Текст книги "Не забыть ее (ЛП)"

Автор книги: Элли Спенсер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Я уже не раз говорила себе, что никогда больше не буду этого делать.

Услышав, что включился душ, я чувствую раздражение на своего одноразового любовника, который, кажется, думает, будто мой номер – подходящее место для того, чтобы подготовиться к предстоящему дню. Что дальше? Обнимашки? И тут я понимаю, что это не мой номер.

Вот черт! Как ужасно болит голова!

Как я уже сказала, я обещала себе, что никогда больше не буду этого делать. Мне почти 40, ради бога! Пора успокоиться, но это не значит, что должна стать кому-то второй половинкой. Я не создана для брака. Слишком независимая, слишком упрямая – мне не раз об этом говорили. Нет, я просто имею в виду, что мне нужно перестать спать с кем попало.

Нет, я не конченная шлюха, раздвигающая ноги перед кем попало. Я искушенный гурман с определенными требованиями. Во-первых, он должен заставить меня смеяться. Во-вторых, высокий, темный и не помешанный на своем достоинстве – вот что меня притягивает. Кстати, прямо сейчас я могу сказать, что некоторые части моего тела чувствуют себя так, как будто мы прошлой ночью неплохо провели время. Я ни черта не могу вспомнить, но чем меньше ты помнишь, тем больше удовольствия ты получил, не так ли? Или, вполне возможно, что ты просто потратила время впустую, Саманта.

Вот дерьмо! Я действительно должна прекратить это.

Мне удалось приоткрыть один глаз. Я приподнимаюсь и беру часы, лежащие на прикроватной тумбочке. 7:55. Вот зараза! Я определенно опоздаю, если прямо сейчас не подниму свою задницу с кровати. Я сажусь и хватаюсь за голову, а потом смотрю на часы. Ролекс. Изысканные часы, но, на мой взгляд, слишком женственные.

– Выпей это, почувствуешь себя лучше.

Это не тот голос, который я ожидала услышать. Я не двигаюсь. И не вздрагиваю. Выражение моего лица не изменилось ни на йоту, но это не отражение моей стальной решимости, это результат невыносимого похмелья. Мое тело не способно реагировать на что-либо, по крайней мере, еще минут тридцать. Разум внутри меня взорван. Если судить по тому, что чувствует моя голова, все остальные части тела тоже пострадали, но это не главное.

Мой взгляд поднимается по длинным гладковыбритым ногам и упирается в черные женские трусики. Гладковыбритые ноги? Черные женские трусики? Я беру из ее рук бутылку воды и пытаюсь скрыть свое потрясение. Сделав глоток, поднимаю взгляд чуть выше – на загорелый подтянутый живот и черный бюстгальтер. С трудом сглотнув, смотрю ей в глаза. Она мне улыбается.

– Мне было весело прошлой ночью, – она поднимает часы и надевает их на запястье.

– Да… – я стараюсь прочистить пересохшее горло и оглядеться, все еще надеясь найти в кровати мужчину.

Вот дьявол! Вид пустой кровати заставляет меня повернуться к ней, я уверена, на моем лице написано смятение.

– Там… – ее брови поднимаются вверх, ожидая, что я начну выражаться более-менее связно. – Я имею в виду… наверняка есть кто-то… – я смотрю на дверь ванной, надеясь увидеть под ней свет. – Мы…

“Устроили групповушку?” Я не говорю этого вслух, а просто разглядываю пол в поисках использованного презерватива. Пожалуйста, боже, скажи мне, что я не была настолько пьяна, чтобы забыть про презерватив. А еще, боже, пожалуйста, скажи мне, что во все это дерьмо был вовлечен мужчина – каким бы он ни был.

– Да, мы занимались этим, – она кивнула и улыбнулась. Думаю, она считает все это забавным. Я вижу, как ее взгляд опускается, и понимаю, что он остановился на моей груди. Боже мой, что я наделала?

– Кто, хм… – я небрежно тяну простынь, чтобы прикрыть свою наготу.

– Кто? Я не уверена в том, о чем ты спрашиваешь.

– Был… – я отпиваю еще один глоток воды, интересно: я сейчас выгляжу так же плохо, как чувствую себя. – Ну, знаешь… третье лицо на этой вечеринке?

