Текст книги "Сумерки богов"

Автор книги: Эрих фон Дэникен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

При условии, что мы верим результатам последних исследований, теория Гёрбигера, безусловно, оказывается ошибочной – наша Луна попала на орбиту Земли вовсе не четырнадцать тысяч лет назад. Поэтому она никак не связана с гибелью Тиуанако. Но тем не менее, в Луне дело или нет, существуют явные доказательства того, что в прошлом наша планета пережила неожиданную климатическую катастрофу. В пользу этого говорят исследования осадочных пород и эрратических валунов – огромных глыб, перенесенных таявшим ледником в конце последнего ледникового периода на большие расстояния; таких много в предгорьях Альп. (Кстати, те ледники таяли много тысяч лет назад и без воздействия парниковых газов. Об этом факте часто умалчивают в современных дискуссиях.)

Земля на протяжении всей своей истории находилась под влиянием космических сил. Вполне возможно, метеориты сталкивались с нашей планетой или падали в океаны, что приводило к масштабным потопам. Но что мы точно теперь знаем, причиной этих наводнений никак не могла быть Луна. Так что последователям Гёрбигера стоит пересмотреть свои убеждения.

Однако же один вопрос остается открытым – тот, до которого Гёрбигер дошел интуитивно и который снова недавно стал предметом дискуссий. Гёрбигер утверждал, что все в космосе подчинено единой эволюции, что Вселенная – это «живой организм», каждая составная часть которого влияет на все остальные. И действительно, элементарные частицы обретают свои сложные свойства не из ниоткуда, а в результате взаимодействия с другими объектами, такими как хиггсовские частицы. Частицы, как позволяет предположить само слово, не являются независимыми; они – «части» чего-то другого. Каждая часть отражает целое, и Вселенная состоит из частиц, ею же порожденных. Эта очевидная истина привела астрофизиков к абсурдному на первый взгляд вопросу: является ли Вселенная живым организмом?

Вселенная – живой организм?

Чем или даже «кем» является Вселенная? Служит ли Бог лишь олицетворением космоса? Вопросы, подобные этим, занимали умы религиозных мыслителей и философов на протяжении тысячелетий, и отнюдь не Гёрбигер их выдумал. В современной астрофизике «сущность Вселенной» понимается так же, как и в религиях, – с той лишь разницей, что космологи руководствуются не верой, а научными фактами. Профессор Пол Дэвис, квантовый физик и космолог из Государственного университета Аризоны, опубликовал несколько статей на эту тему, а также ряд неоднозначных книг: «Случайная Вселенная», «Разум Бога», «О времени» и «Загадка лютика».

Еще один яркий представитель сторонников гипотезы «Бог как Вселенная» – американец Джеймс Гарднер. Выступая на международных съездах и симпозиумах, он изумляет и удивляет слушателей непреклонной логикой и провокационными заявлениями такого рода:

Каждый ребенок знает, что Вселенная враждебна человеку.

Но, заглянув чуть глубже, вы увидите, что это не так. Вселенная – очень гостеприимное место!

Джеймс Гарднер начинает свои презентации с рассказа о происхождении Вселенной и доказывает, что гостеприимство Вселенной берет начало с Большого взрыва. Все элементы, которые впоследствии образовали атомы, субатомные частицы, молекулы и даже жизненные формы, во время Большого взрыва уже существовали. С этой точки зрения развитие и распространение жизни во Вселенной происходило не случайно, а являлось естественной частью глобальной эволюции. Цель Вселенной – заполнить весь космос разумной жизнью. Поэтому мы постоянно наблюдаем рождение новых миров. Каждая черная дыра, которую поглощает Млечный Путь, выплескивается снова в результате очередного Большого взрыва, случающегося где-то и когда-то. Происходит своего рода воспроизведение Вселенной: рождаются новые «дети-вселенные». Затем развитые сверхцивилизации наполняют жизнью юные миры. Эта «миссия жизни» идет по всей Вселенной; мы, люди, – лишь часть ее. Об этой догадке я писал во многих своих книгах, задолго до того, как познакомился с замечательными произведениями Джеймса Гарднера. Откуда же пришло мое озарение? Оно не случайно, утверждает любитель подискутировать Джеймс Гарднер. «Мемы» [8]8
  Мем (англ. meme) – единица культурной информации, передающаяся от одного человека к другому посредством имитации, обучения и др.


