355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Энтони Ричес » Раны чести » Текст книги (страница 19)
Раны чести
  • Текст добавлен: 21 сентября 2016, 16:10

Текст книги "Раны чести"


Автор книги: Энтони Ричес



сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

Марк стоял позади двойной линии своих людей, вместе с палаткой, солдаты которой готовились заступить на места павших товарищей. Ему казалось, что он смотрит на безнадежно неравный бой. Но минуты шли, и Марк осознавал: большинство умирающих лежит по ту сторону щитов. Несмотря на плотную толпу варваров, рвавшихся вверх по склону, пали лишь немногие из солдат когорты.

– Девятая центурия, стоять крепко! Отбил и ударил!

Знакомый громкий голос Дубна прозвучал ободряюще, и Марк сам принялся подбадривать солдат, перекрикивая шум битвы. Двое солдат рухнули под ударами массивного топора, в шеренге возникла дыра. Марк инстинктивно оттолкнул стоящего рядом солдата и быстро встал в строй, пока сквозь него не прорвались враги. Варвар с топором наступил на свою жертву, пытаясь вытащить лезвие из груди солдата, и разинул рот, когда сильный удар меча отрубил ему правую руку. Марк ударил его сапогом в лицо, искалеченный мужчина покатился под ноги обезумевших соплеменников, рвущихся к юноше, и исчез из вида. Его тут же сменил другой и, заметив ранг офицера, бросился в атаку, но только чтобы наткнуться на длинный кавалерийский меч. Варвар пытался ухватиться за него слабеющими руками. Юноша развернул клинок, чтобы освободить его, и ударил воина щитом в грудь, вырывая оружие из раны. Брызги крови покрыли щит и грудь Марка.

Слева от него из рядов соседней центурии выскочил солдат. Охваченный боевым безумием, он бросился в гущу врагов, убил одного, другого, потом на него обрушился град ударов, и солдат упал, крича и обливаясь кровью. Оптион центурии толкнул в промежуток другого солдата и заревел своим людям не терять головы и держать строй.

Марк продолжал парировать и наносить удары, но ему показалось, что натиск врагов перед ним ослаб. Уставшим варварам становилось все труднее удержаться на ногах, когда на земле валялись десятки мертвых и раненых. Один из раненых попытался снизу подрезать Марку лодыжку, но в ответ получил удар, который аккуратно отрубил ему руку по локоть. Мужчина, корчась от боли, покатился навстречу своим соплеменникам, сбив двоих с ног.

Внезапно толпа варваров перед Марком расступилась, и в промежуток вышел могучий воин в тяжелых доспехах. Черный шлем и броню украшали серебряные узоры, ноги прикрывали набедренники и поножи. На доспехах уже засохла кровь. Он смерил взглядом молодого центуриона, а потом резко метнулся вперед. Тяжелый меч со страшной силой обрушился на щит Марка. После третьего удара левая рука юноши онемела, и он перешел к обороне. Огромный воин приостановился и рассмеялся Марку в лицо, его голос прогремел среди шума битвы:

– Сегодня я добыл голову легата. Теперь мне не нужна твоя, я оставлю ее воронам. Ты готов умереть, малыш-римлянин?

Марк стоял на месте, не обращая внимания на насмешки, и готовился к следующей атаке. Воин снова бросился вперед, но на этот раз Марк встретил его меч не щитом, а клинком. Он отвел меч врага в сторону, шагнул ближе и с размаху опустил нижний край щита на незащищенную ступню варвара, ломая ему кости. Воин еще не пришел в себя, а Марк уже вновь атаковал. Он ткнул мечом вниз, насквозь пронзив ступню противника, повернул клинок в ране и выдернул его. Варвар пошатнулся, парализованный ужасной болью. Марк поднял щит и, наклонив его, изо всех сил ударил в незащищенное горло врага. Избранный воин племени со сдавленным бульканьем отвалился от стены щитов; он отчаянно пытался вдохнуть, но раздавленная трахея не пропускала воздух в легкие. Когда их герой рухнул на землю, варвары вздрогнули и попятились от ликующих тунгрийцев. Гигант с потемневшим лицом корчился в предсмертной агонии.

