Текст книги "Любовь в условия не входит (СИ)"
Автор книги: Эльвира Смелик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)
4
4
Рядом с Полиной сидел Мартин. Он почти не расставался с высокой стеклянной кружкой и болтал громче и больше всех, обращаясь ко всем сразу, но время от времени придвигался к соседке и о чём-нибудь спрашивал или рассказывал. Последний раз о таком:
– Похоже, забыл, как тебя зовут, – проговорил Мартин, приблизившись губами к Полининому уху. То ли боялся, что она не расслышит его слова сквозь общий гомон, то ли не хотел, чтобы остальные узнали о его неосведомлённости. – Напомни.
Пока Полина разворачивалась к нему, чтобы сообщить своё имя, поймала на себе любопытный взгляд. Тот скользнул, почти не задержавшись. Наверное, Ваня тоже пытался вспомнить, кто она такая. Но дело-то в том…
– И ты не забыл, – объяснила Полина Мартину. – Просто мы не знакомы. Я не с вашего курса. С первого.
– Я-ясно, – протянул Мартин, выпятил губу. – А то я уж подумал, что-то с памятью моей стало. Разве я смог бы забыть такую девушку?
– Какую? – в голос прокралась неприязнь, хотя Полина особо и не старалась её скрыть. Дурацкое слово «такую», произнесённое врастяжку с чересчур многозначительными интонациями – на неё настолько простенькие приёмчики не действуют. Но Мартину, похоже, особо и дела не было до того, оказались ли эффективными его сомнительные комплементы, он уже переключил внимание, опять громко разглагольствовал, обращаясь сразу ко всем. Точнее, возмущался.
– Ну вот почему тут не как в Японии? Обычные столы, стулья. И нафига тогда это японское меню? У них там столики низкие. И с одеялком. Как же их? Котацу? Сидишь за ними прямо на полу, на подушках.
– Гы, – хохотнул один из парней. – Март, у тебя для оценки удобства один критерий: чтоб можно было легко и быстро прилечь.
– Ну а чё? – невозмутимо выдал Мартин.
И никто не одёрнул его, не спросил: «А ты-то откуда знаешь?» Наверняка ведь тоже из фильмов, как Полина про клубы. Хотя, возможно, кто-то из присутствующих и реально побывал в Японии. Сейчас же многие катаются по заграницам. Вот Ваня – вполне вероятно. Или…
Полина повела глазами по кругу, но тут опять раздалось почти у самого уха:
– А ты почему не пьёшь? – Мартин опять наклонялся в её сторону, присматривался с наигранной подозрительностью.
– Я пиво не очень люблю, – оправдалась Полина.
Не совсем честно. На самом-то деле, она не то, что его не любила, а и не пила никогда. Повода не было. Да и желания. Родители точно не предложат, а с компаниями, для которых пить пиво – дело привычное, Полина не водилась. Время уходило на учёбу, и круг общения подбирался соответствующий.
– А что тогда? Вино? Водку?
– Нет, – торопливо выдохнула Полина. – Сок.
Мартин рассмеялся, будто над шуткой.
– Пей, не боись. Здесь вполне приличное. – Подмигнул заговорщицки и снова поинтересовался с пристрастием: – Суши тебе тоже не нравится?
– Почему? Нравится.
В доказательство Полина подхватила с блюда маленький рисовый рулетик в ярко-оранжевой посыпке с чём-то зеленоватым и розовым в середине. Пальцами. Потому что и остальные не заморачивались с палочками. Макнула в соус. А пока поднимала руку, Мартин цапнул за запястье, направил движение в нужную ему сторону – к собственному рту.
Мягкие губы едва ощутимо коснулись кончиков пальцев.
Полина не успела отреагировать, слишком растерялась, действовала послушно. И со стороны, скорее всего, случившееся выглядело вполне естественно, и можно было подумать, будто она сама вызвалась кормить Мартина с руки. А тот уже спокойненько потягивал пиво, лыбился невозмутимо, ещё больше подтверждая предположение, что между ним и Полиной подобное в порядке вещей – ничего особенного, они всегда так.
Лёгкий тычок в бок заставил Полину обернуться.