[Закрыть]ответственны за подобное распространение знаний. В отличие от генов «мемы» передают информацию более свободно – непосредственно от разума к разуму, непрерывно, изо дня в день и по всей вселенной. Каждый раз, когда я читаю лекцию, я «заражаю» другие умы своими «мемами». То же самое, дорогой читатель, происходит сейчас с вами, пока вы читаете эти слова.

Возможно, Гёрбигер и заслужил несколько голосов в поддержку своей Доктрины вечного льда – к примеру, за версию о существовании исполинов в далеком малоизученном прошлом, за мысль о том, что древние города оказались затоплены в результате глобальных катастроф, – но в большинстве других вопросов он заблуждался. Нашей Луне, например, гораздо больше четырнадцати тысяч лет. Но все же я спрашиваю себя: как Гёрбигер пришел к мысли о том, что вся Вселенная является некоей формой космической жизни? В те дни такая идея казалась безумием. Была ли это только мания величия, или здесь не обошлось без «мемов»?

Открытие Тиуанако

Люди стекались в Тиуанако веками. Самые ранние свидетельства об этом месте мы находим в хрониках испанца Педро Сьеса де Леона, который посетил город в 1549 году:

…Тиауанако не очень большое поселение, но он знаменит своими огромными сооружениями… За этим холмом находятся два каменных идола… Они настолько огромные, что кажутся… гигантами… В этом краю имеются настолько большие и многочисленные камни, что вызывает восхищение мысль – как, глядя на их величину, хватило человеческих сил, чтобы принести их туда, где мы их видим [сейчас]. Многие из этих камней обработаны самыми различными способами…

В другом месте… есть много крупных порталов… и всё из одного цельного куска камня. Я так и не узнал и не понял, какими инструментами и орудиями оно обрабатывалось, ведь прежде, чем их сделать такими совершенными, их нужно было обработать… Так как считается, что до того, как инки правили много веков, были построены некоторые из этих сооружений, потому что я слышал утверждения индейцев, что инки строили свои огромные сооружения [в] Куско, по форме, какую, как они увидели, имеет крепостная стена или просто стена в этом селении… Я спросил местных жителей в присутствии Хуана де Варгаса… были ли эти сооружения построены во времена инков, они на этот вопрос рассмеялись, утверждая вышесказанное по этому поводу, что до того, как они правили, здания были построены, но они не могли сообщить или подтвердить, кто их построил; но от своих предков они слышали, что то, что там виднелось, возникло вдруг однажды ночью… [9]9
  Цит. по: Педро Сьеса де Леон. Хроника Перу / Пер. А. Скромницкого.


[Закрыть]

_{Платформы Пума-Пунку. Изображение любезно предоставлено Татьяной Ингольд, Золотурн, Швейцария}

Около четырехсот лет назад перед взором Гарсиласо де ла Вега также предстали руины могущественных стен и платформ, лишь немногие из которых сохранились до наших дней из-за того, что боливийцы взрывали тысячелетние плиты ради добычи камня для строительства.

В первой главе третьей книги Гарсиласо де ла Вега описал непостижимую картину:

Видна также огромнейшая стена из таких огромных камней, что одна только мысль о том, какие человеческие силы смогли доставить их туда, где они находились, вызывала наибольшее восхищение… Местные жители говорят, что все эти и другие сооружения, о которых не написано [здесь], были построены до инков… они не знают, кто их соорудил, хотя слышали от своих предков, что все эти чудеса возникли в одну только ночь на рассвете [10]10
  Цит. по: Инка Гарсиласо де ла Вега. История государства инков / Пер. и комментарии В. А. Кузьмищева. Л.: Наука, 1974.


