Текст книги "Реинкарнация: вторая жизнь в альтернативном мире (СИ)"

Автор книги: Emory Faded

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

Глава 25

– Я не хотел… прости… – всё, что я ответил Дину на его вопрос.

– БЛЯТЬ! – выругался Дин, крепко, до хруста костей, сжав кулаки.

И более ничего не говоря и не спрашивая у нас, он, быстро закинув нас к себе на плечи, с невероятной лёгкостью всего лишь одним прыжком запрыгнул на крышу двухэтажного дома. И стоило его ногам коснуться крыши дома, как он в это же мгновение прыгнул с него на следующий дом, находящийся на другой стороне улицы. И так продолжалось, пока мы за какие-то несколько секунд не добрались до ворот города, через которые и попали в этот город.

Заминка всего на несколько мгновений, но мне этих мгновений сполна хватило, чтобы рассмотреть валяющихся на земле существ, погружённых в мучительный сон, и вновь сполна ощутить груз своих деяний, погружаясь в отчаяние и ненависть к себе.

И будучи погружённым в эти размышления и самобичевание, я даже заметить не успел, как мы за пару минут добежали на нечеловеческой скорости до нашего лагеря. И как только мы до него добрались…

– ЧТО, БЛЯТЬ, ПРОИЗОШЛО?! – закричала Нэнси, быстро подбежав к нам.

С такого ракурса я не видел её лица, но был уверен, что настолько рассерженной я её вряд ли когда-нибудь ещё увижу, и это лишь очередное доказательство того, насколько большую глупость я сотворил…

– Мы собирались купить еду, но всё пошло не по плану, – ответил Дин.

– Купить еды?.. ДА ПОНИМ?!.

– Понимаю я всё. Я крупно облажался из-за глупости. Но сейчас это неважно – нужно бросать всё, забирать детей и бежать на своих ногах до портала, иначе нам уйти уже не дадут.

Нэнси цыкнула языком.

– Хорошо… СЛУШАЙТЕ ВСЕ: ЗАБИРАЕМ ДЕТЕЙ И БЕЖИМ НА ВСЕЙ СКОРОСТИ ДО ПОРТАЛА!

Не знаю, что происходило за моей спиной, однако уже менее через минуту мы бежали одним строем на огромной скорости – каждый взрослый, как и Дин, крепко держал у себя на плече по одному ребёнку. И бежали мы так… очень долго – порядка двух часов, и только после этого ненадолго остановились, чтобы дети справили нужду, а взрослые немного передохнули. А после… взрослые вновь водрузили нас к себе на плече и побежали на невероятной скорости.

Конечно же, дети путешествие в подобном виде очень и очень плохо переносили – почти все они плакали и кричали, а некоторые даже начали бить несущих их взрослых по спине, но на всё это ни один взрослый не обращал внимание, лишь продолжая бежать, хотя и для них самих подобное путешествие очень выматывающее. Уже спустя первые тридцать минут забега у некоторых взрослых появился пот, спустя полтора часа у некоторых появилась отдышка, и если бы не тот небольшой отдых, то на третьем часу пути многие из них, наверное, уже не смогли бежать, не отставая от других.

И закончился этот забег только спустя ещё примерно полтора часа пути, когда уже все три местных солнца начали заходить за горизонт. Остановились же мы около небольшой реки с чистой, прозрачной водой и каменным берегом, от которой в этот момент отражались последние дневные солнечные лучи.

Когда детей, наконец, поставили на землю их радости не было предела, а что же до взрослых, то… многие из них, не в силах устоять на ногах, тут же попадали на землю, хватаясь за грудь и тяжело дыша, пока их тела безмерно продолжались содрогаться от безумного переутомления. Однако даже те же взрослые, что оказались более выносливыми, тоже выглядели очень измученными и уставшими – тот же Дин, тяжело дыша и мотаясь из стороны в сторону, еле продолжал стоять на ногах, переодически опираясь то на деревья, то на колени.

– Дин… г-готов?.. – неожиданно спросила Нэнси, держа в руках какой-то крупный белый камень, излучающий яркий белый свет.

