Текст книги "Сокращенный вариант"

Автор книги: Эллен Полл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

ГЛАВА 14
ДЖУЛЬЕТ ФОРМУЛИРУЕТ ВЕРСИЮ

Теду Бодину потребовалось всего несколько часов для того, чтобы добыть информацию, в которой нуждалась его дочь. Компаний, связанных со строительством тематических парков, было не так много. Да и дочь не так часто обращалась к нему за помощью. Джульет так и не узнала, какие старые связи Тед использовал и какие скрытые пружины нажал, чтобы получить нужные сведения. Но уже на следующий день, в двенадцать тридцать, секретарша отправила Джульет по факсу следующее сообщение:

«После того как местная корпорация хозяйственного освоения земель любезно предоставила компании „Феарграунд энтерпрайзиз“, филиалу корпорации „Ноубл“, различные варианты, налоговые льготы, стимулирующие капиталовложения и сделала иные подобные предложения, „Феарграунд энтерпрайзиз“ 10 декабря прошлого года приняла решение купить земельный участок общей площадью в 375 акров, включающий в себя земли двух эспивиллских собственников: Томаса Дж. Гидди, проживающего по адресу: 2209, Каунти-роуд, 12, и его соседки Ады Кейс Кэффри. Собственникам было дано восемь недель на обдумывание этого предложения, которое в денежном выражении втрое превышало стоимость земли в этом регионе. Сделка могла состояться при обязательном согласии обеих продающих сторон на продажу.

Ответ миссис Кэффри, рукописное письмо от 15 декабря, свидетельствовал о ее решительном отказе продавать свою собственность. Вместе с тем ее соседи проявили интерес и попросили, чтобы предложение оставалось в силе все восемь недель. Принимая во внимание живописность местного ландшафта, его близость как к национальному парку штата, так и к скоростной автостраде штата Нью-Йорк, а также достаточную удаленность от установки по очистке сточных вод, из-за которой пришлось отказаться от других вполне приемлемых предложений, равным образом, принимая во внимание великодушную уступчивость местных властей, предложенный участок представлялся корпорации особенно желательным приобретением. Исходя из вышеизложенного, „Феарграунд“ согласилась удовлетворить просьбу семейства Гидди.

Ада Кэффри умерла в то время, когда предложение все еще оставалось в силе; Гидди известили об этом „Феарграунд“. Представитель компании связался с ее адвокатом, а тот, в свою очередь, направил их к наследнику Кэффри. Пока „Свободная земля“ также отказывалась продать землю. Срок действия предложения в любом случае истекает 1 февраля, то есть в конце текущей недели».

До получения отцовского факса о предложении «Феарграунд» Джульет продолжала заниматься соединением личности Джеймса Клендиннинга с его вновь обнаруженным либидо. Теперь она отдала все внесенные изменения Эймс, а сама сосредоточилась на том, чтобы в полной мере использовать полученную от отца информацию. Чувствуя себя обязанной Деннису, первым делом позвонила ему и сообщила захватывающую новость. Но Деннис перебил ее, едва Джульет успела сказать «привет».

– Мне не хотелось бы говорить по телефону, – сказал он. – Может быть, пообедаем вместе завтра? Может быть, в ресторане, куда ты водила меня на мой день рождения?

Джульет пару минут соображала, но потом поняла: Деннис не хотел, чтобы кто-то услышал, где они встретятся. Он не хотел, чтобы кто-то подслушал то, что Джульет собиралась сообщить ему. Иными словами, он был уверен: телефон прослушивается.

Она нехотя согласилась.

– Восемь часов? – предложил он. – Поезжай кружным путем.

Джульет повесила трубку, чувствуя неловкость от того, что становится похожей на какую-то шпионку, потом попыталась позвонить Мюррею на службу.

– Да, – рявкнул он.

– Мюррей?

