Текст книги "Не забыть ее (ЛП)"

Автор книги: Элли Спенсер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

этот красивый Марк мог бы стать угрозой для нее. Но сегодня вечером… сегодня вечером… я хочу поужинать с красивой женщиной и посмотреть, как буду чувствовать себя. Спасибо за совет, Джульет.

***

Мне хотелось бы думать, что прошлой ночью я переспала с Миа по той же самой причине, по которой прямо сейчас не могу отвести от нее глаз. Она великолепно выглядела без одежды, но эти милые, немного укороченные брюки, и свитер с V-образным воротом совершенно очаровательно смотрятся на ней. Они заставили ее выглядеть еще моложе, а весь ее облик просто кричал: “Я могу надеть любую старую тряпку и буду выглядеть в ней обжигающе горячо!” Я встаю, и моя рука вновь оказывается у нее на талии.

– Надеюсь, ты не возражаешь, я заказала для нас место в ресторане по соседству.

– Нисколько, – она обворожительно улыбается, и от этого ее глаза светятся. – Мне жаль, что тебе пришлось ждать меня. Иногда мои коллеги не знают, когда прекратить говорильню.

Я не уверена: должна ли я держать ее за руку во время прогулки, поэтому держу руки в карманах джинсов.

– Надеюсь, ты любишь морепродукты.

Она придерживает меня рукой за спину, позволяя мне первой пройти через вращающуюся дверь.

– Хороший выбор. Мне нравится.

Как только мы оказываемся снаружи, она кладет руку мне на спину и держит ее там до тех пор, пока мы не останавливаемся около двери ресторана. Затем она снова открывает ее для меня и позволяет первой войти в него. Это заставляет меня задаться вопросом: она делает это со всеми девушками на свиданиях или только со мной, учитывая, что я натуралка и это наиболее естественно для меня.

Вот интересно: я рассказала ей о своих предпочтениях до секса или после? Или где-нибудь в процессе? Ненавижу, что так мало из прошлой ночи я помню, но ясно одно – ее рука на моем теле чувствуется очень естественно. Утешает как-то. Согревает. Она теплая.

Я все еще ощущаю себя немного неловко относительно реакции Джульет на все это. Я всегда чувствовала, что моя младшая сестра хотела, чтобы я была кем-то, кем я не была. Лучшим образцом для подражания. Лучшим человеком в целом. С кого она могла бы брать пример и на кого равняться. Но мне не хотелось быть образцом ни для нее, ни для кого-то еще. А теперь она хочет, чтобы я стала лесбиянкой, потому что это все бы объяснило. Тогда ей не придется считать меня серцеедкой и гулёной, какой она меня считает.

Мне нужно перестать думать о Джульет и сосредоточить свое внимание на Миа. Несмотря на то, что именно я сделала заказ, она разговаривает с хозяйкой, затем поворачивается и нежно берет меня за локоть.

– Ты не возражаешь, если мы посидим в баре, пока готовят наш стол?

– Все отлично.

Я определенно смогла бы прямо сейчас выпить напиток. Мне нравится находиться рядом с Миа, но в то же время все это выглядит немного нереально – у меня на самом деле свидание с женщиной. Я все еще не могу полностью принять это и продолжаю слышать слова Джульет: “Сфокусируй свое внимание на том, что она заставляет тебя чувствовать”.

“Я пытаюсь, Джульет. Я пытаюсь”.

Мы сидим в баре, повернувшись на стуле навстречу друг другу, и потягиваем прекрасное вино из бутылки, которую она заказала. Меня всегда заводит, когда кто-то разбирается в вине. Один балл в пользу этой милой девушки.

– Ты знаешь, что разбила сердце Гейба? Мое ты тоже собираешься разбить?

“Ну вот, откуда ни возьмись!” Мои глаза остановились на бокале с вином. Я поднимаю его и немного отпиваю, прежде чем ответить ей, потому что… Господи, она на самом деле только что произнесла эти слова!

– Прости, – быстро сказала она, положив руку на мое колено. – Это был очень глупый вопрос. Мы не… мы не…

– Это справедливый вопрос, – я смотрю вверх и встречаюсь с ее глазами. Могу сказать: ей на самом деле хотелось бы забрать свои слова обратно, поэтому я наклоняюсь к ней, опираясь локтем на стойку.

