Текст книги "Ирландская принцесса"

Автор книги: Эми Фетцер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

Глава 27

То и дело прерывая свою речь поцелуями, он горячо говорил с ней о своей любви и об их сыне, таком отважном и преданном малыше. Как только они перешагнули порог простого деревенского дома, Гэлан уложил принцессу на постель из выделанных шкур и принялся в нетерпении стаскивать с нее платье.

– Гэлан!

– Я хочу увидеть, что еще сделал с тобой этот мерзавец! – Внезапно он замер, глядя ей в лицо. – Кто это был?

– Я не разглядела его лицо. Было слишком темно, а он спрятался под капюшоном.

– Даже тогда он вел себя, как трус! – буркнул Гэлан, не скрывая своего разочарования.

Он помог ей избавиться от простого платья и нижней рубашки и присел на край кровати, жадно любуясь ее телом. Наклонился и осторожно поцеловал синяки на плече и на ребрах, не в силах сдержать жалобного стона.

Она запустила пальцы в его волосы, наслаждаясь нежными прикосновениями любящих губ.

– Знаешь, муженек, у меня болит еще во многих местах! Он улыбнулся ей самым соблазнительным образом.

– Вот здесь? – Его язык прошелся вокруг розового соска, и она выгнулась всем телом, а потом расстегнула ему пояс и помогла снять тунику.

Увидев рану на его плече, Сиобейн охнула и села на кровати.

– Почему ты молчал?

– Потому что это ерунда! – Он снова взял в рот ее сосок, и она застонала от наслаждения.

– Начнется заражение!

– Пусть это будет цена за мою любовь! – Не обращая внимания на протесты, он покрывал поцелуями ее тело.

– Ох, ради всего святого, Гэлан, перестань! – Ей все же удалось его оттолкнуть. – Кто на тебя напал?

Гэлан подробно описал ночную стычку на пустоши.

– По-твоему, это были разбойники?

– Да, даже если ты с этим не согласна!

Она улыбнулась. Как хорошо он успел узнать ее характер!

– Это был тот человек, с которым встречалась Рианнон. Я могу спорить на что угодно: этот тип не столько дрался, сколько искал быстрой смерти!

Она замерла, покусывая нижнюю губу.

– Может, они понимали, что рано или поздно ты их переловишь.

Она жестом приказала Гэлану сесть ближе к свету. Теплая вода смывала с его плеча корку грязи и крови, а ее присутствие и забота – тот комок тупой боли, что поселился у него в душе.

– Крестьяне не подозревают, кто ты такая, верно?

– Фиона все знает. – В ответ на его мрачный взгляд она пояснила: – Она моя кузина, Гэлан, и только благодаря ей я выжила. Я отлично помню, что смерть уже стояла надо мной. – Она ласково прикоснулась к его лицу, исказившемуся от горя. – А она призвала на помощь стихии, она боролась за мою жизнь – и победила.

– Колдунья? – грозно сверкнул глазами Гэлан.

– Да, любовь моя, и не из последних. Поверь мне на слово – на нее можно положиться. Она догадалась сжечь мое платье до того, как у кого-то возникли вопросы из-за слишком роскошной одежды, хотя все и так было разорвано и перепачкано кровью. – Он снова скривился, представив себе эту картину. – Остальным известно только мое имя. Я опасалась, что здесь тоже могут найтись предатели, и после… – Она умолкла, переводя дух, и закончила дрогнувшим голосом: – После того, что случилось с Меган, мне показалось, что так будет лучше.

– Нам следует продолжать держать это в тайне и молиться о том, чтобы сюда не дошли слухи о свадьбе их принцессы! Сейчас для тебя нет более безопасного места! – Он вдруг привлек ее к себе и спросил: – Почему ты не рассказала мне про подземный ход?

– Клянусь, я хотела все рассказать в ту самую ночь, когда погиб Броуди! – с несчастным видом заверила она.

Ведь так оно и было, а перед этим он сам оттолкнул ее своим несправедливым гневом!

