Текст книги "Хранимая троллем (ЛП)"

Автор книги: Эми Райт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

16

Омейка

– Подожди. Ты серьезно? Ты действительно хочешь, чтобы я связала тебя?

Дайн натягивает на меня одежду и сажает в машину. Затем вручает большую черную сумку. Я ощущаю ее вес, как только беру за ручки. Заглядывая внутрь, я вижу цепи и кожу.

– Я заказал набор специальных наручников. Тебе нужно держать все под контролем. Я не хочу, чтобы был хоть какой-то шанс, что я… – он замолкает, и я вижу, как он сглатывает. Затем он проводит большой ладонью по лицу. – Тролль в гоне опасен.

Я надеваю на него наручники, связывая ему руки за спиной, так что он вынужден неловко сидеть. Однако он настаивает. Когда он в таком состоянии, я не люблю спорить.

Без сомнения, пока мы едем, ему больно. Он почти не смотрит на меня. Его челюсть сжата, и каждый мускул кажется напряженным. Чем дольше это продолжается, тем больше я беспокоюсь о нем.

– Могу ли я чем-нибудь помочь?

– Нужны твои руки. Твои руки на мне.

Кажется, он немного расслабляется, когда я кладу руку ему на бедро.

К тому времени, как мы добираемся до его квартиры в Хелле, он весь дрожит.

Я вытираю его лоб рубашкой, которую он сбросил, ненавидя то, как натягиваются сухожилия на его шее. То, как он стонет и выгибается вперед от боли при малейшем ухабе на дороге.

– Детка, у тебя все так хорошо получается. Осталось совсем немного.

Он, пошатываясь, выходит из машины, и я выуживаю ключи из его кармана, когда он ведет меня к двери. Водитель поспешно уезжает, как только мы выходим. Интересно, должна ли я бояться оставаться наедине с Дайном в таком состоянии. Хотя я не боюсь. Только взволнована.

Место красивое. Его квартира здесь, в Хелле, оформлена в том же стиле современного минимализма, что и его квартира в Хартстоуне. Интерьер смягчают текстиль, пышные одеяла, подушки и ковры повсюду. Из окон от пола до потолка открывается потрясающий вид на закат, проглядывающий из-за серых облаков.

Однако нет времени любоваться видом. Дайн, спотыкаясь, идет в большую спальню, и я следую за ним. Кровать была сделана для него на заказ. Она огромная! Намного больше, чем кровать кингсайз². Прочный металлический каркас идеально подходит для того, чтобы уложить массивного тролля.

У наручников есть цепочка, которую я пристегиваю к изголовью кровати. Она как раз такой длины, чтобы он лежал подо мной, распластавшись поперек кровати со привязанными к углам руками.

Он наблюдает за мной голодными глазами, пока я расстегаю наручники и прикрепляю их к кровати, а не у него за спиной.

Вид его таким творит со мной всевозможные плохие вещи, в том числе наполняет мою киску влагой. Я дрожу. Я должна помнить, что ему нужно, чтобы я не торопилась.

Трудно поверить, что это у него в первый раз. Он такой сильный и уверенный во всем остальном.

Я должна двигаться медленно и убедиться, что он запомнит этот момент.

Я все еще спешу снять платье и туфли и забраться обратно на кровать в одном красном кружевном белье.

Грудь Хисондайна обнажена. Когда я заползаю между его ног и провожу руками по подтянутому животу и мускулистым грудным мышцам, они излучают тепло. Я вздыхаю, и ответный стон Дайна вибрирует в моих пальцах.

Это будет сложнее, чем я думала.

Нетерпеливыми руками я снова провожу вниз, просовывая кончики пальцев под ткань брюк. Конечно, я видела его член раньше. Но когда я выпускаю его, я все еще поражена тем, насколько он толстый и твердый. Это не похоже на член человеческого мужчины. Над верхушкой ствола гроздьями расположены твердые узлы. Они не такие твердые, как камень, но они жестче, чем кожа на его члене. Либо у троллей нет волос на лобке, либо Хисондайн очень аккуратно их удаляет. Я бы поверила в это. Он очень аккуратен во многих вещах.

От всего этого у меня слюнки текут.

