Текст книги "Тайна американского пистолета"

Автор книги: Эллери Куин (Квин)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

– От инспектора, мистер Квин. Вот, послал со мной вдогонку. Сказал, что это найдено у зрителей. – Объяснив таким образом свое появление, детектив тут же удалился.

Эллери раскрыл мешок дрожащими пальцами.

– Господи боже! – воскликнул он. – Вы только взгляните – не менее дюжины автоматических!

В мешке лежало, если быть точным, шестнадцать автоматических пистолетов. Из четырнадцати – снабженных табличкой с именем и адресом владельца – четыре оказались 25-го калибра: маленькие пистолеты в четыре с половиной дюйма длиной, которые поглотили все их внимание. Было там и три револьвера, но на них они даже не взглянули.

Майор Керби и лейтенант Ноулс опять подошли к мишени, и несколько секунд лабораторию сотрясал грохот производимых ими выстрелов. Они вернулись к микроскопу с четырьмя отстрелянными пулями, каждая из которых была от двадцать пятого автоматического, принесенного Риттером в мешке из «Колизея». Отстрелянные пули одна за другой были подвергнуты анализу под микроскопом, и несколько минут в лаборатории царила мертвая тишина.

По окончании осмотра Эллери даже не пришлось спрашивать о вердикте. Хмурое выражение лиц обоих экспертов совершенно ясно говорило, что ни одна из этих четырех пуль не совпадала с пулей, убившей Бака Хорна.

На дне мешка оказалась записка.

«Эл, эти пушки найдены у зрителей. Посылаю их на всякий случай, хотя нас интересует только 25-й калибр. Еще и половина не проверена. Ты не поверишь, сколько народу в этот вечер пришли вооруженными. Пришлю еще – если найду».

Записка была подписана инспектором Квином.

– Лейтенант, вы не задержитесь еще на некоторое время? – стараясь сохранять спокойствие, спросил Эллери, глядя на разбросанное оружие.

– Вы хотите сказать, что будет еще? Ладно. Думаю, я смогу сыграть в покер с кем-нибудь из ребят. До свидания, майор. Был рад с вами познакомиться. Позвоните мне как-нибудь на днях; у меня есть личная коллекция, которую мне хотелось бы вам показать.

– Вот как? – оживился Керби. – У меня у самого тоже есть маленькая коллекция! Какое у вас самое старое оружие?

– 1840 года.

Эллери ухватил майора за локоть.

– Пойдемте, пойдемте, майор, – уговаривающим тоном позвал он. – Вы сможете поболтать с нашим милым лейтенантом в другой раз. В данный момент неотложные дела требуют нас обратно в «Колизей».

Глава 9
НИЧЕГО

Часы показывали половину четвертого, когда Эллери и майор вернулись в «Колизей», – половину четвертого одной из самых темных ночей на памяти Эллери.

– Луны нет, так что мы не можем пропеть старинный объединяющий клич: «Луна в крови!» – обронил он, когда они проходили мимо одного из знакомых детективов. – Дайте мне надежную старую темноту всякий раз, когда случается убийство.

– Света здесь хватает, – сухо возразил майор Керби. Света и в самом деле хватало, чтобы высветить весьма необычную сцену. Созерцание необузданного гнева толпы может быть ужасающим, но нет ничего более гнетущего, чем созерцание негодующей толпы, удерживаемой властями для обыска. Зрительный зал «Колизея» распирало от молчаливого гнева. Лишь немногие лица не выглядели угрюмыми, а те, что оставались спокойными, были смертельно усталыми. Если это и было одно из самых грандиозных расследований в истории современной полиции, то оно также было и самым неприятным. Если бы взгляды могли убивать, то на полу арены растянулись бы мертвыми не менее двух сотен полицейских и детективов в штатском.

Как бы там ни было, обыск двадцати тысяч зрителей проходил тихо, быстро и… бесплодно.