– Я верю тебе, милая, – ласково промолвил он, и Сиобейн с облегчением вздохнула.

– Я нарочно не поставила сундук на прежнее место, чтобы не забыть. Мне казалось, что о подземном ходе знаем только мы с Конналом, и отодвинуть сундук без шума было бы невозможно, – вот я и подумала, что это не так важно.

– Но ведь Тайгеран не своими руками проложил этот туннель!

– Это как-то не приходило мне в голову, – смутилась она. Ее внимание поглотили корявые швы, наложенные Гэланом на рану. – Надеюсь, я успею снять их достаточно быстро, чтобы не осталось большого шрама. Отличный экземпляр в твоей коллекции! – И она скользнула оценивающим взглядом по его телу, отчего у Гэлана закипела кровь.

– Ты – мой единственный шрам на всю жизнь!

Он прижал Сиобейн к себе и провел руками по спине, по бедрам, а потом взял в ладони тяжелые груди. Его губы жадно сомкнулись на соске, заманчиво приподнимавшем ткань рубашки.

Она с судорожным вздохом запустила пальцы в его шевелюру и прошептала:

– Я не смогу шить, когда ты так себя ведешь!

– Больше всего на свете люблю с тобой играть! – Он занялся вторым розовым соском.

Ах, как не хватало ей этой ласки, этих шуток!

– Вы будете щедро вознаграждены, сэр рыцарь, если позволите мне зашить вашу рану!

Их взгляды встретились, и Гэлан с послушной улыбкой пай-мальчика выпрямился.

– Ну тогда давай скорее!

Она высвободилась из его рук и вернулась к столу. Залила кипятком сушеные травы и принялась растирать их, не отрывая взгляда от ступки.

– Я не разглядела лица человека, убившего Меган. Но было что-то важное, чего я не могу припомнить. – Она обратила на мужа грустный, смятенный взор.

– Значит, ты что-то увидела?

Она подошла вплотную с таким видом, будто собиралась его пытать, и стала ловко накладывать швы на рану.

– Темнота, тени, человек в капюшоне и… – Она испуганно охнула: – Кулхэйн!

– Он жив. – Ласково гладя ее по плечам, Гэлан почувствовал, как уходит сковавшее ее напряжение.

– Меган была доброй, преданной женщиной. И никогда не кичилась тем, что была сестрой вождя клана. – В глазах у Сиобейн защипало, и она сморгнула слезу, накладывая бальзам на зашитую рану. – Я хочу, чтобы убийца был пойман и четвертован, милорд!

Он подумал, что это звучит как приказ, – такая ярость кипела в ее сдержанном голосе.

– Ты не виновата в ее смерти!

– Вот именно что виновата! – горячо возразила она. – Эта тварь подбиралась ко мне! Он так ненавидел меня, что не поленился исполосовать все лицо! И думал, что это была я! – Содрогаясь от рыданий, она опустила голову на его здоровое плечо, и он обнял ее, пытаясь утешить.

– Поверь, мне тоже очень жаль Меган, но я не могу не радоваться, что там не было тебя, любовь моя! Да, я понимаю, что это несправедливо, но я слишком люблю тебя, Сиобейн! Я не пожалею целой армии, лишь бы ты была жива и оставалась со мной!

– Лучше я пока останусь здесь, где никто меня не знает.

– А мне пора возвращаться. Коннал сойдет с ума от тревоги.

При мысли о сыне и о том, как ему сейчас одиноко, ее сердце болезненно сжалось.

– Да, там ты сейчас нужнее, но может, не стоит так спешить? Задержись здесь хотя бы на день.

Он поднял ее лицо и прикоснулся губами к губам.

– Я никуда не спешу, любимая, тем более что мне обещана такая награда.

– Нынче вечером о наградах придется забыть! – прозвучал совсем рядом чей-то голос.

Гэлан вскочил, чуть не сбив жену с ног.

– Какого черта тебе здесь надо?