Наклоняя голову, я хватаюсь за основание его члена и облизываю ствол до самого кончика. Цепи лязгают, когда Дайн напрягается. Он издает протяжный стон.

– Ты пытаешься убить меня, женщина?

Я смеюсь.

– Просто разогреваю тебя.

Он натягивает ремни, поднимает голову и смотрит на меня сверху вниз свирепым взглядом, который, как я подозреваю, в основном является игрой.

– Я был полностью разогрет, как ты говоришь, в течение нескольких дней. Недель! Это о тебе следует побеспокоиться. Я хочу, чтобы с твоей сочной киски текло, если ты даже подумаешь о том, чтобы взобраться на меня.

– Что ж, в таком случае… – я отпускаю член и перелезаю через Дайна. Когда я поднимаюсь выше по его животу и груди и зависаю прямо над его ртом, то вижу, как в выражении его лица зарождается понимание. – Может быть, это тебе больше понравится.

Звук, который он издает, когда я опускаю свою киску ему в рот, похож на звук изголодавшегося человека, которого наконец-то накормили. Все остальное звучит довольно приглушенно, потому что я не сдерживаюсь.

Я почти уверена, что он говорит:

– Намного лучше.

Хотя я не знаю, потому что в ту секунду, когда я опускаюсь достаточно близко, меня охватывает потребность. Все это нарастание. Предвкушение. Держать его связанным, как будто это доставляет мне удовольствие, а не ему. Я вроде как теряю голову.

Я тру свою киску о его лицо, и он пожирает меня. У меня все болит, покалывает и шипит одновременно, и я близка к своему первому оргазму за считанные мгновения. Мои ноги дрожат. Я настолько взвинчена. Мои движения тоже не такие плавные и контролируемые, как хотелось бы.

Я все еще перепачкана грязью из ручья, и это приятно. Я бы хотела быть перепачканной его спермой. Пахнуть им, принадлежать ему. Образ настолько захватывающий, что я провожу руками по своему телу, втирая грязь в живот и грудь, как будто это его сперма.

И тогда я кончаю. Моя киска сжимается; я задыхаюсь и хватаюсь за спинку кровати, когда мое тело содрогается в конвульсиях. Дайн что-то бормочет подо мной, и я приподнимаюсь достаточно, чтобы он мог заговорить.

– Ярость Отца, женщина. Сжалься надо мной. Ты нужна мне на моем члене. Ты сможешь это выдержать?

Я киваю и собираюсь с духом, чтобы сдвинуться, пока не подстраиваю его член под свою пизду. Я мокрая. Это никогда не было проблемой. Он такой большой, что я не могу встать на колени. Мне приходится присесть над ним на корточки, чтобы подняться достаточно высоко. Одной рукой я опираюсь на его живот, проводя кончиком члена по своей скользкой пизде.

Дайн проклинает.

– Бляяядь! Ты уверена?

Он теплый и твердый, и его мощная эрекция так приятна на ощупь на моих скользких складочках, что я не могу дождаться, когда почувствую его внутри себя.

– Боже, да. Я так сильно этого хочу, детка.

Дайн сжимает челюсть. Он наблюдает, как я постепенно опускаюсь и принимаю головку его члена внутрь себя.

Я стону. Растяжка чувствуется так приятно.

Он держится неподвижно. Я чувствую его напряжение каждой порой.

Я опускаюсь ниже и отпускаю член, чтобы положить обе руки на его тело и покачивать бедрами. Он скользит глубже, заполняя меня, растягивая сильнее. Я задыхаюсь от жжения.

– Ты. Не. Должна, – он говорит сквозь стиснутые зубы. Если бы тролль мог потеть, он бы сейчас потел, судя по выражению его лица.

Я выдыхаю и сосредотачиваюсь на том, чтобы расслабить свои мышцы, принимая его до конца.

Рот Дайна приоткрывается, когда я трусь о него клитором с торжествующим смехом. Смех замирает на моих губах, сменяясь вздохом, когда меня пронзает наслаждение. Мои глаза почти закатываются, и я снова вращаю бедрами, чтобы оценить, насколько он большой, твердый и восхитительный.

– Ммм, детка, почему ты заставлял меня ждать этого так долго?

