Текст книги "От судьбы не уйдешь"

Автор книги: Энн Мэтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Глава шестая

Уже смеркалось, когда Уилл отвез Мерритов обратно в Малберри-Корт. Визит, по его мнению, удался, хоть гости и задержались дольше, чем он рассчитывал. Эмма настояла, чтобы Уилл показал ей все Аббатство. Заходить в жилую часть дома ему не хотелось, но Эмма проявила интерес к бывшим детским и мансардам, где – как она сообщила ему загадочным шепотом – наверняка сохранились следы семейной истории.

Сам Уилл называл не иначе как хламом пестрое собрание ненужной, поломанной мебели, викторианских кофров, альбомов с фотографиями и шкатулок с памятными вещицами, загромождавшее пыльные помещения под крышей. Там было тесно и, жарко, но после нелепой встречи на лестнице он был рад, что может чем-то занять Эмму, заставив ее поскорее забыть о неприятном инциденте. После того как Франческа пробежала мимо них по лестнице, он с тревогой ждал неизбежных вопросов. Но на первый из них: «А почему ваша приятельница не вышла к ланчу?» – ответить было нетрудно. К тому же Уилл обрадовался, что обошлось без взаимного представления дам.

– Она приехала из Лондона на уик-энд. Похоже, она сейчас переживает что-то вроде кризиса и решила сбежать подальше от своих неприятностей.

К счастью, Эмму такой ответ удовлетворил – по крайней мере пока. Уилл догадывался, что она слишком уверена в себе и своей неотразимости, чтобы усмотреть потенциальную угрозу со стороны женщины его возраста, притом не слишком хорошо выглядевшей. К тому же она почувствовала, что полностью завладела его вниманием…

Родители Эммы, пока он показывал ей Аббатство, сидели в библиотеке, потягивая коктейли, и тоже были явно довольны ходом визита. Вряд ли они нуждались в жеманных восторгах дочери для подтверждения собственного мнения о Лингардском Аббатстве. Мерритов вполне устраивали и Аббатство, и его владелец, которые могут принести их дочери желанный титул, а им – связи, чего не приобретешь за деньги.

Хотя деньги тоже пригодились бы, цинично думал Уилл. Миллионы Мерритов помогли бы решить многие, если не все, его проблемы. Самая главная задача – новая крыша и полная реставрация каменных стен дома. Но прежде всего – и не откладывая! – следует заняться сотней других дел, связанных с текущим ремонтом.

– Мы еще увидимся до нашего отъезда? – спросила леди Меррит, когда они остановились перед Малберри-Корт и Уилл помог ей выйти из машины.

Ему показалось, что ее муж поморщился – какой бестактный вопрос! Однако ответить на него поспешила Эмма.

– Ну конечно, ма! – воскликнула она, заговорщицки улыбнувшись Уиллу. – Уилл обещал свозить меня завтра в Йорк. Ты с ним увидишься. Он за мной заедет.

– Серьезно?

Леди Меррит повернулась к Уиллу, и ему пришлось подтвердить: да, он действительно заметил, что город заслуживает внимания. О том, что они с Эммой еще ни о чем точно не договорились, он сообщать не стал. Зачем нарушать ее планы? Даже если он не намерен следовать намеченной бабушкой схеме…

– А может быть, нам всем поехать в Йорк? – тут же предложила леди Меррит, однако Эмму это явно не устраивало.

– И снова оставить леди Розмари одну? – воскликнула она.

– О да. Я как-то не подумала… – пробормотала леди Меррит, поймав неодобрительный взгляд мужа. – Во всяком случае, большое вам спасибо за ланч и за прогулку по саду. Уж и не помню, когда еще я получала столько удовольствия.

В дом вошли все вместе: Уилл помнил про свое обещание подробнее рассказать бабушке о визите Франчески. Впрочем, он ничуть не огорчился, увидав, что леди Розмари не одна.

В гостиной находился Арчи Росситер; судя по подносу с пустыми чашками, он сидел у бабушки уже довольно долго. Когда гости вошли в комнату, старик вежливо встал, пожал руку сэру Джорджу и отпустил комплимент леди Меррит, заметив, что она прекрасно выглядит – пребывание в деревне явно пошло ей на пользу.