– Гэлан, – принцесса погладила его по плечу, – это Фиона.

Он недоверчиво уставился на темную фигуру, возникшую в дальнем углу.

– Я без тебя знаю, что можно и что нельзя делать моей жене!

– А я знаю то, что знаю, Пендрагон, и я не стала бы так лезть из кожи вон, спасая ей жизнь, чтобы позволить тебе прикончить ее из-за зуда в паху!

Гэлан злобно оскалился. Сиобейн хихикнула.

– Если ты такая умная, женщина, назови мне имя того, кто напал на мою жену!

– Прошлое и будущее дано провидеть Рианнон. – Фиона небрежно пожала плечами, так что теплая шаль сползла и обнажила худые руки. – А я занимаюсь настоящим!

– Так защити ее! – не подумав, выпалил Пендрагон. На его глазах тщедушная фигурка Фионы словно выросла от распиравшего ее гнева.

– Она была жива и здорова, когда ты соизволил ее найти, не так ли?

Гэлан давно раскаялся в своих словах, завороженный удивительными метаморфозами.

– Премного обязан тебе, госпожа, за то, что ты спасла ей жизнь! Я вечно буду тебе благодарен!

– Я и так это знаю, англичанин! – отрезала Фиона, гордо вскинув голову.

Гэлан обречено вздохнул, услышав знакомые интонации. Судя по всему, его ожидала очередная война с непокорной женщиной. Он шагнул вперед, поманив ее пальцем, и она подчинилась. Вместо усохшей от возраста старухи его глазам предстала юная ошеломительная красавица примерно одних лет с Сиобейн – если у ведьмы вообще бывает возраст.

– Да ты настоящая колдунья! – буркнул Гэлан. Она улыбнулась – медленной, откровенной улыбкой.

– Превосходно! – Гэлан озадаченно поскреб затылок. – Стало быть, еще одна!

– Нас тут много таких, милорд! Что, испугался?

– Ну вот еще!

– Это хорошо. – Она снова улыбнулась. – Потому что в твоей семье не я одна наделена даром.

– В моей семье?!

– В твоей ирландской семье, любимый, – вмешалась Сиобейн, и он успокоился от одного ее вида, обнял жену за талию и ласково чмокнул в щеку.

– Так и быть, я ненадолго оставлю вас одних, но потом, сэр рыцарь, ты должен дать ей отдохнуть!

– Черта с два! – прищурился он.

– Любимый, – напомнила Сиобейн, – с ней лучше не ссориться.

– Вот-вот, не то придется тебе до смерти бегать в звериной шкуре вместо человеческой кожи!

Гэлан повернулся было к Фионе, но загадочная женщина истаяла у него на глазах – осталось только облачко пара. Он растерянно захлопал глазами, метнулся в тот угол и принялся шарить руками в темноте, но поймал только пустоту.

– Она любит временами пустить пыль в глаза! Устало взглянув на жену, он вздохнул.

– Ступай лучше спать, женщина. Мне что-то не хочется менять кожу на звериную шкуру!

– Мне тоже! – Сиобейн с улыбкой провела руками по его широкой груди.

Гэлан застонал и поспешил навалить на нее целый ворох меховых одеял. Воровато оглянувшись, как будто ожидая, что Фиона подсматривает за ними из угла, он торопливо, жадно поцеловал жену. Она без сил откинулась на подушки, а Гэлан сгреб свою тунику и выскочил вон, вместо того чтобы не выпускать Сиобейн из объятий всю ночь напролет.

Как только за ним закрылась дверь, Сиобейн почувствовала чье-то присутствие в тесной комнате и укоризненно улыбнулась:

– Ты слишком бесцеремонно набросилась на нас, Фиона!

– Если бы не я, ты бы прохихикала с ним всю ночь и довела бы себя до беспамятства!

– Значит, это было бы блаженное беспамятство. Гэлан жесток только на поле боя.

Фиона с недоверчивым видом подняла черную бархатную бровь, и Сиобейн зарделась от собственных мыслей.