– Ах, Джули, – заговорил он более мягко. – Я ожидал совсем другого звонка. Послушай, это чистая случайность, что ты застала меня. Мне пора бежать. Вчера утром я поймал убийцу, проходящего по гангстерскому делу.

– Хорошо, не буду тебя задерживать, но…

– Да, уже лечу. Но поскольку ты на проводе, хочу предупредить: я буду недосягаем в течение одного-двух дней. Не подумай, что это как-то связано с тобой.

Джульет смирилась с неизбежным и позвонила своему адвокату, сначала по служебному телефону, а потом по сотовому. Зое тоже была занята, собиралась на весь день в суд.

– Я с радостью позвоню этому, как его там, Скелтону, по твоему делу, – ответила она сквозь помехи, – но смогу заняться этим несколько позже. Может быть, завтра. Все зависит оттого, как пойдут дела.

– Мне не хотелось бы ждать.

– Если не можешь ждать, позвони сама, – ответила Зое после недолгого раздумья. – Но больше ничего не говори. Напиши сначала точно все то, что собираешься сказать, позвони ему, сообщи и повесь трубку.

– Слушаюсь, мэм.

Ответного звонка Скелтона пришлось ждать целых два часа. Этого времени оказалось почти достаточно для такого изменения образа сэра Джеймса, чтобы в нем появился настоящий эротический заряд. Джульет сообщила Скелтону, что, как ей стало известно, за несколько недель до смерти Ады появилось потенциально выгодное предложение, касающееся земли. Предлагалась одновременная покупка земель Кэффри и Гидди. Умолчав о том, что она сама ездила в Эспивилл, и полностью исключив из рассказа имя Лэндиса, она просто спросила, не заставляют ли его задуматься эти новые сведения.

Скелтон пригласил ее в участок.

– Мое присутствие обязательно? У меня много своих дел.

– Разумеется, нет. В настоящее время вы этого делать не обязаны.

Раздраженная выражением «в настоящее время», и не только тем, что оно подразумевало, что «в какое-то иное время» ее обяжут это делать, но и из-за напыщенной многословности фразы Джульет еще раз повторила, что занята, и спросила, не могли бы они просто поговорить по телефону.

– Я не нахожу, что телефонный разговор может быть таким эффективным, как встреча лицом к лицу, мисс Бодин. Прежде чем принять какое-либо решение на основании вашего голословного утверждения, мне хотелось бы обсудить его непосредственно с вами.

– Голословное утверждение. – Джульет почти вспылила, потом решила пойти на попятный. Сегодня она уже достаточно много времени посвятила будущей книге. И коль скоро Скелтон собрался отложить расследование дела по этой причине, можно было пойти ему навстречу. – Ну, хорошо. Через пятнадцать минут я буду у вас.

В полицейском участке она застала детектива за письменным столом. Скелтон доедал бутерброд с котлетой. Он, по-видимому, давал показания в суде или что-то вроде, подумала Джульет. Вместо привычного костюма военного образца и сорочки с открытым воротом на нем был полный костюм-тройка с кармашками для платочка и часов. Из какой-то каморки позади общей комнаты появилась Краудер и провела Джульет по вестибюлю в небольшой кабинет с окнами, где ей предстояло ожидать прихода второго детектива.

– Итак, вы заявили, что находите предложение купить землю потерпевшей многозначительным, мисс Бодин, – начал он, выслушав ее сообщение о предложении «Феарграунд» и сопровождающих его условиях. – Что оно, по вашему мнению, означает?

Джульет открыла рот и тут же закрыла. Из-за волнения, которое она испытала, пытаясь отвести от подозрения Денниса (и себя самое), она совсем забыла, что тем самым непременно поставит под подозрение семью Гидди. Но сделать было уже ничего нельзя.

– Очевидно, – решилась она, – это означает наличие у Тома и Синди Гидди мотива для убийства Ады Кэффри. – Она упомянула имена обоих Гидди, но надеялась, что Скелтон сочтет Синди основной подозреваемой. – Ада Кэффри отказалась продавать землю, Гидди продавать хотели. Они были связаны с ней условиями предложенной сделки. И вот она мертва.

