Текст книги "Продолжает Чарли Чен"

Автор книги: Эрл Дерр Биггерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

– Срочно машину с врачом в комиссариат полиции! – крикнул он. – Во имя неба, как можно скорее!

Положив трубку, он обратил внимание на то, что окно было распахнуто. За ним в темной аллее шумел ливень. Вероятно, Дафф открыл его, чтобы не сидеть в духоте, и тогда… На столе лежала открытая папка Даффа. Ее содержимое казалось нетронутым, только несколько блокнотных листков, вероятно, сдутых порывом сквозняка, сиротливо лежали у ножки стола. Привлеченный телефонными криками Чарли, в кабинет вошел шеф – и замер на пороге в немом удивлении. В этот момент инспектор пошевелился. Чарли опустился рядом с ним на колени. Англичанин открыл глаза и увидел над собой лицо своего старого друга.

– Чарли, – прошептал он, – продолжай то, что мне не… Продолжай, – повторил он и снова потерял сознание.

Чен встал и начал аккуратно собирать в папку лежавшие на полу листки.

13. Из Гонолулу в Сан-Франциско

Шеф все с тем же изумлением продолжал смотреть на происходящее.

– Что все это значит, Чарли? – наконец, спросил он.

– Выстрел, вероятно, был произведен из аллеи, – Чарли указал на полуоткрытое окно. – Пуля в спину. Плохо. Вчера инспектор Дафф приезжает в наш тихий, спокойный город, чтобы искать убийцу, а сегодня убийца сам находит его.

– Покушение на убийство в нашем комиссариате полиции! – шеф был совершенно ошеломлен. – Неслыханная наглость!

– Более того, – уточнил Чарли. – Инспектора Скотленд Ярда ранили в моем собственном кабинете, которым я так гордился. Я не смогу больше работать здесь, пока тот человек не будет найден.

– Ну, это уже предрассудки, – не согласился шеф. Ничего не ответив, Чарли сложил все подобранные листки в папку и туго завязал ее шнурок. – Что ты намерен предпринять, Чарли?

– То, что завещал мне мой друг. Буду продолжать. Сегодня же я буду на борту «Президента Артура».

Подъехала машина скорой помощи. Санитары бережно уложили Даффа на носилки, пока шеф набирал номер лучшего хирурга Гонолулу Джереми Лэнга. Тот оказался дома и обещал прибыть в клинику еще до того, как «скорая» привезет туда раненого. В свою очередь Чарли связался с сыном.

– Это ты, Генри? Мне повезло, сегодня ты дома раньше обычного. Хороший знак будущей удачи. Слушай внимательно. Через час я отплываю на континент. Собери мне в дорогу чемодан. Да, все как обычно. Решишь сам, что отцу может понадобиться в плавании. Забирай чемодан в свою машину, забирай мать и подъезжай к трапу «Президента Артура». Не расспрашивай ни о чем – у нас почти нет времени. Судно отходит в десять. Я буду ждать.

Положив трубку, Чарли обнаружил, что шеф с сомнением покачивает головой.

– Чарли, ты достаточно хорошо все обдумал? – Чен молча кивнул. – А как я объясню твой отъезд в полицейском управлении?

– Можете объяснить его моей просьбой об отставке.

– Этим я объяснять ничего не собираюсь. Ладно с начальством мы как-нибудь уладим. Скажем так: отпуск по служебным обстоятельствам. Но… Не проще ли оставить это дело тому, кто им занимался с самого начала – Скотленд Ярду? А тебе хватает работы и тут!

– Ловить мелких шулеров и карманников? Это не работа.

– Разве это плохо, если жизнь спокойна?

– Хорошо. Но сегодня она для меня кончилась. – Чен подошел к сейфу и выгреб с его верхней полки тоненькую пачку банкнот. – Те двести долларов, которые у меня были на служебные расходы, я забираю с собой. Отчитаюсь, когда вернусь. А если вам удастся выслать телеграфом в Сан-Франциско еще немного, то я смогу вернуться домой без промедления. Считайте их моими отпускными – или просто долгом, который я верну сразу, как только сойду на берег. Сейчас я заеду в клинику, а оттуда в порт. Пожелайте мне удачи!

– Еще нет. Я увижу тебя у причала.

