Текст книги "Западня"

Автор книги: Эрин Хантер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

Провалы тьмы сменялись светом, в какой-то миг Грозовичок почувствовал, как вода щиплет глаза.

Какие-то темные тени проносились мимо. Грозовичок судорожно пытался выплыть, противостоять течению, но его снова изо всей силы швырнуло на камни, оглушило, ослепило болью.

Обессилевшее тело камнем пошло на дно. Он больше не сопротивлялся. Потом он увидел какую-то тень, двигавшуюся ему навстречу. Это была кошка. Кажется, рыжая с белым, только Грозовичок не мог как следует ее рассмотреть.

Неужели ему конец? Говорят, за умирающими приходят воины Звездного племени, чтобы проводить их в небесные охотничьи угодья. Смертельный страх полоснул когтями по животу Грозовичка, разрывающая боль в груди гнала его наверх, к воздуху и солнцу Нет, он не хотел, чтобы вода унесла его в Звездное племя! Он хотел вернуться на землю, к теплу и свету, к траве и камням! Он не хотел умирать!

Но рыжая с белым кошка подплыла ближе.

«Убирайся! Я не хочу идти с тобой!» – закричал про себя Грозовичок.

«Не бойся, малыш, – прозвучал у него в голове ласковый голос. Незнакомая кошка стояла в двух хвостах от него, но Грозовичок слышал ее так ясно, как будто она шептала ему на ухо. – Твое время еще не пришло. Тебя ждет славный путь и великая судьба».

Янтарные глаза кошки ярко вспыхнули в зеленой воде, а потом все исчезло.

Чьи-то крепкие зубы впились в загривок Грозовичка. Его резко вырвали из воды, встряхнули и понесли куда-то. Грозовичок узнал запах Пачкуна. Речной воин развернулся против течения и поплыл в сторону берега.

Бедный Грозовичок задрожал всем телом, громко икнул – и вдруг почувствовал невыносимую боль с одной стороны головы. Щека болела так, что он не мог открыть глаза.

Пачкун выбрался из воды и со всех ног бросился бежать, неся в зубах беспомощно обмякшего Грозовичка.

– Он живой? – как сквозь туман донесся до бедного котенка отчаянный вопль Желудишки.

Грозовичок хотел ответить, чтобы успокоить брата, но не смог даже пошевелить языком. Глаза он тоже не мог открыть. Щека горела огнем, в голове гудело и стучало. Он почувствовал вкус крови во рту, липкая пена запузырилась у него на губах. Потом его забила крупная дрожь. Что с ним? Он умирает? Почему ему так плохо?

Пачкун не говорил ни слова и не останавливался, он несся по тропинке в сторону лагеря, а Грозовичок беспомощно болтался в его пасти.

– Что с ним?!

В вопле Желудишки звучал такой ужас, что Грозовичок еще больше перепугался. Каждый удар тяжелых лап Пачкуна отдавался в его щеке ослепительной вспышкой боли.

Пересилив себя, Грозовичок приоткрыл глаза. Трава, осока, земля, ветки ивы – все сливалось перед ним в сплошной зелено-бурый вихрь. Он слышал свое прерывистое дыхание. И еще ему было холодно – так холодно, как никогда в жизни – и лапы почему-то онемели.

«Твое время еще не пришло. Твое время еще не пришло».

Теряя сознание от боли, он снова и снова твердил про себя слова рыжей кошки, цепляясь за них, как за последнюю надежду. И молился Звездному племени. «Пожалуйста, не забирайте меня, пожалуйста…»

Потом Грозовичок почувствовал теплый запах Ежевичинки. Зашуршала осока, Пачкун юркнул в туннель и вбежал в лагерь.

– Где ты его нашел? – пронзительно завизжала Моросинка. Как в тумане, Грозовичок услышал приглушенные голоса других котов.

– Желудишка! Желудишка! Что случилось?

– Он… он упал и ударился о камни на переправе.

Поднялся неистовый шум: все мяукали, ахали, охали и вопили хором. У Грозовичка страшно заболела голова от всей этой суеты, но тут прозвучал спокойный и властный голос Ежевичинки:

– Отнеси его в мою палатку, Пачкун.

Как хорошо… Мимо расплывающегося перед глазами моря шкур и испуганных глаз. Мимо зеленой осоки, в мягкую прохладу палатки – небольшой полянки, со всех сторон окруженной стеной травы. Потом Грозовичок почувствовал мамин запах, смешанный с острым дыханием страха.