– Д-да… д-деактивируй быстрее…

Нэнси кивнула и, положив вторую руку на камень, одновременно повернула две его части в разные стороны. Камень двинулся, издав удивительно громкий для своих размеров звук, и… сначала стал пропадать излучаемый им белый свет, а после и сам он стал терять цвет, быстро превращаясь из белого камня в обычный тёмно-серый.

– Всё в порядке? – спросила Нэнси, взглянув на Дина.

– Да. Вся ману под контролем. Открывай уже быстрее…

Нэнси перевела взгляд с него на землю у себя под ногами, и та резко начала расходиться в разные стороны, образуя проход вниз с лестницей из земли. Нэнси взяла за руки двух детей, что она до этого несла, и после, как только проход стал достаточно большим, повела тех за собой в этот проход. Следуя за примером Нэнси и другие взрослые, поднявшись на ноги и выровнявшись, взяли аккуратно под руки детей и проследовали вместе с ними в этот проход.

Мы оказались последние в очереди и поэтому Дин, спускаясь вместе с нами вниз, постепенно закрывал за нами проход. И хоть и спускались мы достаточно быстро, но на это всё равно ушло примерно минут пять. А когда же мы добрались до низа, нам открылся вид на огромную комнату, с каждого края находиться лестницы, ведущие к большой платформа, посреди которой находиться гигантское каменное кольцо.

Ничего не говоря, взрослые начали подниматься на платформу, направляясь к этому кольцу, который, судя по всему, и есть тот самый телепорт, о котором мне говорили. Следуя за всеми, мы втроем поднялись последними. К этому момент все другие уже встали под этим кольцом, что с такого расстояния выглядит ещё более огромным и внушительным. А ещё с такого расстояния, если присмотреться, можно заметить, что всё кольцо, да и сама платформа, на которой оно находиться, изрисовано множеством различных неизвестных мне символов.

– Запускаем, – произнесла Нэнси и отпустила руки детей.

Вслед за ней и все другие взрослые отпустили руки детей. А после, ничего не говоря, разделившись на две равные группы, взрослые разошлись к двум краям кольца, приложив к нему руки.

– На счёт три: раз, два… три!

И стоило ей это произнести, как кольцо из тёмного камня начало быстро наливаться белым цветом.

– Хватит! Отпускаем!

И все взрослые тут же быстро убрали свои руки от кольца. Сразу же после этого они, вновь без каких-либо слов, вернулись обратно к детям и взяли тех за руки.

А кольцо в этот момент уже не просто поменяло свой цвет, оно само, и символы на нём и платформе, начало излучать белый свет, подобно тому камню, что держала в руках Нэнси, только делая это в разы ярче, и помимо этого в один момент оно с громким скрежетом начало двигаться по часов стрелки, всё постепенно только продолжая набирать свой темп.

И когда уже свет кольца слепил так сильно, что невозможно было держать глаза открытыми, со всех сторон раздался грохот, который был слышен лишь мгновение. После этого мгновения весь шум пропал, словно его и не было, а свет начал угасать.

Я приоткрыл глаза и… ничего.

Всё то же самое место, что и до этого.

– Не сработало?..

– Сработало, – ответил мне Дин. – Просто все хранилища выглядят одинаково.

Я ещё раз осмотрелся и… ничего. Всё действительно выглядит точь-в-точь, как и было до этого. Даже сложно поверить, что мы на самом деле переместились в другое место. Но сейчас и совершенно неважно, вериться мне или кому-то другому во что-то, или нет.

Взрослые стали спускать вниз по лестнице, ведя за собой детей. А когда же все спустились, как и прошлый раз, Нэнси, идя впереди всех, стала с помощью магии создавать аналогичный проход, только теперь разве что идущий наверх и ведущий наружу, где мы оказались спустя несколько минут.

И уже оказавшись наверху, стало совсем нетрудно поверить в то, что мы переместились.

Спускались мы вниз около небольшой речки с каменным берегом, а оказались… посред леса. Причём в необычном лесу, а в лесу с очень большими деревьями, у каждого из которых ствол больше трех, а то и четырёх взрослых людей.

