Текст книги "Проклятие тролля (ЛП)"

Автор книги: Эмма Хамм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

– Дворф! – воскликнула Принцесса троллей. – Мама, ты принесла мне дворфа?

– Да, милая, – ее мать погладила голову дочери, три клочка тонких волос прилипли к ее пальцам. – Разве ты не его хотела?

– Он идеальный.

Доннаха пытался подавить дрожь на спине. Он знал, что тролли от него хотели. Они не могли размножаться друг с другом. Где-то в процессе развития они обрекли себя. Так думали другие фейри.

К сожалению, это означало, что теперь они похищали других фейри и заставляли их помочь с рождением детей. Было сложно, когда похитить нужно мужчину, но он был уверен, что были другие способы.

Оскал на его лице точно выдал его мысли.

– Королева троллей, – он встал на ноги и скрестил руки на голой груди. – Боюсь, я не знаю, зачем ты меня вызвала. Я все еще под проклятием.

Он же мог попробовать?

Королева троллей видела его насквозь. Она улыбнулась, гордо и с острыми зубами.

– Ты проиграл, дворф. Можешь оставить браваду.

– Я еще не проиграл. Она придет за мной.

Принцесса троллей склонила голову.

– Она? Мама? Кто она?

– Тебе не нужно беспокоится, мой питомец.

Ее взгляд на него мог сжечь его кожу, если бы у Королевы осталась магия. Он знал, что его перенос из ее магического замка на время лишил ее запасов магии. Он мог пока играть.

Доннаха улыбнулся и шагнул ближе, глядя, как принцесса оценивает его взглядом, будто блюдо на ужине.

– Она – принцесса-фейри, которая превосходит тебя. Самая красивая женщина на свете, самое сильное создание из всех, кого я встречал в жизни.

Принцесса взглянула на мать.

– Как это связано с тем, что он – мой?

Королева не успела ответить, Доннаха вмешался:

– Всем. Это всем связано с нами, потому что я уже принадлежу ей.

– Довольно, – рявкнула Королева троллей. – Ты только мой. Разве мы не так договорились. Ты мог попробовать выжить с моим проклятием, но иначе твои тело и душа мои.

– Я не договаривался. Это делала только ты.

Королева троллей пожала плечами.

– Мелочи. Я прокляла тебя. Это означает сделку, даже если это тебе не нравится. А теперь ты тут.

– Я не буду жениться на твоей дочери ни при каких обстоятельствах.

– Ты и не обязан, – Королева троллей засмеялась, присоединилась и ее дочь. Гулкий шум поднялся до потолка с последними его надеждами. – Мой дорогой Доннаха, ты не нужен мне у трона. Ты на ней не женишься. Тебе просто нужно… удовлетворить ее. И делать это, пока не родится наследник.

Боги, он не хотел думать об этом. Быть рабом такого существа.

Должен быть способ отложить это. Чтобы Эльва успела добраться сюда.

Доннаха не сомневался, что она придет за ним. Она была сильной и не позволила бы никому забрать что-то у нее так просто.

Королеву троллей было сложно найти, но она справится. И когда она прибудет, она будет действовать. А пока ему нужно было убедиться, что он не будет сломлен, когда она доберется сюда.

Он расправил плечи и посмотрел в глаза Принцессе троллей.

– Тебе нравится это соглашение?

Она кивнула и пошевелила плечами у камня. Он думал, что она устраивалась удобнее, а потом понял, что она чесала спину.

Он покачал головой, говоря себе терпеть. Он мог отвлечь их, и он не собирался отвлекать их телом.

– Тогда ты всегда будешь менее важной, менее красивой и менее сильной, чем женщина, которая была до тебя.

Это ее привлекло. Принцесса троллей села прямее.

– Почему? Я точно лучше нее.

Отвратительно. Он постарался скрыть эмоции.

– Если не выйдешь за меня, Принцесса троллей, то у тебя будет лишь мое тело. Ты хочешь мое сердце, чтобы, когда ты покончишь со мной, твой след остался. Чтобы я был твой навеки.

– Вечно – это ужасно долго, – отметила она.

– Вечно – это дар бессмертия, и, отказываясь, ты навсегда делаешь себя второй.

Может, было жестоко так делать. Она ведь разумом была как ребенок. Королева троллей не давала дочери жить. Принцесса была заперта, избалована, была подлой. Он не хотел так играть с кем-то таким. Он обычно не использовал других.