Уиллу доктор улыбнулся несколько принужденно, но его это не смутило: он был рад, что не придется выслушивать бабушкины нравоучения, хотя и удивился, почему Арчи зачастил в Малберри-Корт – ведь он был здесь накануне вечером. Наверно, двух старых людей связывало нечто большее, чем ему казалось. – Ну как, приятно провели время? – спросила леди Розмари, обращаясь сразу ко всем, однако глядя на внука, на лице которого не отражалось никаких эмоций. Было ясно, что она имеет в виду, но Уилл по понятным причинам не испытывал никакого желания ей подыгрывать.

– О, просто чудесно! – заявила Эмма; ее слова, несомненно, были прежде всего предназначены Уиллу, и он счел, что именно в этом причина охватившего его раздражения. – Сады великолепны, но дом мне понравился больше. Уилл отвел меня в мансарду и показал старые альбомы и еще многое.

– Не все альбомы, надеюсь? – сухо произнесла старая леди, и Уилл догадался, что она опасается, не было ли среди них фотографий его бывшей жены.

– Ну что вы – их там целая куча! – воскликнула Эмма. – Но все равно это чертовски забавно. Ваш внук, леди Розмари, очень интересный человек. Хоть и не играет в поло.

– Что верно, то верно. – Старая леди заставила себя улыбнуться и потянулась за колокольчиком. – Выпьешь с нами чаю, Уилл? Арчи собирается уходить.

– Нет, пожалуй. – Уилл полагал, что вполне достаточно времени провел сегодня с Мерритами. И не то чтобы ему не нравилась Эмма – просто не хотелось во всем потакать бабушке.

– Тогда я тебя провожу, – решительно объявила леди Розмари, на этот раз не позволив Эмме вмешаться. – Скажите Мейбл, что вам подать, – обратилась она к гостям. – Посидишь еще минутку, Арчи? Я только расспрошу Уилла про его управляющего.

Когда они вышли из комнаты, Уилл сказал:

– Кстати, о Филдинге: он поправляется. После операции крепнет с каждым днем и, насколько я знаю, собирается вернуться на работу уже в конце лета. – Правда? – Леди Розмари не проявила особого интереса к здоровью управляющего. Уилл не удивился, заметив гневные искорки в ее стальном взгляде. – Ты прекрасно понимаешь, что я пошла с тобой не для того, чтобы выслушивать отчет о состоянии Мориса Филдинга. Я хочу знать, зачем к тебе явилась Франческа Годдар и почему ты позволил ей остаться.

Уилл вздохнул.

– Я же тебе говорил: у нее неприятности. Какой-то человек ее преследует.

– И ты полагаешь, этого достаточно, чтобы встать у тебя на пути? – Она покачала головой. – Ты меня очень расстраиваешь, Уилл. Очень.

– Я не давал обещания, что тебе может понравиться мое объяснение, – мягко произнес Уилл. – Но в отношениях с Мерритами ее визит ничего не меняет – если тебя именно это волнует. Они с Эммой сегодня встретились, но…

Леди Розмари задохнулась от ужаса.

– …но Франческа назвалась другом семьи. Можешь быть спокойна: Эмма никогда не подумает, что меня с Франческой что-то связывает, – она для этого слишком самоуверенна.

И все же старая леди не могла прийти в себя.

– Эмма с Франческой встретились? – повторила она. – Но к ланчу ты ее, надеюсь, не пригласил?

– Не пригласил. – Уилл терял терпение: он боялся, что Эмма может кинуться за ними вдогонку, чтобы выяснить, что происходит. – Я же тебе сказал: никто, кроме Эммы, ее не видел. Мы случайно на нее наткнулись. Радуйся, что Франческа проявила достаточно такта. А ведь могла бы сообщить Эмме, кто она такая.

– Ты уверен, что она этого не сделает? – резко бросила леди Розмари, и Уилл задумался: почему бабушка так настроена против его бывшей жены? Только ли потому, что считает ее предательницей, или у нее есть еще какие-то, неизвестные ему, причины?

