Текст книги "Любовная карусель"

Автор книги: Элла Уорнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

Глава 8

Лучше всего заняться обычными делами. Николь начала готовить тесто для рождественского пирога. Независимо от того, будет ли Ричард праздновать с ними Рождество или нет, внешне все должно оставаться по-прежнему. Ради детей она будет вести себя так, будто ничего не случилось.

– Мамочка, дай мне клубнички, пожалуйста, – раздался звонкий детский голосок.

Николь улыбнулась Кэтрин, заелозившей на своем высоком стульчике при виде фруктов, отобранных для украшения пирога.

– Минутку, дорогая, – ласково сказала она дочери. – Сначала я возьму столько, сколько нужно для пирога, а остальное отдам тебе, хорошо?

– Хорошо, – довольно согласилась девочка.

Кэти всегда было так легко угодить, и Николь очень надеялась, что ее маленькой дочке удастся сохранить свою жизнерадостность после ухода отца.

Люси наверняка будет переживать больше всех. Придется ей уделить максимум внимания и заботы. Сегодня утром огорчению девочки из-за отсутствия отца не было предела. Правда, когда малышка расхныкалась, Джонни приказал сестре, чтобы она прекратила вести себя как младенец и собиралась в школу. И как ни странно, Люси сразу послушалась брата. Очевидно, что, как единственный теперь мужчина в семье, мальчик взял на себя обязанности хозяина дома.

Николь вздохнула, ее глаза наполнились слезами. Не следует взваливать свои проблемы на плечи сына. Придется все сказать Люси. И Кэти тоже. Лучше справляться с трудностями всем вместе. Все равно девочки будут чувствовать, что в семье происходит что-то неладное, и станут переживать. В таком случае они не будут знать, с какой бедой им надо бороться.

Положив в тесто нужное количество клубники, Николь отдала пакет с остатками Кэтрин. Теперь надо взвесить смородину, вишню, изюм и орехи.

Привычные домашние заботы отвлекали от грустных мыслей. Немного подумав, Николь решила отложить объяснение с детьми. Завтра заканчивалось школьное полугодие, и ей не хотелось, чтобы Люси расстроенная появилась перед одноклассниками. Будет лучше, если девочка узнает всю правду во время каникул и к началу занятий в школе справится со своими чувствами.

Но как быть с Джонни? Как сказать мальчику, что отец отказывается от него?

В дверь позвонили.

– Мама, я открою, – воскликнула Кэтрин, быстренько слезла со стула и деловито побежала встречать гостя.

Кто же это может быть? Вроде бы Николь никого не ждала.

– Постой, Кэти, – крикнула она вслед дочери. – Тебе надо помыть руки.

Нетерпеливый звонок повторился.

Они быстро вымыли руки, и, взяв Кэти за руку, Николь пошла открывать дверь. По дороге она взглянула на часы: время обеденного перерыва. Интересно, кто это мог прийти к ней в этот час?

Малышка вырвала руку и обогнала мать, но сама открыть не решилась. Распахнув дверь, Николь в изумлении застыла.

Перед ней стоял Стивен Крессуэлл, сжимая руку Джонни как пропуск на вход и изучающе смотрел на Николь. А сын, который сейчас должен быть в школе, сиял от восторга.

– Он знает. Я ему сказал, – с чувством собственной значимости заявил мальчик. – Он поможет тебе, мама.

– Николь, я могу войти? – вежливо спросил Стивен, но было видно, что даже железная решетка не смогла бы удержать его от этого.

– Кто это? – спросила Кэтрин брата.

– Его зовут Стивен Крессуэлл, Кэти, и он мой настоящий отец, – с гордостью ответил Джонни.

Почувствовав головокружение, Николь закрыла глаза. Словно издалека она услышала мужской голос:

– Джонни, посмотри-ка за Кэти. Твоей маме нужно сесть.

Сильные руки поддержали ослабевшую женщину и усадили в ближайшее кресло.

– Наклони-ка голову, Ники. – Голос Стивена казался очень встревоженным.

