Текст книги "Лука + Айвии четыре певчие птички (ЛП)"
Автор книги: Элли Холл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)
Серия: Рождественская романтика братьев Коста #3
(разные герои)
Переводчик: Светлана П.
Редактор: Дания Г.
Вычитка: Ирина В.
Обложка: Татьяна С.
Переведено для группы: vk.com/bookhours
ПРОЛОГ
Эй, Санта!
Песня со строчкой «Эй, Санта!» крутится у меня в голове уже несколько дней. Полагаю, могло быть и хуже. (Когда мы были маленькими, моя сестра пела «Песню, которая никогда не кончается», просто чтобы помучить меня. Она застревала у меня в голове на несколько недель.) Но могло ли быть хуже в целом? Это хороший вопрос. Я не слишком уверена в этом, потому что прямо сейчас все довольно плохо. Пока что это похоже на день, который никогда не кончается. Он продолжается и продолжается. Хотя, наверное, это лучше, чем альтернатива, учитывая обстоятельства.
Я в библиотеке в маленьком городке под названием Хоук-Ридж-Холлоу, на случай, если тебе понадобится найти меня для спасательной миссии. Ну, пока что я здесь.
Если бы все было иначе, я бы не хотела уезжать отсюда. Это место восхитительно. Такое причудливое. Такое милое. Проблема в том, что есть кое-кто, кому я не желаю меня найти. Или, точнее, кто-то, кто я не хотела бы, чтобы нашел мою сестру.
Пытаясь слиться с толпой и быть незаметной, я забрела на «Час истории с Холли». Она читала забавную книгу о том, как детские письма Санте теряются при пересылке. Предупреждение о спойлерах! Непослушный эльф-изгой их перехватывал. Возможно, ты знаком с этой книжкой. В любом случае, у меня остались теплые воспоминания о посещении библиотеки, когда я была ребенком. Это было убежище, побег в сказки, где я могла жить не своей жизнью.
Вернемся к сегодняшнему дню, когда после чтения библиотекарь Холли попросила всех детей написать тебе письма. Точно так же, как библиотека была для меня убежищем в детстве, вера в доброту незнакомцев (и Санты) принесла мне утешение и надежду. Сейчас мне бы не помешало немного этого. Поэтому я решила, что стоит написать тебе собственное письмо. К тому же, когда в моем мозгу повторяется песня «Эй, Санта!», я восприняла это как знак.
Дело в том, что в данный момент мне не к кому обратиться.
Ты знаешь ситуацию с моей семьей или вернее с ее отсутствием. После того, как я увидела всех этих улыбающихся, милых детей с библиотекарем, я бы очень хотела, чтобы когда-нибудь у меня было несколько собственных детей, и я могла бы делать с ними все эти веселые рождественские вещи: колядовать, печь печенье, ходить к тебе в гости...
Эх.
То, что в моей жизни было не так много перспектив для отношений, не значит, что этого никогда не произойдет. Ведь так?
Кроме того, я хотела бы принести несколько извинений, прежде чем ты решишь, в какой список включить меня в этом году, потому что у меня есть большая просьба, но я к этому еще вернусь.
Для начала, прости, что я сказала Айрис, что Санты не существует. В третьем классе Джоуи Дерст рассказал эту небылицу. Это было началом и концом моей доверчивости, особенно после того, как я увидела твои следы на снегу возле дома Вандерхаузенов, где жила той зимой. С этого момента я стала искателем фактов. Сторонником истины.
Верующим в Санта Клауса!
Кроме того, совсем недавно, девятнадцать часов назад, если быть точной, я не совсем удачно покинула свою работу. Это было больше похоже на бегство. В буквальном смысле, ведь я парикмахер. Но я была нужна Айрис и не могла оставить ее в одиночку противостоять врагу номер один. Уверена, ты знаешь, о ком я говорю, потому что не могу представить, чтобы ты набил его чулок чем-то другим, кроме запретительного ордера.
