Текст книги "Мстительный любовник. Часть 2 (ЛП)"

Автор книги: Энни Уинтерс

Соавторы: Тони Уэст
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Энни Уинтерс, Тони Уэст
Мстительный любовник. Часть 2

Глава 1

Мия

На лице Джекса отсвечиваются красные сигналы тревоги, наполнившие его машину. Звучит автоматический женский голос:

– Десять секунд до нарушения безопасности.

Я целую его еще раз. Это мой единственный шанс убедить Джекса оставить меня. Даже если его враги окружили нас, он не должен забыть об этом.

Его губы неторопливо отвечают мне, как будто мы не находимся на шаг от опасности. Спокойный голос начинает обратный отсчет.

Я прерываю поцелуй. Джекс смотрит мимо меня в лобовое стекло. Думает. Я сижу на нем с задранным до талии платьем, сама шокированная своим поведением, но отчаянные времена требуют отчаянных решений.

Что-то кусает меня за шею, но я не задумываюсь об этом, потому что пальцы Джекса скользят по моей коже. Не удивительно, что я чувствую так много.

Водительская дверца широко открыта. Я не вижу, что происходит, но слышу голос и верю ему – это оборудование не похоже ни на что, ранее видимое мною.

Мы убежали из бункера Мстителей не для того, чтобы снова быть пойманными. Я уверена, что в этот раз они будут более осторожны с нами.

Джекс резко захлопывает дверцу и нажимает кнопку на приборной панели. Мотор оживает.

– Может, хочешь пристегнуться?

Холодное мокрое платье сковывает меня. Не думаю, что нужно и дальше так сидеть. Я собираюсь переместиться на пассажирское сиденье, но мы резко стартуем, и я падаю на Джекса.

Я не двигаюсь, прижимаясь щекой к его груди, чтобы не мешать ему видеть дорогу. Руки сцепляю у него за спиной.

Кусты и маленькие деревья хрустят под колесами. Мы поворачиваем направо, затем налево, делая головокружительный зигзаг. Джекс сам Мститель, часть мощной тайной сети шпионов и правительственных агентов. Он опытный и у него мощная машина, но люди, преследующие нас, не уступают ему.

Я зарываю лицо в его мокрую рубашку, поскольку не хочу видеть, что делает Джекс. Последнее, что ему нужно, это мои охи и ахи, отвлекающие его.

Я слышу странный звук, приподнимаю голову и вижу отъезжающую панель в крыше.

– Следи за консолью, – говорит Джекс.

Поворачиваю голову к панели. Между передними сиденьями появляется черный кожаный подлокотник. Прижимаю к себе локоть, когда из него поднимается серебряный контейнер.

– Из этого будем стрелять.

На боку контейнера нацарапано «Плакса». Я с интересом смотрю, что будет дальше. Внезапно контейнер взлетает на крышу. Несмотря на то, что меня предупредили, я не могу сдержать удивления.

Джекс управляет машиной и его сильные руки движутся вокруг меня. Разворачиваю голову к боковому окну. Деревьев стало меньше. Я не вижу, чтобы кто-то следил за нами, но красный сигнал тревоги все еще мигает. Затем голос автомобиля говорит:

– Угроза отступает.

Мы выезжаем на обычную дорогу, и поездка становится более плавной. Чувствую себя чертовски неудобно, но не знаю, могу ли я пересесть на свое место. Крыша закрывается, а за ней и консоль.

Красный свет внутри автомобиля гаснет. Я чувствую, как Джекс расслабляется подо мной.

– Что это было? Что это вылетело из твоей машины? – спрашиваю я.

– Длинная история.

– У меня есть время. – Чем больше мы говорим, тем я увереннее, что он не высадит меня, как планировал.

– Хорошо. В свое время Сэм засмотрел до дыр старый сериал «Светлячок». Он создал кучу гаджетов для наших автомобилей на основе того, что они использовали.

– Я не видела этот сериал.

– Там о космических ковбоях. Они всегда попадали в передряги.

– А что делает «Плакса»?

– В сериале это поддельный сигнал бедствия, – говорит Джекс. – Но «Плакса» Сэма фактически сбрасывает нашу идентификацию автомобиля, поэтому они следуют за ней вместо нас.

– Твоих друзей из Мстителей, кажется, легко обмануть.