– Вы спрашивали об этом Гидди? Откуда вам известно, что они хотели продать свой участок?

– Ну, во-первых, перед их домом вывешено объявление «Продается», – ляпнула Джульет, слишком поздно поняв, что наделала.

До чего же она глупая и самонадеянная: не только не захотела ждать, когда Зое выкроит время, чтобы заняться ее делом. Нет, – сама лично явилась в полицию, даже не подумав заранее написать, что собирается сказать. Женщине с ее интеллектом в такой подготовке, решила Джульет, нет никакой необходимости. Шурша саваном, из гроба вышел на прогулку ее еще не погребенный злой рок.

– В самом деле? – задал неизбежный вопрос Скелтон. – Откуда вам это известно?

Джульет почувствовала, как краснеет, когда заговорила с достоинством о том, что, будучи наследницей убитой, она в уик-энд ездила посмотреть на наследство, а также для того, чтобы присутствовать на панихиде по своей усопшей подруге.

– Вы проявили большую сознательность, – похвалил ее детектив, – особенно если учесть вашу занятость, мисс Бодин.

– Я любила Аду Кэффри, – сердито взглянув на Скелтона, сказала Джульет. Потом усилием воли заставила себя изменить тон на более спокойный. – Но это не имеет отношения к делу. А дело в том, что кому-то захотелось купить землю Ады. Вам следует поговорить с этим человеком. Следует поговорить со всеми, кто совершил бы выгодную сделку, если бы Ада согласилась продать участок, или пострадал, если бы она отказалась. Или пострадал бы в случае ее согласия, – неожиданно для себя добавила Джульет. Ей пришла в голову мысль, что независимо от того, виновны они в «предупреждении» покупателя с помощью змеи или нет, Мэтт Маклорин и «Свободная земля» должны были бы яростно воспротивиться реализации проекта «Уилдернессланд». Сомнения в этом не было.

В нескольких словах она рассказала детективам историю о посланце «Феарграунд» и мокасиновой змее.

– «Свободная земля», возможно, стремилась добиться того, чтобы Ада не продавала свой участок, – закончила Джульет. – А может быть, им было известно, что она завещала землю им. Точнее, собиралась, – поправилась она. – Предложение «Феарграунд» все еще остается в силе, как вам теперь известно. Члены «Свободной земли» могут подсчитать, что с деньгами «Феарграунд» деятельность их общества может принести больше пользы, чем «Уилдернессланд» принесет вреда. А там кто знает. «Свободная земля» ведь может оказаться жульнической организацией – одной из тех, которые вовлекают в свои сети сторонников и обирают до нитки.

С каким-то смешанным чувством удовлетворения Джульет заметила, что ее слушатели обменялись хоть и слегка скептическими, но тем не менее заинтересованными взглядами. Они не обменивались такими взглядами, когда речь шла о Гидди; но мысль о том, что защитники окружающей среды могут оказаться преступниками, пришлась полицейским по душе. Джульет начала было подниматься, но потом снова села.

– Да, прежде чем уйти, я хотела бы показать вам стихи, которые натолкнули меня на мысль о том, что кому-то очень нужна земля миссис Кэффри, – добавила она и вынула из своей сумочки копии двух последних произведений Ады. – Можете оставить их себе.

Детективы сидели неподвижно. Краудер смотрела на Джульет, подняв элегантную бровь подобно ударению над гласной буквой.

– Ради всего святого, это всего пара строк. Взгляните на них хотя бы. Пожалуйста.

Они сделали такое одолжение, недовольно хмурясь из-за слегка нетвердого почерка Ады. Джульет одолевало сомнение: читал ли кто-нибудь из них стихи хотя бы раз со школьных лет. Они были в таком шоке, как если бы она попросила их решить пару дифференциальных уравнений. Минуты через две напарники подняли глаза. Бровь детектива Краудер все еще оставалась поднятой.

