Текст книги "Как прикажете, Королева!"

Автор книги: Энн Вулф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

К счастью, примерять кольца было легче, чем платья, и Джекки остановилась на четвертом – это было широкое, но простое кольцо из белого золота без единого камешка. Мартин раскритиковал ее выбор, и Джекки даже обиделась и втайне от него задумала маленькую месть: выгравировать на внутренней стороне кольца свой девиз: «Рэп всегда со мной».

Сам Мартин выбрал изящное кольцо из желтого золота с резной вставкой посередине. Джекки кольцо не очень понравилось, но в принципе ей было все равно, что будет носить ее будущий фиктивный муж.

Когда они наконец выбрались из салона, Джекки поняла, что катастрофически опаздывает. Она даже не успевала заглянуть домой, чтобы проведать Ловкача и переодеться.

– Если бы не твой каток, – назидательно заметил Мартин, – ты бы уже давным-давно была в Совиных Подворотнях.

– Не читай мне мораль, лучше придумай, что делать, – огрызнулась Джекки. – Помнится, кто-то говорил про самолет.

– Джекки Льюис, ты спятила?! – с ужасом покосился на нее Мартин. – Я надеялся, что с чувством юмора у тебя все в порядке.

– Когда влипаешь в такую фигню, сразу понимаешь, кто есть кто, – многозначительно покосилась на него Джекки. – Ладно, расслабься, мистер Ламберт. Не очень-то я и рассчитывала на твой самолет.

– Можешь рассчитывать на такси, – немного успокоившись, ответил Мартин. – Я довезу тебя до твоей «Слепой совы».

– Могу провести тебя в зал. Послушаешь мой рэп, – предложила Джекки и тут же пожалела о сказанном.

На лице Мартина появилось такое выражение, словно она уговаривала его съесть жабу.

– Нет уж, избавь меня от этого. На сегодня с меня хватит впечатлений. Если я не переломал ноги на катке, это еще не значит, что я хочу оглохнуть от вашей жуткой музыки и сойти с ума от примитивных стишков.

– Сам ты примитивный, Мартин Ламберт! – На этот раз Джекки обиделась не на шутку. – Не говори о том, в чем не рубишь! И не надо мне твоего такси – сама как-нибудь доберусь!

Мартин попытался ее окликнуть, но было поздно: Джекки побежала к переходу и скрылась за большим автобусом, который полз по шоссе как сонная ленивая гусеница.

Поболтав пакетом со свадебным платьем, забытым Джекки, Мартин поздравил себя с успешным почином. В конце концов, все было не так уж и плохо. Платье и кольца куплены, а Сьюки, удивительная и все понимающая Сьюки, уже занимается организацией их свадьбы.

Год пролетит незаметно, убеждал себя Мартин. Нужно только немного подождать. А то, что эта Джекки немного с приветом, не самое страшное. По крайней мере она производит впечатление порядочной и наивной девушки. А с такими всегда можно договориться.

5

Джекки поерзала верхом на чемодане и уныло покосилась на храпящего Ловкача. Мог бы и не набираться так перед ее хоть и фиктивной, но все-таки свадьбой. А ведь она просила его помочь ей собраться и упаковать эти дурацкие вещи. Теперь приходится прыгать на чемодане, чтобы наконец его закрыть.

Настроение у Джекки было, мягко говоря, не радужным. Мартин настоял, чтобы она поехала в гостиницу: ему, видите ли, казалось зазорным, что белоснежный свадебный лимузин поедет по улицам Совиных Подворотен и, что самое ужасное, остановится перед обшарпанным домом, в котором Джекки прожила столько лет.

Ее уже давно начало бесить то, что ей постоянно приходится уступать Мартину. А ведь на самом деле кто он ей? Не жених, не муж и даже не друг. Конечно, Джекки сама виновата: наверное, надо было постоянно спорить с ним о цвете скатертей на столе и оттенке фарфора на сервизе. Нет, это было глупо. Определенно глупо.

И все же так унизительно уступать во всем, подчиняться чужой воле. Взять хотя бы это свадебное платье – ведь Мартин видел, что Джекки не хочет надевать его. Она согласилась бы с любым другим, но только не с этим. Такое платье надевают, когда выходят замуж за любимого, за мужчину-мечту, мужчину-сказку о котором грезят с самого детства.