Причин могло найтись великое множество, и вполне обоснованных. Франческа сделала аборт – этого ей Уилл не простил. И думал об этом с непреходящим горьким чувством. Однако, насколько он знал, она никогда ему не изменяла. И, в конце концов, горько ему, а не бабушке!

Уиллу хотелось как можно быстрее закончить мучительный разговор.

– Мне пора, – сказал он. – А Франческу я просто пригласил провести в Лингарде уик-энд, вот и все. Мне стало жаль ее. Точно так же я бы пожалел любую другую женщину, которую преследовал бы бандит.

– Ну, если ты уверен…

– Я уверен. – Уилл спустился с крыльца к поджидавшему его «рейнджроверу». – Пока. Завтра увидимся. Я обещал Эмме свозить ее в Йорк.

Всю дорогу до Аббатства перед глазами Уилла стояла бабушка, явно довольная его последним сообщением. Она, конечно, не давила бы на него так, если б не была одержима мечтой о правнуках. Раньше он за ней такого не замечал – или она хорошо скрывала свои чувства. Они с Франческой прожили вместе шесть с лишним лет, и Уилл не помнил, чтобы бабушка тогда настаивала на необходимости обзавестись потомством. Напротив, она была твердо убеждена, что их брак будет недолгим, и, когда на поверку так оно и вышло, первая заявила: «Слава Богу, что у них нет детей!» Он до сих пор не понимал, почему бабушка так не любила его жену. Наверно, потому, что они с Франческой не часто заглядывали в Малберри-Корт. Аббатство всегда отнимало у него кучу времени, а Франческа работала в Лидсе, и они слишком дорожили теми немногими часами, которые им удавалось проводить вместе, – слишком дорожили, чтобы часто общаться со старой леди, которая по полгода жила в Лондоне, а приезжая в Йоркшир, сразу же начинала их поучать и критиковать.

Вдалеке показалось Аббатство. Уилл поймал себя на мысли, что ему хочется узнать, как провела вторую половину дня Франческа и на самом ли деле собиралась в деревню, как сказала, столкнувшись с ними на лестнице.

Уоткинс, услышав шум машины, встретил хозяина в холле.

– Все в порядке? – осведомился Уилл и направился было в библиотеку, собираясь посидеть в свое удовольствие со стаканчиком виски. Однако робко заданный Уоткинсом вопрос, не знает ли он, где может находиться миссис Квентин, заставил его остановиться. – Франческа? – повернулся он к дворецкому, с неудовольствием отметив, что его кольнула тревога. – Откуда мне знать? У себя в комнате, наверно. Где же ей еще быть?

– Боюсь, ее там нет, милорд, – смущенно пробормотал Уоткинс. – Час назад Эдна хотела подать ей чай, но никто не ответил на стук. Потом туда пошла миссис Харви – комната оказалась пуста.

Уилл с трудом перевел дыхание.

– Она ведь выходила днем, не так ли?

– Разве, милорд?

– Выходила. – Тревога усиливалась. – Кажется, она пошла в деревню. А ее машина на месте?

– Да, на месте, в гараже – я утром велел Смидли ее отогнать, и он говорит, что машина, как там стояла, так и стоит.

Уилл попытался рассуждать логически. То, что Франческа ушла из дома около четырех часов назад и пока не вернулась, еще не основание для паники. Никто не знал, что она здесь, – точнее, этого не знал ее преследователь. Он мог напасть на нее во время прогулки? Нет, такого не может быть. И тем не менее она чертовски долго отсутствует. Куда ее понесло?! Неужели не понимает, что Уилл сразу заподозрит самое худшее?

– Никто не видел, как она уходила?

– Из прислуги никто, милорд.

– Понятно… – Нервы Уилла напряглись до предела. – Пойду-ка я, пожалуй, поищу ее. Или нет, лучше поеду. Так будет быстрее.

– Я уверен, что беспокоиться не о чем, милорд. – Выложив свою новость, Уоткинс теперь пытался его успокоить. – Возможно, миссис Квентин заблудилась. Не хотите ли, чтобы я или Смидли поехали с вами?

– Не стоит. Если она вернется раньше, позвоните мне по мобильному телефону.

– Хорошо, милорд.

Старый дворецкий был явно взволнован. Он считал своей священной обязанностью следить, чтобы гостям Аббатства было удобно и приятно, и исчезновение Франчески не могло его не встревожить.