Мы оба знаем, что Айрис не из тех, кто живет жизнью одинокой женщины. Ну, до сих пор. Не удивлюсь, если она встретила парня в аэропорту, влюбилась и отменила свои планы. Она такая взбалмошная. Парни стекаются к ней, особенно те, которые совершенно ей не подходят. Тем не менее, сестра собирается взять на себя совсем другое пожизненное обязательство, так что давай надеяться, что она не будет отвлекаться.
Вот моя просьба: не мог бы ты проследить за тем, чтобы она благополучно добралась до места назначения? А если по какой-то причине Айрис решит отправиться в другое место, не мог бы ты позаботиться о том, чтобы она встретила достойного мужчину? Для начала, мужчину, который соблюдает закон, будет относиться к ней по-доброму и любить ее? Я знаю, что это огромная просьба, и не ожидаю, что это произойдет в одночасье, но мы все будем спокойнее, зная, что она в безопасности. Я молюсь за нее.
Что касается меня, я надеюсь на счастливое Рождество. Вот и все. Если, конечно, проживу так долго. Полагаю, это тоже существенное пожелание, но, если ты способен творить волшебство или чудеса, сестрам Херли они точно пригодятся. Если же я могу выбрать только одно, то сделай это для Айрис. Она заслуживает этого после всего, через что ей пришлось пройти.
С любовью,
Айви (в бегах в зимней стране чудес)
ГЛАВА 1
Возможно, я свернула не туда и оказалась на Северном полюсе. Но, опять же, я не прилагала особых усилий, чтобы сделать правильный поворот. Скорее, ехала как можно быстрее и как можно дальше.
Я не злюсь из-за того, где оказалась. Могло быть гораздо хуже. Пряничные дома, светящиеся разноцветными огнями по дороге в главную часть города, вызывают улыбку на моем лице, несмотря на обстоятельства. Красные и белые ленты, обвивающие уличные знаки, делают их похожими на леденцы для великанов. С неба сыплется снег, словно кружевное покрывало. На улице очень уютно!
Хоук-Ридж-Холлоу просто очарователен.
Еще больше огней и больших венков украшают все четыре стороны кирпичной башни с часами в центре города. Уже поздно, а они прозвонили четыре раза. Полагаю, что на севере Монтаны скоро стемнеет. И что тогда? Об этом я подумаю позже.
Потому что прямо сейчас я шагнула, э-эм, въехала в свою детскую мечту. Когда росли, мы с сестрой переезжали с места на место, и у нас никогда не было настоящего Рождества, о котором мы так мечтали. Оно всегда было чем-то второстепенным или чужим праздником.
Проезжаю мимо церкви, где проходит рождественская ярмарка. Одно из моих самых ярких воспоминаний – посещение такой ярмарки с сестрой и мамой. Мы заходили во все лавки, покупали самодельные леденцы и фотографировались с Санта Клаусом. Это был идеальный день с обещанием семейного Рождества на следующей неделе.
Спойлер: этого не случилось.
Я не могу вернуться в прошлое, но могу посетить базар и притвориться, что моя жизнь нормальна в течение часа или около того. Это последнее место, куда бы заглянул такой парень, как Райф.
Развернувшись, я въезжаю на стоянку и паркую Ники – мою не очень надежную «Мазду».
Словно не нахожусь в бегах, я легко теряюсь в толпе. Когда прохожу мимо ларьков, украшенных рождественской атрибутикой, пирогами, печеньем и изделиями ручной работы, мне хочется задержаться, купить несколько подарков и попробовать угощения.
Продавцы и ремесленники веселятся, выставляя на продажу свои изделия. Я подумываю купить стеклянное украшение ручной росписи для своей сестры, но тогда мне придется отправить его ей, а я не хочу оставлять следы.
Я дрожу, укутываясь в свою тонкую пыльно-розовую куртку. Поскольку я целый день на ногах на работе, то на мне хотя бы подходящая обувь, но уж точно не снегоступы. Судя по густым облакам над головой, не удивлюсь, если скоро снегопад станет еще сильнее.
Здесь, в Хоук-Ридж-Холлоу, холодно, но это место – настоящая зимняя страна чудес, и мне здесь нравится. Я не хочу никуда уезжать. Но придется, и скорее, чем хотелось бы. Как часто случается в моей жизни, я здесь просто проездом.
