Текст книги "Любовная карусель"

Автор книги: Элла Уорнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

– Ты все еще пьешь кофе с молоком и сахаром? – вдруг неожиданно спросил, не поднимая глаз, Стивен.

– Я не хочу кофе, – сухо сказала Николь, удивленная тем, что Стивен помнит такие мелочи. Его слова причиняли боль, впрочем, как каждое его слово и жест. Почему-то прошлое стало мучить ее больше, чем настоящее. Ей надо уйти. Но откуда такая тяжесть в ногах? Какой смысл продолжать бесполезный диалог со Стивеном?

Тут Крессуэлл взглянул ей прямо в глаза и задал неожиданный вопрос:

– Хочешь, я уведу у Ричарда Барбару?

Но сама мысль о подобной возможности повергла Николь в смятение. Ей стало неприятно.

– Ты же говорил, что не любишь расчетливых людей, – возразила она.

– Это правда, – угрюмо проговорил Стивен. – Но иногда с врагом можно бороться только его же оружием. Если для тебя так важно вернуть Ричарда…

– Нет, по крайней мере, не таким способом, – с неудовольствием возразила Николь, с отвращением подумав о подлости и бесчестности подобного шага. Очевидно, все мужчины одним миром мазаны.

– Но если ты уверена, что будешь счастлива только со своим мужем… И дети…

– У тебя все равно ничего не получилось бы, – почему-то не желала принимать его помощь Николь. – Да и Барбара не дурочка. Она видела, как ты держал меня за руку, и уже наверняка ломает голову, почему ты это сделал.

При воспоминании об ощущениях, вызванных его прикосновением, Николь покраснела. Крессуэлл все еще вызывает в ней чувства, весьма далекие от дружеских.

– Прости, меньше всего я хотел огорчить тебя, – извинился Стивен и со злобной иронией добавил: – Я должен был подавить в себе инстинкты.

– Возможно, тобой руководили добрые намерения, и ты действительно хотел помочь мне, – попыталась объяснить Николь. – Но пойми, люди зачастую превратно истолковывают некоторые вещи и частенько стремятся разрушить репутацию других. И мне не нужны дополнительные проблемы, Стивен. К примеру, твой секретарь, например, могла войти, когда ты обнимал меня. Представляешь, что бы Линда подумала, а потом пересказала твоим сотрудникам.

– Ты действительно хочешь вернуть Ричарда? – Стивен оставил ее тираду без ответа.

– Я уже ни в чем не уверена, – вздохнула Николь. Она действительно не знала, сможет ли даже ради детей жить с человеком, предавшим ее…

– Может, мне повлиять на него?

– Как? – безнадежно спросила Николь. Свидание с соперницей убило в ней всякую надежду на восстановление семьи.

– Я все же начальник твоего мужа. А многие считают меня завидной партией. Мисс Хорнклиф, к примеру, – с сарказмом сказал Крессуэлл.

– Ну а я здесь при чем? – искренне удивилась Николь.

– Часто люди не ценят то, что имеют, – объяснил Стивен. – Пока кто-нибудь не попытается у них это отнять, тем более, если этот кто-нибудь выше по положению. Допустим, я поухаживаю за тобой, а если нас увидят вместе, то Ричард может приревновать тебя, – не моргнув глазом, сказал Стивен. – И в один прекрасный момент твой муж снова вернется к тебе и детям.

– Если ты думаешь, что я стану твоей любовницей… – начала гневно Николь. Неужели Стивен мог предложить ей подобное. Ведь он прекрасно знает, что интриги не в ее характере.

– Я вовсе не собираюсь затаскивать тебя к себе в постель, – искренне заверил возмущенную собеседницу Крессуэлл. – Мы просто проведем какое-то время вместе. Мы же когда-то были друзьями, Ники, – с двусмысленной улыбкой напомнил Стив.

Ее озадачила эта улыбка. Теперь у нее не оставалось сомнений в том, что Стивен намекал на то, как они занимались любовью, – слишком уж явно демонстрировал он свои чувства. Николь не могла согласиться на его предложение по той простой причине, что внезапно поняла – она и сама испытывает к Стивену то же чувство, что и в семнадцать лет. Она боялась совершенно запутаться… И ради чего?

– Я не хочу вызывать ревность Ричарда, – дрожащим голосом произнесла Николь. – Если муж потеряет веру в мою честность… Неужели ты не понимаешь, что это только усложнит дело? Но если я останусь верной ему…

Улыбка сошла с лица Крессуэлла, сменившись выражением неприкрытой злобы.