Эллери и майор Керби отыскали инспектора Квина – утомленного, но непреклонно руководившего, словно Наполеон, следственными силами из-за маленького столика, который, подобно трону, возвышался в центре арены. Доклады поступали к нему нескончаемым потоком. Длинной вереницей детективы передавали друг другу из рук в руки по одному зрителю, пока утомленные и измученные вконец горожане не оказывались, полуживые, на тротуаре за пределами здания. Полицейские матроны, срочно призванные из ближайших участков, обыскивали зрительниц. Время от времени какого-нибудь мужчину отводили в сторону и обыскивали более тщательно, после чего, под эскортом, водворяли обратно. Один раз объектом такого обыска с пристрастием оказалась женщина. Некоторых, особо подозрительных, отводили к инспектору, который самолично подвергал их допросу и обыску. Именно из такой небольшой группы «избранных» и было набрано оружие, которое детектив Риттер доставил в Главное управление. Сию группу составляли «подозрительные субъекты», хорошо зарекомендовавшие себя члены преступного мира, чьи лица были отлично известны каждому детективу и каждому полицейскому.

– Удивительно, – заметил майор, пока они ожидали, когда инспектор закончит допрос смуглолицего парня со слипающимися глазами, – каких только типов не встретишь в подобной толпе.

– Каких только типов мошенников, – пробормотал Эллери, – и, одному только Богу известно, каких только типов убийц… Эй, отец! Мы вернулись.

Инспектор быстро поднялся.

– Ну что, – устало спросил он, – нашли что-нибудь?

– А ты?

Ричард Квин пожал плечами:

– Ничего. Сегодня здесь полным-полно вооруженного люда. Черт побери, пруд пруди. Но… – Он отчаянно махнул рукой. – Целая куча оружия ждет осмотра. Ноулс остался ждать?

– Да. Есть среди них двадцать пятые автоматические?

– Один или два.

– Отошли их Ноулсу. Пуля у него, и он собрался работать всю ночь, если понадобится.

– Я подожду, пока мы разделаемся с этой толпой. Итак, сынок, я, кажется, спросил тебя, не нашли ли вы чего?

– Вы меня простите, майор? – негромко произнес Эллери, оборачиваясь к своему молчаливому спутнику.

– Ну конечно же.

– Оставайтесь где-нибудь поблизости, – попросил Эллери. – Возможно, вы еще понадобитесь.

– Всегда рад помочь. – Керби развернулся на каблуках и ушел.

– Все напрасно, папа, – негромко сообщил Эллери. – Ноулс и Керби продемонстрировали мне, что эта пуля могла быть выпущена только из автоматического пистолета 25-го калибра. Но ни у одного из ковбоев не было двадцать пятого автоматического; сорок четыре из сорока пяти пушек были 44-го, 45-го и 38-го калибра. Сорок пятым был пистолет, отобранный Вели у Теда Лайонса. Но сравнительная экспертиза показала, что роковой выстрел был произведен не из него.

– Вот как, – хмыкнул инспектор-ветеран.

– Есть еще один интересный факт, на который Ноулс указал мне перед тем, как я покинул управление. Если не считать револьвера Дикого Билла и трех пушек Лайонса, все оружие, отобранное у ковбоев с родео, стреляло только один раз – предположительно во время той самой канонады, когда Хорн свалился с седла.

– И все были заряжены холостыми?

– Да. Разумеется, существует теоретическая возможность, что единственная отсутствующая гильза в каждом случае могла быть не от холостого патрона, но нам это мало поможет, поскольку ни одна из этих пушек не была 25-го калибра. У револьвера Гранта не хватает трех патронов; это соответствует числу произведенных им сигнальных выстрелов из центра арены до выстрела убийцы, насколько я помню. Однако и тут исключена всякая возможность того, что Грант произвел роковой выстрел, поскольку он тоже стрелял из сорок пятого. Что касается оружия Лайонса, как его собственного автоматического пистолета, так и двух других крупнокалиберных, прихваченных им из оружейной, то ни из одного из них вообще не стреляли. Ты осмотрел оружейную?

– Угу, – мрачно отозвался инспектор. – Никакого толку.

– Ни одного двадцать пятого автоматического?

– Ни одного.

– Но бог мой! – воскликнул Эллери. – Это же просто смешно. Этот чертов пистолет должен быть где-то здесь! Его не могли унести отсюда. Зрительный зал был оцеплен плотным кольцом с самого момента убийства.

– Может, он еще найдется у зрителей под конец обыска?

Эллери пососал палец, потом устало потер лоб.

– Нет. Я в это не верю. Слишком все было бы просто. Во всем этом есть нечто очень странное и… да, очень хитроумное, папа. У меня есть смутное предчувствие… – Он неожиданно сморгнул, затем принялся полировать линзы своего пенсне. – Есть одна мысль… Ты, разумеется, остаешься здесь? – неожиданно спросил он.