– Как твоя голова? – Чародейка ласково провела рукой по ее лбу.

– Все еще на плечах.

Фиона с улыбкой извлекла из потайного кармашка на широком, расшитом серебром поясе маленький мешочек и вытряхнула его содержимое в деревянную плошку, стоявшую на столе. Затем зажмурилась, полностью сосредоточившись на молчаливой молитве над целебным зельем, и стала шевелить руками, пока с кончиков пальцев не посыпались голубые искры. Поднеся чашку принцессе, она приказала:

– Выпей!

– Оно горькое! – совсем по-детски заныла Сиобейн. – Неужели тебе жалко поколдовать, чтобы эта гадость казалась сладкой?

– Это все испортит! – Она сунула чашку Сиобейн в рот.

– Тоже мне, мамаша! – Демонстративно зажав нос, Сиобейн проглотила зелье единым махом.

– А ты хуже упрямого ребенка! – Фиона отставила чашку в сторону.

В комнате повисла тишина. Сиобейн задумчиво смотрела на свое кольцо, а Фиона следила за своей пациенткой.

– Он очень любит тебя, кузина!

– И я его люблю. Я скорее умру, чем соглашусь жить без него!

Фиона вздохнула, не скрывая зависти. Теперь она понимала, что принцесса никогда в жизни не испытывала ничего подобного к Магуайру, и проклинала тот день, когда помогла Йэну похитить Сиобейн. Это обрекло колдунью на изгнание. Только через пять лет она встретила дальнюю родственницу, случайно натолкнувшись на нее в лесу, и тоска по прежней жизни вспыхнула в ней с новой силой. Но она сама выбрала свою судьбу, и теперь ей придется нести свой крест до конца.

– Прошлого не вернешь, Фиона, но ты спасла мне жизнь. Я благодарна тебе навек за твою доброту, как это было и прежде… – Она ласково посмотрела кузине в лицо. – И я всегда буду заботиться о тебе!

Фиона кивнула, стараясь удержаться от слез, поцеловала Сиобейн и шепнула:

– Спасибо!

Сестры обменялись улыбками, раздалось легкое шипение пара – и колдунья исчезла. Сиобейн вздохнула, довольная этим фокусом, и зарылась под одеяло.

Фиона не посмеет запретить ему находиться рядом со своей женой, пусть она хоть трижды колдунья! Гэлан бесшумно пробрался в маленькую комнатку, обставленную не без помощи его ненаглядной Сиобейн. Две полки: одна – с посудой, другая – с бутылями и травами, пестиком и ступкой. Маленькие кожаные мешочки, аккуратно развешанные над камином. Шаткая койка из связанных веревками жердей, застланных шкурами. Гэлан долго смотрел на мирно спавшую там принцессу.

Фиона права – ей нужен покой, но разве это может заглушить его голод? Он жадно всматривался в дорогое лицо, снова испытывая ярость при виде уродовавших ее кровоподтеков. Она выжила благодаря доброте здешних крестьян и самой Фионы, и он в вечном долгу у этих людей.

Однако то, что принцессу нашли в лесу едва живую, бесспорно, говорило об одном: у мерзавца, так жестоко прикончившего Меган, не хватило духа убить и Сиобейн, когда он обнаружил свою ошибку. И Гэлану не хотелось думать о том, почему. Хотя он слишком хорошо знал ответ.

Это чудовище – пусть по-своему, пусть извращенно – любит ее!

Глава 28

Гэлан машинально водил скребницей по атласной шерсти Серого, без конца думая о Сиобейн. Как-то она там одна, вдруг ей плохо, одиноко, вдруг она нуждается в помощи? То, что за ней присматривает Фиона, снова выставившая его за дверь, мало утешало Гэлана. Однако он вынужден был подчиниться – ведь одного взгляда на тело его жены было достаточно, чтобы понять: чудо, что Сиобейн вообще осталась жива. Он в великом, неоплатном долгу перед Фионой О'Доннел!