– Человек, обманывающий их, сам Мститель, – говорит Джекс. Он немного сдвигается и подтягивает меня на коленях. – Один из лучших.

– Я встречусь с ним? – спрашиваю и задерживаю дыхание для ответа.

– Нет, если не хочешь стоить ему работы.

Это ничего не объясняет. Что ж, вероятно, пора пересаживаться, хотя я этого не хочу. Неуклюже опускаюсь на соседнее сидение.

– Хорошо себя чувствуешь?

– Ну, немного прохладно. – По правде говоря, меня начало мутить от его сумасшедшего вождения. Но я не признаюсь в этом. Если я хоть немного пожалуюсь, он точно бросит меня.

Я смотрю на свои бледные ноги, торчащие из мокрого красного платья, и обутые в некогда белую, а теперь грязную обувь, и тяжело вздыхаю. Смущенно тяну подол вниз, вспоминая, как подняла его, чтобы оседлать Джекса и не дать ему оставить меня в лесу.

– Итак, этот Сэм, который сделал «Плаксу», он дал тебе эту технику? – спрашиваю я.

Джекс смотрит на меня.

– У тебя хорошая память на детали.

Мне приятен комплимент, но потихоньку я начинаю дрожать.

– У твоего автомобиля, что, нет печки?

Это вопрос не по теме, но Джекс нажимает кнопку на панели.

– Сейчас.

Горячий воздух ударяет мне в лицо. Я поворачиваю голову, пытаясь заставить волосы меньше капать. Уверена, что после водных процедур, сейчас я похожа на мокрую крысу.

Несмотря на все свои причудливые технологии, этот автомобиль имеет нормальный солнцезащитный козырек, с обыкновенным зеркалом на задней стороне. Я опускаю его, чтобы взглянут на себя. Вероятно, Джекса ужасно не привлекают мокрые, дрожащие, рыжеволосые женщины.

Я удивлена, увидев, что обычная панель подсвечивается. Я выдвигаю панель, чтобы открыть зеркало, а затем моргаю, когда зеленый свет сканирует мое лицо.

– Женщина-компаньон, – говорит голос, и уменьшает яркость.

Я смеюсь.

– Да ладно? Все твои важные гаджеты не для отдыха, и единственное, что делает зеркало, это заставляет почувствовать себя лучше?

– Возможно, ты захочешь закрыть его в течение тридцати секунд, – небрежно говорит Джекс.

Я смотрю в зеркало. Замечаю в углу крошечный красный свет. Это что, оружие? Что-то, чтобы вывести из строя пассажира? Или убить его?

Резко возвращаю панель на место.

Джекс смеется.

– Я пошутил.

Тяжело опускаюсь на свое место.

– Я не могу тебе доверять.

– Если учесть некоторые нюансы нашей встречи, я бы сказал, что это справедливая оценка наших отношений.

Я поправляю мокрое платью, все еще отвратительно липнущее к коже. Не знаю, где мы сейчас, но меня радует, что, наконец-то, Джекс признает, что я ему не враг. Сейчас он держится со мной непринужденно, а не лучится яростью, которую выказывал, когда думал, что я убила его друга. Как будто я могла сделать что-то подобное.

Я сглатываю, вспоминая о нашем жгучем поцелуе, но странное чувство сохраняется. Я не могу изгнать его даже с этими горячими воспоминаниями. Я краснею.

– Я хочу переодеться.

– Мы сейчас в опасности, – говорит Джекс. – Так что можешь перелезть назад.

Я неловко ползу между сиденьями. У меня кружится голова. Что-то в шее снова колет. Я прижимаю руку к тому месту, но ничего не нащупываю.

Моя задница неловко приземляется на сиденье и скидывает сумку с одеждой. Я пытаюсь вытащить темно-синие штаны, но не нахожу их. Перед глазами все только черное и белое.

Кое как мне удается стянуть платье. Красный бюстгальтер и соответствующие стринги тоже влажные, но я не собираюсь снимать их. Я смотрю на Джекса и ловлю его взгляд в зеркале. Он не отводит глаз и его внимание нервирует.

Я снова краснею. В конце концов, хочу снять бюстгальтер, просто чтобы посмеяться над ним. Во мне все трепещет от этой мысли.

Затем меня внезапно накрывает потоком боли, я кричу: «Джекс!» и проваливаюсь в темноту.

