Текст книги "Все смиренно (ЛП)"
Автор книги: Эмма Чейз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)
Эмма Чейз
Все смиренно
Все запутано – 3
ГЛАВА 1
В течение последних нескольких недель, я обратил внимание, что иногда женщинам просто нравится плакать. Они плачут над книгами, ТВ-шоу, теми ужасными рекламами об издевательствах над животными и фильмами – в особенности над фильмами. Специально сидеть и смотреть то, что, наверняка, сделает вас несчастными? В этом нет никакого хренова смысла.
Но это нормально, я просто возьму это на заметку, чтобы перейти к следующему, чего я никогда не понимал в своей девушке. Да – я сказал девушке. Ди Уоррен официально моя девушка.
Еще раз, для тех, кто не в теме – девушка – Долорес – моя.
Может, от того, что я постоянно это повторяю, я выгляжу как незрелая девчонка, одержимая Гарри Стайлзом, но мне плевать. Потому что эта победа мне досталась нелегко – если бы вы знали, через что мне пришлось пройти, что бы она стала моей, вы бы поняли.
Ну ладно, вернемся к тому, что я говорил. Девчонки любят поплакать – но это совсем другая история. В ней нет умирающих лучших друзей, никакого темного терзающего прошлого, никаких скелетов в шкафу, никаких громких расставаний, или извращенного траха.
Ну… ладно… извращенный трах есть – но это за счастье.
Это история о бабнике, который встречает слегка сумасшедшую девчонку. Они влюбляются, и бабник меняется навсегда. Возможно, вы уже раньше слышали такую историю, может, даже от моего друга, Дрю Эванса. Только дело в том, что пока он и Кейт разгребали свое дерьмо, мы с Долорес находились в какой-то параллельной вселенной, о которой вы не подозреваете. Так что, не уходите далеко, даже если думаете, что знаете, чем все закончилось. Потому что самая лучшая часть путешествия не в конечном пункте назначения. Все сумасшествие происходит по пути.
Прежде, чем мы начнем, вам может пригодиться кое-какая общая информация. Во-первых – Дрю – классный парень, настоящий лучший друг. Если бы мы были из Крысиной Стаи[1]1
команда деятелей американского шоу-бизнеса 1950-1960 г
[Закрыть], он был бы Фрэнком Синатрой, а я – Дином Мартином. Хотя я и Дрю очень близки, мы отличаемся во мнениях о женщинах. В этой точке нашего рассказа, он видит себя холостяком по жизни. Он придерживается всех этих правил, как никогда не приводить женщину к себе домой, никогда не встречаться с тем, с кем он работает, и Кардинальное Правило: не спать с одной и той же женщиной дважды.
Мне же, наоборот, все равно где заниматься сексом – у себя дома, у нее, на смотровой площадке Эмпайер Стейт Билдинг.
То была великолепная ночь.
Также я не против встречаться с кем-нибудь с работы – хотя большинство девушек в моей сфере деятельности нервные, вечно курящие кофеманки с неприятной тягой к конфликтным ситуациям. У меня нет проблем, чтобы тусоваться с одной и той же женщиной на многочисленных мероприятиях, до тех пор, пока мне это доставляет удовольствие. И когда-нибудь, я планирую остепениться – женитьба, дети, все дела.
Но пока я ищу миссис Правильность? Я оторвусь по полной с мисс Плохая.
Во-вторых, я тот парень, у которого стакан всегда на половину полный. Ничего не может меня расстроить. У меня потрясающая жизнь – хорошая карьера, которая позволяет мне наслаждаться лучшими мужскими игрушками на рынке, замечательные друзья, странная, но любящая семья. В моем словаре не существует слова «Эмо», но «один-раз-живем» должно быть моим вторым именем.
Теперь, Долорес Уоррен – Ди, если хотите, чтобы ваши отношения сложились. По сегодняшним стандартам это необычное имя, но ей оно идеально подходит. Она необычная – другая – во всех хороших смыслах. Она предельно честна, с акцентом на слове «предельно». Она сильна, и плевать хотела на то, что о ней думают другие. Она остается верной себе и не извиняется за то, что она хочет или за то, кто она есть. Она сумасбродна и красива – как неприрученная чистокровная кобыла, которая лучше всего бежит без седла.
