Текст книги "The Walking Dead: Rise of the Governor / Ходячие Мертвецы: Восхождение Губернатора"
Автор книги: Энн Кри
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)
Это значит бояться и быть уязвимым всю оставшуюся жизнь.
Что-то на другом конце комнаты привлекает внимание Филипа. Дверь наполовину приоткрыта. Он помнит, что закрывал её после возвращения. И помнит это очень ясно. Сейчас она приоткрыта приблизительно на шесть дюймов.
Сначала, это действительно не сильно взволновало его. Возможно, он случайно забыл запереть дверь, и она приоткрылась самостоятельно. Или же он вставал посреди ночи, чтобы сходить в туалет и забыл закрыть её. Или, возможно, Пенни вставала пописать и оставила её открытой. Чёрт, а вдруг он лунатик и даже не знает этого? Но как только он повернулся назад, и вновь посмотрел на дочь, то заметил кое-что ещё.
Из комнаты пропали вещи.
Сердце Филипа бешено забилось. Он оставил свой рюкзак – тот, что принес, когда они пришли сюда более чем две недели назад, прислоненным к стене в углу, но теперь его не было на месте. Также пропал пистолет. Он оставил поверх одежды свой 22-калиберный пистолет и последний магазин рядом с ним. Патроны тоже исчезли.
Филип вскочил на ноги.
Он оглянулся вокруг. Мрачный рассвет только начинал освещать комнату, светонепроницаемые шторы отражали слёзы дождя и призрачные потоки воды омывали стёкла снаружи. Его ботинки также не на месте, где он их оставил. Он бросил их на полу возле окна, но сейчас они пропали. Кто, черт возьми, забрал его ботинки? Он велел себе успокоиться. Должно же быть простое объяснение всему этому. Нет причин для паники. Но больше всего, его беспокоит отсутствие оружия. Он решает разобраться со всем постепенно.
Бесшумно и осторожно, чтобы не разбудить Пенни, он пересекает комнату и выскальзывает в открытую дверь.
Квартира беззвучна и неподвижна. Брайан дремлет на диван-кровати в гостиной. Филип осторожно идёт на кухню, зажигает пропановую горелку и делает себе чашку быстрорастворимого кофе с дождевой водой, собранной в ведре. Он брызгает немного холодной воды себе на лицо. Он уговаривает себя сохранять спокойствие и дышать глубже.
Когда кофе нагревается, он берёт кружку и идёт по коридору в сторону комнаты Эйприл.
Её дверь также приоткрыта.
Он заглядывает внутрь и обнаруживает комнату пустой. Его пульс учащается.
Звучит голос: – Её здесь нет.
Филип оборачивается и сталкивается лицом к лицу с Тарой Чалмерс, наставившей дуло Ругера, прямо на него.
Глава 15
– Отлично.. полегче, сестренка. – Филип замирает. Он стоит в прихожей, подняв свободную руку и держа кофе в другой руке, отведя её в сторону так, словно предлагая чашку ей. – Чтобы ни было, мы сможем разрешить это.
– Правда? – Тара Чалмерс смотрит на него своими накрашенными глазами, горящими негодованием. – Считаешь?
– Слушай... Я не знаю, что происходит...
– А то, – говорит она без тени нервозности и страха, – что сейчас происходит смена командного состава.
– Тара, чтобы ты ни думала...
– Давай всё исправим. – её голос твёрд и лишён эмоций. – Мне надо чтобы ты, блять, заткнулся и делал то, что я говорю, или я выбью тебе мозги, и не думай, что не смогу.
– Это не…
– Опусти чашку.
Филип исполняет приказ, медленно ставя чашку на пол.
– Окей, сестрёнка. Всё, что скажешь.
– Перестань называть меня так.
– Да, мадам.
– Сейчас мы соберём твоего брата, друга и ребёнка.
Филип закипает адреналином. Он не считает, что у Тары хватит смелости, чтобы причинить реальный вред, и он просчитывает варианты захвата оружия (расстояние между ним и стволом Ругера около шести – восьми футов), но он сопротивляется искушению. Лучше подчиниться ей и вовлечь в разговор.
– Могу я сказать кое-что?
– ДВИГАЙСЯ!