Глава 2

Джекс

Дерьмо.

Я наблюдаю, как Мия раздевается, смотрю на прекрасное тело, когда она внезапно вырубается.

Они ее достали. Я так и думал.

Я смотрю на дисплей на приборной панели. Большинство Мстителей по-прежнему сосредоточены вокруг «Плаксы», но некоторые из них отступили. Двое следуют за мной – не повезло или вычислили меня, не знаю.

Что-нибудь в этом автомобиле точно может убрать их, но теперь у меня на руках отравленная женщина.

Я видел, как дротик впился ей в шею, когда она была у меня на коленях. Я знал, что он предназначался мне. Я быстро вытащил его, но, по-видимому, система инъекций улучшилась за время моего пребывания в тюрьме Ридли. Он подействовал моментально.

У меня около семи минут, пока яд не убьет ее.

Я снова проверяю на датчиках расстояние до преследователей и смотрю, где могу остановиться и выйти. Будет плохо, если я не смогу ввести противоядие или меня обнаружат Мстители. Но к тому времени, когда я смогу спокойно остановиться или поговорить с Мией, будет уже слишком поздно.

Я съезжаю на узкую дорогу, которая, похоже, может привести к какому-то жилью. Плотность деревьев по обе стороны скрывает все, что может быть в конце пути.

Беря во внимание состояние забора, это место либо заброшено, либо здесь живут старики, которые больше не могут его поддерживать. Это меня вполне устраивает.

Как только я перестаю просматриваться с дороги, жму по тормозам и вылетаю из машины.

Какой это яд? Прижимаю пальцы к шее Мии. Ее дыхание медленное и неглубокое, пульс слабый. Наверное, респираторный, поскольку неврологический вызывает конвульсии.

Я не знаю, что делать. Уничтожить какого-то Мстителя, чтобы избежать обнаружения, или хватать противоядия и попытаться выяснить, какое из них подойдет?

Смотрю на дисплей. Огоньки показывают, что Мстители приближаются. Пока они не прошли мимо, я не узнаю, идут ли они ко мне. Нельзя рисковать. И у меня всего пара минут, чтобы спасти Мию.

Я бегу к переднему сидению автомобиля, выключаю все передатчики, открываю бардачок, а затем вырываю провода, которые питают все системы, установленные Сэмом. В голове мелькает мысль, что, несмотря на то что я сбросил «Плаксу» и наши идентификационные чипы, Мстители могли иметь доступ к машине и теперь могут следовать за ней.

Ладно, открываю багажник и выключаю все, у чего есть источник питания.

Теперь мы должны исчезнуть с экранов, не излучать ничего, кроме тепла, которое нелегко отследить движущимися транспортными средствами. Хотя, теперь я не буду знать, идут ли они ко мне и что делают. Но это не важно. Я должен найти противоядия. Открываю боковые отделы черного чемодана, который Сэм оставил мне. Внутри пять шприцов. Я не могу использовать их все. Антидоты действуют не хуже ядов, если использовать их неправильно.

Я тщательно их осматриваю, радуясь, что в доме Мии нашел время прослушать рассказ Сэма о содержании автомобиля. Синий флакон для неврологического дротика, который я исключил. Красный – пищеварительный, это болезненный яд, и она бы почувствовала себя плохо прежде, чем потеряла бы сознание. Желтый – это респираторный, редко используется. А этот флакон не противоядие – он химически изменяет яд в организме, чтобы скрыть то, что вы сделали. Мия уже умерла бы, если бы приняла его.

Последние два являются мощными наркотиками, предназначенными вывести из строя или убить. Я не верю, что они хотели убить ее. Мстители, расставленные по периметру бункеров, даже не носят ничего летального. И с момента укола прошло семь минут, что означает, что они могут спасти, если захотят.

Но какой шприц? Зеленый или белый?

Я беру оба и направляюсь к Мие. Зрачки. Они подскажут: один из ядов влияет на глаза, второй – нет.

Наклоняюсь к Мие и поднимаю ее голову. Темные и влажные от воды медовые волосы рассыпаются. Чувствую спазм в горле, когда я приподнимаю ее веки, чтобы проверить зрачки. Черный в зеленом, в норме.

Я удобнее кладу Мию на сиденье и беру белый флакон. Уверен, что этот дротик был предназначен для меня. Стрелявшего нужно понизить до уборщика. Дружинники никогда не должны упускать свою цель.