– Мужчина, ты имеешь ввиду?

Я киваю.

Она закатывает глаза.

– Я позволю тебе одеться.

Проклятье! Кажется, я разозлила ее. Мои глаза смотрят, как она уходит. Она великолепна – знаешь, как женщины ходят. Длинные волнистые каштановые волосы и очень симпатичный зад – ну, ты знаешь, как выглядят женские задницы при ходьбе.

Прошлой ночью я прикасалась к этим булочкам? Ну надо же, черт возьми, я даже не могу вспомнить свой первый лесбийский опыт! Моя проклятая удача!

Выходя из ванной, я застегиваю вчерашние брюки и немного улыбаюсь ей, а потом отворачиваюсь на случай, если начну краснеть. Почему я вдруг почувствовала себя такой застенчивой? У нас, очевидно, прошлой ночью был удивительный лесби-секс, иначе с какого перепугу сегодня утром ей быть такой дружелюбной. Мое тело говорит мне, что, возможно, этот секс был немножко жестким. Я еще не разглядывала себя в зеркало, но уже заметила на животе – на дюйм выше лобка – любовный укус хорошего размера. Что? Какого черта!

Возможно, что причина моей сегодняшней застенчивости в том – а шансы на это очень даже хорошие – что голова этой женщины прошлой ночью побывала у меня между ног. Боже, я такая шлюха! Украдкой бросаю на нее еще один взгляд и вижу, как она надевает пару дорогих туфель на каблуках. На ней надета деловая, но очень сексуальная юбка, и рубашка. Мне хочется спросить, в каких магазинах она закупается, но я чувствую себя как-то неловко.

Я тоже надеваю туфли, закидываю на плечо сумку и не знаю, что сказать или сделать дальше, что очень странно для меня. Обычно я пробегаюсь пальцами по нечесанным вискам и благодарю за прекрасно проведенное время.

Прикосновение к лицу позволяет мне не целовать их на прощание, в нем достаточно тепла, чтобы они не поняли, что трахались с хладнокровной стервой. Я ненавижу, когда меня неправильно понимают даже совершенно незнакомые мне люди.

Я не холодная и не бессердечная, а просто не хочу обязательств. Мужчины цепляются, нуждаются во мне и хотят от меня младенцев. Ну, во всяком случае, хотели, когда я была моложе. А мне не хотелось разрушать свое тело, я и сейчас, конечно же, не хочу этого. Оно никогда не восстановится. Не в моем возрасте.

Она открывает дверь гостиничного номера – я говорю “она”, потому что не могу вспомнить ее имя. Прежде чем уйти, мне действительно нужно узнать ее имя, чтобы не чувствовать себя полным придурком. Но как именно мне это сделать и не выглядеть этим самым полным придурком? Я наклоняю голову и направляюсь к двери, а когда прохожу мимо нее, она берет меня за руку.

– Саманта…

Вот черт! Похоже, она помнит мое имя. Наши глаза встречаются, и она переплетает пальцы. Я смотрю вниз, наслаждаясь тем, как ее тонкие пальцы идеально сочетается с моими. Ломаю голову над ее именем и жду, пока она скажет все, что собиралась сказать. Ее брови хмурятся, а потом она улыбается. Это выглядит так, как будто она сомневается, подбирая правильные слова. Затем она неожиданно отпускает мою руку и возвращается обратно в комнату.

– Я забыла, что мне нужно позвонить до того, как я уйду.

Я очень хорошо умею читать лица людей и готова поставить тысячу долларов, что на самом деле ей не нужен никакой телефонный звонок. Она просто не хочет пройти сквозь неудобную поездку со мной в лифте. Я не виню ее и, если честно, мне стало легче. Я киваю и ухожу, но услышав позади себя звук закрывающейся двери, облегченно выдыхаю. Боже, я проклятая идиотка!

***

В настоящее время я борюсь с желанием вспомнить каждую чертовую секунду прошедшей ночи и с попыткой притвориться, что я не просыпалась в постели с другой женщиной в первый раз в своей жизни.

С женщиной! Господи!

А этот кофе мне совершенно не помогает вспомнить хоть что-то. И яичница тоже. Почему повара ресторанов в отелях думают, что должны высушить в яйце каждую каплю влаги? Даже когда я прошу яйцо всмятку, они… О боже, она только что вошла сюда!