[Закрыть].

Хуан де Бетансос, другой испанский хронист того же времени, утверждал, что создателем этого места был Кон-Тики Виракоча, который сотворил также солнце, луну и звезды: «И в ту же ночь он сам построил Тиуанако».

Согласно этой версии, боги – понимайте это слово как угодно – участвовали в возведении Тиуанако. Как бы то ни было, все хроники едины в одном: весь монументальный комплекс был построен «за одну ночь».

В 1572 году Кристобаль де Молина служил священником и доктором в индейском госпитале в Куско. Он много общался с местными жителями и старательно записывал все сведения об их религии, мировоззрении, ритуалах. Ганс Гёрбигер мог использовать эти записи в качестве одного из источников данных для своей Доктрины вечного льда, поскольку Молина писал, что Манко Капак был первым инкой, а история «потопа» была уже прекрасно известна индейцам в дохристианские времена. Согласно их легендам, все живое было уничтожено водами потопа, которые достигли самых высоких гор. Только один мужчина и одна женщина пережили потоп «в ящике». Творец, говорили инки, доставил эту пару в Тиуанако, где заново создал животных, рыб и птиц.

Мне ничего не стоит привести как минимум пятьдесят страниц из письменных источников эпохи испанских конкистадоров, которые расскажут вам об одном: любой, кто посетил руины Тиуанако четыреста лет назад и стоял перед соседним Пума-Пунку, приходил в благоговейный трепет от вида этих могучих сооружений. Сегодня мы бы сказали «поражался». Сотню лет спустя Антонио де Кастро дель Кастильо, служивший епископом в Ла-Пасе в 1651 году, резюмировал:

Хотя предполагалось, что когда-то эти руины были крепостью, возведенной инками в целях обороны, теперь очевидно, что они в действительности имеют допотопное происхождение. Будь это работой инков, значит, не одни только испанцы могли возводить такие прекрасные и внушительные здания.

_{Детали платформы в Пума-Пунку. Изображение любезно предоставлено Татьяной Ингольд, Золотурн, Швейцария}

Мигель Бальбоа, хронист и священник, поселившийся в Перу в 1566 году, писал, что даже инк Манко Капак взирал на руины Тиуанако с «благоговейным трепетом и изумлением».

«Каменный» вопрос

Изумление и удивление тех людей, которые стояли перед развалинами Тиуанако столетия назад, знакомо и более поздним посетителям. Но это не единственное, на что стоит подивиться: другая часть древнего комплекса представляет собой множество исполинских каменных блоков необъяснимого происхождения, известных под названием Пума-Пунку. Пума-Пунку расположен совсем недалеко от Тиуанако, в юго-западном направлении. Я настоятельно советую: если вам когда-нибудь доведется побывать в тех местах, не проходите мимо Пума-Пунку! Не слушайте никаких отговорок уставших гидов. Тогда как Тиуанако в некоторой степени подвергся реставрации, ни о чем подобном в отношении Пума-Пунку не может быть и речи. Эти каменные платформы слишком тяжелые и слишком большие. Благодаря Доктрине вечного льда Гёрбигера и расистской философии нацистов того времени Пума-Пунку постыдно игнорируют в современной археологической литературе. Вот что о Пума-Пунку, этом загадочном комплексе Южной Америки, сказано в одной авторитетной антологии – всего лишь несколько строк:

К юго-западу от Тиуанако расположены большие пирамиды, известные как Пума-Пунку. Их верхние платформы образуют две плоскости, расположенные на разной высоте. На каждую из них можно подняться, преодолев несколько лестничных пролетов. На одной из платформ, возможно, стоял храм с тремя большими порталами, возведенными в стиле Врат Солнца.