Такого мужчины у Джекки никогда не было. Да и мог ли он быть – с ее-то прошлым? У нее было много мужчин-приятелей, знакомых, друзей. Но того самого, единственного не было никогда. И, возможно, никогда не будет – с ее-то страхами.

Джекки не без горечи вспоминала их школьную звезду, Майка Соллета, который бегал за ней как собачонка, пока не понял, что с Джекки Льюис только и можно, что держаться за ручку. С Майком Соллетом они расстались уже много лет назад, но Джекки до сих пор вспоминала, как сдерживала слезы, когда Майк заявил ей:

– Ты холодная, как кола со льдом. Это, конечно, заводит, детка. Но я не могу ждать, пока ты растаешь.

Джекки поднялась с чемодана и, надавив на крышку коленкой, возобновила свои тщетные потуги закрыть этот ящик, набитый всяким хламом. Теперь ей почему-то вспомнилась мама. Они часто переезжали с квартиры на квартиру, и мама постоянно возилась с чемоданами. Ей, как и Джекки, тоже некому было помочь.

На глаза Джекки навернулись слезы. Она отерла их ладонью и упрямо продолжила воевать с чемоданом.

Что за редкостный сукин сын ее отец! Ведь если бы он не ушел от них, не бросил маму, которая тогда еще была беременна, скорее всего все обошлось бы и мама осталась бы жива.

Боб говорит, что мстить глупо, бессмысленно ненавидеть прошлое. Но Джекки все бы отдала, лишь бы расквитаться за свою мать с этим уродом, ведь, кроме крови, текущей в их жилах, между ними, отцом и дочерью, нет ничего общего.

Джекки никогда не считала своим отцом Боба, хотя они были достаточно близки. Боб был скорее учителем, старшим братом, которого она всегда любила, но на которого, увы, далеко не во всем можно было положиться.

– Черт, Боб, ну какого же фига ты так надрался… – пробормотала Джекки, без сил сползая с чемодана. – Что теперь делать с этим барахлом? Видно, придется оставить его тут до лучших времен.

Дверной звонок, затрещавший в коридоре, заставил Джекки вздрогнуть. Кого еще принесло?

Открыв дверь, Джекки не без удивления увидела, что на пороге стоит порядочно выпивший Бадди с тремя бутылками ее любимого «гролша».

– Бадди? Что ты здесь делаешь? – удивленно уставилась на него Джекки. – Мартин забил на мальчишник? У меня тоже с девичником не заладилось.

– Держи, это тебе. – Бадди протянул Джекки пиво. – Вообще-то я к Бобу. Но пиво принес тебе. Бобби сказал, ты «гролш» уважаешь.

– Еще как, – усмехнулась Джекки. – А Боб уважает виски. Так уважает, что дрыхнет без задних ног, пока я собираю чертовы шмотки. Из-за своего засранца дядюшки я никого не попросила помочь, а теперь мучаюсь с этими чемоданами.

– Брось, Джекки. Велика беда, чемоданы. Сейчас все уладим.

Бадди «улаживал» вопрос с чемоданами так же скверно, как и сама Джекки. Решив плюнуть на сборы, парочка уселась пить пиво прямо на чемоданах. Джекки даже обрадовалась приходу Бадди, теперь она не так уж волновалась и не чувствовала себя такой одинокой.

Третья бутылка «гролша» развязала Джекки язык.

– Не понимаю, как Марти может быть твоим другом, Бадди. – Джекки чуть не съехала с чемодана, но Бадди удержал ее, ухватив за руку. – Вы с ним такие разные. Он жуткий сноб, помешан на том, что о нем подумают. Представь, он нанял для меня какую-то тетку, которая учит меня правильно держать вилку, а вместо «черт» или «дерьмо» жеманно вздыхать и произносить «о, какой ужас». Что за дерьмо, Бадди? Я ему что, дрессированная черепаха?

– Почему черепаха? – округлил Бадди свои прозрачно-голубые глаза.

– Не знаю. Просто черепаха, и все.