Её внезапный окрик разрушает тишину, он настолько громкий, что не только будит Пенни и Брайана, но и вероятно слышится на втором этаже, где сейчас находится ранняя пташка Ник. Филип делает шаг навстречу к ней. – Если ты мне дашь шанс…
Ругер стреляет.
Выстрел проходит мимо, возможно специально, а возможно и нет, разрывая дернину в стене на расстоянии восемнадцати дюймов от левого плеча Филипа. Выстрел звучит так громко в замкнутом пространстве прихожей, что уши Филипа заполняются звоном, в то время как он осознаёт, что крохотный кусок стены приклеивается к его щеке.
Сквозь синий пороховой дым он видит только лицо Тары. Трудно сказать, гримасничает она или усмехается.
– Следующий выстрел будет в твоё лицо, – говорит она ему. – А сейчас, ты собираешься быть пай-мальчиком или как?
* * *
Ник Парсонс услышал выстрел как раз едва открыв своё Священное Писание для обычного утреннего чтения. Сидя в своей кровати, прислонившись спиной к изголовью, он подпрыгивает от шума, и Библия падает из его рук. Она открыта на Откровении Иоанна Богослова, глава 1, стих 9, той части, где Иоанн произносит в церкви: "Я ваш брат Иоанн, который разделяет с вами в Иисусе скорби и царствие и терпение".
Выпрыгивая из постели, он направляется к кладовке, где в углу у стены должно было лежать его ружьё Марлин, но ружья там нет. Мурашки паники пробегают по позвоночнику Ника, он оглядывает комнату в поисках всех пропавших вещей. Исчез его рюкзак, пропали коробки из-под патронов для ружья. Его инструменты, его кирка, ботинки и карты – всё пропало.
Хорошо хоть джинсы на месте, аккуратно висят поверх спинки стула. Он хватает их и выбегает из комнаты своей квартиры-студии. Прочь из двери. Вдоль по коридору. Вниз по лестничному пролёту на первый этаж. Кажется, он слышит чей-то разъярённый разговор на повышенных тонах, но он не уверен. Он спешит к квартире Чалмерсов. Дверь открыта, и он врывается внутрь.
– Что происходит? Что здесь происходит? – повторяет и повторяет Ник, оказавшись в гостиной. На его глазах творится что-то, что совсем не имеет смысла. Он видит Тару Чалмерс, наставившую Ругер на очумевшего Филипа, он видит Брайана в нескольких шагах от них, крепко прижимающего Пенни, чтобы защитить её. И самое странное: Ник обнаруживает всё их имущество, сложенное на полу у дивана.
– Давай сюда, – приказывает Тара, размахивая оружием и направляя Ника к Филипу, Брайану и Пенни.
– Но что стряслось?
– Это не важно, просто делай, что я тебе говорю.
Ник нехотя подчиняется, но он абсолютно запутан. – Ради Бога, что здесь творится? Непроизвольно Ник смотрит на Филипа в поисках ответов в его расширенных глазах, но в первый раз, с тех пор как Ник знает Филипа Блейка, этот здоровяк выглядит почти оробевшим, потерянным в нерешительности и фрустрации. Ник переводит взгляд на Тару.
– Где Эйприл? Что стряслось?
– Не имеет значения.
– Что ты творишь? С чего это ты притащила все наши вещи...
– Ники, – монотонно произносит Филип. – Оставь. Тара сейчас сама нам расскажет, чего она от нас хочет. И мы это выполним, и всё будет хорошо.
Филип говорит Нику, но смотрит при этом на Тару.
– Послушай своего приятеля, Ник, – произносит Тара якобы Нику, но глядит она на Филипа. Её глаза так и сияют презрением, гневом и местью и кое-чем ещё, непонятным для Ника, чем-то смущающе интимным.
Теперь пришла очередь Брайан спрашивать:
– Что же именно ты хочешь, чтобы мы сделали?
Тара по-прежнему не отрывает глаз от Филипа и говорит:
– Убирайтесь.
Сперва это простое повелительное предложение звучит для Ника Парсонса, как риторическое высказывание. Для его ошеломленных ушей это звучит, как будто она не приказывает им что-то сделать, а просто высказывает своё мнение. Но это лишь первая реакция, которая сразу меняется после быстрого взгляда на выражение лица Тары Чалмерс.
