Текст книги "Мосты (ЛП)"
Автор книги: Elizabeth Rowandale
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)
Она ответила краткой меланхоличной улыбкой и закрыла глаза от слепившего из-за его плеча солнца, но не смогла ничего произнести в ответ. Внезапно она ощутила ошеломляющую усталость, накатившую на нее после всего пережитого.
– Ты точно в порядке? – спросил Малдер, уперев руки в бока. Она практически видела беспокойство, выраженное языком его тела. – Не хочешь, чтобы парамедики отвезли тебя в больницу для осмотра?
Скалли вздохнула и наконец смогла заговорить.
– Я в порядке, Малдер. Пакета со льдом и обезболивающего вполне достаточно. Хотя мне начинает казаться, что работа в офисе не так уж ужасна, как представлялось мне когда-то. – Она вздрогнула, коснувшись ладонью затылка. Она так и не оправилась после аварии, так что случившееся лишь добавило болезненных ощущений в шее.
Малдер по-доброму ей улыбнулся, но Скалли по-прежнему видела беспокойство в его глазах и в том, как его пальцы поигрывали с поясной петлей, когда он пытался сдержаться и не дотронуться до нее посреди места преступления. Она не могла отрицать того, что его тревога за нее заставляла ее чувствовать себя лучше.
Она не была серьезно ранена и не нуждалась в медицинской помощи, но вынуждена была признать, что утратила выдержку, когда дело касалось эмоциональных аспектов подобных опасных ситуаций – ощущения насилия, вызванного физическим нападением. Она по-прежнему не сомневалась в своей способности справляться с ними, по-прежнему готова была делать свою работу, но ощущение неуязвимости, имевшееся у нее в молодости и позволявшее влезать в переделки и выпутываться из них на регулярной основе, несколько ослабло, когда ей перевалило за пятьдесят. Может, она утратила свои рефлексы, работая врачом. Или, может, ее слишком часто били за всю ее жизнь.
Это было опасное направление мыслей. Отринув их с выработанной годами легкостью, Скалли обратилась к внутренним резервам силы и встала на ноги.
– Нам надо съездить в участок, – сказала она, – заполнить отчеты.
Она ступила чуть ближе к Малдеру, чем необходимо, и коснулась его тела своим, проходя мимо. Он ощутил, что это было сделано намеренно, и скользнул кончиками пальцев по ее бедру. Она притворилась, что ком в ее горле не был вызван этим кратким обменом ласками.
Астер отрывисто кивнул Скалли, поравнявшись с ней, когда направлялся к Малдеру. Двое мужчин, вероятно, подумали, что она уже слишком далеко, чтобы их услышать, когда Астер сказал:
– А она настоящий боец, ваша напарница.
Скалли закрыла глаза, когда Малдер ответил:
– Вы и понятия не имеете.
========== Глава 11 ==========
***
У Скалли начало складываться впечатление, что она никогда не покинет участок: бумажная работа казалась просто бесконечной и совершенно бессмысленной. Ей пришлось заполнить отчет не только в качестве присутствующего на месте преступления офицера, но и в качестве жертвы нападения. Малдер и Скалли послушали, как Нейт Монро давал показания местным копам, а потом остались, чтобы наблюдать за опросом Веры Монро. Показаний Кайлы нужно было ждать до утра, когда социальная служба даст оценку ее состояния и назначит своего сотрудника представлять ее во время опроса. В Вердаде, Нью-Мексико, ничего не происходило быстро.
Сидя плечом к плечу с Малдером за кривоногим столом, Скалли смотрела через одностороннее стекло в комнату для допросов, в которой Астер разговаривал с миссис Монро. Технически ее ни в чем не обвиняли, и она просто давала показания, но все проявляли крайнюю осторожность в желании убедиться, что детям ничего не грозит.
– Он впечатляюще дотошен, отдаю ему должное, – тихо заметила Скалли, не отрывая глаз от происходящего в комнате.
Малдер устало пробормотал что-то в знак согласия.
Астер и вправду педантично выспрашивал у Веры во всех подробностях, что происходило в дни, предшествующие происшествию, – как до этого у Нейта. Скалли получила доступ к отчетам по последним двум случаям домашнего насилия в доме Монро и теперь делила свое внимание между опросом Веры Монро и лежащими перед ней документами.
– Нашла что-нибудь? – в третий раз спросил Малдер.
Скалли медленно выдохнула. Она все еще читала, но не похоже, что они почерпнут из этих отчетов что-то помимо базовой информации.