Засунув подмышку папку с бумагами Даффа, Чен прошел в машину и, разбрызгивая лужи, на полной скорости помчался в направлении клиники. По дороге ему повезло: поднявший руку мужчина в морской форме оказался пассажирским помощником с «Президента Артура» Гарри Линчем. По дороге он объяснил моряку, что произошло. Попытка убийства инспектора Скотленд Ярда не оставила Линча равнодушным.

– У капитана была радиограмма из Лондона о том, что мистер Дафф должен прибыть на наше судно в Гонолулу, – подтвердил он. – А история с Уэлби была для всех нас настоящим шоком, такого с нашими стюардами никогда не случалось! И вот теперь инспектор…

Впрочем, капитан ничего не будет иметь против смены английского офицера полиции на гавайского. Легкой работы вам ждать, конечно, не приходится, но я думаю, что вы с ней справитесь. Об успехах инспектора Чена мне доводилось до сих пор читать только в газетах, буду рад присутствовать при очередном успехе лично!

– Боюсь, что времена моих успехов скрыты завесой многих неудач, – откровенно признался Чарли. – Но тем приятнее встретить людей, чей взор еще приникает сквозь эту завесу!

– И чьи обязанности на борту, – весело подхватил моряк, – позволят предоставить вам самую удобную из всех свободных кают.

«Шевроле» затормозил у клиники. Снедаемый тревогой, Чен поднялся к операционной, откуда вскоре вышел доктор Лэнг.

– К счастью, пуля попала в ребро, – сообщил он, – так что у вашего британского коллеги есть все шансы благополучно выкарабкаться из этой маленькой неприятности. Уверен, что операция будет удачной. Но если бы не это ребро – моя помощь могла бы уже не понадобиться.

– Не мог бы я его увидеть, хотя бы на минуту-другую? – робко спросил Чен. – Через полчаса мне придется оставить Гонолулу, и, возможно, довольно надолго…

– Ладно, – снизошел доктор, – пройдемте в операционную. – У него бред, так что вряд ли вам удастся поговорить с ним…

– Инспектор, – с расстановкой сказал Чен, когда они с Лэнгом остановились у каталки, на которой лежал укрытый простыней Дафф. – Инспектор, вы узнали того, кто стрелял в вас? Кто это был?

– Тэйт, – тихо, но совершенно явственно выговорил Дафф. – И Фенуик. Где теперь Фенуик? Потом идет Вивиан. И Росс. Кин…

Напрягшийся было Чарли вздохнул: его друг просто повторял в бреду имена подозреваемых одно за другим…

– Наверное, лучше не беспокоить его, – сказал хирург.

– Да, вы правы. Но когда он придет в себя, то передайте ему, что Чарли Чен продолжает! И пусть он будет уверен: убийца от меня не уйдет. Клянусь.

– Ну, а мы клянемся вам, – серьезно сказал Лэнг, – что к вашему возвращению ваш коллега сможет ответить на любые вопросы, какие только вы пожелаете ему задать!

Без четверти десять «Шевроле» Чена остановился у ярко освещенного трапа «Президента Артура». Чарли вышел из машины и сразу увидел жену со старшим сыном.

– Там все ваши любимые рубашки, – миссис Чен передала супругу чемодан. – Опять вы в пути. И опять так внезапно. Я боюсь за вас.

– У дороги судьбы нет окольных тропинок, – мягко привлек ее к себе Чарли, – так говорил отец, и мы с тобой всегда умели понимать его. Так, как ты понимаешь меня теперь.

– Если будет время, то навестите Розу. Скажите ей, что не было дня и часа, чтобы я не вспомнила ее.

Послышался визг тормозов. Чарли обернулся и увидел бегущего к нему шефа.

– Вот, это тебе, – он протянул ему пухлый сверток десяти– и двадцатидолларовых банкнот. – Все, что успели насобирать в управлении. И за деньгами на обратный путь дело не станет. Ребята считают, что раз затронута честь полиции Гонолулу, то за дело надо браться всерьез. Чарли, мы рассчитываем на тебя! Твой друг успел тебе что-то рассказать?

– Он еще не приходил в сознание. Поэтому я не знаю, с чего начать…

– Начните с меня, учитель! – внезапно услышал он рядом знакомый тенорок.

– Кашимо? И ты пришел со мной попрощаться?

– Не попрощаться, учитель, нет. Я принес вам… эту… а, информацию!

