Текст книги "Арфист драконов (ЛП)"

Автор книги: Энн Маккефри

Соавторы: Тодд Маккефри
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Глава 10

Темная награда

За темные дела;

Резкие слова

Наносят глубокие раны.

ЦЕХ АРФИСТОВ

Киндан не остановился, пробираясь через сводчатый проход Цеха Арфистов. Он не посмотрел назад. Он не плакал, хотя это требовало чрезвычайных усилий.

Ушедший.

И все его мечты ушли.

Изгнанный.

– И никогда не возвращайся! – кричал Реслер, все еще охрипший от гнева.

Обреченный.

– Ты отправляешься в Холд, помогай, если сможешь, – сказал Реслер, указывая на сводчатый выход из Цеха Арфистов.

– Но мастер Леннер…

– Не нуждается в такой твоей помощи, – ответил Реслер. Он неистово покачал головой. – Почти пять сотен Оборотов мы сохраняли Записи и в десять минут ты уничтожил четверть из них. Никогда в истории Перна не было большего предательства.

Все слова возражения умерли на губах Киндана. Он не мог сказать, было ли среди утерянных Записей средство от болезни, которая охватила сейчас Перн. Его ошибка могла стоить жизни миллионам.

– Ты должен продолжать идти, – тихо сказал Ваксорам, подталкивая Киндана в плечи. Киндан сердито обернулся назад, но Ваксорам проигнорировал его взгляд, кивая на спуск к Форт Холду. – Продолжай идти.

– Как? – несчастно спросил Киндан.

– Одна нога за другой, один день за другим, – ответил старший ученик. – Все переменится к лучшему.

Киндан остановился, обернулся к лицу Ваксорама и горько спросил, – Откуда ты знаешь?

– Ты меня научил. – Ответ был столь прост, столь искренен, что Киндан не мог в нем усомниться. Ваксорам склонил голову и добавил, – Этот пожар случился по моей вине, не по твоей.

– Я мог остановить тебя, – сказал Киндан.

– Тогда это наша общая вина, – ответил Ваксорам. Он мягко подтолкнул Киндана, оборачивая его к Форт Холду. – И это наша судьба.

– Умереть в Форт Холде?

– Возможно, – ответил Ваксорам. – Но в конце концов там твоя подружка.

Киндан ничего не сказал, он не мог думать об ответе. Но подсознательно он ускорил свой темп. Позади него лицо Ваксорама осветила улыбка.

– Что вы здесь делаете? – подозрительно потребовал стражник Форт Холда, когда посмотрел на них через переговорное отверстие в больших дверях. – Здесь карантин.

– Нас прислал мастер Реслер, помочь мастеру Килти, – объяснил Киндан.

– Вы целители? – с надеждой спросил стражник.

– Арфисты, – признался Киндан.

– Все, кого смогли выделить, – добавил Ваксорам.

Стражник кивнул, закрывая переговорное отверстие. Мгновением позже, одна половина двойных дверей открылась достаточно лишь для того, чтобы пропустить их двоих и вновь закрылась. Киндан оглянулся вокруг, удивленный тем, что используется только одна дверь, и обнаружил у ворот только одного стражника.

Стражник торопливо отвернулся от них, закашлявшись, а потом вновь повернулся к ним. – У меня этот кашель уже семь дней, – сказал он им. – Один из молодых парней так долго не протянул.

– Молодой, говорите? – удивленно спросил Киндан.

– Не было и двадцати Оборотов, – согласился стражник. – А мне около сорока. – Он пожал плечами. – Я думал, что молодежь более крепкая.

– Я тоже, – согласился Ваксорам, осторожно посмотрев сначала на стражника, а потом на Киндана.

– Лорд-владетель будет рад вас видеть, – сказал стражник, махая им на вход в Большой Зал. – Вы должны продолжать путь сами, я здесь единственный остался.

– Из скольких? – спросил Киндан.

– Из двадцати, – быстро ответил стражник. Он опять отвернулся и прокашлялся, потом повернулся к ним, мрачно добавив, – Семеро уже умерли.

Двери Большого Зала были слегка приоткрыты. Перед тем, как Киндан приблизился к ним, Волла бросился вперед через них, вернувшись через мгновение с ободряющим чириканьем. Ваксорам игриво взглянул на Киндана, показывая ему идти первым.