Разрыв между противниками немного вырос вдоль всей шеренги. Воины кланов сделали передышку, чтобы после неудачи первого удара восстановить боевой дух. Тунгрийцы выравнивали шеренгу, одним глазом следя за соседом, а другим – за врагом. В тылу варваров заревели рога, приказывая отступить и перестроиться. Воины неохотно двинулись вниз, продолжая выкрикивать угрозы римским солдатам. Команды преследовать отходящих варваров не прозвучало.

На склоне перед запыхавшимися тунгрийцами лежали сотни вражеских воинов; некоторые мертвые, некоторые умирающие, все залитые кровью. Кто-то жалобно стонал от боли, кто-то время от времени вскрикивал. Солдаты Девятой мрачно глядели на эту картину. Немногие, хорошо знакомые с видом настоящего боя, смотрели с тупым безразличием, но у большинства в широко раскрытых глазах стоял ужас. Пара человек безуспешно пыталась отчистить кровь, покрывавшую оружие и доспехи, но остальные только стирали ее с лица. Они понимали: как ни старайся, скоро все снова будет в крови. Юлий разыскал Марка и с упреками вытащил его из первого ряда, но смягчился, заметив потрясенный взгляд молодого офицера.

– Подходящее место, чтобы тебя убили. В следующий раз стой позади шеренги и посылай в бой солдат. Варвары скоро вернутся. А сейчас для центурии самое время попить воды. Я посмотрю потери…

Он взглянул на двух солдат, убитых топором; один без головы и руки, второй с рассеченной на фут грудью.

– Тебе лучше убрать этих двоих. Они уже с Коцидием…

Марк указал вниз, на раненых воинов, которые лежали недалеко от шеренги.

– А что с этими?

И услышал пренебрежительный ответ:

– Они уже мертвы, просто еще не поняли. Оставь их там, они замедлят следующую атаку.

Молодой офицер резко кивнул, приказал пронести вдоль линии бутыли с водой и отправил ближайших солдат отнести останки мертвых в тыл, к лесу.

Шрамолицый, стоя в первой шеренге, оперся на щит, радуясь возможности перевести дух и прополоскать водой рот, чтобы смыть медный привкус крови.

– Неплохо. Мы завалили десятка два этих ублюдков, а потеряли сколько? Двоих наших? Кто встанет на смену?

Двое солдат из задних рядов неуверенно подняли руки.

– Что, вы двое? Добро пожаловать в первую шеренгу, парни, здесь хлеб добывают тяжким трудом. Удержите головы на плечах на пару лишних минут, и у вас будет здесь место до конца дней.

Он рассмеялся, глядя на лица мужчин, которые осознавали: их солдатская жизнь только что навсегда изменилась.

– А, вся эта болтовня насчет первых рядов, которые всегда берут девок сзади? Сейчас вам самим придется скорее давать, чем брать. Добро пожаловать в мою армию.

Девятая с радостью встретила воду; самые сдержанные солдаты спокойно обсуждали сражение, опершись на щиты, как гончары в перерыве у печей. Другие, более опытные и дальновидные, зная об опасности забыть обо всем в ярости боя, разговаривали с соседями, напоминая им о доме и семье. Морбан отыскал Марка, который тщательно проверял лезвие своего меча, и предложил ему воды.

– Красиво бьешься, центурион. Ты срубил тому здоровому ублюдку руку, как тоненькое деревце, а что сделал своим щитом с парнем в черных доспехах… просто загляденье! Мальчики уже вовсю судачат, как ты прыгнул в шеренгу и принялся за работу.

Марк кивнул, вложил меч в ножны и сжал рукоять, чтобы скрыть дрожащие руки.

– Спасибо. Надеюсь, твой сын не ранен?

– Вроде нет, насколько я мог разглядеть отсюда.

Его внимание привлекли крики в рядах солдат, руки указывали на край долины справа, примерно в миле отсюда, за небольшой выступ леса. Там на фоне горизонта, вырисовывалась масса всадников. Они выдвигались на позицию, идеальную для удара вниз по склону, во фланг варварам. Длинные копья стояли вертикально, острые стальные наконечники поблескивали на солнце.