Осторожно, неуловимым движением Гэлан выхватил из ножен меч и негромко приказал:

– Выйди на свет, чтобы я тебя видел! – И резко развернулся.

– Вот так радушный прием! – ухмыльнулся Рэймонд и вышел из своего укрытия под деревом.

Гэлан убрал меч.

– А, это ты! – буркнул он, крепко обнимая старого друга. – Ты все-таки не выполнил приказ!

– Ага! – Крайне довольный собой, сэр Рэймонд прислонился спиной к дереву.

– И тебе не стыдно?

– Нет, поскольку тебе приспичило в одиночку обшарить полмира!

Черт бы побрал этого упрямого выскочку! Ничего от него не скроешь! Гэлан улыбался все шире, и Рэймонд посмотрел на него с надеждой.

– Ты нашел ее?

– Да!

– Слава тебе, Господи, – радостно вскричал Де Клэр, – а то с Конналом нет никакого сладу!

– А вот этого пока не исправишь, – терзаясь от боли за малыша, возразил Гэлан. – Ее избили. Чуть не забили до смерти! – Его голос зазвенел от гнева.

– Неужели? – На физиономии Рэймонда отразились точно такие же чувства. – Тогда, конечно, тебе не следовало тащить ее обратно в таком состоянии!

– А я и не собирался. Здесь ей безопаснее. Ее никто не знает, кроме ее кузины Фионы, и убийца уверен, что она погибла.

И Пендрагон подробно рассказал все, что удалось узнать: как се нашли крестьяне и каким она запомнила убийцу – человек в капюшоне.

– Она все твердит, что чего-то не может вспомнить. – Гэлан пожал плечами. – Какую-то мелочь, которую не опишешь словами. Мне кажется, если бы ей удалось это вспомнить, она могла бы сказать, кто пытался ее убить. – Гэлан провел рукой по подбородку. – От кого она меньше всего ожидала такого зверства?

– От Йэна Магуайра, от О'Нила, а может, и от того оруженосца Тайгерана, которого ты пригрел у себя в замке!

Де Клэр не скрывал, что считает недальновидным такое великодушие – оно лишь увеличило список подозреваемых.

Но Гэлана не так-то просто было убедить.

– Он действовал в припадке ярости, а не просто хотел, от нее избавиться. Такую жестокость не придумаешь заранее. – Его брови сдвинулись в мрачной гримасе при воспоминании о залитой кровью спальне. – И откуда Магуайру было знать про подземный ход?

– А разве Сиобейн не могла ему рассказать?

– Думаю, что нет. Но ведь О'Рурк не сам пробил этот туннель, и наверняка кто-то мог об этом пронюхать.

– Может быть, за этим стоит его братец?

– О'Нил слишком дорожит своим благополучием. Тот, кто за этим стоит, рискует не только своими землями, но и самой жизнью! – Гэлан задумчиво забарабанил пальцами по губам. До него доходили слухи о том, что между двумя сводными братьями не было особой любви, но он не придавал этому значения. – Рианнон тоже могла нам солгать. Она упорно покрывает кого-то своим молчанием, и это явно не ее сестра!

– А что, если кто-то из твоих рыцарей решился на измену, Гэлан?

Гэлан не исключал и такой возможности. Он знал, что в его войске было несколько человек, способных переметнуться в стан врага. На память немедленно пришел сэр Оуэн с его необъяснимыми отлучками, однако в последние дни его поведение не вызывало подозрений, и Гэлан отмел эту мысль.

– Меган была родной сестрой Нолла О'Доннела, потерявшего свои земли в междоусобице с О'Рурками. Может быть, Сиобейн предназначалась роль свидетельницы, а не жертвы?

– Бриджет совершенно уверена: кроме Сиобейн, никто не знал, что в ее постели спит Меган! – Гэлан покачал головой. – Нет, убийца явно был введен в заблуждение. А когда этот мерзавец понял свою ошибку, то просто не решился прикончить мою жену. Он бросил ее в лесу истекать кровью – надеялся, что остальное за него доделают волки.