Внутри Киндан был потрясен, увидев, что пол Большого Зала был уставлен кроватями. А кровати, поставленные так близко друг к другу, что трудно было между ними пробираться, были заполнены людьми.

– Здесь наверно сотни, – отметил Ваксорам, когда они пробирались к большому очагу в конце Зала.

Киндан посмотрел на вялые тела и кивнул в мрачном согласии. Но Форт Холд был домом для более десяти тысяч, где же остальные? Он оглянулся вокруг, ища кого-нибудь вертикально стоящего в переполненной комнате. Прошло мгновение, пока он заметил движение: беловолосый, лысеющий мужчина, выглядящий как пугало и – Киндан остро втянул воздух – Кориана. Они встали от одной кровати и быстро перешли к другой.

Толчком головы, Киндан привлек внимание Ваксорама м они двинулись по направлению к этим двоим.

– Мастер Килти? – предположил Киндан, когда они приблизились.

– Киндан, – сказала Кориана, ее голос был подавленным, но ее глаза все еще блестели, когда она заметила его. – Что ты здесь делаешь?

– Меня послали помочь, – сказал Киндан. – Мастер Реслер.

– Реслер идиот, – пробормотал беловолосый человек, перед тем как обратить свое внимание на тело лежащее на кровати под ним. Он пощупал лоб мужчины, склонился вперед, схватил запястье, потом вновь выпрямился, качая своей головой. – Этот мертв, – печально сказал он. Он посмотрел на Ваксорама. – Унеси это тело.

Ваксорам побледнел.

– Куда? – спросил Киндан, опускаясь к кровати мертвеца.

– Спроси стражника, – ответил безвольно Килти. – Ты останешься, пойдет твой друг.

– Он не очень большой… – начал возражать Киндан.

– Ты вычистишь кровать и найдешь кого сюда положить, – приказал Килти. Он дернул головой в сторону Корианы.

– Следующая кровать, – сказал он ей.

Киндан мгновенно покачал головой, извиняясь перед Ваксорамом.

– Все в порядке, – сказал старший парень, наклоняясь вперед и поднимая тело.

– Я помогу, – предложил Киндан.

– Нет, – ответил Ваксорам, сгибая ноги в коленях. Он схватил тело за талию и взвалил его на плечо. Он выпрямился упираясь в пол, пораженный на мгновение, и начал медленно ковылять к передним дверям.

Киндан осмотрел беспорядок внизу. Простыни были грязными, их нужно было сменить. Он связал их и начал искать место, где бы их положить.

– Грязные простыни? – позвал Килти Киндан. Старый целитель не оглянулся.

– Их необходимо отсюда вынести, – отозвалась Кориана. – Потом брось их в большую ванну в прачечной. – Она повернулась лицом. – Там должен быть кто-нибудь.

Это прозвучало так, будто она не была уверена, что там есть кто-нибудь. Киндан безмолвно кивнул и пошел выполнять свое задание, частично знакомый с устройством Холда из прежних посещений в качестве арфиста.

Маленькая девочка встретила его в прачечной. Он бросил грязные простыни в большую ванну и она затолкала их вниз в кипящую воду длинной палкой.

– Чистые простыни? – спросил он. Она жестом показала, что снаружи. Киндан нашел длинные ряды простыней, сушившихся на холодном воздухе. Он пощупал самые сухие и сняв их, начал возвращаться в Большой Зал через прачечную.

– Ты в порядке? – спросил он девочку, возвращаясь.

Она безмолвно покачала головой, сердито заталкивая вниз кипящую одежду.

Мог ли хоть кто-нибудь быть в порядке, размышлял Киндан.

Вернувшись в Большой Зал, он тщательно застелил кровать, потом оглянулся в поисках другого пациента. Далеко в конце Большого Зала он заметил Ваксорама и Бемина, несущих на своих спинах двух маленьких людей. Один из них был молодым мужчиной, другая – молодой женщиной.

– Сюда, – позвал Киндан, показывая Ваксораму положить одного из них на его кровать. Бемину он сказал, – Я больше не вижу свободных.

– Эта! – позвал Килти, траурно смотря на другую занятую кровать.

Киндан помог Ваксораму разместить молодую женщину, которую лихорадило, на кровать. Когда они сделали это, женщина согнулась от кашля, разбрызгивая на них безобразные зелено-желтые брызги.