Но Доннаха почти не ощущал угрызений совести. Королева троллей получала ответ в ее стиле. И это было приятно.

Он выдерживал ее гневный взгляд. Она уже не запугает его. Доннаха много лет был привязан к ней. Доннаха был скован так долго, что почти забыл, что такое свобода. Ей не понравится эта новая версия его.

Королева взяла дочь за руку.

– Не бойся, милая. Тебе не нужно выходить за мужчину, чтобы управлять им.

– Не нужно?

– Конечно. Он уже наша маленькая игрушка. Не важно, чего он хочет. Важно, чего хочешь ты, – королева погладила лицо дочери, водя длинным ногтем от ее лба до челюсти. – Моя красивая девочка.

Боги, он не хотел быть с ними в одной комнате. Его тошнило от них. Или от запаха гнилой еды в углу. Он не хотел задерживаться тут дольше, чем требовалось. Ему нужно было закончить начатое.

– Конечно, – он приподнял бровь, – слушай маму. Но, думаю, у такой заметной девушки, как ты, должна быть свадьба.

– Что это? – спросила принцесса, недоверчиво посмотрела на маму.

Ах, так принцесса не доверяла королеве. Это не удивляло, ведь многие тролли съедали хотя бы нескольких детей. У королевы был лишь один ребенок. Никто больше не стал отцом с ней, и он не мог винить принцессу за недоверие. Он мог усилить напряжение между ними.

Доннаха поднял руку.

– Просто самый яркий бал фейри. При дворах свадьбы планируют годами. Невеста в белом платье, таком красивом, что гости плачут. Жених в костюме, что подходит под платье невесты, и потом он надевает кольцо на ее палец с любовью, что ярче звезд на небе.

Поэзия работала на существе перед ним. Принцесса уже представляла то, что он описал. Ему казалось, что ее больше всего интересовало восхищение толпы ею, но он знал, как увлечь слушателя, если хотел.

– И дворфы… – он шагнул ближе, чтобы она смотрела на него. – Мы поем свадебную песнь красивее всех, от души, отдавая всего себя любимой.

Она склонилась, чуть не падая со стула, а потом выпрямилась. Принцесса чуть не прыгнула на мать.

– Мамуля! Я хочу свадьбу! Как он описал. Я хочу быть самой красивой на свете.

Королева троллей обняла дочь и смотрела на него со злобой. Она ненавидела его, Доннаха был уверен в этом.

Но она не могла перечить дочери.

Королева троллей прижала принцессу к тощей груди и кивнула Доннахе.

– Ладно. Если хочешь свадьбу, ты ее получишь. До этого, дворф Доннаха, ты будешь оставаться в комнате моей дочери и выполнять все ее прихоти.

Он покачал головой.

– Боюсь, я не могу, ваше величество. Правила свадьбы запрещают жениху видеть невесту перед церемонией.

Принцесса тут же зарычала на него.

– Я тебя увижу заранее, или свадьбы не будет.

– Но ты должна оставаться чистой, – он ненавидел слова, слетающие с его языка. Что еще за чистая женщина? Можно было остаться такой, потому что ее не трогал мужчина до этого? – Иначе свадьба – лишь игра.

– Я люблю играть, – сказала принцесса, фыркнув.

– Но дворы фейри – нет.

Он ее поймал. Он видел в миг, когда она согласилась и решила его слушать. Не важно, что он врал сквозь зубы. Он не мог лежать с женщиной, которая хотела изнасиловать его.

Когда он впервые увидел ее, она заказала сто голубей, чтобы оторвать им головы, пока они живы. Во второй раз он принес украшения, которые сделал отец, она попросила другого тролля потереть ей ступни, а потом избила его ногами, когда он не справился так, как она хотела.

Он не хотел исполнять ее приходит, ведь она была жестокая.

Королева троллей оскалилась и кивнула одному из стражей.

– Тогда ты останешься в подземелье. Где прутья разделят вас, но она сможет тебя видеть, когда пожелает.

– О, мамуля, спасибо!

14

– Зачем она королю?

– Я тоже не знаю ответ! Просто молчи, и наш долг будет отплачен.

– Вряд ли правильно тащить леди по королевству, пока она без сознания. А если он хочет ее для гнусных дел?