Моросинка пробежала мимо Грозовичка, остановилась перед Пачкуном.

– Что он сделал с собой? – взвизгнула она.

– Сейчас посмотрим, – раздался в ответ тихий голос Ежевичинки.

Грозовичок попытался посмотреть на целительницу, но черные пятна на ее шкуре пульсировали и расплывались перед его глазами.

– Его мордочка! Его хорошенькая мордочка! – взвыла Моросинка, и Грозовичок задрожал от страха.

Пачкун загородил собой Грозовичка, неподвижно лежавшего на примятой траве.

– Иди-ка в лагерь, Моросинка, – мягко, но властно, попросил воин. – Иди, позаботься о Желудишке. Он страшно напуган.

Когда Пачкун вывел Моросинку из палатки целительницы, Ежевичинка склонилась над Грозовичком.

– Ни о чем не волнуйся, малыш, – проворковала он. – Теперь ты в безопасности, я позабочусь о тебе. Все будет хорошо.

Грозовичок лежал и дрожал – больше он все равно ни на что не был способен. Ежевичинка куда-то ушла, а у него не было даже сил открыть глаза и посмотреть, куда.

Боль теперь была везде, такая страшная, что он даже плакать не мог. Даже завыть не было сил.

Ежевичинка вернулась, принесла с собой какие– то травы, пахнущие так резко, что даже дышать стало больно.

– Малыш, я выжму несколько капель сока тебе в рот, – промурлыкала Ежевичинка. – Сок очень горький и противный на вкус, его будет трудно проглотить, но ты все равно постарайся. Это очень нужно, Грозовичок. От этого тебе станет легче. Ты ведь сильный малыш, правда?

Грозовичок хотел ответить, но его рот вел себя как-то странно. Он попробовал пошевелить губами-и тоненько взвыл от боли.

– Ш-шш, малыш, – заворковала над ним Ежевичинка. – Сейчас, сейчас тебе станет легче… Это ивовая кора и маковое семя, ты сейчас заснешь, и боль пройдет…

Сквозь невыносимую боль Грозовичок почувствовал, как что-то влажное капает ему в рот, скатывается внутрь. Он собрал последние силы и сделал глоток.

– Ты умник, ты самый мужественный котенок на свете, – приговаривала Ежевичинка, гладя его хвостом. – А сейчас поспи, милый. Ты будешь спать долго, а когда проснешься, тебе будет гораздо легче…

Не переставая говорить, она стала подкладывать мягкий мох под бока Грозовичка, и вскоре ему стало тепло и хорошо. И боль куда-то отступила… Слова Ежевичинки слились в тихое бормотание, потом стали отдаляться, и вскоре зеленая полянка и запахи трав растаяли в темноте.

Настала ночь.

Глава IV

Грозовичок обескуражено посмотрел на маму.

– Ты уже уходишь?

– Мне пора, – отрезала Моросинка, отводя глаза.

«Почему она не смотрит на меня?»

– Рыба вернулась, поэтому сейчас мы все охотимся день и ночь, – добавила Моросинка.

Желудишка поставил лапы на край гнездышка, в котором лежал Грозовичок.

– Я никуда не уйду, – шепотом пообещал он. – Я останусь с тобой!

Но Грозовичок продолжал упрямо ловить взгляд Моросинки.

– А я хотел рассказать тебе про бабочку, которую поймал вчера!

Он провел в палатке целительницы целую луну и уже начал сходить с ума от безделья. Охотиться тут было не на кого, поэтому бабочка, случайно залетевшая в палатку Ежевичинки, стала для Грозовичка настоящим подарком – еще бы, ведь он поймал ее в воздухе, одной лапой!

Желудишка придвинулся ближе.

– Расскажи мне про бабочку!

– Она была огромная, – выпалил Грозовичок, поворачивая голову к матери, но Моросинка уже шла к выходу.

– Я обещала Волнорезу, что пойду в патрулирование, – не оборачиваясь, бросила она.

– Моросинка! – Ежевичинка вышла из неглубокой ямки в осоке, где она хранила свои целебные травы, и преградила дорогу королеве. От ее шерсти пахло едкими травами, кусочки сухих листьев пристали к усам.

– Что? – Моросинка резко остановилась.

– Грозовичок сегодня может вернуться в детскую, – сказала Ежевичинка.