 
Доберемся до синих педиков!
Воткнем им в жопу восемь футов!
 

Судя по развевающимся белым знаменам, это были кавалерийские крылья Петрианы и Августы, около двух тысяч человек. Целый хор голосов обратился к всадникам, заклиная атаковать варваров в долине, но, как и предполагал Марк, они закончили строиться и замерли. Атака такого количества вражеских воинов без поддержки может закончиться только героической гибелью. Однако, что уже хорошо, они обеспечили Кальгу новый повод для беспокойства и воодушевили когорту. От вражеских толп на равнине отделился отряд тысяч в пять и спешно выстроился в грубый защитный порядок, лучники и копейщики готовились встретить атаку.

Юноша пошел дальше, к тому месту, где заканчивались его подчиненные и начинались люди Целия, поприветствовать собрата-офицера. Целий спустился с кучи варварских трупов, посматривая на землю, чтобы не столкнуться с каким-нибудь воином, решившим притвориться мертвым и выждать своего часа.

– Аве, Два Клинка, вкусивший крови, судя по дошедшим до нас слухам и свежей раскраске твоей кольчуги. Надеюсь, ты вознес за меня ту молитву?

Марк криво усмехнулся.

– Я был немного занят. Но обязательно вспомню в следующий раз, когда доберусь до алтаря.

– Неплохо. Как думаешь, что они теперь сделают?

Оба посмотрели вниз, на бурлящую орду, к которой постепенно возвращался порядок.

– Если бы их вел я? Держать кавалерию на безопасном расстоянии, выдвинуть вперед лучников и пращников, беспокоить нас дротиками и камнями, чтобы не дать высунуть голову, и отводить остальных, пока два полных легиона не подкрались сзади…

Эквитий задавался тем же вопросом.

– Мы вышли сюда как приманка, чтобы удержать варваров, пока не подойдут основные силы. И я не считаю, что мы уже достигли этой цели.

Фронтиний поджал губы и покачал головой.

– Я бы сказал, еще хотя бы час. Полагаю, вы предпочтете задержать их еще дольше, нежели дать ускользнуть в холмы?

– Да. Они могут разбиться на кланы и уйти складками местности. И тогда мы получим едва ли десятую часть…

Старший центурион подозвал к себе солдата, прошептал ему инструкцию и вернулся к разговору.

– У меня есть способ удержать их здесь, но не слишком приятный. Тем более что потом они рванутся вверх по склону, как дикие звери.

Префект медленно кивнул.

– Если Кальг не сможет увести своих людей, оно того стоит. Делайте, что нужно.

Старший центурион невозмутимо кивнул и пошел вдоль шеренги когорты у высокой гряды мертвых варваров; он осматривал войска, как на параде, подбадривая солдат то здесь, то там. Солдату, которого он отправил искать подходящее тело, повезло, и сейчас тунгриец бежал мимо шеренги с только что отрубленной головой; кровь капала ему на штаны.

Старший центурион взял у него голову и напряженно уставился в мертвое лицо. Волосы на голове были длинными и жирными, в складках кожи – грязь после долгого похода. Глаза закатились, жизнь ушла из них вместе с человеком, который раньше взирал на мир сквозь эти окна.

– Откуда ты знаешь, что он вождь?

Солдат протянул руку, показывая начальнику покрытую кровью массивную гривну, извилистую золотую дугу, которая еще недавно украшала шею мертвеца. Фронтиний взял тяжелое украшение, взвесил его в руке и вспомнил, что подобное всегда носил отец Дубна, даже когда его уже свергли.

– Кто-то важный.

Он повернулся к армии варваров, сейчас притихшей и ждущей приказов, и заговорил, не отрывая взгляда от воинов:

– Возвращайся к префекту. Предупреди, чтобы он был наготове.

Фронтиний тихо стоял на склоне, в одной руке голова, в другой – гривна. По мере того как первые ряды указывали на него своим соплеменникам, люди внизу замолкали и начинали разглядывать странное зрелище.