– Нет, ты не черепаха. – Бадди медленно помотал головой и потряс перед носом у Джекки указательным пальцем. – Ты для него мешок с баксами. Но ведь и он для тебя тоже, признайся. Только ты играешь в ту игру, где он лучше понимает правила. Поэтому Марти и пытается управлять ситуацией. А вообще ты права, – немного помолчав, добавил Бадди. – Марти все пытается контролировать. Он всегда боялся выпустить что-то из-под контроля, особенно свою жизнь. Вот и тебя он контролирует, потому что его будущее сейчас зависит от твоего. Понимаешь, детка?

– Более или менее, – икнув кивнула Джекки. – Но меня это бесит, Бадди. Ненавижу, что мной пытается помыкать какой-то фиг, с которым я едва знакома. Ненавижу, что он велит мне ехать в какую-то гостиницу из-за своих дурацких заморочек. Ненавижу, что он заставил меня надеть то платье.

– Так не надевай, – отхлебнув из серебряной фляги, ответил Бадди.

Это решение проблемы показалось Джекки таким удивительно простым, что оставалось неясно, как это она сама до него не додумалась.

– Клевая мысль! – с восхищением посмотрела она на Бадди. – Только что мне надеть вместо него? Шмоток-то у меня немного. Так, брюки да футболки. Ну еще парочка костюмов для выступлений в «Слепой сове».

– А они нарядные? – полюбопытствовал Бадди.

– Еще какие! – с гордостью воскликнула Джекки и, допив остатки «гролша», вскочила с чемодана и распахнула его. – Сейчас увидишь!

Увидев костюмы, Бадди немедленно потребовал, чтобы Джекки их примерила. Он кричал так громко, что в стенку начали стучаться соседи. На спящего Боба это, однако, не подействовало – он перевернулся на другой бок и захрапел еще сильнее.

– Примерю! – объявила Джекки, потрясая перед Бадди костюмами. – Пока ты сгоняешь за «гролшем».

– Не вопрос, – кивнул Бадди и, не удержавшись на крышке второго чемодана, с грохотом свалился на пол.

Джекки хохотала как одержимая. Страх перед завтрашним днем как рукой сняло. Джекки Льюис уже не чувствовала себя маленькой забитой девочкой, которая окажется в толпе людей, подобных Мартину Ламберту. Она как всегда будет Королевой. Королевой Совиных Подворотен.

– Джек, детка, какого черта мы тут с тобой делаем?!

– Мне тоже очень хотелось бы это знать, черт возьми!

Джекки опознала голоса, хотя головная боль активно препятствовала возможности о чем-либо думать.

С трудом разлепив глаза, она не без удивления обнаружила себя лежащей на полу в обнимку с одним из чемоданов. Рядом с другим сидел порядочно помятый Бадди. В его руках была та самая бездонная фляжка, из которой он постоянно что-то хлебал.

Над Бадди угрюмой скалой возвышался Боб, который не мог взять в толк, что здесь произошло и почему его племянница до сих пор торчит дома, вместо того чтобы наслаждаться утренним душем в дорогом гостиничном номере.

– Вот же черт, Бадди, – пробормотала Джекки, принимая сидячее положение. – Сегодня я, кажется, выхожу замуж.

– Вот-вот, – мрачно кивнул Боб. – Самое время об этом вспомнить. Звонил твой жених, и его очень обеспокоило то, почему тебя до сих пор нет в гостинице. Я уж не стал огорчать Марти и сообщать ему, что ты валяешься на полу вместе с его лучшим другом, а вокруг вас разбросаны пустые бутылки из-под «гролша».

– На твоем месте, Ловкач, я бы не очень усердствовала с моралью, – заявила Джекки. – Из-за чьего пьянства я весь вчерашний вечер горбатилась с этим барахлом? – кивнула она на чемоданы. – А потом, между прочим к тебе, заглянул Бадди, и мы… – Она со вздохом покосилась на пустые бутылки.

– Вижу, что вы тут не скучали, – хмыкнул Боб. – По-моему, самое время приводить себя в порядок, детка. Уже двенадцатый час.

– Вот дерьмо! – Джекки попыталась подняться, но голову пронзила яркая вспышка боли. – Я даже пошевелиться не могу.

– Хочешь, сбегаю за «гролшем», – галантно предложил Бадди. – Клин клином вышибают.