Дайн все еще смотрит на меня. Ему требуется мгновение. Когда он наконец заговаривает, его голос срывается от эмоций.

– Я-я не знаю. Мать Земля, ты великолепна.

Он жадно наблюдает за мной, пока я раскачиваюсь, трусь и скачу на нем верхом.

Это так хорошо. Так хорошо! Но я здесь, чтобы взорвать его разум, поэтому я меняю свои движения. Приподняв задницу, я подпрыгиваю на его члене, пока шлепающий звук не заполняет комнату.

Его громкий раскатистый стон почти такой же горячий, как выражение восторга на его лице. Мое влагалище сжимается. Я тяжело выдыхаю, приближаясь к тому, чтобы снова кончить.

Дайн натягивает ремни. Его бедра приподнимаются мне навстречу, и мы двигаемся в ритме, преследуя момент, которого я хочу достичь вместе. Я сдерживаю свой оргазм, наблюдая за его лицом, ожидая его.

Прежнее чувство вернулось, на этот раз сильнее. Желания обладать и принадлежать. Желание, чтобы это было так же реально, как мне кажется прямо сейчас.

– Боже, ты чувствуешься так хорошо, детка.

Глаза Дайна распахиваются, и он мощно входит в меня.

– Ты так хорош. Как ты мог в этом сомневаться?

Он хмыкает. Его брови хмурятся.

– Я никогда не должен был сомневаться в тебе, бриллиант. Никогда.

Я хочу сказать больше. Я хочу сказать ему, что я чувствую. По-настоящему. Но не сейчас. Я не могу сейчас. Я не могу подобрать слов. Вместо этого я возвращаюсь к грязным разговорам, которых, как мне кажется, недостаточно.

– Ты наполнишь меня, детка? Ты готов?

Дайн стонет.

– Что, если ритуал не сработал? Что, если я причиню тебе боль?

В ответ я подношу руку к своему клитору и тру. Удовольствие усиливается.

– Детка, это должно сработать. Ты так хорош, я уверена.

Я так близко. Дайн ускоряется. Мои движения дикие и самозабвенные. Мои груди подпрыгивают. Моя рука, потирающая клитор, усиливает влажные эротические звуки.

Мышцы Дайна бугрятся. Его член пульсирует внутри меня. Раздается скрип, звук скрежещущего металла, и наручники на его запястьях щелкают.

В ту же секунду, как он освобождается, его большие руки ложатся на мою задницу. Он сжимает меня. Поднимает меня, водит по своему члену, пока мы оба не начинаем хватать ртом воздух.

Я перестаю двигаться и позволяю ему держать меня в воздухе, пока он входит в меня. Я тру свой клитор, и оргазм расцветает на краю моего сознания.

Затем Дайн притягивает меня к себе. Он наполняет меня до тех пор, пока мне не начинает казаться, что он пронзает шейку матки и попадает в мое лоно.

Я кончаю, дрожа, смеясь и стекая по нему. Он следует за мной с криком.

Когда я смаргиваю черноту с моего поля зрения, я смотрю вниз и вижу, что он смотрит на меня с чистым обожанием.

– Омейка. Омейка. Моя драгоценная. Ты стоишь больше, чем любое сокровище.

Неожиданно мои глаза наполняются слезами, и я сдерживаю их.

Слова, которые я хочу сказать ему, все еще застревают у меня в горле.

Что, если я все-таки такая же, как Кирстен? Просто еще одна обманутая девушка, которой вот-вот разобьют сердце. Он до сих пор не сказал, что любит меня. Никогда не называл меня своей парой.

Я никогда в жизни не была трусихой. Я не собираюсь начинать сейчас.

Я просто положу голову на его широкую грудь и послушаю биение его сердца, чтобы понять, не сходит ли оно с ума, как мое. Всего на мгновение. Потом я найду в себе силы, которые мне нужны.

Я прочищаю горло.

– Дайн, мне нужно тебе кое-что сказать.



17

Хисондайн

Мое сердце почти перестает биться, когда она бормочет эти слова мне в грудь. Что бы это может быть? Ничего хорошего, это точно.

Вот я взял и потерял свое сердце, как гребаный дурак. Она собирается облить его ледяной водой и смотреть, как оно трескается.

– Я больше не хочу быть твоим эскортом.