Кальг принял решение с обычной для него быстротой и проницательностью. В тылу ждала большая часть его армии, отдохнувшая и готовая двигаться. Справа стояла вражеская кавалерия, временно обезвреженная заслоном из лучников и пехоты, который он выдвинул на прикрытие этого крыла армии. Над вражеским отрядом возвышался целый лес копий, судя по его плотности, целая когорта. Перед ним, выстроившись на окровавленном склоне, покрытом ковром из мертвых и умирающих, неподвижно стояли тунгрийцы. Они ждали его следующего шага. Между Кальгом и когортой, медленно восстанавливая порядок, перестраивались сильно потрепанные отряды кланов. Воины, с новыми вождями, готовились к новой атаке на холм.

– Отводи их назад.

Аэд поднял брови.

– Мой господин, они еще не добились успеха. Мы…

– Я знаю. Но где-то в холмах идут еще два легиона. Этот префект был слишком спокоен для человека, который находится вдали от дружеских копий. Если они двинутся на нас вниз по склону вместе с проклятыми всадниками, – мы покойники. Нет, мы уйдем сейчас, разобьемся на кланы и пойдем к месту сбора. Тогда мы сможем…

До него донесся громкий голос. Это бахвалился какой-то римский офицер с железными легкими. Вот только… Кальг напряг слух, предчувствие внезапной катастрофы зашевелило волосы на его затылке.

Фронтиний поднял голову и гривну; первая болталась на жирных волосах, другая поблескивала золотом на солнце. Он набрал в могучую грудь воздуха и закричал толпящимся внизу людям, заглушая растущий шум:

– Убирайтесь отсюда, или мы убьем каждого из вас! Вы воины? Вы не справились в первый раз и не справитесь снова. Вы похожи на детей, а не на настоящих солдат!

Он умолк, набирая воздуха, и дал паузе немного затянуться.

– Мы убили ваших вождей и отшвырнули вас с этой маленькой горки. Вы пришли за нашими головами – и оставили сотни своих! И если вы вернетесь, с вами будет то же самое. Смотрите, вот голова поверженного вождя!

Он лениво качнул головой мертвеца, подавив искушение отбросить эту дрянь подальше, в кипящие ряды варваров, и поднял тяжелую гривну, чтобы в ней признали символ власти.

– Вы были слабы, и мы наказали вас. А теперь убирайтесь, пока мы не обошлись с вами вот так!

Фронтиний, чувствуя тошноту, приложил голову к паху и сделал несколько узнаваемых движений бедрами, а потом швырнул ее в толпу. Варвары с диким ревом ринулись вперед, взбираясь на холм в безумной ярости. Фронтиний нырнул в шеренгу и закричал солдатам приготовить копья.

Кальг все понял и на мгновение прикрыл глаза.

– Мой господин…

– Знаю. У меня нет выбора. Я должен убить пленных и отправить всю армию на этот холм. Но не на их условиях. Приведи ко мне вождей племен.

Тунгрийцы выпустили – вторую и последнюю – тучу копий, вновь погрузив в хаос передние ряды варваров, и сгрудились за щитами, держа мечи наготове. Порыв варваров замедлился. Они шагом преодолевали скользкую землю, перебирались через груды мертвых и умирающих соплеменников, и только потом, по одному и по двое, добирались до стены римских щитов. Фронтиний пренебрег возможностью атаки на такого неорганизованного противника, предпочитая держать людей на твердой земле. Солдаты ждали, пока враги, шатаясь от усталости, не доберутся до стены щитов, а потом вонзали в них мечи. Даже когда перед когортой собралась значительная группа варваров, пылающий в них гнев сменился осторожным уважением. Большинство держалось подальше от римских мечей, предпочитая выкрикивать оскорбления тунгрийцам.