Джульет попыталась объяснить.

– Видите, в обоих стихотворениях говорится о человеке, возможно, представителе «Феарграунд», убеждающего автора – то есть того, кто называет себя «я», – съехать со своей земли.

– Мм?..

– Вы обратили внимание на даты? Стихотворения написаны за несколько недель до ее смерти. Вот что тогда волновало Аду.

– Итак, вы рассматриваете это как своего рода… доказательство? – спросил Джефф Скелтон.

Джульет пыталась не показать своего нетерпения.

– Подумайте, о чем она пишет. У нее дома сидит мужчина, пьет кофе и разговаривает с ней. Он советует ей заглянуть в будущее, ведь не жить ей вечно. Почему не продать свое имение, получить огромные деньги и в то же самое время способствовать созданию рабочих мест? Но автор, от лица которого написано стихотворение, не думает, что скоро умрет. Она отвечает: это моя земля, и я никуда отсюда не уеду. Он сильно огорчен, пытается умилостивить, убедить ее…

– Мм… А потом он… убивает ее?

На этот раз скрыть своего раздражения Джульет не удалось.

– Если бы он убил, Ада не смогла бы написать свое стихотворение, – пояснила она. – Это всего лишь… О, не обращайте внимания.

Джульет еще многое могла бы сказать об этих стихотворениях, особенно по поводу «Полевого фугаса». А вообще-то когда она снова внимательно посмотрела на рукописи, то увидела нечто знакомое… Что именно? В ее сознании мерцали воспоминания, потом убежали, рассеялись, собрать их в мысль она не смогла. Несколько секунд спустя – еще мерцание: вилланель. Может быть, чего-то не хватало в структуре стиха?

Но обе надоедливые мысли яснее не становились. Она встала, пожала детективам руки и покинула участок, чувствуя себя оплеванной. Аде Кэффри нравился Мэтт Маклорин. А ей, Джульет, нравился Том Гидди. И тем не менее, если существовала хотя бы малейшая возможность причастности к убийству Ады кого-либо из них, было безусловно правильно указать полиции на разумность подобного направления следствия.

Сомнения преследовали Джульет два последующих дня, в течение которых ей не звонили ни Скелтон, ни Краудер, ни Лэндис. Кроме того, ей никак не удавалось понять, что так беспокоит ее в «Полевом фугасе», хотя она прочла стихотворение несколько раз. Зато она значительно продвинулась с мемуарами Гарриет Вильсон. Джульет понимала, что чтение этой весьма объемистой работы могло бы показаться человеку непосвященному некой интеллектуальной забавой, то есть занятием совершенно несерьезным. (Этот объемистый труд, который она взяла у Денниса почитать, послав к нему Эймс, состоял из девяти томов.) Вместе с тем Джульет пыталась убедить себя, что чтение должно помочь ей оживить нового, «исправленного» сэра Джеймса, и, следовательно, чтение игривых мемуаров можно было отнести к категории вполне обоснованных исследований. А ее Клендиннинг тем временем уже начал писать стихи-сентенции в духе «Од» Горация (разумеется, тайно), посвящая их Селене. Если бы Лэндис объявился, подготовка Джульет пошла бы еще лучше.

Но Лэндис, как и предупреждал ее, исчез.

К тому времени, когда, в среду вечером, Джульет ушла из дома на встречу с Деннисом, Кэтрин Уокингшо уцелела в схватке с быком, и ее положили в постель, а Селена, к восторгу и одобрению сэра Джеймса, заботливо омывала раны сестры и убеждала ее принять одну-две ложки восстанавливающего силы свиного студня. (От одного вида Селены в спальне воображение сэра Джеймса так разгоралось, что он тут же сочинил стихотворение из шести шестистиший.) Джульет тем временем направилась в «Ле Рутье», ресторан, где они с Деннисом отмечали его день рождения, сожалея о том, что пришлось отвлечься от «Новой системы домашнего приготовления пищи», написанной А. Леди.