Она на самом деле чертовски красивая и кажется очень организованной, как будто точно знает, каким будет ее следующий шаг – вся ее жизнь распланирована и расписана где-то. Ставлю десять баксов на то, что я не являлась частью этого плана.

И ее, конечно же, не было в моих планах на жизнь. Едва ли я планирую что-то большее, чем на две недели, но то, почему она оказалась в Чикаго, наверное, было записано в ее календаре еще несколько месяцев назад. Или, вполне возможно, что я совсем слетела с катушек и прошлой ночью переспала с проституткой. С очень высокого класса проституткой. В конце концов, это дорогой отель – с бесплатными халатами и тапочками. Я быстро заглядываю в кошелек, чтобы убедиться, с какой суммой денежных средств я рассталась прошлой ночью, и только после этого возмущенно качаю головой. Как я могла заплатить за секс с женщиной! Эта мысль чуть не заставила меня громко рассмеяться, но я контролирую себя, чтобы не привлечь внимание моей прекрасной и экзотической любовницы. Да, я только что мысленно произнесла это слово. Привет, любовница! Да, это тоже я сказала. Не судите строго!

Хотелось бы мне знать, как прошлой ночью мы оказались в одной постели. Каковы были обстоятельства перед тем, как она отвела меня в свой номер? Какие слова я говорила? Была ли я обаятельной? Кто начал первым? Сначала я ее поцеловала или она меня? На все эти вопросы я никогда не получу ответы, если опять не поговорю с ней. Все, шутки в сторону, но я не уверена, что мне хочется это делать. Как, собственно говоря, я могу начать этот разговор? Прости, что я надралась и не могу ничего вспомнить, но расскажи мне, ради бога, почему мы вообще переспали с тобой прошлой ночью?

А мы несомненно это сделали. Как я уже говорила раньше, мое тело болело в неописуемых местах, а так бывает только тогда, когда я занимаюсь сексом всю ночь. Боже, мне так жаль, что я не могу хоть что-то выжать из своего затуманенного мозга. Я опять тру виски, пытаясь облегчить похмелье. Это не помогает.

Она села за стол возле другой стены ресторана. Чтобы заметить меня, ей придется повернуться направо, а значит я, по сути, скрыта от ее взгляда. Это заставляет меня улыбнуться, я могу смотреть на нее, пока пью вторую чашку кофе и молюсь о том, чтобы долбежка в голове закончилась.

Кто она? Откуда? Очевидно, что мы обе не из Чикаго. Итак, откуда взялось это прекрасное существо, и как я оказалась в ее постели? Я знаю, что уже не в первый раз задаю себе этот вопрос, но это очень серьезный вопрос. Я не сплю с женщинами! Никогда! Ни разу. Даже в юности не спала, когда была так пьяна, что ничего не помнила… о черт!

По правде говоря, мне бы хотелось вспомнить, что она чувствовала. Конечно же, я ласкала руками ее тело, прикасалась к ее гладкой коже и целовала эти полные губы. Проснувшись сегодня утром в ее кровати, я была в ужасе от одной только мысли об этом, но сейчас, глядя на нее, я бы сказала, что мне хотелось снова провести с ней время. Много времени.

Она всего лишь сняла очки для чтения, а у меня в животе все перевернулось. Почему в нем проснулись бабочки? У меня миллион лет не было бабочек. Сейчас я хочу, чтобы она посмотрела в мою сторону. “Эй, малышка, как тебя зовут? Хочешь поговорить?”

Она уткнулась носом в планшет, кофе и кекс – весь ее завтрак. Я не удивлюсь, если это ее обычная рутина. Боже, я даже не удивлюсь, если она замужем, а со мной у нее просто игры на сеновале. Возможно, она всегда делает это во время деловых поездок. Я обычно смотрю на обручальные кольца или на их признаки (светлая полоса там, где должно быть кольцо). Я не сплю с женатыми мужчинами и давным-давно выучила этот урок. Подумала ли я о том, чтобы поискать кольцо на ее пальце? Сомневаюсь, эта мысль, скорее всего, даже не приходила ко мне в голову. Потому что – с чего бы ей появиться?

Я не могу есть эти сухие яйца. Мой желудок тоже завязан в узел.