– Он тебя не заслуживает, – рявкнул он.

– А ты заслуживаешь? – вырвалось у Николь. – Может, вспомнишь о женщинах, что наверняка были в твоей жизни, Стив? Как же твои отношения с ними? Почему все они закончились? Ты так же собирался поступить и с Барбарой?

– Нет, – прервал ее горячую речь Стивен. Николь с удивлением заметила, как краска стыда залила его лицо. – Я бы даже не прикоснулся к Барбаре. Я просто хотел узнать, что тебе нужно, Николь, – заверил он ее.

– Ладно, оставим Барбару, но что стало со всеми твоими спутницами жизни? – настаивала она, поскольку очень хотела узнать, как Стивен обходился с теми женщинами, с которыми хоть раз, как и с ней, занимался любовью. – Ни за что не поверю, что у тебя никого не было все эти годы.

– Разумеется, были. Никто, наверное, не хочет провести жизнь в одиночестве, – рассердился Крессуэлл. – Да, я пытался найти некий идеал, но каждый раз моей любовнице чего-то не хватало.

– И ты вычеркивал их одну за другой из своей жизни? – Николь больно было говорить на эту тему. Но ее мучило любопытство, так ли Стивен поступал с другими, как с ней.

– Нет. Мы расставались друзьями.

А меня ты вычеркнул из своей жизни, Стив. И я никогда не смогу стать твоим другом, про себя решила Николь, весьма задетая тем, что с ней он обошелся хуже, чем с другими своими женщинами: после той роковой ночи он о ней и не вспомнил.

– Прошу тебя, Ники. – Крессуэлл шагнул ей навстречу и протянул руку.

– Не подходи ко мне, Стивен, – предупредила его Николь. – И не прикасайся ко мне. Никогда.

– Я хочу помочь тебе. Я…

– Нет! Может, я все еще желанна для тебя. Это большой комплимент в мой адрес. Именно желанна. Вот и все. Тебя привлекает только секс. Тебе неизвестно значение таких слов, как любовь, верность…

– Неправда! – страстно вскричал обиженный Стивен. – Я не виноват, что женщина, которую я люблю, вышла замуж за другого и подарила детей ему, а не мне.

Казалось, сердце ее остановилось, мысли спутались, а перед глазами поплыл туман. Как этот человек смеет упрекать ее! Праведный гнев стиснул горло, и она злобно посмотрела в глаза Крессуэллу.

– Я ждала тебя годы и была полна веры и надежды, что ты наконец вернешься, но постепенно осознала, что я никогда ничего для тебя не значила. Годы, Стивен! Прошли годы, прежде чем я вышла замуж за Ричарда Френсиса, который дал мне то, чего не дал ты.

Крессуэлл замер. Вероятно, ему нечего было возразить, нечего противопоставить очевидным фактам. Она победила. С полным сознанием собственной правоты Николь взяла со стула сумочку, бросила презрительный взгляд на предмет своей первой наивной любви и направилась к выходу.

– Подожди, Николь! Ради бога! Я ничего не понимаю.

Резко обернувшись у двери, Николь выкрикнула:

– Лжец! Обманщик! Вот ты кто! – И вышла, хлопнув дверью. Следует точно так же поступить и с Ричардом. Ей не нужны мужчины, которым нельзя доверять.

Но что будет с детьми?

Может, надо забыть о гордости и подумать прежде всего об их интересах? Как объяснить им, что произошло? Какие найти слова, чтобы не причинить боль и не разрушить их первые радостные представления о мире?

От этих вопросов Николь почувствовала себя совершенно беспомощной. Ведь сначала она подумала, что в лице Крессуэлла она обрела поддержку, а теперь оказалось, что и он такой же, как и все остальные.

И зачем только они заговорили о прошлом? Того, что случилось, уже не исправить, время нельзя повернуть вспять. Но, с другой стороны, невозможно ничего забыть, просто записав все хорошее в графу "воспоминания", а плохое – в графу "забытое". Сколько еще лет былое будет преследовать и мучить ее?

Николь плохо помнила, как добралась до дома, – тревожные мысли полностью поглотили ее сознание и отгородили от окружающего мира. И только потом она осознала, насколько опасно водить машину в таком состоянии. Впервые в жизни она не поехала сама за детьми, а попросила свою соседку Джессику, чтобы та привезла ее троицу из школы, когда будет забирать своего сына.