– Всё-таки решила расслабиться? – удивлённо приподняв брови и чуть насмешливо улыбаясь, проговорила Таня. – А как же принципы?
– Я… – Полина запнулась, – я просто не ожидала.
– Угу, – Таня кивнула понимающе. – Мартин на то обычно и ставит. Сначала растерялась и удивилась, потом умилилась, размякла и сама не заметила, как оказалась с ним в постели.
– Я – не собираюсь, – с негодованием выдохнула Полина, отвела глаза и снова поймала взгляд.
Почти такой же, как и прошлый раз, сдержанно-любопытный. А ещё вроде бы сочувственный. И на этот раз он не скользнул мимолётно, а чуть задержался, но Полина сама спряталась от него, уставилась на кружку, потом на Таню, и даже повернулась к Мартину. Хорошо, что он смотрел в другую сторону.
– Вань, пойдём покурим, – прозвучало чересчур громко, словно предназначалось не только для того, к кому обращались, но и для всех.
Аглая встала с места, с ожиданием глянула сверху вниз на Ваню, и он послушно поднялся. Остальные сделали вид, что ничего не замечают, никто не захотел присоединиться, хотя Полина прекрасно знала, что, например, Таня тоже любит иногда подымить в компании. Только Мартин озадаченно вскинулся:
– Ванёк, а давно ты курить начал?
Ему не ответили, словно не расслышали. А он и сам, похоже, разобрался, ухмыльнулся, выдал неопределённое, но красноречивое:
– А-а! Ну-у.
Аглая и Ваня невозмутимо двинулись к выходу.
На месте этих двоих Полине стало бы не по себе от понимания, что в данный момент все присутствующие мысленно строят предположения о том, как там они собираются курить. Но им – хоть бы что! Ушли и ушли.
Зачем? Захотели поговорить о чём-то своём, не предназначенном для чужих ушей? Но ведь они и тут прекрасно шептались. Так стоило ли идти на улицу? Тем более, там холодно. Но зато есть машина, и в ней вполне тепло и удобно…
– О чём задумалась?
Полина едва не вздрогнула. Мартин смотрел в упор, чуть прищурившись. Потом старательно растянул губы в улыбке, поинтересовался вкрадчиво и томно:
– Тоже желаешь покурить? – И подмигнул заговорщицки: – Тогда придётся немного подождать. Когда Ванёк с Глашей вернутся. Тачка-то одна.
Полина смутилась, будто её застали за чем-то постыдным, щеки мгновенно разожгло. А выражение на лице у Мартина такое снисходительно-умильное и самодовольное, будто он ни капли не сомневается в том, что правильно считал все Полинины мысли. И ведь он почти прав.
Боже! Как глупо!
Всё-таки надо было остаться в общаге, и тогда Полина не чувствовала бы себя не в своей тарелке. Наивной дурочкой не в теме, с открытым ртом внимающей чужой болтовне и без дополнительных пояснений не понимающей, что происходит. Дремучей провинциалкой, испугавшейся эскалатора – вдруг не успеет соскочить и застрянет. Незваным гостем, напялившим на себя чужие одежды и пытавшимся занять предназначенное не ему место.
В первые дни после приезда и то с ней такого не было. Хоть и не испытывала полной уверенности, но никогда не стыдилась самой себя, и не оказывалась настолько тормозной и бестолковой. Как сейчас. А люди, которые окружают, не вызывают особой симпатии. Даже редкая перспектива до отвала наесться суши не окупает неприятных ощущений. Так зачем она здесь?
5
5
На обратном пути их в машине было уже пятеро. Конечно, Аглая отправилась с Ваней, отправилась к Ване, и всё такое. По крайней мере планировала. Самая первая подошла к автомобилю, дождавшись писклявого сигнала электронного замка, ухватилась за ручку передней двери. И все уже для себя определили, кто куда усядется, двинулись в нужном направлении, только Полина застыла.
– А как мы поедем?
На неё уставились изумлённо, все разом. Вот же – машина, а рядом – её хозяин, который отлично умеет водить. Он вопросительно приподнял бровь:
– В смысле?
– Ну ты же пиво пил, – напомнила Полина.
Аглая закатила глаза и едва слышно выдохнула:
– Го-осподи.