– Ты спятил, Бадди?! – возмущенно покосился на приятеля Боб. – Она еще не отошла от вчерашнего. Ты что, хочешь споить девочку?

– Нет, всего лишь пытаюсь спасти ее от неминуемой смерти во время свадебной церемонии.

Джекки сделала над собой усилие и поднялась с пола. Голова трещала неумолимо, и, казалось, боль становилась только сильнее.

– Вы тут спорьте, а я попытаюсь принять душ, – прошептала она и пошатываясь направилась в ванную.

Из зеркала на нее глядело жутковатое создание, в котором Джекки не сразу признала себя.

Приняв душ, она поняла, что действительно умрет, но гораздо раньше, чем начнется свадебная церемония. Либо ее убьет головная боль, либо с ней расправится Мартин, который не сможет выдержать такого пренебрежения правилами приличия.

Решив, что первый вариант кончины пугает ее куда больше, чем второй, Джекки решила подстраховаться: она выпила таблетку от головной боли, которую сунул ей Боб, а потом принялась за «гролш», оставленный в холодильнике предусмотрительным Бадди.

Что из этих чудодейственных средств в итоге подействовало, она не знала, но уже через час мир снова заиграл яркими красками и, даже несмотря на то, что до нее дозвонился разъяренный Мартин, Джекки не чувствовала ни малейших угрызений совести.

Натянув вместо свадебного платья, одиноко висевшего на вешалке в шкафу, сверкающий серебристыми чешуйками костюм для выступлений в «Слепой сове», Джекки взглянула в зеркало.

– Красотка! – ухмыльнулся Бадди. – Когда она вчера его примерила, я сказал, что лучшего свадебного наряда и не придумаешь.

– Вы оба спятили. Определенно спятили, – пробормотал Боб, растерянно разглядывая племянницу. – Ты соображаешь, что делаешь, Джекки?! Ведь там может быть пресса, фотографы. Звезды, разряженные в пух и прах. А ты – в этом?!

– Да мне плевать, – повернулась к дядюшке Джекки, на лице которой сияла ослепительная улыбка. – Мартин хотел сделать все по правилам и сделал. Я тоже сделаю все по правилам. Только по своим.

– Молодчина, Джекки! – выкрикнул Бадди и, открутив крышку с фляги, провозгласил: – Выпьем за самую сногсшибательную невесту! За Королеву!

– За Королеву! – подхватила Джекки, уже не слышавшая уговоров Боба, который собрался красоваться на ее свадьбе во фраке, взятом напрокат.

Ох, не зря Мартина Ламберта терзали тревожные предчувствия. Ох, не зря он волновался, как бы Джекки Льюис не выкинула что-нибудь эдакое! Но если бы Мартину сказали, что все будет именно так, то он рассмеялся бы в лицо идиоту, который посмел предположить подобное.

Во-первых, Джекки наотрез отказалась ехать в гостиницу и заявила, что если белоснежный лимузин не подкатит к окнам ее дома в Совиных Подворотнях, то ни о какой свадьбе не может быть и речи. Мартин, уже неплохо знавший упрямый характер своей «невесты», счел за благо уступить и уповал лишь на то, что это последний сюрприз на сегодняшний день.

Во-вторых – и тут последняя надежда Мартина на то, что свадьба пройдет без эксцессов, разбилась в пух и прах, – его «нареченная» вышла из лимузина в таком ослепительно безвкусном наряде, что у Мартина дух захватило: ничего более ужасного он не видывал с тех самых пор, когда его бабушка, вспомнив о временах хиппи, вырядилась на Хеллоуин в рваные джинсы и увешала себя украшениями из бисера.

Бисера на Джекки не было – она ограничилась массивными браслетами и своей любимой цепью с африканским божком. И все это поверх странного комбинезона с широким низом и бесформенным верхом, блестящим, как чешуя на русалочьем хвосте.

Мартин старался не смотреть в глаза приглашенным, но, увы, его уши не могли не слышать перешептываний ошалевших от этого зрелища гостей.

Особенно эффектно «невеста» с бутылкой «гролша» в руках смотрелась рядом со своими подружками, девушками в венках из искусственных цветов и романтичных бледно-голубых платьицах: Сьюки сама выбирала цвет ткани, чтобы он совпадал по гамме с нарядом невесты.