– А теперь впереди у нас самое интересное – день пути без лошадей, еды и воды, – сказал Дин, выведя меня из размышлений. – Зато будет достаточно времени, чтобы ты всё в подробностях рассказал, – перевёл он взгляд на меня.

– Ага…

– Привал на час! – выкрикнула Нэнси, отпустив детей, которых она держала за руки. – Всем отдыхать! Через час сразу же выдвигаемся!

А после этого она перевела взгляд на нас.

– Ну вот сейчас мне и достанется…

Нэнси пошла в нашу сторону с рассерженным лицом.

Ну да, хоть ты и действовал из лучших побуждения, да и виноват в произошедшем только я, но для всех я всего лишь восьмилетний ребёнок, когда ты – взрослый. Да и в какой-то степени он действительно виноват, что позвал с собой детей. Но лишь в какой-то степени, когда я…

– Всё будет хорошо… – неожиданно произнесла розоволосая девочка, крепко взяв меня за руку.

– Надеюсь…

И говоря «надеюсь», я говорил не о выговоре, который наверняка меня ждёт, я подразумевал будущее в целом, в котором, надеюсь, я более никогда не допущу подобного…

Следующий час, потраченный другими на привал, прошёл для меня, девочки и Дина в виде одного бесконечного допроса, во время которого мы раз за раз рассказывали одно и то же, потому что Нэнси боялась, что мы могли упустить что-то важное.

А ещё важным вопросом стало то, когда я научился применять «Последний сон» и «Высшие очищение», считающейся магией восьмого уровня, – он же «Экстраординарный маг,» – ведь как правило дети вроде нас в этом возрасте только-только доходят до шестого уровня, а совсем редкие исключения, с большим врождённым талантом, вроде Дина и розоволосой девочки доходят до седьмого уровня в одном виде магии.

Тут же я применил сразу два заклинания восьмого уровня, причём из разных видов магии – базовой магии и магии иллюзии.

Ответить мне на это было особо нечего, кроме как сказать, по сути, правду, что я просто много учился. Их этот ответ мало устраивал и они продолжали свои расспросы про то, как именно я этому обучился, какие ещё знаю заклинания и прочее. Я же отвечал очень лаконично, выдавая минимум информации, и они, поняв, что более я ничего не расскажу, закрыли эту тему.

А ещё в ходе этого допроса я узнал, почему тот мужчина напал на меня, как только я захотел использовать на нём заклинание «Кошмар». Это часть той самой силы воинов, что называется «Боевой дух». При определённых успехах в обретении этой силы существа могут начать чувствовать желание других существ нанести им вред. Другими словами, тот капитан стражи просто почувствовал моё желание навредить ему и поэтому атаковал меня первым, не задумываясь о том, ребёнок я или кто. У него рефлекторно возникло лишь одно желание – уничтожить угрозу. А у меня из-за этого рефлекторно возникло желание защититься, в ходе чего я, не задумываясь и на мгновение, и использовал те два заклинания…

После выяснения обстоятельств… допрос оказался окончен.

– Что, даже ругать нас не будешь? – спросил Дин.

Нэнси устало выдохнула.

– Они – дети, их бы я не стала ругать в любом случае. Это ты виноват в произошедшем, ведь потащил их туда, прекрасно осознавая риск. А тебя я ругать не буду, потому что ты и сам прекрасно понимаешь, как напортачил. Да и твоим наказанием в любом случае будет хреновое отношение наших.

– Будто оно до этого было не таким… – хмыкнул он.

Нэнси на это ничего не стала отвечать и, встав, ушла вперёд, после чего громко выкрикнула:

– Выдвигаемся! Нам ещё долго топать, так что поторопимся!

Глава 26

У нас ушло на это порядка двенадцати часов, без учёта времени, потраченного на редкие привали, но благодаря всем этим приложенным усилиям мы смогли неплохо опередить график и добраться до крепости даже до обеда, а не как планировалось изначально к ночи.