– Правда? – взвизгнул Желудишка. Не в силах справиться с восторгом, он запрыгнул в гнездышко брата и замолотил по нему лапами. – Вот здорово! Наконец-то! Вставай, ленивец, бежим играть!

– Значит, он поправился? – Глаза Моросинки потемнели. Она покосилась на Грозовичка.– И ты больше ничего не можешь для него сделать?

Желудишка замер с поднятой лапой.

– Усы и уши у него в целости и сохранности, – ответила Ежевичинка, и Грозовичку показалось, будто ее всегда мягкий голосок прозвучал неожиданно резко. – Он может играть, охотиться и тренироваться наравне с остальными котятами. Чего еще тебе нужно?

Моросинка отвернулась, обогнула Ежевичинку и зашагала в сторону поляны.

– Отлично, – бросила она, не поворачивая головы. – Раз так, присылай его в детскую!

Мелькнул кончик хвоста – и Моросинка скрылась.

Грозовичок склонил голову.

– Мама… У нее что-то случилось?

– Она просто немного устала, сейчас все племя занято охотой, – торопливо заверил его Желудишка.

Ежевичинка выпустила когти.

– Устала, – прошипела она.

Желудишка пощекотал хвостом за ухом Грозовичка.

– Идем скорее! – Он выпрыгнул из мохового гнездышка брата и замахал хвостом. – Ты и так тут залежался! Тебе нужно скорее набраться сил, понял? Ведь через две луны мы станем оруженосцами!

– Боюсь, с этим придется подождать, – сухо заметила Ежевичинка.

У Грозовичка оборвалось сердце. Подождать?

– П-почему?

Голубые глаза целительницы смотрели бесстрастно и твердо.

– Ты станешь оруженосцем чуть позже, малыш.

Грозовичок выскочил из гнездышка, бросился к Ежевичинке.

– Но почему?

Лапы у него дрожали и подгибались.

– Ты сломал челюсть, – напомнила целительница.

– Но она уже зажила! – мяукнул Грозовичок. Он широко разинул пасть и несколько раз открыл и закрыл ее, чтобы доказать это.

Честно говоря, челюсть с одной стороны все еще плохо слушалась и даже сильно болела, особенно если Грозовичок всю ночь спал на этой щеке, но кости все-таки срослись, поскольку боль стала терпимой, а не такой, от которой он раньше терял сознание.

– Пол-луны ты почти ничего не ел, да и сейчас с трудом жуешь, – напомнила Ежевичинка, скользнув взглядом по щуплым бокам Грозовичка. – Ты должен немого подрасти, прежде чем сможешь стать оруженосцем.

– Да не расстраивайся, все будет хорошо! – поспешил утешить брата Желудишка. – Подумаешь, чуть позже начнешь тренировки! Ты всегда был сильнее меня, так что быстро наверстаешь все, что пропустишь. Главное, ты живой, а потолстеешь ты быстро, вот увидишь! – Он боднул Грозовичка лбом и замурлыкал.

Но Грозовичок был безутешен. Только сейчас он заметил, как сильно вырос его брат. Когда Желудишка успел стать таким высоким, когда его короткие детские лапки превратились в эти тяжелые лапищи? А упитанный-то какой, целый барсук, а не котенок! А он, Грозовичок… Ему стало стыдно своих впалых боков, своих тоненьких, как прутики, ножек. Неужели он никогда не сможет стать воителем? А как же его мечты о предводительстве? Может ли тот, кто стал оруженосцем позже срока, когда-нибудь стать предводителем племени?

Ежевичинка ласково прижалась щекой к щеке несчастного котенка.

– Желудишка все правильно говорит, – промурлыкала она. – Ты очень быстро подрастешь, маленький Грозовичок. Главное, старайся хорошо кушать и не забывай про упражнения. Звездное племя бережет тебя, малыш. К следующим Юным листьям ты перерастешь Ракушечника, вот увидишь.

«Звездное племя бережет меня».

Грозовичок впился коготками в мягкую землю. Он вспомнил рыже-белую кошку, которая пришла к нему, когда он тонул. Звездное племя заботится о нем, оно не даст ему пропасть!

– Я буду хорошо есть и скоро вырасту большим и сильным, а потом стану самым лучшим оруженосцем во всем Речном племени! – поклялся он.

Желудишка поманил его хвостом в сторону туннеля.

– Бежим! Все так соскучились по тебе, все ждут тебя! – С этими словами он помчался в сторону лагеря, а Грозовичок заковылял за ним следом.

– Спасибо тебе за все, Ежевичинка! – мяукнул он на бегу.