А Ваня сощурился, дёрнул уголком рта.
– И что? Я похож на пьяного?
– Но ты же пил, – твёрдо повторила Полина.
Если всем им по барабану, то ей нет. Вот нисколько. После того, как соседского мальчишку, ехавшего по двору на велосипеде, сбил пьяный водитель. И он тоже утверждал, что только пивка чуток глотнул. Полина не желала оказаться в подобной ситуации, даже на правах свидетеля, пассажира, от которого ничего не зависит. Она надеялась – и остальные поймут, а главное, Ваня. Ему же вести машину. Хотя – вряд ли, вряд ли.
Такие как он считают, что имеют право на особое отношение, что общие правила не для них. Они же – избранные по жизни, VIP-персоны, для которых специально освобождают пространство от тех, кто попроще, те, кому разрешено то, что не положено остальным.
Сейчас Полине скажут: не устраивает, топай сама, вместе со своими принципами. Вот тогда и воплотятся в реальность её недавние представления об одиноком плутании по ночному городу. Но если думают, она сразу прогнётся, откажется от своих слов – напрасно! Лучше уж действительно отправится домой сама.
Не проблема же узнать, где расположена ближайшая станция метро. Можно спросить у кого угодно, хоть у первого попавшегося прохожего. Подобных вещей Полина не стесняется. А дальше – уже просто: найди на схеме пункт назначения, определи, где пересаживаться, если надо, и катись. А от метро до общаги совсем недалеко, и этот маршрут давно и прекрасно изучен.
Полина мысленно уже и слова нужные подобрала, чтобы достойно ответить, и даже почти решилась высказать их прямо сейчас, первой, раньше, чем её пошлют своим ходом, уже и сглотнула, прочищая горло. Но не успела – Ваня опередил.
– Я пил безалкогольное, – произнёс спокойно и опять дёрнул уголком рта. – Теперь всё в порядке или ещё претензии есть?
– Ванёк у нас трезвенник, – добавил Мартин, насмешливо лыбясь. – За исключением редких случаев. Потому что почти всегда за рулём. Так что, не боись, Полиш, всё согласно закону.
Основательно накачавшись пивом, он стал ещё благожелательней и участливей. Втиснулся на заднее сиденье следом за Таней, и Полине ничего не оставалось, только усесться с ним рядом. В этот раз она даже не пыталась заглядывать в зеркало заднего вида, сразу уставилась в окно, сделала вид, будто она и правда возвращается одна. На такси, например. И нарочно пропустила мимо ушей слова Мартина, обращённые, может, конкретно к ней, а может, и, как обычно, сразу ко всем. А он, несмотря на то, что обратный путь занял не более получаса, умудрился заснуть, положив голову ей на плечо.
Вот ведь привязался. Вдруг остальные убедятся, что между ним и Полиной действительно что-то есть. Хотя Таня прекрасно знает, что они первый раз увиделись лишь несколько часов назад, и ничего их не связывает. А Ваня и Аглая…
Да пусть думают, что хотят. Какое Полине дело до их мнения?
Мягкая прядь щекотала щёку, рождая противоречивые ощущения. Иногда хотелось тоже наклонить голову, прижаться к светлой макушке и вот так же расслабиться, закрыть глаза, только засыпать не обязательно. Но гораздо чаще возникало желание, дёрнуть плечом, стряхнуть надоедливый груз или, вообще, отодвинуть рукой. Пусть Мартин на Таню наваливается, по старой дружбе. Но Полина не поступала ни так, ни так, делала вид, что просто ничего не замечает, или, по крайней мере, не придаёт значения. Подумаешь – парень спит у неё на плече.
Вполне возможно, те, кто сидит впереди, этого даже не замечают. Ваня смотрит на дорогу, Аглае больше интересен он, чем все остальные. Да точно, не замечают.
Только когда подъехали к общежитию, Аглая развернулась, уставилась на Полину и Мартина.
– Боже, какая милота! – пропела, растянув губки в приторной улыбочке. – Прям жалко разрушать идиллию. – Мельком глянула на Ваню, убедилась, что он тоже развернулся и прекрасно всё видит, хмыкнула, качнула головой. – Или ладно. Подождать-то всего чуток. В общаге продолжите.