И естественно, это целиком и полностью заслуга взрослых, которые почти весь путь, взяв нас к себе на руки, бежали к цели, не жалея себя, из-за чего, кстати говоря, многие из них сейчас выглядят подобно зомби из малобюджетных фильмов ужасов.

Но… справедливости ради, их это, по-моему, мало интересует – почти на лице каждого из них сейчас красуются улыбки. И я их, в принципе, могу понять – они выполнили свою работу, добрались домой, так ещё и потери, насколько я знаю, не понесли. Так что в принципе ничего удивительного в их реакции нет.

Дети, кстати говоря, тоже выглядят счастливыми – по крайней мере, почти никто не плачет и кричит, а некоторые даже наоборот улыбаются, наверное даже осознавая, что всё плохое осталось позади и теперь им ничего серьёзного не угрожает.

А что же до меня, то… я ничего не испытываю, добравшись сюда, хотя до этого я и думал, что когда всё закончиться, меня это осчастливит. Тем не менее, видимо, преследующие меня мысли о содеянном так просто не исчезнут из моей головы и теперь мне придётся жить с этим. И, сказать по правде, пускай я и надеялся на то, что это состояние временно и скоро мне станет легче, но при этом я уже во всю размышлял о том, чтобы просто стереть себе память. И… я решил, что так не пойдёт…

Да, вряд ли хоть кому-то будет легче от моих страданий, но… это будет попросту совсем уж несправедливо по отношению к жертвам моих деяний.

Я не могу так поступить…

– Ну, – хлопнул меня по спине измотанный Дин, – чего застыли? Пошлите уже внутрь – нам всем нужен отдых.

– Угу…

И мы пошли к открытым вратам крепости вслед за остальными. И пока мы шли, я ещё раз обвёл глазами стены крепости, что выглядят совсем ненадёжными – никого живого не видно, вся в трещинах и заросшая различной травой, напоминающей лианы и мох.

– Это ведь основная крепость Ордена? – спросил я.

– А что, не похоже на то?

– Похоже на то, что она вовсе заброшена.

– Хм… – неожиданно задумался он, – а ты знаешь, как всегда побеждать в сражениях?

– Не участвовать в них?

– А если битва уже началась?

– Никак, наверное.

– Сделать из врага друга.

– Во время битвы?

– А почему нет? К примеру, объявить, что ты женишься на похищенной ранее дочери твоего врага. В этом случае воевать никому будет невыгодно, так что битва после этого объявления тут же и закончиться.

– А если враг будет против такого бракосочетания и одно его упоминание лишь только разозлит его?

– Такие случаи крайне редки, – отмахнулся Дин.

– Но вопрос ведь был, как побеждать всегда.

– Ага. И раз ты даже это понял, то до тебя наверняка дошёл смысл моих слов и к чему я их сказал.

Но прежде, чем я успел ему ответить, неожиданно заговорила девочка, идущая слева от меня.

– К тому, что это маскировка, чтобы не сражаться?

– Именно.

– Но… разве сам орден не посвящён сражению с культом?..

– Да, но это не означает, что стоит встревать в абсолютно все битвы. Если битва не выгодна и сулит лишь проигрышем – нет никакого смысла сражаться в ней. Хотя… признаю – пример получился паршивым. Впрочем, вам двоим умникам этого хватило, чтобы понять, почему это место выглядит именно так, а не как-то иначе.

К этому моменту мы попали на территорию крепости, и за нами сразу же закрылись большие деревянные врата, а нас самих начали приветствовать другие члены ордена, находящиеся то тут, то там: кто-то продолжал упражняться с оружием у манекенов и, судя по всему, местной полосы препятствий, кто-то просто сидел и ел за столиками, кто-то наблюдал за нами из окон каменных зданий, а некоторые сразу же поспешили к сопровождающим нас взрослым, начав их во всю расспрашивать, обнимать, а некоторые даже целовать.

– Так, дети! – развернувшись, негромко выкрикнула Нэнси. – Не останавливаемся, не разбегаемся и не расходимся! Все идём за мной, я покажу вам, где вы будете жить!