Стаскиваю колпачок с иглы и осторожно прижимаю ее к руке. Опустошив шприц, я убираю его и осматриваю периметр. Если Мстители действительно отслеживают меня, то прибудут в любую секунду.

Я жду, считаю сердечные ритмы, и жду, что Мия или придет в себя, или машина получит сигнал задержать нас.

Ничего не происходит. Я кладу голову на грудь Мии. Сердцебиение выравнивается, но ее дыхание еще медленное, слишком медленное. Дротик содержал больше, чем может быстро переработать ее тело. Доза была рассчитана на меня.

Черт.

Я иду вглубь по дороге. Там есть строение, которое видно за поворотом. Я вытаскиваю большой платок из сумки Мии и прикрываю ее. Затем возвращаю машину к жизни, сажусь за руль и медленно еду.

Внезапно ловлю себя на мысли, что оцениваю свое эмоциональное состояние. Я беспокоюсь больше, чем должен. Я потерял контроль. Успокаиваю дыхание. Надо быть настороже. Я уязвим, я знаю, что все мои прибамбасы отключены. Но я убежал из бункера Мстителей с универсальным ключом. Я это сделал.

А эта девушка… Она меня раздражает, не реагирует на мои слова. Я хочу защитить ее, удержать от опасности, но потерпел неудачу.

Мы подъезжаем к старому дому. Он определенно заброшен, передняя дверь висит на петлях. Я заезжаю за него, чтобы спрятать машину. Насколько я могу видеть, весь двор засажен кустами и деревьями. Слева – сарай, кажется, в хорошей форме. Я переставлю машину туда, как только пойму, что Мия в безопасности.

Глушу машину и поворачиваюсь к девушке. Все без изменений, но меня успокаивает ритм ее дыхания.

Я решаю оставить ее в машине, пока исследую дом и решу, что там безопасно, но не могу этого сделать. Если Дружинники едут сюда, то заберут ее. А если у нее появится какая-то реакция на яд или противоядие, я хочу быть рядом.

Дом двухэтажный. Здесь хорошо будет слышно звуки шагов. И открытая входная дверь может быть просто уловкой, чтобы дом выглядел пустым. Мне просто нужно запереть одну из комнат.

Я иду к задним сидениям и беру Мию на руки. Платок падает, оголяя ее. Она дрожит, и я воспринимаю это как отличный знак. Я обматываю платок вокруг нее и крепче прижимаю к себе.

Один удар по задней двери открывает ее. Кухня грязная, но неповрежденная. Один вход ведет к пустой столовой, другой в зал и к входной двери. Небезопасно. Я прохожу мимо лестницы, чтобы проверить, нет ли спальни внизу, но там только пустая комната с раздолбаным пианино и старое потрепанное кресло.

Нехорошо. Захожу и выглядываю в окно. На улице все так же тихо.

Возвращаюсь на кухню. Мия начинает шевелиться. Я останавливаюсь у машины, глядя на нее сверху вниз. Ее веки трепещут, но не открываются. Она приходит в себя.

Иду к сараю. Перед нами гигантские створки, но рядом есть и дверь нормального размера. Вместо того чтобы пинать ее, сначала проверяю, откроется ли она. Я кривлюсь, когда я поворачиваю ручку, поскольку с Мии снова сползает платок, оголяя ее колено.

Внутри тускло, лучи света проникают сквозь трещины. Здесь пусто, только кое-где местами валяются тюки сена. Хлипкая лестница ведет на чердак.

Здесь гораздо легче обороняться.

Я пинаю один тюк, пока оно не развалился. Этого недостаточно, поэтому я разбираю пару других, пока у меня не появляется подходящая куча.

Платок снова скользит по Мие, и я встаю на колени, чтобы придержать его, когда кладу девушку на рыхлое сено. Когда я накрываю ее, она тут же скручивается в клубок, дрожа. Теперь моя рубашка довольно сухая, поэтому я снимаю ее и накрываю Мию. Этого недостаточно, но так ей будет легче.

Я накрываю ее платком и жду. Ее пульс кажется нормальным, и дыхание, похоже, выровнялось, но я не знаю, почему она не проснулась. Я слегка встряхнул ее.

– Мия, ты в порядке?

Ее лицо кривится от боли.