– Информацию? Ты все-таки узнал, кто украл у тебя из плаща кости?

– Я шел в комиссариат на ночную практику. Выстрела я не слышал. Был дождь, была гроза. Но я видел, как из аллеи, что под окном вашего кабинета, вышел человек. Высокий. В плаще с капюшоном. Я тогда не подумал ничего плохого, но я его запомнил.

– Ты видел его лицо?

– Лица не видел, учитель. Лицо не нужно. Он хромал, вот так, – Кашимо весьма похоже изобразил ковыляющую походку незнакомца. – И у него была трость. Темная трость.

– Ты не представляешь, Кашимо, как я тебе обязан, – тихо сказал Чен, полузакрыв глаза. – Ты еще будешь полицейским, теперь я знаю. Ты быстро учишься.

– Я буду еще быстрее, – заверил его осчастливленный Кашимо.

Ожила судовая трансляция, предложив всем провожающим покинуть «Президент Артур». Чарли попрощался с женой, крепко пожал руку сына, – и в этот момент Кашимо внезапно разразился потоком быстрых умоляющих слов, обращенных к шефу комиссариата. Шеф успел разобрать из них только последние:

– Учитель говорил, что у меня талант к обыскам! Я обыщу для него весь пароход до самого дна и найду все, что учителю потребуется!

– Ага, – наконец, понял шеф. – Очевидно, практикант Кашимо непременно хочет проходить практику только в твоей компании, Чарли. Что ты на это скажешь?

– Сынок, – наставительно сказал Чарли, – подумай сам, что будет с нашим бедным Гонолулу, если из него одновременно исчезнут два таких специалиста по розыску, как мы с тобой? Волна преступности сметет его с лица земли! Поэтому не торопись отправляться в море. Тебе еще есть чему поучиться на берегу.

К удивлению Чена практикант не стал с ним спорить, наскоро распрощался и исчез в толпе сошедших на причал провожающих.

На палубу «Президента Артура» Чарли Чен поднялся в числе последних. Послышался лязг поднимаемой якорной цепи, и буксиры начали медленно отводить лайнер от причала. Мерно заработала машина парохода, и вскоре удаляющуюся группу людей поглотил мрак тропической ночи. По правому борту проплыла многоцветная цепочка огней пляжа Ваикики. Чарли неоднократно любовался ею со своей ланаи, но со стороны моря увидел ночью впервые.

Судно набрало скорость, и посвежевший ветерок заставил Чарли зябко поежиться. Гавайи остались за кормой, – теперь он находился совсем в ином мире, маленьком и враждебном, где ему предстояло вступить в схватку с безжалостным противником. С противником, который до сих пор успешна убирал со своего пути всех, кто ему мешал, от почти беспомощного глухого старика до инспектора Скотленд Ярда. Теперь на пути убийцы в полном одиночестве встать ему…

Кто-то осторожно коснулся его плеча, и Чарли Чен резко обернулся.

– Кашимо?

– Учитель, это я! – практикант с виноватой улыбкой склонился в глубоком поклоне.

– Где ты взял денег на билет?

– Откуда у Кашимо деньги, учитель? Кашимо едет просто так.

– Просто так – означает зайцем. Плавать умеешь?

– Нет, учитель. Я сразу утону.

– Жаль, – вздохнул Чарли. – Мой покойный отец говорил, что человек, который умеет улыбаться под самыми тяжкими ударами судьбы, непременно будет вознагражден богами. Ты понял?

– Да, учитель.

– А теперь внимательно смотри: я попробую улыбнуться!

14. Трость черного дерева

Уже в следующее мгновение Кашимо с облегчением перевел дух: сила воли, очевидно, одержала полный триумф во внутренней борьбе, терзавшей Чарли Чена, и лицо инспектора осветила широкая искренняя улыбка.

– Ты не должен сердиться на меня, сынок, за первоначальное желание как можно скорее выкинуть тебя за борт. Просто у меня перед глазами слишком живо возникла вчерашняя сцена в суде. И я подумал, что второй такой сцены мне уже не перенести. Особенно если она разыграется на глазах у сотен туристов со всего света. Поэтому ты уж постарайся, чтобы этого не произошло, сынок, ладно?

– Я понял, учитель!