– Ну да. А что?

– Потому что я – нет! Я только что вспомнил кое-что. Мне нужно сделать одно дело.

– Дело?

– Да, взглянуть на комнату Бака в «Барклае».

– О… – Инспектор выглядел разочарованным. – Разумеется, это нужно сделать. Я послал туда Джонсона. Но там нет ничего интересного…

– Вот как? И все-таки там должно быть кое-что интересное, – мрачно возразил Эллери, – и я собираюсь это найти, пока еще не слишком поздно.

Инспектор пару секунд внимательно смотрел на сына, потом пожал плечами:

– Ладно. Только быстро. Возможно, я уже управлюсь с этой толпой, когда ты вернешься. Хочешь прихватить с собой Томаса?

– Нет. А впрочем, да. И… прежде чем я уйду, отец, я хочу, чтобы Кит Хорн пошла со мной.

– Девушка? Ее еще не обыскивали.

– Тогда обыщите.

– И остальных из ложи Марса тоже. Включая самого Марса, – уточнил инспектор.

Они быстро пересекли южную часть овальной арены. Былое веселое настроение исчезло без следа; большинство гостей ложи сидели в напряженном молчании и, кажется, совсем истомились. Единственной невозмутимой персоной среди них оставался Джуна, который выглядел спокойным, поскольку спал сидя на стуле.

– Извините, – произнес инспектор, – но вы пока не можете уйти. Мисс Хорн…

Под глазами девушки залегли синие круги.

– Да? – вяло откликнулась она.

– Не спуститесь ли к нам?

Все находящиеся в ложе словно очнулись; глаза Мары Гей вспыхнули огнем.

– И вы, мистер Грант, тоже… и вы, Керли, – любезно пригласил Эллери.

Дикий Билл и его сын посмотрели на Эллери с надеждой. Затем Керли вскочил, перепрыгнул через перила и протянул руку Кит. Она легко последовала за ним, ее юбка описала грациозную параболу, когда она соскочила на утрамбованную арену. Приземлившись, девушка на несколько секунд задержалась в объятиях Керли; юный рыцарь с явной неохотой разжал руки, выпуская благоухающую добычу; ее волосы коснулись его ноздрей, словно дыхание бриза. Но Кит осторожно высвободилась и тихо сказала инспектору:

– Не знаю, зачем я вам понадобилась, но я готова…

– Ничего особенного, мисс Хорн. Я всего лишь отошлю вас в ваш отель. Но прежде чем вы уйдете – затем, чтобы все проверить, ведь кто-нибудь мог проникнуть туда без нашего ведома, – вас необходимо обыскать, как и всех остальных.

Кит покраснела.

– Вы думаете, что я… – Затем она усмехнулась и покачала головой. – Разумеется. Делайте что хотите.

И маленькая группа двинулась к одному из выходов. Сержант Вели по сигналу вместе с дородной полицейской матроной последовал за ними.

В одной из комнат внизу матрона – заранее предупрежденная вести обыск как можно деликатнее – обыскала Кит; В соседней комнате сержант Вели проделал ту же самую процедуру с Керли. И через пару минут юную парочку отпустили; проформа была соблюдена, ничего инкриминирующего – а именно двадцать пятого автоматического, который упорно оставался неуловимым, – у них не нашли.

Инспектор проводил их к главному выходу. Там они немного задержались, и Эллери прошептал:

– Надеюсь, ты скоро отпустишь и всех остальных?

– Угу. Их обыщут прямо сейчас.

– Будь осторожен, отец. И… не забудь отослать Джуну домой. Бедному парню достаточно приключений. Завтра он будет больным.

– Я отправлю его домой с Пигготтом или кем-нибудь еще.

– И не отпускай Гранта, пока я не вернусь.

– Гранта? – Инспектор кивнул. – Ладно.

Их глаза встретились.

– Ну что ж, удачной охоты! – пожелал инспектор.

– Надеюсь, она будет удачной, – ответил Эллери. – И кстати, можешь отпустить майора Керби, после того как еще раз его обыщешь. Так, на всякий случай. Не думаю, что он еще нам понадобится сегодня ночью, поскольку Ноулс намерен торчать в управлении до утра.

