Текст книги "Цвет неба"

Автор книги: Елизавета Левченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)

– Проклятый выродок Шисстов, я, наконец, добрался до тебя. – пророкотал он, уставившись на меня полным ненависти взглядом. Еще один привет из моего прошлого. Мой старый враг. К сожалению, поинтересоваться, что же я такого сделал ему не получиться. Для него существует только один понятный язык – язык боя.

Молниеносное движение женщины, лунный свет отбликнул в том месте, где бликовать не должен. Я сделал кувырок, пропуская мимо себя два узких кинжала.

Использует метательное оружие… мой просчет. Будет сложнее, чем я думал…

Демон хотел воспользоваться моментом, пока я в воздухе, и ударил прямо изо плеча. Двуручный меч певуче рассек воздух там, где я по траектории должен был приземлиться.

Хорошее, широкое лезвие… иногда оно может играть против своего хозяина. Я просто просчитал время, когда лезвие достигнет удобной мне точки, чуть прираскрыл крылья, тормозя, оттолкнулся от него и отпрыгнул в сторону.

Это хорошо, что у него такое оружие. Я, как мастер двуручника, знаю все плюсы и минусы такого оружия, и могу воспользоваться ими. Конечно, прибегая как сейчас к помощи своей демонической стороны.

Шансы на победу растут прямо на глазах.

Женщина вновь метнула кинжалы, а демон из низкой стойки, в которой он находился после последнего удара, попытался сделать мне подсечку. Может, эти удары были бы весьма опасны, если бы не разница в их нанесении. Секунда – весьма достаточная разница, что позволила мне, не напрягаясь, уйти и от одного, и от другого удара.

Они не слажены. А раз не слажены, то только мешают друг другу – попытки навредить мне сводятся к нулю. Зачем же тогда нападать вдвоем? Неужели надеялись только на то, что я не смогу сосредоточиться на сразу двоих противниках?

Обманулись моим возрастом… Ну чтож, это ошибка будет стоить им очень дорого.

Я втянул ненужные теперь крылья и продолжал уворачиваться, не спеша переходить в ответное наступление. Я изучал их. Манеру двигаться, наносить удары, скорость, силу. Искал слабые места, в которые я и собирался ударить. К примеру, слабое место демона было уже найдено, хотя и искать его особенно было нечего – все на виду. Он позволял своей несдержанности, вызванной ненавистью ко мне, брать над собой верх. Еще немного, и он сам подставит мне свою шею.

А вот женщина… пока она оставалась для меня загадкой. В основном нападал демон, она была лишь прикрытием или дополнением к его атакам.

Невозможно, чтобы ее оружием были только кинжалы.

Это я и собирался выяснить. Все равно рано или поздно они кончатся.

Как все оказалось просто… я даже разочарован. Я ожидал большего от этой битвы, надеялся, что они заставят меня выложиться на полную… а так… всего лишь небольшая игра. Как всегда.

Женщина достала новый кинжал и, вместо того, чтобы послать его в меня, полоснула себя по руке. В голове предупредительно щелкнуло, шестое чувство подсказывало, что все не так просто с этим, казалось, глупым и необоснованным движением. И пропустил момент, когда демон нанес удар. Я смог увернуться, лезвие вскользь прошлось по правому боку.

Неглубокая, несерьезная ранка, но уверенность моя была задета по хлеще.

Я повторил его ошибку. Позволил постороннему отвлечь себя.

И во второй раз, когда почувствовал, как нечто обвило мою руку.

Кажется, я немного был неправ насчет их несогласованности.

Сотни маленьких иголочек пронзили ее от запястья до предплечья. Я рыкнул и рванулся, освобождаясь от этих пут.

Что за черт??

Пришлось оторвать рукав полностью. Коснувшись кожи, плеть дала ростки, что сетью оплели ее и проникли в плоть. Я едва сорвал остатки этой гадости со своей руки.

Противники не дали мне докончить и начали нападать с удвоенной силой.

Я чувствовал разливающееся онемение от пострадавшей руки.

Ну все, больше нет времени тянуть. Пора нанести ответный удар.

Поднырнув под меч, сделал обманное движение. Демон послушно развернулся так, как мне нужно было. Удар ребром ладони по основанию затылка отправил его в бессознательное состояние. Я тщательно рассчитал силу – не хотел его убивать. Нужно прежде выяснить кое-что.

А вот женщина… она опасна. Ее я не оставлю в живых.

Никогда не страдал особой добротой и жалостью.

Один против одного. Ее новое оружие не изменит положение дел. Они проиграет.

Она не раздумывая, и похоже, ничего не подозревая, замахнулась. Я дождался, когда плеть просвистит рядом, не дожидаясь щелчка, бросился на нее, метя в колено. Если правильно ударить, можно согнуть его в противоположную сторону.

Я сломлю ее, а потом добью ее же кинжалами.

Но все пошло не так, как я просчитывал. Плеть захлестнула плечи.

Как она смогла так быстро собрать ее и ударить снова? С разницей всего меньше чем в секунду?!

С ее стороны.

Я бежала, пытаясь вспомнить, в какую вообще сторону ушел демон. Вот ведь! Я, как на зло, смотрела совершенно на другое. Вроде прямо… вроде…

Я повернулась на девяносто градусов.

Я открыла рот… и закрыла его. А как я звать его буду? Имени ведь я так и не услышала. Разве что так, как я называю его про себя – демон.

Вот так и кричать?.. Как-то пренебрежительно и презрительно будет звучать. Мало ли, нанесу ему еще какое-нибудь жуткое оскорбление.

Разыгравшееся воображение услужливо предоставило картинку с перекошенным злобой лицом демона с полыхавшими на нем пугающими сиреневыми глазами.

Я содрогнулась.

Но выбора нет. Демм в опасности.

– Демон?.. – как-то неуверенно и тихо позвала я, но собралась и изо всей силы заорала. – Демон!!!

Казалось, от моего ора даже ветки всколыхнулись. Никакого ответа.

Я заорала еще раз, стараясь сделать это еще громче, но перестаралась и зашлась в обжигающем горло кашле.

– Это ты так ругаешься или меня зовешь? – шутливо спросил он, показываясь из-за деревьев.

Я радостно закивала.

– Ага. Пойдем быстрее, там Демм…

Тут я заметила, что рядом с ним стоит мужчина. Примерно одного с демоном роста, одетый, даже одеждой это нельзя было назвать, в невообразимое рванье.

Еще один человек?? Или же… демон?

Мозг моментально сопоставил факты и вывел далеко не утешительный вывод. Нападение… новый то ли человек, то ли демон…

Неужели?..

Демон вздохнул.

– Ну что сразу начинать подозревать самое худшее? Все совсем не так, как ты подумала. Это… – он замялся и повернул голову к тому незнакомцу. – А как тебя там зовут?

Мне не нравилось то, как он на меня смотрит. С таким… безграничным удивлением, что ли? Я что, из исчезающего вида зверюшка какая-то?

Я перевела взгляд на демона.

– Слушай, Демм в опасности!

Лицо его резко посерьезнело.

– Нападение? Где? – он быстро зашагал вперед

Я было хотела сказать, что ни о каком нападении не говорила, тут демон обернулся и раздраженно бросил:

– Дорогу лучше показывай!

Я кивнула и бросилась за ним.

Хорошо что я запомнила дорогу, по которой я до него добралась!

Мы бежали молча. Я вообще начала очень скоро задыхаться от настолько быстрого темпа. Но просить сбавить его я не буду. Сейчас мы должны как можно скорее добраться до Демма. Остальное не важно.

Демон с недовольным видом бросал на меня взгляды. Ну что я могу поделать, простой человек я, да! Но я ведь стараюсь изо всех сил!

Наконец, сумасшедшая беготня закончилась. Я его привела…

Увиденное там, на поляне, повергло меня в шок.

Выжженная, черная трава, а на ней лежит Демм в изорванной, покрытой темными пятнами и какой-то блестящей паутиной рубашке. Но больше всего меня потрясли его широко раскрытые, обращенные к стоявшей неподалеку женщине с зажатой в ее руке плеткой. Ненависть, ярость и… жажда. Пугающая жгучая жажда, от которой мороз пробегал по коже.

Выражение его лица все больше и больше походило на звериное…

Демон не застыл подобно мне, а подскочил к нему и с размаху ударил кулаком по лицу.

– Придурок, ты что творишь?! Хочешь, чтоб еще хуже стало?

Лицо Демма начало приобретать более человеческое выражение. Я очнулась и подбежала к нему. Весь покрытый сочащимися кровью ранами… Это все моя вина. Я не успела.

Столкнувшись со мной взглядом, он сжал губы.

– Зачем ты пришла? Разве я тебе не говорил, чтобы ты уходила?

– Но ты сказал еще и привести с собой демона. Я его привела.

Он закатил глаза.

– Ты все-таки его нашла… Я же сказал это лишь для того, чтобы ты, наконец, ушла! – Он начал подниматься, я бросилась ему помогать, но он только выдернул руку. – Перестань, я не смертельно больной. Сам встану. А.. – Он посмотрел на женщину. Лицо его мгновенно окаменело, и он опят начал толкать меня за свою спину.

Демон полуобернулся.

– Нет, Демм. Я сам с ней разберусь.

Сказано это было прямо таки приказным тоном, взгляд, обращенный, почему-то, и на меня тоже сверкнул сталью. Демм в ответ скривился, но остался стоять на месте. Я вцепилась в его руку. На всякий случай.

– Не ожидал от тебя такого. – Голос демона громом пронесся по поляне. Не оставалось сомнений, к кому он обращался. Та женщина.

Она выпустила из рук плетку, та рассыпалась в пыль, тут же подхваченную ветром.

– А вот я ожидала. С самого начала знала, что ты только ради него и согласился. – Я не думала, что ее голос будет таким… чистым и звонким… – Окончательно спелся с этими белокрылыми?

– Я присягу давал только одну, и изменять ей я не собираюсь. Убирайся, Анья. Не испытывай мое терпение. Ты ведь меня хорошо знаешь. – Голос демона источал вполне осязаемую угрозу.

Женщина сузила полыхавшие насыщенным багровым глаза и усмехнулась.

– Тогда тебе лучше больше не возвращаться.

– Я сам решу, – резко перебил ее он. – И дружка своего забери.

Она прожгла демона полным ненависти взглядом, отойдя на пару шагов, нагнулась и взвалила на плечо что-то, в чем я с ужасом признала чье-то тело.

Из спины ее вырвались огромные, темно-алые крылья. Один взмах – и она взмыла в ночное небо. Демон несколько секунд всматривался вверх, туда, где исчезла та женщина, а потом, не глядя ни на кого, развернулся и пошел прочь.

Демм с непроницаемым лицом, чуть помедлив, последовал за ним. Ну и я тоже…

Глава 10
Конец сна – начало кошмара

На «нашу» поляну мы вернулись уже вчетвером. Тот человек, пришедший вместе с демоном, молчаливой тенью увязался за нами.

Вообще, кто он такой?

Лопатки сверлил его пристальный взгляд, заставляя меня нервничать. В конце концов, я не выдержала и села за Деммом. Так он меня не будет видеть. Или, хотя бы, я его.

Демон занимался ранами Демма. Конечно, они страшно выглядели, но, как я поняла, особой опасности не представляли. Основная проблема была в торчащих из порезов мелких, темно-красных нитях. Если попытаться просто вытащить их, то Демм испытывал очень сильную боль, что хлестала по моим чувствам. А он только делал еще более непроницаемое лицо, хотя, куда уж дальше. И ведь не вытаскивались эти нити, просто обрывались, словно они вросли в плоть. Поэтому демону пришлось прибегать к своей силе. Ладони окутал зеленоватый свет, и он медленно начал водить ими в паре сантиметров над ранами. И нити растворялись прямо на глазах.

Невероятно… я еще нескоро буду воспринимать подобное как ничем не примечательную данность. Когда они закончили, Демм окончательно стащил рубашку с зажившего, но покрытого коричневыми разводами тела, и направился в палатку.

Какой же он мускулистый. Именно мускулистый, подтянутый, совсем не напоминающий боксеров из рекламы, напоминавших надутые шарики.

Ох, совсем засмотрелась и забыла о приличиях!

Но тут он повернулся спиной.

Я в шоке смотрела на два длинных шрама, идущих от лопаток параллельно его позвоночнику. Старые, давно зажившие раны, от которых в напоминание остались лишь тонкие полосочки. Где же он получил их?

Как раз возле палатки стоял тот подозрительный незнакомец.

Он прошел мимо него как ни в чем не бывало. Даже потянулся, чтобы откинуть полог палатки, но рука его замерла. Демм медленно обернулся и посмотрел на мужчину, будто впервые его заметил.

– Демон, это еще кто такой? – удивленно спросил он. Зажмурился и несколько по-звериному втянул воздух. Потом с озадаченным лицом повернулся к демону. – Знакомо пахнет.

Но ему ответил сам незнакомец.

– Мое имя Илдран, и, похоже, я единственный оставшийся в живых Хранитель. – Его темные глаза (а может, просто виновата ночь) обратились ко мне. – Ну, здравствуй, долгожданный седьмой потомок, – прижав два пальца к сердцу, он низко поклонился. Впрочем, выпрямился почти тут же. – Хорошенькое же нас будущее ждет с таким Потомком и его Стражем.

Седьмой потомок? Как в тех воспоминаниях… Он рассказывал ей тогда о седьмом потомке… о будущем, обо мне.

Правильно, все сходится! Как же я раньше не додумалась придти к такому выводу, хотя бы из-за того, что Демм называет себя моим Стражем!

Он рассказал ей про пророчество, но… как я могла его забыть? Нет… я даже не запоминала… Лишь помню, что на седьмом потомке завязано нечто величественное и страшное, как и на его Страже.

И этот мужчина – он назвался Хранителем… как моя бабушка называла себя в насланном копией видении, суррогата моего воспоминания. Ведь я не помню, чтобы такое когда-либо происходило.

Демм, удивленно вскинув брови, рассматривал назвавшего себя Хранителем, тот отвечал ему высокомерно-презрительным взглядом. Демм словно и не замечал этого взгляда.

– Ты тот костяк, что мы освободили в пещере? Сподвижник Выжившей?

Хранитель не менее презрительно хмыкнул, подошел и сел возле костра, от которого осталась лишь черная зола да некрупные куски угля. Покидал на кострище остаток принесенных мною веток, и начал делать нечто странное, чему я не могла дать объяснения. Он отодрал кусок коры, нашарил на земле небольшую по длине, с ладонь, палочку, поставил на кусок коры, и начал быстро-быстро вертеть ее меж ладоней. Интересно, что этими действиями он хочет добиться?

Наблюдая за ним, я чуть не забыла о том, что несказанно меня потрясло.

Я подошла к Демму, уже успевшему натянуть футболку, и шепотом спросила:

– Он что, правда тот скелет?

Я не заметила, когда демон с противоположного края поляны оказался рядом. Он подошел сзади, чем опять чуть не довел меня до сердечного приступа.

– Он самый, – подтвердил он.

Он… самый? Но…

– Как?! – вырвалось у меня.

– Как он стал таким? Из плоти и крови?

Я немного ошалело закивала. Услышанное никак не могло объясниться моим мозгом.

Демон неожиданно подскочил к Демму, зажал его голову под мышкой и начал азартно тереть кулаком его макушку.

– А это он сам вам расскажет, верно? – прокричал он сквозь возмущенные крики Демма.

Смотря на их потасовку, я невольно улыбнулась. Сейчас, как никогда, они походили на старых друзей.

А вот мужчина наблюдал на ними с ярко выраженным презрением как на лице, так и в глазах.

Он вообще умеет смотреть как-либо иначе?

Демон, уже уклоняясь от атак освободившегося Демма, насмешливо фыркнул и едва не пропустил удар:

– Умеет, еще как умеет. Но мы же отбросы, гадкие демоны для него, не достойные ничего выше презрения.

Хранитель, за то время, пока я отвернулась от него, успел разжечь костер… Так вот зачем он тер эту хворостину!

Он протянул руки прямо к самому огню, даже казалось, что он уже несколько раз обжегся, но видимо, только казалось, потому что он не одергивал их, не чувствовал жара.

И глядя на него, всколыхнулась сострадание.

Человек, и пусть он не человек, но все же… Каково это было, продолжать жить, нет, существовать в том состоянии, в котором мы его нашли? Каково ничего не чувствовать и не ощущать? И помнить… все помнить, прокручивать снова и снова свою жизнь, разбирать мельчайшие детали… Переживать моменты радости и скорби… Много, много раз. Я бы не вынесла этого. И понятен становится полный ненависти взгляд на тех, кто напоминает обрекших его на эти муки.

Эх, а может, все было по-другому? Откуда я вообще могу что-то знать… как только смею пытаться дать определение тому, что я сама не прошла?

Хранитель, тихо, не отводя взгляда от костра, не обращаясь ни к кому, сказал:

– Как хочется есть…

Но я услышала и тут же вскочила.

Ну конечно же, он сейчас жутко хочет есть, после стольких лет голодовки! И пусть ему пища в том состоянии не была нужна физически, но ведь она требуется и для духовного насыщения.

Пыхтение и ругательства рядом как-то подозрительно стихли. Оба демона с одинаковым удивлением смотрели на меня, напряженно застыв друг напротив друга.

– Я, это… сготовить что-нибудь хочу…. – почему-то оправдалась я.

– З-зачем? – чуть запинаясь, спросил Демм.

Я пожала плечами, даже не зная, что ему ответить. Сказать, что мне стало жалко мужчину, и я хочу сготовить ему? И что он мне на это скажет?

– Я есть хочу, – выкрутилась я. Едва я это сказала, в животе оглушительно громко заурчало, отдавая по всему телу. Я зажала его руками, в тщетной попытке заглушить этот звук. А ведь действительно, стоило только подумать о еде, я ощутила, насколько голодна. Сколько я не ела?.. Можно сказать, два дня. Два дня, один из которых я бы хотела стереть из памяти.

Демм едва заметно улыбнулся, глядя на меня. Ну что он нашел такого смешного?

– Ну, хорошо, я сам сготовлю. – Я едва не утонула в его наполненных нежностью изумрудных глазах. – Что ты хочешь: рис, гречку, макароны?

Честно говоря, я, то есть мой желудок, хотел всего и сразу. Хотя, вообще, причем здесь я? Все же затеяно ради Хранителя! Значит, выбирать стоит что-то сытное.

– Макароны! – выпалила я.

Демм поклонился, не сводя с меня взгляда, чем заставил опять покраснеть. Взгляд его такой… проникающий…

– Слушаюсь, моя госпожа.

Да что с ними сегодня такое? То Хранитель, то он, ни с того, ни с сего начинают кланяться и говорить странные, волнующие слова.

Краем глаза я заметила, как демон, пользуясь тем, что внимание Демма приковано ко мне, с серьезным видом медленно-медленно отступал в сторону. И только в сиреневых глазах плясали смешинки. Все развлекается… что намного лучше, чем его серьезность, та настоящая и пугающая серьезность.

Демм развил бурную деятельность: достал уже ставший дорогим сердцу почерневший котелок, пакет "рожков". Демон вызвался набрать воды, я натаскала побольше сухих веток, стараясь выбирать те, которые по толще. Для готовки нужна хорошая температура.

Хранитель, не двигаясь, так и сидел в своей прежней позе, не обращая ни на кого и малейшего внимания. А вот на него обращали, еще как обращали. Просто он сидел так, что всем мешал. Мне и демону было все равно, а вот Демм раздражался. В последнее время, с ним такое частенько случается… хотя, наверняка, во всем виноваты эти сумасшедшие дни.

В общем, луна почти не сдвинулась на небе, когда мы уже закончили, и макароны источали ароматный пар на всю поляну.

Ложек на всех не хватило. Три против четверых. Хранитель, демонстративно скривившийся и отвернувшийся, похоже и не собирался что-либо просить. Поэтому я схватила сразу две ложки. Через мгновение, демон присвоил последнюю, а Демм так и остался с протянутой рукой.

Меня затопил стыд. Эх… может, я не так и сильно хочу есть? Желудок гневно заворчал, развеивая все надежды.

Хочу… очень даже хочу.

Но одна ложка точно принадлежит… как же он назвался…

– Хранитель Илдран, – стараясь вложить как можно больше почтения, сказала я, и протянула предмет моего внутреннего раздора. – Прошу разделить с нами трапезу.

Непривычные для меня слова прозвучали, несмотря на все старания, несколько неуверенно. А вдруг я сказала как-то не так?.. Может, не достаточно почтительно? Он Хранитель, все-таки… не абы кто.

Демон пытался скрыть смешок приступом кашля.

Мужчина развернулся и смерил меня подозрительным взглядом… но все же взял предлагаемый предмет. Ура!

Совесть продолжала старательно грызть меня, требуя незамедлительно отдать оставшуюся ложку Демму. Очень старательно. И я протянула ее в его сторону.

Горячая рука потрепала мою макушку.

– Ладно, ешь. Для тебя старался.

– А ты? – совесть никак не хотела успокаиваться.

– Потом у кого-нибудь возьму. Да ешь же ты, не останется ведь ничего!

И правда, пока я тут разбиралась со своими душевными терзаниями, эти двое, совершенно не обращая внимание на то, что сидели практически вплотную и порой соприкасались локтями (особенно удивил меня Хранитель), со скоростью смертельно голодных наворачивали за обе щеки.

Уже половины нет!!

Я зашла (точнее, забежала) с другой стороны, и с не меньшей скоростью приступила с уничтожению макарон.

Через минуту, когда осталась примерно треть, я неожиданно (для тех двоих) утащила котел к Демму. На возмущенный вопль демона я только показала язык, только потом сообразив, что, получается, и Хранителю тоже…

Светлело как-то неуловимо быстро. Вроде несколько минут назад царила непроглядная тьма, разгоняемая лишь светом затухающего костра – и вот, светло почти как днем, черничное полотно ночного неба разорвали сотни красных и золотистых «перышек». Из глубины леса наползал густой туман, пробирающий своим леденящим холодом до костей.

Все мы, кроме Демма, придвинулись к слабому, едва пляшущему над черными с алыми прожилками углем.

Ветки давно закончились, никто не хотел уходить от какого-никакого, но тепла в объятия тумана. Демму категорически запретили поддерживать огонь, как бы он не уверял, что он в полном порядке. Но какое же сильное было соблазнение позволить ему сделать то, что он хотел! Холод толкал меня на эту предательскую мысль, и с каждым ударом сердца, мне все труднее было сопротивляться ей. Но повторяла про себя вновь и вновь – никому и никогда не позволю страдать и мучиться ради меня. Уж лучше я…

Хранитель хмуро кутался в отданную демоном куртку, поджав под себя босые ноги. Он ведь так и остался одет в полуистлевшую рванину, в которой он был в бытность скелетом. Демона окутал черный туманный кокон, сквозь который его почти не было видно.

Только вот Демму, единственному из нас, не было холодно. Он ведь так и сидел без куртки, даже ни разу не вздрогнув!

Я, наплевав на все условности, придвинулась к нему и прижалась к горячему даже через ткань боку. Легко приподняв меня, словно я и ничего не весила, он пересадил меня с земли к себе на колени, и крепко прижал.

Я сжалась в наиболее компактный комочек, поджав под себя ноги и пристроив ладони к его груди.

Его запах… тепло… Оно проникало в меня обжигающими волнами, заставляя сердце биться чаще и разгонять этот огонь по жилам. И холод мне больше был не страшен.

Как же хорошо…

– Ну и сколько ты будешь нас здесь морозить, оттягивая неизбежное, а, Хранитель? Ведь все равно придется рассказывать! – недовольно раздалось из кокона.

Рассказывать?

А… действительно, на кой мы здесь сидим и мерзнем, если бы могли забраться в палатку, где хоть немного, но теплее? Потому что Хранитель Илдран должен что-то рассказать, как я поняла из вопроса демона.

Грудь сдавило предчувствие чего-то нехорошего. Такое состояние у меня почти не бывает. А уж если бывает…

Не хочу… не хочу, чтобы он рассказывал.

Предчувствие начинало перерастать в тихую панику. Я сделала медленный вдох и выдох. Не помогло… Из-за этого дурацкого предчувствия, сердце ходуном ходит!

Опять затылок засверлило ощущение чьего-то тяжелого взгляда… хотя, очень даже известно чьего. Причем так сильно, что я не выдержала и обернулась.

Он смотрел на меня так, как будто я провинилась в чем-то, о чем я даже и не догадывалась. Почему он смотрит именно на меня? Ну что, что я такого сделала? Почему в ответ возникает чувство вины??

И эта паника, так хочется стать слабой и поддаться ей, убежать, забиться в самый дальний уголок и ни за что не выходить. Никому не позволять даже приближаться к моей норке, чтобы больше не заставлять волноваться мое сердце.

– Придется… – ответил Хранитель, не отрывая от меня взгляда. – Разве эти дети смогут сделать хоть что-то, кроме как не ввергнуть все в еще больший хаос?

Демм немного подался вперед.

– Дети? Ты меня назвал ребенком? – медленно протянул он с вполне ощутимой угрозой в голосе.

Хранитель перевел взгляд с меня на него… и я, наконец, смогла вздохнуть с облегчением.

Он со снисходительным видом ухмыльнулся.

– А ребенок и есть. Только они могут заострять внимание на оскорблении собственного достоинства, прохлопав ушами самое главное.

Руки Демма окаменели. Злится… точно злится. Я коснулась его сцепленных пальцев, постаравшись сделать это как можно более успокаивающее, вложить в жест невысказанные слова: "Не надо поддаваться злости, успокойся…я здесь, с тобой".

Он вздохнул и уткнулся лбом в мою макушку.

– Мы можем все ввергнуть в еще больший, чем сейчас, хаос… – Его горячее дыхание разметало волосы. – Что это значит?

Это и мой вопрос тоже.

К моему облегчению, Хранитель не стал опять смотреть на меня.

– Прежде чем рассказывать, я спрошу – вы вдвоем знаете, кем являетесь?

Что он имел в виду? Положение в обществе? Расу? Или же…

Зачем ему интересоваться такими житейскими мелочами. Он спрашивал вполне определенную вещь, но ответ на этот вопрос будет очень кратким. Я лишь знаю два слова: Ключ и седьмой потомок. Просто слова, которые для меня мало что значат ввиду своей непонятности.

– Я Страж, и смысл моей жизни защищать ту, ради которой я создан.

От его слов по телу прошла волна дрожи. Хоть я и слышала это несколько раз, все равно не могу привыкнуть. Демм – мой Страж. Он… только мой.

А я…

– Я Ключ, сегодня меня назвали седьмым потомком. Смысл существования ни того, ни другого для меня неясен.

"Но я знаю, чего на самом деле хочу – быть рядом с тем, кто мне дорог…" – то, что я хотела сказать, но так и не решилась.

Дура.

Мои минуты откровения редки, спонтанны, и совершенно не поддаются контролю.

– Страж и Ключ. Да, так и есть. Наше проклятие… наша надежда. Вы знаете, с чего все началось? Наша дорога, замощенная сломанными жизнями – когда она дала начало?.. Никто, кроме нас, Хранителей, не знает, из чего родился этот мир, сразу после рождения обреченный на медленное угасание. Больной, истерзанный, порождающий таких же больных существ. Людей. Они, также как их мир были обречены сразу после рождения на умирание, без всякого шанса хоть как-то замедлить этот процесс. Они гнили изнутри, не замечая, насколько страдают от этого, пустота поглощала их сердца, превращая в пустые оболочки. Чувства, что они считали такими искренними и настоящими, были всего лишь безыскусной, наскоро слепленной подделкой. Никто и не должен был стараться при их создании, ведь люди – неустойчивая копия, рассчитанная на не более пятьсот лет существования. А может, отчаянная попытка возвратить прошлое? Это была глупая надежда, что поддерживала в минуты самого глубоко отчаяния нас, бывших людьми, теперь же поставленных защищать их от самих себя и последствий их же необдуманных поступков. Сохранять хоть какое-то, но равновесие в мире. И напряженно отсчитывать потомков, в ожидании рокового седьмого.

Ведь в самом начале, во времена первых Хранителей, им были даны пророчества. Аеморис, Тан, Лнела, Исмор, Данже, Рейбан. Шесть напоминаний о том, кто мы и о том, что будет в конце. Дары и проклятия. По числу пророчеств были приставлены к ним Хранители, обязанные хранить эти темные и жестокие знания, и пронести их сквозь толщу времени. Никто, кроме нас, не должен знать ни буквы из пророчества.

Никто не должен знать, что ждет в конце. Мы взяли всю тяжесть знания на себя, потому что созданы для этого – оберегать мир и его детей.

Вехи, без которых остальные пророчества невозможно было понять – Рейбан, Аеморис и Тан. Но полностью их смысл тоже нельзя было раскрыть без оставшихся трех.

Но мы не сдержали слово, не выполнили наше самое главное обещание. Пророчества, когда пришла, наконец, их пора – утеряны навсегда. Подло убиты их Хранители! – так неожиданно и пугающе, после плавного рассказа, прозвучала эта наполненная гневом и ненавистью фраза. Но через несколько секунд он вновь говорил спокойно и… глухо. – Война лишила нас многого. Не только нас – всего мира. Из сорока семи Хранителей остались только двое. Хранительница Тан и я. Главные пророчества-вехи были утеряны, потому что тяжесть их ноши была настолько велика, что доверялась лишь одному, главному Хранителю. А они погибли. И теперь… теперь я просто не знаю, что делать дальше. Куда идти? Как предотвратить ставшее неизбежным?

Лицо Хранителя совершенно ничего не выражало. Он сидел недвижимо, как статуя, наблюдая пустым взглядом за разворачивающимся рассветом.

Страшно… то, что он сказал действительно страшно. Людей создали… как Элементалов. Подобно им, как пробный продукт, изъяны которого даже не желая править. Кто нас создал такими? Кто… Так жутко принять правду, что я, мои чувства есть всего лишь подделка. Они не настоящие. И мы… умираем. Умираем внутренне, умирает все вокруг нас – природа, небо.

В глубине души, я знала это. Изо дня в день я видела все своими глазами.

Мы умрем… Это звучит так неправильно, так жутко.

Меня начало колотить. От страха. От осознания. А грудь сжимали неведомые, но такие сильные обручи. Словно меня, как птицу, поймали в тесную и прочную клетку, на моих глазах захлопнув единственную дверцу.

– Те пророчества были как-то связаны с нами и тем, что нас ждет? – голос Демма каким-то неведомым образом смог вернуть меня, увязнувшую в своих мыслях в реальный мир. – Я всегда с тобой, – тихо-тихо шепнул он на ухо. Наверно, только я слышала эту фразу.

Я не одна. Сейчас эта мысль была надеждой на спасение утопающей в своем страхе.

– Так или иначе, да, они все были связаны с вами. Самым главным, что должно было пояснить все, что случиться, как предсказывают остальные пророчества, подсказать нам всем путь к спасению, было Рейбан. Что, если перевести на язык людей, будет означать Отсчет. Дальше шел Аеморис и Тан – Решение и Сущность. А потом те, чьи отрывки знали все мы: Данже – Страж, Лнела – Ключ, Исмор – Суть. В первых двух рассказывалось про вас. "Обладатель разрушительной силы Рейбана, способный вернуть песок обратно в сосуд, Страж, рожденный во имя Ключа Жизни, принадлежащий своей сути и отторгающий ее" и "Ключ да откроет Вечность для настоящих. И станет спасителем или палачом своего страшного мира". Это все, что я знаю. Разве что только… есть еще один отрывок, услышанный мною совершенно случайно. Я даже не знаю, является правдой услышанное или нет."…В чьей душе будут равноправны враждующие противоположности…существо, чьи силы будут сравнивать с силами богов…"

И стоило ему только начать, как я, против воли тихо повторяла за ним, а когда он замолк, продолжила:

– А через два года и девять месяцев свет увидит седьмое поколение Последней, и крик ее потрясет миры. С того момента, судьбы будут в ее руках.

…Это откроет врата между мирами и демоны начнут истреблять бескрылых. Будет кровавая жатва длиною в месяц и восемь дней, остановлена она будет вновь пролитой кровью созданных.

…С этого момента мир будет ждать, когда те, кто должен обрести друг друга встретятся, и тогда пойдет Отсчет…