Эльва тут же пришла в себя. Она стала дышать глубже, чтобы существа вокруг нее не поняли, что она их уже слышала. Им не нужно было сейчас биться. Она хотела узнать, что они задумали.

Один из них встряхнул ее голову.

– Король дворфов? Она ему, наверное, только для допроса. Он верен своему народу. А она, видимо, как-то им навредила.

– Навредила? Она? Посмотри, она же просто девочка.

Он ошибался. Эльва была куда больше, чем в старые дни, когда ее тело было женственнее и не такое мускулистое. Но эти слова она не собиралась считать обидой, если они ее отпустят, как только она откроет глаза.

Слева высокий голос, который хотел продать ее как породистую лошадь, фыркнул.

– О, если король дворфов хочет ее, то она не просто девочка. Не удивлюсь, если она из королевских фейри.

– Теперь он собирает таких фейри?

– Просто он неравнодушен к этому. Когда он видел фейри в прошлый раз, они украли легендарный меч Нуады.

Ах, это был Эмонн, нынешний король Благого двора. Он забрал меч, когда боролся с бывшим мужем Эльвы, своим братом-близнецом. Меч мог управлять полем боя силой мысли. Говорили, он управлял разумами всех вокруг него. Судя по тому, что она слышала о его сражениях, это было правдой.

Мужчина справа от нее был с низким голосом, он помахал ее вялой рукой другому.

– Как ты смеешь? Он хороший и хочет помочь. Он всегда нам это говорил.

– И ты ему верил?

– Конечно, верил. У него не было повода врать.

Они были как старая женатая пара. Эльва пыталась ощутить, где была, но могла лишь понять, что они положили ее тело в телегу. Она дрожала на тропе, колеса скрипели.

Она приоткрыла глаза. Мужчина слева был в красной шляпе и схожем плаще, что трепетал вокруг него.

Он шел рядом с телегой, хмурясь. Он был круглым, как ягода, светлая шерсть покрывала все тело. Хвост покачивался за ним, цепкий и настороженный.

Ох. Дал-дарриг.

Это были худшие фейри, известные пошлыми шутками, проделками и хитростью. Они продадут ее тому, кто заплатит больше, и она даже возразить не сможет.

Но не из-за того, что не будет молчать. Это Эльва делать не собиралась. Просто они не будут слушать. Им ни до кого не было дела.

Она открыла глаза и дернула руками. Связана. Они все продумали.

Из всех фейри, кого король дворфов мог послать за ней, он выбрал умных. Блуждающие фейри знали, как ловить других. Они не были верны ни одному двору, так что угрозы дворов их не пугали.

Она зло зарычала на того, чей голос был ниже.

– Я вырву все волосы на твоем теле, – пригрозила она. – По одному, и ты пожалеешь, что схватил меня.

Он поднял руку, длинное рыло на лице подрагивало от смеха.

– О, я в ужасе. Сначала выберись из пут, сможешь?

Она не веселилась, а хотела воплотить угрозы в жизнь, как только ее развяжут. А им придется развязать ее, чтобы исполнить обещание. Король дворфов не захочет, чтобы она лежала в телеге.

Эльва снова дернула за веревки.

– Где мы?

– В Другом мире.

Хотя бы дома. Эльва смотрела на деревья с листьями в форме звезд и поняла, как ненавидела эту землю. Другой мир стал местом, где она перестала быть собой. Стала просто милой и правильной, от которой ожидали выполнения приказов.

Больше нет. Она не была той женщиной и не должна ей быть, если не хотела. Пока, конечно, ее мать не вопьется в нее когтями.

Она не могла тут задерживаться.

Она выдохнула.

– Выпустите меня, и я заплачу вдвое больше, чем он платит вам.

Тот, что слева, рассмеялся.

– Девочка, мы тебе не по карману.

– Моя мать известна как Герцогиня света при дворах. Может, слышали о ней и моем отце? Его зовут Иллюмин. Он может сделать почти все, что вы хотите.

Дал-дарриг склонился над ней, его усы задели ее щеку.

– Он может забрать нашего брата у короля дворфов? О, и убедить Ангуса, что плохая идея – воевать с блуждающими фейри? Может, еще и помилует нас за проникновение в погреба Благого короля и воровство почти всех мечей, чтобы узнать, у него ли все еще меч Нуады?