– Мы с Гейбом были такими молодыми. Слишком молодыми, чтобы пожениться, а он хотел именно это сделать с нами.

Ее глаза удивленно распахнулись.

– Я не знала этого. Он просил тебя выйти за него замуж?

– Да. И он легко не сдавался. В восемнадцать лет Гейб точно знал, чего он хочет от жизни, кем быть, сколько детей иметь. Он распланировал нашу жизнь до самой последней детали. В результате… я сбежала. И хотя ни разу не пожалела о принятом решении, я всегда буду сожалеть, что обидела его.

Интересно то, что мы просидели в баре всего несколько минут, когда она задала мне этот вопрос. А я до сих пор не знаю, где она живет, и она наверняка ничего не знает обо мне. Я даже не призналась, что почти ничего не помню из прошлой ночи. Понятия не имею, как затронуть эту тему, не повредив ее чувств. А заставить ее испытывать боль – это последнее, что мне хочется сделать. Для меня проще сказать ей, что это была лучшая ночь в моей жизни и что мы навсегда останемся вместе.

Врач и арт-дилер. Она даже не знает, что я арт-дилер и что провожу больше времени в гостиничных номерах, чем в своей крошечной Нью-Йоркской квартире. Она не знает, что у меня нет ни кошки, ни собаки, ни даже чертовой птицы. Не знает, что в этом мире я способна позаботиться только о себе.

У меня много знакомых. Черт, я, наверное, знаю как минимум одного человека в каждой стране мира. Ну, может быть, кроме Африки, но вы понимаете, что я имею в виду. С тех пор как я оставила Гейба и свою семью через две недели после окончания школы, я всю свою жизнь путешествую.

Так что, да. У меня много знакомых и любовников. Но прямо сейчас я вдруг окаменела от мысли, а что произойдет, если она попросит меня рассказать о себе, задаст вопросы о моей личной жизни, о приятелях, о людях, с которыми я тусуюсь. О моих друзьях, которым я прикрываю спину и которые прикрывают мою. Я, конечно же, смогу придумать несколько имен. Наверняка в мире есть такие, кто искренне верят, что я их друг. Но едва ли мы друзья в истинном смысле этого слова. Я хочу сказать… что, вероятно, у меня нет времени прикрывать их спины, потому что я слишком занята своей собственной …

И на вершине всего этого… я уже целый год не видела свою собственную маму и младшую сестру.

И ничего из этого… особенно последнюю часть… я не хочу, чтобы знала эта умная красивая женщина. Итак, мне нужно сделать то, что я обычно делаю. Потому что на самом-то деле вопросы эти будут совершенно естественными… а вот ответы ей не понравится.

– Прости меня, – я встаю и кладу салфетку на стойку бара. – Мне очень жаль, но мне нужно уйти.

– Уйти? Куда уйти?

– Было очень приятно снова встретить тебя, – я забираю свою сумочку, бросаю несколько купюр на барную стойку и стараюсь не смотреть ей в глаза. – Привет от меня Гейбу.

– Саманта, – она тянется ко мне, но на этот раз я не позволяю ей прикоснуться. Я принуждаю себя улыбнуться и ухожу.

Боже, о чем я только думала? Все это с самого начала было катастрофой. Да, в какой-то момент я совершенно определенно, рано или поздно, обязательно разобью ей сердце. И хотя решение уйти от нее просто убивает меня, создавая мучительную боль в животе – я рада, что она задала этот вопрос. Если Джульет, Гейб и все остальные думают о ней так высоко, она, безусловно, заслуживает кого-то лучшего, чем я.

Марк казался мне просто идеальным. Я должна найти его и провести с ним ночь – просто для того, чтобы доказать себе правильность выбора, если нет других причин. Я направляюсь в бар отеля.

Потребовалось совсем немного времени, чтобы Марк заметил меня. Он опирается на бар и дарит мне улыбку.

– Только не говори мне, что Росси кинула тебя.

Я пробегаюсь взглядом вверх и вниз по его телу, позволяя понять, что заинтересована в нем.

– Разве это важно?

Он пахнет свежестью недавно принятого душа, его лицо чисто выбрито. Он определенно готов к сексу.