Могу ли я винить ее?

Я позволил своему члену сжаться и выскользнуть из ее идеальной киски. Я сказал ей, что она может отказаться в любое время. Я просто хотел, чтобы она сделала это до того, как я овладел ею. Теперь я знаю, каково это, когда ее маленькая пизда обхватывает меня. Как она ощущается в объятиях, распадающаяся на части под моими прикосновениями. Теперь, когда она нанесла на свою кожу землю с места моего рождения и приняла мое семя в свое тело, для меня больше никого нет.

Я осторожно перекатываю нас в сторону и укладываю ее на матрас. Затем сажусь.

– Я принесу тебе прохладное полотенце, чтобы ты вытерлась. Принести тебе немного льда? Немного воды? Тебе больно?

Она сидит, и ее рука на моей заставляет меня повернуться и посмотреть на нее. Вместо презрения или страха я вижу беспокойство.

– Что-то еще? Это было хуже, чем я думал? – мне казалось, ей понравилось. По крайней мере, часть этого. Возможно, я был настолько поглощен собственным удовольствием, что не заметил ее страданий. Ярость Отца, как я мог так подвести ее? Я знаю, что разорвал свои цепи. Изготовленные на заказ стальные цепи, которые, как мне гарантировали, могли удержать меня. Я думал, что ее крики были экстазом, но были ли они криками боли?

Она качает головой.

– Дайн, ты меня слышал? Я не хочу быть твоим эскортом. Я хочу большего. Ничего страшного, если ты этого не хочешь. Я просто должна была сказать тебе правду.

Я смотрю на нее. Большего? Она хочет большего? Означает ли это…

– Ты хочешь большего? – мое сердце больше не заморожено. Оно колотится со скоростью миллион миль в минуту, потому что я осмеливаюсь надеяться.

– Я хочу тебя. Я хочу нас. Я хочу, чтобы это было по-настоящему. Потому что для меня это так. Но это означает, что ты должен перестать мне платить, потому что мне нужно, чтобы ты знал, что я все равно с тобой увижусь.

Я хватаю ее и сажаю к себе на колени, прежде чем она успевает закончить. Омейка смеется и обхватывает меня руками и ногами, когда я с глухим стуком падаю обратно на кровать.

– Женщина, сегодня ты уже дважды чуть не убила меня. Я думал, ты больше не хочешь меня видеть. Я думал, что причинил тебе боль!

Она сжимает меня крепче.

– Нет. Вовсе нет, – она извивается. – На самом деле, я почти уверена, что буду готова ко второму раунду, если ты дашь мне несколько минут.

Я стону. Я должен рассказать ей об остальном. О том, что технически она моя пара. Только я слишком поражен своей удачей, чтобы испытывать судьбу. Я не буду отпугивать ее сейчас. Шаг за шагом.

– Никакого второго раунда, пока ты не отдохнешь. Теперь скажи мне, что ты хочешь съесть, я принесу тебе. Все, что захочешь. Я прикажу принести.

Хотя я уже снова возбужден и с кончика моего члена стекают дымящиеся капли, я беру полотенце и вытираю ее. Я не могу удержаться от паузы, любуясь видом моей красной спермы, вытекающей из ее розовых складочек. Возможно, это одна из самых совершенных вещей, которые я когда-либо видел. Я должен остановить себя от того, чтобы вернуться к Омейке и затолкать семя обратно в нее большим пальцем.

Я не могу сделать ничего, что могло бы поставить это под угрозу. Мне чертовски повезло, что такое создание, как она, вообще посмотрело на меня дважды. Я не могу поверить, что она даже думала о том, чтобы проводить со мной время, когда я ей не плачу. Это похоже на сон.

Я хочу как можно дольше воздерживаться от того, чтобы снова овладеть ею, чтобы убедиться, что ей будет настолько хорошо, насколько это возможно. Я только надеюсь, что она выдержит этот гон. Мне нужно будет кончать снова и снова, до утра, пока гон не ослабнет. Но не обязательно кончать внутрь ее маленького тела. Я могу сдержаться.