Она шла по холоду кружным путем, поглядывая через плечо, не следит ли за ней кто-нибудь, и чувствуя себя круглой дурой. Что, вообще, могли они с Деннисом сказать по телефону такое, чего полиции не следовало бы слышать? Если, конечно, у него на уме нет чего-нибудь такого, о чем она сама не догадывается.

На уме у Денниса оказалось острое желание поплакаться по поводу неприятного положения, в котором они очутились. Фитцджона из списка подозреваемых исключили, а к этому времени исключили еще и Майкла Хартбрука. (Даже если Хартбрука достаточно сильно беспокоило то, что половые извращения его далекого предка стали достоянием гласности, было известно, что всю вторую половину дня роковой пятницы он находился в другой части города. И если в его распоряжении не имелось ни киллера, ни верного слуги, то у журналиста не было времени на то, чтобы нанять кого-нибудь для этого убийства.) Денниса не успокоило известие, что землю Ады кто-то ни с того ни с сего захотел приобрести за хорошие деньги. Еще более Джульет встревожило, что Дено, сам будучи поэтом, не заметил в последних стихотворениях Ады ничего подозрительного; не более того, что в них увидели Скелтон и Краудер. Денниса заинтересовали наблюдения Джульет в Эспивилле и его окрестностях, и он все еще надеялся, что анализ волоса на ДНК снимет с него подозрения. Но нервы были расстроены, он нес убытки. Лицо побледнело больше, чем обычно. Не помогало, разумеется, и ожидание возможных радостей, которые сулили их недавние, ныне прекратившиеся отношения с Джульет. К ее облегчению, не было заметно никаких признаков стремления, с его стороны, исследовать эту потерю более глубоко, чем это делала она сама. Похоже, Деннис принял как должное то, что перспектива развития их отношений изменилась от статуса вероятных партнеров до статуса вероятных обвиняемых по делу об убийстве.

Джульет, благодарная ему за то, что ей не пришлось объясняться, делала все возможное, чтобы успокоить его. Желанная помощь явилась в виде меню. В сущности, Деннис был из тех людей, внимание которых может быть полностью, на несколько долгих минут, поглощено чтением меню.

– Эта необходимость выбирать просто ужасна, – сказал он, закончив чтение и печально улыбнувшись.

Джульет подумала, какая тюремная еда могла бы удовлетворить такого человека. И про себя от души пожелала, чтобы ему не пришлось узнать это на собственном опыте. Заключительную часть обеда они бессвязно обсуждали новые фильмы и последние политические новости. По предложению Денниса, по домам разъехались на разных такси. И прощальный поцелуй – короткий, дружеский, в нескольких дюймах от губ – сказал все, чего оба не сказали вслух.

Лэндис появился лишь в ту же пятницу, закончив следствие по делу о бандитском нападении, и пригласил Джульет на обед. На этот раз, когда она явилась по адресу Западная Сто седьмая улица, 229, он, тяжело ступая, прошел по вестибюлю, открыл дверь, прокричал «привет» и умчался в квартиру, не поцеловав ее.

– Только начал готовить, – кинул он через плечо, когда она осторожно поднималась наверх за ним. Подъезд наполнял аромат чеснока, поджариваемого с чем-то морским и соленым. – Устраивайся, будь как дома.

Джульет сняла пальто и шляпку и пришла к нему на кухню. Из огромного горшка на плите шел легкий пар. Рядом стояла широкая кастрюля.

– Макароны под соусом из моллюсков, – пояснил Мюррей, вновь зажигая газ и умело переворачивая лопаточкой размягчающийся чеснок. – Годится?

– Сногсшибательно! – ответила Джульет.