– Что-то не так с яйцами?

Официант загораживает мне взгляд на мою сексуальную одноразовую любовь. Я склоняюсь в сторону, пытаясь увидеть ее сквозь пухленькую женщину. Не хочется потерять ее из виду.

– Нет. Просто дайте счет.

– Если что-то не так с яйцами, я буду рад поговорить с шеф-поваром…

– Нет! – я смотрю ему прямо в глаза. – Счет, пожалуйста.

К тому времени, когда он насмотрелся на меня, а затем пожал плечами, моя соблазнительная красавица находилась уже на полпути из ресторана. Итак, у меня есть выбор: дождаться счета и потерять ее навсегда? Или кинуть немного денег на стол и бежать за ней?

Да, я согласна.

– Миа! – я застываю на месте, потому что не знаю, какая часть моего мозга вдруг вспомнила ее имя. Боже, надеюсь, что это точно ее имя. “Повернись, Миа!”

Она улыбается и медленно направляется ко мне. Вот что она сделала прошлой ночью! Я четко вижу это в своей голове – она вчера улыбалась мне так же, как сейчас. Хотелось бы вспомнить, что случилось после этого. Как, например, черт возьми, я оказалась в ее постели.

– И снова здравствуйте, – она остановилась достаточно близко, чтобы я могла почувствовать запах ее духов. Пахнет знакомо. И восхитительно!

– Привет.

А где потерялись мои навыки к общению? Как бы мне невзначай спросить у нее: кто она такая, почему напоила меня – только ради секса со мной? Кстати, а мне нравилось? Боже, как же я хочу знать – понравилось ли мне! Она так замечательно улыбается, что заставляет меня подумать о том, будто мы отлично провели время.

Миа поворачивается и смотрит на группу людей, стоящих у входа в отель.

– Мне нужно идти или я опоздаю, – я просто кивнула, по-прежнему не зная, что сказать. – Но, если ты хочешь встретиться позже…

– Я… я уезжаю сегодня ночью. “Боже, теперь я еще и заикаюсь!”

Она кивает и улыбается опять, демонстрируя милые ямочки.

– Хорошо. Ну… я действительно не знаю, что сказать.

Мы обе хихикаем.

– Я тоже.

Ее карие глаза теплые и добрые, и я на секунду теряюсь в них, потом смотрю вниз и пытаюсь прочистить горло, надеясь, что в следующие три секунды найду мужество и соберу вместе несколько слов.

– Я могла бы… возможно… поменять время вылета и уехать завтра утром?

Она изучает мои глаза, задаваясь вопросом – серьезно ли мое предложение. Это так странно для меня, но я убийственно серьезна. По каким-то причинам я не могу оставить все это так, как есть. Я должна знать больше. И должна знать – почему это случилось.

Она снова оглядывается на группу людей. Некоторые из них смотрят на нас. Они похожи на ее коллег. Это не члены семьи и не друзья.

– Посмотрим, что можно сделать. Оставь записку для меня на стойке регистрации. Я вернусь к шести.

Наши взгляды на несколько секунд встречаются, а затем она дарит мне еще одну очаровательную улыбку. Когда она улыбается, ее глаза немного искрятся.

– Ладно, пока. Может быть, позже мы еще увидимся.

– Да, – это все, что я могу выдавить. Она кивает мне, поворачивается и уходит. Ну вот, а мои глаза останавливаются на ее заднице. Мои чертовы глаза опять упираются в ее дьявольскую задницу!

========== Глава 2 ==========

После неудачной встречи с клиентом (я была вне игры), я оторвала еще одну страницу из блокнота отеля. Смяв ее, кидаю в мусорку и промахиваюсь. Не должно быть так трудно написать простую записку, не так ли? “Привет, я поменяла билет. Давай снова устроим секс-марафон”. Это же сработает, правда? По крайней мере, честно.

Я почти сломала свой мозг, пытаясь побольше вспомнить о прошлой ночи. Знаю, что зарегистрировалась в отеле поздно, около восьми. Носильщик понес мой багаж в номер, а я направилась прямо в бар. Одета я была в деловом стиле. Ничего роскошного, ничего, что говорило бы: – Привет, сексуальная красавица, забери меня в свою постель и отлюби как следует. Я даже не уверена, как должен выглядеть такой наряд.