Дура! Вот уж правда – Глаша. Клуша. Тоже прицепилась, словно у неё к Полине какие-то личные счёты.
Или это из-за Вани? Таня же предупреждала, что за него конкуренция, запросто не подпустят, вот Аглая и пытается заранее уничтожить даже возможную соперницу.
Долбанутая. Полине нет никакого дела до её ненаглядного Ванечки. И…
Как открывается дверь у этой чёртовой машины?
Да, не так уж часто Полине приходится ездить на легковушках, ещё реже – самой открывать двери. Вроде бы надо дёргать за какую-то штучку. Или нажимать? Только бы ни ухватиться за что-нибудь не то, дав этой заносчивой курице Аглае повод в очередной раз ухмыляться и смотреть снисходительно.
Пока будили Мартина, Полина специально несколько раз взглянула на дверь, определяя, к чему протянуть руку. Кажется, вспомнила и не ошиблась. Поспешно выбралась из машины. Таня тоже вышла, со своей стороны, потом и Мартин вывалился. Выпрямился, выгнулся, потягиваясь, скорчил недовольную физиономию.
– Блин. Ну так хорошо было. Тепло, мягко. Могли бы и покататься немного.
Ваня, развернувшись, махнул в сторону общаги.
– Там выдрыхнешься. Со всеми удобствами. И… – Неужели тоже намекает, пытается приплести Полину? Но вроде бы не усмешки, не многозначительного взгляда. – Дверь закрой.
– Ага, – кивнул Мартин, послушно хлопнул дверью, потом чуть наклонился, заглядывая в салон, вытянул губы, словно для поцелуя, махнул ручкой: – Пока, Глашенька!
Непонятно, услышала Аглая или нет. Возможно, прочитала по губам, потому что отвернулась как-то уж слишком резко. Наверное, ещё и распорядилась, чтобы Ваня уезжал быстрей, потому что машина сразу стронулась с места.
6
6
– Холодно, – Мартин поёжился, рванул к дверям общежития, но на входе всё-таки пропустил девушек вперёд.
– И где вас всех по ночам носит? Вот заперла бы сейчас, – при виде их с нарочитым недовольством пробурчала вахтёрша. – И писали бы у меня объяснительные в деканат.
Попугала для придания значимости собственной персоне, а, может, и реально объяснительные писать бы заставила, чисто из вредности, если бы Таня и Полина вернулись одни, но за их спинами на весь холл сияла очаровательная, всё ещё хранящая тепло и блаженство недавнего сна улыбка Мартина, растапливая неприступное сердце строгой общажной охранницы. Чтобы скрыться с её глаз, торопливо устремились к лестнице. Первый пролёт преодолели очень даже бодренько, почти взлетели, а дальше медленней пошло, ноги еле передвигались.
Молча дошагали до третьего этажа. Ну вот – девушки уже почти дома. Но только они собрались свернуть в широкий дверной проём с лестничной площадки, о своём присутствии напомнил Мартин.
– А я… выше живу, – сообщил со значением, глядя на Полину.
– А мы – здесь, – с невинным простодушием откликнулась Таня, ухватила соседку за рукав, потянула за собой вглубь коридора. Но через несколько метров притормозила, развернулась, пробормотала вопросительно: – А может, зря я… может, ты…
Полина сердито выдохнула, но говорить ничего не стала. Таня вскинула брови, поджала губы, посмотрела раскаянно.
– Ну да. Чего это я? Ты ж у нас девушка разумная. С принципами. – И, не выдержав, прыснула. Потом пошарила в кармане куртки, вытянула ключ, торопливо приближаясь к дверям комнаты. – А на Мартина не обращай внимания. Он всегда так с новенькими. Хотя… – передумала, – со всеми. – Таня отпирала замок и продолжала говорить: – Да, если честно, он и с плюшевым мишкой будет флиртовать. Когда в настроении. Он же не зря – Мартин. Вечная весна. Ошалелый кот. Ну, ты понимаешь?
Конечно, Полина понимала. Недаром остальные частенько произносили имя не полностью, а сокращали до короткого и красноречивого Март.