Однажды я испытал на себе действие дротика, когда Сэм испытывал один из своих скрытых инжекторов. Он вводил противоядие в течение нескольких секунд, но это был неприятным опытом.

Я убираю ее волосы с лица. Наконец, ее глаза открылись.

– Джекс? – говорит она.

– Тебя вырубили дротиком. Через минуту тебе станет легче, но ты можешь почувствовать легкое недомагание.

Она оглядывается.

– Где мы?

– В сарае.

Она хмыкает и смеется.

– Вернулись к истокам.

– Ты можешь вытащить девушку из деревни…

– Но не можешь вытащить деревню из девушки, – заканчивает Мия. Затем хмурится. – Ты потерял рубашку?

– Она лучше смотрится на тебе.

Мия опускает взгляд на себя.

– О…

– Думаю, ты вырубилась, когда дротик подействовал.

Она запахивает рубашку.

– Я не помню.

Когда она проснулась, желание защитить ее во что бы то ни стало, начинает рассеиваться. И меня все еще удивляет ее неожиданный поцелуй. Определенно нужно создать дистанцию между нами.

– Я принесу твою одежду из машины.

– Мы здесь в безопасности?

– Какое-то время. Пока ты не поправишься.

Она садится.

– А куда мы едем?

Я ждал этот вопроса, но не знаю, буду ли продолжать успокаивать ее или говорить правду. Но колебания покидают меня, когда я слышу:

– Ты не можешь отвезти меня обратно в Теннесси. Я не поеду!

– Мия, ты ведешь себя, как ребенок.

– Ты не обращался со мной, как с ребенком, несколько минут назад!

Боже, как сложно. Почему она просто не позволит мне оставить ее в безопасном месте?

– Если ты останешься со мной, мы оба погибнем.

– Ты вывел нас из бункера! Мы прыгнули в реку! Я продолжала идти с тобой! – Ее глаза вспыхнули. Яд определенно вышел из ее организма. Или это противоядие делает ее слегка безрассудной?

– Мы хорошо работаем вместе!

Она встает передо мной, сжимая платок и рубашку. Ее волосы падают на голые плечи, а красные лямки бюстгальтера привлекают внимание к ее коже.

Мне точно нужна дистанция.

– Нужно забрать кое-что из машины, – говорю я.

Она протягивает руку.

– Я пойду с тобой.

Неужели она думает, что я брошу ее здесь, в сарае?

– Я не собираюсь оставлять тебя здесь. Мы далеко от города.

– Можешь присесть на минутку? – внезапно просит она, наклоняя голову. Ее зеленые глаза видны даже в этом тусклом свете. – За последние несколько часов меня допрашивали, запирали, заставляли подниматься по лестнице в темноте, меня преследовали и в меня стреляли дротиками, – говорит она. – Так что, пожалуйста, удели мне минутку.

Она откидывается на сено, позволяя платку и моей рубашке упасть к ее ногам. Я вижу ее голые плечи и красный лифчик. Это не существенно, просто привлекает внимание к ее замерзшим от холода соскам.

– Садись, – настаивает она. Ее голос звучит как у школьной учительницы, которая ждет мгновенного послушания.

Я колеблюсь. Я хочу взять оружие, запереть двери и выбрать удобное место для обороны. Но мои ноги не участвуют в этом решении, и я приземляюсь рядом с этими заманчивыми бутонами, пробивающимися сквозь ткань, тонкую, как воздух.

Я выслушаю то, что она скажет, лишь бы продолжать смотреть на нее.

Глава 3

Мия

Ура. Сработало. Джекс сидит рядом со мной.

Я не глупая. Я специально сбросила платок. Не думаю, что готова к еще одному раунду отказов, но он послушался. И он без рубашки. Я никогда раньше не видела его тела. До этого он был в дорогих костюмах, как будто собирался на корпоративную вечеринку каждую минуту нашего времени вместе. В то время, как я постоянно была лишь в рваной ночной рубашке, связана и на высоких каблуках, на которых не могу ходить. Разве что теперь у меня появилось белье, которое дали мне нанятые им женщины.

Мое сердце бьется быстрее, когда я смотрю на него. Его грудь гладкая и мускулистая. Мышцы рук накачены, но не как у бодибилдеров. Его живот плоский и выглядит так, будто он качает пресс даже во сне.