Следуя за толпой приезжих и местных жителей, я вхожу в главную часть города, испытывая почти головокружение.
Если бы только Айрис была здесь со мной, чтобы посмотреть на это место.
Возле закусочной я останавливаюсь перед нарисованной мелом вывеской, рекламирующей горячий шоколад собственного приготовления.
Этот город был создан специально для меня? Я начинаю думать, что так и есть.
Невозможно устоять. Хотя должна, потому что пытаюсь залечь на дно. Но после прошедших двадцати четырех часов мне нужно согреться и подкрепиться шоколадом.
Сделав заказ веселому бариста в мини-красно-белой шапочке Санты, я рассматриваю причину, по которой мне нужно поднять настроение.
Вчера я знала, что с Айрис что-то происходит, но решила, что это просто одна из ее обычных драм, и пошла на работу как обычно. Через несколько часов стало ясно, что ситуация плачевная.
Тяжело вздыхаю, когда перечисляю все, что произошло, включая поезда, самолеты и автомобили, чтобы убедиться, что она будет в безопасности. Удивительно, что я до сих пор не сплю. И все могло быть хуже, чем забрести в зимнюю страну чудес.
Пока жду горячее какао, звенит колокольчик над дверью, и кто-то входит внутрь. Мои мышцы напрягаются. Оглядываюсь через плечо и молюсь, чтобы это был обычный человек, ищущий горячий шоколад, а не кто-то, ищущий меня.
При виде улыбающейся пары я расслабляюсь с облегчением. Они держатся за руки, стаптывая снег со своих сапог на коврике у входа. Он целует снежинку на кончике ее носа.
Если бы я была одной из тех анимашек в текстовых сообщениях, сердечки окружили бы мое лицо. Какая любовь. Так мило. Я уже говорила, что мне здесь нравится? Достопримечательности, запахи, даже люди. По крайней мере, пока.
Осматриваю остальную часть маленького кафе, чтобы убедиться, что никто не следит за мной. Мужчина и его дочь сидят за маленьким столиком с горячим шоколадом. С игрушкой единорога в одной руке, девочка осторожно слизывает взбитые сливки с ложки в другой. Молодая женщина судорожно набирает текст на ноутбуке. Другая читает, потягивая чай. Три женщины сидят рядом и болтают. Еще один мужчина сидит в одиночестве. Он, вероятно, на несколько лет моложе меня, у него копна вьющихся каштановых волос – издержки профессии замечать хорошие волосы. Он не притронулся к своему круассану – я называю их опасностью для сладкоежек. И почему тот до сих пор не съел хрустящее, маслянистое тесто? К счастью, он не тот человек, которого я пытаюсь избежать.
– Горячий шоколад для Айви, – произносит бариста мое имя.
Я вздрагиваю.
Первое правило нахождения в бегах: используй псевдоним.
Я уже не справляюсь с этой работой. Однако Айрис, моя сестра, предпочитала ваниль шоколаду. Она почти не прикасалась к таким вещам, так что есть шанс, что Райф не будет искать здесь, если вообще знает, где я.
Будем надеяться, что нет.
Райф Мэйхью из тех, кто превращает снег в копоть. Мишуру в кинжалоподобные сосульки и вмиг расколет кулаками оконные стекла с морозными узорами. И если бы свечи мерцали внутри, он бы использовал их, чтобы поджечь все вокруг.
Откуда я это знаю? Он настроил мою сестру против меня, по крайней мере, временно. Оторвал ее от семьи и друзей, утверждая, что мы врали о нем. Что Айрис не может нам доверять. Что она в безопасности только с ним.
После того, как сестра неоднократно отменяла планы на ужин, я пыталась встретиться с ней за обедом. Несколько раз, в последнюю минуту, Айрис придумывала случайные отговорки: потеряла ключи, забыла, что у нее назначена встреча в это же время, или помогала соседке, которая потеряла зубные протезы. Что было удивительно. Не в том смысле, что она кому-то помогала. Скорее, у ее соседки не было зубных протезов. Когда Айрис сказала, что Райф теперь отвечает за ее расписание, вспыхнул красный флажок.