– Завтра я тебя проведаю, – пообещала она. – Кушай хорошо и не забывай отдыхать, чтобы побыстрее набраться сил!

Грозовичок выбежал на поляну и остановился, ослепленный солнечным светом. Как здесь жарко! За стеной камышей журчала река, ветер шелестел в ветвях. Вокруг поваленного дерева выросли новые, крепко сплетенные, воинские палатки. А как преобразилась палатка оруженосцев! Теперь она была со всех сторон обложена густым мхом, так что даже в лютую стужу внутри должно быть тепло и уютно! Зато детская, приютившаяся возле зарослей осоки, выглядела такой же надежной и манящей, как всегда.

За то время, пока Грозовичок болел, Ледозвезду выстроили новую палатку из свежих ивовых прутьев, аккуратно оплетенных вокруг корней старой ивы. Жучишка, Мышастик и Цветинка с писком и визгом гоняли моховой мяч по поляне.

Пачкун лежал в теньке и негромко беседовал с Можжевельником. Ракушечник, Ледозвезд, Бурьяноус и Трещотка с аппетитом поглощали рыбу возле кучи дичи, а усталая Мягколапа вытаскивала грязный мох из палатки старейшин.

– Ты уже закончила, Мягколапа? – громко окликнула ученицу Меднохвостка. – Нам пора отрабатывать боевые приемы!

– Еще чуть-чуть, – пропыхтела Мягколапа.

Грозовичок вдохнул полной грудью, соблазнительные запахи свежей рыбы защекотали его ноздри.

– А… ты хочешь есть? – спросил он у брата.

– Я поел, когда рассветный патруль вернулся, но в куче еще осталась рыбка для тебя, – замурлыкал Желудишка, махнув хвостом на жирную форель, валявшуюся на траве. – Не хочешь подкрепиться? Сейчас принесу! – с этими словами Желудишка сорвался с места и помчался на поляну.

– Грозовичок! – разнесся по лагерю раскатистый голос Пачкуна. Воин вскочил на ноги и бросился к котенку. – Как славно, что ты снова с нами!

Мышастик поймал мячик, который бросила ему Цветинка, и тоже обернулся.

– Грозовичок! – завизжал он и, позабыв игру, помчался через поляну. Жучишка и Цветинка бросились за ним. Догнав Пачкуна, котята едва не сбили воина с лап, торопясь первыми добежать до своего приятеля.

Мышастик остановился перед Грозовичком и остолбенел, широко разинув рот.

– К-как ты себя чувствуешь?

Цветинка отпихнула брата.

– Мы все время просили разрешить нам навестить тебя, но Моросинка никого не подпускала, – торопливо заговорила она. Глаза у нее ярко заблестели. – Скажи, Пачкун, почему она нас не пускала? – Цветинка покосилась на бурого воителя.

«Почему они так странно смотрят на меня? – подумал Грозовичок. – И говорят тоже как-то… не так».

Пачкун сел перед Грозовичком, взмахом хвоста отогнал наседавших котят.

– Э-мм… Моросинка боялась, что вы можете навредить Грозовичку. Ей казалось, что Грозовичок все еще очень слаб.

Грозовичок насупился. Он каждый день умолял Моросинку привести к нему каких-нибудь гостей. Да, конечно, какое-то время Грозовичок очень сильно мучился, но когда кости начали срастаться, и он пошел на поправку, то чуть с ума не сошел от скуки.

Жучишка с откровенным любопытством разглядывал Грозовичка.

– Ну и потешный у тебя вид! – хмыкнул он.

– Закрой рот, Жучишка! – рявкнула подошедшая сзади Туманинка. – Грозовичок выглядит просто прекрасно, учитывая, в каком состоянии он был, и через что ему пришлось пройти! – Она обвила Грозовичка хвостом, ласково облизала ему ушки. – Ах, как я рада, что ты, наконец-то снова с нами! – промурлыкала Туманинка. – Милый, мы все так по тебе скучали! В детской без тебя было слишком тихо, – тут она покосилась на Мышастика и хмыкнула: – Хм, пожалуй, не слишком.

Мышастик испуганно втянул голову в плечи.

– А что я? Я ничего. Мы просто… просто устроили в детской площадку для тренировок, – он сбился и опустил глаза. – Тебе понравится, вот увидишь! У нас здорово! Мы тренируемся на камышиных головках и на мячах из мха!