Слава богу, во время церемонии Джекки додумалась передать свою бутылку Бадди, который по удивительному для Мартина стечению обстоятельств оказался в одном лимузине с Бобом и самой Джекки.

В-третьих, когда у невесты поинтересовались, согласна ли она выйти замуж, она многозначительно приложила палец к губам и громко сообщила:

– А дайте-ка я подумаю.

И когда наконец тихий шелест листвы подхватил ее «да», собравшиеся разразились громкими аплодисментами, которые Мартин воспринял как насмешку. И ведь они были правы – на их месте сам Мартин умирал бы со смеху.

Пожалуй, то, что Джекки выкинула в-четвертых, казалось уже не таким катастрофическим на фоне всего случившегося.

Музыкант – надо сказать, довольно популярный и известный исполнитель старых добрых песен – был безжалостно прерван неистовым воплем невесты:

– Рэп всегда со мной!

После чего Джекки Льюис, эта некоронованная королева Совиных Подворотен, выскочила на сцену и, отобрав у огорошенного таким поворотом событий певца микрофон, принялась читать нечто совершенно нелепое и невразумительное, чего ни один человек, находясь в здравом уме и трезвой памяти, не назвал бы стихами:

– Ну что вы скисли – рожи как лимоны?

Давно пора вам нацепить погоны.

Вы больше похожи на солдат или полицию,

Те тоже ни фига не умеют веселиться!

Хорош шептаться по углам, хорош закуски жрать,

Сейчас я всех вас заставлю плясать!

Ну-ка зажгите! Ну-ка веселитесь!

А если вы с похмелья – немедля похмелитесь!

Рэп – лучшая музыка для отрыва и свадьбы,

А тем, кому скучно, валить давно пора бы!

Все это звучало посреди общего дружного и единодушного молчания. Мартин чувствовал себя оплеванным и катастрофически одиноким.

Он знал, что очень скоро поймает на себе великое множество сочувственных взглядов, но вряд ли хотя бы один из тех людей, что бросят их ему, будет на самом деле испытывать сочувствие, а не злорадство.

Увы, таковы правила, таковы законы. И Мартин прекрасно понимал, на что идет, согласившись на странные условия завещания тетушки Леонеллы.

Пока Джекки резвилась на сцене, к Мартину подошла Сьюки. Безупречно одетая, с изящной высокой прической, наверняка сделанной в одном из лучших салонов. Роскошная, великолепная женщина – о таких можно только мечтать. Мартин чувствовал себя таким жалким, что даже его приклеенная, как выражалась Джекки, улыбка не помогла ему обмануть Сьюки.

– Как ты? – участливо поинтересовалась она, и Мартина ее сочувствие резануло куда сильнее, чем мог бы это сделать пренебрежительный взгляд.

– Как и должно было быть, – отозвался он. – Довольно скверно. Представляю, сколько будут судачить об этой свадьбе. И я ничего никому не могу объяснить – вот что самое отвратительное. Впрочем, даже если бы я и объяснил, едва ли меня хотя бы кто-то понял.

– Ты уже говорил, – спокойно отозвалась Сьюки. – Не стоит принимать все так близко к сердцу. Я не знаю, что тебя связывает с этой девчонкой, но, уверена, она тебе не пара. Этого только слепой не заметит.

– Вероятно, Бадди слепой, – кивнул Мартин на друга, который пытался отплясывать под безумные стишки, которые извергала из себя Джекки. – Или чокнутый, не знаю. В общем, для Бадди – это идеальная девица.

– Это точно, – кончиками губ улыбнулась Сьюки. – Бадди Хольм всегда отличался… особенным вкусом. Как лорд Генри из «Дориана Грея».

– Нет, Бадди не такой мерзавец, – покачал головой Мартин. – Хотя конечно же редкостный псих.

– По-моему, он направляется в твою сторону, – шепнула Сьюки. – Я, пожалуй, пойду, пока он не наговорил мне глупостей и гадостей.

– Постой, Сьюки.

– Что?

Мартин осторожно коснулся пальцами ее руки.

– Спасибо тебе.

– За что?