Продолжая теряться в догадках, Уилл поспешил к своему «рейнджроверу». Как она могла уйти, никого не предупредив?! В особенности если собиралась отсутствовать так долго? Это легкомысленно, эгоистично! Да и почему он, собственно, удивляется: ведь Франческа всегда была легкомысленной и эгоистичной. Разве не это старалась ему внушить бабушка какой-нибудь час назад?

В ярости Уилл резко рванул с места, заставив отпрянуть в разные стороны последних экскурсантов. За окружавшими Аббатство знаменитыми садами простирались поля и обнесенные белыми изгородями выгоны, где паслись лошади и несколько пони. Поля полого спускались к реке. Все эти земли принадлежали Уиллу, но пастбища он сдал в аренду близлежащей школе верховой езды, а на поле возле рощицы один из местных фермеров держал зимой своих овец.

До деревни оставалось около двух миль. Узкая дорога шла среди высокого кустарника. Уилл ощущал аромат цветущего боярышника и острый запах свежевспаханной земли, видел стаи птиц на оставленных трактором бороздах. Идиллическая картина – вероятно, подобные картины часто встают перед глазами надолго покинувших родину людей. Жаль, что он не в состоянии ею насладиться, с горечью подумал Уилл: перед его мысленным взором маячил валяющийся в канаве окровавленный труп Франчески.

«Не сходи с ума», – в бешенстве приказал он себе. Она наверняка встретила кого-нибудь из старых знакомых, заболталась и забыла о времени. Это самое вероятное. Все остальное – бред.

В начале шестого в пятницу деревня казалась вымершей. Уиллу попалось навстречу две-три машины, да еще несколько стояло перед кабачком, но большинство местных жителей уже разошлись по домам. Даже магазины казались безлюдными. Уилл вдруг понял, что здесь Франческу искать бессмысленно.

Тогда где?

Он остановил машину на двойной желтой линии, окаймлявшей поросшую травой деревенскую площадь, вылез из нее и вошел в здание почты. Миссис Симпсон, почтмейстерша, попутно торговавшая сладостями и табачными изделиями, с любопытством уставилась на него. Поначалу Уилл хотел обратиться к ней за помощью, но, вспомнив, что по совместительству она главная деревенская сплетница, в последний момент передумал и попросил коробочку сигар.

Миссис Симпсон предложила ему три сорта на выбор, и он взял одну коробку. Скорее всего, почтмейстерша знает, что он не курит сигар, – ну и ладно, пускай думает, что он их покупает для Уоткинса.

– Прекрасный вечер, не так ли? – заметила она, явно рассчитывая на продолжение беседы. – Надо наслаждаться такими вечерами, пока не пришла осень.

– Да, конечно, – коротко ответил Уилл, пожалев, что зашел на почту. Миссис Симпсон явно не терпелось узнать, зачем он сюда явился; вряд ли она поверила, что ему просто понадобились сигары.

– Ваша жена… бывшая жена… недавно сюда заходила, – сказала она, когда Уилл уже направился к двери.

Стараясь не выказывать интереса к этому сообщению, Уилл небрежно произнес: «Да что вы?» И миссис Симпсон кивнула.

– Да. Я тоже удивилась. Видно, приехала погостить к кому-то в наших краях.

Уилл не поддержал разговора. Главное он уже знает: Франческа побывала в деревне. Значит, она еще здесь. Или на пути домой.

Домой! С горьким чувством он попрощался с разочарованной миссис Симпсон и вышел на улицу. Теперь Аббатство уже не было для Франчески домом. Иногда он сомневался, было ли когда-нибудь вообще. У его жены всегда собственные планы на жизнь, куда не входило намерение стать матерью его детей.

Уилл перевел дыхание. Сейчас не время ворошить старое. С чего это он так разволновался из-за исчезновения Франчески: самое разумное – вернуться в Аббатство. Она явится туда, когда сочтет нужным. А у него и без того полно дел: поскольку завтрашний день пропадет, придется поработать сегодня.

Уилл сел в машину, кинул коробку сигар в отделение для перчаток, взялся за руль и… задумался. Если Франческа сейчас возвращается в Аббатство, то идет по старой проселочной дороге. Поэтому он ее и не встретил, когда ехал в деревню.