– Теперь и вы подхватили это, – сказал им помертвевшим голосом Бемин. – Прям как Семин. – Он показал на молодого мужчину на своих плечах.

– Ваш сын? – удивленно спросил Киндан. Он посмотрел на женщину в лихорадке, теперь издававшую туман с плевками. – А она?

– Я не знаю, – сказал Бемин, качая головой. – Владетельница шахты. – Его лицо смягчилось, когда он мрачно взмолился к Киндану, – Сделай для нее, все, что возможно, пожалуйста.

– Конечно, мой лорд, – ответил Киндан, укрывая тело женщины простыней и одеялом. Он пощупал ее лоб – он был опаляюще горяч. – Я должен принести ей воды.

– Нет времени, – выкрикнул Килти. – забери отсюда это тело!

Киндан покачал головой и хотел подчиниться, но Бемин остановил его. – Ты принесешь воду, ты меньше, – сказал он Киндану. – Только возвращайся поскорее.

Киндан кивнул и выбежал из комнаты. Он вернулся на кухню и нашел большой ковш. Пока он наполнялся, у Киндана было время навестить девочку в прачечной. Она сжалась у ванны. Он поспешно оттянул ее назад и пощупал ее лоб – кипяток. Его горло душила печаль, а его глаза блестели от слез, когда он потянул ее вверх и положил на сгиб своего локтя, и пошатываясь, вернулся в кухню, чтобы захватить ковш другой рукой.

Он побрел обратно в Большой Зал.

– Что насчет кружек? – проквакал Килти. – И кто она?

– Она кипятила простыни, – объяснил Киндан, нетерпеливо оглядываясь в поисках свободной кровати.

– Алерилла, – сказал Бемин. – Ей едва минул десятый.

– Лихорадка? – спросил Килти, неустойчиво поднимаясь на ноги и медленно продвигаясь к Киндану и девочке.

Позади него, Ваксорам поднял мертвое тело с кровати и Кориана свертывала грязные простыни.

– Горит как в огне, – ответил Киндан.

– Хорошо, – сказал Килти к большому удивлению Киндана. Целитель заметил его выражение и пояснил, – Лихорадка означает, что организм борется.

Киндан беспомощно обвел комнату рукой – повсюду на кроватях лежали люди в лихорадке.

– Похоже, что хуже, когда есть кашель, – сказал Килти. – Лихорадку без кашля похоже, можно пережить. – Он нежно положил руку на низ челюсти девочки и прощупал ее. – Гланды распухли, это может быть и хорошо, и плохо.

Он кивнул Киндану. – Если она начнет кашлять в ближайший день или два…

Киндан кивнул. – Как долго после этого?

– По-разному, – пожал плечами Килти. – Иногда день, иногда четыре. Никогда не больше четырех.

– А после четырех дней?

– Я не знаю, – сказал Килти. – Кто-то восстанавливается, кому-то становится хуже и наступает смерть. – Целитель грустно покачал головой. – Я никогда не видел ничего подобного. – Он посмотрел на Киндана. – Они нашли что-нибудь в Записях?

– Намеки, – сказал Киндан. – Фрагменты. Записи просто остановились и не начинались вновь на протяжении месяцев, и обычно начинал писать уже кто-то другой.

– Арфист?

Киндан покачал головой. – Нет.

– Тогда они умерли, пытаясь, – предположил Килти, в его голосе была смесь презрения и похвалы. Он снова взглянул на Киндана. – Так они до сих пор ищут в Записях?

– Нет, – признался Киндан.

– Они остановились? – удивленно проскрипел Килти. – Они не могли! Это единственная наша надежда.

– Был пожар, – сказал ему Киндан с дурным предчувствием в животе.

– Пожар? – ошеломленно повторил Килти. – Записи, как они?

– Мы утратили не больше четверти, не менее десяти, – сказал ему Киндан.

– Четверть? – задохнулся Килти. – Что случилось? Кто начал это?

– Я, – сказал Киндан.

Без предупреждения, целитель быстро отступил назад на два шага и тяжело ударил Киндана в лицо. – Знаешь ли ты, скольких ты убил? – заревел на него Килти.

– Это была не его вина, – крикнул Ваксорам с соседнего положения. – Я начал пожар.