– Да, да, – рассеянно отозвался инспектор. Когда он взял очередную понюшку табака, в его жестах чувствовалась усталость. – Знаешь, есть одна вещь, которая не дает мне покоя всю ночь, сынок. Какого черта ты имел в виду, когда сказал Гранту, что было что-то еще, что пропало с тела Хорна?

Эллери закинул голову и подавил смех.

– Боже мой, до чего же ты удивительное существо, папа! Умеешь задавать нужные вопросы в нужное время.

– Кончай валять дурака, – обиделся инспектор. – Что это было?

Эллери перестал смеяться. Он осторожно постучал кончиком сигареты о ноготь.

– Но это же ясно как божий день. Ты обратил внимание на пояс, который был на Хорне?

– Да.

– На нем была одна кобура?

– Одна?.. Нет, черт, две!

– Правильно. И тем не менее при нем нашли только один револьвер; значит, во второй кобуре револьвера не было. Странно: за каким чертом человек напяливает на себя пояс с двумя кобурами и при этом берет только один револьвер? К тому же старинный, которым он так дорожит?

– Тогда должен быть еще один, – произнес инспектор удивленно. – Ты прав, черт возьми! Не удивлюсь, если им окажется пара к тому инкрустированному слоновой костью по рукоятке револьверу, который мы нашли зажатым у него в руке.

– Я знаю, что есть напарник, – негромко сообщил Эллери и поспешил вслед за Кит, Керли и сержантом Вели на улицу.

Ночной воздух пробирал до костей. Инспектор стоял и смотрел, как они отошли к обочине, как подъехало такси и как все четверо сели в него. Он видел, как шевелились губы Эллери, и как такси двинулось в сторону Восьмой авеню. Он еще долго стоял так, глядя им вслед, хотя смотреть больше было не на что.

Глава 10
ВТОРОЙ РЕВОЛЬВЕР

Джонсон, детектив, которого инспектор Квин отослал охранять комнаты Бака Хорна в отеле «Барклай», – неопрятного вида маленький человек с седыми волосами и глазками хорька, – широко распахнул дверь на стук Эллери. При виде младшего Квина напряжение с его лица сошло, он улыбнулся и попятился, пропуская прибывших. Они вошли в комнату, и сержант Вели закрыл дверь.

– Чем-нибудь занимаешься, Джонсон? – громыхнул сержант.

– Не-а. Я как раз подумывал снять башмаки и немного вздремнуть, когда мистер Квин прервал мои сладкие мечты.

Кит машинально прошла к обитому ситцем стулу и опустилась на него. Ни перчаток, ни пальто она не сняла. Керли, как был в пальто поверх ковбойского наряда, тяжело опустился на кровать. Никто не проронил ни слова.

Это была большая комната с типичной для отеля обстановкой: кровать, два стула, туалетный столик, шкаф и ночной столик.

Эллери улыбнулся сержанту Вели и предложил:

– Располагайтесь поудобнее, мисс Хорн. – Потом снял с себя легкое пальто, бросил на кровать шляпу и принялся м работу.

Джонсон и Вели наблюдали за ним со слегка скучающим видом.

На обыск ушло всего несколько минут. Шкаф, с аккуратно развешанной в нем одеждой Бака Хорна – городские костюмы, еще одно пальто, две ковбойские шляпы; выдвижные ящички туалетного столика, в которых не нашлось ничего необычного; выдвижной ящик ночного столика. Эллери выпрямился в задумчивости, затем с извиняющейся улыбкой обратился к Кит Хорн:

– Вы не будете возражать, если я осмотрю и вашу комнату, мисс Хорн?

Керли сделал воинствующее движение.

– Послушайте, вам не кажется…

– Керли, – одернула его Кит. – Конечно же нет, мистер Квин. Пожалуйста, не стесняйтесь. Если бы я знала, что вы ищете…

– На самом деле это не столь важно, – быстро отозвался Эллери, направляясь к двери смежной ванной и открывая ее. Он пробормотал что-то еще, но это потонуло за закрывшейся дверью, когда он прошел через ванную в комнату Кит.

Минуты через три Эллери вернулся, недоуменно хмуря брови.

– Но это должно быть где-то здесь… А, конечно, под кроватью!

И он опустился на колени рядом с вытянутыми ногами Керли, заглянул под кровать. Затем залез поглубже и через минуту появился снова, весь красный, но с выражением триумфа на лице. В руке Эллери держал маленький театральный чемоданчик.