Джессика удивилась, но с готовностью согласилась выполнить просьбу.

Дети вернулись из школы бодрые и ничуть не уставшие, чего нельзя было сказать об их матери. Николь уже смертельно устала, а день все не кончался. Ей предстоит еще по меньшей мере шесть часов работы, включая поход в магазин, приготовление ужина, вечернее купание детей и их укладывание. Вдобавок надо помочь детям сделать уроки, помолиться с ними перед сном, проследить, чтобы они тщательно вычистили зубы, прочесть сказку на ночь, пожелать спокойной ночи, подоткнуть каждому одеяло. Но измученная Николь благословляла свою занятость, которая позволяла ей уйти от терзавших ее мыслей об измене мужа и о Стиве. Если вернется домой Ричард, что она скажет ему и как ей оправдать визит к нему на работу? И нужно ли скрывать от Стивена Крессуэлла, что Джонни его сын?

Дети, впрочем, как будто сговорились вести себя плохо, не давая матери ни минуты покоя. Впрочем, Николь оправдывала такое поведение своих обычно послушных детей тем, что, вероятно, и они чувствовали трудную ситуацию, возникшую в отношениях родителей, и их нервишки не выдерживали напряжения. Стиснув зубы, Николь решила во что бы то ни стало спокойно продержаться до вечера. Но, несмотря на благие намерения, долго оставаться спокойной ей не удалось. Джонни стал дразнить Кэтрин и довел сестренку до слез. В своей комнате дети вывалили на пол игрушки, выгребая их из самых дальних ящиков. Причем Николь хорошо понимала, что кому-то придется убирать все это и даже догадывалась кому. Сердитым голосом она велела Джонни помыть руки перед обедом. Мальчик провел в ванной пятнадцать минут и вышел оттуда с такими же грязными руками. К этому времени Николь уже чувствовала, как кровь пульсирует в висках, и ощущала приближение мигрени.

Так или иначе, но день клонился к вечеру. Николь по-прежнему крутилась, как белка в колесе, утешая себя мыслью, что еще немного, и дети улягутся спать. И наконец вялым гуськом они побрели перед сном в ванную.

Вконец обессилевшая Николь присела на кухне. И тут мучившие ее весь день мысли нахлынули вновь. Хорошо, что дети, кажется, еще ничего не подозревают. Пока не следует заранее их расстраивать: вдруг Ричард вернется и признает, что совершил ошибку, бросив семью? А если нет? Что ей тогда делать?

Глава 5

– Мама, а когда придет папа?

Хороший вопрос!

– Я не знаю, Люси, – ответила Николь, как всегда перед сном целуя пятилетнюю дочь. С тех пор как Ричард ушел вчера вечером, объявив о намерении жить с Барбарой Хорнклиф, он не объявлялся.

– Можно, я проснусь, когда придет папа? Я хочу показать ему свой рисунок.

Люси считалась папиной любимицей, возможно, потому, что была первым ребенком Ричарда и очень походила на него. Очаровательное дитя с длинными пепельными волосами, огромными голубыми глазами с надеждой смотрело на Николь.

– Дорогая, я прикреплю рисунок к двери, – предложила Николь. – Папа обязательно увидит его, когда вернется домой. А сейчас тебе пора ложиться спать.

Она мягко поцеловала девочку в лоб. Люси разочарованно вздохнула, а Николь задумалась о том, что будет с малышками без поддержки отца.

Обняв мать за шею, Люси чмокнула ее в щеку.

– Я люблю тебя, мамочка.

Сердце Николь наполнилось нежностью. Может, она все же сумеет вырастить детей без Ричарда? Ведь вокруг столько неполных семей, прекрасно справляющихся с трудностями.

– Я тебя тоже люблю, Люси, – прошептала она девочке на ушко. – Спокойной ночи.

Люси зарылась головенкой в подушку, а мать, с трудом удерживая набегавшие слезы, поправила на ней одеяло. Затем Николь подошла к кроватке Кэтрин, заснувшей еще во время чтения сказки. Хорошо, что именно сегодня ее младшая дочка провела день в школе в малышовой группе, которая занималась два раза в неделю. Кэтрин была слишком сообразительной для своего возраста, поэтому Николь мысленно порадовалась тому, что не пришлось брать дочурку с собой в фирму, где работал Ричард.

На указательный палец Кэтрин была намотана прядь ее длинных каштановых волос, большой палец девочка держала во рту. Очень осторожно мать вытащила пальчик изо рта девчушки и раскрутила прядь волос с другого. Будет ли малышке так же сильно не хватать отца, как и ее сестре?