– Тут говорится о криках и швырянии предметами, включая что-то вроде радиоантенны с крыши дома. Соседи испугались и позвонили в полицию.
– Дважды.
– Дважды. Я сейчас на втором отчете. Пока что никаких признаков насилия по отношению к детям. Какие-то сомнительные синяки на Вере, но этого недостаточно, чтобы опровергнуть ее историю о том, что она ударилась, убираясь в гараже. Никаких формальных обвинений не было предъявлено.
– И Нейт тоже не обвиняет отца в распускании рук. Ты поверила, когда он сказал, что отец никогда не бил его мать?
Скалли наморщила нос и неопределенно хмыкнула.
– Не знаю. Прозвучало это странно.
– Да, я тоже так подумал.
Скалли вновь обратила все свое внимание на помещение за стеклом, когда Астер начал спрашивать о том, что вывело Эда Монро из себя этим утром.
С другой стороны металлического стола, под тошнотворным желтым светом комнаты без окон, Вера Монро с трудом сглотнула и сложила, а потом вновь выпрямила руки. По прибытии в участок женщина умылась и пригладила волосы, но ее взгляд был по-прежнему усталым и затравленным.
– Как я и сказала, – начала Вера, – Эд в последнее время был сам не свой. Он так волновался за Нейта…
– Из-за Мариэлы, – вставил Астер, и Вера кивнула, передернувшись.
Всю вторую половину дня Малдер и Скалли собирали кусочки этого паззла, перешептываясь и обмениваясь быстрыми взглядами. Очевидно, Нейт и Мариэла долгое время встречались, но Эд Монро с самого начала отнесся к их роману неодобрительно. Он полагал, что Гарсиа считали себя лучше остальных в этом городе и что Мариэла отправится в колледж и попробует уговорить Нейта сделать то же самое, тогда как сам Эд хотел, чтобы сын закончил школу и стал работать в его мастерской. Когда начали распространяться истории о Черноглазых детях, и Гарсиа как будто бы попали под их проклятье, Эд вмешался и запретил молодым людям видеться.
– Могу только представить, каково было Нейту и Мариэле, – сказала Скалли, словно бы размышляя вслух. – Отец Нейта разлучил их, когда ее жизнь разваливалась на части и когда Нейт хотел бы оказать ей максимальную поддержку. Они слишком молоды, чтобы иметь дело с подобным выбором.
– Согласен. Они хорошие дети, которые оказались в самом эпицентре урагана противоречивых эмоций.
– Эд просто не может понять… – продолжала Вера, умоляюще смотря на шерифа Астера. – Они же просто дети, понимаете? Я не видела никакой проблемы… у них было полно времени, чтобы определиться с тем, как строить свои жизни. Они хорошие дети.
Астер кивнул.
– Знаю и понимаю. Трудно определиться с тем, до какой степени можно вмешаться. Так Нейт и Мариэла расстались?
Вера кивнула.
– Да. Пару недель назад. Эд велел мне возить Нейта в школу и на работу… чтобы всегда знать, где он находится. Он даже забирал телефон Нейта на какое-то время.
Астер сделал перерыв. Он собрал бумаги со стола и провел рукой по заросшему щетиной подбородку. Без сомнения, он устал не меньше остальных, но неплохо справлялся с ситуацией. Скалли поймала себя на том, что всматривается в затылок Астера, различая на нем отчетливо выделяющийся в резком свете шрам.
Пятна воды. Холод. Лестница.
– Приведите ее. – Что-то вроде резиновой ленты на ее предплечье, прикосновение невидимых пальцев.– Немедленно. – Широко распахнутые черные глаза в дальнем углу. «Отпустите меня!»
Ножки стола скрипнули по кафельному полу, и Скалли резко вернулась мыслями в настоящее.
– Ого, Скалли, ты в порядке?
Ее сердце бешено колотилось, в ушах стучала кровь. Она с трудом сглотнула и уперлась взглядом в бумаги перед собой, видя только расплывчатое пятно.
– Да. Да, в порядке. Извини.
Она чувствовала, как Малдер сверлит ее взглядом, без слов побуждая ее поднять голову и позволить ему понять, что происходит. Ей хотелось закрыть глаза, но она не стала этого делать, опасаясь очередного наплыва нежелательных образов.
– Скалли? – Рука Малдера под столом легла на ее бедро. – Эй…
Она резко тряхнула головой.