Не только скудное описание, но и неверное. Пума-Пунку никогда не был пирамидой и сегодня ею не является, а так называемые Врата Солнца – это совершенно другой объект, который не имеет ничего общего с платформами Пума-Пунку.

В первой половине XIX столетия французский палеонтолог Альсид Дессалин Д’Орбиньи (1802–1857) отправился в Южную Америку. В 1833 году он увидел руины Пума-Пунку и описал их как «огромные порталы, стоящие на горизонтальных каменных плитах». Он измерил длину одной из монолитных платформ и получил почти 40 м. До наших дней платформы целиком не сохранились: они разбиты, разломаны или просто разрушились от времени. Несмотря на то, что боливийская армия использовала эти платформы в качестве мишеней на военных учениях вплоть до 1940-х годов, вида оставшихся камней достаточно, чтобы у вас захватило дух. В 1869 году швейцарский натуралист и писатель Иоганн Якоб фон Чуди побывал на руинах Пума-Пунку и записал следующее: «По пути к Пума-Пунку мы попали на поле со странным монолитом, около 1,5 м в высоту и примерно 1,7 м в длину. В основании его толщина составляет около 61 см, а в высшей точке – 46 см. В нем два ряда щелей или отсеков. Монолит называют —,бюро»».

_{Вид так называемого бюро. Фото автора}

Кто бы ни окрестил эту глыбу «бюро», – ведь ее отделения действительно напоминают ящики стола, – он шел по ложному следу. Блок сделан из андезита и, вероятно, служил основанием для каменных подпорок. Даже меня, знатока тайн каменного века, вид Пума-Пунку заставляет затаить дыхание. А я там был шестнадцать раз! Пума-Пунку и соседний Тиуанако – панорама другой культуры. Огромные глыбы из андезита и диорита – серо-зеленой вулканической породы, невероятно твердой и устойчивой к эрозии – разбросаны повсюду. Здесь совершенно нет гранита. Монолиты обработаны, обточены и отполированы так аккуратно, как будто созданы в мастерской на самом современном оборудовании: фрезерных станках из нержавеющей стали и сверлами с алмазными наконечниками. Изящные тонкие желоба в 6 мм шириной и примерно 8 мм глубиной пересекаются под прямыми углами – сделать это инструментами каменного века просто невозможно – и бегут по диоритовым монолитам. Ничто здесь не напоминает примитивную культуру каменного века. Пума-Пунку был создан при помощи впечатляющих высоких технологий. И это можно доказать.

Еще до того, как Ганс Гёрбигер принялся изнурять научную общественность своей Доктриной вечного льда, двое других немецких ученых посетили Тиуанако и Пума-Пунку. Макс Уле (1856–1944) был археологом и прославился как «отец перуанской археологии». С геологом и исследователем Альфонсом Штюбелем (1835–1904) он познакомился в Дрезденском Королевском музее зоологии, антропологии и этнографиии. Очень скоро эти высокообразованные мужчины стали друзьями и коллегами, и в 1892 году опубликовали без преувеличения образцовую работу «Руины Тиуанако в высокогорьях Древнего Перу». Этот труд, найти который сегодня можно только в крупнейших библиотеках мира – 58 см в высоту, 38 см в ширину и весит почти 10 кг! Альфонс Штюбель приводит в книге точные размеры, снятые в Тиуанако и Пума-Пунку, а археолог Макс Уле – полную антологию существующих письменных источников об этих загадочных руинах. Его текст изобилует примечаниями, наблюдениями и комментариями.