И вот где я чуть не оступился. Я хотел усмирить ее. Думал, у меня хватит на это терпения, но я надавил слишком сильно, слишком сильно потянул за вожжи. Так что она их просто порвала.
Вас оскорбляет то, что я сравнил женщину, которую люблю с кобылой? Нахрен, смиритесь с этим – это не та история, которая понравится полиции политкорректности.
Но я забегаю вперед. Просто знайте, что Кейт Брукс наша коллега, и лучшая подруга Долорес – как Ширли у Лаверны[2]2
Ширли и Лаверна – телесериал
[Закрыть]. И ни разу за все годы, что я знаю Дрю – а это вся жизнь – я ни разу не видел, чтобы он так реагировал на женщину, как он реагировал на Кейт. Их притяжение, даже если поначалу оно было враждебным, было очевидным. Все, у кого есть глаза, могли это видеть.
Ну, все… кроме них самих.
Кейт, как и Долорес, – классная девчонка. Тот тип женщин, который, согласно бессмертным словам Эдди Мерфи в Поездке в Америку, может возбудить интеллект мужчины так же, как и его чресла.
Улавливаете? Замечательно. Давайте начнем.
Моя жизнь изменилась примерно четыре недели назад. В самый обычный день – когда я повстречал девушку, которая была кем угодно, но только не обычной.
***
ЧЕТЫРЕ НЕДЕЛИ НАЗАД
– Мэтью Фишер, Джек О’Шей, Дрю Эванс, это Ди-Ди Уоррен.
Любви с первого взгляда не существует. Этого просто невозможно. Простите, что разрушаю вашу фантазию, но такова жизнь. Незнание, может дать чувство блаженства, но когда вы снимите слой счастья, недостаток информации все равно останется.
Чтобы по-настоящему любить другого человека, вы должны знать его – его причуды, его мечты, что его раздражает и заставляет улыбаться, его сильные стороны, его слабые стороны, и его пороки. Слышали цитату из Библии – ту самую, которую произносят на свадьбах: «Любовь терпелива, добра...»? У меня своя версия: Любовь – это когда не замечаешь утреннее дыхание любимого. Считаешь его красивым, даже если у него красный нос, как у олененка Рудольфа, а на голове будто гнездо, а не волосы. Любовь – это не значит терпеть кого-то из-за его ошибок – это значит обожать кого-то из-за них.
Теперь страсть с первого взгляда, вот это уже реально. И более распространено. На самом деле, когда многие парни встречают женщину, они за пять минут понимают, к какой категории из «трахни, убей, женись» они относятся. Для парней, категория «трахни» довольно низкая.
Хотел бы я вам сказать, что первое, что я заметил в Долорес – было чем-то романтичным, как ее глаза, или ее улыбка, или ее голос – но нет. Это были ее сиськи. Я всегда заглядывался на женскую грудь, и у Ди они были фантастичные. Слегка вываливались из ее узкого ярко-розового топа, так сжаты вместе, что привлекали своей заманчивой ложбинкой, красиво обрамленные серым вязаным свитером.
Прежде чем она произнесла свое первое слово в мой адрес, я страстно желал грудь Долорес Уоррен.
После того, как она с минуту подшучивает над Дрю, я переключаю ее внимание на себя.
– Так, Ди-Ди… это сокращенное от чего-то? Донна, Дебора?
Теплые, медового цвета глаза поворачиваются в мою сторону. Но прежде чем она успевает ответить, Кейт раскрывает секрет.
– Долорес. Это их традиционное имя в семье – от ее бабушки. Она его ненавидит.
Долорес игриво смотрит на Кейт.
Если вы хотите произвести впечатление на девушку, юмор – беспроигрышный вариант. Для женщины это знак, что вы смышленый, умный, уверенный в себе. Если вы смелы, у вас есть яйца? Козырните ими.
Поэтому я говорю подруге Кейт:
– Долорес – шикарное имя, для шикарной девушки. К тому же он созвучно с клитор есть… а я знаю, как с ним обращаться! Большой поклонник!