Уилл нахмурился. Тогда к чему медлить? Еще светло, старая дорога совершенно безопасна. В первые годы их совместной жизни они часто гуляли с собаками по этим тропкам, словно специально созданным для влюбленных. И преследователей!

Стиснув зубы, Уилл вылез из машины и направился к церкви Св. Марии. Несколько железных столбов рядом с церковным двором указывало, что здесь начало проселочной дороги. Столбы были установлены по распоряжению приходского совета, чтобы преградить путь транспорту, за исключением конного и велосипедов. Мельком отметив, что его «рейнджровер» припаркован в запрещенном для стоянки месте, Уилл прошел между столбами. Как он ни старался внушить себе, что очередной легкомысленный поступок Франчески не заслуживает стольких волнений, его мысли были заняты только одним.

За церковной оградой тропа ныряла в заросли ивняка и осин и тянулась вдоль берега реки. Уилл внезапно похолодел: как он не подумал про реку! Но почему он должен был об этом думать?! Ведь Франческа уходила из Аббатства не в таком уж плохом состоянии. Когда они с Эммой столкнулись с Франческой на лестнице, она показалась ему на удивление спокойной. Больше того: она сразу нашла, чем объяснить свое появление, когда от неожиданности он лишился дара речи.

Уилл помедлил, оглядывая берег, но, кроме белок и утиного семейства, там не было ни живой души. Он только зря теряет время! Нет, не станет он ее искать. Подождет, пока объявится сама.

Сдержав едва не сорвавшееся с губ гневное восклицание, Уилл повернул было обратно к церкви. Тут-то он и увидал кусок коричневого шелка. Он чуть не прошел мимо – ткань была скрыта растущими у самой воды камышами. И вдруг его осенило: сегодня днем на Франческе была коричневая шелковая блузка! Уилл на мгновение замер, как громом пораженный, и кинулся вниз по склону к камышам.

Но это была не блузка. Приблизившись, Уилл увидел, что это Франческа. Она лежала на берегу. В первую секунду он с ужасом подумал, что она мертва.

– О Господи!

И в самом деле: в лице Франчески не было ни кровинки, черные ресницы только подчеркивали бледность щек; казалось, она не дышит. Опустившись возле нее на колени, Уилл коснулся рукой ее щеки. Франческа резко приподнялась; Уилл, ошеломленный не меньше ее, чуть не упал на спину. Наконец она проговорила смущенно:

– О Боже, Уилл! Как ты меня напугал!

Уилл с трудом перевел дух.

– Это ты меня напугала! – воскликнул он, стараясь сдержать охватившую его ярость. И добавил, с трудом проглотив комок в горле: – Ну что ты… что ты вытворяешь?!

Глава седьмая

«Уилл взбешен – и он прав», – сокрушенно подумала Франческа. Сев, она мельком взглянула на часы. Уже седьмой час. Как она могла настолько потерять счет времени? Должно быть, задремала на несколько минут… Сочтет ли он оправданием ее нечеловеческую усталость?

– Я подвернула лодыжку, – пробормотала она, понимая, как неубедительно это звучит. Тем более что опухоль почти спала и на ногу – правда, осторожно – уже можно ступать.

В глазах Уилла она не увидела ни тени сочувствия.

– Подвернула лодыжку? – недоверчиво переспросил он, хотя не мог не видеть, что одна ее туфля валяется рядом. – Как это ты умудрилась?

– Тут сыро, – пробормотала она, постеснявшись сказать, что как дурочка полезла к воде. Но река казалась такой манящей и спокойной… ей и в голову не пришло, что это может быть опасно.

– Позабавиться захотелось! – фыркнул Уилл. – И подвернула ногу.

– Вроде того…

– И решила посидеть и подождать, пока я тебя не разыщу, да? Боже, а я, болван, так волновался!

– Что ты хочешь этим сказать?

– Что хочу сказать? – Уилл резко поднялся на ноги. – Почему ты не вернулась в деревню – до нее ведь рукой подать? Почему не позвонила в Аббатство, почему, наконец, не вызвала такси?