Он вытащил его на середину пола и без церемоний открыл. Порывшись в нем, выпрямился с восторженным блеском в глазах. В правой руке Эллери держал револьвер.

* * *

– О, это! – воскликнула Кит. – Почему вы не сказали мне, что ищете второй револьвер, мистер Квин? Я могла бы сказать…

– Так вы не знали? – сказал Эллери, внимательно разглядывая оружие.

Тонкая морщинка залегла меж прямых бровей девушки.

– Ну да, не знала. Среди всей этой суеты я не обратила внимания… Я подумала, что он взял с собой оба револьвера.

– Он имел привычку всегда брать с собой оба револьвера, мисс Хорн? – задумчиво спросил Эллери.

– У него не было твердого правила на этот счет, – ответила Кит слегка дрогнувшим голосом. – Он был ужасно рассеянным. Иногда брал два, иногда один. Я помню, что дня три назад я видела оба револьвера в этом самом чемоданчике. Должно быть, в этот раз он взял с собой только один… в последний раз. О, я так расстроена, так устала…

– Это вполне понятно, – согласился Эллери. – Расслабьтесь, мисс Хорн. Последние несколько часов были очень тяжелыми. Вам не показалось странным, что, несмотря на то что ваш отец взял только один револьвер из пары, он оставил на поясе обе кобуры?

Девушка непонимающе посмотрела на него, потом, к его удивлению, громко рассмеялась.

– Мистер Квин! – В ее голосе звучали истерические нотки. – Теперь я вижу, что вы мало разбираетесь в ковбойских побрякушках. И вы не слишком внимательно осмотрели пояс. Многие, если не большинство, поясов для револьверов имеют пристегивающиеся кобуры, но пояс Бака был изготовлен по особому заказу. Видите ли, ни одна кобура с него не отстегивается; кобуру можно было оставить только вместе с поясом.

– О, – произнес Эллери, слегка покраснев. Он наклонился, чтобы повнимательнее рассмотреть обнаруженный им револьвер.

Это был инкрустированный слоновой костью по рукоятке кольт 45-го калибра, без самовзвода, бесспорно близнец револьвера, найденного зажатым в руке убитого ковбоя. Его длинный ствол был так же искусно гравирован, как и у его двойника; инкрустация из маленьких пластин слоновой кости по бокам рукоятки составляла точно такой же узор с монограммой «X» в центре каждого узора. Слоновая кость пожелтела и потерлась от времени, что свидетельствовало о том же почтенном возрасте, как и у его близнеца, за исключением одного маленького кусочка на левой стороне рукоятки; поскольку Эллери держал оружие в правой руке, этот более светлый кусочек слоновой кости лег между кончиками его согнутых пальцев и основанием ладони. Конец ствола и верхний край прицела были заметно потерты, так же как и на первом револьвере.

– Похоже, он использовался не реже, чем тот, другой, – рассеянно произнес Эллери. И в его глазах вспыхнула какая-то мысль, которая тут же погасла, когда он увидел, как сержант Вели прыгнул вперед, а гибкая фигура Керли пружиной взвилась с кровати.

Затем он услышал бурные рыдания. Это плакала Кит – несравненная девушка-ковбой, героиня бесчисленных вестернов, бесстрашная наездница бескрайних прерий. Она, не стесняясь, плакала навзрыд, сотрясаясь всем телом и уткнувшись лицом в ладони.

– Ну-ну, мы не можем себе этого позволить! – воскликнул Эллери, швыряя револьвер на кровать и бросаясь к ней.

Но мускулистая рука Керли остановила его, и даже сержант Вели, подчинившись здравому рассудку, отступил назад. Керли отнял маленькие смуглые руки от смуглого влажного лица девушки и прошептал ей на ухо какие-то слова, которые, должно быть, были для нее волшебными, потому что довольно скоро всхлипывания стали реже и слабее и, наконец, совсем прекратились. Керли, нахмурившись, ибо он лишался удовольствия, вернулся на свое место на кровати.

Кит несколько раз шмыгнула носом, потом вытерла глаза носовым платком.

– Простите меня. Как глупо с моей стороны. Расплакалась, как ребенок! Я не отдавала себе отчета, как сильно я… – Она отняла платок и посмотрела в обеспокоенные глаза Эллери. – Теперь я в порядке, мистер Эллери. Простите за мою несдержанность.