Она смотрела в его мелкие глазки, ее губы скривились от отвращения.

– Нет.

– Тогда не выйдет, принцесса, – он похлопал ее по щеке. – Но приятно знать, что ты стоишь денег. Когда король дворфов закончит с тобой, может, мы отвезем тебя и отдадим за выкуп твоим родителям.

Боги, она ненавидела блуждающих фейри. Обычно это были слабые существа, изгои дворов, если не эти фейри. Они были в родстве с лепреконами, дал-дарриги были без законов.

Почему она в последнее время встречала столько родни лепреконов?

– Умолкни, – зарычала она.

– С радостью. Я и не хотел с тобой говорить. Ты скучная.

Остаток пути прошел в тишине, только шуршали веревки, с которыми боролась Эльва. Она хотела выбраться, спасти себя. Но эти существа знали, что делали. Они связали ее так умело, что она не знала, смогла бы распутать веревки за дни.

К счастью, путь так долго не длился. Солнце приблизилось к горизонту, и дал-дарриги остановили телегу, стукнули пятками и прижали ладони ко лбам.

Они застыли, и она вздохнула.

– Что вы делаете?

– Тихо, король идет.

– Скажете, зачем держитесь за лбы?

В ответе, который они прошипели, смысла было еще меньше:

– Это выказывает уважение! И тебе так нужно сделать, принцесса фейри.

Эльва не стала бы и пробовать объяснить, что им не нужно было держаться за лбы. Их ладони должны были упираться в череп в салюте. А ее ладони все еще были связаны.

Голос перебил их, старый звук стонущей горы. Она еще не слышала такой низкий или такой довольный голос.

– Спасибо, дал-дарриг. Чудесная работа. Мои услуги будут вам платой.

– Хорошая работа, да, ваше величество. Вы просили женщину, и мы ее доставили.

«Доставили» было жестоким словом. Они забрали ее из обломков замка, когда она вылетела из него. Они точно могли сказать, что сами разрушили волшебное здание, созданное существом, проклявшим Доннаху.

Эльва стиснула зубы и смотрела на первые звезды на небе. Кусая губу, она пыталась стереть с лица выражение, ясно передающее, что ей надоело. Она не хотела быть рядом с фейри снова.

Шаги с хрустом приблизились к ней.

Она не собиралась смотреть. Не важно, хотел ли дал-дарриг попрощаться, или это подошел сам король дворфов. Ей было плевать на них.

Лицо закрыло звезды. Ангус, король дворфов, был таким, как она помнила. Она встречала его лишь раз на балу, когда его народ еще был частью Благого двора, но он был красивым. Его борода была с проседью, но синие глаза были все еще красивыми. Теперь она видела нечто знакомое в морщинках у глаз и ямочках на щеках.

– Здравствуй, Эльва, – сказал он. – Рад встрече.

– Я думала, что прогуляюсь. Хороший вечерок для такого.

– Сложно гулять со связанными руками.

Она посмотрела на запястья.

– А, это? Новый писк моды. Так во всех дворах, но ты не знал, да?

– Ах, хвала звездам, что не знал, – он кивнул на ее запястья. – Можно?

– Я была бы благодарна, – с сарказмом сказала она.

Ангус вытащил нож из кармана. Тусклый свет луны блеснул на остром крае. Она видела клинки дворфов раньше. Они могли разрезать что угодно.

Она видела как-то, как фейри использовал такой клинок на камне в три фута толщиной. Меч разрезал его как масло, оставил красный опаленный след.

Она, наверное, издала звук, потому что Ангус изумленно поднял голову.

– Полегче, фейри, я не собираюсь резать и тебя.

– Клинок все еще может соскользнуть.

– Я похож на того, у кого может соскользнуть меч?

Если он был как его кузен, нет. И она была уверена, что Доннаха и Ангус были в родстве. Его хитрая улыбка сразу говорила о сходстве.

Дал-дарриг убежали, когда он начал резать их путы. Эльва хмуро смотрела им вслед, клянясь, что однажды еще доберется до них.

– О, полегче с ними, – рассмеялся Ангус. – Они просто делали, как им велели.

– Им не нужно было так связывать меня.

– А иначе ты пришла бы?