Она с благоговейным страхом смотрела на огромный горшок. Джульет никогда так вот не смогла бы обращаться с живыми моллюсками. Мюррей сушил их, откладывал в сторону, размельчал, добавлял вино, объяснял, что делает, давал ей несложные поручения. Джульет пыталась показать, что не совсем растерялась, но это было нелегко, особенно когда ему пришлось показать ей, как следует пользоваться приспособлением для нарезки салата.

– Когда-нибудь приготовлю что-нибудь и угощу тебя, – пообещала она, энергично натягивая бечеву. Есть курсы по домоводству? Вспомнить никак не удавалось.

– Звучит заманчиво. Какое у тебя фирменное блюдо?

– Ну, может быть, не совсем фирменное, но… Жареная рыба? – ответила Джульет. – Это я умею делать. С жареным картофелем, возможно? И со спаржей. Как тебе это?

Он сделал паузу и внимательно посмотрел на нее.

– Жареная рыба с жареным картофелем – твое фирменное блюдо? Кто готовил у тебя дома, когда ты была ребенком?

– Домашняя работница, – ответила она почти шепотом, но тут же повысила голос: – Это не недостаток воспитания, понимаешь? Я была ребенком, мой отец работал, а мать умерла.

Она заметила, как подобрело его лицо. Некоторое время спустя Мюррей оставил свои горшки, подошел к ней, обнял и поцеловал в голову. Она, обмякнув, прижалась к нему. А потом крышка горшка с моллюсками начала подпрыгивать.

– Никаких шуры-муры, – тут же сказал он, отпуская ее. – Давай как следует нарежем эту петрушку.

Лишь после обеда она сообщила ему, что виделась со Скелтоном. Было так приятно сидеть с Мюрреем, так приятно не думать об убийстве. Но когда они убрали со стола, Джульет вздохнула и подчинилась необходимости заговорить об этом.

– Послушай, – начала она. – В ту ночь, когда мы вернулись в город, я долго не спала, читала стихотворения Ады…

– Да, я знаю, – прервал он ее. – Джефф рассказал мне о твоем визите. Он попросил полицию Эспивилла провести кое-какие следственные действия. Я разговаривал с ним сегодня утром и собираюсь сообщить о результатах, которые тебе наверняка не понравятся.

Он провел ее в гостиную, усадил на небольшом диванчике и сам сел рядом, взяв за руку.

– Хорошо, начнем с того, что полегче. Стив и Клаудиа Лансфорды. В пятницу одиннадцатого числа, то есть в тот день, когда была убита Ада Кэффри, Став Лансфорд принял двадцать два пациента, первого – в восемь утра, последнего – в восемнадцать тридцать. В то утро Клаудиа ходила в бакалейный магазин, а во второй половине дня председательствовала на собрании подкомитета клуба оптимистов, на котором обсуждался вопрос неправильного использования собственности. В час дня они встретились за ленчем со Ставом в гостинице «Юнион-Холл», что в Джонстауне; потом она помогала своей приятельнице Денизе Минк подобрать обои для ее нового дома в новом магазине «Кози тингс», также в Джонстауне, – я же говорил тебе, что Джефф Скелтон человек достойный и очень профессиональный. А с шестнадцати до семнадцати часов миссис Лансфорд занималась водной аэробикой в своем клубе здоровья. Вечером они со Стивом были на благотворительном обеде типа «коверд-диш», [13]13
  Covered-dish (англ.) – благотворительный обед, на который участники приходят со своими кушаньями.


[Закрыть]посвященном сбору средств для местного фонда стипендий. Клаудиа принесла свиные отбивные.

– О'кей, – отреагировала Джульет. – Они не убийцы. Кто следующий по списку?