Конечно, легко надменной Барбаре утверждать, что девочки малы и смогут пережить развод без нежелательных последствий. Этой холодной женщине совершенно все равно, кому она причиняет боль. Вместе с тем, все детские психологи, книги которых читала Николь, в один голос утверждали, что развод родителей сильнее всего влияет на детей именно младшего возраста, когда психика еще не окрепла. Более того, впоследствии, когда они вырастут, им очень трудно будет сохранить свою собственную семью. Знает ли эта женщина, что творит? Больше всего Николь волновала сила ее влияния на Ричарда.

И неужели ее муж без сожаления оставит детей? Вообще-то это на него не похоже. Конечно, он всегда был несколько легкомысленным и все основные заботы об их воспитании уже давно сложил на жену, но все равно в их семье он всегда оставался "лучшим в мире папочкой", что наверняка льстило его самолюбию…

Поймав себя на мысли, что интуитивно повторила оценку ее мужа, данную Стивеном, Николь тяжело вздохнула. Выходя из детской, она еще раз обернулась, чтобы взглянуть на девочек, мирно спавших в своих кроватках, и решила пока ничего им не говорить, ведь Ричард еще может одуматься.

Однако через два дня начнутся зимние каникулы, а через неделю Рождество. У Ричарда не так много времени, чтобы передумать. Совершенно невозможно будет объяснить детям его отсутствие на семейном празднике. Тогда, видимо, все же придется сказать правду.

Тихо прикрыв за собой дверь комнаты, где спали девочки, Николь попыталась собраться с духом перед встречей с Джонни. Мальчику уже исполнилось десять лет, и он ложился спать позже своих сестер. Сегодня за ужином Джонни вел себя так, будто подозревал, что в доме что-то случилось. Мальчик всегда напоминал ей Стивена, а сейчас, видимо, от сегодняшней встречи с Крессуэллом сходство казалось особенно ярким.

Нет, нужно выбросить Стивена из головы и думать о других, более серьезных проблемах. Сегодняшняя встреча может только усложнить ее нынешнюю ситуацию. Но если Стивен не обманывал… Все равно невозможно забыть прошлые обиды. Сейчас ей надо быть сильной, очень сильной, чтобы выстоять и одной справиться с создавшимся положением, спасти свою семью.

В доме стояла тишина. Может, Джонни, читая книгу, заснул над ней? Возможно, тогда ей удастся избежать разговора с сыном и спокойно все обдумать.

Но мальчик сидел на кухне. Перед ним лежала открытая книга, и стоял недопитый стакан молока. Когда Николь вошла, он поднял глаза и посмотрел на нее взглядом Стивена. В эту минуту Джонни показался ей точной его копией.

– Интересная книга? – спросила, наливая себе кофе, Николь.

Ответа не последовало. Взяв в руки чашку, Николь вопросительно взглянула на сына.

– Что происходит, мам? – в свою очередь раздался прямой и серьезный вопрос.

Сердце Николь забилось в испуге, но внешне она осталась спокойной.

– Я уложила девочек спать, – сделала она попытку уклониться от разговора.

– Я спрашиваю о папе, – настаивал Джонни.

Как он догадался? Николь казалось, что пока ей неплохо удавалось все скрывать.

– Что ты имеешь в виду, сынок?

– Я слышал, как ты вчера плакала, – нахмурил брови Джонни. – Не знал, что делать. Думал, папа был с тобой, но когда я проснулся, его не было, и сегодня он не пришел.

Мальчик казался озабоченным и не по-детски решительным, и ее глаза вновь наполнились слезами. Джонни только десять, но он уже был готов встать на защиту матери. Он, наверное, целый день волновался, а она, погруженная в переживания, этого упорно не замечала.

Теперь правду скрыть невозможно. Джонни сразу почувствует обман. Но если рассказать ребенку, как все обстоит на самом деле, то он может никогда не простить отца. В душе Николь закипал гнев. Неужели Ричард не понимает, какие последствия для семьи принесет его связь с Барбарой?

– Мам?

Мальчик ждал ответа. Ну что ему сказать? Поставив чашку на стол, Николь заметила растерянность в глазах сына. Сейчас больше всего ей захотелось заплакать. Ну почему от дурных поступков взрослых должны страдать невинные дети?

– Прости, что расстроила вчера тебя плачем, – пробормотала она. – Мы с папой просто поспорили. Ты же знаешь, иногда так бывает.