– Выметайтесь.
Филип пристально смотрит на неё.
– Там, откуда мы пришли, это называется убийством.
– Называй это как хочешь. Забирайте своё дерьмо и уходите.
– Ты выгоняешь нас наружу без оружия.
– Я даже больше сделаю, – говорит она. – Я залезу на крышу с одним из ружей и удостоверюсь, что вы убрались достаточно далеко.
После долгого жуткого мгновения тишины Ник вопросительно смотрит на Филипа.
Филип отводит взгляд от коренастой толстухи с ружьём.
– Собери вещи, – говорит он Нику, – В моей сумке есть дождевик, надень его на Пенни.
* * *
Чтобы одеться и приготовиться покинуть здание у них уходят считанные минуты, при этом Тара Чалмерс стоит на страже как каменный истукан, но за это время Брайан Блейк успевает поразмыслить о том, что такого могло случиться. Зашнуровывая ботинки и надевая плащ на Пенни, он понимает, что все признаки указывают на какой-то нездоровый треугольник. Отсутствие Эйприл говорит о многом. Тара явно охвачена праведным гневом. Но что явилось его причиной? Мог ли Филип сказать или сделать что-то плохое? Что могло настолько глубоко обидеть девушек?
В один безумный момент ум Брайана бросается в прошлое к его сумасшедшей бывшей жене. Маниакальная, взрывоопасная, непредсказуемая Джоселин вела себя подобным образом. Она могла пропадать без следа неделями. Один раз, в то время как Брайан был в вечерней школе, она на самом деле выставила все его пожитки на лестницу многоквартирного здания, где они жили, как будто удаляла пятна из своей жизни. Но в этот раз всё совсем по-другому. Девушки Чалмерс раньше не выказывали никаких признаков нелогичного поведения или безумия.
Большее беспокойство у Брайана вызывает поведение его брата. На поверхности он кипит гневом и разочарованием, но на самом деле Филип Блейк выглядит почти смирившимся, может быть, даже утратившим надежду. Это ключ к разгадке. Это очень важно. Но, к сожалению, у него совершенно нет времени разгадывать загадки.
– Пойдёмте, пора выкатываться, – говорит Филип, перебрасывая свой рюкзак через плечо. На нём его джинсовая куртка, покрытая чёрной жирной грязью и запёкшейся кровью ещё со времён их ранних путешествий, он направляется к двери.
– Погодите! – говорит Брайан. Он обращается к Таре. – Хотя бы разреши нам взять немного еды для Пенни.
Она только меряет его ледяным взглядом и отвечает:
– Я и так позволяю вам уйти отсюда живыми.
– Перестань, Брайан. – Филип останавливается в дверном проходе. – Всё кончено.
Брайан смотрит на своего брата. Что-то в этом испещрённом морщинами, обветренном лице побуждает Брайана к действию. Филип его семья, его кровь. И они столькое пережили. Они выжили во стольких переделках не для того, чтобы умереть сейчас как бездомные животные, выброшенные на дороге. У Брайана возникает странное чувство, растущее в основании позвоночника, наполняющее его неожиданной силой.
– Отлично, – говорит он. – Если так должно быть...
Он не заканчивает предложение, здесь больше нечего сказать, он просто приобнимает Пенни и подталкивает её следовать за отцом.
* * *
Дождь одновременно и благословение и проклятие. Он хлещет по их лицам, когда они выходят из главного входа здания, но когда они пробираются под тонкими деревьями вдоль бульвара, выбирая дальнейшее направление, они обнаруживают, что шторм прогнал с улиц всех Кусак. Все стоки заполнены водой, по дорогам бегут потоки, серые небеса низко нависают над ними.
Ник, прищуриваясь, глядит на юг, на улицах относительно чисто.
– Лучше всего пойти туда! Там больше всего безопасных зон.
– Хорошо, идём на юг, – соглашается Филип и оборачивается к Брайану.
– Ты можешь снова посадить её к себе на спину? Я рассчитываю на тебя, приятель. Следи за ней.
Брайан отирает дождь с лица и показывает брату большой палец.
Поворачиваясь к ребенку, Брайан начинает осторожно поднимать её к себе на спину, но внезапно резко останавливается. На какой-то момент он просто стоит уставившись недоуменно на маленькую девочку. Она также держит большой палец вверх. Брайан глядит на своего брата и мужчины понимают всё без слов.