Как только она освободилась, она села, огляделась, потирая запястья. Это был вход в королевство дворфов. Она слышала о больших вырезанных воинах, стоящих у прохода в большую шахту. Она просто не думала, что все будет таким большим.

Все было сделано красиво, но грубо. Оно точно было придумано мужчинами, и каждая часть этого места ужасала. Тусклый свет, гримасы воинов, поднятые мечи. Даже темная бездна в проходе.

Эльва покачала головой.

– Наверное, нет.

– Тогда ты не оставила выбора, – Ангус протянул руку. – Я тебе помогу.

Словно она собиралась так легко его касаться. Эльва проигнорировала руку и спрыгнула с телеги сама.

– Спасибо.

Он посмотрел на свою ладонь, потому на нее.

– Не за что?

Эльва вытерла ладони о штаны. Ей не нравилась даже мысль о прикосновении к нему. От этого ладони тут же стали мокрыми.

– Чего ты хочешь, Ангус?

– Почему нам не пройти в более подходящее для разговора место? – он указал на дыру в горе и прижал ладонь к ее лопатке.

Она знала, что он не хотел вести себя агрессивно. И многие были бы рады поддержке. Он пытался дать ей шанс опереться на кого-то после такого обращения.

Но ее разум так не думал. Ее рука взлетела наперерез его ладони, и она стукнула по его пальцам так, что они хрустнули.

– Не трогай меня.

Он издал звук, нечто между оханьем и смешком.

– Хорошо, ладно. Просто подумал, что ты хотела бы присесть после неприятного пути.

– Который приказал ты.

– Я не ждал, что они обойдутся с тобой как…

– Это ты ожидал. Даже не пытался перевернуть слова, Ангус. Чего ты хочешь?

Он свободной рукой убрал ее ладонь со своих пальцев, затряс ими и покачал головой.

– Ох, ты теперь пугаешь, да?

– Я не в настроении играть.

– И я. Ты была с моим кузеном, да? Доннахой?

Эльва кивнула.

– Тогда у нас один план. Я не знаю, чем ты так разозлила Королеву троллей, но она получила его, и я не могу этого допустить.

– Постой, – Эльва подняла руку. – Королева троллей прокляла его?

– Он тебе не сказал?

– Не смог, – все теперь стало понятнее. Конечно, это мог быть только кто-то вроде Королевы троллей. Проклятие не было умным, но было эффективным. Женщина как-то смогла привязать Доннаху к себе, а потом обвила его проклятием, как сетью.

Эффективно, но не лучший способ поймать кого-то.

Эльва посмотрела на Ангуса, а потом на дыру в земле. Она не хотела в шахты. Там было темно, и фейри больше любили видеть небо. Вздохнув, она покачала головой и пошла к бездне.

– Ладно, говори по пути.

Она могла поклясться, что он буркнул: «Не понимаю, что он в тебе видит».

Не слушая его, она указала на вход.

– Что мне нужно делать?

– Идти?

– Там нет системы, что спустит нас в землю?

– Нет.

Эльва чуть не споткнулась об корень.

– Что? Все говорят, что дворфы живут под землей.

Он пожал плечами и обогнал ее. Хоть его ноги были короче, он был удивительно быстрым.

– Не нужно верить всему, что слышишь. Это вход в королевство дворфов, но я не хочу, чтобы все тебя видели. Они не очень любят Доннаху, и помощь ему разозлит тех, кого я не хочу злить.

– Правда? – Эльва пошла за Ангусом в кусты и к каменному воину. – Кого?

Между ног огромной скульптуры стояла хижина. Огонь радостно горел за окнами, дым поднимался из трубы. Стены из толстых бревен и маленькое кресло-качалка у темной деревянной двери.

Уютно. Дом понравился бы ей, если бы она не злилась.

Ангус прошел к двери и открыл ее для Эльвы.

– Многие дворфы думают, что проклятым не помочь. Что их нужно бросать, потому что, если их пустить домой, они принесут проклятие с собой.

– Нет, если его снять, – буркнула она и прошла мимо него.

– Попробуешь объяснить это древним дворфам? У меня не получилось.

– Нет, но спасибо за предложение, – она лучше сожжет пальцы. Дворфы раздражали и были грубыми.

Внутри дома было так же мило, как снаружи. Покрывала в клетку лежали на кроватке в углу. Поленья горели в каменном камине на дальней стене, два стула стояли возле огня.