– Грозовичок непременно полюбуется на ваши успехи, – оборвала его Туманинка. – А сейчас ему нужно покушать и погреться на солнышке, верно, малыш? – Она окинула Грозовичка внимательным взглядом. – Как следует покушать и как следует погреться.

Грозовичок нервно поежился. Даже Туманинка вела себя как-то странно.

– Желудишка сейчас принесет мне еду, – сказал он вслух.

– Грозовичок! – раздался со стороны кучи с добычей громкий голос Трещотки.

– Да неужто наш разбойник вышел из палатки целительницы? – подхватил Бурьяноус. Старые коты со всех лап бросились к малышу.

Грозовичок поискал глазами Ракушечника, но отец уже бежал к нему по берегу.

– Грозовичок! – Ракушечник прижался щекой к тощему боку своего сына и принялся вылизывать его с таким рвением, словно не видел много лун.

Грозовичок недовольно отстранился.

– Да ведь ты вчера меня видел! – проворчал он.

– Так это же было в палатке у Ежевичинки! – рассмеялся Ракушечник, лизнув его в макушку. – Я так рад, что ты вернулся! Но тебе нужно будет много работать, чтобы наверстать упущенное. Желудишка рассказывал тебе, что я уже начал потихоньку учить его кое-каким приемам? Ты должен упорно тренироваться, чтобы догнать брата.

Грозовичок громко замурлыкал. Вот это был настоящий разговор! Он посмотрел в сторону кучи с едой, удивляясь, куда запропастился Желудишка. В животе у него уже начало урчать от голода.

Грозовичок оцепенел, случайно взглянув на Волнореза, который пристально разглядывал его из-под ветвей старой ивы. Но стоило серебристому коту поймать взгляд Грозовичка, как тот сразу же отвел глаза.

Нет, определенно все племя вело себя как-то странно!

Смущенный и растерянный, Грозовичок снова повернулся к обступившим его друзьям. Все преувеличенно хлопотали вокруг него, хвалили, поздравляли, твердили, как рады его видеть и как сильно скучали без него, но при этом смотрели как-то странно. Вернее, не смотрели – у Грозовичка все сжалось внутри, когда он понял, что, несмотря на все свое мурлыканье и добрые слова, коты избегают смотреть ему в глаза. Вместо этого они отворачивались, разглядывали землю под лапами или вообще глядели куда-то поверх головы Грозовичка. Он похолодел от страха.

Протиснувшись между Туманинкой и Пачкуном, Грозовичок бросился к реке.

– Грозовичок! – раздался у него за спиной громкий голос Желудишки. Обернувшись, Грозовичок увидел, что брат выронил из пасти рыбу и побежал за ним.

Грозовичок остановился у самой кромки воды и уставился на свое отражение.

– Грозовичок!

Крик Желудишки доносился до него словно издалека, из-за дальних гор. Потому что Грозовичок смотрел на незнакомого кота, отражавшегося в тихой воде. Это был не он! Это был какой-то гадкий тощий кот с тусклой шерстью и отвратительной изуродованной мордой.

Челюсть у этого кота сдвинулась набок сразу от уха. Верхняя губа уродливо нависала над подбородком, нос съехал в сторону и задрался вверх, мокрый розовый язык мерзким червяком торчал из уголка рта.

– Что со мной? – прошептал Грозовичок, не веря своим глазам.

Подбежавший Желудишка прижался к нему всем телом.

– Главное, что ты жив, – твердо сказал он и погладил брата хвостом. – Ежевичинка боялась, что ты умрешь от боли, потом у тебя началось воспаление. Ей чудом удалось тебя спасти. Ракушечник день и ночь сидел над тобой, пока ты был без сознания.

– А мама? – тихо спросил Грозовичок, уже зная ответ. Так вот почему Моросинка почти не заглядывала к нему, пока он болел? Неужели ей было противно даже смотреть на него?

Желудишка отвернулся.

– Она… она очень переживала, – промямлил он.

Грозовичка обдало волной стыда. Как он мог думать только о себе, когда его мама так волновалась?

– М-мне жаль, – пролепетал он.

– Чего?

– Я не хотел так сильно огорчить Моросинку.

– Да брось ты! – разозлился Желудишка. – Ты ни в чем не виноват, понял? – Он сказал это с запинкой, словно через стоявший в горле ком. – Пошли есть! – Желудишка решительно погнал брата прочь от воды. – Нужно поскорее откормить тебя, нельзя быть таким тощим!