– Что с ней? – с беспокойством поинтересовался мальчик.

– Легкий обморок, я думаю. Ничего серьезного, – успокоил Стивен. – Она сегодня завтракала?

– Я видел только, как она пила кофе, – пожал плечами Джонни.

– Мама делает рождественский пирог, – вставила Кэтрин.

– Джон, налей маме чашечку кофе и принеси печенья или чего-нибудь еще, – скомандовал Стивен.

– Конечно, – немедленно отозвался мальчик. – Вы позаботитесь о маме?

– Не волнуйся. С мамой все будет в порядке, – произнес уверенный мужской голос.

– Я тоже хочу печенья, Джонни, – попросила малышка.

Подняв голову, Николь открыла глаза и увидела, как дети уходят на кухню, оставляя ее наедине с Крессуэллом.

– Сделай несколько глубоких вдохов и выдохов, Николь, – нежно посоветовал он. – А я закрою дверь.

Но теперь ничто не сможет ее успокоить. Николь знала это. Скорее всего, Джонни услышал их вчерашний разговор с Ричардом и решил действовать самостоятельно, рассказав Стивену всю правду. Мальчик, конечно, хотел сделать как лучше.

Вернувшись, Стивен уселся перед ней на пол и начал согревать ее руки в своих больших теплых ладонях.

– Все в порядке, – с трудом промолвила Николь.

– Прости, но другого способа рассказать тебе, что случилось, просто не было.

В его голосе слышались забота, внимание и… радость. Ведь он только что обрел сына. Да, ее Джонни мог быть предметом гордости любого отца… за исключением Ричарда.

– Джонни не должен был…

– Им руководили лучшие побуждения, Ники, – прервал ее Стивен.

– Но он поступил неправильно, – возражала она.

– Дай мне время, и я докажу, что это не так. – Стивен отыскал взглядом глаза Николь.

– Ричард угрожал, что продаст дом, если я буду встречаться с тобой. Даже если я и захочу, то не могу позволить себе этого.

– Я дам тебе дом, который никто не сможет отнять, – пообещал Стивен. – И оформлю его на твое имя. Ничего не бойся.

От такого предложения трудно отказаться. С какой легкостью он собирался подарить ей дом! – подумала Николь. Но в сердце женщины закралось сомнение. Может, это очередная ложь или просто способ произвести на нее впечатление?

– Почему ты вдруг так заботлив? – подозрительно спросила она.

Стивен, вздохнув, посмотрел ей в глаза.

– Я виноват перед тобой и Джонни.

Возможно, он действительно считал себя виноватым. Николь могла в это поверить. Но по своему печальному опыту она знала, что, когда доходит до дела, материальные блага перевешивают чувства и щедрость растворяется как дым. Ричард уже преподал ей хороший урок.

– Это просто порыв, Стивен, – тихо произнесла она. – А завтра или послезавтра ты уже привыкнешь к мысли, что у тебя есть сын. И тогда эмоции пройдут.

– Это на всю мою жизнь, – так же тихо ответил Стивен.

Так хотелось верить ему, но Николь не могла. Резко выдернув руки из его теплых ладоней, Николь поглубже забилась в кресло, невольно увеличивая расстояние между собой и Стивеном. Уж очень велико было искушение принять его предложение.

– Не раз в жизни я верила посулам и теперь пожинаю плоды доверчивости, – задумчиво сказала Николь скорее для себя, чем для Стивена. – Мне надо учиться стоять на собственных ногах, а не опираться на чью-то поддержку и не рассчитывать на помощь.

Крессуэлл поднялся на ноги и стоял над ней, такой высокий, стройный, крепкий, как скала.

– Подумай о Джонни, Николь, – тихо попросил он.

– А как же другие мои дети? – напомнила она. – Я не позволю двум отцам развести их в разные стороны. Если ты думаешь, что я исключу девочек из нашей жизни из-за твоих планов на будущее Джонни…

– Не нужно никого исключать, – усмехнулся Стивен. – Девочки – твои дети и сестры Джонни, и я хочу, чтобы твоя семья стала моей семьей.