Когда я хотела встретиться с ней за поздним завтраком, а потом попыталась выпить с ней кофе, она неоднократно отказывалась, что было не в ее характере, красных флажков стало слишком много, чтобы их можно было сосчитать.
Я залезла в интернет и заплатила двадцать девять долларов и девяносто девять центов службе проверки биографий, чтобы узнать, что у Райфа Мэйхью есть досье, длинное, как крысиный хвост. Очень большой, жирной, лживой, жуликоватой крысы. Я ничего не имею против крыс, потому что в одной из моих приемных семей была такая крыса, но вы понимаете, о чем я.
Когда Айрис перестала отвечать на звонки, я появилась у неё дома, но злобные сторожевые собаки прогнали меня с территории.
Насколько я слышала, Райф держит в заложниках ее йорка. У меня есть друг, который руководит организацией по спасению животных в Техасе, который занимается этим вопросом.
С чашкой горячего какао в руке я подхожу к бару самообслуживания, расположенному рядом с обычной кофейной станцией. Рядом со мной мужчина с широкими мускулистыми плечами, одетый в серо-зеленую фланелевую рубашку и темно-синюю вязаную шапку, добавляет в свой кофе немного молока, а затем отходит в сторону, чтобы прикрепить крышку к бумажному стаканчику. Он похож на человека, которого я хотела бы видеть в качестве телохранителя, чтобы тот прикрывал мне спину.
Я подхожу к задаче по добавлению молока в мой горячий шоколад с той же сосредоточенностью, с которой готовила бы последний ужин. Что вполне возможно.
Двигаясь слева направо, я выкладываю на какао порцию взбитых сливок, а также горсть, кажется, огромного домашнего зефира, ассорти из белого шоколада, арахисового масла и ирисок, шоколадной стружки, измельченных мятных конфет и по ложечке красной и зеленой посыпки.
Удовлетворенная и слегка обеспокоенная тем, что чашка может переполниться, я чувствую чье-то затянувшееся присутствие. Мой желудок подпрыгивает.
Пожалуйста, не будь Райфом.
Я поднимаю взгляд на пару карих глаз. Дрожь в моем желудке переходит в трепет. В глубине души этого мужчины, в его темных глазах, скрыта какая-то задумчивость и, возможно, немного веселья, о чем свидетельствует кривая улыбка, спрятанная за его отросшей бородой. Не то чтобы он казался неискренним, но как будто не решается позволить себе улыбнуться полностью.
Так же, как и я, по крайней мере сегодня, потому что я настороже. Я как открытая книга с тех пор, как мне исполнилось восемнадцать лет. Ранние же главы содержат не самые лучшие воспоминания.
Приветствую его своей чашкой и, как я надеюсь, кокетливой улыбкой, а потом перестаю покачивать ею, пока не растеряла все свои топинги.
– С таким же успехом я могу получить все за свои деньги.
– Выглядит неплохо. – Его глаза не отрываются от моих, и я не могу понять, относится ли это к моему какао... или ко мне.
Под моей тонкой курткой цвета пыльной розы, той самой, которую надела на работу, зная, что только добегу от машины до теплого салона, я согреваюсь внутри, как будто нахожусь под электрическим одеялом.
– Зефир – это все равно, что обнимать облако ртом. Хочешь? – Я немного задыхаюсь. Что я только что сказала? – Ух, это был долгий день. Я этого не говорила. Тебе это померещилось.
Его кривая улыбка становится шире.
– Но ты хочешь зефир? Я, наверное, взяла слишком много. Старая добрая штука «глаза больше, чем живот», – добавляю я, несомненно, только усугубляя этот неловкий момент.
Оказывается, моя игра во флирт скорее неуклюжая, чем милая. В свою защиту могу сказать, что у меня мало практики. Ладно, вообще нет.
Днем я стригу волосы. По вечерам работаю волонтером в программе «Старшая сестра». Э-эм, работала. Я также старалась проводить как можно больше времени со своей настоящей сестрой. Достаточно сказать, что свиданий было очень-очень мало.
– Хочу ли я зефир? Конечно, но только чтобы удостовериться, что это как обнимать облако, – произносит мистер Зефир, борясь со смехом.
Фальшиво нахмурившись, я медленно качаю головой.