После этих слов все остальные взрослые, сопровождающие нас всё это время, разошлись в стороны. С нами остался лишь Дин, стоящий справа от меня, высокий смуглый мужчина – Заг, стоящий с левой стороны, и конечно же сама Нэнси, стоящая впереди.

Такой небольшой группой мы и продолжили наш путь к самому замку, находящемуся посреди крепости.

– А почему ты и Заг остались? – спросил я, когда мы немного прошли.

– Ну, Заг глава нашего отряда, так что если Нэнси идёт показывать вам ваши комнаты, то он идёт докладывать всё нашему главе, а я…

– Заг – глава отряда?

– А почему переспрашиваешь?

– Просто… я думал, глава отряда ты или Нэнси…

– Я тоже думала, что Нэнси главная – она ведь все команды отдавала…

– Ха-ха… – усмехнулся он. – Нэнси слишком сердобольная и просто не способна в случае чего принять тяжёлое, но верное решение, однако из-за этого же она всем импонирует, поэтому до каких-то серьёзных обстоятельств, что могут вызвать муки совести, она неофициально считается в отряде главная. А я… ну… в общем, поймёшь со временем, почему я не главный. А вот, что до Зага, то он идеален на эту роль, поэтому он практически всегда и является официальным главой отряда, пускай ему самому подобное и не в радость.

– Почему?

– Ну, – пожал он плечами, – вот такой уж он человек, предпочитающий выполнять приказы, а не раздавать их.

– Ясно… Так почему ты идёшь с нами?

– Потому что так хочу.

А вот сюда по взглядам других членов ордена, которые они на него бросают, потому что его никто здесь не любит, кроме разве что Нэнси и Зага. Даже интересно, чем он всем так насолил? Хотя, если он всегда выкидывает подобные необдуманные глупости на подобие вчерашней, то это и неудивительно…

Через некоторое время мы попали в замок, который внутри оказался куда больше, чем казался снаружи. И пока мы шли по его коридорам, я даже заметить не успел, как Дин, идущий рядом, куда-то пропал, как и Заг. Но спрашивать я у Нэнси насчёт этого ничего не стал, и уже вскоре мы вышли к большим открытым дверям, в которые сразу же все вместе и зашли.

Длинные столы, столь же длинные лавочки по обе стороны от них, огромные окна с обоих сторон и столь же огромные люстры на потолке говорят сами за себя – это местный аналог столовой.

– Рассаживаемся за стол! – прокричала Нэнси, указывая руками на один из столов. – Скоро подадут еду!

***

– Как всё прошло? – спросил низким голосом черноволосый старик с яркими зелёными глазами, будучи одетым в тяжёлую латную броню и сидящий за большим деревянным столом.

– Могло и лучше, – ответил златовласый мужчина с такими же золотыми глазами, скрестив руки и облокотившись в расслабленной позе на стену.

– Я не тебя спросил, Дин, – нахмурился мужчина, сжав кулаки, но увидев, как Дин поднял руки, сдаваясь, перевёл взгляд с него на смуглого мужчину, стоящего посреди комнаты. – Заг?

– Подготовка прошла хорошо. В ходе сражения было убито порядка тридцати пяти культистов и при этом никто из нашей группы даже не понёс тяжёлые травмы. И всё это благодаря подавителю, к которому они совершенно не были готовы. Но даже так мы всё равно опоздали и не смогли спасти многих – выжило лишь девятнадцать детей.

Мужчина прикрыл глаза, сделал очень глубоких вдох, выдохнул и после ещё несколько секунд помолчал. Только после этого неспешно приоткрыл глаза и сказал:

– Ясно. Это печально. Мы делали большую ставку на эффект неожиданности в виде подавителя.

– Мне жаль…

– Это не твоя вина Зиг. Я уверен, во многом благодаря тебе всё прошло куда лучше, чем могло.

Зиг на это промолчал, и старик продолжил:

– А как прошла стадия побега? Почему вы вернулись сильно опередив график?

Зиг уже открыл рот, собираясь ответить, но его опередил Дин:

– Понимаете, возникла небольшая проблемка.