В любом случае, я заказала свой обычный мартини с оливками. Ничего не свойственного мне. Не выглядит так, будто я попробовала что-то другое и так напилась, что не смогла “думать гетеросексуально”. Да уж! Мне теперь приходится только смеяться над этим.

Единственное воспоминание, которое у меня есть – я вижу, как она идет ко мне с такой улыбкой, как будто знает меня. Как будто она уже встречала меня раньше. Я снова сосредоточила свое внимание на блокноте, и, как только написала ее имя, еще одно воспоминание из прошлой ночи всплыло у меня в голове.

“Ты не помнишь меня, не так ли?”

Она сказала мне эти слова, а потом махнула бармену и заказала то же, что пила я. Затем оперлась локтями на стойку, все еще улыбаясь, как будто знала секрет и не могла дождаться, чтобы поделиться им со мной.

“Миа Росси”.

Именно это имя произнесла она и протянула мне руку. Я взяла ее и назвала свое имя.

“Я знаю. Боже, ты действительно не помнишь меня, не так ли?”

Я бросила ручку, оперлась локтями на стол и потерла виски. Мы сидели, вспоминали и пили, пока я не свалилась с ног? Очевидно, что мы все же могли передвигаться. Я уверена, что в свою комнату она не тащила меня на руках.

– Миа Росси. Миа Росси! Кто ты такая, черт возьми?

“Ты встречалась с моим братом. Я всегда была влюблена в тебя, а он дразнил меня из-за этого”.

Мои глаза широко распахнулись. Старшая школа? Проклятая школа? Да пропади она пропадом, это было двадцать с лишним лет тому назад, и она меня вспомнила?

“Ты все еще такая же красивая. И совсем не изменилась”.

Встаю и принимаюсь ходить по комнате. Я не помню у него младшей сестры. С Гейбом Росси я встречалась почти весь свой последний год обучения, но не помню его младшей сестры. Итак, я делаю единственное, что могу придумать – достаю телефон и звоню своей собственной младшей сестре.

– Сэм? – удивленно говорит Джульет, как будто мы годами не общаемся.

– Не говори так, словно удивлена.

– Ладно. Как мне следует говорить?

Я закатываю глаза. Я же не так давно звонила ей. А может быть, давно? Дерьмо, я ужасная страшная сестра!

– Как дети?

– Все выросли.

Она всегда была болью в моей заднице.

– Я знаю, что они выросли. Я просто спрашиваю, как они. Как там… “Черт, как зовут ее старшего ребенка? Натан! Или Нейтон?”

– Сэм, почему ты на самом деле звонишь?

Я смотрю на потолок и качаю головой. Почему из всех людей я позвонила ей? Она захочет знать все, а потом будет судить. Джульет всегда осуждала меня. И все еще осуждает, сидя в своем идеальном маленьком доме в пригороде.

– Речь идет о Гейбе Росси.

– Футбольном тренере Нейтана?

– Мы встречались с ним в старшей школе, помнишь? – она не отвечает. – Джульет?

– Я знаю его жену, Саманта. Боже мой, что ты натворила?

– О чем ты говоришь?

– Он женат!!!

– Ну и молодец!!!

Мы что – сейчас кричим друг на друга? Как в старые добрые времена? Подожди! Она думает, что я переспала с Гейбом? Мне хочется рассмеяться, потому что дело обстоит намного хуже.

– Ты действительно думаешь, что разрушить брак – это повод для смеха?

– Нет, Джульет. Веришь ты мне или нет, но я не виновата. Это не с ним я…

“Вот дерьмо! Мне нужно притормозить”. Я делаю глубокий вдох и прочищаю горло.

– Ты помнишь его младшую сестру? – опять тишина. – Джульет? Ты помнишь сестру Гейба?

– Она была на пару лет моложе меня, но, да, я помню ее.

– Насколько моложе?

– Вы с Гейбом были выпускниками… я училась в девятом… Миа… наверное… в шестом, я думаю. Но потом она обогнала пару классов. Миа была самым умным ребенком в школе. Последнее, что я слышала о ней, она стала лесбийским доктором, но не как врач, а как ученый. Медик-исследователь или что-то подобное.

– Лесбийский доктор? – я не могу сдержать сарказм в голосе. – Им что – нужны собственные врачи?