– Что? Понятия не имею, о чем ты.
Мы оба сдерживаем улыбки, взаимно соглашаясь не признавать, что я сказала что-то нелепое. Возможно, я заработала полбалла за милую ответную реплику.
Ай да я!
Незнакомец отщипывает зефир, висящий на боку взбитых сливок, и отправляет его в рот. Полные губы смыкаются, пока мужчина жует.
Я улыбаюсь. Может быть, немного пускаю слюни. Что? Мой горячий шоколад «сделай сам» выглядит восхитительно, но он все еще слишком горячий, чтобы его пить.
– Ага. Очень похоже на облако, – замечает он низким бархатистым голосом.
– Рада, что смогла помочь подтвердить этот факт.
– Твое здоровье. – Он стукает своей чашкой по боку моей чашки. Затем мистер Зефир выходит за дверь.
Бабочки, порхающие в моем животе, успокаиваются, посылая вздох.
Как и моя чашка какао, этот мужчина слишком горяч для своего собственного блага в духе секси-дровосека. Очевидно, мне это нравится. Кто бы мог подумать?
Испускаю долгий вздох, представляя, как мы с ним прогуливаемся по Мэйн-стрит, рука об руку, пьем теплый напиток, любуемся огнями и ходим за рождественскими покупками. Он даже целует снежинку на кончике моего носа.
Может же девушка помечтать?
Правда в том, что у меня никогда не будет настоящей любви. К тому же, глядя на Райфа, я разочаровалась в отношениях.
Конечно, я встречалась время от времени – в основном со свободными духом: фрилансерами1, фри-клайберами2, фридайверами3 и фрирайдерами4.
Свободны приходить. Свободны уходить. И, Боже, они уходили.
Я так и не нашла того единственного, не говоря уже о том, который оставался бы со мной надолго. Но это освободило меня, чтобы помочь моей сестре выбраться из ужасной ситуации, так что я здесь.
Поскольку мое горячее какао похоже на быстро тающую Пизанскую башню без цемента, я нахожу свободный столик.
Я наполовину надеюсь, что мистер Зефир вернется и присоединится ко мне. Оглядываюсь. Его точно нет. Тихо пришел. Тихо ушел. История моей жизни. Надеюсь, то же самое можно сказать и о Райфе.
Глядя на ассортимент топингов на моем горячем какао, я улыбаюсь. Айрис предпочла бы теплое молоко. Если бы захотела пикантности, то, возможно, добавила бы корицу.
В то время как я иду на все, она более сдержанна. Если я говорю парням глупости и остаюсь одинокой, то она ничего не говорит, и они прилипают к ней, как... ну, как зефир к взбитым сливкам. Жаль, что все они неудачники.
Если бы мы с Айрис жили бок о бок, на Рождество мой дом выглядел бы так, будто я соревнуюсь с семьей Гризволдов из классического фильма5, покрывая его сверху донизу огнями. Там была бы целая флотилия надувных оленей, тянущих Санту в санях. Я бы украсила все доступные поверхности милыми безделушками.
В то время как в доме Айрис был бы простой венок, свечи в окнах и, возможно, группа этих элегантных светящихся оленей в натуральную величину, пасущихся на лужайке.
Готова поспорить на что угодно, что мистер Зефир дал бы ей номер своего мобильного телефона, и ей даже не пришлось бы спрашивать.
Это все к тому, что мы очень разные, хотя выглядим одинаково, настолько, что люди не могут нас отличить. В данный момент я надеюсь, что это послужит на пользу Айрис, когда она будет убегать.
Отпивая горячее какао, я смотрю в окно на проходящих мимо людей: мать и дочь, муж и жена, группа подростков, хихикающих и фотографирующих друг друга на свои телефоны. Тоска вонзается в мою грудь, как абордажный крюк, и терзает сердце.
Когда ехала по Хоук-Ридж-Холлоу, я не могла отделаться от мысли, что попала в рождественское святилище.
На окраине города был даже центр приема гостей, где можно было встретиться с Санта Клаусом, отведать печенья и свежего молока с фермы.