Хотя соблазн был велик и, казалось, решал все ее проблемы, Николь заставила себя быть осторожной. Что будет потом, если Стивену надоест играть в счастливую семью? В конце концов однажды он тоже оставил ее одну с младенцем на руках. Дети не могут перенести такой длинной цепи предательств. Да и она сама тоже.

– То же самое я слышала от Ричарда, когда он усыновлял Джонни, а сейчас, видишь ли, отказывается от приемного сына, потому что так ему удобнее. – Николь с мольбой посмотрела на Стивена. – Пойми! Мы не вещи, которые можно передавать из рук в руки.

– Я не Ричард. Это ты тоже должна понять.

Стивен вообще-то был прав. Он сильнее и увереннее ее мужа и, кажется, надежнее. Николь не сомневалась, что он в состоянии купить им дом. Конечно, чтобы поселиться там вместе с ними. Неужели она до сих пор небезразлична ему? Нет, скорее всего, это произойдет из-за Джонни.

– Ты полагаешь, что вот так просто можно взять и получить меня и мою семью? – задала Николь провокационный вопрос.

– Нет, я думаю, мне придется заслужить эту привилегию, – серьезно ответил мужчина.

– Это будет трудно, Стивен, – предупредила она.

– Я не действую импульсивно, Николь, – спокойно сказал Стивен. – У меня были годы на раздумье о смысле собственной жизни. Мое решение принято не сейчас, а значительно раньше.

Но Николь хорошо помнила, как горячо юный Стивен уверял ее в своей любви много лет назад. За все эти годы женщина могла убедиться, что все слова не имеют значения без подтверждения их действием.

– Ты уверен, что хочешь быть отцом Джонни? – вновь начала она.

– Да, – незамедлительно последовал краткий ответ.

– А ты знаешь, что значит вырастить ребенка – физически, материально и морально?

– Чего бы это мне ни стоило, я справлюсь.

Но его уверения ее опять не убедили. Стивен еще не знает, что такое воспитание ребенка – своего да еще в придачу двух чужих. А благие намерения ценности не имели.

Но может, все-таки стоит ему дать шанс?

– Для начала ты можешь обеспечить сыну материальную поддержку? – испытующе спросила Николь.

– Разумеется, – заверил ее Стивен.

Но голословным обещаниям она теперь верить не будет. Пусть мужчина потратит на нее и детей деньги и закрепит за ней право пользоваться ими, тогда она еще подумает, стоит ли ей впускать его в свою жизнь. А романтические объяснения в любви и клятвы ей вовсе ни к чему.

– Тогда тебе придется открыть счет на имя Джонни, оплачивать расходы на него и обучение. Как только ты это сделаешь, я позволю тебе видеться с ним на законном основании.

– А как насчет тебя самой, Ники?

– Я обойдусь тебе подороже, – криво усмехнулась она. – Видишь ли, меня обманывали уже дважды. Ты должен оформить на мое имя дом, прежде чем я хотя бы начну думать об отношениях с тобой.

Стивен легко выдержал ее твердый взгляд.

– Ты действительно так думаешь, – мягко спросил он, – или это просто месть мне за все то, что тебе пришлось пережить?

Месть? Николь очень не понравилось это его предположение. И она постаралась убедить себя, что ее требованиями руководит не что иное, как здравый смысл. Позволить снова быть обманутой было бы слишком рискованно и для нее, и для детей.

– Называй это как хочешь, – твердо ответила она, решив во что бы то ни стало настаивать на своих условиях. – Моим детям нужна поддержка, и ты мне ее предоставишь, если хочешь вернуть меня. Решай.

– Ники, в тебе говорит обида, – с сочувствием проговорил Стивен.

Сердце Николь невольно сжалось. Но стыдиться ей нечего. Она-то никогда не нарушала обещаний.

– Я не просила тебя приходить сюда, – оскорбилась Николь.

– Верно, – согласился Стивен. – Меня попросил Джонни. Мальчик так волнуется за тебя.