И Гэлан рассказал своему другу о схватке на пустоши.

– Ты правда оставил ему жизнь? – Рэймонд не поверил своим ушам.

– Я хотел найти жену, – оправдывался Гэлан. – И не он стоит за всем этим безумием. Я уверен, что он понятия не имел о похищении Сиобейн!

– Так он, наверное, один из этих разбойников? Рэймонд не скрывал своего презрения к «храбрецам», совершавшим преступления под покровом ночи.

– Не стоит недооценивать их, приятель! Эти люди, напавшие на меня на пустоши, собирались выдворить отсюда всех англичан. Если бы те пятеро сумели меня прикончить, Донегол снова остался бы без хозяина. А те, кто устраивает набега, переодевшись английскими солдатами, стараются посеять смуту и недоверие среди крестьян. – И Гэлан с тревогой оглянулся на деревню у подножия холма: не станет ли она следующей целью для неведомых мародеров? – Мерзавцам остается лишь ждать, пока кланы взбунтуются и пойдут войной против англичан. Им не удалось спровоцировать меня на карательные меры, и они приказали этим людям переодеться в цвета Магуайров.

– Стало быть, за этим стоит кто-то из вождей кланов?

– Скорее всего. – Гэлан устало провел руками по волосам.

– Но если они так старательно выставляют напоказ свои пледы, зачем им прятать лица под масками?

– Потому что они могут скрываться среди нас. – Гэлан с тревогой вспомнил, какими знакомыми показались ему зеленые глаза человека в капюшоне.

– Ты хочешь вернуться? – удивился Рэймонд, глядя на сонную деревню.

Гэлан кивнул, хотя его убивала необходимость расстаться с Сиобейн хотя бы на миг. Но его ждали Коннал и обязанности хозяина замка. Затянувшееся отсутствие лорда Донегола введет в соблазн слишком многих. Совсем не обязательно брать замок штурмом. Испуганные, растерянные люди могут подчиниться любому, кто пообещает им вернуть принцессу. Глядя на деревню, Пендрагон старался набраться решимости, чтобы оставить здесь свою жену.

– Я не хочу пугать этих людей без особой нужды. Ты останешься здесь и будешь охранять ее. Держись рядом с ней и… – его губы скривились в мрачной ухмылке, – имей в виду, что ее охраняет колдунья по имени Фиона.

– Я в них не верю, – презрительно фыркнул он.

– Учти, Де Клэр, эта земля полна предрассудков, и мой народ вырос на ней. Постарайся уважать их – или рискуешь настроить против себя целое племя!

– Твой народ? – язвительно переспросил сэр Рэймонд.

– Да, – по-гэльски ответил Гэлан. – И будь добр, сними с себя эти латы. Я за милю услышал твое приближение!

Она проспала весь остаток дня и целую ночь, и только сейчас до Гэлана дошло, как ослабили ее страшные раны. Во всяком случае, Сиобейн не жаловалась на аппетит и за обе щеки уписывала жареное мясо. До сих пор Пендрагона охватывала ярость при мысли о мерзавце, поднявшем на нее руку. Отпечатки его кулака все еще синели у нее на виске. Голос оставался хриплым из-за опухшего горла. Стараясь отвлечься, Гэлан схватил деревянный кубок с вином и опустошил его в один глоток.

– Что-то тревожит тебя, милорд?

– Мне очень хочется кое-кого прикончить.

– Мерзавец заслужил смерть, и ты об этом позаботишься.

– Даже если это окажется Йэн?

– Значит, так тому и быть, – ответила она без колебаний. – Не поддавайся жалости, Гэлан. Я считаю, что он не имеет права жить после того, что сделал с Меган!

– Он хитер.

– Ты хитрее.

н улыбнулся, встал со своего места, обошел вокруг стола и опустился перед ней на колено.