Ангус указал на стул.

– Еды? Воды?

– И то, и то, – она села в мягкое кресло-качалку и смотрела на огонь. Что она тут делала? Она всегда могла пойти домой. Она могла прийти к Благому двору и в прежнюю жизнь. Но она не хотела этого. Она даже не знала, где теперь был дом.

Хотя Доннаха учил ее, что это значило.

Ангус вернулся, вручил ей кубок воды и буханку хлеба, а потом сел рядом.

– Чего ты хочешь от Доннахи?

Она приподняла бровь.

– Попытайся с вопросом еще раз.

– Я хочу узнать. Ты очень долго была в том замке, и, прости, но я тебе не доверяю. Вряд ли ты была там, потому что увидела проклятого беднягу и решила помочь ему.

– Откуда ты вообще это все знаешь?

Ангус рассмеялся.

– У дворфов свои способы. Он – мой кузен, Благая. Я не перестал следить за ним даже в темные времена.

Эльва пила воду. Он смотрел на нее и дальше, и она пожала плечами и покачала головой.

– Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать.

– Можно начать с правды.

– Правды нет. Я была там, потому что меня попросила Скатах.

– И?

Она сунула хлеб в рот, решительно шумно жевала, когда его взгляд стал пристальным.

– Тебе-то что?

– Он – мой кузен.

– И? Я видела, как фейри убивают семьи. Какая разница, что он – у Королевы троллей? – это было важнее ее дыхания в легких. Ее выражение лица изменилось, и Эльва перевела взгляд на огонь, чтобы не видеть боль в его глазах.

– Ты что-то к нему чувствуешь, – Ангус отклонился. – Вот оно что.

– Я не знаю, о чем ты.

– Знаешь. Ты что-то к нему чувствуешь и не хочешь его отпускать.

– Я ничего к нему не чувствую. Я его даже не знаю. Он не мог говорить о себе, и он был проклят как медведь. Думаешь, мы могли болтать?

Ангус склонился.

– Тогда почему ты еще тут, Эльва? Почему, если могла уйти? Почему в твоих глазах интерес, когда я говорю о нем?

Слишком много вопросов. Он был слишком близко. В комнатке вдруг стало душно? Ей нужно было выйти наружу и перевести дыхание. Ей нужен был…

Он.

Доннаха первым помог ей дышать рядом с другим живым существом. Она только дошла до момента, когда могла касаться его, не ощущая, что разлетится на кусочки.

Почему она не могла ощущать такое с этим дворфом? В этом не было смысла!

Она склонилась и повторила позу Ангуса.

– Потому что я с ним еще не закончила.

– Сексуально?

– Нет.

– Эмоционально?

– Вряд ли.

Ангус покачал головой.

– Дай мне больше. Иначе я спасу его сам.

– Ты не сможешь подобраться к Королеве троллей.

– Дворфы меньше, чем фейри, – он сцепил пальцы на колене и склонил голову.

Вызов? Эльва отклонилась и опустила ладони на колени.

– Один дворф у них уже есть, Ангус. Думаешь, они не заметят второго? Они будут постоянно его выглядывать.

– Я хотя бы знаю, что могу доверять одному из своих.

– Ты не можешь никому доверять, – пробормотала она. Тени прошлого проникли в ее взгляд. – Как король, ты должен это знать.

Он раздраженно выдохнул.

– Ладно. Ладно, это, наверное, самое глупое, что я делал в жизни, но я тебе верю. Ты хочешь найти его.

– Да.

– Ты как-то установила связь с ним, но не эмоционально или физически, хотя я в этом сомневаюсь.

И она сомневалась, но ему не нужно было знать это. Пока Эльва говорила себе, что связи между ними не было, ее не было. Она могла это пережить, как пережила многое.

Кивнув, она протянула руку.

– Договорились. Мне пора идти, так что я попросила бы броню и меч.

Он склонил голову и не был впечатлен.

– Эльва. Я планировал это спасение с того мига, как Доннаха был проклят. Думаешь, у меня нет плана?

– Если бы у тебя был план, не требовалась бы я.

Ангус склонил голову в другую сторону и кивнул.

– Тут ты не ошиблась. Но я приготовил для тебя сумку. Он сказал тебе, где королевство троллей? Оно все время передвигается.

– К востоку от солнца, к западу от луны.