– Никогда раньше не слышала, чтобы кого-то так звали. – Полина задумалась. – Среди знакомых. Непривычно.
– Ну это для нас, – согласилась Таня и пояснила: – А у Мартина папа – эстонец. У них там в порядке вещей такие имена.
– Ясно, – кивнула Полина, сняла курточку, повесила на крючок, принялась стягивать сапоги, а Таня уже плюхнулась на кровать, ногой затолкала под неё дорожную сумку, на мгновенье задумалась, поджав губы, а после хмыкнула, уставилась на соседку.
– Как ты Ваню… с пивом, – напомнила. – Все аж обалдели.
Полина не собиралась ни смущаться, ни оправдываться.
– Потому что нельзя пьяному вести машину, – заявила она категорично и рассказала про соседского мальчика. – Откуда мне было знать, что он безалкогольное пил? – проворчала сердито и вдруг спохватилась. – Или он наврал? – сдвинув брови, пронзительно глянула на Таню. – Чтобы я отцепилась.
Та не стала отвечать прямо, поинтересовалась в свою очередь:
– Считаешь, он такой? Типичный богатенький мальчик – законы не для нас!
– А разве нет? – воскликнула Полина с недоверием.
Таня не стала ни соглашаться, ни возражать, безучастно дёрнула плечом, словно сказала: «Мне-то что? Как хочешь, так и думай». Но если уж она сама заговорила про Ваню, можно и её немного порасспрашивать. Например, о таком:
– А эта Аглая. Его девушка?
Соседка опять дёрнула плечом, но потом всё-таки пояснила:
– Да вряд ли. У Вани вроде не бывает постоянных девушек. То одна, то другая. Я же тебе говорила, от поклонниц отбоя нет. Зачем останавливаться на единственной? Жениться он пока не собирается. – Она потянулась, подняв над головой руки, забормотала сквозь зевоту: – Во всяком случае до отъезда так было. А что сейчас – не знаю. – И добавила без всякого перехода: – Как же я устала. Спать хочу. – Просительно глянула на Полину, в очередной раз зевая. – Давай мы с тобой завтра про мальчиков поболтаем. А сейчас я в душ и баиньки. Вода горячая есть?
– Вроде с утра была, – доложила Полина, а мысленно добавила, что не собирается она болтать про мальчиков, ни про всех, ни про конкретных, ни сегодня, ни завтра.
– Или не ходить в душ? Завтра с утра? – задумчиво проговорила Таня, интересуясь сама у себя. – Чё-то влом тащиться. Потом ещё волосы сушить. А я только вчера вечером дома помылась. Пойду в раковине ополоснусь, пока никого нет, – твёрдо заключила она. – А если кто не вовремя припрётся, прибью.
Через полчаса Таня уже спала, Полина слышала её сладкое посапывание. Соседке даже свет не помешал, отвернулась лицом к стене и почти сразу вырубилась, а Полина чувствовала, что вот прямо сейчас – не заснёт. Слишком много впечатлений от вечера и слишком много знакомств, на которые никак не рассчитывала.
Она присела перед кроватью, вытянула из-под неё чемодан, а уже из него достала маленький тонкий нетбук. Родители расщедрились, торжественно преподнесли, сплюсовав сразу два события – два значимых достижения дочери: окончание школы с медалью и поступление в университет. Именно в тот, в который Полина хотела, и на бюджет.
Самый дорогой подарок, когда-либо полученный ею в жизни. В уже прошедшей, но, скорее всего, и в ближайшей будущей. На машину, как некоторым, рассчитывать не приходится, родители точно не потянут. Никогда. У них и собственной-то нет. Но машина Полине и не нужна, нетбук гораздо лучше.
Она провела рукой по серебристо-серой матовой крышке. Очень хорошая вещь, достаточно лёгкая, без труда умещается в рюкзаке и занимает места не больше, чем обычный учебник, а то и меньше, удобно с собой таскать. Можно открепить клавиатуру и тогда вообще получится планшет: ещё тоньше, ещё легче. Но с клавиатурой Полине нравилось больше: солидней смотрится.