А Пенни Блейк, с её дерзко выступающим подбородком, просто стоит и выжидает. Ее нежные маленькие глазки сияют от дождя, и на лице у неё выражение, свойственное её покойной матери, когда та была раздражена мужской глупостью. В конце концов, девочка произносит:
– Я не ребенок.. мы можем уже идти?
* * *
Они пробираются за угол, низко пригнувшись, медленно из-за дождя, поскальзываясь на скользкой дорожке. Практически мгновенно дождь пропитывает их лица, одежду, всё тело. Ледяной, пронизывающий осенний ливень и не думает прекращаться.
Впереди несколько убогих, гниющих зомби толкутся возле заброшенной автобусной остановки. Грязные, похожие на мох волосы опутывают их мёртвые лица. Они, как будто, ждут автобуса, который уже никогда не придет.
Филип проводит свою группу под навес за углом. Ник указывает путь к первой безопасной зоне – городскому автобусу, застопоренному в половине квартала к югу от пешеходного моста. Быстрый жест Филипа рукой, и они спешат вдоль витрин в сторону автобуса.
* * *
– Я говорю, мы возвращаемся, – слышится ворчание Ника Парсона, который присев на полу автобуса, обследует свой рюкзак. Дождь стучит по крыше автобуса, словно приглушенная очередь автомата Томпсона. Ник находит футболку, достает её и вытирает влагу с лица.
– Она всего лишь одинокая девушка, и мы можем отобрать это место у неё. Мы возвращаемся и выпинываем ее к чертям.
– Думаешь, мы сможем отобрать его у нее, ха?
Филип стоит на площадке возле руля, занимаясь поиском перегородки для вещей позади водителя. – У тебя есть пуленепробиваемый жилет в рюкзаке?
В автобусе, тридцатифутовом корпусе с литыми сидениями вдоль обеих сторон, витает призрачный запах бывших пассажиров, похожий на запах влажного собачьего меха. В задней части автобуса, на предпоследнем месте, рядом с Пенни в её мокрой трикотажной рубашке и джинсах, дрожит Брайан. У него плохое предчувствие и это не потому, что они оставлены умирать в объятой грозой городской пустыне Атланты.
Чувство обречённости Брайана больше связано с произошедшим в квартире прошлым вечером. Он не может перестать задаваться вопросом о том, что произошло между 5 вечера (когда Филип и Эйприл отправились на расследование) и 5 часами следующего утра (когда всё внезапно на их глазах разрушилось). От сиплого и натянутого голоса брата и холодного выражения его лица, Брайану стало ясно, что именно он является причиной конфликта. И их главная первоочередная задача сейчас – выживание. Но Брайан не может перестать думать об этом. Разгадка находится где-то глубоко и что-то грызёт Брайана, чего он не может выразить словами.
На улице полыхает молния, словно вспышка фотографа.
– Мы поступим правильно, если вернёмся, – продолжает Ник плаксивым и нетвёрдым голосом. Он встаёт, схватившись за поручень. – Там наше оружие, мужики. Это ведь мы сделали всю работу? Всё добро там такое же наше, как и их.
– Оставайся на месте, Ник, – категорически произносит Филип. – Я не хочу, чтобы хоть один гнойный мешок увидел нас здесь.
Ник приседает.
Филип садится на место водителя. Раздается скрип рессоры. Он проверяет коробку-планшет на панели и не находит там ничего полезного. Ключ находится в зажигании. Филип поворачивает его, но раздается только щелчок.
– Я не буду повторять этого снова. То место больше не для нас.
– Ну почему же? Почему мы не можем вернуть его, Филли? Мы справимся с толстой сучкой. Нас ведь трое!
– Прекращай, Ник, – говорит Филип, и даже Брайан, находящийся в задней части автобуса, слышит ледяные нотки в голосе брата.
– Я просто не понимаю, – жалуется шёпотом Ник. – Как что-то подобное могло произойти...
– Бинго! – Наконец Филип нашёл что-то полезное.