– Как я осмелюсь проиграть, если ты на моей стороне?

– Я люблю тебя, мой воин! – прошептала она, прерывая свою речь поцелуями. – Я люблю тебя за нежное, заботливое сердце, о котором ты и сам не подозревал, и за то, что ты отдал его мне!

Гэлан, не в силах больше сдерживаться, подхватил ее на руки, отнес на кровать и улегся рядом, не выпуская из объятий.

– Я должен вернуться в Донегол – надеюсь, ненадолго.

– Знаю. – Она сильнее прижалась к нему.

– Когда?

– Сейчас.

Горестно вздохнув, Сиобейн отстранилась и заглянула ему в лицо.

– Я буду скучать. – В ее прекрасных глазах стояли слезы.

– Здесь останется Рэймонд, чтобы тебя охранять. Доверяй только ему.

Она кивнула, поцеловала его, всхлипнула и поцеловала еще раз. А потом отвернулась, спрятав лицо в одеяло, чтобы заглушить рыдания. У нее за спиной хлопнула дверь и вздрогнули стены жалкой лачуги. Гэлан на миг замер – так ему хотелось вернуться к ней, но тревога за тех, кто остался в замке, помогла ему продолжить путь. На улице его поджидала Фиона. Скрестив руки, она с сочувствием смотрела на англичанина.

– Здесь остается мой человек, чтобы защитить ее. – Фиона озабоченно нахмурилась. – Он лучший из моих рыцарей, и я доверяю ему как самому себе! – Гэлан поспешил дальше, добавив на ходу: – А подслушивать невежливо, женщина!

– Ты мне не веришь?

– Тебе верит Сиобейн, и этого для меня довольно, чародейка! Не пожалей для нее своего волшебства!

Фиона серьезно кивнула, а Гэлан еще дважды останавливался в нерешительности, прежде чем заставил себя отправиться в лес, где устроил себе стоянку сэр Рэймонд.

Коннал сидел на краю парапета, поджав под себя ноги, и безжалостно расстреливал из рогатки травянистую кочку у подножия стены. Глаза жгло как огнем, в горле стоял тугой комок, и он то и дело моргал, стараясь скрыть горькие слезы. Воинам реветь не полагается! Тут же вспомнились слезы в глазах лорда Донегола, смотревшего на залитую кровью постель его матери. Значит, иногда они все-таки ревут.

Потому что если у человека нет сердца – это просто пустой болван. Так сказал ему Гэлан. Он успел поделиться с Конналом многими тайнами. Он рассказал, как сильно любит его маму и как она спасла его своей любовью, и что это для него значит. Конналу не терпелось поскорее вырасти, чтобы до конца понять все эти взрослые недомолвки. Он сжал в руке очередной камешек и прищурился, целясь в несчастную кочку. Вокруг него перекликались часовые. Все в замке занимались своими делами. Коннал выстрелил и со вздохом свернул рогатку. Он ужасно скучал без мамы. Хоть бы Гэлан скорее вернулся и сказал, что мама жива! Коннал украдкой смахнул слезу и оглянулся – не заметил ли кто его слабости. Вскочил на ноги, почесал затекшую попку и повернулся к краю парапета. Чтобы выглянуть наружу, ему пришлось подвинуть к стене большой деревянный ящик.

И он сразу увидел его – на огромном боевом коне Гэлан подъезжал к замку.

– Пендрагон! – выкрикнул малыш, привлекая внимание часовых, тут же поспешивших к воротам.

Гэлан въехал в замок и так резко натянул поводья, что из-под копыт Серого полетели комья земли. Не успел он соскочить с коня, как Риз и Джейс были тут как тут вместе с целой толпой рыцарей. Конналу было достаточно увидеть, как он покачал головой, чтобы понять: Гэлан никого не нашел.

– Коннал! – окликнул он, всматриваясь в толпу. – Приведите сюда моего сына!

Коннал закричал в ответ, протискиваясь под ногами у взрослых, и Гэлан с улыбкой подхватил малыша на руки.