– Я думаю, нет, – он махнул бармену, чтобы заказать выпивку для нас обоих. – Просто это так не похоже на нее.

– И почему это? Доктор Росси вне упреков?

Марк смеется.

– Ну, скажем так, она гораздо лучше, чем я.

Лучше нас обоих. Я прикасаюсь одним пальцем к его руке, рисуя маленькие круги вокруг сустава.

– Мы идеально подходим друг другу.

И это все, что нужно сделать, чтобы мужчина оказался в твоей постели. Но мне все еще интересно, что потребовалось сделать ей прошлой ночью, чтобы затащить в постель меня. Миа прикасалась ко мне? И почему я до сих пор думаю о ней? Я встречаюсь с взглядом Марка, пытаясь снова сфокусировать на нем все свои усилия.

– Что ты скажешь, если мы…

– Да, – говорит он прежде, чем я успеваю закончить. – В твою комнату или мою?

Он медленно склоняется, наши губы оказываются достаточно близко, чтобы я могла сказать: “Он пьет виски”. Да. Он такой же, как я. Но когда я наклоняюсь, чтобы попробовать его на вкус, он быстро выпрямляется и смотрит за мое плечо.

– Эй, Миа. Присоединишься к нам?

О боже! Я даже не хочу поворачиваться, отпиваю довольно большой глоток мартини и надеюсь, что она уйдет.

– Хм… – Марк уставился на нее. – Думаю, я должен… – он смотрит сначала на меня, а затем направляется к двери.

Я поворачиваюсь и смотрю, как он преследует Миа, а догнав, обнимает ее рукой за плечи. Да гори оно все синим пламенем! Я возвращаюсь к своему напитку и машу бармену рукой, чтобы готовил следующий.

***

Уже слишком поздно, чтобы извиняться? Почему меня это волнует? И почему я выгляжу так, будто собираюсь заплакать? Я встряхиваю плечи и, поднявшись немного выше, смотрю на себя в зеркало ванной комнаты. Марк так и не вернулся, а я не могу переварить чужие успехи. Выпив два напитка, я ушла из бара.

Без сомнения, Гейб в конце концов услышит об этом и возненавидит меня еще больше, чем ненавидит уже, ну, и моя мать вместе с Джульет, конечно же. Саманта снова облажалась. Это может стать девизом нашей семьи.

В течение нескольких минут я шагаю по комнате, пытаясь решить, должна ли я позвонить ей в номер и попытаться объясниться. Но как объяснить свои суматошные действия разумному рациональному человеку? Я хочу получить еще один шанс только для того, чтобы снова облажаться? Нет, скорее всего, мне лучше оставить все там, где оно находится: что бы я ни выбрала, это плохо для нас обеих. Надо оставить все это в прошлом и двигаться дальше. Забыть, и как можно скорее.

Я собираюсь посмотреть свой календарь. Уверена, на следующей неделе я буду в Европе за миллион миль от моей текущей ситуации. За миллион миль от нее. Я роюсь в своей сумочке, но не могу найти телефон.

– Что за черт! Где я его оставила?

Я сажусь на кровать, беру телефон отеля и набираю свой номер, надеясь, что услышу, как мой сотовый телефон звонит где-то здесь, в номере, но вместо этого слышу женский голос.

– Ты оставила его в баре. Пришло сообщение от Джульет. Она хочет знать, как прошло наше свидание. Я ответила ей, что все закончилось, даже не начавшись, а я понятия не имею – почему.

– Миа…

– Джульет не ответила, но я уверена, что в следующем сообщении она напишет, чтобы я бежала от тебя, как черт от ладана, пока у меня еще есть шанс.

– Миа…

– А какого лешего ты делала с Марком? Я имею в виду, боже мой, Саманта… ты собиралась замутить с ним?

“Ладно, мне совсем не нужно это дерьмо”.

– Послушай…

– Нет! У нас кое-что произошло прошлой ночью. Я знаю, я была не единственной, кто почувствовал это. Ты тоже наслаждалась, даже слишком… даже если не хочешь признавать это. С чего бы тебе иначе отменять свой рейс, не так ли?