Стальной четырехфутовый шток, судя по ширине и весу короткого, отрезок железной арматуры, присоединён к скрепкам под боковым окном водителя. Подвешенный конец, вероятно, используется как инструмент, чтобы дотягиваться из кабины к складывающейся двери (для ручного закрывания). И сейчас, когда Филип держит в руках этот предмет, в сумрачном свете он выглядит словно превосходное импровизированное боевое средство.
– Прекрасно, – бормочет он.
– Что там произошло, Филли? – упорствует Ник, приседая от мерцающих вспышек молний.
– ДАЧЁРТВАСВСЕХРАЗДЕРИ!
Неожиданно Филип ударяет железным прутом по приборной доске, пластик разлетается в стороны и все подпрыгивают. Он снова бьёт, разнося на куски радио. И снова, и снова – изо всех своих сил – круша систему контроля, разбивая автомат оплаты, отправляя все монеты в воздух. Он продолжает громить консоль, пока не уничтожает всю приборную панель.
Наконец, со вздувшимися на шее венами, с искажённым от гнева лицом, он оборачивается и прожигает Ника Парсонсона взглядом.
– Будь так любезен, заткни свою пасть!
Ник немеет.
В задней части автобуса, рядом с Брайаном, Пенни Блейк отворачивается и смотрит в окно, разглядывая грязные ручейки дождя. Её лицо напряжено, как будто она решает сложную математическую задачу, слишком сложную для её уровня.
В это время в передней части изумлённый Ник окаменел от шока.
– Полегче, Филли...это я так...для поддержания разговора. Я ничего не имел в виду. Это место виновато, оно давит на меня.
Филип облизывает губы. Пламя в его глазах гаснет. Он делает глубокий вдох и испускает болезненный выдох. Он опускает прут на водительское сидение.
– Эй...прости...Я понимаю, что ты чувствуешь.
Но так даже лучше. Без электричества, это место будет походить на морозильную камеру к середине ноября. Ник не поднимает взгляд.
– Да...Я понимаю твою позицию.
– Так будет лучше, Ники.
– Да, конечно.
Здесь Брайан говорит Пенни, что скоро вернётся и поднимается с сидения. Он движется по проходу, низко пригнувшись на уровне раздвижных окон, пока не присоединяется к Нику и своему брату.
– И какой план, Филип?
– Найдём место, где сможем разводить костёр. Мы же не можем разводить костры внутри зданий.
– Ник, сколько безопасных зон ты набросал на карту?
– Достаточно, чтобы убраться из этой части города, если мы сделаем пару остановок.
– Рано или поздно мы найдём машину, – говорит Брайан.
Филип ворчит: – Не фига.
– Думаешь, в этом автобусе есть бензин?
– Наверное, дизель.
– Да не важно, что именно, нам его не перекачать.
– И негде хранить его, – напоминает ему Филип.
– Не переносить, не перелить мы его не сможем, – добавляет Ник.
– А вот эта металлическая хреновина не подойдёт? – указывает Брайан на металлическую хреновину на сидении водителя.
– Считаешь, она достаточно острая, чтобы проткнуть канистру?
– У автобуса? – Филип бросает взгляд на стальной прут. – Полагаю, что да. На что она ещё годна?
Брайан шумно глотает. У него появилась идея.
* * *
Один за другим, они быстро выскакивает из-за автобусной двери в дождь, который теперь превратился в редкую холодную морось. Дневной свет разливается грязью. Филип несёт стальной стержень, Ник – три коричневые бутылки Miller Light, которые Брайан нашёл под задними сиденьями. Брайан крепко держит Пенни – по всем направлениям тёмные фигуры, ближайшие из них где-то через квартал, и столкновение с ними – лишь вопрос времени.
Каждые несколько секунд вспыхивают молнии, ярко освещает мёртвых, приближающихся с обеих концов улицы. Некоторые из Кусак уже заметили людей, снующих вдоль задней части автобуса, и они движутся теперь своей неуклюжей походкой более целенаправленно.
Филип знает, где находится канистра с топливом со времён его работы водителем грузовика.
Он приседает возле массивной передней шины, и быстро нащупывает место под шасси у нижнего края резервуара, пока дождь льётся с его подбородка. У этого автобуса два отдельных резервуара, каждый из которых содержит по сотне галлонов топлива.
– Давай, приятель, они уже близко! – Ник склоняется возле Филипа с бутылкой в руке.