Палатка Шрамолицего присела за щитами; солдаты чувствовали, что в их противниках угас дух борьбы, но не могли поверить, что сражение может закончиться так легко. Из линии варваров выскочил огромный обнаженный воин, размахивая шестифутовым мечом над головой и выкрикивая угрозы. Влекомый неистовой яростью, ударил над кромкой щитов и распорол горло двум новичкам первой шеренги, потом вскинул оружие над головой и обрушил его на тунгрийцев. Меч опускался прямо на солдата рядом с Шрамолицым, и тот двумя руками закрылся щитом. Солдат отшатнулся, когда клинок разрубил железную раму щита и глубоко вошел в дерево. Шрамолицый и еще один солдат из Девятой шагнули вперед и с двух сторон вонзили гладиусы в обнаженного воина. Шрамолицый ударил врага в бок и потянул меч наружу, через мышцы живота, вырывая скользкие веревки кишок. Воин выпустил рукоять и попятился, по его ногам стекала кровь из ужасных ран. Двое солдат с разрубленным горлом умерли, где стояли; меч перерезал артерии, и люди за минуту истекли кровью. Их бесцеремонно оттащили подальше, и шеренгу заполнили новые солдаты из задних рядов.

Префекта и Фронтиния мало беспокоила передняя шеренга, их внимание было приковано к толпе у подножия склона.

– Он пошлет людей угрожать нашим флангам, чтобы приковать нас к позиции, возможно, бросит на нас стрелков, чтобы мы не могли поднять головы, а потом отправит вперед эту орду, и они сомнут нас числом…

Префект мрачно кивнул.

Пока они смотрели, основная масса варваров разделилась на три группы. Две меньшие разошлись по сторонам и начали целеустремленно карабкаться по склону, а большая группа, около десяти тысяч человек, двинулась на подкрепление атакующим.

– Что ты посоветуешь?

Фронтиний покачал головой.

– Мы можем только переместить уставшие центурии на фланги, надеясь, что они выдержат сковывающие удары, и усилить центр резервами.

– Это не очень удачный вариант.

– Префект, у нас нет вариантов. В любом случае мы все скоро будем мертвы, если только Лициний в ближайшие десять минут не подведет сюда какие-то войска.

Эквитий обнажил меч и посмотрел на врагов, которые поднимались на холм с двух сторон от позиции когорты.

– Хорошо. Заберите Четвертую и Седьмую из центра и поставьте им на замену Пятую и Десятую. Не вижу большой пользы в резерве, когда дело доходит до ножевого боя. Удачи, старший центурион. Будем надеяться, что мы встретимся снова при лучших обстоятельствах.

Они пожали друг другу руки, и Фронтиний пошел по склону, выкрикивая приказы центурионам и приводя свой последний отчаянный план в действие. Пятая и Десятая центурии потекли вниз, чтобы укрепить центр строя.

Марк и Юлий стояли рядом позади тонкой линии своих людей и смотрели на атакующих. Те, уже один раз отбитые, вновь собирали силы. Руфий на минуту подошел к ним; его жезл был заткнут за пояс, обнаженный меч покрыт кровью. Все больше и больше воинов перебиралось через вал мертвых и умирающих и присоединялось к стоящим перед ними варварам. И, что еще хуже, справа на шеренгу потянуло дымом от подожженной засеки в лесу. Временами дым мешал разглядеть врага. Варвары колотили в щиты и выкрикивали угрозы тунгрийцам. Солдаты, оценив сложность ситуации, чаще поглядывали в тыл, чем на врагов. Юлий хладнокровно смотрел на беснующуюся орду.

– Если они навалятся всеми силами, нам придется забыть о шеренге и сражаться парами, спина к спине.

Марк кивнул, во рту было сухо. Он вгляделся в пелену дыма: похоже, тысячи варваров фланговых отрядов ограничивались угрозой флангам тунгрийцев и сковыванием большей части когорты и не собирались бросаться в атаку.

– Почему они не атакуют по всей нашей длине? Такими силами они наверняка сомнут оба фланга и начнут обходить нас.

Руфий ответил, не отрывая взгляда от врагов:

– Кальг хочет бросить в бой тех воинов, кто еще не сражался, вернуть им мужество, которого их так жестоко лишил дядюшка Секст. Основной удар придется в центр, прямо сюда, и именно нам придется его остановить.

– Интересная и короткая жизнь, а, братья?

Они повернулись и увидели Фронтиния.