– Я не могу тебе честно сказать, что чувствовала прошлой ночью, потому что я не помню. Но Джульет права. Она всегда права насчет меня.

Вот дерьмо! В этом месте на моих глазах появляются слезы. Что за херня происходит со мной? Мне нужно просто забрать свой телефон обратно и двигаться дальше.

– Подожди! Ты не помнишь прошлую ночь? Мы говорили в течение нескольких часов. А потом мы… и ты ничего не помнишь?

Я потираю свое горло и стараюсь звучать спокойно.

– Я помню, как проснулась голой в чужом номере. И пока что для меня это совсем необычно… просыпаться с женщиной.

– Стало быть, я просто была твоей огромной ужасной ошибкой, и осознание этого со всей силы ударило тебя прямо перед ужином?

– Послушай… ты ничего не знаешь обо мне, и тебе действительно лучше держаться от меня подальше. Я плохая… – я замолкаю на несколько мгновений, пытаясь скрыть свои эмоции. – Ты не захочешь этого. Поверь мне.

Долгое молчание.

– Могу я забрать свой телефон назад, пожалуйста?

– Я оставлю его на стойке регистрации.

Прежде чем я успеваю сказать “спасибо”, она заканчивает разговор.

А я пытаюсь понять, что бы это значило.

========== Глава 4 ==========

В Европе мне было одиноко. Я встретилась с четырьмя дилерами, купила пять картин для своих клиентов в Нью-Йорке, пообедала с очень состоятельными людьми в нескольких шикарных ресторанах, купила бутылку дорогого вина для своей коллекции и отказалась от приглашения одного из самых красивых мужчин, которых я когда-либо встречала.

И чувствовала себя совершенно одинокой.

Что бы ни случилось в ту ночь, Миа изменила меня. Я абсолютно не знаю эту женщину, но она всегда находится в моих мыслях. Мне хочется, чтобы она была здесь, рядом, и делила со мной каждый момент моей жизни – осматривала великолепные произведения искусства, наслаждалась достопримечательностями и звуками Старого Света, пила кофе в удивительных ресторанах, держала меня за руку, пока мы гуляем по узким, мощеным булыжником, улочкам, выпивала со мной по стакану вина, которое, несомненно, понравилось бы ей, если судить по бутылке, заказанной для нас в баре.

В Европе я осознала, что той невероятной жизни, которую я создала для себя и которой всегда было достаточно, чтобы наслаждаться ею в одиночестве, мне сейчас уже было мало. Благодаря ей.

Когда в ту ночь, в Чикаго, я забрала свой телефон и вернулась обратно в номер гостиницы, я увидела, что Джульет действительно прислала несколько сообщений, но Миа не ответила ей. Так что я просто написала Джульет, что облажалась, зная, что она примет это без каких-либо дальнейших объяснений, что она и сделала. С тех самых пор я с ней не разговаривала, хотя на самом деле прямо сейчас немного сочувствия мне бы не помешало. К сожалению, я думаю, что поддерживающая меня Джульет очень быстро поменяется на возмущающуюся Джульет, которую я всегда знала. Она скажет мне, что пора бы вырасти, или произнесет какое-то более простое оскорбление.

Через несколько минут я встречаюсь с человеком, который привел меня в мир искусства и научил всему, что я знаю. Когда мне было немного за двадцать, у нас случился роман. Мужчина был гораздо старше меня и к тому же женат. Я не горжусь этим, но когда наши отношения закончились, началась моя замечательная карьера, и, честно говоря, я не знаю, кем бы я захотела стать, если бы не встретилась с ним – какие другие пути я могла бы выбрать.

Теперь он один из моих клиентов, так как считает себя слишком старым для того, чтобы самому искать произведения искусства. Он хочет просто наслаждаться ими, а не тратить время на поиск.

– Франсуа!

– Моя прекрасная Саманта! – Франсуа берет обе мои руки и целует их, затем наклоняется и целует в щеки. Он пользуется одним и тем же одеколоном так долго, как я знаю его. Этот запах всегда приносит мне такие замечательные воспоминания о времени, которое мы разделили вместе с ним на юге Франции. Он был невероятным любовником. От него я узнала, что именно мне нравится в постели, и он всегда был более чем счастлив угодить мне.