Филип пытается пробить заостренным концом стального стержня нижнюю часть переднего бака, но лишь делает вмятину на железном корпусе. Он издаёт нечленораздельный вопль гнева и вновь бьёт в бак.
На этот раз стержень прокалывает поверхность бака и тонкая струйка жёлтой маслянистой жидкости выплёскивается на ладони и руки Филипа. Ник наклоняется и быстро заполняет первые двенадцать унций бутылки.
Гром разрывает небо, затем следуем вспышка молнии. Брайан бросает взгляд через плечо и видит целый полк ходячих трупов, становящихся всё ближе во вспышках ослепительного небесного света, теперь лишь в двадцати пяти ярдах, уже различимы их лица в фотографических вспышках молний.
Один из них потерял челюсть, другой идёт с висящей с лентой кишечника, вывалившейся из зияющего отверстия в животе.
– Быстрее, Ник! Быстрее! – Брайан держит наготове в одной руке кусок порванной рубашки и огонь в другой руке. Он переживает, наблюдая за Пенни, которая старается изо всех сил быть храброй, сжимая маленькие кулачки и прикусив губу, пока следит за продвигающейся армией вертикальных трупов.
– Один готов, иди, ИДИ! – Ник протягивает первую бутылку с горючим Брайану.
Брайан заталкивает в неё тряпку, затем быстро переворачивает бутылку верх дном, пока ткань пропитывается. Процедура занимает всего несколько секунд, но Брайан чувствует, как у них заканчивается время, из-за приближения сотен Кусак. Щелчок зажигалки разжигает пламя, которое тут же тухнет на ветру.
– Давай, спортсмен... давай, давай! – Филип поворачивается к надвигающейся орде, поднимая стальное орудие. Позади него Брайан складывает чашечкой руки вокруг фитиля и наконец зажигает его. Тряпка вспыхивает, пламя извивается, ползёт к горлышку бутылки, заполненной газом и горючей жидкостью.
Брайан бросает коктейль Молотова в передний фронт толпы.
Бутылка с треском разбивается в пяти футах от ближайшего зомби и расцветает жёлтыми языками пламени в тумане. Несколько трупов отшатываются назад из-за неожиданного света и жара, некоторые из них натыкаются на своих собратьев, сбивая их словно домино. Вид кувыркающихся монстров мог бы даже насмешить, пожалуй, но только не сейчас.
Филип хватает вторую заполненную бутылку и вставляет в неё тряпку.
– Дай сюда зажигалку! – Брайан передаёт Bic.
– Теперь бежим! – Командует Филип, поджигает тряпку и швыряет пылающую бутылку в армию монстров, двигающуюся из противоположного направления.
На этот раз бутылка падает в середину, взрывается в их рядах, поджигая по крайней мере дюжину Кусак со всей свирепостью напалма.
Брайан не оглядывается назад, подхватывает Пенни с земли и следует за Ником в отчаянном рывке до парикмахерской.
* * *
Брайан, Пенни и Ник уже на полпути к следующей безопасной зоне, когда они осознают, что Филип отстал от них.
– Что он, черт возьми, делает! Голос Ника пронзительный и взбешенный, так как они уже ныряют в проём следующей заколоченной досками витрины.
– Чёрт его знает! – Говорит Брайан, заныривая в дверной проем вместе с Пенни и пристально высматривая позади своего брата.
На расстоянии сотни ярдов, Филип кричит монстрам что-то непристойное и нечленораздельное, размахивая своим железным орудием, атакуя их. Пылающий зомби движется на него в ореоле искр и дыма.
– Боже мой! – Брайан прикрывает лицо Пенни. – Пригнись. ПРИГНИСЬ!
Вдалеке, Филип Блейк отступает от толпы с поднятой в одной руке зажигательной смесью и окровавленной железкой в другой, словно какой-то Викинг, дерзко выпускающий весь свой сдерживаемый гнев в серии размашистых, зловещих жестов.
Он приостанавливается и поджигает разливающуюся лужицу топлива, просачивающуюся из нижней части автобуса, а затем поворачивается и бежит с этого места изо-всех сил, словно мяч, брошенный вперед на открытое поле.