– Думаю, ваши парни чувствуют себя немного одинокими, поэтому я пришел поучаствовать в веселье и показать, что все мы сидим в одной гребаной лодке. Юлий, хватит твоей центурии сидеть на заднице, пора немного повоевать. Я отвел их вниз, усилить шеренгу.

Он указал налево, и Юлий увидел, как сквозь дым идут его люди. Оптион вел их к открывшемуся промежутку, пока Четвертая отошла, чтобы солдаты могли пройти сквозь нее и встать в шеренгу. Целий, до сих пор невредимый, коротко отсалютовал Фронтинию и повел центурию в указанном старшим центурионом направлении. При виде своих людей Юлий широко улыбнулся.

– Давно пора. Извините меня, братья. Давайте, девчонки, щиты вверх, копья на изготовку. Покажем этим синим педикам вход в Гадес!

Он потрусил к своим людям, продолжая на бегу воодушевлять их. Справа, за Шестой центурией Руфия, потрепанную Седьмую сменяли здоровяки из Десятой.

Руфий зловеще кивнул.

– Неприятный сюрприз для синелицых. Центурия с топорами – страшная сила, когда они начинают рубить руки и головы. Мальчики Медведя будут грязными с головы до ног… Ладно, мне лучше пойти и присмотреть за своими парнями.

Он оставил Марка и Фронтиния одних, позади Девятой. Старший центурион, который невозмутимо следил за толпой врагов из-за подобранного щита, обратился к Марку, не отрывая взгляда от противника:

– Ну, центурион, будь ты Трибул Корв или Валерий Аквила, можешь утешаться тем, что за последние дни показал себя образцовым офицером. Если мне придется через пару минут встретиться с Коцидием, для меня будет честью оказаться там в твоей компании.

Марк кивнул:

– Благодарю вас, господин.

Мимо его головы пролетела стрела. Внезапный шквал стрел заставил солдат сгорбиться за щитами. Лучники варваров, используя кучу трупов как укрытие, начали засыпать две центурии непрерывным градом стрел. Они гудели и жужжали, некоторые втыкались в щиты или звенели о шлемы. Фронтиний, по-прежнему стоящий прямо, повысил голос:

– Они будут продолжать еще пару минут, снимут нескольких наших удачными выстрелами, потом ринутся в бой. Когда они прорвутся, бейтесь парами. Если напарника убили, найдите другого или сражайтесь тройкой. Пусть каждый присматривает за спиной другого и не покидает напарника. Если напарник ранен, сосредоточьтесь на синелицых, не присматривайте за ним, иначе будете следующим…

Внезапно он замолчал и широко раскрыл глаза. Стрела вонзилась ему в ногу выше колена, между краем кольчуги и поножами. Фронтиний повалился на землю, из-под древка побежал ручеек крови. Варвары, собравшиеся перед шеренгой, радостно заревели и всей толпой бросились вперед. За той головой, которая была для них важнее всех прочих.

Шеренга рассыпалась на сотни схваток, бой превратился в свалку. Марк и Дубн встали спиной к спине над Фронтинием, когда мимо промчалась волна туземцев. Несколько варваров окружили офицеров, постепенно сжимая кольцо мечей вокруг троих мужчин и собираясь с духом. С диким воплем Антенох ударил мечом варвара, который подбирался к Марку сзади, пронзил его насквозь, потом пинком освободил меч и яростно ударил щитом другого. Марк и Дубн перешли в атаку, убив двоих воинов и обратив еще двоих в бегство.

По всему фронту центурии кучки солдат сражались в собственных войнах, продолжая парировать мечи варваров и колоть короткими гладиусами. Но сейчас сражение превратилось в массовую драку, и солдат, лишенных привычной защиты стены щитов, чудовищно превосходили числом. В десяти ярдах от Марка двое варваров зажали одинокого солдата; один колотил в его щит, а второй обошел сбоку и ударил мечом в щель между кольчугой и шлемом. Солдат мгновенно рухнул, в тот самый миг, когда центурион прыгнул вперед и вонзил меч в спину одному из варваров. Длинный кавалерийский меч пробил тело, и Марк, оставив его в ране, сбил щитом на землю второго воина и выхватил гладиус, чтобы добить оглушенного врага.