Нужен интернет – находишь кафе, где есть вай-фай с открытым доступом, и делай что хочешь. Никто не отвлекает, даже бесконечный гудёж чужих голосов и всякий прочий фоновый шум. Главное, чтобы не лезли лично к тебе и не доставали бессмысленной болтовнёй.
В общаге тоже есть вай-фай, на первом этаже. Там расположено что-то вроде студенческого клуба – несколько помещений разного предназначения. В одном стоят столы, стулья и даже парочка старых продавленных диванов. Типа комната для занятий, в которой можно устроится с нетбуком, когда неохота никуда тащиться. Но Полина сидеть в ней не очень-то любит, потому что вокруг вечно отирается слишком много знакомых, а в них неистребимо желание лезть с дурацкими вопросами и заглядывать через плечо.
Совсем, как дома. Там тоже ни от кого не спрячешься, если только запереться в туалете или ванной. Поэтому – в кафе лучше. А если уж совсем припрёт, а вай-фая под рукой не окажется, можно достать из телефона симку и воспользоваться мобильным интернетом. Полина сейчас так сделала.
7
7
В первую очередь Полина исполнила родственный долг – ВКонтакте отписалась одной из сестрёнок: «У меня всё хорошо. Передай привет родителям», прилепила пару подходящих стикеров, а потом зашла в блог. Собственно, ради него она и залезла в интернет.
На статистику лучше не смотреть: подписчиков совсем чуток, а от количества лайков и комментариев – только плакать. Видимо, мало кому интересна история девушки из глубокой провинции, приехавшей в город-миллионник, который ещё и частенько называют второй столицей, чтобы учиться в одном из престижных вузов, и мечтающей о…
Великом будущем? Точно. Ха-ха.
Только пост о лайфхаках, полезных при поступлении, удостоился повышенного внимания и собрал неплохой отклик, а всё остальное: рассказ о поездке, о первых впечатлениях, о жизни в общежитии и занятиях – практически мимо. Максимум – просматривают, но равнодушно молчат.
Да и наплевать. Вообще-то Полина писала всё это для себя, чтобы систематизировать и сделать выводы. Даже, если подобное выглядит странно и глупо, она так привыкла. И чтобы ничего не забыть. Потому что слишком много всего обрушилось разом, слишком значительными оказались перемены, и по части переживаний, и по части перспектив.
Эмоции и воспоминания копились целый семестр, и Полина поняла, что должна с ними что-то сделать. Не держать в себе, а выплеснуть в реальность. Всё равно как. Сначала она просто хотела завести дневник, но внезапно подумалось про блог. И неважно, что другие совершенно посторонние люди тоже увидят и прочитают, они ведь всё равно останутся чужими и посторонними.
Полина никогда не познакомится с ними вживую, а онлайн всё слишком иллюзорно и никогда не станет до конца настоящим. А те, в истинном существовании кого Полина не совсем уверена, для неё ничего не значат. Как и их отношение. И, кстати – вдруг кому-то и пригодятся её рассказы и советы.
Идея окончательно сформировалась во время каникул, когда Полина осталась в комнате одна, да и вся общага основательно опустела. Уехали даже самые дальние, только те, кому некуда было податься, изредка появлялись в поле зрения. Очень изредка. Потому что Полине не бродила по общаге, а проводила время в своё удовольствие. И пункт «одиночество» в данный момент понятию «удовольствие» очень даже соответствовал.
Достаточно того, что Полина съездила домой на новогодние праздники, опять окунулась в привычный хаос. И не то, чтобы ей не понравилось или она абсолютно отвыкла. Как раз наоборот. Тёплой семейной обстановкой она уже объелась за прошедшие восемнадцать лет, а вот пожить одной – это непривычно, но волнующе и круто. Да и дальше она собирается жить самостоятельно.
Родителям Полина наврала, что нашла подработку на каникулы. Они расстроенно повздыхали, попробовали уговорить, но в конце концов смирились.
Рискованно, конечно. Вдруг решат, что в этот раз необязательно отсылать ей денег. Но пара недель в одиночестве и покое показалась ценнее всех прочих благ. С голоду она точно не помрёт, и ещё оставались деньги на карте, сохраняемые со дня рождения и нового года, да с мелких бабулиных подачек, специально выделяемых периодически на будущую самостоятельную жизнь. То есть на теперь уже настоящую.