– Ты знаешь, о чем я сказала. Она лесбиянка и врач. Но не врач, а доктор медицины…

– Да, понимаю, Джульет, – я закрываю глаза рукой, чтобы секунду подумать.

Итак, она примерно на шесть лет моложе меня. Это хорошая новость. Она лесбиянка, а значит это не я затащила в постель натуралку. Тоже отличная новость. Вполне возможно, что этот ученый доктор и лесбиянка сама соблазнила меня. С этим я, конечно же, смогу жить.

– Сэм, почему ты спросила про младшую сестру Гейба?

“Вот дерьмо!”

– …Я по делам в Чикаго, – бодро отвечаю я, как будто это все объяснит ей.

– И?

– Ииииии… я встретила ее в баре отеля. Я имею в виду… это не я увидела ее… она увидела меня… и мы… встретились. Ну ты знаешь, чтобы выпить.

Несколько секунд Джульет молчала и наконец произнесла: – А почему ты так суетишься? Что-то случилось?

– Как, что? А что могло случиться?

– Не знаю. Просто у тебя голос какой-то суетливый. Как будто обороняешься.

– Не надо! – я снова прочистила горло, надеясь, что звучание моего голоса упадет до нормального диапазона. – Я не знаю.

Я всегда ненавидела это в своей младшей сестре. Видите ли, на самом деле в нашей семье первый ребенок был младшим ребенком и наоборот. Джульет всегда была прагматичной, здравомыслящей и всеми любимой. А я была… дикой.

Не совсем дикой, как оказалось. Я никогда не развлекалась с девушками. Это определенно будет что-то новенькое для Джульет и мамы, о чем следует говорить в течение нескольких месяцев подряд. Я прямо слышу, как моя мать произносит: “Где я ошиблась?” А потом Джульет будет пытаться утешить ее: “Это не твоя вина, мама. Саманта – это просто Саманта. Она всегда стремилась раздвигать границы”.

Наверное, это правда. Я никогда не признавала границ, а люди, которые пытались затолкнуть меня в них, довольно быстро оказывались выставлены прочь. Гейб Росси был первым не членом семьи, кто усвоил этот урок. Выйти замуж сразу после школьного выпускного? Он что, издевается? Мне было восемнадцать лет – великолепная загорелая блондинка. Передо мной лежало множество пляжей, на которых я еще не была, Эйфелевая башня, пирамиды, на которые следовало подняться, толпа горячих иностранных парней, чтобы заняться любовью. Тем летом я не собиралась становиться женой Гейба Росси или кого-то другого. И отказала ему совсем даже не мягко. Уверена, он по сей день ненавидит меня.

– Сэм?

– Да. Прости. Я здесь.

– Ты и Миа… ну, ты знаешь… я имею в виду, она слишком молода для тебя, и она… женщина, но…

– Что – но? – мне нужно, чтобы она закончила эту мысль.

– Я бы не стала осуждать тебя; это все, что я пытаюсь сказать.

Мне хочется громко рассмеяться. Джульет, которая не осуждает меня, это как солнце, не встающее по утрам.

– Она будет прекрасным уловом, – добавляет сестра. – Гейб… главный тренер Росси и его жена, Джейни… они, не переставая, говорят о ней. Гейб так гордится своей маленькой сестренкой.

“Это ловушка. Она втянет тебя в разговор и заставит признать правду. Повесь трубку и позвони маме. Ты знаешь все их трюки”.

– Сэм, ты бы не позвонила мне, если бы это было неважно.

Она права. Но меня так раздражает реакция Джульет, что я даже не знаю, что ей сказать. Неужели она открыта для моих отношений с женщинами? Конечно же, нет. Черт, даже я сама не открыта для таких знакомств!

– Поговори со мной, Сэм.

Как бы мне не хотелось делиться правдой с Джульет или с кем-то еще, прямо сейчас мне реально пригодились бы несколько советов. Если вся эта правда вернется, чтобы укусить меня, так и быть. Моя мама уже разочарована в своем старшем ребенке. Всегда была. Эта новость ничего не изменит.

– Я мало что помню, – сделав глубокий вдох, сажусь на край кровати. – Я добралась до отеля поздно вечером и отправилась прямо в бар, – я замолчала, потому как – “с каких это пор я рассказываю своей маленький сестре о своих сексуальных похождениях? Да ни с каких!”