Этот город идеален. Если бы я только могла остаться здесь на некоторое время. Но где мне спрятаться? Возможно, Санте на городской площади нужна помощь, и он наймет меня в качестве эльфа-инкогнито. Ах, если бы!
Курорт, скорее всего, слишком дорогой, а на вывесках нескольких других отелей, мимо которых я проезжала, было написано «Нет свободных мест». Мне просто повезло приехать в идеальный маленький городок в самое оживленное время года.
Надуваю щеки, обдумывая свои дальнейшие действия.
Не думаю, что сотрудники библиотеки позволят мне остаться на ночь. Придется ехать дальше.
Однако, я бы хотела заглянуть в паб «Ястреб и свисток», посмотреть, что продается в универсальном магазине «Хоук Пост», посетить милые бутики и магазин сладостей «Мама и леденцы». Так же я проходила мимо магазина пиццы и пирогов, который хвастался открытием. Не совсем понимаю, как сочетается кусочек пепперони с кусочком яблока, но я бы не отказалась остаться здесь и выяснить это.
Странно, но единственное, чего здесь не хватает, это парикмахерской. Я всегда мечтала стать владелицей такого бизнеса.
К тому времени, как съедаю все топинги с верхушки какао и добираюсь до сливочно-шоколадного напитка под ним, мой телефон пикает. Это сообщение от Айрис, в котором просто говорится: «Прибыла. Молюсь за тебя.»
Откидываюсь в кресле, и облегчение проникает в меня, как теплый шоколадный напиток.
Миссия выполнена. Что касается меня, то моя только началась.
Снова смотрю в окно, как снежинки танцует с неба, а с востока надвигается стена тяжелых облаков. Интересно, как далеко еще до Канады?
С своего уютного места в кафе мой взгляд случайно падает на знакомую фигуру, стоящую на тротуаре. Одетый во все черное, он среднего роста, стройный, с редеющей копной бело-русых волос и глазами-бусинками. Они блестят, как два уголька на бледном лице.
Сладость внутри меня превращается в свинец, когда ужас проникает в мои кости.
Не думаю, что Райф видит меня, но, скорее всего, он отследил мою машину. Поднявшись на ноги, я спешу к задней части закусочной и тут понимаю, что оставила шапку на столе.
Вернуться назад? Зайдет ли он внутрь?
Я паникую и хлопаю руками себя по бедрам, переминаясь с ноги на ногу и думаю, что для остальных, кто это видит, это выглядит так, будто мне нужно в туалет.
Пожалуйста, сделайте мне поблажку. Это первый раз, когда я пытаюсь убежать от плохого парня.
Второе правило бегства: сохранять спокойствие.
Возвращение за шапкой и риск раскрыть свое местонахождение, кажется, не входит в список правил бегства.
Однако я жалею, что оставила остатки какао. Приоритеты!
Я стою в коридоре с двумя туалетными комнатами и несколькими полками, уставленными разными товарами. Хорошая новость в том, что я могу построить баррикаду. Плохая новость – здесь нет выхода.
Из передней части кафе доносится звук колокольчика над дверью. Выглядываю за угол. Райф шагает к стойке, словно он здесь хозяин. И задает вопрос женщине за кассой, но, судя по ее улыбке, это не о чашке горячего шоколада.
Вот же крыса.
Кем он себя возомнил, запугивая милую кассиршу, которая носит праздничное ожерелье из мигающих рождественских огней? Только вместо обычных лампочек они в форме кофейных зерен. Это место лучшее.
Нет времени думать об этом.
Пульс учащается, я оглядываюсь через плечо. Выхода нет. Черный ход должен быть на другой стороне кухни. Есть шанс, что если Райф отследил мою машину, он ищет нас с Айрис, думая, что мы вместе. К счастью, она в безопасности за границей.
Думай быстро, Айви.
Если бы я была на месте Райфа, что бы я сделала? Поскольку я оставила на столе одну чашку какао и шапку, он, вероятно, не заподозрит, что оставленные вещи принадлежат мне и Айрис, потому что чашек было бы две.
Здравая логика.
Вдыхаю и выдыхаю короткими вдохами, чтобы не задохнуться.