_{Тончайший желобок разрезает поверхность гладкого диоритового блока. Фото автора}

Но уже тогда Тиуанако лежал в руинах, разграбленный простым населением и представителями государственной власти, которые отвозили прекрасно отполированные камни бог знает куда и использовали для строительства домов. Например, именно здесь были взяты материалы для возведения деревенской церкви: ее наружной стены и прилегающих внутренних дворов, – в боливийском поселке Тиванаку. Монолиты разбивали, точно подогнанные блоки перекраивали, а тысячелетние колонны приспосабливали под церковную архитектуру. Поэтому совсем не удивительно, что в наши дни результаты реставрационных работ в Тиуанако лишь намекают на былую славу этого места. Тем не менее Штюбелю удалось измерить прямоугольник 120 м в длину и 113 м в ширину. В передней части этого прямоугольника находятся полуразрушенные ворота из светло-серой андезитовой лавы, высота которых составляет 3 м, ширина – 3,8 м, а толщина – порядка 50 см. Сегодня они известны как Врата Солнца. Высеченные в камне 48 крылатых существ фланкируют слева и справа главную фигуру. Макс Уле написал:

В них [крылатых существах. – Э. Д.] мы видим ценнейшее наследие давно забытой эпохи в истории религий… Мифологизм этого изображения проявляется в крылатых существах, окружающих центральную фигуру… Сама главная фигура также является неким божественным существом, о чем несомненно свидетельствуют ее ореол и другие удивительные символы. Это – верховный бог, которому возносят славу многочисленные крылатые небесные слуги. Кажется, будто фриз, бегущий по нижнему краю, предназначен для того, чтобы перенести сцену поклонения с Земли на небеса…

Эта спонтанная трактовка Врат Солнца появилась в 1877 году. Все последующие ученые той эпохи, среди которых профессор Артур Познанский, доктор Эдмунд Кисс и доктор Ганс Шиндлер Беллами, приходили к заключению, что ворота представляют собой самый необыкновенный в мире календарь.

_{Передняя сторона Врат Солнца, фото примерно 1910 г.}

_{Общедоступное изображение}

_{Точный рисунок центральной фигуры, примерно 1910 г. Общедоступное изображение}

Штюбеля и Уле поражало качество камня, использованного в Тиуанако и Пума-Пунку. Цитирую:

Представленный тип андезита характеризуется такой прочностью и долговечностью, что мы непременно должны отнести его к категории самых трудноподдающихся обработке камней… Памятуя о свойствах большей части представленных здесь материалов, мы оказываемся перед проблемой не только архитектурного, но и технического характера. Определенно, подобного качества работы невозможно было добиться техническими средствами, доступными древним перуанцам…

Автор этих строк – Альфонс Штюбель, геолог по профессии и специалист, который – можете не сомневаться – прекрасно осознавал степень твердости этих камней. К примеру, диорит, серо-зеленая вулканическая порода, имеет степень твердости 8. Степень твердости измеряется по шкале Мооса.

Любой цельный материал должен обладать меньшей степенью твердости, чем материал, используемый для его обработки. Смотрите: алмаз, самый твердый минерал на Земле, имеет твердость, равную 10. Алмаз нельзя обработать, допустим, гранитом. Чтобы обработать диорит с такой невероятной точностью, которую мы видим в Пума-Пунку, понадобились бы куда более совершенные инструменты, чем каменные топорики (см. рисунок). Инструменты, которые здесь применялись, должны были быть по крайней мере такими же твердыми, как и диорит, если не тверже. Иные утверждения – просто вздор!

_{Каждый блок отполирован. Фото автора}

Слабые отговорки

Кажется, неладно что-то в Датском королевстве! Во-первых, потому, что необходимых инструментов просто не существовало в каменном веке, а во-вторых, возведение такого комплекса невозможно без сложных планов и схем. Честно говоря, современная археология просто не рискует обращаться к данной проблеме, ведь тогда возникнет масса других вопросов. Так что тема замалчивается умышленно. Даже во времена испанских конкистадоров создавались так называемые «комиссии», перед которыми ставилась задача разрушать все, что хоть как-то было связано с «языческой религией». Фанатизм священников был беспредельным. Комиссии состояли в основном из аборигенов. Часто в них принуждали вступать сыновей племенных вождей и жрецов, чтобы те разыскивали древние святилища. Под руководством католических священников было уничтожено все, что можно уничтожить. Шло планомерное стирание с лица земли ненавистной языческой культуры. Были разрушены тысячи статуй и храмов, построенных инками или сохранившихся еще с доинкских времен, а руины сброшены с горных склонов. Единственным дозволенным религиозным символом оставался крест. И когда религиозное рвение было наконец удовлетворено, в поисках строительного материала для улиц, церквей и домов явились расхитители камней. Возможно, творцы Тиуанако подозревали об опасности слепого религиозного рвения и намеренно оставили после себя некоторые вечные символы.