Как и планировалось, моя реплика вызывает мгновенную реакцию. Она медленно расплывается в улыбке и проводит пальчиком по своей нижней губе, соблазнительно. Каждый раз, когда женщина прикасается к своему телу в ответ на то, что сказал мужчина? Это хороший знак.
Потом она разрывает наш зрительный контакт и говорит нам всем:
– Как ни крути, но мне пора сваливать. Работа ждет. Было приятно познакомиться, мальчики.
Ди-Ди обнимает Кейт и подмигивает мне. Опять же, хороший знак.
Я наблюдаю за ней, когда она уходит, и не могу не отметить, что вид сзади такой же великолепный, как и спереди.
Дрю спрашивает Кейт:
– Ей надо на работу? Я думал, что стрип клубы не открываются раньше четырех
Здесь должен с ним согласиться. Когда ты посетил столько стриптиз-клубов, сколько и мы, ты начинаешь разбираться. Одежда, что носят женщины – хоть ее и мало – одинаковая. Будто они закупаются в одном месте. И Ди определенно источает энергию девочек из Strippers “R” US.
Хотя, может, мне просто хочется так думать. Было бы замечательно, если бы она оказалось танцовщицей. Они не просто гибкие – секс с ними жесткий. Абсолютно без тормозов. Тот факт, что обычно они низкого мнения о мужском виде – тоже плюс. Потому что это означает, что самый простой акт благородства воздается с крайней благодарностью. А благодарная стриптизерша – это стриптизерша, делающая отличный минет.
Но Кейт разрушает мои надежды.
– Ди не стриптизерша. Она одевается так, просто чтобы сбить с толку людей. Они обычно в шоке, когда узнают, чем она на самом деле занимается.
– И чем она занимается? – спрашиваю я.
– Она ракетостроитель.
Джек читает мои мысли.
– Ты сейчас пытаешься нас обдурить?
– Боюсь, что нет. Долорес – химик. Один из ее клиентов – НАСА. Ее лабораторные работы по улучшению эффективности горючего используют для космических шаттлов, – ее передергивает. – Ди-Ди Уоррен с ее взрывчатыми веществами… это то, о чем я стараюсь не думать каждый день.
И теперь мое любопытство такое же сильное, как и моя страсть. Мне всегда нравилось что-нибудь необычное – экзотическое – женщины, музыка, книги. И в отличие от Дрю, чья квартира тщательно обставлена, я тяготею к вещам с историей. Даже если они не смотрятся вместе, нетрадиционное – всегда интересно.
– Брукс, ты должна свести меня со своей подругой. Я хороший парень. Можно, я куда-нибудь ее свожу. Она об этом не пожалеет.
Кейт задумывается. Потом говорит.
– Хорошо. Конечно. Ты, кажется, ей подойдешь. – Она подает мне визитку неоново-зеленого цвета. – Но я должна тебя предупредить. Она из тех девушек, что поматросил и бросил. Если ты ищешь девушку на ночь или две, то непременно ей позвони, но если ты хочешь более серьезных отношений, я бы держалась от нее подальше.
И теперь я знаю, как чувствовал себя Чарли, когда ему достался последний золотой билет на Шоколадную Фабрику Вонка[3]3
Чарли и Шоколадная Фабрика – художественный фильм
[Закрыть].
Я поднимаюсь и целую Кейт в щеку.
– Ты… мой новый лучший друг.
Думаю о том, чтобы ее обнять – просто чтобы подразнить своего друга – но не хочу рисковать своими яйцами. У меня на них имеются планы. Которые должны быть на первом месте.
Кейт говорит Дрю, чтобы он не дулся, и отпускает комментарий относительно своей груди, но я уже их не слушаю. Потому что слишком занят мыслями о том, где я встречусь с Долорес Уоррен, чтобы пропустить по стаканчику – и не по одному.
***
Вот так вот все и началось. Не предполагалось никаких сложностей – никакой любви с первого взгляда, никаких великих жестов, сильных чувств. Само собой, провести хорошо время, переспать один раз, без намеков на второй. Со слов Кейт, этого же хотела и Ди, и это все, что нужно было мне. Все, на что я рассчитывал.
Элвис Пресли был прав. Безумцы мчатся без оглядки. И если вы это еще не поняли, я самый большой хренов безумец.