Он может проверить дамскую комнату. Я никак не могу выйти через дверь, не пройдя мимо него. Если останусь здесь, на виду, то есть шанс, что тот меня заметит.
Я делаю то, что сделала бы любая женщина, заботящаяся о самосохранении. Проскальзываю в мужской туалет и закрываю за собой дверь. Прислонившись к стене, перевожу дыхание, как будто пробежала милю, а не пятнадцать футов.
Здесь на удивление чисто. На стене висит коллаж. Он похож на тот, что висит в женском туалете, которым я пользовалась, когда только пришла. Надписи под фотографиями расплываются, так как мое сердце бешено колотится, но я замечаю на фото женщину с привлекательной стрижкой в стиле боб.
Изучаю себя в зеркале. Мои длинные темные волосы обрамляют лицо. Айрис называет их «русалочьими волосами». Глаза расширены, выражение лица шокированное. Я смотрю в потолок, думая, что делать.
Открыв сумочку, достаю ножницы: я чуть не забыла их, когда в спешке уезжала из города. Это моя сама ценная и дорогая вещь – если у меня есть ножницы, то я могу работать. Они никогда меня не подводили. Учитывая, что я даже не упаковала багаж, уехав незамедлительно, они отправились в мою сумочку.
Прикусив губу, я закрываю глаза. Зная, что мне нужно сделать, я делаю глубокий вдох. Я стригла себя всего один раз в жизни и это была катастрофа, вызванная отчаянием. Потом дала себе торжественную клятву никогда больше этого не делать.
Но я должна. Подстригаю свои длинные темные локоны. Сестры Херли, может быть, и не были лучшими выпускницами, не получали особых призов и не были слишком успешны до сих пор, но у нас хорошие волосы. Исключительные волосы: шелковистые, густые и почти, но не совсем, черные.
Скрежет ножниц разрывает мне сердце, когда я отрезаю пряди, оставляя достаточно волос, чтобы у меня тоже был стильный боб, как у женщины на фотографии на стене.
Если присмотреться, то это не стильно, скорее, неровно, но мне придется исправить это позже. Сейчас не время для совершенства. Райф ищет женщину с длинными волосами. Это самая определяющая черта Айрис и меня. В остальном мы среднего роста, среднего телосложения.
На глаза наворачиваются слезы, но я вытираю их, чувствуя себя глупо. Я делаю это для своей сестры.
Сердце учащенно бьется, когда кто-то резко стучит в дверь женского туалета рядом с моим. Женский голос с акцентом произносит: «Минутку».
Тяжелые шаги удаляются.
Я молюсь, чтобы Райф понял, что человек в туалете это не я, и вышел за дверь. Может, его переедет северный олень. Остается только надеяться. Не поймите меня неправильно, я бы не хотела, чтобы это было смертельно, но, может быть, нанесет легкие увечья, чтобы замедлить его.
Это может показаться необычным в такой момент, но я обматываю резинкой свои отрезанные волосы. Не потому, что надеюсь каким-то образом приклеить их обратно, а чтобы я могла пожертвовать их. Иногда в салоны, где я работала в течение многих лет, приходили женщины, которые просили сделать им стрижку с желанием пожертвовать волосы, чтобы помочь кому-то с медицинским диагнозом, кто пережил травму или проходит курс лечения, в результате которого у него выпадают волосы. Такая щедрость. Глубокий вздох, обещание сделать то же самое – единственное, что делает это терпимым.
Прислушиваюсь у двери. К этому времени, скорее всего, Райф уже пошел дальше, проверяя другие магазины и рестораны на улице. Скрестив пальцы, приоткрываю дверь и выглядываю наружу. В коридоре пусто. Не поднимая головы, я спешу на улицу. По дороге замечаю, что мои какао и шапка исчезли.
Какая досада.
Еще раз оглянувшись через плечо, я разочаровываюсь, что мистера Зефира тоже нет. Я бы предложила ему еще одну порцию моего горячего какао, если бы оно у меня еще было. Конечно, он и его кривая улыбка могли бы прикрыть меня, чтобы я смогла сбежать.
Хотя, возможно, это не самая лучшая идея, учитывая все обстоятельства.