Говорят, Тиуанако возвели «за одну ночь» – согласно хронистам. Неизвестные строители, неизвестные конструкторы, при помощи невиданных инструментов. Один из помогавших богов носил имя Виракоча, но «Кон-Тики Виракоча и Пачаячачику есть одна и та же личность». Согласно Штюбелю и Уле, это имя образовано из нескольких слов на кечуа: «коча» обозначает «море», «вира» – «жир» либо «пена». Если сложить вместе, получится «пенное море». Лингвист Е. В. Миддендорф, опубликовавший четырехтомный словарь языков кечуа и аймара около 150 лет назад и признанный одним из величайших в мире специалистов по языкам индейцев, предлагает другую интерпретацию. Он переводит «Кон-Тики Виракоча» как «Бог моря из жидкой лавы». Здесь кон – бог, тики – лава и коча = = море. Иоганн Якоб фон Чуди перевел это как «море начала и конца всех вещей».

Открывает ли имя «Бог моря из жидкой лавы» завесу тайны Виракочи?

После того как Штюбель и Уле проложили путь для серьезных исследований Тиуанако, многие ученые самых разных специализаций стали обращаться к этой теме. На заре прошлого столетия Тиуанако и Пума-Пунку считались квинтэссенцией мировых тайн – наряду с Египтом, конечно. Но проблема заключалась в том, что Египет был гораздо доступнее для британских, французских и немецких археологов, которые предпочитали раскапывать пески пустыни. Лишь немногие решались на трудное путешествие в Центральные Анды Перу и Боливии. Не будем забывать также, что Тиуанако расположен на высоте примерно 4 тыс. м над уровнем моря. Воздух здесь разряжен и путь наверх непрост. Сегодняшним туристам приходится куда легче. Самолетом они прилетают в Ла-Пас, столицу Боливии, откуда всего лишь полтора часа пути по теперь уже вымощенной дороге до Тиуанако и Пума-Пунку. Высота, однако же, не изменилась, поэтому если вы соберетесь в путь, не пытайтесь обойти как можно больше достопримечательностей в первые несколько дней. Вам потребуется примерно двое суток для акклиматизации на такой высоте.

Познанский – фанатик?

Человеком, который решил, что он действительно хочет знать больше, был Артур Познанский – профессор инженерной геодезии Баварской Королевской академии наук. В Тиуанако он проработал с 1904 по 1945 год. Место его настолько пленило, что почти сразу по приезде он решил остаться в Боливии и на протяжении долгих лет получал одно почетное академическое звание за другим. Познанский был: президентом Географического общества Ла-Паса; президентом Археологического общества Боливии; директором Института антропологии, этнографии и древней истории в Тиуанако; членом Нью-Йоркской академии наук и так далее, и так далее. Начиная с 1910 года вся боливийская и перуанская археология держалась исключительно на нем. Его уважали, почитали и ненавидели – в общем, отношение к нему было неоднозначным. Познанский написал четыре научных исследования о Тиуанако, или «колыбели человечества», как он его именовал. Он презирал и высмеивал археолога Макса Уле, называя его иллюзионистом, фальшивомонетчиком и фантазером – в брошюре, написанной специально для дискредитации Уле.