– Дин… – попытался остановить его Заг, обернувшись к нему.

– "Проблемка"?

– Ну да, в ходе неё нам, чтобы скрыться от преследования, пришлось… уничтожить портал с той стороны.

Старик ещё крепче сжал кулаки, от чего по комнате разошёлся хруст.

– Рассказывайте.

– Ну… если с самого начала, то…

***

– Как знал, что не нужно было тебя пускать к нему, – сказал Заг, когда он вместе с Дином покинул комнату главы Ордена. – Вот нахрена ты начал рассказывать об этом? Я бы сам всё рассказал, преподнеся это более деликатно.

– Я конечно, тебе благодарен, все дела, но защищать меня не надо, – ответил Дин, спускаясь первым по лестнице. – Если уж ты у нас хороший парень, а я местный клоун-долбаёб, то пускай так всё и остаётся и впредь. Тем более, что в произошедшим виноват лишь я один, а не ты или кто-либо другой.

– Ты неисправим…

Глава 27

После того, как мы поели, Нэнси отвела нас в наши комнаты, которые находятся в этом же замке, начиная со второго этажа и выше. Вероятно, так сделали, чтобы максимально нас обезопасить – будь я на их месте, именно так бы и рассуждал при заселении детей.

А может, всё на самом деле куда проще и все места в других зданиях попросту заняты…

Мне, кстати говоря, досталась комната на третьем этаже. А моей соседкой, живущей за стеной, стала, разумеется, розоволосая девочка, потому что, судя по всему, Нэнси при нашем расселении, решила, что нас двоих лучше всего будет не разделять. И в принципе, я с ней согласен – если девочке спокойнее рядом со мной, то пускай так и будет – мне это всё равно не в тяжесть.

Что же до самих комнат, то они все идентичны, как в плане своих размеров и форм, так и в плане интерьера – всё совершенно одинаковое, что тоже правильно – не хватало ещё, чтобы дети с и без того искалеченной психикой страдали из-за того, что кому-то повезло больше и у кого-то комната лучше, чем у них.

А если же говорить более конкретно о интерьере комнат, то тут всё крайне минималистично: стены, полы и потолок сделаны из одного и того же обычного камня; неплохая кровать, стоящая в углу, вместе со сменным постельным бельём, лежащим прямо на ней; большой, но максимально обычный с виду сундук, находящийся рядом с ней; небольшая тумбочка, так же расположенная около кровати и на которой стоит подсвечник со свечой; огромный коричневый ковёр из какой-то твари в центре комнаты, занимающий всю её треть; стол с двумя стульями, располагающиеся у большого окна со столь же большим подоконником.

Вот, в принципе, и всё – больше в этих комнатах ничего и нет. По сути тут всё почти так же, как было и в том месте. Различие же здесь разве что в том, что у каждого ребёнка своя комната, а так же есть доступ к свежему воздуху и к виду на двор крепости. Ну и слуги, разумеется, отсутствуют.

Но все эти отличия, как по мне, только пойдут на пользу детям, особенно – отсутствие слуг, ибо дети должны научиться сами за собой ухаживать. А иначе, даже повзрослев, многие из них всё равно так и останутся детьми. В своей прошлой жизни я подобное наблюдал не раз – как-никак, а гиперопека родителей и избалованность детей были там, к сожалению, крайне частыми явлениями.

Тем не менее, если забыть о том мире и вернуться к этому, то после того, как нас расселили по комнатам, нам сказали ложиться спать. И особых возражений ни у кого из детей, как я понял, не было, что неудивительно, учитывая, сколько мы не спали, и то, что перед этим плотно поели. Так что в течении каких-то тридцати минут, после нашего расселения, шум в замке почти сошёл на нет – лишь из некоторых его уголков доносился тихий плач и редкие выкрики, которые практически сразу исчезали, видимо потому что к ребёнку приходил кто-то из взрослых и помогал ему успокоиться, оставаясь с ним в комнате, пока те не заснут. Ну, такого моё предположение.