– А раз понял, то будем считать, что здесь мы заняты одним делом. Было бы неразумно отказываться от помощи человека, который сочетает талант к обыскам с талантом столь бесшумно подкрадываться!

– Просто вы очень задумались, учитель.

В осветившемся прямоугольнике двери возникла фигура пассажирского помощника.

– Инспектор Чен, я сдержал слово: лучшая из свободных кают в полном вашем распоряжении, так что можете брать чемодан и… – взгляд его остановился на Кашимо. – А… А это кто?

– Позвольте представить вам мистера Кашимо, сотрудника комиссариата полиции. Один из самых способных наших людей. Я надеюсь, что у вас найдется местечко и ему? Его подключили к операции в последний момент.

– Подключили к операции? – озадачился помощник. – Так он тоже плывет в качестве пассажира?

– Мистер Кашимо специализируется на негласных ревизиях, – внушительно произнес Чарли, – поэтому будет лучше, если мы дадим ему возможность действовать самостоятельно, – ну, скажем, предоставив ему временную работу уборщика кают, стюарда, рассыльного, на худой конец. В отличие от меня он будет действовать инкогнито.

– Прекрасно! – лицо помощника просветлело. – На «Артуре» действительно не хватает уборщика в палубных каютах первого класса, так как он списался у вас на берег. Проблем с работой, таким образом, не будет.

– А у вас не будет проблем с мистером Кашимо, – заверил его Чарли. – Работа всегда была у него на первом месте. Ночевать он пока может у меня в каюте.

– Я предупрежу старшего стюарда, утром он познакомит вас с вашими обязанностями на судне. Главное, чтобы они не вступили в противоречие с вашими, так сказать, профессиональными обязанностями. Понимая всю сложность вашего задания, я все же не могу допустить, чтобы ваши э-ээ… ревизии вызвали какие-либо скандалы. Этого компания не может себе позволить.

– Скандалов не будет, – успокоил его Чарли, хотя про себя он вовсе не был в этом так уж уверен.

Проводив инспектора и Кашимо в каюту, помощник добавил, что капитан просил инспектора утром зайти к нему, и удалился.

Каюта оказалась просторной и уютной. Чарли подумал, что в таком месте, должно быть, хорошо думается. Именно этим ему и предстоит заниматься в ближайшие шесть суток.

– Я скоро вернусь, – сказал он Кашимо и вышел.

Поднявшись по пустынным трапам на верхний мостик, он постучал в радиорубку. Через несколько минут с «Президента Артура» в адрес комиссариата полиции ушла радиограмма:

«Если вас огорчит отсутствие Кашимо, то знайте, что его присутствие радует меня.»

– Ну вот, я сообщил шефу, что ты присоединился к операции, – сказал он Кашимо, вернувшись в каюту. – Все устроилось наилучшим образом: тебе не придется платить за билет, а мне не придется ломать себе голову над одним деликатным вопросом.

– Над каким, учитель? – живо заинтересовался практикант.

– Оставим его на завтра.

– Значит, сегодня можно спать, – обрадовался Кашимо.

Чарли одолжил ему одну из двух своих пижам, в глубинах которой щуплый практикант превратился в совершеннейшего невидимку.

– У меня такое чувство, словно эта пижама ходит сама собой, – заметил Чен при виде Кашимо, направляющегося из ванной к дивану.

– Мне все равно, в чем я сплю, учитель, – возразил Кашимо и, пожелав инспектору доброй ночи, мгновенно доказал справедливость своего утверждения на деле.

Чен включил настольную лампу, разложил на столе содержимое папки Даффа и приступил к внимательному чтению. В его воображении, словно в некоем прокручиваемом в обратную сторону фильме, вновь возникли улочки Бомбея, отели средиземноморской Ривьеры, окутанный туманом Лондон. Обо всем этом он уже слышал от своего друга – но друга в равной степени интересовали все члены группы Лофтона, а Чарли Чена – только один из них.

– Росс… – прошептал он, закончив чтение. – Все время где-то на третьем плане, спокойно хромает себе по всем этим листкам, донесениям и письмам… Похоже, что у Скотленд Ярда он не вызвал каких-то особых подозрений. Да и у меня тоже – если бы не Кашимо… Что ж, практикант, придется нам с тобой заняться этим специалистом по лесному делу.