– Да. В невозможном месте, – Ангус потер ладонью бороду, Доннаха делал так перед тем, как предлагал что-то глупое. – Есть те, кто могут помочь.

Она знала, что он скажет. У нее самой была такая мысль, но она не хотела быть в долгу перед другими фейри.

– Не говори…

– Я хотел предложить…

– Багганы.

– Багганы.

Эльва вскинула руки.

– Ни за что.

– Это почти тролли, – сказал Ангус. – Они-то знают, где королевство троллей.

– Это не тролли. Они глупые существа, у которых камни вместо мозгов. Я не буду молить у них об услуге. Ты знаешь, что они со мной сделают?

Ангус окинул ее взглядом и улыбнулся.

– За прядь твоих волос они сделают все.

– Как ты смеешь?

– Это просто волосы.

Она не хотела, чтобы у фейри был хоть кусочек от нее. Это было опаснее, чем дарить им заклинание для проклятия. Она фыркнула и скрестила руки.

– Этого не будет.

Он вытащил сумку из-за своего стула и бросил ей.

– Готовься, Эльва. Багганы недалеко отсюда.

– Я этого не сделаю.

– Ты хочешь найти Доннаху?

Конечно, она хотела. Она хотела понять, почему с ним она не ощущала себя сломанной. Она хотела понять, почему с ним она чувствовала такое. Почему он помогал ей ощутить себя целой, когда она много лет старалась сделать так, чтобы все видели ее трещины.

Наконец, она стукнула кулаком по подлокотнику и встала.

– Ладно. Но ты поведешь, и если они предложат сделку, платить будешь ты.

15

Длинные ногти стучали по прутьям его камеры, так было каждое утро прошедшей недели. Доннаха пробыл там семь дней, он отмечал каждый день в адском месте на стене. Семь отметин под окошком были всем, что он видел.

Койка была чуть больше двух досок с натянутой тканью между ними. Было неудобно, и это было намеренно. Королева троллей и не хотела, чтобы он расслаблялся там. Она хотела наказать его за эти игры.

Но он хоть в чем-то выиграл у нее.

– Му-у-у-уж! – слово было протяжным, спетым мимо нот, Принцесса троллей шла к нему.

Она звала его так с тех пор, как он сказал о свадьбе. Она сказала ему, что ей нравилась мысль привязать его к себе навеки.

Он не хотел даже думать о такой судьбе. Он держался за надежду, что Эльва придет за ним. Он же ее попросил? Умолял в последний миг, когда ее вкус был на его языке?

Доннаха не мог представить, что она его отпустит. Из всех женщин, которых он знал, она ценила действия. Она побежала бы за ним. Чтобы найти его.

Верно?

Грохот был таким сильным, что ему пришлось повернуть голову. Его мутило от вида существа за прутьями. Ее бивни сегодня торчали еще сильнее, если это было возможно. Три пучка тонких волос на голове были собраны розовой лентой. Платье в кружевах трепетало от каждого движения.

Он напомнил себе, что не стоило быть таким поверхностным. Ему и не нужно было любить ее. Даже если бы она была самой красивой в мире, он не мог забыть, как она оторвала головы бедным птицам. Он не мог забыть, как она обходилась со своим народом, и как избалована она была. Это существо было уродливым и внутри. Вот и все.

Но его губы скривились при виде нее.

– Чего ты хочешь?

Она надулась.

– Ты должен быть счастлив видеть меня.

– С чего мне быть счастливым?

– Мамуля сказала… – она топнула ногой, явно злясь. – Ты должен делать, как я скажу. Ты – мой.

– Личность не может быть чьей-то игрушкой, принцесса.

– Может, если я хочу! – принцесса ударила кулаком по прутьям. – Если нет, я вбиваю их в землю, пока они не слушаются.

– Так они умрут, – он словно объяснял причину и следствие ребенку. Она была старше него! Она уже должна была знать это.

Но не знала. Доннаха просил себя терпеть. Она была гнилой, ее такой сделала мать. Ему нужно быть мягче. Быть понимающим.

Даже если он не хотел.

Доннаха повернулся и уперся ногами в пол, потер руками лицо.

– Чего ты хочешь, принцесса?

– Мы выйдем сегодня! Разве не чудо? Мамуля сказала, что хочет, чтобы все в королевстве увидели твое поражение. Так мы обе будем смеяться.