Время оставило на нем свой след, но он все еще высокий, красивый и утонченный мужчина. Если кто-то в этом мире и способен подставить мне плечо, я думаю, это будет Франсуа. Хотя я никогда не пыталась проверить эту теорию.

– Ты пропустила мой 75-й день рождения, – произносит он гораздо более слабым голосом, чем раньше. – Ты знаешь, как Симоне любит праздновать мой возраст. Это каждый раз заставляет меня задуматься: насколько искренним является этот праздник.

Мы смеемся, и я обнимаю его.

– Ты знаешь, как Симоне любит тебя, Франсуа. И мне жаль, что я пропустила праздник.

Симоне, третья жена Франсуа, еще младше меня, верите вы мне или нет. Я думаю, они женаты уже около пяти лет. Самое смешное, что она действительно выглядит безумно влюбленной в него. Опять же, может быть, и не настолько безумно. Возможно, если ты встречаешь своего человека, все остальное уже неважно. Ни возраст, ни пол. Боже, даже рядом с ним я продолжаю думать о Миа.

– Что ты нашла для меня? Надеюсь, это заставит меня прыгать от радости.

Потребуется что-то действительно замечательное, чтобы заставить Франсуа прыгать от радости, но мне думается, я все же нашла то, что ему понравится. Это картина хранилась в одной и той же семье уже более двухсот лет. Я услышала через своего знакомого в Восточной Европе, что семья не заинтересована в открытой продаже, но они могли бы рассмотреть частные предложения. На следующий день я вылетела из Парижа, чтобы сделать предварительное предложение о имени Франсуа, зная, что он обязательно купил бы ее, если ему дадут такой шанс.

Я достаю планшет и показываю ему фотографию.

– Она в Словении. Продается в частном порядке, но мне нужно позвонить сегодня.

Его улыбка говорит мне, что он очень доволен.

– Позволь мне показать ее Симоне, – он подмигивает мне, давая знать, что мнение Симоне не имеет никакого значения. Мы оба знаем, что дело сделано, как только он выйдет из своего кабинета. Он делает несколько шагов и оборачивается, бросая на меня обеспокоенный взгляд.

– Все в порядке, Сэм?

“Господи! Он может видеть прямо сквозь меня? Одиночество и растерянность оставили след на моем лице?”

– Можем мы поговорить несколько минут? – я почти готова забрать свои слова обратно, но сжимаю губы, ожидая его реакции. Он кивает, а затем уходит. Думаю, сейчас я увижу – действительно ли он мой единственный настоящий друг.

***

– Итак, ты в замешательстве. У тебя был секс с женщиной, и теперь ты смущена.

Мы сидим в саду Франсуа за маленьким круглым столом и пьем белое вино. В саду пахнет лавандой, и выглядит он, как во Франции, хотя мы находимся менее чем в десяти милях от Нью-Йорка.

– Я действительно не знаю, кто я, – говорю я ему. – Думаю, меня смущают мысли об этом… потому что я не помню, что на самом деле произошло с ней в ту ночь. Я просто знаю, что она оставила внутри меня дыру. А во мне никогда не было дыр.

Франсуа поднимает бокал в знак согласия.

– Нет, не было, – он делает глоток вина, а затем несколько мгновений изучает меня. – Сколько тебя знаю, а это довольно долгое время, ты никогда никому не дарила свое сердце, включая меня, как бы я не пытался завоевать его. Так, почему сейчас? И почему именно эта женщина?

– Я не говорю, что я отдала ей свое сердце. “Он что – сумасшедший?”

– Может быть, и не сказала. Но сейчас в тебе чего-то не хватает. Того кусочка, который, кажется, принадлежит этой женщине.

Вместо этих слов он с таким же успехом мог бы ударить меня в живот, потому как воздух просто покинул мое тело. Франсуа тянется через стол, приподнимает мое лицо и наши губы встречаются. И на моих глазах вновь появляются слезы.

– Милая моя драгоценная девочка! – обнаружив радость в его глазах, мне хочется сказать ему, что это даже близко не смешно. – Не сопротивляйся этому. Прими дар, который бог преподнёс тебе. Не каждый день ты находишь подобное, – он улыбается и вытирает слезу с моей щеки. – Это не мужчина, как ты думала должно быть. Любовь несовершенна, но она этого стоит.