Франческа шмыгнула носом.

– Ну зачем ты так?.. – пробормотала она, массируя ноющую ногу. – Хочешь – верь, хочешь – не верь, но я пыталась подняться на берег. И не смогла. Я подумала: если немного тут посижу, нога перестанет болеть.

– Ах! – язвительно воскликнул Уилл. – А тебе не пришло в голову, что могут подумать люди? Или тебе нужен скандал? «Бывшая жена лорда найдена распростертой на берегу». Ты этого добивалась?

– Зачем ты надо мной издеваешься? – укоризненно сказала Франческа. – Думаешь, я обрадовалась, что здесь застряла? А позвонить в Аббатство… у меня мелькнула такая мысль, но не хотелось портить тебе день.

– А сейчас, полагаю, с тобой все в порядке.

– Почему ты так решил?

– Если б тебе было не по себе, ты вела бы себя осмотрительнее. Как ты не подумала, что даже здесь не можешь себя чувствовать в полной безопасности? А что было бы, если б тот человек – кто бы он ни был – тебя тут отыскал?.. Когда я тебя увидел, ты спала! Черт побери, да с тобой что угодно могло случиться!

– Ты что… считаешь, он мог меня выследить? – с ужасом воскликнула Франческа и вскочила, поморщившись от острой боли в лодыжке. – Господи, мне это и в голову не пришло…

– Нет, – резко перебил ее Уилл. – Маловероятно, что он мог тебя выследить. Но в этой стране он не единственный извращенец. – И добавил: – Позволь спросить: ты можешь идти?

– Попробую. – Она осторожно сделала один шаг и отвернулась, чтобы Уилл не заметил исказившей ее лицо гримасы. – Медленно могу. Но до дома вряд ли сумею добраться.

– А от тебя этого никто и не требует. – Он протянул Франческе руку. – Держись за меня. Машина наверху, всего в сотне-другой ярдов.

Всего!

Франческа сжала зубы и оперлась на его руку.

– Так лучше. – Она попыталась улыбнуться. – Только не рассчитывай, что я смогу идти с тобой в ногу.

Уилл испытующе посмотрел на бывшую жену и снял ее руку со своей.

– Ладно, – сказал он, – я тебя понесу. Будем надеяться, что бабушка об этом не узнает.

– Вовсе не обязательно…

Договорить она не успела: Уилл ловко подхватил ее и поднял на руки. «Наверно, во мне совсем нет никакого веса, или я забыла, какой он сильный», – подумала Франческа. Так или иначе, она была рада, что не придется тревожить больную ногу. Хотя и испытывала некоторую неловкость: можно ли позволить нести себя человеку, с которым, как она однажды поклялась, никогда в жизни не обмолвится ни словом? Тем не менее Уилл был первым, к кому ей захотелось обратиться за помощью. Вероятно, потому, что их уже давно ничего не связывает. Но прежде всего потому, что она может на него положиться. Пять лет назад, впрочем, она так не считала.

Пока Уилл взбирался по склону, ей, исключительно из чувства самосохранения, пришлось крепко обхватить его за шею. Подъем был крутой, и Франческе вовсе не хотелось, чтобы он ее уронил.

Уилл тяжело дышал, затылок его взмок. Тепло его тела было таким знакомым! Франческа невольно отметила, что он пользуется все тем же дезодорантом, к запаху которого примешивался слабый запах пота. Как только Уилл ступил на дорогу, Франческа разжала руки. Она не сомневалась, что на ее пальцах этот запах остался, и у нее возникло сразу два совершенно противоположных желания: вытереть влажные пальцы о его воротник и… поднести их к губам, чтобы ощутить неповторимый вкус Уилла. Разумеется, она не сделала ни того, ни другого. Здравый смысл подсказывал ей, что у нее нет никакого права вторгаться в теперешнюю жизнь бывшего мужа. Он не приглашал ее в Лингард – она приехала сама.

– А где твои гости? – спросила Франческа, полагая, что это вполне безобидный вопрос.

Кинув на нее быстрый взгляд, Уилл ответил:

– Уехали, час назад. Вообще-то они остановились в Малберри-Корт.