ГЛАВА 2
Многие люди живут ради своей работы. Не потому, что их обязывает финансовое положение, а из-за того, что чем они зарабатывают на жизнь – это то, кто они есть – их профессия дает им уверенность, цель, может, даже приток адреналина. И не всегда это плохо. Офис – это игровая площадка для бизнесмена, зал заседания для юриста – это как дом. И если мне когда-нибудь понадобится операция? Ко мне приблизится только врач-трудоголик до мозга костей.
С учетом вышесказанного, я инвестиционный банкир в одной из самых уважаемых и престижных компаний в городе. Я хорошо делаю свою работу, зарплата приличная, с клиентами справляюсь – делаю их счастливыми, и получаю новых клиентов. Но я бы не сказал, что я это люблю. Это не моя страсть. Когда я буду умирать, я не собираюсь жалеть о том, что не так много времени проводил в офисе.
В этом отношении, я такой же, как отец. Он серьезно относится к компании, которую он, Джон и Джордж основали, но он не позволяет обязательствам вмешиваться в его игру в гольф. И он старомоден в вопросах семьи – всегда был. Когда я рос – ужин подавали строго в 6 часов. Каждый вечер. И если моя задница не сидела на стуле за обеденным столом, лучше бы мне было оказаться в скорой, иначе наказания не миновать. Разговоры за ужином обычно фокусировались на «Чем ты сегодня занимался?» и «Ничем» никогда не было приемлемым ответом. Будучи единственным ребенком в семье, у меня не было братьев и сестер, чтобы отвлечь моих родителей от того, чтобы пасти меня. Мой старик хорошо знал, какого это расти привилегированным в Нью-Йорке, так что он приложил все силы, чтобы я держался подальше от проблем.
Ну… во всяком случае, большую часть времени.
Каждый ребенок заслуживает того, чтобы ввязаться в небольшие неприятности. Это помогает ему научиться быть находчивым, принимать решения, не сильно их обдумывая. И если подростку запрещено иметь свою жизнь, в колледже его не ждет ничего хорошего.
Три основных правила моего отца были: Хорошо учись, не попадайся полицейским и держи штаны застегнутыми.
Два из них не так уж и плохи, правда?
Даже если мой отец осознает всю важность семьи и разделения бизнеса и удовольствия, это совсем не значит, что у меня есть поблажки в фирме, только потому, что я его сын. По правде говоря, мне кажется, он относится ко мне намного жестче, чем к другим подчиненным, просто, чтобы избежать обвинений в протекции. Злоупотребление своим положением в офисе – это то, чего он не станет терпеть. Он ударит по этому, как кувалда Галлахера по дыне[4]4
Рори Галлахер (ирландский рок-гитарист, певец, композитор) в своем клипе бьет по дыне
[Закрыть].
Это еще одна причина, почему мой отец и его партнеры смогли построить такой успешный бизнес – а именно, каждый из них привнес свои собственные уникальные таланты в команду. Джон Эванс, отец Дрю и Александры – как персонаж Фейс из Команды А. он обаятельный, умеет убеждать – он делает все, чтобы клиенты были счастливы, а работники не просто довольны, но еще и полны энтузиазма. Потом Джордж Райнхарт – отец Стивена. Джордж – это голова всего процесса. Не то, чтобы у моего отца и Джона с этим проблемы, но Джордж, он как Стивен Хокинг без БАС[5]5
Боковой амиотрофический склероз
[Закрыть]. Я больше никого не знаю, кому бы так нравился технический аспект банковских инвестиций, кто бы так щелкал цифры, как орешки.
Потом мой отец, Фрэнк – он – сила. Устрашитель. Он долго не разговаривает, что означает, когда он говорит, вашим ушам лучше бы его слушать, потому что то, что он говорит того стоит. И у него нет проблем с увольнением людей. По сравнению с моим отцом Дональд Трамп просто ссыкло. И совершенно не имеет значения единственный ли вы кормилец в семье или беременная женщина на позднем сроке – если вы не выполняете хорошо свою работу, вас тут же вышвырнут вон. Слезы его не трогают, и второй шанс он дает редко. Еще когда я был ребенком, он говорил: «Мэтью, семья есть семья, друзья есть друзья, а бизнес – это бизнес. Не смешивай все это».