– Я уже большая девочка и со всем справлюсь одна. Я уже однажды это сделала, – напомнила Николь.

Несмотря на свой уверенный вид, она все же испытывала внутреннее смятение от обрушившихся на нее финансовых затруднений. На самом деле ее навыки секретарской работы были основательно подзабыты, а представить себя в каком-либо другом деле Николь пока не могла. Придется пройти курсы повышения квалификации, прежде чем искать работу. Также Николь не знала, как велики будут алименты. Ричард говорил, что встретится с адвокатом. Может, ей тоже надо посоветоваться со специалистом? Необходимо точно знать, каково ее положение.

– Позволь мне все сделать за тебя. – Стивен, казалось, прочитал ее мысли.

Как он мог брать на себя такую обузу, которая и Ричарду-то показалась слишком обременительной?

– Попробуй, Стив, – неуверенно сказала Николь. – Но поверь мне, когда ты лицом к лицу столкнешься с трудностями, ты заговоришь иначе. В любом случае, меня убедят только действия, а не слова, – скептически заявила она.

– Неужели ты не могла сообщить мне, что беременна, Ники? – мягко спросил Стивен.

Этот простой вопрос весьма поколебал ее уверенность в собственной правоте. В глазах Стивена читалась такая боль, что у Николь невольно сжалось сердце.

– Если бы ты только сказала… – продолжал Стивен с сожалением в голосе.

Действительно, ведь он потерял столько лет из жизни сына, не видел, как Джонни рос, как впервые пошел в школу, как участвовал в соревнованиях.

Вдруг Николь ощутила острое чувство вины. Разве Стив один в ответе за происшедшее? Почему она вымещает на нем всю боль за прошлое? И что ей известно о его жизни в годы после аварии?

– Мне было всего семнадцать, и мои родители… – оправдываясь, произнесла она. – Это было ужасно: в нашей семье нельзя было даже произнести твое имя, не то что… А ты не писал мне, не искал меня.

– Я писал, Ники, – тихо перебил Стивен.

Он уже говорил ей это вчера. Вполне вероятно, что так оно и было.

– Ты не понимаешь, Стив, – горячо заговорила Николь. – Все, связанное с тобой, было уничтожено в нашем доме. Я жила как в кошмарном сне. А когда мама узнала, что я беременна, пришлось сказать ей от кого. И она была вне себя от гнева, а я в те годы не могла ей перечить.

– Прости, – промолвил Стивен. – Прости за то, что оставил тебя одну. Я очень сожалею, что тебе пришлось с бедой справляться самой.

Но Николь сомневалась, что кто-либо мог представить себе, как нелегко ей тогда было.

– Они хотели, чтобы я сделала аборт. – Слов уже было не удержать. Наконец-то она может рассказать все, что перенесла, действительно заинтересованному слушателю. – Я отказалась, и меня отправили к тетке. Мне кажется, что забеременевших девушек просто принято отправлять к теткам. Очевидно, так лучше для всех. Я знала, что ты все равно был не в состоянии меня поддержать, и решила не взваливать на твои плечи еще одну заботу и еще больше все усложнять.

– Мои родители помогли бы нам, – пожав плечами, предположил Стивен.

– Тогда мои родители отказались бы от меня, – возразила Николь.

– Разумеется.

– Скоро я поняла, что единственным выходом из создавшегося положения было переждать бурю родительских эмоций и надеяться на твое скорое возвращение. Я ждала… надеялась.

– У меня были веские причины не видеться с тобой, Ники. – Стивен скривился, словно от боли. – Но клянусь, если бы я узнал о ребенке, ничто не помешало бы мне быть с тобой.

Интересно, правда ли это? Сейчас он казался очень искренним. Может, она несправедливо обвиняла его? И еще. О каких таких веских причинах говорит Крессуэлл?

– Я бы дал тебе и ребенку все, что имел, – продолжал он.

С грустью Николь подумала, что уже слишком поздно проверять, как бы все сложилось, отыщи она тогда Стивена.