– Значит они прислали вас сюда, – кисло сказал Бемин.

Киндан со стыдом склонил голову.

Килти начал что-то еще говорить со злостью, его рука все еще была возведена для следующего удара, но тогда он покачал себе головой и опустил руку. – Извини, – сказал он. – Это было не заслуженно.

– Я так не думаю, сказал Киндан, – Миллионы могут умереть из-за меня.

– Миллионы могут умереть, – согласился Килти. – Но не вся вина лежит на тебе. – Он покачал головой. – Я не должен был бить тебя, это неправильно.

– Я заслужил это.

– Нет, – сказал с вздохом Килти. – Нет, не заслужил. Ты сделал ошибку, верно? – Киндан кивнул. – За ошибки не наказывают, не осуждают.

– Но я не могу ничего сделать, чтобы исправить их, – возразил Киндан.

– Нет, можешь, – поправил его Килти. – Ты можешь жить. – Он показал на вялых холдеров на их кроватях. – Ты можешь жить и спасать их.

– Нам нужно больше мест, – провозгласил Бемин, тщательно избегая смотреть на Киндана. Киндан коротко посмотрел на Кориану, но она на него не смотрела.

– И сразу, мой лорд, – сказал Киндан, склоняя голову.

В какой-то миг день перешел в ночь, но Киндан этого не заметил. В какой-то миг он обнаружил, что лежит около кровати; он встал вертикально, проверил лоб занимающего кровать, нашел, что тот холоден, и вместе с Ваксорамом вынес тело прочь и нашел нового обитателя.

Когда ночь стала очень темной и затем осветилась первым светом утра, Киндан понял, что были среди больных и другие люди, больше людей, нежели он, Килти, Кориана, и Лорд Бемин. Но их число было небольшим, может пятеро или шестеро.

Смерть была вокруг них. Кашель заполнял воздух, скрываясь за стонами и другими звуками боли, когда больные лихорадкой медленно проигрывали битву со смертью.

Шла борьба за выживание. Однако когда энергия Киндана ослабла, Килти или Ваксорам, или, однажды, Кориана, казалось специально появлялись, и слабо кивали ему или призрачно улыбались, и тогда Киндан находил в себе силы продолжать.

Повсюду было ощутимо сильное присутствие Воллы и Корисс. Два файра казалось, быстро обучались определять болезнь, и привлекать внимание, если это было нужно. Их общество, казалось, приветствовалось всеми, но наиболее людьми, которых лихорадило.

Но утром их энергия иссякла и Киндан серьезно приказал своему бронзовому файру отдохнуть. Волла однозначно понял его реакцию и потом дал Киндану почувствовать, что и тому нужно сделать то же самое.

– Я не могу, – объяснил Киндан. Он указал на кровати. – Они во мне нуждаются.

Он посмотрел на остальных, и на один миг паники осознал, что остался в полном одиночестве. Неужели всех поразила пошесть? Был ли он одним здоровым человеком в комнате отчаянной болезни? Он заметил лежащее тело около кровати. Это был Ваксорам. Киндан понесся к нему, самым быстрым бегом. Он встал на колени, пощупал лоб, и был взволнован узнать, что тот не был ни каменно холодным, ни горячим, как кипяток.

– Ваксорам, – позвал Киндан мягко, но настойчиво. – Давай, тебе надо подняться, здесь тебе тесно.

Ваксорам открыл затуманенные глаза. – Что случилось?

– Ты уснул.

– Извини. – Старший арфист неустойчиво поднялся на ноги.

– Тебе нужно отдохнуть, – сказал ему Киндан.

– Нельзя останавливаться, – пробормотал в ответ Ваксорам. Его глаза стали более сфокусированными, когда он посмотрел на Киндана. – Любому из нас. – Он осмотрел Большой зал. – Где остальные?

Киндан покачал головой. – Я посмотрю на кухне, – сказал он. – Ты голоден?

– Нет, – хмуро ответил Ваксорам. Киндан понял, что трудно проголодаться в таком подавляющем месте. – Я проверю пациентов.

Киндан кивнул.

– Помогло бы, если бы мы смогли узнать их температуру, не касаясь их, – пробурчал Ваксорам, когда начал идти.

Киндан еще раз кивнул и поволок ноги на кухню и в прачечную. Он остановился на выходе, посмотрев на кровать, куда они положили маленькую девочку, которая стирала кипящие простыни. С облегчением он увидел, что она все еще там.