Джонни понимающе кивнул, но было видно, что объяснение его не удовлетворило.

– Но ты плакала так долго, – возразил мальчик.

Представив себе сына, лежащего в темноте и прислушивающегося к ее всхлипываниям, Николь застыдилась своей слабости. Весь ее мир рушился, казалось, разваливался на части. Но очевидно, он просто стал другим. Уже все в ее жизни и жизни ее детей стало другим, независимо от того, вернется Ричард к ним или нет. Былых отношений уже не вернуть. Как бы там ни было, она обязательно найдет выход из создавшегося положения.

– Все меняется, Джонни, – сказала грустно Николь. – Иногда бывает трудно смириться с переменами.

Лицо мальчика неожиданно приняло упрямое выражение, в глазах сверкнула решимость.

– Папа ушел к другой женщине?

Николь застыла в изумлении.

– Почему ты так решил? – неосознанно сорвалось с ее языка.

Вместо положенного отрицания в ее вопросе выразилось искреннее изумление. Откуда мальчик мог это узнать? Может, подслушал их вчерашний разговор?

– У половины ребят в моем классе родители разведены, – спокойно сказал Джонни. – И вообще, я уже взрослый и кое-что понимаю. Папа приходил домой поздно, уезжал на выходные.

– Это все из-за работы. Он много работает, – машинально воспользовалась Николь объяснениями Ричарда.

– А почему он сейчас не пришел? – продолжал допытываться мальчик.

– Потому что… он хочет быть в другом месте, – ответила беспомощно Николь.

– А он вернется?

– Я не знаю.

Она не сумела солгать сыну, но сказать правду, значило настроить Джонни против отца.

– Сынок, если ты не против, мне бы не хотелось продолжать этот разговор, – робко сказала Николь. – Нам с папой нужно время, чтобы все выяснить. Хорошо?

На минуту мальчик задумался, а потом кивнул.

– Хорошо, мам. Только знай, что я всегда буду на твоей стороне.

– О, Джонни…

Ее голос предательски дрогнул, и, прежде чем Николь успела договорить, мальчик вскочил со стула, подбежал и крепко обнял ее. В его объятии было столько любви, неподдельной заботы и желания защитить мать! Николь погладила волосы сына. Ее сына, ее и Стивена…

– Я не хочу, чтобы ты снова плакала, мама, – всхлипнул Джонни.

– Больше не буду, сынок, – пообещала мать нежно. – Просто вдруг я почувствовала себя очень одинокой. Но ведь на самом деле не одна?

– Нет, у тебя есть я, – уверенно сказал мальчик.

– И я теперь всегда буду помнить об этом. – Душу Николь согрело теплое чувство. – Спасибо за поддержку.

– Не за что.

Какой он уже взрослый! Николь не хотелось разжимать объятий, но в последнее время Джонни не нравилось, когда его ласкали как малыша; сейчас, конечно, другое дело, но все-таки…

– Что ты читаешь? – попыталась она сменить тему.

– Это книга о кроликах, – солидно сказал Джонни. – О том, как они спасаются от наводнений.

Николь улыбнулась.

– Возьми книжку с собой в кровать и почитай еще немного. Только в девять часов выключи свет, как всегда. А я еще посмотрю телевизор.

– Ты будешь в порядке, мам? – забеспокоился Джонни.

– Конечно, – заверила она.

Мальчик взял книгу, пожелал матери спокойной ночи и удалился в свою комнату с сознанием исполненного долга.

Но если бы все было так просто! Налив себе еще кофе, Николь включила телевизор, нашла любимую программу и устроилась в кресле.

Однако она не могла сосредоточиться на увлекательной истории о путешествии по Африке. Она мысленно прокручивала в голове все семь лет своей семейной жизни, вспоминая слова Барбары и Стивена, особенно Стивена, и это несмотря на то, что она твердо решила больше не думать о нем.

Надо сосредоточиться на нынешних проблемах. Нет, ей не нужен муж, способный увлечься другой женщиной. Николь хотелось бы, чтобы муж всегда ставил ее на первое место. Хотя, как вообще-то справедливо сказала Барбара, сама она зачастую отдавала предпочтение детям, но ведь они также и дети Ричарда.

Даже если Ричард вернется к ней, ничто не останется по-прежнему. Так или иначе, ее ждет много трудностей.

В передней послышался шум. Слышно было, как открылась входная дверь и захлопнулась.