Познанский первым определил точное географическое положение Тиуанако: 16°33′ и 7» южной широты и 68°40′ и 24» западной долготы. Познанский проклинал Джорджа Корти за его дилетантские раскопки и утверждал, что этот действующий без разбора, высокомерный человек, работавший в Тиуанако в 1903 году, – не более чем расхититель гробниц, который нанес древнему городу больший ущерб, чем все его предшественники. Аборигены, по сообщению Познанского, как и их предки, всегда называли главный храм «Акапана». С древнего аймарского языка это переводится как «место, где живут наблюдатели». Пожалуй, это действительно стоит запомнить, как вы думаете?

Согласно Познанскому, Тиуанако не знал «периода упадка. И те, кто утверждают подобную бессмыслицу, по-настоящему никогда не изучали этот доисторический город… Тиуанако – это величайший храм Солнца, когда-либо созданный человечеством, не только в Южной Америке, но и во всем мире».

Это не просто яркий эпитет: Познанский был прекрасно знаком с древнеегипетской архитектурой. В Тиуанако он обнаружил множество знаков, которые указывали на связь Неба и Земли. Он расшифровывал изображения звезд и других небесных тел, а также отметил, что одна из самых больших статуй, найденных в Тиуанако, носила название «Пачамама», что значит ни больше ни меньше «Мать Вселенной» («пача» – Вселенная по-аймарски). Статуя прижимает к груди два крылатых существа – такие же мы видим на Вратах Солнца. На ее спине – серия изображений удивительно тонкой работы, выгравированных миллиметр за миллиметром, словно бы рука художника следовала некому замысловатому трафарету и творец работал сверлом с точностью врача-стоматолога. Сейчас эта статуя является предметом гордости Музея под открытым небом в Ла-Пасе. Среди выгравированных на ней изображений Познанский обнаружил самый точный календарь, который не только отображал течение времени на протяжении года, но и фазы Луны.

_{Статуя, известная как Пачамама.}

_{Изображение любезно предоставлено Татьяной Ингольд, Золотурн, Швейцария}

То же самое относится к гравюрам на Вратах Солнца. «Жрецы-астрономы», как называл их Познанский, знали, как с невероятной точностью представить точки зимнего и летнего солнцестояний, а также равноденствий, ежесуточное расположение Луны и даже «небесный экватор».

Познанский работал, ведомый собственным энтузиазмом. Он был знаком со всей литературой, которая посвящена Тиуанако, знал легенды и предания инков, свободно говорил на аймарском и кечуа и стремился найти ответ на важнейший вопрос: как же все это было возможно создать? Он часто сомневался в собственных открытиях, консультировался с другими учеными, но все время приходил к одному и тому же заключению: Тиуанако следует считать доисторическим городом, который был построен до последнего Великого потопа существами, в некотором отношении более развитыми, чем любой человек каменного века. Познанский считал, что Врата Солнца являлись центром фантастической стены, полной календарных изображений.

Это значит, что жрецы-астрономы должны были принимать во внимание прецессию Земли, то есть изменение оси вращения планеты. Прецессионный цикл Земли длится около 25 800 лет. Познанский определил три строительных периода в Тиуанако и отметил, что некоторые части Пума-Пунку возводились по крайней мере во времена самого древнего из них. И этот самый древний период, как ни парадоксально, был самым совершенным в техническом отношении, вопреки всем правилам научно-технического прогресса. Как мы знаем, вначале все довольно примитивно: инструменты и техника требуют усовершенствования. Из поколения в поколение совершается прогресс и развиваются навыки. К Тиуанако этот принцип относится лишь в некоторой степени, поскольку только в одной части комплекса расположен Пума-Пунку, построенный с помощью непостижимых технологий. Последующие поколения просто пытались расширить комплекс, используя уже не столь высокоточные инструменты.

Основываясь на своих астрономических расчетах, Познанский датировал начало второго строительного периода десятым тысячелетием до Рождества Христова, а самого древнего – где-то 15 450 годом до н. э. Это намного раньше, чем появились Нью-Грейндж в Ирландии, Стоунхендж в Англии и любые памятники древнеегипетской и шумерской культур. По крайней мере, если мы принимаем устоявшиеся археологические доктрины.