– Итак, следующие… – Тут Мюррей погладил Джульет руку, как бы успокаивая ее. – Поговорим о наших друзьях Гидди. Так вот, Том Гидди по уик-эндам работает. Одна из услуг фирмы «Харлан» состоит в буксировке потерпевших аварию машин и их ремонте, так что мастерская открыта ежедневно. Получилось так, что в ту неделю, когда была убита Ада Кэффри, а именно в четверг и пятницу, Том был свободен. Однако, – Мюррей сделал эффектную паузу, и Джульет не могла не почувствовать, что ее нетерпение доставляет ему удовольствие, – он охотился на кроликов. У отца Тома в верхней части национального парка штата всегда был охотничий домик, которым тот пользовался, когда выезжал либо на охоту, либо на рыбалку. Именно в этом домике Том и находился. Что касается Синди, – она оставалась в Эспивилле, в основном дома, и присматривала за племянницей и племянником Тома; их родители были в Олбани. Сестре Тома требовалась несложная операция. Вот и все о них.

– И Скелтон им верит, – возмутилась Джульет, разволновавшись оттого, что ее голос прозвучал скорее плаксиво, чем сердито. – Кто-нибудь проверял, говорят ли они правду?

– Проверяют, не беспокойся. Но, как нам сообщили оттуда, Том Гидди – уважаемый человек, в какой-то степени местный герой. В прошлом году он спас ребенка и собаку, золотистого ретривера, из горящего здания. Никаких насильственных действий за ним не числится. Его босс, Эд Харлан, доверяет Тому как собственному сыну и вообще собирался передать ему свое дело, только денег оказалось меньше, чем он думал. Так что тамошняя полиция убийцу в нем не видит.

– Хорошо, а Синди…

– Прошлое у миссис Синди более пестрое, это точно. Но племяннику, за которым она присматривала, всего три года; он был с ней все время. Так что даже если бы она была настолько сильной, чтобы справиться с Адой Кэффри, убить ее и засунуть тело под машину, куда она дела бы ребенка, пока ездила в город?

Джульет молча выслушала, после чего спросила:

– А как насчет идеи, что кто-то мог нанять для убийства какого-нибудь молодого парня?

– Я говорил об этом, – сухо ответил Мюррей. – Они имеют в виду подобную возможность.

Джульет почувствовала себя униженной, но попыталась этого не показать.

– А Мэтт Маклорин? «Свободная земля»?

– Так вот, отправной точкой для твоего подозрения по отношению к «Свободной земле» являлось то, что они знали о наследстве и беспокоились, что она продаст землю «Феарграунд». Так? Но Берт Нильсен утверждает, что в «Свободной земле» ничего не знали о содержании завещания. Как только им сообщили об этом, они первым делом попросили адвоката порекомендовать им специалиста, который помог бы разобраться с финансовыми последствиями, попытался бы подсчитать, могут ли они оплатить налоги на это имущество, содержать его и тому подобное.

– Но даже если они не знали, – не сдавалась Джульет, – если знали всего лишь о возможном осуществлении проекта «Вилдернесс» и о том, что Ада получала предложения, тебе не кажется, что они могли предпринять все возможное, чтобы положить этому конец?

– Как убийство Ады могло положить этому конец? Она была против продажи. И тебе следует помнить: они не знали, что окажутся наследниками. Не продала бы скорее эти земли ее предполагаемая наследница Клаудиа Лансфорд? Ведь она там не жила.

– И все же…

– Если следовать твоей логике, им пришлось бы ухлопать и семейство Гидди. Так что ерунда все это, Джули.

Джульет угрюмо посмотрела на свои колени. Он был прав. Все это чушь.

– Кстати, – спросила она, – «Свободная земля» официально зарегистрирована?

– О да, твоя вторая версия… Да, по всей видимости, эта организация существует на законном основании. Они, конечно, собирают пожертвования, но это не имеет ничего общего с сектами, подобными группе «Лунатиков» или чему-нибудь в этом роде. Человеку не нужно снимать с себя последнюю рубашку и идти жить в «Свободную землю». Большинство ее членов – нормальные люди, те, которых мы называем гражданами. У них есть семьи, счета в банке и работа. Эта группа зарегистрирована как некоммерческая организация, небольшая, но имеющая чистое досье. Лишь около восьми месяцев назад она получила фант от фонда Рокфеллера.