Может быть, только может быть, если я буду относиться к ней как к драгоценности, которой она является, однажды она может подумать о том, чтобы стать моей парой. Поэтому я заказываю ящик шампанского, дорогие сыры, пирожные и деликатесы от лучших пекарей города. Я заказываю свежие фрукты и столько цветов, что ими можно заполнить квартиру, хотя мы уезжаем в Хартстоун примерно через день. Это не имеет значения.

Ничто не имеет значения, кроме того, чтобы она была счастлива. Каждую минуту каждого дня, пока у меня есть шанс.



В среду вечером я потираю лицо руками, пытаясь заставить уставшие глаза сфокусироваться еще на одной странице этого чертового биржевого контракта, пытаясь закончить с ним. Я уже задержался дольше, чем намеревался. Омейка будет ждать меня, чтобы пойти на шикарный ужин, который я запланировал сегодня вечером.

Я не могу поверить, что ее маленькое тело вообще приняло меня, не говоря уже о нескольких разах за вечер. Я сбился со счета. Потом снова на следующий день. К концу ей было больно. Я знаю, что так и было. Она не признавалась в этом, пока я не заставил ее. Даже тогда это было скорее со смехом, чем с обвинением.

Она чертово чудо. Моя куна. Мне просто нужно придумать, как сообщить ей, что я сделал.

Испытывая чувство вины, я, возможно, перестарался и забронировал столик в семи лучших ресторанах Хартстоуна, чтобы отпраздновать это событие. Я не представлял, насколько ужасно было бы пойти на такой шаг, и даже не надеялся, что она захочет быть моей по-настоящему. Но теперь она согласна, и я в восторге, но не могу отделаться от мысли, что в любой момент она образумится. Теперь я не плачý, у меня нет абсолютно никакой власти над ней, и это пугает меня. Единственное, что сохраняет мне рассудок, – это то, как она смотрит на меня, словно она действительно имеет в виду каждое слово, которое произносит.

Наконец дочитав страницу, я закрываю файл и блокирую экран. Я встаю и потягиваюсь, постанывая от затекших суставов, мой напряженный разум устал сильнее обычного. Стук в дверь заставляет меня поднять глаза.

Баббрур входит в дверь с немного встревоженным видом и протягивает мне какие-то бумаги.

– Добрый вечер, сэр. Вы направляетесь домой? Я надеялся застать вас. Мне просто нужно, чтобы вы проверили это, прежде чем уйдете.

Я хмурюсь.

– Они не могут подождать до завтра? Я уже опаздываю.

Он морщится.

– Боюсь, что нет, сэр. Заявки на тендер должны быть поданы сегодня. Я уже попросил отсрочку до девяти вечера, чтобы успеть все закончить.

Я вздыхаю. Моя неожиданная поездка в Исландию задержала здесь дела. Теперь мои сотрудники работают сверхурочно, чтобы компенсировать это. Это не их вина, что в последнее время я, кажется, не могу сосредоточиться ни на чем, кроме Омейки.

Протягивая руку, я беру документы и снова сажусь.

– Спасибо. Я закончу с ними и занесу их тебе, когда буду уходить. И я хочу, чтобы на этой неделе у тебя было немного свободного времени.

Он смотрит на меня, моргая.

– Вы уверены?

Я раздражаюсь.

– Да, я уверен. Ты слишком много работал сверхурочно. Не думай, что я не знаю этого. Это моя вина, что все происходит в такой спешке.

– Ах… спасибо, сэр, – он нервно переминается с ноги на ногу.

Я отмахиваюсь от него.

– Продолжай. Пойди купи кусок торта в пекарне дальше по улице и запиши его на счет компании. Я закончу с этим, как только смогу, – гномы обожают сладости.

Мне требуется всего полчаса, чтобы просмотреть документы и подписать их. Когда я забираю свою сумку, прошу Труббни подогнать машину и прохожу мимо стола Баббрура, его там нет. Надеюсь, это означает, что он вышел перекусить. В последнее время он выглядит немного похудевшим и всегда на взводе. Мне следует лучше заботиться о своих людях.

Когда я забираю Омейку и она садится в машину рядом со мной, кладя свою маленькую ручку мне на бедро, все тревоги сгорают во вспышке тепла, и мне становится уютно от одного ее вида. Она улыбается и ведет светскую беседу всю дорогу до ресторана, не смущаясь тем, насколько я тих, когда просто хочу погреться в ее присутствии.