– Сейчас нет смысла гадать, что было бы, Стив.

– Ты права, – согласился он. – Но мы можем начать все сначала. Итак, тебе нужны доказательства моей преданности? – неожиданно весело спросил Стивен, а его губы расплылись в хитрой улыбке. – Хорошо, я их тебе предоставлю.

Глядя на него, Николь вспомнила, что много лет назад считала его самым красивым и умным человеком на земле. Но нет, она не должна позволять себе снова влюбиться в Стивена: ничего хорошего из этого не выйдет. В своей дальнейшей жизни Николь твердо решила следовать советам рассудка, а не сердца. Хватит, она уже настрадалась от последствий душевных порывов. А тем более теперь у нее дети. Кроме того, Крессуэлл еще не объяснил, почему все эти годы не мог найти ее.

Прервав их объяснения, в комнату вошли Джонни с чашкой кофе и Кэтрин с пакетом печенья.

– Тебе лучше, мама? – заботливо спросил мальчик и поставил чашку на журнальный столик.

– Да, спасибо, Джонни, – растроганно произнесла Николь.

– Это мое любимое печенье. Оно тебе понравится, мамочка, – заверила Кэтрин и уселась на колени к матери, сразу же просунув руку в пакет.

– Спасибо, доченька. – Николь зарылась лицом в душистые кудряшки Кэт.

Отец и сын уселись рядом на диван и внимательно следили за тем, чтобы она действительно выпила кофе и поела. Кэтрин с любопытством изучала Стивена.

Хорошо, что девочка еще маленькая и нормально восприняла знакомство с настоящим отцом Джонни. Кэтрин явно не испытывала ничего, кроме любопытства.

Но как быть с Люси? Николь поспешно положила в рот кусочек печенья, дабы успокоить ревностных наблюдателей. Если можно в сложившейся ситуации рассчитывать на поддержку сына, то на Люси нельзя положиться, поскольку та еще слишком мала, чтобы понимать значение слов "такт" и "сдержанность", кроме того, Люси просто обожает отца.

Стивену нелегко будет завоевать расположение ее старшей дочери.

В задумчивости Николь жевала печенье, запивая его кофе.

– А теперь вы с мамой друзья? – с надеждой в голосе спросил отца Джонни.

Николь закашлялась, чуть не подавившись крошками от печенья.

– Твоей маме нужны доказательства моей преданности, сынок, – спокойно сказал Стивен и привстал, чтобы похлопать Николь по спине. – А для предоставления их мне понадобится время.

– Но ведь ты не собираешься сдаваться? – настаивал мальчик.

– Ничто не заставит меня сдаться, – заверил его Стивен.

– Вот видишь, – многозначительно сказал Джонни сестре.

– Да, – согласилась та, кивая головенкой в сторону Стивена. – Настоящие принцы никогда не сдаются.

– Принцы? – едва не разлив кофе, удивилась Николь.

Девочка в недоумении посмотрела на мать так, будто та не понимает самых простых вещей.

– Джонни сказал, что у нас в семье сейчас все, как в сказке. Злая ведьма забрала папу, и добрый принц будет теперь заботиться о нас, – щебетала Кэтрин. – Он отвезет нас во дворец.

– О Боже! – воскликнула Николь, весьма изумленная ловким приемом, которым ее сын объяснил сестренке происходящее.

– На то, чтобы подтвердить, что дворец действительно будет принадлежать вашей маме, Кэти, уйдет несколько дней, – предупредил Стивен, сразу включившись в игру сына.

– Прекратите, – крикнула Николь, с силой опустив чашку на столик. – Джонни, возьми Кэтрин и отправляйся с ней в другую комнату и оба оставайтесь там, пока я не приду. Мне нужно поговорить наедине с… с твоим отцом. И больше никаких сказок. Это приказ.

Тяжело вздохнув, Джонни встал с дивана и вышел из комнаты, увлекая за собой сестру.

– Спасибо, что назвала меня отцом Джонни, – тепло улыбнувшись, сказал Стивен. – Это так приятно.