Все висело на волоске, и тут, без лишнего шума, вниз по склону устремилась волна свежих солдат. Подкрепление мгновенно выправило положение, и солдаты погнались за перепуганными варварами. Марк и Дубн, тяжело дыша, стояли над раненым начальником, пока подоспевшие солдаты быстро и без раздумий добивали раненых варваров. Прозвучали команды, и прибывшие отряды начали занимать места между сильно потрепанными центуриями когорты. Сейчас шеренга оказалась еще сильнее, чем прежде.

Солдаты Девятой центурии засвистели, когда опознали своих новых товарищей по несчастью.

– Да это же гребаная Вторая когорта. Ну, парни, вы молодцы. Наконец-то удалось отыскать поле боя?

Плотно сложенный под-офицер пробрался в первую шеренгу, держа наготове копье. Он бросил равнодушный взгляд на Шрамолицего и вновь вернулся к изучению перестраивающихся варваров.

– Вот так лучше, все парни из первых шеренг вместе. Как раз сейчас один из этих синелицых мальчиков отпиливал бы тебе голову, чтобы отнести ее домой и пугать детишек, когда они не хотят ложиться спать. Но какой-то идиот-офицер сказал, что наш долг – вытащить вас, придурков, раз уж мы ваша сестринская когорта.

– Именно что сестринская… Ладно, мы здесь и стоим здесь. Не знаю, с чего бы это вы должны получить все веселье. Когда начнется новый заход?

Там, где еще недавно была истончившаяся и уязвимая шеренга, сейчас стояли три плотных ряда щитов. Подкрепление придало новых сил смертельно уставшим тунгрийцам. Уцелевшие солдаты когорты энергично выкрикивали избитые оскорбления, которыми Первая и Вторая Тунгрийские всегда обменивались при встрече в поле. Из дыма, все еще тянущегося по склону серыми полотнищами, с мечом в руке вышел офицер. Он разыскивал старшего центуриона. Фронтиний вздрогнул, когда Дубн закончил приматывать к его ноге сломанное древко копья, и устало поднял руку, приветствуя офицера.

– Префект Басс. Честно говоря, никогда еще не был так рад видеть Вторую когорту…

Префект рассмеялся, глядя на вал из тел.

– Мы слышали ваши сигналы, но так слабо, что кое-кто клялся, будто это просто вой ветра. Хотя любой, имеющий уши, разобрал «Держаться стойко». Другие префекты настаивали на выполнении приказов, но мне никогда не нравился этот гаденыш Перенн, и судя по всему, не зря. Тунгрийцы никогда не бросят братьев.

Фронтиний кивнул и с помощью Марка встал на ноги.

– Боюсь, вы добились только того, что поляжете рядом с нами, но ждать смерти лучше в компании. А сейчас прошу прощения.

Старший центурион, опираясь на другое копье, заковылял вверх по склону, чтобы отчитаться перед Эквитием. Басс посмотрел на Дубна и поднял брови:

– Оптион, вы не оставите нас на минутку?

Он дождался, пока могучий бритт не отойдет за пределы слышимости, и с внезапно потемневшим от злости лицом обратился к Марку:

– Вчерашней ночью я получил письмо, табличку от жены, в которой она любезно просит у меня развод. Похоже, она устала от моего общества и, как я могу только предполагать, желает другого. Хотя сейчас не время для таких разговоров, нам нужно будет откровенно побеседовать, когда мы разберемся с этими варварами.

Он развернулся и пошел к своим подчиненным. Юлий, который прохаживался по склону, бросил косой взгляд на старшего офицера.

– Неприятности?

– Ничего такого, с чем бы я не справился.

Юлий слегка улыбнулся.

– Вряд ли он побеспокоит тебя после сражения. Судя по тому, что я слышал из разговоров его солдат в последнюю пару минут.

Марк недоуменно посмотрел на него.

– Не обращай внимания. Всему свое время.

Когда легко раненные оттащили тяжелых и тела вверх по склону, офицеры подвели итог. Две центурии потеряли еще двадцать человек. Шеренга цеплялась за позицию, но даже с подкреплением из восьми сотен человек их было слишком мало.