На кухне был свежий кла и пахло сдобным хлебом, что удивило Киндана, потому что он не заметил никаких других признаков активности. В прачечной он обнаружил, что кто-то залил огонь под ванной для кипячения и несколько простыней хаотично мутили воду. Вспомнив маленькую девочку, он схватил палку и затолкал простыни поглубже в ванну. Он пошел к стене прачечной, нашел самые сухие простыни, быстро свернул их, потом отнес их в Большой Зал и положил их на один из больших столов, отодвинутых к стене, чтобы освободить комнату для кроватей. Его мысли вернулись к задумке Ваксорама. Был ли какой-то путь измерять температуру. Конечно! Подумал он, вспоминая некоторые замечания Конара, которые казались взрослыми не по возрасту: камень настроения. Тонкий отколотый кристалл меняет цвет при изменении температуры. Но где его достать? И как прикрепить ко лбам людей, даже если они потеют?

– Камень настроения! – окликнул Ваксорама Киндан через зал. – И клей!

– Что? – спросил Ваксорам, поднимая глаза от проверяемого им пациента.

– Что ты хочешь делать с камнем настроения? – послышался другой голос, принадлежащий Килти, который отозвался с другого конца зала.

Киндан почувствовал и удивление и облегчение, услышав голос целителя; он догадался, что целитель проверял больных в других частях Холда.

– Мы можем использовать камень настроения для измерения температуры, – ответил Киндан.

– Как ты его прикрепишь?

– Используя клей, – ответил Киндан. – Мягкий клей, не жесткий.

– Могло бы сработать, – согласился Килти. – Но у нас нет времени пробовать, – сказал он, показывая на всех больных пациентов, лежащих вокруг него.

Киндан уронил голову в понимании и отчаянии. Потом он опять торжествующе поднял ее. – У нас нет времени, но есть всадники драконов!

– Как ты отправишь им сообщение? – спросил Ваксорам.

– Волла, – ответил Киндан, отсылая умственный вызов спящему файру. Бронзовый файр, наверное, только дремал, когда он выглянул из своего убежища в свертке из одеял и вопросительно чирикнул. Через миг он парил перед Кинданом. Киндан поднял руку, чтобы Волла мог приземлиться.

– У меня есть для тебя сообщение, – он оглянулся и позвал Килти. – Где я могу найти стило и бумагу?

– У меня в кабинете, – ответил Килти, неопределенно указывая далее двух выходов из Большого Зала. – Ниже по винтовой лестнице к земле, потом к широкой ступени в мою амбулаторию. Возьми светильник, я не был там уже много дней.

– Мне что-нибудь принести оттуда? – спросил Киндан.

– Все, что захочешь, – сказал Килти. – Больше феллиса, хотя я не знаю, когда мы сможем сделать много сока. Холодилку, если ты ее увидишь.

– Холодилку? – удивленно спросил Киндан. Холодилка была незаменима при снятии боли от ран и ушибов, но он не мог себе представить, как ее использовать против лихорадки.

– Просто принеси ее, – буркнул Килти.

Киндан пожал плечами и вышел, следуя инструкциям Килти. Он смог найти только один тусклый светильник на кухне, так что он собрал связку других и положил их рядом с сохнущими простынями. Солнечный свет, даже слабый свет ранней зимы, перезарядит их до сумерек. Он взял свой тусклый светильник и направил свои шаги к винтовой лестнице. Он осторожно двигался вниз по лестнице, подошел к земле и остановился – куда он должен повернуть – направо или налево? Он повернул налево и долго шел, пока не решил, что выбрал неправильный путь и повернул свои шаги. Проход расширился и он заметил широкие ступени прямо перед тем, как ступить на них. Мгновением позже он был в кабинете Килти. Он нашел стило и бумагу, поискал в буфете и нашел высушенные листья феллиса – он взял целый ящик и положил стило и бумагу наверх. Он нашел бутылку чернил, сильно ее закрутил, и положил на вершину свертка. Тогда он оглянулся и нашел флягу холодилки. Все еще в недоумении, зачем она нужна Килти, он прикрепил ее к остальным вещам, бросил последний взгляд на смутно освещенную комнату и ушел.