Коннал глубоко вздохнул и обнял Пендрагона за шею, радуясь тому, что его все еще есть кому любить.

– Ах, малыш, не надо плакать!

– Я и не плачу!

Гэлан погладил сына по спине. Он отдал бы все на свете, чтобы открыть ему радостную весть, – но разве можно положиться на детскую доверчивость?

– Идем, я умираю от голода!

– Тогда опусти меня на землю, а то как я пойду? Гэлану ничего не оставалось, как поставить маленького нахала на землю. Первое, что бросилось ему в глаза в главном зале, был его герб – вернее, их герб, повешенный на всеобщее обозрение над камином. Он не сразу заметил, какая здесь повисла тишина. Его народ замер, ожидая новостей. Гэлан отрицательно покачал головой, и многие не сдержали горестных вздохов и рыданий. Радость возвращения была отравлена горем, как свернувшееся молоко.

Появился Дрисколл, но Гэлан отмахнулся от него. Он пока не был готов ответить на вопросы, поскольку сам не знал на них ответов. Пендрагон принимал ванну, а Коннал испуганно разглядывал его свежую рану. Кулхэйн тоже был здесь: лежал у камина и не сводил глаз с хозяйской кровати. Они пообедали вдвоем, и хотя Гэлан слышал, как в нетерпении мечется под дверью Рианнон, предоставил ей вволю помучиться от ожидания, целиком сосредоточившись на Коннале.

– Ты не ездил верхом, пока меня не было? Коннал, набив рот едой, смог только покачать головой.

– Значит, завтра утром будет новый урок.

– Нет! – возразил мальчик, чуть не подавившись. – Ты должен снова ее искать!

– Но я едва успел вернуться! – удивился Гэлан.

– Поезжай опять! – взмолился мальчик. – Ведь она живая!

– Я тоже в это верю, – буркнул Гэлан, уставившись в тарелку.

Коннал потупился, в нерешительности гоняя по тарелке кусок мяса. Рыжие вихры упали ему на глаза.

– Ты можешь сказать мне все что захочешь, Коннал, и это останется между нами.

– Мама велела мне держать это в тайне, но… – Он в замешательстве глянул на Пендрагона.

Гэлану показалось, что он сейчас не выдержит.

– Ну же, я слушаю!

– Я ее чувствую!

Вот так новость! Неужели и этот малыш туда же?

– Как?

– Ну, как будто я слышу, как она дышит, – пояснил он, беспомощно пожимая плечами.

Гэлан подивился такой интуиции.

– Я скоро снова отправлюсь ее искать, но пока решил вернуться и узнать, как ты здесь один.

По тому, как Коннал выразительно закатил глаза, можно было догадаться – его почти не оставляют одного.

– Тетя Рианнон вечно лезет со мной играть, и сажает с собой за стол, и…

– И ужасно тебе надоела! – закончил за него Гэлан.

– Ага! – Малыш громко зевнул. – Она отняла у меня рогатку!

Судя по тому, что это оружие только что выпало у Коннала из кармана, он давно ухитрился его вернуть.

– Кого же ты подстрелил?

– Нову. Честное слово, это вышло случайно! – виновато воскликнул Коннал.

– Хочешь, чтобы я поговорил с твоей теткой? – предложил Гэлан, с улыбкой глядя на малыша.

– Нет! – Коннал сполз с кресла и подошел к Пендрагону. – Она и так все время горюет.

У Гэлана что-то сладко замерло в груди, когда мальчик Доверчиво забрался к нему на колени и тут же заснул. Ласково обнимая его, он впитывал живое тепло детского тела и глубоко вдыхал запах воска и мыла, все еще державшийся в спальне.

Его взгляд приковала пустая кровать. Все следы преступления были удалены, кроме рамы от разбитого зеркала. Да, слуги потрудились на славу и отмыли все дочиста, но пока сюда не вернется Сиобейн, эта комната будет казаться ему неуютной и мрачной.