В ответ Кашимо громко всхрапнул и окончательно исчез в недрах необъятной пижамы своего учителя.

Утром инспектор разбудил своего нежданного сотрудника ровно в половине седьмого. Судя по превосходному настроению, Кашимо видел только счастливые сны. Перед тем, как отправить его на инструктаж к старшему стюарду, Чарли посвятил практиканта в суть «деликатного вопроса».

– Мне нужен ключ от сейфа, Кашимо. С номером 3260. Если он уже не на дне океана, то он в каюте у одного из этих людей, – инспектор вручил Кашимо список мужской части группы Лофтона, – но учти, что излишнее рвение в поисках может нам только навредить. Поэтому лучше не торопись и проявляй свои способности лишь тогда, когда ты будешь уверен в полной безопасности. Все результаты своих поисков будешь сообщать мне только здесь, после работы, – о нашем с тобой сотрудничестве пока никто не должен знать.

– Понял вас, учитель, – коротко ответил практикант и вышел.

День обещал быть чудесным. Сквозь открытые иллюминаторы в каюту врывался напоенный солью бриз, на небе не было ни облачка, покрытое солнечной рябью море то тут, то там перечеркивалось сияющими молниями летучих рыб. Когда Чарли закончил бритье, в дверь постучали, и рассыльный передал ему только что полученную на мостике радиограмму:

«Операция прошла успешно, самочувствие пациента хорошее, примите искренние соболезнования всего комиссариата по поводу Кашимо».

Чарли усмехнулся и в превосходном настроении вышел на кормовую палубу. Несмотря на ранний час он встретил там двух пассажиров, очевидно, совершавших свой утренний моцион. Это была Памела Поттер и Марк Кеннавэй. При виде инспектора глаза девушки широко раскрылись.

– Мистер Чен?! Что вы здесь делаете?

– То же, что и вы – наслаждаюсь прекрасной погодой!

– Я не подозревала, что вы тоже отправитесь в Сан-Франциско…

– Я тоже не подозревал об этом до вчерашнего вечера, когда мне внезапно пришлось заменить инспектора Даффа.

– Заменить? – Девушка вздрогнула. – Вы имеете в виду, что его…

– Всего лишь ранили, мисс Поттер. Но он жив и поправляется, – в нескольких словах Чарли изложил последовательность вечерних событий.

– Неужели у этого никогда не будет конца? – со страхом прошептала девушка.

– То, что однажды началось, обязательно однажды кончится, – спокойно ответил Чарли. – Мне только жаль, что вчерашний вечер, который так хорошо начался, завершился так трагически.

– Да, я как раз рассказывала Марку о вашем доме и о вашей замечательной семье. Пусть завидует, что его не пригласили – у них в Бостоне все просто помешаны на аристократических приемах!

– О, я бы считал для себя величайшей честью видеть в своем доме мистера Кеннавэя! Я с удовольствием порасспросил бы его о Бостоне, в котором, увы, никогда не бывал, и о котором слышал множество лестных отзывов. Но не буду мешать вам продолжать утренний променад. Поскольку мой друг представил меня всем вам вчера, если можно так выразиться, в официальном качестве, то думаю, что нет смысла скрывать от членов вашей группы цель моего пребывания на «Президенте Артуре». Я полагаю, что будет уместным сообща поговорить со всеми об этой цели и о том, что произошло вчера вечером.

– Всюду одно и то же, – хмыкнул Марк. – На протяжении всего пути нас собирают, допрашивают, отпускают, а затем все в том же порядке повторяется в очередной гостинице сначала… Но с вами, я думаю, все встретятся с удовольствием: по крайней мере новое лицо.

– Благодарю вас, – поклонился Чен. – Хотя я подключаюсь к следствию в последний момент, и к тому же столь необычным способом, но у нас в Китае есть старинная поговорка: «Черепаха, которая вползает через заднюю дверь, попадает к столу первой».

– Быть может, в виде супа? – предположил Марк.

– Старинные поговорки следует понимать только в их философском смысле, – рассмеялся инспектор, – а пока что самое время заняться исследованием здешней кухни в самом прямом кулинарном смысле. До встречи после завтрака!

Судовая кухня пришлась Чарли вполне по вкусу – как в части качества, так и в части количества блюд. После обильного завтрака он направился к выходу из ресторана, задержавшись у крайнего столика, за которым сидел доктор Лофтон.