Я хочу его удержать. Хочу, чтобы он был рядом. Я помню, как он смотрел на меня в отеле. Знаю, он хотел меня. Мне просто нужно понять, как вернуться к этому. Поэтому я сижу в холодном сарае на куче сена в полупрозрачном лифчике и стрингах. Пора идти ва-банк.

– Ты должен отвезти меня домой?

– Mиа, ты же знаешь, что так нужно.

По крайней мере, он это признает. Но я не могу туда вернуться. У меня ничего нет. Никого. И это жизнь? А здесь опасность. Побег. Автомобильные погони. Мне это подходит. Я знаю.

Я отрываю глаза от его груди и осматриваю сарай. У меня мало времени, чтобы убедить его. Я ломаю голову над тем, как произвести на него впечатление.

Веревка. Здесь должна быть хоть какая-то веревка. Красная, вероятно, в машине, но я не могу позволить ему пойти за ней. Он может передумать слушать меня.

Это сарай. Так что здесь точно есть веревка.

Я вижу моток, висящую на крючке возле двери.

– Мне нужно, чтобы ты научил меня кое-чему.

Он удивленно смотрит на меня. Здесь не так много света, но я вижу достаточно. Он насторожен. Может, немного устал.

– Что ты хочешь знать?

Я встаю и позволяю платку и рубашке вновь упасть на землю. Его взгляд окутывает мое тело. Я понимаю, что он, возможно, неправильно понял, волна страха охватила меня. Прежде чем он начнет говорить или что-нибудь сделает, я подхожу к веревке.

Я чувствую, что он смотрит. Мое белье не оставляет места для воображения, так что придется потрудиться, чтобы не чувствовать себе нелепо. Такое ощущение, что я, – Миа из маленького городка, – бегаю в крошечном красном белье вокруг Джекса.

Он ждет. Я снимаю веревку со стены и чувствую его интерес, хотя отсюда не могу видеть выражение его лица.

Я рада, что сейчас не на каблуках. Спотыкаться о собственные ноги точно никак бы не помогло мне сейчас. Но у меня ощущение, что и кроссовки могут быть не менее сексуальными. Для Джекса это не имеет значения.

Я возвращаюсь к нему. Он все так же сидит в сене и его лицо на уровне моих бедер. Я ужасно хочу подойти еще ближе, но не знаю, как заинтересовать его и при этом не выглядеть глупо.

Протягиваю веревку.

– Я хочу знать, как ты выбрался из моего узла в машине.

Взгляд Джекса откровенен: он не хочет прикидывается, что смотрит на что-то, кроме меня. Его глаза скользят по моим коленям, бедрам и останавливаются на тонких стрингах. Ремешки собраны вместе с небольшим количеством ткани и ничего не скрывают: ни цвет волос, ни темную линию, на которой он сосредоточился.

Я чувствую прилив тепла и внезапную влажность. Но я привыкла к этому. Я чувствовала это от чтения его писем. Я больше не боюсь, хотя, думаю, что должна. В колледже я надеясь, что у меня случится с кем-то любовный роман, но этого не произошло. А еще я не боюсь, что забеременею. Но мне страшно, что мне понравится все, что он будет делать со мной, и он все равно уйдет.

– Значит, ты хочешь, чтобы я научил тебя, как выкрутиться из узла? – спрашивает он.

– Да.

– По какому методу? – добавляет он.

– Как Мстители.

– Тогда разденься, – говорит он.

– Ч-что? – заикаюсь я. – Какое это имеет отношение к тренировкам?

Его голос спокоен и отрешен.

– Мститель не ставит под сомнение обучение.

Я колеблюсь.

– Если я сделаю все хорошо, ты позволишь мне остаться?

– Разденься, – повторяет он.

Это тест. Я не завалю его. Я стесняюсь и немного смущена, но все идет именно в том направлении, в котором я хочу. Поэтому я подчиняюсь.

Снимаю обувь. Наклоняюсь и кладу моток веревки на пол. Тянусь за спину к застежке лифчика. На мгновение замираю, понимая, что руки трясутся. Я не знаю, как далеко это зайдет, но я соглашусь на все, что скажет Джекс. Это мой единственный шанс убедить его оставить меня, и я не буду бояться.

Бретельки скользят по моим рукам, и я позволяю бюстгальтеру упасть на пол. Борюсь с желанием прикрыть себя.