Сквозь дым Марк увидел гарнизон Петрианы; кавалерия по-прежнему стояла на гребне, редкий лес копий не двигался. Юлий проследил за его взглядом и сплюнул на окровавленную траву.

– С той стороны помощи ждать не стоит. Проклятая кавалерия все та же – хорошо догоняет проигравших, но в пекло не полезет.

Марк мрачно кивнул, наблюдая, как варвары собираются для очередной атаки. Юлий снова сплюнул на истоптанную землю и проверил лезвие меча.

– Вот и все. На этот раз они бросят на нас все силы, сюда, на фланги, всюду, есть тут Вторая Тунгрийская, или нет. Готов умереть за империю?

– За когорту. Империя может поцеловать мою волосатую задницу.

Юлий мрачно рассмеялся, в его глазах сверкала ярость боя.

– Сказано настоящим тунгрийцем. Пошли в шеренгу. Если умирать, то красиво.

Выше по склону префект перебирал варианты, наблюдая, как медик оказывает первую помощь Фронтинию. Медик очистил влажной тряпкой входную и выходную раны от стрелы и осторожно потрогал оперенный конец древка, торчащего из ноги старшего центуриона. Префект вздрогнул, увидев, насколько больно его другу. Фронтиний устало лег на траву и прикрыл глаза, когда медик покрепче взялся за древко. Внезапно медик резким движением сломал стрелу, потом быстро ухватил зазубренный наконечник и выдернул древко из раны. Фронтиний, прищурившись, следил, как медик умело забинтовал ногу и туго затянул повязку. На ткани сразу проступила кровь.

– Старший центурион, вы можете стоять, но не сгибайте ногу. И не налегайте на нее.

Префект протянул руку, Фронтиний принял ее и с трудом поднялся.

– Сынок, очень скоро у меня не будет головы. Так что колено может…

Он умолк, заметив какое-то движение у кромки леса, выше по склону.

Тунгрийцы следили, как к ним медленно ползет стена варваров; воины осторожно перебирались через вал из своих мертвецов. В этот раз кланы не рвались вперед, словно безумные, а спокойно надвигались на когорту. Тысячи воинов были уверены в своем численном преимуществе, но вид и запах сотен мертвых тел, устилающих землю, заставлял их соблюдать осторожность. Солдат неподалеку от Шрамолицего заскулил от страха, но притих, когда ветеран посмотрел вдоль линии и рявкнул его имя. Под-офицер Второй когорты одобрительно кивнул:

– Парни, уже поздно передумывать. Не стоило вербоваться, если шуток не понимаете. Главное, позаботьтесь прихватить с собой через реку этих ублюдков.

Верная гибель была уже близка, и солдаты стискивали скользкими от пота и крови руками щиты и мечи, дожидаясь возможности в последний раз убить врага.

Варвары преодолели вал из мертвецов и спешили пересечь линию препятствий. Отсутствие у римлян копий делало препятствия всего лишь помехой, а не смертельной ловушкой, которой они были утром. В двадцати ярдах от тунгрийцев варвары остановились. Из их рядов вышел посланник Кальга.

– Тунгрийцы, повелитель Кальг предлагает вам последнюю возможность выжить. Сдайтесь сейчас, и о вас будут хорошо заботиться…

Голос варвара затих, когда вперед вышел Юлий. Его доспехи покрывала кровь десятка людей, из изрубленного щита торчали древки трех стрел.

– Еще один шаг, и я отправлю повелителю Кальгу твой член, пока все остальное будет валяться здесь. Хочешь сразиться…

Он взял щит и меч на изготовку и неторопливо отступил к шеренге. Солдаты поднимали щиты, готовясь к бою.

– …тогда иди сюда и сражайся, кусок дерьма.

Посланник равнодушно пожал плечами и исчез в массе варваров. Свежие воины кланов начали стучать мечами по щитам, этот грохот волной обрушился на тунгрийцев. Вперед двинулся один варвар, за ним другой, некоторые размахивали мечами или кричали, как сейчас разорвут врагов. Тунгрийцы с ввалившимися глазами ждали, когда варвары бросятся через узкую полосу и завершат неравный бой.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю