Текст книги "Цвет неба"

Автор книги: Елизавета Левченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

Но она пресекла все мои мечты, неожиданно щелкнула пальцами и умчалась в палатку, через пару мгновений примчавшись обратно со своей курткой в руках. Внимательно, оценивающе пробежалась по мне взглядом, я медленно выдохнул, повторяя про себя, что это совершенно не то, о чем я подумал, критически по куртке. И с радостной и победной улыбкой отцепила от нее капюшон, бросила ее на землю, а сама шагнула ко мне, замершему подобно статуе, скорее от неожиданности, что ее спасло, и накинула на мою голову этот самый капюшон. И отошла назад, с довольным видом и только сильнее разгоревшейся улыбкой.

Я отмер, подвигал подбородком, кажется, она еще шнурки завязала… надеюсь, что не бантиком, и саркастически изогнув бровь, скрестив руки.

– Ну и что это значит?

– Теперь тебя вряд ли кто узнает! – радостно сообщила она, видно уже предвкушая мою "радость" по данному поводу. Нет, я не спорю, в ТАКОМ виде, когда я похож больше на какого-нибуль нищего, чем на наследника трона, у которого одежда как мусора, меня точно и абсолютно никто не узнает. Но есть одно, большое такое "но": идиот в простой белой майке с длинными дырками на спине и в серо-бежевом капюшоне на голове среди толпы аристократов будет привлекать еще больше внимания, чем я – наследник, но без него. Определенно.

Я потянул за шнурок, развязывая, да, действительно, это был позорный узел "бантиком", и начал было стягивать этот злосчастный деталь одежды, как подскочившая Алекс с недовольным видом, довольно грубо поправила его, положив частично холодные ладошки поверх моих рук, и не два даже ничего толком сообразить, отступила.

– Ну что тебе не нравится? Ведь замечательная идея!

Скривившись, я пересказал, только теперь уже в слух, свои умозаключения. Нои тут она нашла, что возразить:

– Так можно одеть куртку!

Я скептически осмотрел куртку, составляющей пару капюшону.

– Да у меня туда даже руки не пролезут.

Она тряхнула головой, отчего по ее коротким, рыжим волосам пробежалась золотистая искра солнечных лучей.

– Я же не про мою – про твою говорила! – недовольно воскликнула она.

– Черная куртка и серый капюшон… – протянул я, – И как ты себе это представляешь?

Она с непередаваемым умоляющим взглядом небесных глаз и состроенными домиком тонкими бровями посмотрела на меня.

– Ну, Демм, пожалуйста, что тебе стоит? Один только разочек! Мы просто посмотрим, что собирается делать Хранитель Илдран с Цун, я хочу понять, что же с ней случилось, и вернемся назад! Дело на пару часов! – Она подалась вперед. – Ну, хочешь, я сделаю все, что попросишь! Только отнеси меня к Неаме.

Медленно дойдя до палатки, вышел из нее уже с курткой, завязанной рукавами на талии.

Я услышал заветные слова, обещание, сейчас для меня составляющее наибольшую ценность в этом мире. "Сделаю что попросишь…" По телу пробежала волна дрожи. Слишком манящее обещание… Да, я не буду перешагивать границы… но я буду балансировать на грани, опасной, как острие меча.

– Все, что попросишь… – прошептал я, преодолевая расстояние, разделявшее нас. Взял ее ладони в свои, не отводя взгляда от ее расширившихся глаз, подержал их немного дольше, чем нужно было, и положил их на свои плечи. – Помни, ты обещала.

Она моргнула и мило покраснела. Наверное, поняла, что мое желание будет отнюдь не простым. Или простым… это с какой стороны посмотреть. Если с моей… хотя и здесь все сложно.

Что-то уж слишком задумался. Пора зарабатывать желание!

– Держись крепче. – Алексин послушно сомкнула руки на моей шее, пряча глаза. Подхватив ее, я пробежался и взлетел.

Капюшон Алекс прижимала в груди, чтобы его не унесло сильным ветром, а ее саму я завернул в собственную куртку. Мне совсем не хочется, чтобы ее продуло.

Происходящее повторяется… три раза в своей жизни я летал вот так, с ней на руках, и два раза из этих не остались в ее памяти. Одно стерла Хранительница, приставленная для ее защиты, та, кого она называет бабушкой, другое – я. Тогда, при второй нашей встрече на горном плато, так боялся, что она, увидев мои крылья, поймет, кто я… да, я очень боялся из-за глупости потерять ее. И поэтому лишил ее воспоминаний. Если бы я не сделал это – кто знает, быть может этого настоящего не было… В нем быть может существовал только односторонний страх и неприязнь. Не как сейчас. Доверие… она подпустила меня к себе.

Она близко… так близко, что ее дыхание щекочет мою кожу, а прохлада тела холодит. Как же я раньше не задумывался и на миг, что это так волнующе? Я прижал ее сильней.

Хрупкая, я не должен забывать, насколько она хрупка и нежна. Как цветок, настолько экзотически красивый, что захватывает дух и замирает сердце, от его аромата кружится голова. Хочется дотронуться, но боишься, что как-то повредишь его красоту своими неосторожными желаниями или вовсе переломишь пополам хрупкий стебелек… Странная ассоциация у меня возникла, но как же она точно описывает происходящее.

Я слишком дорожу ей, чтобы нанести хоть какой-то вред. После долгого ожидания – не хочу потерять, лишиться ее доверия. Я боюсь себя и за нее. Когда она рядом… Ведь когда-нибудь сделаю неосторожное движение, и вполне возможно, буду жалеть об этом всю жизнь.

Что мне делать?

Хранитель действительно ушел в столицу и скрылся в Лаборатории, дугой нависающей над городом. Там я видеть его перестал, что неудивительно. После войны, ученые понаделали множество защит от нас. На всякий случай.

Я сообщил об увиденном Алексин. Она кивнула и прокричала сквозь свист ветра:

– Тогда снижаемся и подождем его около Лаборатории, хорошо?

Я вздохнул.

– Только вот как? Меня могут легко засечь с этой самой Лаборатории.

Она состроила задумчивое личико. Я завис в воздухе, недалеко от города, дальний край которого был совершенно не виден из-за низких туч. Алексин, повернув голову, смотрела туда же. И вот ее личико озарилось и она развернулась ко мне.

– Демм, а ведь можно приземлиться на какую-нибудь высотку! На крыше точно должны быть люки, ведущие внутрь, я точно знаю, ведь чистоту работы уловителя, расположенного там, часто проверяют! И среди облаков тебя не будет видно!

Хм… Ну что я могу сказать, неплохая идея… имеющая свою долю риска. Но за неимением лучшего, поступим так.

– Мы промокнем, – предупредил, внимательно смотря на нее. Так близко… каких-то двадцать сантиметров. Я еще четче ощутил ее запах… запах души… Она отвернулась как ни в чем не бывало.

– Ничего страшного. А люди как-нибудь перетерпят вид мокрых нас! – со смешинкой закончила она.

Я с силой взмахнул крыльями, поднимаясь выше. Мы влетели в тучу. Мельчайшие капельки воды покрыли лицо, как маска. Хорошо, что зрение у меня не человеческое, иначе бы сейчас не смог нормально видеть. Точнее, вообще не мог глаза разлепить. Алексин закашлялась и расчихалась.

– Лучше не дыши, если, конечно, не хочешь, чтобы я делал искусственное дыхание! – Она покраснела и по-смешному надула щеки. Я рассмеялся и, неожиданно для себя, чмокнул ее в нос. Не удержался. Она вспыхнула еще сильней и спрятала лицо у меня на груди.

Замечательно. И что будет дальше, если я даже от такой мелочи теряю голову?

В окружающей дымке проявлялись темно-синие коробки высоток. Я выбрал ту, которая поближе к Лаборатории и устремился вверх.

Почти всю верхнюю площадку занимала башенка из железных труб малого диаметра, на вершине которой был установлен крест. Вот значит как выглядят эти уловители. Осторожно поставил на ноги Алексин, которая тут же указательным пальцем показала на люк. Я дернул за скользкую ручку и вырвал люк с мясом, отбрасывая в сторону, в туман. А если он упадет на голове кому-нибудь из людишек… чтож, я никогда не ценил их никчемные жизни. В темноту вела лестница, состоящая из расположенных друг напротив друга скоб, и Алекс уже ловки спускалась, держась одной за скобы, а другой прижимая куртку. Неосмотрительно, да бросила бы она эти тряпки! Как бы сама не сорвалась. И мне нужно было мне идти первым и проверить. Вдруг что не так, вдруг лестница кончается в нескольких метрах от пола? Но волнения мои, как оказались, были безосновательные. Только потом, через пару секунд пришла мысль, что навряд ли эта лестница в плохом состоянии. Ею ведь часто пользуются, а где ученые – там порядок и качество, по их же и девизу. И звук удара подошв ее обуви и пола только подтвердили мои мысли. Убедившись, что она отошла в сторону, втянул ненужные уже крылья и спрыгнул вниз, не утруждаясь спуску по лестнице. Помещение представляло собой что-то вроде мини генераторной. Катушки с черными проводами, связанными между собой в один моток, были присоединены к перемигивающемуся зелеными и синими огоньками стенду, видно управляющему тем самым уловителем. И вообще, я не особо разбираюсь в этой лабораторной чепухе, да и не хочу даже. Лично мне это не интересно и не нужно.

Алексин осторожно шагала вперед, шаря руками перед собой. Ведь только для меня различимо окружение, а для нее непроглядная тьма! Я подхватил ее ладошку и повел к двери.

– Только, пожалуйста, не слишком громко! Иначе жители могут выскочить на шум, – прошептала она, притормаживая и оттого тяня мою руку.

Без шума… в принципе, я сам это понимал, не нужно было лишний раз напоминать.

Я потянулся к своей силе, представил, как она льется по жилам левой руки, и прислонил ее к железной двери, туда, где, как я понял, с той стороны находится замок, и просто проплавил ее насквозь, вместе с дужкой замка. Дверь с непереносимым скрежетом отворилась. Кажется, если бы я просто сорвал ее с петель, шуму было бы намного меньше.

Тут тьма разбавлялась светом маленьких светильников, я на мгновение прикрыл глаза, возвращая им человеческий вид. Алексин сама протянула мне и куртку и капюшон, который я уже готов был разорвать на мелкие тряпочки. Не следует рисовать, вдруг какому-нибудь аристократу малой руки, а именно такие, самые бедные из аристократии селились на верхних, "экономных" этажах, взбредет в голову выйти именно тогда, когда мы бы проходили мимо. А теперь… да пусть проходит, пока не надоест, в таком комичном наряде, да еще и в полутьме меня точно не признает никто.

Мы спустились на площадку этажом ниже и спустились на лифте. Я надвинул и без того глубокий капюшон на глаза. Буду надеяться на лучшее, и молчать, очень многие люди могут опознать меня по голосу. Вместе с какой-то бабулькой мы вышли на улицу.

В уши ударила какофония из людских голосов, шума проезжающих мимо машин, дребезжания рельсов, свист поездов… Не удержавшись, скривился и отозвал трансформацию. Иначе я бы просто свихнулся или окончательно и бесповоротно оглох. Стало чуть полегче.

Алекс вцепилась в мою руку, оглядываясь, и спросила:

– Демм, а ты знаешь дорогу к Лаборатории?

Я коротко кивнул и потянул ее дольше по улице. Вот что мне совершенно не нравилось, так это то, что она дрожала, но не показывала ни единой черточкой лица, что ей было холодно. Я дернул молнию на куртке, чтобы снять ее, пусть эти люди что хотят, то и думают, мне совершеннейшим образом все равно, но заметившая это Алексин, сдвинув брови, помотала головой. Тогда я просто крепко прижал ее к себе одной рукой, одновременно с этим распространяя частицу силы по телу, нагревая его.

Я бывал в этой Лаборатории лишь один раз, но дорога до нее в памяти отложилась. Это было года два назад, я прибыл как представитель наивысшей аристократии с целью проинспектировать какие-то новые наработки местного Носта. Был как молчаливая и угрожающая тень, потому что ничего практически не поминал, а за меня все решали дядины прихвостни.

Люди провожали нас с недовольными и осуждающими лицами. Главное, что не удивленными. Значит, все же меня пока никто не признал.

Лаборатория нависала прямо у нас над головами, она как раз проходила над улицей. Алекс не сводила с нее восхищенного взгляда, совсем не глядя перед собой и чуть ли не наталкиваясь на прохожих. Похоже, она решила целиком и полностью доверить выбор пути мне.

К сожалению, вблизи входа в Лабораторию подворотен не было, и нам пришлось застыть посреди улицы, прислонившись спинами к стенке какого-то магазина, чтобы нас не унесло людским потоком. Зато вход в нее отлично просматривался. Я уставился на него из-под капюшона, как можно реже мигая. Не пропущу этого Хранителя. Краем глаза я отмечал, что Алекс с восторженным видом не прекращала вертеть головой. И что она только такого достойного внимания она углядела в этом сером городе? Много людей, много громких и режущих слух звуков, унылость, однообразие, угнетающе нависающая Лаборатория, создающей ощущение крышки от клетки, за которую вполне сходят огрызки высоток. Не понимаю, ну зачем их нужно было делать такой формы? У столичных людей извращенное чувство вкуса.

– Какой красивый город… – мечтательно протянула она. Я, не сдержавшись, фыркнул. Надо же, как угадал.

– Видно ты не была в Крае Паланкаров! Вот где настоящая красота… не убожество, как здесь, – буркнул я, складывая руки на груди. Алексин с возмущенным видом открыла рот, видно хотела доказать мне здесь и сейчас все эти незамеченные мною прелести столицы, но вместо ее голоса, я услышал, как громко воскликнул другой, откуда-то сбоку:

– Наследник Дмитрий Версе??

Я медленно, чувствуя, как сердце ухает в пятки, обернулся на источник голоса, ощущая направленные на меня еще с минимум десяток глаз. В голове я молниеносно перебирал все когда-либо слышимые мною голоса, выискивая похожий. И нашел.

Передо мной застыл невысокий, едва дотягивающий мне до плеча, лысеющий мужчина в круглых очках, сейчас сползших на переносицу, лопоухий, носитель полуобщипанной козлиной бородки, одетый в длинный серый плащ, поверх которого была криво нацеплена перевязь с коротким, настолько богатым, настолько и бесполезным в настоящем бою мечом, право носить открыто который имели право только представители наивысшей аристократии.

– Советник Логмар Кавель, – прошелестел я. Черт! И с каждой секундой вокруг все больше людей, я не могу рисковать и воздействовать на него своей силой! Они же сразу признают во мне демона по наливающейся алым радужке и вытянувшемуся в тонкую полоску зрачку. И тогда… на мне можно с уверенностью ставить крест. И нужно было этому старому дураку так вопить! Если бы только он был тише…

– Демм, бежим! – Алекс дернула меня в сторону, но я не шелохнулся. Чуть наклонившись к ней, я процедил так тихо, чтобы только она могла расслышать. – Я никому и никогда не показываю спину. И выпрямился, повернувшись к советнику и толпе, нацепил на себя привычную высокомерную маску наследника. – Чего тебе нужно, Логмар?

Он поморгал маленькими глазками и залебезил:

– Ваше высочество, как хорошо что вы нашлись! Ваш дядя, его величество, очень за вас волновался, он послал меня сюда, в Неаму… Где же вы были столько дней, вас похитили? – с лживым участием вопросил он. А взгляд так и бегают по сторонам, видно он не один, ждет свою свиту. И уверен, что среди них найдется парочка Элементалов.

– Это не твое дело, Логмар. – Все понятно с ним. Дядя отсыпал ему из казны, чтобы тот с охраной караулил меня в третьей столице. Глупец! Да разве бы я сунулся в такой крупный город, если бы не… Ладно, сейчас нужно думать, как выпутаться из этой весьма непростой ситуации. Попробуем сбить его с толку. – Я уже переговорил с дядей и сейчас спешу по его личному заданию. В сторону, Логмар, не занимай мое время.

Я дернул за руку Алексин, увлекая за собой, и с независимым видом попытался обогнуть советника. Но не тут-то было. Он заступил мне дорогу, а к нему, грубо расталкивая толпу, подошли Элементал и три человека в костюмах имперской стражи.

– Но как же так? Мы буквально день назад виделись лично и четверть часа назад говорили с Его величеством, и он ничего нам не сказал насчет этого "задания", – последнее он сказал с уже неприкрытой издевкой. – Нам был дан ясный приказ – найти и доставить Наследника в Край Паланкаров. – Гаркнул он и вновь заговорил елейным голосом, в котором то и дело мелькало довольство. – Прошу пройти со мной.

Что делать? Ведь мне ничего не остается, как идти с ними. Если бы только среди них не было Элементала, я бы мог быстро раскидать их, но… Но. Пока я человек, Элементал является очень опасным противником. А призывать трансформацию я не смею. И что делать с Алексин? Взять с собой или оставить здесь… посреди огромного города, без денег, незнамо сколько километров от нашей стоянки на озере… нет, я не могу так поступить! Пока она рядом, я, по крайней мере, уверен в ее безопасности.

Я что-нибудь придумаю, обязательно, а пока сделаю вид, что подчинился.

– Хорошо, я пойду с тобой.

Алексин я прижал к себе собственническим жестом, обводя всех взглядом, чтобы они поняли, что она со мной. Она смотрела на меня немного ошарашено и испугано. Я попытался передать глазами, что потом, я расскажу все потом, а сейчас верь мне.

Двое стражников растолкали людей, образовывая коридор в толпе, Элементал и последний стражник встали по обе моей стороны чуть позади. Советник, поправив плащ, излучая довольство, пошел впереди. Мне ничего не оставалось делать, как идти следом.

Я понял бы, куда мы идем даже с закрытыми глазами – через комплекс Лаборатории, к порталу. Я очень нужен дядя, раз он разослал не просто стражу, но таких высокопоставленных людей, как вот, к примеру, советник. И, я уверен, он не один такой. Дядя что-то замыслил, и для воплощения этого замысла нужен я. Интересно, а случайно ли советник так громко пересказал приказ дяди? Так, чтоб его слышало побольше народу… Может, чтобы показать всем, что… Вот тут я застопорился. Для чего это ему нужно? Обвинить меня в каком-то преступлении? Пока больше ничего в голову не приходит… если так, то я плюну на все, и устрою бойню во дворце. Когда стоит на кону моя, да не только моя, но и жизнь Алексин, мне будет глубоко все равно, что люди увидят меня – демона и сколько будет противников.

Только вот… подозреваю, что я не переживу вот эту самую бойню. Потому что не я буду бить – а забьют меня. Количеством задавят. Нужно что-то придумать… Так, стоп. Прежде чем что-либо планировать – нужно все точно разузнать, и встретиться с дядей, пусть в лицо мне скажет о своих намерениях… что он точно сделает, мне даже просить не нужно будет. Он частенько страдал излишней болтливостью. И как оказалось недавно, уже и несдержанностью, которая для меня весьма опасна. Так что сейчас самое лучшее – вести себя спокойно и послушно.

Я стянул уже ненужный капюшон и, скомкав его, сунул в карман.

Я вспомнил, как вблизи эта громада Лаборатории угнетает… похоже, только меня. Алексин, как всегда, восторгалась. Все же потом, когда все закончится, я обязательно у нее спрошу, ну что она углядела хорошего, а главное, пояснить – почему ей понравилось. Элементалы, использовавшиеся учеными этой Лаборатории как охрана, пропустили нас внутрь.

Ничего не изменилось. Тот же каменный темно-бурого цвета, гладко отполированный пол, если нагнуться – можно увидеть свое мутное отражение, белые, шершавые стены, сами по себе, безо всяких светильников излучающие ровный, достаточно яркий свет, он сначала ударил по глазам, привыкшим к серому уличному свету. По правую руку – ряд лифтов из голубоватого пластика, разъезжающие по прозрачным, полукруглым шахтам. По левую – пара эскалаторов, расположенных весьма круто. С такого, если не держаться крепко за поручни, свалишься – и не заметишь. Почти возле самого входа перед советником вышел и поклонился человек, мужчина в бардовой униформе ученых третьей столицы. Еще один сопровождающий.

Лабораторию мы прошли насквозь, и вышли на территорию комплекса вспомогательных сооружений. Кажется, там была собственная генераторная, принимающая по отдельной ветке напрямую энергию из Носта, и много башен, кранов, всяких других железных конструкций, назначение которых для меня загадка, которую я совершенно не хочу разгадывать. А впереди, на острове, посреди реки Лих, возвышался огромный, высотой с десятиэтажное здание, портал. Надо же, они его переделали. Мало того, что теперь он формой представлял цилиндр, так еще и сделали вместо одной, большой портальной плоскости несколько десятков, но маленьких, напоминающих лифтовые кабины, стало два яруса, соединенных лестницами, и кабины эти занимали все пространство между ними. Мы пошли к порталу по подвесному мосту.

– Демм, а ты знаешь, что приемные кабинки выполнены из двойных слоев илиниума, ведь именно он, как выяснилось с помощью множества опытов, не пропускает во внешнюю среду чистую энергию распада урана, но не накапливает, для этого между этими слоями расположены иллиниумые трубки с нитками проводника-накопителя внутри; под днищем и над ним, у самого потолка расположены круговые диски с резонаторами, которые взаимодействуют с поступающей энергией и сдерживают ее, пока желающие переместиться не наберут координаты приемной точки на пульте управления, соединенного с помощью МИ волн, подаваемых через проводку, для предотвращения разрыва связи в плохую погоду, с главным управляющим устройством. И только получив там подтверждение, они освобождаются и прорывают наслоение пространства четырехлинейного пространства, пространства времени, создается дыра, через которую и…

– Я вижу юная леди для своего возраста очень много знает про устройство главного портала. Не хотите пойти к нам на обучение? У нас готовят высококлассных ученых, спецов своего дела! Ваш живой разум украсит наши ряды! – Ученый, оказывается, все это время ее слушал. И он прервал этот словесный поток совершенно не нужных мне деталей, которые мне пришлось выслушивать и от которых пухнет голова! Хвала ему и всякие почести! Я уж было сам хотел прикрыть ее ротик. Ну зачем, спрашивается, она это рассказывала? Для жизни мне вполне достаточно и минимальных сведений об этом портале, учитывая то, что я им пользуюсь раз в пару лет!

Вот теперь я понял, что излишний ум бывает во вред, причем тем, кто находится рядом.

Алексин округлила глаза и отчаянно замотала головой.

– Нет, нет, никогда! – воскликнула она

– Жаль, – с видимым сожалением сказал явно обиженный такой реакцией ученый и заспешил вперед. Будет подготавливать перемещение.

Я, Алексин, советник и пришедший с нами ученый заняли одну кабину, трое стражников и еще один ученый – другую. Элементал остался, видно его выделила местная Лаборатория по приказу дяди. Ручки Алекс сразу потянулись в управляющей панели, которые я оперативно перехватил, притянул ее поближе к себе, так сказать, во избежание.

Кабина мелко задрожала, значит, готовится к пуску.

– Всегда думала, а как выглядит пространство когда время разрывается, – прошептала она.

– Как, как – никак! – проворчал я. – Просто одно окружение сменяется другим.

– И все? – разочарованно протянула она. Ну прямо лишили ребенка чуда! Я прижал ее голову к своей груди.