Она написала новую главу в своей энциклопедии монстров о кракенах и о том, как они определяют своих суженых. Я снова впечатлен масштабом ее проекта и ее стремлением систематизировать все полезные знания, которыми мы все должны поделиться. Поразительно, что никто раньше не додумался до чего-то подобного. Мы все делим этот мир.

Пока мы идем от машины к ресторану, она вкладывает свою маленькую ручку в мою. Несмотря на то, что она могла бы выбрать кого-то в сто раз лучше меня, я не позволяю себе потерять лицо перед наблюдающими и даже ловлю себя на улыбке, замечая, как расширяются глаза официантки, когда мы входим. Я говорю себе, что она просто поражена красотой Омейки, что вполне может быть правдой. На самом деле улыбка, которой она одаривает нас после первоначального шока, вполне эту версию подтверждает.



18

Омейка

Я недоверчиво смотрю на электронное письмо.

Дорогая мисс Торнтон,

Мы с сожалением сообщаем вам, что вы уволены с вашей должности в Государственной библиотеке Хартстоуна в связи с выявлением неподобающего поведения.

Ваша последняя смена была 3 сентября. Вы получите компенсацию за все неизрасходованные отпускные дни и окончательные выплаты 9 сентября.

Из-за характера причин вашего увольнения вы не имеете права на рекомендации. Ваше дело уже было рассмотрено. Таким образом, апелляция невозможна.

Личные вещи вы можете забрать по предварительной записи в нерабочее время.

С уважением,

Гарольд Бербанк

Департамент СМИ и информационных технологий

Я действительно никогда не думала, что меня уволят. И все из-за такого мелкого разногласия.

Что мне теперь делать? Я не могу вернуться к Чудовищным Сделкам и найти другого клиента. Дайну это не понравилось бы. Но теперь он мне не платит, и я не получаю дохода от библиотеки. Я в беде. Даже рекомендаций нет.

И все же я ненавижу просить Дайна о поддержке. Я не хочу, чтобы он думал, что это все для меня. Я только что убедила его, что действительно увлечена им, а не его деньгами.

Мое беспокойство прерывает телефонный звонок.

Я смотрю на свой экран, вопреки всему надеясь, что это Нина звонит сказать, что произошла какая-то ошибка.

Нет. Это моя мама. Но я уже неделю избегаю ее звонков, пытаясь придумать, как сказать ей, что встречаюсь с бывшим клиентом.

Натягивая улыбку на лицо, чтобы она услышала ее в моем голосе, я отвечаю.

– Привет, ма. Ты поймала меня, когда я собиралась уходить. Как дела? – я никуда не собираюсь, но, по крайней мере, это даст мне повод при необходимости быстро закончить разговор. Да. Я ужасная дочь.

– О, неужели? Куда ты идешь?

Я должна была знать, что мне никогда не удастся ее обмануть.

– Как тетушка? Ты видела ее на этой неделе?

Ма издает тихое горловое урчание.

– Именно по этому поводу я и звоню. Ты знала, что муниципальный совет пытается закрыть Коппер Роу? Они просто выгонят всех людей, что годами вели там бизнес, только ради какой-то новой автомагистрали, которую они хотят построить прямо через этот район. Это уничтожит сердце Литтл Скаклиффа, я даже представить не могу.

– О, дерьмо!

– Омейка Торнтон! Следи за своим языком.

– Прости, ма.

– Хммм. Мы собираемся бороться с ними. Нам просто нужны деньга на судебные издержки. Я хочу, чтобы ты обзвонила всех, кого знаешь, и попросила их о помощи. Мы проводим сбор средств, и все предприятия на улице выделяют что-нибудь в качестве приза. Ты знаешь кого-нибудь, кто мог бы пожертвовать? Кто-нибудь из твоих крупных клиентов?

– Это отличная идея. Но на самом деле я собирался сказать тебе, что я больше не беру клиентов. Впрочем, не волнуйся. У меня все еще есть кое-какие контакты. Скажи тете, что я сделаю все, что смогу.

– Я знаю, что так и будет, детка. Послушай, все в порядке? Алайя сказала, что у тебя были какие-то проблемы в библиотеке.

Я подавляю вздох. Последнее, что нужно маме и тете, – это беспокоиться обо мне прямо сейчас.

– Все в порядке, ма. Ничего страшного. Дай мне положить трубку, и я начну звонить, хорошо?

– Я пришлю тебе ссылку. Я пытаюсь выяснить, какая компания отвечает за этот план. Тетушка думает, что это Monolith Solutions. Это та же группа, которая управляет другими платными дорогами в Хартстоуне. Я слышала, что генеральный директор там – тролль. Я имею в виду, чего еще ожидать, на самом деле?

– Это не они, – выпаливаю я.

– А?

– Это не Monolith Solutions, мама. Я знаю, что это не так.

– О, ты просто знаешь. Почему ты так уверена?

Я молча закатываю глаза.

– Просто поверь мне. Это не они. Я посмотрю, смогу ли я выяснить, кто это. Положись на меня, хорошо?

Мы заканчиваем разговор. У меня сводит живот. Я на 99 процентов уверена, что это не компания Хисондайна. Он никогда бы не был таким бессердечным, не так ли? Даже если он не знает о том, что я связана с этим местом.

Запускаю поиск в Google, ввожу несколько поисковых запросов и начинаю читать. Мне не требуется много времени, чтобы убедиться, что я была права. Это был не Дайн. На самом деле, это компания с названием, которое выглядит странно знакомым. Gruffio Bros. Gruffio, как Антонио Груффио?

Для открытия их веб-сайта требуется всего пара дополнительных кликов, а поиск портрета владельцев приводит меня в бешенство. Антонио Груффио и два его брата улыбаются в камеру широкими фальшивыми улыбками, их подпиленные рожки скрыты под кудрями.

Этот хитрый ублюдок! Почему мне кажется, что за этим стоит нечто большее, чем простое совпадение?

Хотя это смешно. Откуда Антонио мог знать, что Атласный стиль связана со мной? Скорее он больше заинтересован в том, чтобы обойти компанию Дайна?

Я стараюсь выбросить это из головы. Я звоню по телефону, как обещала, и в итоге получаю пожертвование в виде круиза по гавани и ночи в отеле в центре города в дополнение к сбору средств. К тому времени, когда я готовлюсь к ужину с Дайном, я чувствую себя немного лучше.

Меня бесит, что у людей все еще такое плохое впечатление о Дайне даже после того, как мы встречались – фальшиво и нет – в течение нескольких недель. Я видела, как он больше улыбался на публике и тепло разговаривал со своими сотрудниками, вместо того чтобы ворчать на них. Я просто хотела бы, чтобы другим людям было не так трудно разглядеть за грубой внешностью мягкосердечного парня, который там прячется.

Сегодня вечером он везет меня в Лас Трес Вьентос, самое известное мексиканское заведение в Хартстоуне. Я удивлена, что он выбрал его. Оно не такое шикарное, как другие места, куда он водил меня в последнее время. Не то чтобы я возражала. Мне нравится Las Tres Vientos. До этого я ела там всего один раз с девушками из Чудовищных Сделок. Однако мы ждали четыре месяца, чтобы попасть туда. Но я знаю, что Дайн забронировал столик только на прошлой неделе. Впрочем, я не удивлена, что он его получил. Не после Зарослей.

Он, как всегда, доволен, когда я сажусь рядом с ним в машину. Его большая рука опускается на мое бедро, а взгляд блуждает по моим изгибам в облегающем золотом платье, которое я выбрала для сегодняшнего вечера. Это никогда не надоест. Мне нравится, как он пожирает меня глазами, зная, что позже он поглотит меня своим широким ртом и щедрым языком. От одной мысли об этом я начинаю ерзать.

Он бросает на меня взгляд, который говорит, что он точно знает, о чем я думаю, потому что он думает о том же самом.

Я наклоняюсь и оставляю долгий поцелуй на его щеке. Его тихий смешок говорит мне, что он также знает мою игру.

– Тебе не следует думать, что я буду сдержан в машине, когда дело касается тебя, – говорит он мне. Его темный, восхитительный голос обещает, что он едва держит контроль. – Или где угодно, если уж на то пошло.

– Ммм. Почему ты думаешь, что мне нужна твоя сдержанность?

Он вздыхает.