– Доброе утро, уважаемый доктор! Могу я надеяться, что вы еще не успели меня забыть?

Мало кто мог смотреть на улыбающегося Чарли Чена без ответной улыбки, но, очевидно, доктор Лофтон принадлежал именно к таким исключениям.

– Вы, кажется, из полиции?

– Да. Инспектор Чен из полиции города Гонолулу. Позвольте присесть на минутку за ваш столик?

– Прошу, – буркнул Лофтон. – Только не упрекайте меня в отсутствии энтузиазма по поводу нашей встречи. Беседами с полицией я уже сыт по горло. Вы путешествуете вместе с инспектором Даффом, как я догадываюсь?

– Вы не знаете о том, что с ним произошло вчера вечером?

– А откуда бы я мог об этом знать? Под моей опекой целая дюжина людей, которые занимают все мое время и платят мне за это. Поэтому на разные сплетни и слухи у меня не остается ни минуты. И что же стряслось с вашим приятелем? Тоже был убит?

– Еще нет. – Не отрывая взгляда от лица доктора, Чен сообщил ему о покушении на Даффа. На бородатой физиономии Лофтона он не увидел и тени сочувствия.

– Значит, теперь он надолго успокоится, – хладнокровно констатировал Лофтон, когда Чарли кончил. – И что дальше?

– Дальше продолжать буду я, – твердо ответил Чарли.

– Вы?! – с откровенным пренебрежением изумился Лофтон.

– А почему бы нет?

– Ох, действительно, почему бы нет? Ради Бога простите мою невежливость. В последние месяцы нервы совсем сдали… Скорее бы уже дойти до Сан-Франциско и покончить со всем этим проклятым туризмом раз и навсегда…

– Это ваше личное дело, – не согласился Чарли, – но не может быть личным делом помощь в распознании убийцы, который осчастливил нас всех участием в вашем туре вокруг света! Поэтому прошу вас собрать всех своих подопечных в салоне, в десять.

– Опять?! – выкрикнул доктор в ярости. – Да когда же в конце концов все это прекратится?

– Постараюсь, чтобы это прекратилось как можно скорее.

– Я говорю не о том, что вы имеете в виду! Сколько я еще могу собирать туристов на ваши допросы, которые всегда оканчиваются ничем? До сих пор от них не было никакого толку. И не будет, если вас интересует мое мнение.

– А если бы толк все же был, вас бы это сильно огорчило?

– Сильно! – Лофтон и не думал скрывать свою враждебность. – Уж если я решил кончать с туризмом, то предпочитаю сделать это без шума и огласки. Меня вполне поэтому устроит, если ваше бесконечное следствие умрет естественной смертью. Как видите, я с вами абсолютно откровенен.

– Глубоко вам за это признателен, уважаемый доктор, – встал из-за столика Чен.

– Группу я соберу, но помимо этого прошу не ожидать от меня какой-либо иной помощи.

– Ожидание без надежды – это пустая трата времени, говорят у нас в Китае, – вздохнул Чарли.

– Правильно говорят, – бросил Лофтон и, не допив кофе, решительно пошел к двери.

На капитанском мостике инспектора ждал гораздо более сердечный прием. Старый морской волк принял все рассказанное Чарли весьма близко к сердцу.

– Можете рассчитывать на мою помощь! – заявил он. – Но прошу вас учесть, что любые ошибки с вашей стороны должны быть исключены. Если я приму участие в аресте невинного человека, то компанию затаскают по судам, и это окончиться для нее полным банкротством. Я знаю немало таких случаев.

– Человек, который командует таким пароходом, как этот, должен быть всегда уверен в справедливости своих действий. Справедливость всегда оставалась самой важной вещью и в моей жизни. Мы понимаем друг друга. Я буду очень осторожен.

– А я и не сомневаюсь, – усмехнулся капитан. – За те десять лет, что я плаваю в этих водах, я не раз слышал о вашей работе. Причем только хорошее. Доверяю вам во всем и надеюсь, что вы не обиделись на мое упоминание об интересах компании. В ее интересах было бы вообще арестовывать преступника не здесь, а где-нибудь в Сан-Франциско, подальше от борта «Президента Артура». Но я лично ничего не буду иметь против, даже если вы арестуете его прямо у меня на мостике!