Что же до меня, то я заснул, стоило мне коснуться кровати – слишком уж сильной я устал, как в моральном плане, так и в физическом. Ещё и маны потратил огромное количество, что тоже наверняка очень сильно сказалось.

Проснулся же я под утро, когда местные луны уже заходили за горизонт.

И проснувшись, убедившись, что это всё не сон, я… стал размышлять.

Может быть, по мне и моему поведению это было и не сильно заметно, но всё это время я не прекращал думать о детях на «экзамене» и невинно убиенных мною, точное число которых я даже боюсь представить.

Для начала я прокрутил в голове все восемь лет этой второй жизни, а после, следом, взялся за воспоминания своей прошлой жизни. И всё это, чтобы найти ответ на самый важный для меня вопрос: зачем и почему мне была дана это вторая жизнь? Есть ли в этом какой-то смысл? Высший замысел? Или мне просто повезло, а я, как обычно, всё успешно проебал?

И сколько бы я об этом не думал, всё приходил к одному и тому же ответу – мне просто повезло, и поэтому я переродился.

По крайней мере, за всё время я так и не сделал ничего толком хорошего. Вместо этого я за несколько дней свободы лишь, наоборот, сотворил нечто очень ужасное, что не идёт в сравнения даже с деяниями грабителей, убийц, работорговцев и прочих мразей, ведь вряд ли хоть кто-то из них сломал столько же жизней, сколько и я.

И продолжая размышлять об этом, я даже не заметил, как оказался у открытого окна, стоя на подоконнике и смотря вниз. Хоть это и всего лишь третий этаж, но я в ещё толком несформированном теле восьмилетнего ребёнка. Магия же в этой крепости не работает – я пытался по-разному её активировать и у меня это ни разу не вышло, а значит я не смогу рефлекторно спасти себя ей во время падения.

И всё, что мне оставалось сделать… это всего лишь один шаг вперёд.

Но сколько бы я так не стоял, смотря вниз, так и не смог сделать этот шаг.

Не знаю, может быть я простой трус, который даже на подобное неспособен. А может, дело в заевшей в моей голове мысли о том спасённом мною мальчике, который сказал что-то о фильмах, а значит он точно не из этого мира, и вероятно пообщавшись с ним, я смогу наконец узнать, зачем мне была дана эта вторая жизнью. А может быть, дело вовсе в чём-то другом…

И пока я размышлял об этом, наступил рассвет, и лучи солнц засветили мне в глаза.

Развернувшись, я слез с подоконника и закрыл окно, а впоследствии вернулся в кровать, лёжа на которой и стал дожидаться чего-то. И долго ждать не пришлось – минут через десять, когда все три солнца взошли, в замке появился первый шум. А ещё минут через пять очередь дошла и до меня, и открыв дверь комнаты, Нэнси, позади которой уже стояло несколько детей, позвал меня завтракать.

Но перед тем, как идти завтракать в столовую, мы все вместе с Нэнси прошлись по другим комнатам и позвали других детей, и с некоторыми из них даже возникли небольшие трудности – кто-то хотел ещё поспать, кто-то не хотел выходить из комнаты, а кто-то просто плакал и истерил. Однако Нэнси с удивительной лёгкостью находила свой подход к каждому ребёнку, и уже через некоторое время все девятнадцать детей, включая меня, шли следом за Нэнси в столовую.

И в отличии от вчера, когда нам ещё пришлось подождать, когда еду приготовят и подадут, в этот раз еда уже стояла на столах и ждала нас. А ещё в этот раз вместе с нами завтракали и все остальные члены Ордена, поэтому почти все места за столами были заполнены, а в столовой стоял довольно громкий шум. И это пугало некоторых детей, но Нэнси и тут приходила к нам на помощь, помогая им успокоиться и принять то, что это теперь такая норма для нас всех.

Когда же все дети покончили с завтраком, Нэнси куда-то повела всех нас. Мы вышли из замка и прошли к одному небольшому, квадратному зданию, непохожее ни на одно другое здание. А когда мы оказались внутри, я понял, что это за здание.

Это аналог общественной бани.