– Какое право ты имеешь провоцировать подобные фантазии? – гневно воскликнула Николь.

– Мне очень нравится твоя дочь, – все еще улыбаясь, ответил Стивен, подходя к ней.

– Ты создаешь мне лишние трудности, – продолжала обвинять она.

– Николь, – остановил разгневанную женщину Стивен и обнял ее. – Я хочу, чтобы и у тебя, и у детей все было хорошо, и только ты можешь этому помешать. Прошу тебя, дай нам шанс.

– Ты сам себя обманываешь, – не сдавалась Николь. – Жизнь не сказка, а…

Стивен склонил голову, его взгляд стал загадочным и в то же время таким заботливым. Забыв, что хотела сказать, Николь застыла в его объятиях, ее рот так и остался приоткрытым.

Нежно проведя пальцем по ее губам, Стивен словно зажег огонь в Николь. Затем его рот накрыл ее губы, вызывая яркие воспоминания… первого поцелуя в ту памятную рождественскую ночь.

В юности Николь долго ждала того, чтобы поцеловал ее впервые именно Стивен.

Она так мечтала об этом, стараясь казаться другу своего брата достаточно взрослой. Все получилось так, как ей представлялось, почти идеально – сначала прикосновение, а потом…

Теперь история повторялась: Николь вновь ощутила прикосновение мягких губ и возбуждающее движение его языка. Да что он себе позволяет! Ей уже не семнадцать. Как бы там ни было, сейчас Николь любой ценой захотелось проверить, можно ли вернуть прошлое.

Мягко завершив поцелуй, Стивен поднял голову. Легко провел по ее щеке кончиками пальцев. Его глаза светились нежностью, проникавшей в ее сердце.

– Начнем сначала, Николь, – тихо сказал он.

Нет, это невозможно, говорил Николь здравый смысл. Нельзя соединить свою юность с настоящим положением вещей.

– Мы не сумеем, Стивен, – возразила она.

Крессуэлл ласково улыбнулся.

– Сию минуту ухожу добывать доказательства. – И направился к выходу. Она успела еще сказать ему вдогонку:

– Ты не представляешь, насколько все сложно. Есть еще Люси.

– Буду счастлив с ней познакомиться, – не останавливаясь, проговорил Стивен.

– Она старше Кэтрин. – Тут уж Николь поспешила за ним.

– Джонни уже сказал мне это. Не волнуйся, я справлюсь, – пообещал Крессуэлл, затем хитро улыбнулся. – Я сражусь со всеми драконами, Николь. У меня есть тайное оружие. – И с этими словами покинул дом.

Какое же тайное оружие имел в виду Стивен? Или просто пошутил? Вот ей сейчас точно не до шуток.

Николь вновь попыталась трезво оценить ситуацию. Так бы хотелось верить Стивену, но, с другой стороны, после череды неудач она боялась еще одного разочарования. Жизненные трудности уже выработали в ней недоверчивость к людям и развили инстинкт самосохранения.

– Мам, Стивен уже ушел? – В комнату вошел Джонни.

– Да, – устало проговорила она. – Джонни, зачем эта нелепая выдумка о принце? Я хочу, чтобы ты перестал внушать подобные идеи сестрам и рассказывать сказки.

– Хорошо, мам, – с готовностью согласился мальчик.

– Почему ты пропустил уроки?

– Я так переживал за тебя, – покраснел Джонни. – Но теперь нам не о чем волноваться, правда?

– Посмотрим, – осторожно сказала Николь. – Не надо спешить с выводами.

– Ладно. Пойду поиграю с Кэти.

– Отличная идея!

– У тебя все нормально, мам? Может, я могу что-нибудь для тебя сделать?

– Нет, спасибо, я в порядке, – ответила Николь, а про себя добавила: "Если это можно так назвать". Забота сына ее очень порадовала. Похоже, у них в семье появился настоящий маленький мужчина, на которого в случае неудачи можно опереться. Какую мать это не порадует?