До сих пор Джульет сидела прижавшись к Мюррею. Теперь она отодвинулась и свернулась калачиком в конце кушетки.

– А как насчет змеи?

– Этот инцидент в настоящее время расследуется. Но похоже, что змею подложила другая группа, более малочисленная, но значительно более радикальная. У них нет законного статуса, как у «Свободной земли». Эти люди, по существу, являются террористами. И возможно, тебе будет интересно узнать: одна из их бесспорных жертв – Мэтью Маклорин. Из-за разногласий, которые у них были со «Свободной землей» относительно плана возрождения ныне не существующего курорта; они были против возрождения – «Свободная земля» относилась к плану более терпимо. Однажды ему в машину подложили целое осиное гнездо, после чего Маклорин две недели пролежал в больнице. Если бы вместе с ним была его дочь, девочка могла бы вообще погибнуть.

– О Боже! – Джульет чувствовала себя идиоткой.

Неудивительно, что Мэтт так старался не разглашать сведений о своей малолетней беззащитной дочери, не дал ей, незнакомому человеку, адрес. За ним охотятся или охотились люди, способные подложить в машину осиное гнездо, готовые причинить вред его здоровью за его убеждения. Не приходилось удивляться, что он выглядел таким гонимым. Он и в самом деле гоним.

Она уже была готова признать себя побежденной, но из любопытства задала еще вопрос:

– Полиция выяснила, кто является матерью его малолетней дочери, а?

– Фактически да. С матерью Джины Маклорин познакомился еще в средней школе, в Буффало. Несколько лет спустя она забеременела. Маклорин женился на ней. Не потому, что ребенок был от него. Она сама не знала, кто отец. Ими могли быть несколько парней. Этот идеальный союз просуществовал несколько лет, потом мамочка приняла чрезмерную дозу героина. Маклорин забрал девочку в Гловерсвилл, подальше от тещи, которая сама приторговывала героином. У Джины были некоторые трудности с освоением школьного материала, но теперь она занимается успешнее. Насколько я понимаю, Мэтт очень много работает с ней.

– Прекрасно, – резко оборвала его Джульет. – Сдаюсь. Все в Эспивилле святые. Каждый – сплошное благородство. Все, что они делают целыми днями, – так это спасают собак и малолетних детей.

Она встала и прошла к окну, – не потому, что хотела выглянуть наружу, а для того, чтобы Мюррей не увидел ее лица. Особенно неприятно было то, что она так ошиблась в Маклорине. Джульет с легкостью приняла его скрытность за нечистую совесть. Подобно забияке со школьного двора, она увидела его слабость и прицепилась к нему. Ей не хватало чувства сострадания.

Когда Джульет почувствовала, что может посмотреть в глаза Мюррею спокойнее, она повернулась и увидела, что тот лег с ногами на маленькую кушетку, закрыл глаза и даже слегка похрапывает. Потрясенная, она какой-то момент пребывала в нерешительности. Выглядел он очень привлекательно, несмотря на то что рот был слегка приоткрыт. Мюррей Лэндис не был виноват в том, что в Эспивилле, казалось, совершенно нет виновных. Джульет тихонько пошла на кухню, чтобы помыть посуду.

– Я не сплю, – сказал Мюррей, продолжая слегка похрапывать и не открывая глаз, когда она проходила мимо кушетки. И поднял руку, как бы приглашая ее лечь рядом.

Она быстро подумала и согласилась. Кушетка была слишком узкой, чтобы на ней могли разместиться два человека, если, конечно, один не находился поверх другого. Ноги Мюррея высовывались на несколько дюймов, свисая за подлокотник. Покувыркавшись немного, они подчинились законам физики и отправились на кровать.