Не смотря на то, что он прет напролом, он всегда справедлив. Честен. Держите свои точки над «и» и у вас не будет проблем. Я всегда стараюсь убедиться, что мои точки над «и». И не потому что я хотел сохранить свою работу, но потому что… я никогда не хотел разочаровать своего старика. Увы, это сейчас редкость. Столько много придурков сейчас, которые не задумываются даже о том, чтобы вести себя так, чтобы их родители ими гордились – но Дрю, Александра, Стивен и я так были воспитаны.
Ну ладно, вернемся к настоящей истории.
После обеда с парнями, я провел остаток дня за своим столом, просматривая договор и мило беседуя с клиентами по телефону. Где-то в шесть часов, я начинаю собираться, когда в мою дверь вплывает Стивен.
– Угадай, кто провел свой перерыв в очереди бешенных игроков?
Я пихаю папку в свой портфель, чтобы перед сном иметь не самое веселое чтиво. Если вы не хотите иметь жизнь, не прикованную к письменному столу? Правильное распределение рабочего времени очень важно.
Я отвечаю:
– Видимо, ты?
Он улыбается и кивает.
– Чертовски, верно, брат. И посмотри чего.
Он поднимает вверх свой пакет.
Во времена моего отца, парни обычно собирались вместе, чтобы порыбачить и пропустить по стаканчику в местном баре после длинного рабочего дня. Но то, что Стивен держит в руках, это затягивает еще сильнее, чем алкоголь, и намного веселее, чем наживка на крючке.
Это последняя версия Call of Duty.
– Мило, – я беру из его рук диск, переворачиваю его, чтобы посмотреть усовершенствованную, приближенную к реальности графику.
– Как насчет того, чтобы поиграть сегодня? Где-нибудь в девять?
Если вы еще до сих пор не знаете – Стивен женат. И он не просто женат – он женат на Александре – ранее именуемой Эванс, также известной, как Сучка. Но если что, я этого не говорил.
Если обычная жена – это шар на конце цепи, то Александра – это Шерман танк. Она держит Стивена на коротком поводке – не разрешает ему ходить в бар по субботам, только позволяет ему раз в месяц сыграть в покер. Не смотря на то, что у Стивена своя голова на плечах, Александра считает, что зависать с нами – это опасно, что холостые друзья плохо повлияют на ее мужа. И… возможно, она права.
Но, как и любой хороший надзиратель знает, как сильно можно ограничить заключенных. Можно запереть их на десять часов в день в клетке, запретить прогулки – но попробуйте отобрать у них сигареты? И у вас грандиозный мятеж.
Икс-бокс единственная отдушина Стивена. До тех пор, пока его игры не мешают их дочери, Маккензи, после того, как она ложится спать. Как-то Стивен слишком шумел во время очередного сражения и разбудил Маккензи. На неделю игра была под запретом. Он усвоил этот урок.
– Да, братан, рассчитывай на меня.
Я возвращаю ему игру, а он говорит:
– Клево. Увидимся в 21-00.
Потом он салютует мне и направляется к выходу.
Я беру свой портфель и спортивную сумку и выхожу спустя несколько минут. По пути к лифту я заворачиваю в кабинет Дрю.
Он стоит, склонившись над своим столом с бумагами, делая какие-то пометки красной ручкой в документах.
– Привет.
Он поднимает взгляд:
– Привет.
– Сегодня в девять Икс-бокс. У Стивена новый Call of Duty.
Переключая свое внимание снова на документ, Дрю говорит:
– Я не могу. Мне надо быть здесь хотя бы до десяти.
Люди, о которых я говорил, что живут ради работы? Дрю Эванс – такой тип людей.
Но ему это подходит. Он не какой-то там задрыпанный, удрученный работяга – совсем наоборот. Дрю по-настоящему наслаждается рутиной; он получает кайф от переговоров, даже если это надоедливая реклама. Потому что он знает, что он может заключить эту сделку, что он, возможно, единственный, кто может это сделать.
Ну… по крайней мере до тех пор, пока наши ряды не пополнились одной брюнеткой.
Я смотрю через холл на кабинет Кейт. Она за своим столом, зеркальное отражение Дрю – только сексуальнее. Облокачиваясь на стул, я говорю:
– Слышал, что Кейт уже близка к подписанию с Фарматаб?