Пока в общаге почти совсем пусто, можно считать, что это целиком твой дом. Вот такой большой, хотя и фиговый. Но странно, конечно. Полина к подобному не привыкла, но ей, честно, понравилось. Можно даже сказать, она упивалась, словно исполнилась глупая детская мечта – иметь своё личное убежище. Не отдельную кровать и письменный стол, не просто уголок в общей комнате, а именно отдельное пространство.
Когда была младше, чем близняшки сейчас, она устраивала себе палатку на балконе: натягивала ткань между перилами и металлическим наружным подоконником, прикрепляла бельевыми прищепками, сверху – клеёнку на случай дождя, и могла в ней сидеть хоть целый день. Выбиралась только в туалет или поесть, если не удавалось унести тарелку с собой. Но только летом так можно, ну и до определённого возраста. А потом смешно уже стало и нелепо.
В общежитии комфорта даже больше, и места тоже, и можно передвигаться не только на четвереньках. Но сидеть целыми днями в комнате Полина тоже не собиралась.
На занятия ездить не надо, готовиться к ним тоже не надо. Значит, можно хоть прогуляться нормально, а не кружить, словно карусельная лошадка, по строго ограниченному маршруту: общага-метро-университет-метро и опять общага.
Удивительный город. У Полины, конечно, за плечами не столь большой опыт путешествий, но она всё равно уверена: другого такого нет. Потому и выбрала его, а не Москву, хотя и там с её результатами с большой вероятностью выгорело бы при поступлении.
Если описывать его, как человека, получалось примерно так: стопроцентный интроверт, погружённый сам в себя, не слишком разговорчивый, вечно задумчивый, не пытающийся скрывать своё слегка высокомерно-снисходительное отношение к людям. И всё равно к нему тянуло, с ним было интересно и даже чуть-чуть страшно, но от этого только ещё интересней. Он, определённо, хранил в себе несколько секретов, скорее всего, болезненных и мрачных, которые очень хотелось разгадать. И тогда, возможно, получилось бы избавить его от обычной дождливой хандры и замкнутости.
Полина одевалась потеплее, укладывала в рюкзак нетбук и термокружку с горячим кофе или фруктовым чаем, непременно брала телефон. Не потому что ожидала важных звонков. Фотографировать, само собой. Ей казалось, у неё не плохо выходило. Хотя, может, это тоже заслуга города, его врождённая фотогеничность и способность даже на снимках самого неумелого фотографа получаться потрясающе.
Потом Полина загружала их в Инстаграм и ВКонтакт. Пусть те, кто подсмеивался над её упёртостью и целеустремлённостью, называл зубрилой и заучкой, и говорил о том, что ей ничего не добиться, или думал о подобном, а в глаза говорил противоположное, убедятся: вот она – здесь, и всё у неё складывается просто прекрасно, а главное, точно так, как она хотела.
Зима и пронизывающий ветер, который почти в любое время свободно разгуливал по улицам, не боясь ни темноты, ни дурной погоды, не позволяли бродить по городу долго. Но ведь всегда можно найти кафешку или торговый центр и погреться, посидеть за столиком, глотнуть расчётливо припасённые кофе или чай, лишний раз не тратясь. Ну и купить не слишком дорогой сэндвич или десерт тоже ведь иногда разрешается, без особого ущерба финансам.
И по торговому центру тоже ведь можно гулять, заглядывать в магазины. Даже если приобрести ничего не получится, но мерять-то не запрещается. А потом довольно вертеться перед зеркалом или смотреть на своё отражение со скептически-покровительственным видом и представлять, что когда-нибудь перестанешь обращать внимание на ценники и будешь брать, даже не взглянув на них, всё, что понравится. Тут уже не просто согреваешься, щёки разжигает от внутреннего жара, и уже тянет не на горячий кофе, а на чай со льдом или холодный лимонад.
На фуд-корте опять же можно посидеть, выставить на столик нетбук, и, подключившись к бесплатному вай-фаю, накатать очередной пост в своём блоге. Том самом, который не слишком популярный, но достаточно значимый конкретно для тебя.