– Меня почему-то это не удивляет, – не удержалась от язвительного замечания Франческа. – А кто они такие? Женщина помоложе очень хорошенькая.

– Не ехидничай, – резко оборвал ее Уилл, и Франческа поняла, что наступила на больную мозоль. – Не понимаю, почему тебя это интересует, но, коли уж хочешь знать, пожалуйста: их фамилия Меррит. – Они как раз дошли до конца проселочной дороги, и Уилл остановился. – Я должен поставить тебя на землю.

– Почему? Потому что я проявила интерес к твоим гостям? – с возмущением спросила Франческа.

Уилл посмотрел на нее с укором.

– Потому что я собираюсь подогнать поближе «ровер», – ответил он и опустил ее возле одного из железных столбов. – Подожди здесь. Я мигом.

Пока Уилл разворачивался, Франческа обдумывала, как ей забраться в машину. Однако ей не пришлось предпринимать никаких усилий. Уилл, не выключая мотора, вышел и, приподняв ее, посадил в кресло рядом с водительским.

Всю дорогу в Аббатство Франческа, исподтишка поглядывая на Уилла, невольно думала о том, что он ей сказал. Если все трое гостей носят фамилию Меррит, значит, это одна семья. Что же из этого следует? Что леди Розмари занялась сватовством? Или Мерриты случайно остановились у старой леди? А может быть, Уилл сам все подстроил, познакомившись с этой юной особой где-то в другом месте?

Такой вариант совсем не нравился Франческе. На ее беду, с каждой минутой ей становилось все труднее относиться к Уиллу столь же отстранение, как она старалась последние пять лет. Нет, так не пойдет! Того и гляди, она совсем забудет, зачем сюда приехала. Не дай Бог!

Словно почувствовав ее растерянность, Уилл сказал:

– Ну что? Мне показалось, ты хочешь о чем-то спросить. Что до Эммы – можешь не беспокоиться. Она не знает, кто ты.

– А я и не думала, что знает! – горячо воскликнула Франческа, начисто забыв, что не собиралась ничем выдавать свои чувства. – Я и не сомневалась, что ты ей этого не скажешь.

– Да? – равнодушно произнес Уилл. – А почему?

– Потому что мне показалось, что вы с ней… в близких отношениях. А твоей девушке вряд ли будет приятно узнать, что у тебя гостит твоя бывшая жена.

Уилл тяжело вздохнул.

– Я с ней не сплю, если ты это имеешь в виду. И она не моя девушка. Мы с ней едва знакомы – виделись всего два раза.

– Неужто? – Франческа постаралась скрыть радость под маской иронии. – Но она – я уверена – на этот счет совсем иного мнения.

Глаза Уилла сердито сверкнули, но в следующий момент его губы тронула легкая улыбка.

– Ревнуешь? – спросил он, внимательно наблюдая за ее реакцией.

Решив быть честной, Франческа пробормотала:

– Возможно…

Уилл был явно ошеломлен. И это обрадовало Франческу. Она сама не поняла почему и не знала, как бы себя повела, если бы он по-иному отреагировал на ее признание. Так или иначе, продолжения разговора не последовало, и Франческа постаралась себе внушить, что это ее вполне устраивает.

Когда они подъехали к Аббатству, она выбралась из машины, не дожидаясь, пока Уилл заглушит мотор и выйдет, чтобы ей помочь, и заковыляла к входу. На пороге Уилл догнал ее.

– Тебе нужна моя помощь? – спросил он, но Франческа только отрицательно помотала головой, поблагодарила и скрылась за дверью.

Приняв ванну, Франческа почувствовала себя намного лучше, чем накануне, – по крайней мере физически. Даже ноющая лодыжка была ничто по сравнению со вчерашней эмоциональной травмой. Франческа подумала, уж не впала ли она в необоснованную истерику, увидав разбитое окно у себя в ванной комнате.

В конце концов, как справедливо заметил муж Клэр, она не была твердо уверена, что к ней пытался вломиться ее постоянный преследователь. Мало ли кто мог облюбовать квартиру одинокой женщины, большую часть времени проводящей на работе? Скажем, какой-нибудь хулиган. Ей бы следовало сначала успокоиться, а уж потом что-либо предпринимать. Но Франческа и слушать его не стала. Ни он, ни Клэр не знали о телефонном звонке, оттого и не поняли, почему она так спешила уехать. Возможно, она поступила неправильно; возможно, она чересчур впечатлительна. Задним числом куда легче искать рациональные объяснения событиям.