Грозовичок покорно поплелся следом за Желудишкой. У него дрожали лапы, перед глазами колыхался туман.

– Ешь! – приказал Желудишка, останавливаясь перед рыбой.

Грозовичок послушно лег и откусил кусок. Он почти не чувствовал вкуса. Он думал только о том, каким безобразным уродом стал, и как теперь будет жить дальше. И еще ему было очень трудно есть. Язык постоянно вываливался куда-то вбок, челюсти едва шевелились, словно одеревенели. Он никак не мог заставить их прожевать кусочек.

Когда он лежал в палатке целительницы, Ежевичинка уверяла его, что так и должно быть.

«Ты поправляешься, но чтобы разработать челюсть, потребуется время» – вот как она говорила. Но ведь прошла уже целая луна, почему же он до сих пор не может есть нормально? Грозовичок готов был провалиться сквозь землю от стыда. Как ужасно, должно быть, он выглядит, наверное, Желудишке даже смотреть на него противно!

Плохо пережеванная рыба вываливалась из уголка его рта.

Грозовичок со стоном поднял голову и наткнулся на взгляд брата.

– Я… я не могу, – прошептал он.

– Еще как можешь, – твердо ответил Желудишка. Он подобрал с земли рыбу и перенес ее в укромное местечко под веткой поваленного дерева. – Иди сюда, Грозовичок! – позвал он, поманив брата хвостом. – Здесь тихо и никто не видит. Ешь спокойно, не думай ни о чем. – Желудишка носом подтолкнул рыбу к Грозовичку, а сам ушел на поляну.

В животе у Грозовичка громко заурчало. Он был голоден, а значит, должен был съесть эту рыбу! Спрятавшись за веткой, он откусил еще один кусочек и огляделся, спеша убедиться, что никто на него не смотрит. Кругом никого не было.

Грозовичок облегченно вздохнул и кое-как проглотил кусок. Боль молнией пронзила челюсть, но он заставил себя откусить еще кусочек и прожевать его. Он должен вырасти большим и сильным, иначе никогда не станет оруженосцем! Превозмогая боль, смаргивая выступившие на глазах слезы, он сражался с рыбой до тех пор, пока не почувствовал, что больше не сможет проглотить ни кусочка.

Опустив глаза, Грозовичок увидел кучку плохо разжеванной рыбы, вывалившейся у него изо рта. Вспыхнув от стыда, он поспешно закопал ее в землю и едва не взвизгнул от неожиданности, услышав за спиной веселый голос Желудишки.

– Поел?

Грозовичок угрюмо кивнул.

– Тогда идем, поглядишь, как мы тренируемся!

Котята перебежали через поляну и протиснулись в детскую.

– Ух ты! – воскликнул Грозовичок, застывая на пороге. Оказывается, пока его не было, здесь все изменилось! Гнездышки теперь были отодвинуты к стенам, а посреди детской образовалась небольшая площадка, выложенная свежим мхом.

Желудишка с разбегу плюхнулся на мох и замурлыкал.

– Это мы сами сделали! – похвастался он. – Чтобы падать было не больно!

– А это для чего? – поинтересовался Грозовичок, кивая на толстые и пушистые головки камыша, сложенные в кучку возле стены.

– Гляди! – Желудишка присел и подобрался, не сводя глаз с камышей. Грозовичок и глазом моргнуть не успел, как Желудишка прыгнул. Да как прыгнул! В прыжке он выбросил вперед обе передние лапы, схватил в когти камышину и безукоризненно приземлился на задние лапки.

– Вот это да! – ахнул Грозовичок, в восторге глядя на брата. – Можно я тоже попробую?

– Конечно, – закивал Желудишка. – Даже нужно! Мы с Мышастиком каждое утро бегаем на берег за свежими камышами. Ты понял, для чего это? Чтобы тренировать охотничьи навыки, вот для чего! К тому времени, как нас начнут обучать, мы уже сможем с закрытыми глазами мышей ловить!

Тут в палатку веселой гурьбой протиснулись Мышастик, Цветинка и Жучишка.

– Эй, чур я первый! – завопил Жучишка, когда Цветинка первая бросилась на площадку.

– Ты уже пробовал, Грозовичок? – спросил Мышастик. Он присел в стойку, прыгнул и сцапал камышину.

Грозовичок тоже сел, прижался животом к мху и поднял глаза. Толстая бурая камышина соблазнительно покачивалась в хвосте от него. Он сощурил глаза, примерился и прыгнул, вытянув вперед лапы. Но вместо пухлой головки камыша его когти глухо стукнулись друг о друга, и Грозовичок бесславно плюхнулся на мох.