Все еще не понимая глаз, он раздражительно бормочет:
– Угу, слышал.
Я улыбаюсь.
– Лучше бы тебе пошевелиться, друг. Если она заключит эту сделку, твой старик будет так поражен, что я не удивлюсь, если он захочет ее удочерить. А инцест – даже между усыновленной родней – запрещен в Нью-Йорке.
Издеваются друг над другом – вот, что обычно делают друзья. Это подобие того, как девушки обычно целуют воздух, прижимаясь друг к другу щекой. Знак привязанности.
– Хотя я думаю инцест не проблема здесь, судя по тому, как она тебя отшивает.
– Иди в задницу.
Я усмехаюсь.
– Не сегодня, дорогой. У меня голова болит.
Потом я иду к двери.
– Удачи.
– Пока.
***
После того, как я выхожу из офиса в подземный переход, как я это делаю каждый день после работы, чтобы пойти в спортзал. Это в Бруклине, то еще местечко. Кто-то назовет его свалкой, но для меня это неограненный алмаз. Пол твердый и грязный, заваленный вдоль стены потертыми красными сумками. Перед треснутым стеклом навалены гири, пластмассовый контейнер, заполненный скакалками, стоит возле гребного тренажера. Здесь нет скучающих домохозяек, одетых в спандекс, которые только и думают, как бы кого-нибудь подцепить или демонстрируют последние достижения косметики. Здесь нет орбитрека или хай-тек беговых дорожек, как, например, у нас в офисе. Я прихожу сюда попотеть, растянуть свои мышцы до предела при помощи проверенных временем упражнений. А больше всего, я прихожу сюда из-за боксерского ринга, который в центре спортзала.
Мне было двенадцать, когда я впервые посмотрел Рокки. Там место действия Филадельфия, но это могло произойти и в Нью-Йорке. С тех пор я стал фанатом бокса. Я не собираюсь бросать работу, чтобы тренироваться на титул боксера тяжелого веса или что-то такое, но нет лучшей тренировки, чем несколько раундов на ринге против достойного противника.
Ронни Батлер – пятидесятилетний, щетинистый мужичок в серой футболке с толстой золотой цепью с крестом на шее, который сейчас стоит в углу ринга, выкрикивая замечания двум спарринг-партнерам, танцующим друг вокруг друга – является собственником этого места. Ронни – не ангел, но он хороший человек, и еще лучший тренер.
На протяжении многих лет я по кусочкам собирал информацию, которая у него проскальзывала, когда я оставался здесь один перед закрытием. В конце восьмидесятых, Ронни был большой шишкой на Уолл-Стрит и жил своей мечтой. Потом, в один пятничный вечер он ехал со своей семьей в Хэмптонс на выходные. Из-за того, что он задержался на работе, им пришлось поздно выехать, а сонный водитель грузовика, клевавший носом за рулем, выехал на встречную полосу, и столкнулся лоб в лоб с БМВ Ронни. Он отделался лишь сотрясением и трещиной бедра. А его жена и дочь не выжили.
Несколько лет он провел, утопая в бутылке, и чуть больше приходя в себя от запоя. Потом он воспользовался своими сбережениями и купил это место. Он не превратился в жалкого или печального человека, но я также не могу назвать его счастливым. Думаю, спортзал помогает ему держаться, дает ему причину просыпаться по утрам.
– Отступи, Шонази! – кричит Ронни на одного бойца, который прижимает своего партнера к канатам, поколачивая его по ребрам. – Господи, это же не Вегас, дай парню вздохнуть.
Тот Шонази просто придурок. Знаете таких – молодые горячие головы, такие идиоты запросто могут выскочить из своей машины, чтобы отметелить какого-нибудь глупца, который посмел подрезать их на дороге. Вот еще одна причина, почему мне нравится бокс – отличная возможность поставить всякого идиота на место и при этом тебя не привлекут за нападение. Шонази уже несколько месяцев подначивает меня на борьбу на ринге, но нет никакого удовольствия драться с кем-то, у кого такая никчемная техника. Не важно, как сильно они наносят удары, у них нет шанса на победу. Я жду, когда он станет лучше – тогда надеру ему задницу.