И все-таки это не был обычный хулиган. Хулиган не стал бы звонить и во всех подробностях расписывать, что он собирается с ней сделать, когда настанет время. При воспоминании о том, какие мерзости он ей говорил, Франческу прошибал холодный пот и все ее усилия держаться мужественно шли насмарку. Старайся не старайся – глядеть в будущее с оптимизмом она не могла.

Усевшись перед туалетным столиком, Франческа принялась изучать свое отражение в зеркале. Потом провела щеткой по распущенным волосам. Черт возьми, нужно взять себя в руки. В противном случае она лишь облегчит задачу своему мучителю.

Размышляя таким образом, Франческа вдруг поняла, что не сможет сегодня вечером ужинать в своей комнате. Понравится это Уиллу или не понравится, она должна с кем-нибудь разговаривать – с кем угодно. Уж лучше сидеть с миссис Харви в кухне, лишь бы не в одиночестве здесь.

Это значит, нужно надеть костюм, в котором она вчера приехала. Кое-что из одежды она в деревне купила, но пополнить свой гардероб, как ей того хотелось, не удалось. «Однако не все ли равно, как я выгляжу, – отругала себя Франческа, – при теперешнем-то положении дел!..»

Когда она вышла к ужину, холл был пуст – так же, как и гостиная, куда она заглянула. Вполне возможно, что сегодня Уилл ужинает не дома – впрочем, тогда бы он обязательно ее предупредил.

Хотя… с какой стати? Она приехала без приглашения, свалилась как снег на голову, и Уилл вправе вести себя так, точно ее и вовсе нет. Недостатка в приятелях – это она знала из прошлого опыта – он не испытывал, да и его, как одного из самых крупных землевладельцев в округе, приглашали на все местные мероприятия.

Закусив губу, она проковыляла через холл к библиотеке. Дверь была закрыта; не потрудившись постучать, Франческа повернула ручку – тяжелая дверь подалась, и она переступила порог. К ее радости – или на ее беду: «Смотря с какой стороны взглянуть», – печально подумала Франческа, – Уилл, еще не переодевшись после поездки в деревню, сидел за письменным столом и говорил по телефону. Он увидел Франческу, и его брови удивленно – если не насмешливо – полезли вверх.

Она было попятилась, но он властным движением руки пригласил ее войти.

– Я заканчиваю, – сказал Уилл, прикрыв рукой трубку, и указал ей на кожаное кресло перед камином. – Приготовь себе что-нибудь выпить.

Франческа заметила, что на столе перед ним стоит почти пустой стакан с виски. Хотя она не слишком любила этот напиток, сейчас глоток-другой ей не помешает. Налив себе виски и добавив воды и льда, она опустилась в кресло у камина, отпила немного и поморщилась: спиртное обожгло ей гортань.

Между тем Уилл закончил разговор. Допив стакан, он приготовил себе новую порцию и подошел к камину.

– Как твоя лодыжка? – спросил он, посмотрев на ее нелепые кроссовки. Франческа чувствовала, что краснеет.

– Гораздо лучше. Я приняла ванну – от горячей воды опухоль спала. Главное, я теперь могу ступать на ногу.

– Хмм.

Уилл помолчал, внимательно ее разглядывая; Франческе нестерпимо захотелось узнать, о чем он думает. Может быть, о том, что ей следовало бы сообщить о своем желании спуститься вниз к ужину? Или вспоминает ее дурацкий ответ на вопрос, не ревнует ли она?

– Я подумала… ничего, если я поужинаю внизу? – нарушила она ставшее тягостным молчание. – Конечно, я могу поесть и на кухне, если миссис Харви не против. Ты ведь, наверно, собираешься уйти?

– Нет, не собираюсь, – сухо ответил Уилл. – Но даже если бы собирался – не считаешь же ты, что я могу предложить тебе ужинать в кухне? Как-никак ты мой гость и, хоть и явилась без приглашения, заслуживаешь соответствующего приема.