Позади него, лужа топлива схватывается и разгорается, синее пламя вздымается по массивному стальному корпусу автобуса. Филип преодолевает приблизительно пятьдесят ярдов влажного тротуара, сломав по пути черепа полудюжине Кусак, в то время как огонь ползёт по боковине автобуса.
Низкий инфразвуковой удар заглушает звуки дождя и стонов. Филип не видит Брайана и остальных в тумане, расстилающемся перед ним.
– ФИЛИП! СЮДА!
Вопль Брайана звучит как сигнал и Филип бросается вперед на звук, в то время как взрыв сотрясает землю и превращает темный серый день в поверхность солнца.
* * *
Никто из них особенно не приглядывается. Они с шумом захлопывают дверь в заколоченную досками нишу, пряча лица от пылающей шрапнели: деталей автобуса, заострённых осколков металла и фонтанов стекла, пролетающих рядом с дверным проёмом. Брайану удаётся бросить взгляд на отражение в стекле витрины через улицу: взрыв, в полквартале отсюда, разметавший двадцатитонный автобус, ослепляющий атомный гриб, ужасающий огонь, силой взрыва прорвавший кабину, расплавленная горячая ударная волна прорвавшаяся через множество мертвецов с интенсивностью сверхновой звезды. Бесчисленные тела, размётанные волной, испепеленные огнём, некоторые из них разорваны на части летящими осколками, мёртвые части тел взлетают в штормящее небо, как стая птиц.
Пылающий кусок щитка приземляется в пятнадцати футах от двери.
Все подскакивают от лязгающего звука, с расширенными от шока глазами. – Чёрт! ЧЁРТ! – Восклицает Ник, прикрывая руками лицо. Брайан крепко сжимает Пенни, на мгновение парализованный.
Филип вытирает лицо тыльной стороной ладони и оглядывает дверной проем с оцепенением едва просыпающегося лунатика.
– Ну, хорошо. – Он оглядывается через плечо, а затем его взгляд возвращается на Ника. – И где же эта парикмахерская?
Глава 16
Пол-квартала на юг – в темноте плесневелой, затхлой комнаты, среди разбросанных обрывков детективных журналов, пластиковых расчёсок, комков человеческих волос, и тюбиков Brylcreem – они сушат свои лица полотенцами и парикмахерскими халатами, а также находят ещё ингредиентов для самодельного коктейля Молотова.
Бутылочки с тоником опустошены и затем заполнены алкоголем и закупорены кусочками ваты. Также они находят старый обшарпанный Луисвиль Слаггер, спрятанный под кассовым аппаратом. Бейсбольная бита, вероятно, держала на расстоянии буйных покупателей и соседских панков, высматривающих суточную денежную выручку. Филип отдаёт найденное оружие Нику и просит использовать его с умом.
Они роются в мусоре в поисках любых других припасов, которые они могли бы использовать. В старом торговом аппарате находится горстка шоколадных батончиков, несколько Twinkies и старая палка колбасы. Они наполняют свои ранцы, а Филип велит им слишком не осваиваться. Снаружи доносятся звуки: ещё больше мертвецов заполняющих площадь, привлеченных взрывом. Дождь утихает. Они должны двигаться дальше, если хотят покинуть город засветло.
– Давайте, давайте, – командует Филип. – Шевелите задницами, и доберёмся до следующей безопасной зоны. Ники, ты ведёшь.
Неохотно, Ник выводит их из парикмахерской в моросящий дождь и дальше вдоль других магазинов. Филип замыкает, держа наготове железную палку и не отводя глаз от Пенни, которая как обезьянка сидит на спине Брайана.
* * *
На полпути к следующей безопасной зоне бродячий мертвяк угрожающе выползает в направлении Брайана и Пенни. Филип набрасывается на него сзади с крючковатым железным штырём, ударяя чуть выше шестого шейного позвонка так сильно, что череп отделяется и повисает вдоль груди, труп валится на мокрую брусчатку. Пенни отводит взгляд.
Ещё больше трупов появляются в переулках и тенях дверных проемов.
Ник находит очередной символ на углу двух улиц.
Над стеклянной дверью небольшого магазина нацарапана звезда. Фасад магазина закрыт железным экраном от грабителей, пустующие витрины обвешаны торчащими разорванными проводами, разбитыми неоновыми трубками и клейкой лентой. Дверь закрыта, но не заперта (как Ник и оставил её тремя днями раньше).