– Лягушиный помет! – с досадой прошептал он.

– Чуть-чуть не дотянулся, – подбодрила его Цветинка. – В следующий раз непременно получится!

– Чуть-чуть не считается, – сердито огрызнулся Грозовичок.

Ветки за его спиной громко зашуршали, в палатку протиснулась Туманинка.

– Ах, как же хорошо, что ты снова с нами, – промурлыкала она, ласково глядя на Грозовичка.

– Он уже попробовал потренироваться! – сообщила матери Цветинка. – И отлично прыгнул!

Мышастик задумчиво поглядел на кучу камыша.

– Надо бы сбегать, еще нарвать камышей!

Стены палатки снова задрожали.

– Что вы сидите в углу, как мыши? – раздался недовольный голос Моросинки. Она села в свое гнездышко, облизала подушечку на лапке и стала умывать свою хорошенькую серую мордочку. – Неужели нельзя поиграть на поляне, как делают все нормальные котята?

– Ладно, – согласился Желудишка и погнал Грозовичка к выходу. – Пошли на поляну! – мяукнул он, поворачиваясь к остальным. – Погоняем моховой мяч!

Жучишка радостно подпрыгнул.

– Чур, я ловлю!

– Ты в прошлый раз ловил, – взвилась Цветинка, пихая брата в бок.

Торопясь к выходу следом за остальными, Грозовичок вдруг споткнулся о кучу сухого камыша, сложенного в дальнем углу палатки.

– А это что? – спросил он, склоняя голову к плечу. С виду кучка напоминала гнездышко. Неужели в детской поселилась новая королева?

Моросинка оторвалась от вылизывания.

– Это твое гнездышко, – холодно ответила она, не глядя на сына.

– Мое… гнездышко? – переспросил Грозовичок. Он ничего не понимал. Зачем ему отдельная подстилка, если он, как все котята, спит вместе со своей мамой и братом?

– Тебе нужно собственное место, – отрезала Моросинка. – Ты еще не совсем выздоровел и, наверное, очень беспокойно спишь. Я не хочу, чтобы ты будил Желудишку, понятно?

Грозовичок смотрел на нее, разинув пасть.

– Но… ведь Ежевичинка уже отпустила меня в лагерь, – пролепетал он, не находя нужных слов. – Я больше не просыпаюсь во сне, я хорошо сплю!

– Все равно, – холодно ответила Моросинка и продолжила свое умывание.

Мышастик пихнул Грозовичка в бок.

– Что стоишь? Бежим играть!

Но Грозовичок не мог отвести глаз от своей мамы. Почему она так переменилась? Неужели она сердится на него за то, что он заставил ее волноваться?

Тут в детскую просунул голову Ракушечник.

– Что у вас тут за шум? Как устроился, малыш? – спросил он, ласково глядя на Грозовичка.

– Я… у меня теперь отдельное гнездышко, – еле слышно прошептал Грозовичок.

Ракушечник недобро сощурился.

– У тебя тоже свое гнездышко, Желудишка? – тихо спросил Ракушечник.

Желудишка молча потупился, не смея поднять глаза на отца.

– Моросинка, – в голосе Ракушечника прорезалось рычание. – Я хочу поговорить с тобой наедине. Будь добра, давай выйдем наружу.

Грозовичок увидел, что шерсть на загривке Ракушечника встала дыбом.

– Так, дети, марш отсюда! – спохватилась Туманинка. – Кажется, вы собирались поиграть в мяч?

И кто-то обещал нарвать свежих камышей для тренировок!

– Уже бежим! – пискнул Жучишка, выбегая.

Его голос был заглушён грозным рыком Ракушечника, донесшимся из-за стены детской.

– Значит, отдельное гнездышко?

– Он уже большой, – ответила Моросинка.

– Грозовичок уже большой, – повторил Ракушечник. – Но Желудишка остается при тебе, я правильно понял?

– Грозовичок привык спать один, он целую луну провел в палатке у Ежевичинки! – огрызнулась Моросинка.

– Спасибо, что хотя бы называешь его Грозовичком! – громко фыркнул Ракушечник.

– Не понимаю, что тебя так удивляет, – холодно отрезала Моросинка. – Я буду называть его так до тех пор, пока Ледозвезд не даст ему другое имя.