– Я… я… – начал Эллери и покраснел. Затем взял с кровати револьвер. – Нет никакого сомнения, – сказал он строго, – что этот револьвер принадлежал Баку Хорну?

Девушка медленно покачала головой:

– Ни малейшего.

– И разумеется, это пара к тому револьверу, что был найден на арене?

Она выглядела огорченной.

– Я не заметила, какой был при нем, но полагаю, что это был… тот, другой.

– У него имелись и другие револьверы? – быстро спросил Эллери.

– О нет. Я имела в виду…

– Вы расстроены, – мягко констатировал Эллери. – А вы не знаете, мистер Грант?

– Конечно, знаю, – громко откликнулся Керли. – Почему бы вам не оставить в покое бедную девочку? Это один из двух призовых револьверов Бака. Они у него уже лет двадцать. Отец рассказывал мне, что Баку их подарил индейский стрелок – заказал специально для Бака, инициалы и все прочее… Превосходный металл! – В его голосе прозвучало восхищение; он взял револьвер из рук Эллери и с одобрением взвесил в руке. – Вы только ощутите его вес, Квин. Он совершенен, верно? Неудивительно, что Бак не расставался с ними – пользовался ими все время. Он был первоклассным стрелком – вы об этом уже слышали – и жеманным не меньше, чем Анни Оукли.[14]14
  Анни Оукли – легендарная женщина-ковбой времен Дикого Запада.


[Закрыть] Цеплял для красоты оба. Вот почему он так любил этих красавцев: они были идеальным балансом в его руках.

Джонсон из своего угла издал негромкий стон и отвернулся. Сержант Вели зашаркал слоновьими ножищами, даже Кит посмотрела на говорившего с неодобрением, однако Эллери выглядел чрезвычайно заинтересованным.

– Продолжайте, – попросил он. – Это весьма любопытно.

– Продолжать? – Керли был удивлен. – Но…

– Хватит, – машинально произнесла Кит, и они оба покраснели.

Эллери поспешил повернуться к ним спиной и снова склонился над револьвером.

Воспользовавшись инструментом, который не раз служил ему в прошлом, – карандашом, обернутым шелковым носовым платком, – он подвигал внутри девятидюймового дула. На платке не осталось ничего подозрительного, кроме пылинок, к тому же в малом количестве. Однако на нем расплылось жирное пятно.

– Недавно чищен, – заметил он, ни к кому не обращаясь.

Кит печально кивнула:

– В этом нет ничего удивительного, мистер Квин. Бак боготворил эти револьверы, как если бы они были святыми реликвиями. Чистил оба почти каждый день.

Эллери разломил ствол и заглянул внутрь. Револьвер был не заряжен. Он снова пошарил в найденном чемоданчике и обнаружил коробку с патронами: 45-й калибр – зловещего вида штуковины почти двухдюймовой длины. Эллери помедлил, потом вернул коробку с патронами в чемоданчик, а револьвер сунул в карман.

– Пожалуй, здесь больше ничего нет, – с воодушевлением проговорил он. – Сержант Вели, вы можете осмотреть все еще раз, дабы убедиться, не оставил ли я чего важного. Но есть еще одна вещь, которую я хотел бы сделать, прежде чем уйду. И, бог свидетель, я сделаю это прямо сейчас. – Он улыбнулся и шагнул к телефону на ночном столике. – Это оператор отеля? Соедините меня со стойкой, пожалуйста. Ночной дежурный? Вы дежурили вчера вечером? Отлично. Пожалуйста, поднимитесь в номер 841. Это… одним словом, вы нужны полиции.

* * *

Сержант Вели только что доложил о безуспешности осмотра комнаты, когда в дверь постучали, и Джонсон распахнул ее, чтобы впустить в комнату перепуганного насмерть молодого человека с неизбежным значком обслуживающего персонала на лацкане сюртука.

– Входите, – любезно пригласил его Эллери. – Вы сказали, что дежурили вчера вечером. В котором часу вы приступили к дежурству?

– Э… в семь часов, сэр.

– В семь! Это просто везение. Полагаю, вы уже слышали печальную новость?

Молодой человек заметно съежился.

– Д…да, сэр. О м…мистере Хорне. Это просто ужасно. – Он с опаской покосился на Кит.