Угу, чувствую я, какой это ребенок…

Через минут двадцать мы вышли на центральную улицу уже столицы первого раздела. Там нас уже ждала машина. И когда только успел этот прохвост доложить о моей поимке? Вот что значит – опыт…

С ее стороны

Мы беспрепятственно выехали из города, машину даже не задержали для проверки на выезде. Или в этой столице другие порядки, или… предположения можно строить бесконечно.

Какая же я дура! Ведь из-за меня и только меня Демма поймали. Почему я не подумала раньше… да он сам мне сказал, что ему нельзя появляться в столице, но я как полная эгоистка решила, что мои желания важнее всего! И уговорила его… Ну подумаешь, ну не узнала я бы, что на самом деле с Цун случилось. Так нет же! Я ведь решила, что хочу знать абсолютно все, больше не подчиняться слепо и не быть пешкой в чужих руках. Чтож, дорешалась! Совершенно перестала думать головой и просчитывать последствия своих решений!

Хотелось хорошенько побиться головой о стекло. Может после встряски мозги на место встанут? Хотя, сомневаюсь…

Я уставилась в затемненное стекло, бездумно наблюдая за бесконечным мельканием мелкой заградительной сетки, расположенной по обоим бокам дороги, огораживающим лес, который так боятся многие, можно считать, почти все аристократы. Никогда не понимала эту их фобию – ну что такого страшного можно найти в обычном дереве? Оно же такое красивое! Наверно, все дело в том, что я прожила большую часть жизни среди природы и простых людей…

Значит, нас везут в Край Паланкаров, закрытую для многих часть страны, где испокон веков проживает императорская семья и часть общества, называющая себя наивысшей аристократией. Между прочим, они единственные, кто не боится, а наоборот – боготворит природу. Говорят, там город построен прямо посреди леса! И том лесу растут необычные деревья, смесь с цветком, что вместо кроны, называемые Велераль. Вот честно, слабо я их представляю, хоть на воображение никогда не жаловалась. Но представлю… увижу вживую! Ну вот, я устроила Демму столько проблем, и вместо того, чтобы раскаиваться – радуюсь и предвкушаю, как увижу много интересного…

Я украдкой бросила на него взгляд. Сидит, скрестив руки на груди, хмурясь, смотрит в одну точку. Лучше его сейчас не трогать. Злится… точно злится. Я повернулась обратно к окну.

Сетка закончилась резко, отчего успевшая задремать с открытыми глазами я встрепенулась. Машина остановилась. Приехали? Нет, поехала снова… Мы проезжали через огромную арку, толщиной, навскидку, метров пять, не меньше! Нет, это ворота. Два человека в одинаковых черных с белым мундирах держали одну ее створку, ожидая, когда проедет машина. И с видимым трудом стали закрывать за нами.

Поймав недовольный взгляд седого и почти лысого мужчины, которого Демм назвал советником… имени не запомнила, я села прямо, чинно сложив руки на коленях.

И действительно, в Крае Паланкаров – это сплошной лес. Машину потряхивало на мощеной булыжниками дороге, отчего я едва не въехала виском в верхнюю ручку, расположенную над стеклом.

И опять я едва не заснула под монотонное мелькание древесных стволов. Спасло меня то, что мы, наконец, въехали в сам город.

Нигде не было высоток. Только утопающие в зелени белоснежные, приземистые, опрятные и такие по-домашнему уютные, от силы в четыре этажа, дома с одинаковыми крышами-куполами и округлыми, большими окнами, огороженные аккуратненькими заборчиками. Перед каждым домом был разбит палисадник: у кого это были зеленые лозья винограда или хмеля, увивающие арки и столбы, у кого разнообразнейшие по расцветке цветы, даже огороды – пушистые хвостики моркови и луковые перья я узнаю везде и всюду, ибо сами их выращивали, когда еще я была маленькой. И, конечно же, деревья: фруктовые, из которых я, к своему восторгу, узнала давно не виденные узловатые яблони и груши, стройные вишни и раскидистую алычу, на ветвях которых уже появились зеленые, незрелые плоды, и обычные – золотистые гинкго и красно-коричневые, величественные грабы.