Я ловлю взгляд Ронни, когда он заканчивает бой и приветствую его кивком головы. Потом направляюсь в раздевалку, переодеваюсь и полчаса бью по боксерскому мешку. Потом иду на гребной тренажер до тех пор, пока мои бицепсы не начинают ныть, а ноги не превращаются в желе. Заканчиваю десятиминутными прыжками на скакалке, что может показаться легким, но это не так. Попробуйте попрыгать на ней хоть вполовину меньше, и я готов поспорить, вам покажется, что у вас сердечный приступ.
Когда ринг становится пустым, я выступаю три раунда против Джо Уилсона, юриста с пригорода, с которым я сражался и раньше. Джо – хороший соперник, но победа явно на моей стороне. После этого мы по-дружески стукаемся перчатками, и я возвращаюсь в раздевалку и собираю свои вещи. Хлопаю Ронни по спине по дороге к выходу, пробегаюсь по тротуару и сажусь на метро до дома.
***
Мне не стыдно сказать, что мои родители обеспечили меня жильем после колледжа. В то время, эта квартира была едва ли мне по карману. Месторасположение отличное – в шаговой доступности до работы и в поле зрения Центральный Парк. Так как я живу здесь со времен колледжа, здесь нет особого стиля, которого вы обычно ждете увидеть в доме успешного бизнесмена. Оглядитесь.
Черные кожаные диваны стоят перед телевизором с большим экраном и первоклассной звуковой и игровой системой, которая лежит на стеклянной полке под ним. Кофейный столик тоже стеклянный, но со сколами по кругу от многолетнего контакта с чьими-то ногами и стеклянными бутылками. На стене висит расплывчатая картина горной вершины знаменитого японского художника, а напротив нее находится моя ценная коллекция винтажных бейсбольных кепок. В углу стоит освещенная витрина, демонстрирующая кристальную награду с надписью ЗА ОТЛИЧИЕ В ИНВЕСТИЦИОННОМ УПРАВЛЕНИИ, которую я получил в прошлом году… и подлинный шлем Боба Фетта, со съемок Звездных Войн. Встроенные книжные полки из темного дерева заставлены коллекционной спортивной символикой, книгами по искусству, фотографии и банковскому делу, а также кучей различных фотографий с изображением семьи и друзей и лучших моментов моей жизни. Фотографии, которые я сделал сам.
Фотография – это мое хобби. Позже вы об этом узнаете побольше.
В столовой, вместо абсолютно бесполезного формального стола и стульев, стоит биллиардный стол и игрушка Космические захватчики. Но моя кухня полностью укомплектована – черная гранитная столешня, итальянские мраморные столы, приборы из нержавеющей стали, кухонная техника, которой бы позавидовал сам Эмерил[6]6
ведущий кулинарного шоу
[Закрыть]. Мне нравится готовить, и у меня хорошо получается.
Может, путь к сердцу мужчины и лежит через его желудок – но это, определенно маршрут в женские трусики. Для женщин, мужчина, который чувствует себя свободно на кухне – это большой куш. Скажите мне еще, что я не прав.
Как ни крути, моя квартира офигенная. Она большая, но удобная. Производит впечатление, но не отпугивает. После того, как я принял душ в стеклянной кабинке, я вытираюсь и с минуту смотрю на свое отражение в зеркале в полный рост. Мои обычно светло-коричневые волосы сейчас темные, потому что мокрые и нелепо торчат в разные стороны от того, что я вытер их полотенцем. Надо бы подстричься – они непослушно вьются, когда сильно отрастают. Потираю щетину на лице, но не собираюсь бриться. Поворачиваюсь боком и поднимаю руку вверх, сгибая ее, чтобы посмотреть на свои бицепсы, испытывая чувство гордости при виде выпирающих мышц. Я не объемистый, как какой-нибудь качок, но я подтянутый, стройный и сильный, ни одного лишнего сантиметра, чтобы ущипнуть меня за кубики.
Возможно, вам покажется идиотским, что я рассматриваю себя в зеркале, но поверьте мне – это делают все парни. Мы просто не любим, когда нас застают за этим занятием. Но когда тратишь на свое тело столько времени, сколько это делаю я, результат того стоит.