Вернувшись в Большой Зал, Киндан осторожно писал свое сообщение крошечными, опрятными печатными буквами. Он не хотел перегружать своего утомленного файра – Волла был его постоянным компаньоном и спал не больше Киндана – но еще он должен быть уверен, что это сообщение будет понято. Удовлетворенный, он положил сообщение в маленькую сумочку, прикрепленную к упряжи Воллы.

– Отнеси это к Звездным Камням в Бендене, – сказал Киндан, смотря в мягко вращающиеся фасеточные глаза Воллы.

– Кинь это к Звездным Камням и дай знать драконам.

Волла чирикнул и наклонил голову.

– Возвращайся так скоро, как сможешь, – нежно сказал файру Киндан.

Волла один раз чирикнул, потерся головой о челюсть Киндана, подпрыгнул и исчез в промежутке.

Когда Киндан собрался вернуться к обходу больных, звуки барабана пронеслись через Большой Зал.

Отчет, – гласило сообщение.

– Вы владеете этим, – сказал Килти, взглядывая от спинки кровати юной обитательницы холда, которую лихорадило.

– Где барабан? – спросил Киндан, осматривая зал.

– Я не знаю, – отрезал Килти, – смастери что-то. Ты тратишь время.

Уязвленный, Киндан осмотрел зал и тогда пошел на кухню. Он остановился достаточно надолго, чтобы найти горшок, заполненный водой, и засыпав в него собранные им листья феллиса, поставил горшок в тепло около огня; он знал, что скоро у них закончится сок феллиса.

Он прошел в прачечную, оглянулся и потом вернулся на кухню. Он нашел наибольший горшок, который смог унести и пошел через прачечную к ряду простыней. Он сел с горшком на корточки и перевернув его, установил между ногами и простучал:

Докладывает Киндан.

Прошло долгое мгновение перед тем, как пришел ответ.

Состояние?

Киндан нахмурил брови. Что это означало? Кто бы не барабанил, это было не хорошо.

Много больных, много мертвых, – отстучал Киндан.

Килти, Бемин?

Живы, – ответил Киндан и остановился – он не видел Лорда-владетеля все утро. Так что он добавил, – Целитель.

Владетель? – последовал вопрос.

Неизвестно, – ответил он. – Отправитель?

Келса, – последовал ответ. Келса была худшей в барабанном деле, вспомнил Киндан. Должно быть остальные больны, если она была единственным барабанщиком.

Мастера? – отстучал Киндан.

Все больны, – последовал ответ. – Муренни умер.

– Умер? – громко сказал Киндан и был напуган услышав собственный голос. Слезы потекли по его лицу. Главный Мастер Арфистов Перна умер, что же им делать?

Леннер? – медленно отстучал Киндан, его сердце стучало.

Болен, – ответила Келса. Последовала пауза. Помощь?

Было ли это предложение или просьба, размышлял Киндан.

Скоро прибудет, – ответил Киндан после того, как обдумал ответ. – Всадники драконов.

Всадники драконов должны оставаться в стороне! – отбарабанила в ответ Келса, ее дробь была подчеркнуто громкой.

Сброс из воздуха, – ответил Киндан.

?? – ответила Келса, используя код, который Киндан никогда не слышал. Она заболела или просто сверкнула просьбой разъяснения?

Сброс поставок через воздух, – ответил Киндан. Минуточку! Почему он об этом не подумал? Всадники драконов могли сбрасывать поставки через воздух всем холдерам. На лице Киндана появилась ликующая широкая улыбка. И вдруг его сердце подскочило, и снова оборвалось, когда Киндан подумал: Какие поставки? Неопределенно он вспомнил подобную беседу с М’талом и Корианой… когда это было?

Вопрос выскочил из его головы, когда он услышал мучительный плач, – Киндан!

Это была Кориана.

– Киндан, помоги! – вопила она.

Киндан подпрыгнул и ринулся в Большой Зал.

Киндан нашел Кориану на выходе.

– Идем со мной, это Отец, – плакала она, хватая его за руку и таща его.

– Возвращайся поскорей, мальчик, – квакнул Килти из дальнего конца Зала.

Кориана вывела его из Зала и повела вверх по лестнице. На верхней площадке, Киндан остановился во внезапном волнении. Они были в частных покоях Лорда-владетеля. Стены были богато увешаны, пол застелен ковром. Киндан никогда до сих пор не видел застеленных коврами полов.