Само здание поделено на три части: первая часть – то, где снимают обувь и верхнюю одежду; вторая часть уже разделена по полу стеной – тут снимают нижнее бельё; а третья часть является продолжением второй части, поэтому так же является разделённой на мужскую и женскую сторону – именно тут и моются.

А моются, кстати говоря, благодаря магическому артефакту в виде небольшого голубого прямоугольного камня, который либо приделывают к небольшой доске и получается аналог лейки, либо оставляют на дне большой ванны, в которой все, после принятия душа, отмокают, чтобы та постепенно наполнялась.

И на моё удивление, тут так же, как и в том месте, оказалось неплохое мыло в достаточно большом количестве, хотя, насколько я знаю, в средние века мыло было редкостью, которое мало себе кто мог позволить.

Кстати говоря, так как сама Нэнси пошла помогать мыться девочкам, она попросила какую-то другую девушку помочь нам. И хоть я бы и предпочёл мыться сам, но особо не стеснялся её, ибо меня и так всё время принимают за ребёнка, и я к этому по большей части уже привык.

Другое дело, что почему-то оказалось достаточно трудно лишний раз не смотреть на оголенное тело этой девушки, когда она помогала нам мыться. Не то чтобы в голове было много пошлых мыслишек, но… мне просто хотелось смотреть и трогать её. Вероятно, так сказывается приближающийся пубертат, а может это из-за того, что я уже очень давно не видел голых девушек – в том месте ведь нас всегда мыли служанки, которые сами никогда при нас не раздевались и даже не переодевались.

Закончив с очень тщательным и затяжным очищением себя от всей той грязи, которую успели нахватать за эти несколько дней, мы быстро высушились с помощью ещё одного магического артефакта во второй части здания, и после этого вернулись в первую часть здания, где вновь вернулись под наблюдение Нэнси.

Та же, окинув нас всех взглядом и довольно кивнув сама себе, сказала:

– За мной, – и повела нас обратно в замок.

Пара минут ходьбы снаружи, несколько минут ходьбы внутри замка и мы оказались в комнате, что раньше, похоже, была тронном залом. Сейчас же это просто огромная комната, лишённая всяких прикрас, посреди которой находиться один огромный стол и множество стульев, стоящих вокруг него.

И на другом конце стола на одном из стульев сидит старый мужчина, по одному виду которого можно сразу сказать, что он тут очень важная шишка.

– Присаживайтесь, пожалуйста, – произнёс он, разведя руки и указав ими на стулья.

Некоторые дети, повернув головы, недоверчиво посмотрели на Нэнси, а та в ответ на это лишь одобрительно кивнула, после чего дети всё-таки прошли по комнате и сели на свободные стулья – в основном на те, что стоят близь этого конца стола.

Когда все дети уселись, мужчина обвёл нас тяжёлым, но при этом каким-то… понимающим взглядом.

– Как вы все наверняка уже знаете, каждый в этом месте прошёл через то же, через что прошли и вы. Само это место было создано прошлыми поколениями для помощи таким, как мы. Но помимо этого, это место и сам наш Орден были созданы ещё для одной цели – для борьбы с культом ведьмы. Однако, это совсем не означает, что каждый из вас теперь должен к нам примкнуть. Именно об этом я и позвал вас поговорить, – и сделав небольшую паузу, мужчина вздохнул. – Я понимаю, что ваш возраст ещё слишком мал, чтобы вести подобный разговор, тем не менее те, кто были до вас, вели его именно в этом возрасте, так что, как бы мне того не хотелось, я попрошу вас сейчас быть очень собранными и отнестись к этому разговору очень серьёзно, – ещё одна небольшая пауза на глубокий вздох. – Мы помогли вам, но это совсем не означает, что вы нам что-то должны. Каждый из нас сам решил идти по этому пути и не ждёт в замен какой-то благодарности. В том числе в виде вашего присоединения к нам и нашей борьбе. Поэтому… каждый из вас волен делать то, что захочет, в том числе – и уйти отсюда уже сегодня. Никто держать вас здесь не намерен.