Я натягиваю пару трусов, потом разогреваю чашку с остатками пасты и курицы. Я не итальянец, но если бы я мог, я бы ел это каждый день. Время показывает девять тридцать, когда я заканчиваю мыть посуду. Да, я – мужчина, который моет за собой посуду.
Завидуйте, дамы – я вымирающий вид.
Потом я падаю на свою прекрасную, королевского размера кровать и достаю золотую карточку из своих брюк
Я разглядываю буквы на светло-зеленой карточке.
ДИ УОРРЕН
ХИМИК
ЛИНТЕРНОЕ ГОРЮЧЕЕ
И я вспоминаю нежную гладкую кожу, которая выпирала за пределы ее узкой розовой рубашки. Мой член дергается – наверно, он тоже это помнит.
Обычно я выжидаю день или два, чтобы позвонить такой девушке, как Долорес. Время – это все. Выглядеть слишком жаждущим – это ошибка для новичка – женщины любят, когда за ними бегают щенки, а не мужчины.
Но сейчас уже вечер среды и я надеюсь встретиться с Ди в пятницу. Двадцать первый век – это эпоха «Обещать – не значит жениться» и «Первое свидание: пособие для чайников» и «Как пригласить его на свидание: пособие для девушек», что означает, что пригласить девушку на ни к чему не обязывающее свидание не так легко, как это было раньше. Сейчас полно всяких этих идиотских правил – я ощутил это на своей шкуре.
Как, например, если парень хочет встретиться с вами тем же вечером, когда он звонит, вам нужно ответить «нет», потому что это означает, что он вас не уважает. И если он приглашает вас куда-то во вторник, это знак, что на субботний вечер у него планы получше.
Пытаться поспевать за всеми этими изменениями намного тяжелее, чем отслеживать дебаты в Конгрессе относительно вопроса здорового образа жизни. Это как минное поле – один неверный шаг и твой член контужен на долгое время. Но если затащить в постель было бы так легко, все только это бы и делали. Это… и скорее всего, больше ничего.
Что наводит меня на следующую мысль: я знаю, что феминистки часто жалуются на то, что мужчины захватили всю власть. Но как только дело касается свиданий – в Америке, по крайней мере? Здесь другое дело. В барах, в выходные дни, здесь выбирают дамы. Здесь они выбирают лучшее из того, что есть, потому что одинокие мужчины никогда не откажут тому, кто с ними заигрывает.
Представьте: грохот музыки, трение тел, совсем не страшная девушка подходит к парню, чтобы выпить у бара. Она говорит: «Я хочу трахнуть тебя до потери сознания». Он отвечает: «Нееет, сегодня вечером у меня нет настроения для секса». НИКОГДА НИ ОДИН МУЖЧИНА ТАК НЕ СКАЖЕТ.
Девицам никогда не стоит волноваться о том, что их отошьют – до тех пор, пока мужчине это по карману. Им не надо переживать насчет того, когда им повезет кого-нибудь подцепить. Для женщин секс – это закусочная «съешь, сколько сможешь» – им просто нужно выбрать себе блюдо. Бог создал мужчину с сильным половым инстинктом, чтобы обеспечить выживание вида. Будьте плодовиты и размножайтесь и все такое. Для таких парней, как я, которые знают, какого хрена они делают, это не так уж и трудно. Но для моего не такого уж опытного брата, это может оказаться непосильной задачей.
Меня окатывает легкой волной адреналина, когда я поднимаю телефон, чтобы набрать номер телефона с визитки. То, что я чувствую, это не нервозность, скорее… осторожное предвкушение. Стучу ладонью по колену вместе с Enter Sandman Металлики, а в желудки все сжалось от гудков в телефоне.
Я думаю, она меня вспомнит – ведь я произвел особое впечатление, как ни как, я считаю, что она согласится встретиться – может даже с особым рвением. Вот чего я не ожидал, так это то, что от ее голоса у меня лопнут перепонки, когда она кричит:
– Нет, придурок, я больше не хочу слышать ту песню! К чертям собачьим, позвони Кейт, если тебе нужны слушатели!
Я немного отвожу трубку от своего уха. И проверяю номер, чтобы убедиться, что номер набран правильно. Правильно.