– Благодарю за такой оптимизм! – улыбнулся Чарли. – Так или иначе, справедливость обязательно восторжествует!

– Желаю вам в этом всяческих удач! – капитан крепко пожал инспектору руку.

Чарли вернулся на прогулочную палубу, повстречав по дороге Кашимо в новенькой белоснежной униформе с золотыми пуговицами, которая была бы ему весьма к лицу, если бы не была пошита по крайней мере на двух Кашимо. Кашимо прошел вниз, даже не взглянув в сторону инспектора.

– А ваша приятельница, миссис Люс еще не встала? – поинтересовался инспектор у расположившейся в шезлонге Памелы Поттер.

– Думаю, что нет. Она говорит, что на море ей всегда спится особенно сладко. Вы хотели с ней поговорить?

– Конечно. Она произвела на меня впечатление очень наблюдательной и остроумной собеседницы. А пока с вашего позволения я возьмусь за вас. Вчера вечером я привез вас на причал около девяти. Кого из членов группы вы видели до того, как отправились к себе в каюту?

– Да, пожалуй, почти всех… Дело в том, что в каюте было очень душно, и мы с миссис Люс почти сразу же вернулись на палубу. Мы как раз стояли у релинга, совсем рядом с трапом. Первыми на судно поднялись с берега Минчины, и Сэди сразу бросилась как обычно показывать мне свои покупки. Гвоздем ее набегов на магазины было на сей раз укулеле, которое она собирается подарить сыну. Не могу себе представить, зачем кадету военного колледжа укулеле?! Потом мимо прошел Марк, но он сразу отправился в каюту к своему патрону, думая, что тот попросит его что-нибудь почитать перед сном. Марк ему всегда читает по вечерам, вы, вероятно, знаете. За Марком с берега вернулись Бенбоу, с целой коробкой наконец-то проявленных кассет. Элмер был по этому случаю на верху блаженства. Вот, кажется, и все… Да, через пару минут вернулся Марк. Сказал, что мистеру Тэйту нездоровится и ему не до чтения. Он после обеда вообще не сходил на берег.

– Вы уверены, что не пропустили никого?

– Сейчас подумаю… О, конечно, был еще мистер Росс. Он вернулся на пароход одним из первых – я еще подумала, что он изрядно устал, потому что хромал сильнее обычного.

– В каком часу это было?

– Приблизительно в четверть десятого. Миссис Люс окликнула его, но он, не оборачиваясь, проковылял дальше. Нас это удивило, потому что он всегда был образцом вежливости. И он так стучал своей палкой!

– Такая трость есть только у него одного?

– Что вы, инспектор, – засмеялась девушка. – Мы ведь три дня пробыли в Сингапуре. И нас не выпустили бы оттуда живыми, если бы все наши мужчины не купили себе по примерно одинаковой трости черного дерева.

– В таком случае откуда вам известно, что мимо вас прошел мистер Росс?

– Он хромал!

– Чтобы воспроизвести этот недостаток, не требуется быть великим актером. Подумайте хорошенько: какие еще особые приметы могли быть у мистера Росса?

– Гм… – девушка надолго погрузилась в молчание. – Кажется, я тоже понемножку становлюсь детективом: у всех палок, купленных в Сингапуре, были металлические наконечники. А на трости мистера Росса наконечник из толстой резины, чтобы не производить при ходьбе шума.

– Но вы говорите, что этот хромой человек сильно стучал!

– Да, но стук был мягкий, глухой! У металлического наконечника при соприкосновении с металлом трапа звук был бы звонким и резким. Значит, это был действительно мистер Росс! Ну, что, выйдет из меня детектив? О, смотрите, вот к нам приближается живая улика! Доброе утро, мистер Росс!

– Доброе утро, Памела! Доброе утро, сэр! – хромая, лесоторговец прошел мимо них и скрылся за углом надстройки. Девушка ошеломленно посмотрела на инспектора: трость Росса издавала ярко выраженный металлический звук и на конце ее посверкивал на солнце высокий никелированный стаканчик.

– Ничего не понимаю, – растерянно сказала Памела.

– Что же тут непонятного? У трости мистера Росса имеется металлический наконечник, только и всего!

– А где же в таком случае резиновый?

– Вот это и впрямь загадка. Но не огорчайтесь: я с детства любил разгадывать трудные загадки.