– А Миа уже была там? В баре? Вы опрокинули по несколько напитков, а проснулась ты в ее кровати? – она захихикала. – Меня не удивляет, что она посчитала тебя привлекательной.

“Что? Джульет только что похвалила меня?” Моя внешность всегда была проклятием для ее существования. Она ненавидела то, сколько внимания я получала, и говорила, что я “ворую весь солнечный свет в комнате”. Она никогда, никогда-никогда не хвалила меня, ни за что на свете!

– Именно это произошло, не так ли, Сэм?

– Что-то вроде этого… да, – а теперь я жду, когда настоящая Джульет покажет себя во всей красе.

– Может быть, это именно то, что тебе нужно?

– А что мне нужно? – я чувствую, как тембр моего голоса снова начинает возрастать. “На что, черт возьми, она намекает этим?” Я стараюсь успокоить свое раздражение, надеясь, что она будет уважать мои желания. – То, что мне действительно нужно, Джулс… чтобы ты ничего не говорила об этом маме, – я использую ее детское прозвище в надежде, что она поймет, насколько я серьезна, и, вполне возможно, даст мне поблажку.

– Повстречайся с ней снова, Сэм. Я не скажу маме, но ты должна сделать это. Я имею в виду, если ты… если тебе… это понравилось.

“Боже, кто эта женщина?”

– Я не могу вспомнить, понравилось ли мне. Всю голову сломала, пытаясь сделать это, должно быть, я слишком много выпила, потому что я даже не помню, чтобы флиртовала с ней.

– Какая она?

– Великолепная. Я имею в виду, ты знаешь… она очень красивая, – думаю, мой ответ слишком быстро выпал из моего рта, потому что она снова хихикает. – Я хочу сказать… я видела ее сегодня утром… и она… – в тот момент, когда Миа взяла меня за руку – мы в это время стояли возле двери – я почувствовала внутри себя тепло и желание. – Я думаю, мне понравилось, – добавила я почти шепотом, больше для себя, чем для Джульет.

– Ты взяла номер ее телефона?

“Ладно, сейчас я просто обязана спросить у нее”.

– Джульет, почему ты так спокойно говоришь об этом?

– Не знаю. Думаю, я просто рада, что ты позвонила сначала мне. Ты никогда не звонишь мне первой, – я крепко зажмурилась. Она права насчет этого. – Кроме того, я хочу, чтобы ты была счастлива. Я хочу, чтобы ты нашла себе кого-то, достаточно достойного для тебя. У моей старшей сестры ужасный вкус на мужчин, а ее вкус к женщинам просто потрясающий!

– Да. Но по каким-то причинам я думала, что ты воспримешь это, как очередной заскок с моей стороны.

– Только если ты все испортишь, – рассмеялась она.

Мне нечего сказать.

– Сэм, послушай меня. Иногда я задаюсь вопросом: не было ли какой-то гораздо более глубокой причины, по которой ты всю свою жизнь отказываешься от отношений. Почему ты никогда не могла остановиться на ком-нибудь. Даже на том отличном парне, с которым встречалась целый год, а потом вдруг ни с того ни с сего просто порвала. Как его звали?

– Майк, – отвечаю я, точно зная, о ком она говорит.

– Майк. Правильно. Так или иначе, я всегда задавалась вопросом – может быть, ты…

Я жду, когда она закончит фразу, а затем закатываю глаза.

– Гей, Джульет? Ты хочешь знать, не лесбиянка ли я?

– Мы выросли с тобой в этом городе, Сэм. Каждый гомосексуальный ребенок должен был уехать из него и никогда не возвращаться. Единственная семья, которую я знаю и в которой открыто говорят о своем гей-ребенке – это семья Росси. Остальные все еще притворяются, что их брата или сестры, сына или дочери просто не существует. Было бы естественно, что тебе захотелось подавить эти чувства, если бы они появились у тебя. И… это бы объяснило, почему ты никогда не приезжаешь домой.

Насколько бы я не ценила ее открытость в этом вопросе, но это просто неправда.

– Я никогда не думала, что что-то подавляю в себе. И прежде никогда не смотрела на женщин подобным образом.