Я быстро вытираю слезы и делаю глубокий вдох. Мне не нравится плакать перед людьми. Я не люблю чувствовать себя такой уязвимой. Франсуа подвигает стул ко мне поближе и обнимает меня.

– И даже не пытайся понять смысл этих слез. Просто позволь им пролиться.

Я опускаю голову на его плечо и делаю так, как он говорит. Я их отпускаю. И не пытаюсь понять их смысл.

***

Миа оставила свой номер в моем телефоне. Я нашла его, когда была в Европе, но не смогла заставить себя воспользоваться им. Франсуа изменил это. Последние несколько недель я постоянно пишу ей, медленно рассказывая о себе. Первое сообщение стало моим извинением. Я просто написала “Прости”.

Понятия не имею, почему так запаниковала в ту ночь. Я же готова была пообедать с ней и поговорить, выяснить, кто она, какой жизнью живет, но убежала раньше, чем успела задать самые элементарные вопросы. Где ты живешь? Где получила свое образование? Любишь ли живопись? Почему захотела переспать со мной? Об этих вопросах и еще о нескольких тысячах таких же я думаю каждую ночь, прежде чем заснуть.

На свое первое сообщения я так и не получила ответа, но это не остановило меня. Каждые несколько дней я отправляла ей свою фотографию – где я была или что интересное увидела в этот день. Я даже послала ей фотографию невероятной еды, которую ела в Сан-Франциско. Ее вкус не испортило даже то, что я съела ее в одиночестве – весь обед я представляла Миа, сидящей напротив меня.

Она стала моей страничкой в Instagram и моим единственным подписчиком, только без лайков и комментариев. Она до сих пор ни разу не ответила мне на то, что я ей послала. Итак, мне остается подумать – должна ли я прекратить отправлять ей свои снимки или продолжить селфи. Я начинаю хихикать, потому что представляю, как она получает мои ежедневные обнаженные “себяшки”. Интересно, сколько их мне придется отправить, прежде чем я получу ответ. Может быть, один хороший снимок моей груди помог бы мне гораздо больше? Не исключено.

Я стою на крыше своего дома, пытаясь сделать идеальный снимок до захода солнца, и нет, я не голая, но я действительно пытаюсь снять “селфи”. К счастью, мужчина из нашего дома присоединяется ко мне. Я видела его несколько раз. Горячий, тридцати с чем-то лет, парень с Уолл-стрит.

– Привет, – здороваюсь я, заметив у него в руках сырой стейк на тарелке и две бутылки пива. – Ужин?

Он смеется.

– Да, полагаю, что так. Я надеялся разжечь барбекюшницу, если в ней остался пропан.

– Не мог бы ты… прежде чем заняться этим… быстренько сфотографировать меня? Солнце уходит.

– Конечно! – он берет мой телефон и протягивает руку. – Меня зовут Адам, кстати.

– Привет, Адам, я Саманта. “Боже, у этого мужика великолепная улыбка!” Я никогда прежде в своей жизни не видела таких прямых белых зубов. В молодости у него, должно быть, был отличный ортодонт.

– Ладно, так где же ты хотела бы встать?

Я подошла к краю здания и оперлась на стену.

– Как насчет этого места? Свет все еще хорош?

– Гмм… не думай о свете. Ты была бы самой красивой при любом освещении.

Я улыбаюсь и машу ему, чтобы он поспешил.

– Сладкий говорун!

Он делает несколько снимков, а затем протягивает мне телефон.

– Посмотри, что ты думаешь об этом.

Я прокручиваю их и выбираю один.

– Выглядит здорово, спасибо, – я быстро пишу “Нью-Йорк, прямо сейчас” и отправляю его к ней, к женщине, которая сейчас правит моим миром.

Адам запихивает руки в карманы и качается на цыпочках.

– Эй, не хочешь выпить со мной пива, пока готовится стейк?

Я пожимаю плечами.

– Конечно. Почему бы и нет?