– Встань прямо, – приказывает он.

Я понимаю, что сгорбилась, как будто мои плечи могут спрятать меня. Поднимаю подбородок и вытягиваю руки по бокам. Выставляю вперед грудь со стоящими сосками.

Джекс откидывается на локоть.

– Трусики.

Я вставляю большие пальцы за резинку.

– Медленно, – добавляет он.

Я проглатываю комок в горле. Немного спускаю их на бедрах. Мои волосы уже почти высохли и щекочут кожу, когда я наклоняюсь, чтобы подтолкнуть трусики ниже колен. Когда они падают, я выпрямляюсь.

– Подойди ближе.

Мое сердце забилось у меня в горле. Я делаю шаг к Джексу, достаточно близко, чтобы он мог протянуть руку и прикоснуться ко мне где угодно.

Его рука обхватывает мою лодыжку и скользит вверх. Я не могу дышать, чувствуя его ладонь на своей коже.

Он достигает моего колена и продолжает двигаться по моему бедру. Я чувствую пульс между ног и горячую влажность, в ожидании его. Никто раньше не касался меня там, и это так отличается от всего, что было раньше, что я хочу наклониться и встретиться с ним на полпути.

Без предупреждения он ударяет по ямке за коленом. Это бросает меня в сено, прямо на платок, который я сбросила пару минут тому. Еще мгновение и мои запястья зажаты над моей головой его железной хваткой. Его обнаженная грудь прижимается к моей, и я настолько потрясена тем, как быстро он повалил меня, что вскрикиваю.

– Ты хочешь научиться спасаться от этого? – спрашивает он.

– Да. Это то, чего я хочу.

Его лицо в нескольких сантиметрах от моего. Его глаза задерживаются на моих губах, и мне интересно, думает ли он о том, чтобы поцеловать меня. Я хочу, чтобы он это сделал. Это огненное отчаянное желание, которое, думаю, я не смогу сдержать. Моя грудь вздымается от тяжелого дыхания, создавая трение в месте, где наша кожа соприкасается.

– В машине ты сделала один захват и четыре узла, – говорит он. – В этом твоя ошибка. – Он смотрит вверх. – Давай найдем что-нибудь.

Он поднимается и передвигает меня, платок и веревку ближе к столбу.

Веревка скрипит, когда скользит по грубой древесине. Я не вижу узла, который он вяжет. И я не могу сконцентрироваться. Его грудь так близко. Горячая и голая. Я хочу прикоснуться к нему, но связана. Я немного прогибаюсь и восстанавливаю контакт.

Джекс изучает свои узлы. Я смотрю вверх. Мои руки плотно прижаты друг к другу и привязаны к столбу.

Я едва могу их переместить. Мне не выбраться.

– Самая сложная часть побега – это сосредоточенность, – говорит Джекс и поднимает один конец веревки. – У меня такое чувство, что это может быть одной из твоих слабостей. – Он хватает мои колени и разводит их в стороны.

Я задыхаюсь. Не знаю, что он собирается делать дальше. Он держит веревку в руках, позволяет ей медленно опускаться, пока она не достигает моих ног.

Кожа электризуется, и я не могу себе помочь. Я стону. Я дергаюсь против узлов. Я хочу освободить руки.

– Подумай об узлах, Миа. Ты знаешь, как они созданы. Ты знаешь все о них. – Он проводит концом веревки по моим нежным частям снова.

Я в огне. Касание веревки болезненно и оставляет меня испытывать боль от желания. Я хочу сильнее. Я хочу больше. Я хочу облегчить эту огненную потребность.

– Сильнее, – шепчу я, шокированная сама собой.

Джекс останавливается на секунду, он удивлен, но соглашается. Веревка шлепает меня. Всплеск чистого удовольствия.

– Больше, – умоляю я.

– Развяжи узел, – говорит Джекс.

Я пытаюсь переместить руки, но они крепко связаны. Мое тело выгибается, когда я пододвигаю бедра к Джексу.

– Я не могу, – говорю я, – пожалуйста.

– Сосредоточься, – говорит он, рассматривая конец веревки. – Ты терпишь неудачу.

Я смотрю на руки. Я вижу изгибы веревки, но не могу двигаться, чтобы что-то сделать.