– Ты имеешь в виду, пока не появилась Миа?

Я думаю, что могу согласиться с таким мнением.

– Хорошо, да. Пока не появилась Миа.

– Тогда дай этому шанс. Перестань волноваться, что она женщина, и останови свое внимание на том, что она заставляет тебя чувствовать.

Я до сих пор не знаю, могу ли доверять Джульет, но она сегодня так хороша, что я предполагаю – будет не лишним рассказать ей о своих планах на вечер.

– Да… я собираюсь остаться здесь еще на одну ночь и поужинать с ней.

– Да! – восторженно кричит она, и теперь хихикаю я. – Позже ты должна позвонить мне и рассказать, как все пройдет. Или написать сообщение! Просто отправь текст, если не сможешь говорить, ладно?

– Хорошо. Сделаю.

– Отлично. Люблю тебя, Сэм.

– Я тоже люблю тебя, – я завершаю вызов и несколько мгновений смотрю на телефон. Я не понимаю, как вообще мог состояться этот звонок, но точно знаю – с самого детства я не говорила своей сестре о том, что люблю ее. Было очень приятно вновь произнести эти слова. Я встала и вернулась к блокноту, лежавшему на столе.

“Миа,

позвони мне, когда вернешься. Мне хотелось бы пригласить тебя на ужин. Мой номер 733.

Саманта”.

========== Глава 3 ==========

Как бы не переборщить – ни с одеждой, ни с косметикой. Последнее, что мне хотелось бы – это выглядеть так, как будто я старательно наряжалась, чтобы смотреться хорошо, потому как я совсем не уверена – чего же я хочу от сегодняшнего вечера. Я остановилась на узких джинсах, туфлях на каблуках и шелковой блузке с достаточно высоким воротом. Выйдя из лифта, я заметила ее, стоящую рядом с красивым мужчиной примерно моего возраста. Наши глаза встретились и, улыбнувшись, она протянула руку, как будто хотела удержать меня.

– Саманта!

– Привет! – я с радостью приняла ее руку.

– Прости, я даже не успела подняться наверх, чтобы освежиться. Саманта, это один из моих коллег, доктор Марк Робертс.

Я отпустила ее руку и пожала ладонь Марка. Он, определенно, выглядел таким, с каким я с удовольствием позаигрывала бы в баре – голова полна темных кудрявых волос, пронзительные голубые глаза и острый подбородок.

– Очень приятно, Марк.

– Мне тоже очень приятно. Прости, что Миа опередила меня прошлой ночью. Я только собрался отправить тебе напиток, как она подпрыгнула и почти прокричала: – Я знаю эту великолепную женщину!

Я взглянула на Миа, которая сейчас, казалось, светилась от гордости.

– И я оказалась права. По обоим пунктам.

– Ну, – Марк склонил голову. – Я бы сегодня вечером с удовольствием присоединился к вам, прекрасные дамы, но у меня есть стойкое ощущение, что трое – это уже толпа.

Миа кивнула головой в сторону лифта.

– Убирайся отсюда, – сказала она и подмигнула ему. Марк ушел смеясь, а Миа опять обратила свое внимание на меня. Ее взгляд медленно пробежался вниз по моему телу, а затем поднялся обратно.

– Здравствуй, красавица.

– Привет, – я наклоняюсь и целую ее в щеку, обняв рукой за талию, как будто это самая естественная вещь в мире. Секунду назад так оно и было, но сейчас я вдруг почувствовала себя неловко от своего поступка, поэтому делаю шаг назад.

– У меня не было шанса переодеться. Ты не возражаешь, если я встречусь с тобой в баре через несколько минут?

Я пытаюсь не рассмеяться.

– Последний раз такое случилось…

– Да, эмм… я думаю, прошлой ночью мы обе слишком много выпили. Обычно я не…

Я склоняю голову. Хотелось бы мне сказать то же самое, но, если быть честной, большинство моих коротких отношений начались в баре.

– Я подожду в холле.

Этим я пытаюсь сказать ей, что мне сначала хочется узнать ее, прежде чем мы или – если мы – напьемся и снова окажемся в одной постели.

– Если Марк попытается купить тебе выпить, просто скажи ему…

– Не волнуйся о Марке, – быстро ответила я. В любую другую ночь