Он милый и смешной, я точно могу сказать, что он хотел бы пригласить меня на свидание. Мое пиво уже давно закончилось, и даже при том, что ему потребовалось время, чтобы разжечь барбекю, его стейк скоро уже будет готов. Я бы не отказалась сходить с ним на свидание. Уверена, под футболкой на его животе найдутся шесть кубиков, и пахнет он приятно. И ноги у него красивые. Я заметила это, потому что обут он в шлепанцы, хотя уже далеко не лето.

Я должна подать ему знак. Может быть, на несколько мгновений задержать на нем взгляд, так он сможет пригласить меня, а я принять его приглашение, потом он отправится домой и прикончит свой стейк. Но что-то меня останавливает. В эти дни меня всегда что-то останавливает.

Я не знаю, но почему-то на этот раз я жду ответа от Миа. Не похоже, чтобы она посмотрела на эту фотку и ей понравилось то, что она увидела. Я для нее просто сука. Отвратительная, ужасная ошибка. Девушка, которая разбила сердце Гейба, и женщина, которая не сильно изменилась с тех пор. Я смотрю на Адама и заставляю себя улыбнуться.

– Спасибо за фотографии, – я встаю, чтобы идти прочь.

– Для кого они? Я заметил, что ты сразу отправила одну.

– Просто для девушки. Еще раз спасибо, – я машу ему рукой и направляюсь к двери. На полпути я резко останавливаюсь, когда в телефоне раздается сигнал. “Это она! Боже мой, это действительно она!” На секунду я оказываюсь в панике. Что, если она пишет мне, чтобы я прекратила и оставила ее в покое? Смогу ли я? Смогу ли я оставить ее позади себя? У меня нет выбора, я думаю. Я нажимаю кнопку и читаю сообщение.

“Нью-Йорк прекрасен”.

Я снова быстро просматриваю фото. Да, позади меня можно увидеть несколько зданий, но на снимке в основном я. Она думает, что я красивая! Я так взволнована, что начинаю прыгать на месте, и да, даже немного топать.

– Она счастливая девушка… кем бы она ни была.

Я поворачиваюсь вокруг, смущаясь, что Адам стал свидетелем моей реакции, и стараюсь вернуть себе самообладание.

– Еще раз спасибо, Адам, – я небрежно прохожу остаток пути до двери, а потом бегу вниз по лестнице к своей квартире.

========== Глава 5 ==========

Я жду несколько минут, пытаясь успокоить дыхание. У меня есть только один шанс сделать это правильно. Один шанс рассказать правду и надеяться, что она снова захочет встретиться со мной.

Как только я чувствую себя довольно спокойной, я беру телефон и звоню ей. На третьем звонке я боюсь, что она не ответит мне. Можно оставить ей сообщение. Короткое сообщение. Просто написать “привет”, а потом…

– Здравствуй.

Я чуть не подавилась, услышав ее голос.

– Эмм… привет. Привет. Эмм… привет!

Долгое молчание.

– Я ммм… “Возьми себя в руки и просто поговори с ней”. – Я была полной дурой. И запаниковала… потому что ты спросила – собираюсь ли я разбить твое сердце… и… нет, никто никогда раньше не спрашивал меня об этом, вот я и запаниковала. Мне так жаль.

Еще одно долгое молчание.

– Но дело в том… все, что ты сделала со мной той ночью… какое бы заклинание не наложила на меня… это сработало. А сейчас ты должна либо разрушить свои чары, либо дать мне еще один шанс… потому что я не могу так жить, – я слышу ее смех. – Это совсем не смешно! Я смертельно серьезна!

– Ладно.

– Ладно? В смысле “хорошо”, да?

– Ладно, я снимаю заклинание. Просто повторяй мое имя, пока не повернешься по кругу три раза, и заклинание будет нарушено.

– Вот это уже совсем не смешно!

– Но ты сказала, что хочешь, чтобы я сняла заклинание.

– Нет. Я сказала: “Хочу, чтобы ты дала мне еще один шанс”, – на этот раз ей придется что-то сказать. Буду ждать.

– Я все еще жду ответа на тот вопрос.

Я глубоко вздыхаю.

– Не люблю давать обещания, которые не смогу сдержать, но у меня нет планов разбить твое сердце. Я просто хочу получить шанс узнать тебя. Мы с тобой так никогда и не поговорили.

– Мы говорили. Несколько часов.