– За то, что помогла мне. За то, что все понимаешь правильно и держишься молодцом в отличие от меня.

– Мне лучше уйти, – почти шепотом ответила Сьюки.

– Да, – кивнул Мартин. – Только еще одно – я верю в тебя.

– И правильно делаешь. – Сьюки выпростала свою руку из-под судорожно сжавших ее пальцев Мартина и легкой походкой направилась к гостям.

Джекки уже слезла со сцены, и Мартин не без удивления услышал раздавшиеся аплодисменты. Аплодировали в основном мужчины – женщины, по всей видимости, не оценили этих диких напевов, рожденных афроамериканской частью многострадальной Америки.

– Чего приуныл, дружище? – полюбопытствовал у Мартина уже порядком набравшийся Бадди. – По-моему, все очень весело. Если бы не Джекки, был бы обыкновенный скучняк.

– Ты уже заговорил ее словечками? – насмешливо поинтересовался Мартин.

– Отличное, по-моему, словечко. И замечательно подходит ко всем стандартным свадьбам. Кроме твоей, конечно, – улыбнулся Бадди.

– Тебе лишь бы веселиться, – сквозь зубы процедил Мартин. – А я тут стою как оплеванный.

– А чего ты хотел, дружище? – покосился на него Бадди. – Ты устраивал эту свадьбу для себя и не беспокоился, что выставишь Джекки полной идиоткой. Теперь она сделала то, что хотела, и выставила идиотом тебя. Все в порядке вещей, Марти. Надо это принять как закон жизни. Только и всего.

– Только и всего? – уставился на него Мартин. – Ты что, не понимаешь, философ доморощенный, какие последствия будут иметь ее выходки?

– А какие имеют мои? – хмыкнул Бадди, отхлебывая из фляжки.

– Ты другое дело.

– Хотел бы я знать почему?

– Да потому, что ты здешний. У тебя есть имя, есть деньги, есть положение, в конце концов. А она – ее никто не знает. Она чужая здесь, и я не хочу стать таким же чужим, как она.

– А ведь Джекки права – ты страшный сноб, дружище, – усмехнулся Бадди.

– Да, я сноб, пусть так, – угрюмо кивнул Мартин. – Но что это меняет? Кстати, – пристально посмотрел он на своего захмелевшего друга, – может, объяснишь мне, как ты оказался в одном лимузине с моей «невестой» и ее дядюшкой Бобом?

– О, эта история до того забавна, что тебе забавной не покажется, – ухмыльнулся Бадди. – Думаю, Джекки расскажет ее тебе, если ты очень попросишь. А пока я, пожалуй, помолчу, дабы не сойти за сплетника.

– Да ну тебя, – отмахнулся от него Мартин. – Обещал помочь, а делаешь только хуже.

– Ого! По-моему, на свадьбе объявился кое-кто, кого не очень-то ждали. – Бадди кивнул на Марча Дэвелоу, который, несмотря на жаркую погоду, явился в темном костюме из твида.

– Неприятности продолжаются, – мрачно вздохнул Мартин. – Пойду-ка я разыщу Джекки, пока она не выкинула еще какую-нибудь глупость.

– Самую большую глупость она уже выкинула, – насмешливо посмотрел на Мартина Бадди.

– Какую же?

– Вышла за тебя, дружище. Кстати, что тебе успела нашептать эта подколодная змея?

– Ты имеешь в виду Сьюки? – раздраженно поинтересовался Мартин.

– Кого же еще?

– Слушай, перестань говорить о ней в таком тоне. В отличие от твоей Джекки она само великодушие и благоразумие.

– Ну да, конечно же, – хмыкнул Бадди. – Так я и поверил в великодушие Сьюки, которая никогда и ничего не делает просто так. И, между прочим, почему Джекки вдруг стала моей? Вообще-то она твоя жена. С сегодняшнего дня.

– Спасибо, что напомнил, – усмехнулся Мартин. – Хорошо запомни сегодняшний день, Бадди. Он – начало моего кошмара.

Бадди мрачно посмотрел вслед удаляющейся фигуре своего друга, одетого в безупречный белый костюм.

– Знал бы ты, как тебе повезло, мистер Правильность, – пробормотал он и сделал очередной глоток из своей волшебной серебряной фляги.