Веревка касается моего живота, и я снова сосредотачиваюсь на Джексе.

– Я немного ослаблю узлы, – говорит он. – Это основной сизаль с тремя ветвями. Начало хороший флоггер. Начинай.

Я тяжело сглатываю, когда он немного распускает узлы. Удовольствие уже отступает, и я хочу его вернуть. Он использует одну свободную деталь, чтобы обернуть конец, чтобы веревка не порвалась.

– Подумай об этом перевернутом повороте, – говорит он, – и как ты можешь достичь этого.

Я не могу сосредоточиться ни на чем, кроме моей потребности в этом касании и его взгляде на мне, полном похоти, интереса и удивления. Он доволен мной, и это так же сильно, как удовольствие от касания.

Но Джекс откинулся назад. Он ничего не сделает, не даст мне большего, если я не удивлю его.

Я тянусь к веревкам. Они грубые и раздражают меня, в отличие от гладкого шелка. Я продолжаю ослаблять их, но потом понимаю, что могу сработать по-другому, если объединю их.

– Теперь ты поняла, – говорит Джекс. Я вознаграждена за свой прогресс резким ударом между ног концом веревки.

Джекс приложил больше силы, но он это знает и прикладывает руку к моей коже, чтобы успокоить ее.

Я снова теряю концентрацию.

– Тебе это нравится? – спрашивает он и надавливает чуть сильнее.

– Да. – Я снова в огне, мое тело пульсирует от желания.

– Развяжи веревку, и получишь намного больше, – говорит он.

Я сжимаю руки и вытягиваю палец. Да, я могу дотянуться до первого узла. Я тыкаю в узел, как будто держу инструмент для разделения нитей. Любой узел, который можно связать, можно развязать. Это просто обратная головоломка.

Мой палец работает внутри.

– Очень мило, – говорит Джекс.

Я останавливаюсь, ожидая награды. Он кусает меня. Я кричу, а затем стону, когда его рука охлаждает ожог. На этот раз его палец скользит вниз, мягко касаясь налившегося бутона.

Я снова тянусь к нему, прижимаясь к его руке. Я хочу гораздо больше. Я хочу все.

Но Джекс отступает, небрежно постукивая концом веревки по ладони.

Я наконец-то распутываю первый узел. Мои руки опускаются примерно на сантиметр, и мне становится намного легче добраться до второго узла.

– М-м-м, – говорит Джекс. – Красиво сделано. – Он откладывает веревку. Еще шире раздвигает мои колени и скользит руками по моим бедрам. Его большие пальцы надавливают, раскрывая меня так широко, что я чувствую прохладный прилив воздуха вокруг открытых складочек.

Я хочу большего, поэтому стараюсь работать быстрее и не останавливаться. Я просовываю палец во второй узел, и у меня все получается. Осталось два.

Джекс не освобождает меня, продолжает работать, один палец обходит чувствительную точку, а другой скользит вдоль влажных складочек, которые с жадностью приветствуют его.

Теперь, когда почти вся работа проделана, последние два узла кажутся легкими. Я распускаю их, и мои руки освобождаются.

– Побег от узлов – это игра ума, – говорит Джекс. – Работай с узлами, а не против них.

Но я почти не слышу его. Его пальцы творят магию. Я держу Джекса за плечи. Я никогда так не прикасалась к мужчине. Я хочу. Я хочу исследовать его всего.

Джекс наклоняется ко мне, опираясь на одной руке. Его палец скользнул глубже в меня. Я прогибаюсь навстречу ему.

Меня пронизывают искры. Мои ощущения усиливаются – запах сена, мягкий платок, дыхание Джекса у моего уха. Он придвигается, и его губы касаются моей груди.

Жужжание начинает нарастать. Я никогда не чувствовала ничего настолько сильного. Я хочу почувствовать наполненность, и это желание сводит меня с ума.

Джекс ускоряется, проникает пальцем все глубже, но внезапно что-то заставляет его остановиться и посмотреть на меня. Я не знаю, что случилось, почему он остановился. Моя грудь вздымается.

Он следит за мной, озабоченно подняв бровь, а затем, кажется, наваждение проходит. Его пальцы возвращаются, я закрываю глаза, и трения начинают доводить меня до пика.

Я откидываюсь на сено и оргазм накрывает меня, отзываясь в таких частях моего тела, о существовании которых я не подозревала.