– Итак, – начал Эллери энергично, – нас, естественно, интересуют возможные посетители мистера Хорна за последние несколько дней. Может, вы нам поможете в этом. Были ли такие?

Тщеславие взяло верх, и молодой человек повел себя как и полагается служащему отеля. Он нахмурился, деликатно почесал лоб тонким, дамским пальчиком, затем его лицо прояснилось.

– Да, сэр! – воскликнул он. – Да, мне кажется… Позавчера вечером к нему приходили!

– В котором часу? – тихо спросил Эллери.

Кит, сложив руки на коленях, застыла на месте, а Керли перестал ерзать на кровати.

– О, где-то около половины одиннадцатого, сэр. Я…

– Минуточку. – Эллери повернулся к Кит: – В котором часу, вы говорили, вы вернулись в отель позавчера вечером, мисс Хорн?

– Я говорила? Не думаю, что я назвала… я сказала, что пришла поздно и застала Хорна уже спящим. Это верно, мистер Квин. Я пришла после полуночи. Я провела вечер с мистером Грантом.

– Мистером Керли Грантом?

– Да.

Мистер Керли Грант, у которого, казалось, возникли проблемы с горлом, издал нечленораздельный звук.

– Продолжайте, – кивнул Эллери служащему. – В десять тридцать пришел посетитель. И?..

– Мистер Хорн вошел в вестибюль около девяти часов, сэр, взял свой ключ у стойки – поэтому я и запомнил – и, полагаю, поднялся к себе. В десять тридцать к стойке подошел мужчина и спросил, в какой комнате проживает мистер Хорн. Мужчина – кажется, это был мужчина, сэр.

– Что значит – кажется, это был мужчина? – прорычал сержант Вели, впервые за последнее время подав голос. – Ты что, до сих пор не научился отличать мужчину от женщины? Или этот субъект показался тебе каким-то странным?

Служащего снова сковал страх.

– Н-нет, сэр, я ничего такого не заметил. Видите ли, я был занят и видел его лишь краем глаза.

– Вы можете припомнить хоть что-то из его наружности? – резко спросил Эллери.

– О, сэр, кажется, он был высоким и крупным и…

– И?..

Служащий попятился к двери.

– Я не помню, – еле слышно пролепетал он.

– Вот незадача! – подосадовал Эллери. – Ну ладно. Боюсь, тут ничего не поделаешь. – Затем в его глазах снова вспыхнула надежда. – А может, кто-то из ваших коллег, кто был рядом с вами у стойки в этот момент, мог заметить этого посетителя?

– Нет, сэр, боюсь, что нет. В это время у стойки был я один.

Сержант Вели фырканьем выразил свое презрение, а Эллери пожал плечами.

– Что еще?

– Ну, я ему сказал: «Мистер Хорн живет в 841-м номере», он взял трубку внутреннего телефона и начал говорить. Я слышал, как он назвал мистера Хорна по имени, потом, кажется, произнес: «Я сейчас поднимусь, Бак» – и ушел.

– Назвал по имени? Хмм. Это любопытно. И поднялся наверх? В эту самую комнату? – Эллери оттопырил верхнюю губу. – Но разумеется, вы этого не видели. Спасибо. И пожалуйста, не упоминайте о нашем разговоре ни единой душе. Это приказ.

Служащий отеля стал торопливо пятиться. Эллери кивнул сержанту Вели и Джонсону.

– Мисс Хорн, мы вас сейчас оставим одну. Надеюсь, мы не слишком вас измучили? Но этот визит нам действительно очень помог. Пойдемте, ребята.

– Я остаюсь, – решительно заявил Керли.

– Пожалуйста, не уходи, – прошептала Кит. – Я… я не хочу оставаться одна. Я не хочу спать…

– Знаю, детка. – Он нежно погладил ее по руке.

Эллери и два детектива молча покинули комнату.

– Послушайте, Джонсон, – с назиданием произнес Эллери, – не тревожьте этих влюбленных пташек и не спускайте глаз с двух этих дверей. Боюсь, что остаток ночи вам придется коротать в коридоре. Если случится что-то непредвиденное, звоните инспектору в «Колизей». Он вскоре пришлет замену.

Эллери просунул руку между бычьим боком сержанта Вели и его медвежьей лапой, и они дружно зашагали прочь, словно двое из четверки мушкетеров.