Третье правило нахождения в бегах: оставайтесь сосредоточенными на миссии.
Это еще один способ сказать: не отвлекайтесь на дородных, красивых мужчин с красивыми глазами.
ГЛАВА 2
Стараясь не отставать от покупателей и людей на тротуаре, я говорю себе, что Райф не будет делать ничего подозрительного на публике. Он ни за что не устроит сцену на глазах у всех этих людей.
Как раз в тот момент, когда думаю, что в безопасности, мужчина, тоже одетый во все черное, подходит с другого конца тротуара. Украдкой оглядываясь через плечо, я вижу, что Райф стоит на углу улицы.
У меня кровь стынет в жилах.
Используя в качестве щита отца, который остановился, чтобы завязать шнурок на ботинке своей дочери, я приседаю за ними, а затем крадусь к ряду машин, припаркованных носом вперед вдоль бордюра. Я проскальзываю сзади, а затем между припаркованными машинами, пробираюсь к своей.
Если кто-то наблюдает за мной, то подумает, что я пьяная мисс Пакман6.
Я понятия не имею, был ли тот одинокий парень одним из головорезов Райфа. Есть ли у него вообще головорезы? И что именно это такое? Я хмурюсь. Какое странное слово.
Но мне не нужен ответ ни на один из этих вопросов, поэтому я спешу к своей побитой, ржавой, красной «Мазде», она же «Мазда-рати», как «Мазерати», но гораздо медленнее. Один из моих клиентов обменял ее мне на годовую стоимость стрижки. В то время я добиралась на работу на трех автобусах, поэтому не смогла отказать, хотя Ники не самый надежный автомобиль.
Если бы я не пыталась быть инкогнито, то оставила бы большую шапку Санта Клауса на крыше. По крайней мере, я правильно поняла эту часть того, что значит быть в бегах.
Жаль, что нет настоящего руководства «Правила поведения в бегах».
Да, я украшаю свою машину к Рождеству. Я даже сделала белую бороду из пушистой ткани, чтобы прикрепить ее к решетке радиатора. Я была в середине переезда, когда мне пришлось помогать сестре, поэтому в этом году не успела украсить свою квартиру, и Ники досталась честь рождественского декора. Теперь они в багажнике.
– Пожалуйста, заведись, Ники, – говорю я машине, поворачивая ключ в замке зажигания.
Машина заводится в семи случаях из десяти. Обычно. Чем холоднее погода, тем более капризным становится автомобиль. И да, у нее есть имя – в честь предыдущего владельца, на самом деле. Я подумала, что это поможет улучшить наши отношения.
К счастью, двигатель, заикаясь, оживает. Бросив взгляд в зеркало заднего вида, я замечаю, что позади меня проходит семья, поэтому жду, чтобы дать задний ход. Опустив голову, я вижу через лобовое стекло, как одинокий мужчина встречает Райфа на углу. Они наклоняются друг к другу, словно совещаясь.
Не смотрите в эту сторону. Держите свои глаза при себе, господа.
Когда семья благополучно переходит на другую сторону улицы, когда голова головореза поворачивается в ту сторону, я выезжаю с парковки и еду в противоположном направлении. Из-за рождественских песен по радио мой пульс гулко отдается в ушах. Я постоянно смотрю в зеркало заднего вида, чтобы убедиться, что за мной никто не следует.
Но это трудно сказать наверняка, потому что Хоук-Ридж-Холлоу кишит туристами. Я предполагаю, что Райф ездит на черном внедорожнике с номерами другого штата, но это относится практически ко всем остальным автомобилям, которые не являются пикапами – почти без исключения у них номерные знаки Монтаны.
Когда опускаются сумерки и загораются огни, я проезжаю по району и говорю себе, что я здесь, чтобы полюбоваться рождественскими украшениями. Затем, не желая показаться подозрительной, направляюсь в сторону курорта. Чем больше людей будет вокруг, тем проще будет сливаться с ними. Тем временем небо темнеет от надвигающейся бури. Снег падает все гуще.
Когда проезжаю через парковку, заполненную людьми, которые занимают места на стоянке, одна из машин мигает фарами. Вероятно, они показывают, что застолбили место между машинами.