– Омейка. Это опрометчиво. Я думал, ты благоразумна.

Несмотря на то, насколько замечательным был наш первый раз и все последующие, Дайн ни разу не трахнул меня, не сдерживаясь. Он всегда такой осторожный. Всегда настаивает на том, чтобы я была сверху. Он даже хотел снова надеть наручники. Когда это не сработало, выражение его лица было таким, словно он совершил какое-то преступление. Я думаю, он все еще не верит, что каким-то образом не причинит мне вреда. Что нелепо.

– Сначала ужин, моя драгоценность. Я хочу насладиться сегодняшним вечером. На следующей неделе мне нужно уехать по работе, так что могут пройти дни, прежде чем я снова смогу обнять тебя.

– О, правда? Когда ты вернешься? Я хотела пригласить тебя кое-куда на следующие выходные, – я некоторое время раздумывала, пригласить ли Дайна на ужин с моей семьей. Разговор с мамой сегодня днем помог мне решиться. Я хочу, чтобы они узнали его получше. Я знаю, им потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть к тому, что у меня парень-монстр, но я думаю, со временем они примут это. Они так важны для меня, что я хочу, чтобы и Дайн узнал их.

– Я вернусь в воскресенье. Что именно ты хотела?

– Идеально. Я хочу познакомить тебя со своей семьей.

Дайн моргает.

– П-правда?

Я снова вспоминаю, как низко он себя оценивает.

– Конечно. Разве ты не хочешь с ними познакомиться?

– Очень хочу, но, Омейка, ты уверена?

– Я уверена.

– Тогда я был бы польщен.

Пока мы едем, он какое-то время молчит. Движение оживленное, поэтому мы едем медленно. Я просто склоняю голову набок и на мгновение расслабляюсь в его присутствии.

– У тебя был напряженный день?

– Не хуже, чем обычно. А у тебя? Какие новости в библиотеке? Ты можешь вернуться к работе?

Неприятный толчок осознания проходит через меня при этом напоминании. Я все еще толком не решила, что собираюсь делать.

– Новости есть, но не хорошие.

Дайн ничего не говорит. Мне требуется мгновение, чтобы собраться и рассказать правду.

– Меня уволили, – я вздыхаю. – Оказывается, они не согласны, что библиотека должна быть местом обучения.

Меня сводит с ума мысль об этом. И теперь этим детям, вероятно, придется полагаться на всевозможную дезинформацию и порнографию, чтобы учиться, а господь свидетель, это вредно для здоровья.

– Возмутительно! Ты будешь бороться с этим?

Я качаю головой.

– Нет смысла. Даже если я верну себе работу, мне никогда не позволят делать то, во что я верю. Я не смогу так. Думаю, мне придется искать новую работу. Хотя я не знаю какую.

– Ты не обязана. Нет, если ты не хочешь. Я бы поддержал тебя.

– Нет. Ты очень добр, но я не могу допустить, чтобы ты давал мне деньги. Это слишком похоже на секс-работу, а мы это уже прошли.

– Это не так, – ворчит он.

Я беру его большую ладонь между двумя своими маленькими и целую ее.

– Нет, Дайн. Не сейчас. Позволь мне найти работу и содержать себя. Однако ты все равно можешь платить за эти изысканные ужины, если настаиваешь.

Он фыркает, но я вижу мягкую улыбку, когда он смотрит на меня сверху вниз.

– Ты не можешь помешать мне сделать хотя бы это.

Ужин потрясающий. Ресторан переполнен людьми, и на этот раз вместо отдельной кабинки или кабинета мы находимся посреди оживленного главного зала, в окружении других столиков, смеха и музыки. Я сижу на диване, прижавшись к Дайну среди ярко раскрашенных стен ресторана. Он обнимает меня мускулистой рукой и запихивает тако в рот целиком, как канапе, в то время как я изо всех сил стараюсь есть аккуратно.

Я слизываю соль с ободка своей второй маргариты, когда звонит его телефон.

Дайн хмуро смотрит на него.

– Прости меня. Это Баббрур.

Я улыбаюсь.

– Все в порядке. Я не возражаю. Отвечай.

Как только он это делает, его хмурые морщины становятся глубже. Новости явно не из приятных.