Ее голос нежный, кажется, она уже не злится на меня. Какое облегчение! Но сейчас я должна быть честной, мне придется признаться.

– Я ничего не помню. Не помню, как прикасалась к тебе. Не помню, как ты целовала меня… и это просто сводит с ума, потому что – мой разум может быть и забыл обо всем, но что-то внутри меня помнит все… и не может позволить мне отпустить тебя.

Я опять жду ответа. Знаю, это весьма шокирующее заявление, а потому ожидаю, что она повесит трубку и отправит мне сообщение “Да пошла ты!”

– А я помню все. Каждую секунду. Ты хотела бы знать, что рассказала мне?

Я перестаю ходить по комнате и сажусь.

– Боже, да! Скажи мне, как я оказалась в постели с тобой!

– О, об этом, – она смеется, а я практически падаю в обморок, потому что, прожив несколько недель в надежде, я все-таки разговариваю с ней. – Ну, я бессовестно флиртовала с тобой, но, если бы я знала, что ты настолько пьяна, я бы никогда… – она на секунду замолкает. – Я… воспользовалась тобой, Сэм? Может быть, именно я должна извиняться?

Не позволю ей взять всю вину на себя. Я никогда не теряла сознание от выпитого и вполне прилично могу переносить алкоголь, в любом случае, это не ее забота – следить за мной. И кроме того, сейчас-то я трезвая. А все равно хочу ее. Куда бы она ни пошла, я хочу ее.

– Никто никогда против моей воли не овладевал мной. Я никогда не была настолько пьяна, что не могла уйти, если бы захотела. Так что, пожалуйста, не беспокойся об этом.

Еще одна длинная пауза.

– Хорошо. Стало быть, как ни крути…

– Подожди, Миа, – я чувствую, что мне нужно как-то замедлить этот разговор. Может быть, сначала надо поговорить о более легких вещах. Создать непринужденность в тяжелой обстановке. – Я говорила тебе, что я арт-дилер? И много путешествую.

– Да, я знаю.

– Что редко появляюсь дома. Достаточно редко встречаюсь с семьей. “Столько усилий затрачено, а ты продолжаешь в том же духе, дебилка”.

– Это я тоже знаю. Тебе не нравится такое положение дел, но находясь дома, ты плохо чувствуешь себя, поэтому просто избегаешь его. А еще я знаю, что раньше твоим любимым цветом был розовый, но теперь – голубой, как океан. Ты ненавидишь родинку на своем плече. Я целовала ее несколько раз и думаю, что она очень миленькая и сидит на твоем плече, как маленький друг.

Я закрываю глаза и принимаюсь стонать – отчасти потому, что мне стыдно того, как чертовски много она знает обо мне, а отчасти потому, что мне действительно ужасно жаль, что я не могу вспомнить этот поцелуй. Она хихикает, услышав мой стон, а затем продолжает.

– Когда-то ты была влюблена в пожилого мужчину. Я думаю, его звали Франсуа. Но ты ушла от него, когда узнала, что он женат. Ты все еще переживаешь из-за этого, даже при том, что когда это случилось, ты была очень молода. Ты извинилась перед его женой, а она назвала тебя маленькой шлюхой, среди прочего. Они развелись…

– Ладно, хватит.

Я никогда никому не признавалась, что была влюблена в Франсуа. Он виноват во всем; именно это я и сказала ему во время нашей последней встречи. Его тогда волновало только собственное сердце, а я чуть не умерла, узнав, что он женат. Я была так разбита, к тому же приходилось возвращаться домой. Но я знала, если расскажу маме, что влюбилась в кого-то гораздо старше ее, к тому же еще и женатого, меньшее, что… ну, скажем так, никакая сила не заставила бы меня вернуться домой.

– Моя семья ничего не знает о Франсуа, – тихонько сказала я, надеясь, что она поймет: я не хочу, чтобы они знали о нем.

– Саманта, – ее голос вдруг стал напряженным. – Той ночью ты рассказала мне о себе все. И предупредила меня. Ты сказала, что, когда взойдет солнце, ты вернешь свои стены на место. Так ты и сделала. А я приняла это и позволила тебе уйти. Итак, почему ты вернулась? Зачем ты позвонила мне в отель в то утро? И почему пригласила меня на ужин?