Велераль не заметила…

И люди здесь были тоже особенные. Они отдавали предпочтение легкой, летящей одежде теплых или кремовых тонов.

Лес расступился, и я ахнула от восхищения. Передо мной возвышался холм, плавно перетекающий в скалу, нет, цельный монолит темно-серого цвета скал, уходящих в небо. Не видно было их пики – они полностью сокрыты облаками… да это же… те самые скалы, которые были в отражении! Точно, ошибки не может быть! Дорога, извиваясь как змейка, вела к величественному замку на вершине холма, где тоже преобладали купола и белоснежного цвета строительный камень, сверкающий на солнечном свету.

Мы поехали прямо к нему.

От стекла я отлипла, потому что страшновато было продолжать смотреть, как земля уходит все дальше вниз… точнее, как раз мы – вверх… не важно.

Машину окружила стража. Часть их окружили с тревогой оглядывающегося Демма и увела его прочь. Другая часть советника, и трое – начавшую паниковать меня. Что происходит? Почему нас с Деммом разделили?

Подталкивая в спину, меня повели внутрь замка.

Сразу напротив входа начиналась широкая лестница, расходящаяся где-то на середине первого этажа на две – одна направо, другая – налево. Мы прошли мимо нее, свернув в коридор по правую руку. Подошва кроссовок скользила по песочного цвета плитке, что составляла пол. Я вертела головой, стараясь рассмотреть побольше. Стены были до середины укрыты деревянными, коричнево-красными деревянными панелями, выше вроде просто побелены. Большие окна закрывали плотные портьеры бардового цвета, сейчас раздвинутые, чтобы пропускать внутрь солнечный свет. Картины, изображающие разнообразные захватывающие дух природные пейзажи перемежались с канделябрами, выполненными… да нет, это были настоящие свечи! А ведь точно, в Крае нет Носта, значит, у них нет электричества? Но как тогда они живут? Элементарно готовят пищу? Просто не представляю, как можно так жить…

Передо мной открыли первую встреченную дверь и жестом пригласили зайти. Что я и сделала (а что мне еще оставалось делать?). Дверь закрылась… надеюсь, что не на замок. Я присела на краешек одного из синих диванов (коих было весьма много, похоже, комната служила чем-то вроде гостевой) и приготовилась ждать. Надеюсь, меня тут не бросят?

Диванчик оказался очень мягким и удобным… организм все-таки исполнил свою давнюю угрозу и уснул.

Разбудили меня осторожно, то есть просто похлопали по плечу, а не растормошили. Сонно хлопая глазами, я уставилась на двух девушек, может даже молодых женщин.

– Леди, мы должны помочь вам одеться к приему! – Судя по промелькивающим в голосе раздраженным ноткам, уже в который раз сказала одна из них.

– В смысле? Какой прием? – мгновенно проснулась я.

– Вам оказана честь быть приглашенной на прием, устраиваемый Его величеством. Поэтому, леди, пожалуйста, встаньте и пройдите с нами, вас нужно подготовить.

Она подхватили меня под локотки и потащили куда-то в сторону. Я не сопротивлялась. А зачем? Раз пригласил… стоп, то есть, меня Наместник трона, дядя Демма пригласил? Значит, на приеме будет Демм? Тогда я точно не буду сопротивляться!

Не обращая внимания на протестующие крики, меня раздели и споро облачили в кремового цвета платье с открытыми плечами, удерживающееся от сползания тонкими бретельками, подол его составляли три слоя летящей, непрозрачной ткани. На ноги натянули сандалии на низком каблуке, крепившиеся к ноге целой сетью кожаных веревочек. И одновременно с этим другие умелые ручки терзали мои волосы. Как ни странно, но из них сделали подобие прически, как я потом увидела в зеркале. Слева по направлению от виска к затылку заплели три косички-колоска, крепились они шпильками и… розой. Живой. Хорошо хоть что без шипов. Я потрогала бутон подушечкой указательного пальца. А не слишком ли?.. Ладно, потом вытащу и выброшу. Нет, жалко цветок, лучше буду в руках нести.