– Пойдем, – настаивала Кориана, таща его в спальню. Там была самая большая из виденных им кроватей. Рядом стояла колыбель и в ней слабо кричал ребенок. Это была Фиона. Киндан кинулся к ней и поднял ее. Ее лобик пышел жаром.

– Сколько времени прошло с тех пор, как она ела? – спросил Кориану Киндан. Он ощутил острый запах и подумал, когда в последний раз проверяли одежду Фионы.

– Сюда, – позвала Кориана, игнорируя вопрос Киндана.

Киндан положил Фиону на сгиб руки и понесся за Корианой. Лорд Бемин встал на колени у кровати, закрылся рукой и плакал. Безмолвно Киндан протянул Фиону в руки Корианы и присел рядом с Лордом-владетелем. Он мягко положил свою руку около руки Бемина, ощущая холодную плоть руки, которую держал. Он встал и посмотрел на застывшее лицо Леди Санноры. Оно было заостренным и восковым. Он потянулся к ее челюсти и пощупал ее горло, в поисках пульса. Кожа была холодной. Не было пульса уже долгое время, решил Киндан.

– Он не хочет двигаться, не хочет слушать, – с тревогой сказала ему Кориана. Тоном, граничащим с истерическим, она добавила, – Он Лорд-владетель, он должен двигаться!

Киндан отметил, что глаза Корианы постоянно избегали тела Санноры, как будто отрицая его существование. Он опустился на колени рядом с Лордом-владетелем, в смятении подбирая в мозгу нужные слова. Он опустил свои руки на огромные плечи Лорда-владетеля и мягко их сжал.

– Мой лорд, – неуверенно сказал Киндан. – Вы должны идти, ваши холдеры нуждаются в вас. – Вежливо он потянул Бемина от тела Санноры. Бемин пассивно сопротивлялся, слишком отягощенный, чтобы бороться. – Ваши дочери нуждаются в вас, – мягко продолжил Киндан, оттягивая Бемина еще дальше от тела его жены.

Кориана приняла к сведению его слова и двинулась навстречу отцу.

– Возьми Фиону, Отец, – сказала она, мягко вручая ему малышку. Бемин неохотно взял свою младшенькую и потом с рыданием, тесно прижал ее к своему телу и поцеловал ее в лоб. Он ощутил жар и взволнованно взглянул вверх, слезы свободно текли по его лицу, и проговорил Киндану, – Она такая горячая!

– Я знаю, мой лорд, – ответил Киндан. – Мы должны отнести ее вниз к Мастеру Килти. – Он показал на дверь. – Пойдем, мы должны спешить.

– Ты спасешь ее? – спросил Бемин, смотря вниз на дочь, а потом опять на Киндана. Жесткий свет загорелся в его глазах. – Обещаешь мне, что спасешь ее?

– Я сделаю все, что смогу, – сказал Киндан.

– Нет, – заплакал Бемин, – Мне нужно, чтобы ты пообещал мне, что спасешь ее.

Киндан долго вглядывался в высокого мужчину. Это был мужчина, который сказал, что Киндан опорочил его честь, что слово Киндана не имеет для него ценности. И тут, сейчас, в это мгновение, Лорд-владетель Форт-холда просит пообещать невозможное.

– Я спасу ее, мой лорд, – пообещал Киндан. – Или умру, пытаясь.

– Ты не посмеешь умереть! – отчаянно зарыдала Кориана. – Ты не посмеешь умереть!

– Я спасу ее, – повторил Киндан. Он показал на дверь. – Но мы должны спускаться к Мастеру Килти.

Медленно, волочащейся походкой, Лорд-владетель Форт-холда последовал за юным арфистом вниз в Большой Зал.

Чем они занимались на следующий день, Киндан не мог даже вспомнить. Только сила воли заставляла его двигаться; он спал только когда сваливался, ел только тогда, когда вспоминал об этом, пил только тогда, когда горло начинало жечь. Маленькой Фионе стало хуже ночью и Киндан был подле нее при наименьшем ее хныканье. Он держал ковш и одежду и мягко обводил холодной водой ее лоб, имея запрет Мастера Килти касаться ее тела.

– Прикоснись к ней и ты сам получишь ее жар, – хрипло предостерег его Килти.