– Значит, ты продолжаешь настаивать на том, чтобы переименовать его в Кривушку? – ахнул Ракушечник.

Грозовичок похолодел. Стены детской завертелись перед его глазами, в ушах тонко запищало. О чем… о чем они говорят? Кривушка?

– Да! – с неожиданной злобой выкрикнула Моросинка. – Это имя очень ему подходит! По крайней мере, гораздо больше, чем Грозовичок! Скажи спасибо, что я не назвала его Калекой!

– Опомнись, Моросинка! – в голосе Ракушечника прозвучал настоящий страх. – Ты не можешь быть такой жестокой! Наш сын едва не погиб!

– Но ведь он не погиб, правда? – прошипела Моросинка. – А раз так, пусть отвечает за свои поступки. Если бы он не сбежал из лагеря, то сейчас не был бы мерзким уродом и носил бы свое хорошенькое имя. А теперь пусть будет Кривушкой, поделом ему!

Грозовичок задрожал. Слезы навернулись ему на глаза, впервые в жизни он пожалел о том, что выжил. Пусть бы Звездные коты забрали его к себе! Он стал гадким уродом, мама больше не любит его…

Но Моросинка еще не закончила.

– Если бы он остался в лагере, то и сейчас был бы моим красивым и храбрым сыночком! А такой он мне не нужен!

Грозовичок дрожал всем телом, слезы душили его. Внезапно он почувствовал, как чей-то пушистый бок прижался к его боку.

Туманинка обвила его хвостом, прижала к себе, принялась вылизывать ему ушки.

– Ш-шшш, малыш, – шептала она.

– Как ты можешь быть такой бессердечной? – донесся из-за стены потрясенный голос Ракушечника. – Неужели ты не представляешь, что будет чувствовать наш сын?

– Так ему и надо! – отрезала Моросинка. – Он это заслужил!

– Что он заслужил? – взорвался Ракушечник. – Сколько еще горя ты готова причинить ему за эту детскую шалость? Неужели он мало страдал, Моросинка? За что ему это унизительное имя? За что родная мать отвергает его?

– Он сам во всем виноват! – повторила Моросинка. – Я не заставляла его калечиться, так что меня его страдания не касаются!

Грудь у Грозовичка сдавило так сильно, что он не мог вздохнуть. Глухое рыдание сотрясло его.

– Она не понимает, что говорит, – зашептала ему на ухо Туманинка. – Она в таком горе, что сама себя не слышит. Она любит тебя, малыш!

Голос Ракушечника прозвучал совсем тихо, как шепот.

– Я не знал, что ты такая… Но если ты сделаешь это, если ты заставишь Ледозвезда дать Грозовичку это ужасное имя, то потеряешь не только сына, но и меня. После этого я больше не буду твоим другом. Я никогда не буду делить с тобой пищу и кров, и больше не подойду к тебе.

– Ну и пожалуйста!

Больше Грозовичок не мог этого выносить. Захлебываясь слезами, он вскочил и выбежал из палатки.

– Пожалуйста, не ссорьтесь! Ничего страшного, пускай у меня будет какое хотите имя, мне все равно! – запищал он. Но Моросинка уже решительно шагала в сторону палатки Ледозвезда и даже не обернулась на его крик. Грозовичок поднял полные слез глаза на отца. – Пожалуйста… – еле слышно прошептал он.

– Ты тут ни при чем, малыш, – промурлыкал Ракушечник, обнимая его хвостом. – Это не из-за тебя, а из-за нее, – он с ненавистью посмотрел вслед удалявшейся Моросинке.

К ним подбежала Ежевичинка.

– Ну, как дела в детской? – весело спросила она, но осеклась, поймав взгляд Ракушечника. Повернувшись, целительница увидела, как Моросинка скрылась в палатке Ледозвезда. – Значит… она всерьез решила это сделать?

Ракушечник кивнул. Ежевичинка зажмурилась, потом открыла глаза и посмотрела на съежившегося Грозовичка.

– Юные листья сменяют Голые деревья, но Речное племя всегда остается Речным племенем. И твой отец всегда остается храбрым и преданным воином, несмотря на то, идет ли снег или светит жаркое солнце. Ты понимаешь, что я хочу сказать, Грозовичок? – Голубые глаза целительницы смотрели прямо в сердце маленького котенка. – Так и ты всегда останешься храбрецом и настоящим воителем, какое бы имя тебе не дали. – Она нежно коснулась подбородком макушки Грозовичка.