Потому что тролли нападут на него? Нет, они не захотят, чтобы он натворил глупостей. Может, Королева троллей что-то задумала, но это не было важно. Он мог это пережить, будто еще одно проклятие.

Он встал и вздохнул, поднял руки.

– Ладно. Когда мы идем?

Она покрутила пальцем в тонких нитях хвостика волос.

– Сейчас.

– Ты переоденешь меня во что-нибудь другое? – Доннаха был в подземелье неделю на хлебе и воде. Он ужасно вонял. Это уже стало беспокоить его, значит, дело было плохо. Его борода свалялась, волосы были спутанным гнездом, а рубаха прилипла к груди от слоев пота. От отчаянно хотел помыться, быть чистым, чтобы снова ощутить себя собой.

Принцесса троллей покачала головой.

– Нет, мама не хочет, чтобы ты мылся. Сказала выпустить тебя таким, – она окинула его голодным взглядом. – Я согласна.

Доннаха подбирал правильные слова.

– Все подумают, что ты выходишь замуж за отвратительного зверя. Ты этого хочешь?

Принцесса троллей прижалась мелкой грудью к прутьям.

– А ты – зверь, дворф? Я рада это слышать. Тебе нужно быть зверем, чтобы пережить то, что я с тобой сделаю.

Его стошнит. Он искал ведро-туалет, но понял, что его уже забрали. Что ему делать? Стошнить перед ней, уничтожив все свои старания?

Нужно придерживаться плана. Принцесса нужна была ему, или все развалится. Она тянула за струны матери, так что ему нужно было тянуть за ее струны, и тогда жизнь будет не такой плохой.

Доннаха шагнул вперед. Улыбаясь сквозь отвращение, он процедил:

– Я хочу, чтобы меня видели рядом с тобой.

Ее глаза остекленели.

– Скажи, почему.

Потому что он хотел, чтобы все королевство помнило его лицо, когда он сбежит. Потому что он хотел быть известным как тот, кто обманул Королеву троллей и ее гадкую дочь.

Вместо этого Доннаха склонился и коснулся ее жирных волос.

– Это моя тайна.

– Но почему? – она надулась. – Я хочу знать твою тайну! Я хорошо храню тайны.

Он был уверен, что она врала. Она казалась той, кто выболтает тайну первому, кто станет слушать. Но ничего. Он не скажет ей ничего, как бы она ни молила.

Доннаха покачал головой и отошел.

– В другой раз, невеста. Теперь пойдем в мир, пусть королевство увидит нас.

Принцесса щелкнула пальцами, подошли стражи. Они были намного выше нее, блоки серого камня, которые вряд ли должны были двигаться. Их броня была из камня, и ему стоило спросить у своей семьи, как такое было возможно. Он думал, что это могла быть магия, и это делало их еще опаснее.

Он доставал им до бедер, так что драться не было смысла. Они вбили бы его в землю раньше, чем он понял бы, что происходит. А он предпочел бы жить.

Принцесса троллей тут же подошла к нему. От нее пахло влажной землей, болотом с плесенью. Он сморщил нос, но остался на месте. Если стражи увидят, как он отпрянул, они бросят его к ней. И когда принцесса его схватит, она вряд ли отпустит.

Он скривился, а она склонилась ближе и понюхала его.

– О, ты будешь самым милым моим питомцем, – пробормотала она.

– Рад знать.

– Ты должен больше радоваться моему вниманию. Многие убили бы за это.

Или держались бы подальше. Но он этого не сказал.

Она вздохнула и закатила глаза.

– Иди за мной.

Он поплелся за ней и старался не заглядывать в другие камеры. Он уже знал, какие существа там были. Было бы проще, если бы он видел фейри своего вида. Что тролли ненавидели других больше, чем друг друга.

Но подземелье было наполнено сотнями других троллей, существ, чья каменная кожа потрескалась. Их глаза смотрели на него с любопытством и голодом.

Они съели бы его, если бы он забрел в одну из тех камер. Он был в этом уверен. Одно из существ вросло в стену камеры. Отчаяние порой приводило троллей к тому, что они становились частью земли. Они думали, что так могли набраться сил. Но это редко работало. Судя по тому, что слышал Доннаха, это была смерть для тех, кто пытался воровать у Другого мира.