– Я уже прикасался к ней, – ответил Киндан.

– И возможно ты подхватил это, а может и нет, – отрезал Килти. – Сделай еще одну попытку и точно получишь это.

Что-то в голосе целителя насторожило Киндана, но он слишком устал, чтобы обдумать это. По настоянию Киндана, они освободили соседнюю к Фионе кровать и Бемин, Кориана, Ваксорам, Килти и остальные дремали на ней, сменяясь каждые полчаса, час или более.

Ночь сменилась днем. Киндан принес светильники к ряду в прачечной, взял свежие и понес обратно. Он еще раз подумал о храброй маленькой девочке, которая возилась с кипятящейся ванной и посмотрел на ее кровать, когда вернулся в Большой Зал. Она была пуста.

– Она некоторое время назад умерла, – это было все, что сказал Ваксорам, когда Киндан спросил его.

Киндан покачал печально головой и был подавлен осознанием того, что не мог почувствовать глубокие эмоции – его слезы давным-давно иссякли. Он вернулся на кухню выпарить отвар феллиса и поставил его остужаться, вместе с этим перенося загрязненные простыни. Он собирался возвращаться, когда Волла приблизился к нему, взволнованно чирикая.

– Что случилось? – спросил Киндан, удивленный, насколько маленький Файр поднимает его дух. Волла опять чирикнул и самодовольно склонил голову, потом показал на свою упряжь с помощью передних конечностей. Там было сообщение: Паста настроения готова. Сброшена во двор.

Готова? Паста настроения? Размышлял Киндан: О! Они придумали, как сделать пасту из камня настроения! Киндан побежал через Большой Зал наружу, игнорируя плач других, и прошел через передние двери, выглядывая какой-нибудь знак поставки, все время волнуясь, что всадники могли войти в контакт с инфицированными. Темная тень пробежала над ним и он взглянул вверх вовремя, чтобы увидеть как наверху реет бронзовый дракон. Он помахал и всадник помахал в ответ – это был М’тал, Киндан был уверен. М’тал сбросил что-то с шеи Гаминт’а и Киндан застыл в страхе, что объект разобьется при падении, когда ударится о каменные плиты двора. Вместо этого, часть ткани раскрылась и замедлила падение объекта. Киндан поискал название, и вспомнил, что читал об этом долгое время назад – парашют. Как просто, как изящно. Кусок материи был привязан четырьмя углами к свертку. Сверток опустился во двор и Киндан кинулся взять его. Пакет был больше двух его кулаков. Когда он отвязывал парашют, его посетила мысль, что форма была очень существенна, но он проигнорировал ее, его внимание было приковано к свертку. Внутри был набор бутылей, все были тщательно упакованы. Ни одна не разбилась. Он встал и помахал М’талу, который все еще был сверху. Всадник дракона помахал в ответ и подскочив вверх, исчез в промежутке, возвращаясь в Бенден-Вейр. Запоздало Киндан задумался, почему послал Воллу в Бенден, а не к Предводителю Форта. Возможно потому, что они с М’талом знали друг друга, и потому, что Предводитель Бендена доверял ему. Киндан поплелся обратно в Большой Зал, остановившись, чтобы дать глазам привыкнуть к тусклому свету. Он открыл одну из бутылей и посмотрел на находящуюся внутри пасту. Он повернулся к одной из ближайших пациенток и мягко приложил немного к ее лбу, удерживая свои пальцы от соприкосновения с ней. Она застонала во сне, но больше не было никаких движений. В мгновение паста настроения стала ярко желтой, показывая сильную лихорадку.

Киндан продолжал двигаться, намазывая все лбы, пока не опустела первая бутыль.

– Что ты накладываешь, мальчик? – проквакал Килти, когда Киндан проходил мимо целителя.

– Пасту настроения, – ответил Киндан. – Приложив ее ко лбу, вы будете знать, у кого лихорадка. – Он наложил на лоб пациента Килти немного и отступил назад. Паста изменила цвет с зеленого на синий и дух Киндана упал. – Я думаю, этот мертв.

Килти обернулся к пациенту, поискал признаков жизни, ничего не обнаружил и отступил с глубоким вздохом. Старый целитель надолго закрыл глаза, охваченный печалью. Когда он снова открыл глаза, он сказал Киндану. – Тогда что означают цвета?