Хоть Артур Познанский и был самым настоящим энтузиастом, его никак нельзя назвать фантазером. Он являл собой образец истинного исследователя: не базировал все свои работы на собственных открытиях и теориях, а регулярно обращался к знаниям других астрономов, геологов и прочих ученых. Именно так ему удалось выяснить, что флора и фауна, присутствовавшие на первом этапе возведения Тиауанако, скорее всего, со временем коренным образом изменились: «Это четко видно по остаткам морской жизни и иловым отложениям у озера Титикака». Познанский разыскивал каменоломню, в которой добывались большие каменные блоки, и обнаружил ее примерно в шестидесяти километрах от места руин в наклонной выработке вулканических пород Кьяпья, теперь известной как Серро де Скапиа близ города Сепита с перуанской стороны границы. Здесь добывали образующиеся из остывшей вулканической магмы андезиты нескольких видов.

Позже у Познанского возник другой вопрос: каким образом блоки доставляли в Тиуанако? Наиболее правдоподобным объяснением казалось предположение о том, что были построены специальные дороги, имеющие очень прочные основания. Для перемещения плит весом 200 тонн, вероятно, использовались специальные перекатные валы. Затем в дело вступали корабли. Познанский утверждал, «без тени сомнений», что когда-то здесь существовала система каналов. О том, что вокруг была вода, свидетельствуют геологические изыскания. Сам Тиуанако располагался в гавани. Но это было давным-давно, в доисторическую эпоху.

Познанский стал первым, кто указал на существование сложной и превосходно выполненной канализационной системы, трубопровод которой даже сейчас выглядит так, будто отлит из современного бетона. Более того, существовал, в частности в Пума-Пунку, целый ряд подземных камер из блоков андезита, подогнанных друг к другу настолько идеально, как крышка и корпус водонепроницаемых швейцарских часов. Познанский нередко демонстрировал герметичность этих резервуаров своим скептически настроенным гостям, заливая в них воду ведро за ведром.

_{Создается впечатление, что э т о т кусок трубы отлит в бетоне. Фото автора, 1967 г.}

Сегодняшним туристам не показывают эти подземные камеры. Они и поныне там, но заполненные.

Существовала проблема, решение которой Познанский так и не смог найти.

Есть еще одна головоломка. В центре храма Солнца в Тиуанако, иначе говоря, в самой важной части руин, я обнаружил блок примерно метр в ширину и два метра в длину. Именно здесь, где жрецы-астрономы когда-то возвели Врата Солнца, в самом центре гигантской календарной стены. Странность состоит в том, что этот центральный блок, лежащий в самой священной точке комплекса, сделан из совершенно другой каменной породы, чем все прочее. Это на редкость необычный камень… Если лечь и взглянуть на него, кажется, что он состоит из множества частей, но я подозреваю, что он выглядит как соединение различных камней потому, что это твердый трахит с прослойками из другой вулканической породы. Я бы хотел повторить: этот камень больше нигде не использовался – ни для статуй, ни для платформ.

Возможно, то было своего рода «бетонирование» на месте расположения погребальных урн, которые строители оставили для будущих далеких поколений. Я искал этот «на редкость необычный» камень и не сумел найти его – ни в музее под открытым небом в Ла-Пасе, ни на свалке в Пума-Пунку.

Артур Познанский при первых же осмотрах был ошеломлен Пума-Пунку: «Кого угодно шокирует этот вид, как будто вы стоите перед мастерской циклопов». Позже Познанский датировал двор каменной кладки Пума-Пунку первым, самым древним, периодом. Хоть он и высказывал предположение, что Пума-Пунку служил храмом Луны, в конце концов он признал, что руины, возможно, навсегда останутся загадкой. Название Пума-Пунку переводится как «ворота пумы». Познанский расспрашивал старейших местных жителей, и те уверяли, что изначально Пума-Пунку звался «Винай-Марка», что значит «вечный город». Идеальное название для руин Пума-Пунку.