Открывая дверь, Ник командует всем входить, и они поспешно забегают внутрь.
На самом деле они проскальзывают внутрь так быстро, что никто не замечает вывеску магазина на двери, написанную буквами из остывшего неона: «Магазин игрушек Тома Тамба».
* * *
Передняя часть магазина, где-то пятьсот квадратных футов, завалена красочным мусором. Перевернутые полки растеряли весь ассортимент кукол, гоночных автомобилей и поездов, которые теперь валяются на кафельной плитке. Словно разрушительный торнадо пронёсся по магазину. Там, где когда-то висела станция мобильной связи, теперь болтаются провода, всюду валяются пластиковые обломки наборов LEGO и самолетиков. Мягкий наполнитель разорваных плюшевых игрушек перемещается воздушным потоком, похожий мертвые листья, когда вощедшие захлопывают за собой дверь.
Мгновение они стоят в вестибюле, позволяя каплям дождя стекать, слушая собственное дыхание, разглядывая невероятные руины, представшие перед ними. Долгое время никто не двигается. Что-то в этих развалинах завораживает, и заставляет всех стоять словно приклеенными к порогу.
– Всем оставаться на месте, – наконец говорит Филип, доставая платок и вытирая влагу с шеи. Он обходит изуродованное чучело медведя и осторожно движется вглубь магазина. Он видит необозначенный запасной выход, может быть, это дверь склада, может – путь наружу. Брайан осторожно ставит Пенни на пол, и проверяет её на предмет повреждений.
Пенни смотрит на печальные груды обезглавленных Барби и выпотрошенных игрушечных животных.
– Когда я натолкнулся на это место, – говорит Ник с другого конца комнаты, разыскивая что-то, – я думал, что у них могли бы быть предметы, которые мы могли использовать: гаджеты, портативные радиостанции, фонари … что-нибудь такое.
Он движется вокруг кассовой стойки, делает несколько шагов и дальше к кассовому аппарату.
– Такое место в этой части города… чёрт, у них могло быть оружие.
– Что там сзади, Ники? – Филип указывает пальцем на занавешенный дверной проем в задней части магазина. Чёрная занавеска, огораживающая частную жизнь, спадает до пола. – У тебя был шанс посмотреть что там?
– Кладовка, я полагаю. Будь осторожен, Филли. Здесь темно.
Филип останавливается перед портьерой, снимает рюкзак и вылавливает из него маленький тонкий фонарик, который он хранит в боковом кармане. Включает его и освещает себе путь через занавеску… исчезает во мраке.
Потрясённая Пенни разглядывает сломанных кукол и выпотрошенных плюшевых медведей. Брайан наблюдает за ней. Он очень хочет помочь ей, жаждет вернуть всё на свои места. Но прямо сейчас он может лишь встать на колени рядом с ребенком и постараться отвлечь её.
– Хочешь батончик?
– Не-а. – звучит как треск марионетки, её глаза зафиксированы на сломанных игрушках.
– Уверена?
– Угу.
– У нас есть Twinkies, – говорит ей Брайан, пытаясь заполнить тишину, заставить её говорить, пытаясь занять её. Но прямо сейчас, всё о чем может думать Брайан – это лицо Филипа и ожесточение в его глазах. И весь мир – их мир – рассыпается в прах.
– Нет, я в порядке, – отвечает Пенни. Она видит маленький рюкзачок Hello Kitty, лежащий в груде хлама и идёт к нему. Она поднимает его и осматривает. – Ты думаешь, кто-нибудь рассердится, если я возьму кое-что из этих вещей?
– Какие вещи, детка? – Брайан смотрит на нее. – Имеешь в виду игрушки?
Она кивает.
Удар печали и стыда раскалывает Брайана. – Бери конечно, – говорит он.
Она начинает собирать части сломанных кукол и разорванных плюшевых животных. Для Брайана, то как она подбирает лишенных конечностей Барби и игрушечных медвежат с разорванными швами, выглядит как ритуал, словно обряд посвящения для маленькой девочки. Она засовывает сломанные игрушки в ранец заботливо, словно размещая тяжело больных в клинике. Брайан вздыхает.