– Я в порядке, – повторила она, заставляя себя сделать глубокий вдох, и вновь посмотрела через стекло в комнату для допросов. – Нам стоит это послушать, – добавила она с едва заметной дрожью в голосе, и краткое подергивание пальцев Малдера на ее бедре подсказало ей, что он это услышал. Однако Астер спрашивал о чем-то важном, и, чуть поколебавшись, Малдер отвел взгляд и уперся локтями в столешницу, сцепив пальцы на уровне рта.
– Ладно, а что насчет вас с Эдом? – спросил Астер. – Объясни мне, Вера, что на самом деле происходило между вами двумя? Как ты оказалась не с той стороны обреза?
Миссис Монро закрыла глаза и убрала за ухо прядь волос, щекочущую ее шею. На миг женщина вперилась взглядом в зеркало поверх плеча Астера, наведя Скалли на мысль, что она достаточно умна и догадывается о наблюдении, понимая и то, кто следит за их беседой.
– Только не говорите об этом детям, – попросила она, вновь смотря на Астера с прямотой и решимостью, ранее ею не демонстрируемыми.
Астер кивнул.
– Согласен. Не вижу в этом никакой необходимости.
– Ты знаешь, что мы с Эдом были вместе с моего последнего класса школы. Эд окончил ее на пару лет раньше меня. Он уже работал и откладывал деньги на собственный дом. Тогда как… я хотела поступить в колледж. Он думал, что я поступлю в местный, но мне представился шанс учиться в Альбукерке в университете Нью-Мексико. Эду это не понравилось, но он сказал, что будет меня ждать. Я провела там только год, но… ну, я встретила другого мужчину. Я просто… поддалась новизне студенческой жизни. Тот парень специализировался в литературе, писал мне стихи, и, в общем, так все и закрутилось. Я этим не горжусь, но… я изменяла Эдду. К концу учебного года я узнала, что беременна. Я вернулась домой и все рассказала Эду. Тот парень исчез, как только ему подвернулась новая юбка. Эд же не бросил меня. Он даже сказал, что воспитает ребенка, но до этого так и не дошло.
– Ты не родила его? – мягко спросил Астер.
Вера покачала головой.
– Нет. Доктора так и не выяснили, что произошло. Словно бы в один момент я была беременной, а в следующий – уже нет. Они сказали что-то насчет моего тела, резорбирующего зародыш или вроде того… я так и не поняла до конца. В любом случае, в конце концов Эд простил меня. Я вернулась домой. Год спустя мы поженились, и потом я родила Нейта.
– Так какое это имеет отношение к тому, что происходит сейчас? Почему в последнее время ваши отношения так резко испортились?
Миссис Монро поерзала в кресле, поправила одежду и осмотрелась по сторонам, словно опасаясь, что за ней наблюдает еще кто-то помимо представителей правопорядка за стеклом. Отвечая на вопрос Астера, она понизила голос, и Скалли пришлось податься вперед, чтобы лучше ее расслышать.
– Эти… эти Черноглазые дети, шериф? Я тоже их видела. Еще тогда, перед тем, как потеряла ребенка. Что-то странное тогда случилось, и Эд… не знаю, он начал твердить о пришельцах, похищениях и тому подобном. Такие темы были тогда очень популярны в сериалах и книгах. Тот сериал о заговорах…Из-за обстоятельств, при которых я потеряла ребенка, Эд решил, что, может, это произошло не по… естественным причинам. Сама я в это не верила, но пару месяцев назад какие-то дети объявились у нас на пороге посреди ночи. Они хотели, чтобы их впустили, но я этого не сделала. Было уже поздно, и эти дети не говорили, кто они или откуда. Я говорила с ними через дверь, предлагая позвонить кому-нибудь от их имени, но они все просили впустить их, повторяя, что это важно. И они не давали мне телефонного номера. Я едва не впустила их, прежде чем осознала, что делаю, и вовремя остановилась. Думаю, это происшествие вызвало у Эда не лучшие воспоминания – заставило его предположить, что я делала что-то за его спиной или вроде того. Но клянусь, ничего такого не было. Но это никуда не делось, понимаешь? На какое-то время можно похоронить эти воспоминания, а потом… рано или поздно они дадут о себе знать.
Астер кивнул и выпрямил лежавшие перед ним бумаги.
– Понимаю и ценю твою честность.
Скалли медленно вздохнула. Ее пульс вернулся в норму, и холодное тошнотворное ощущение, сопровождающее эти образы, начало рассеиваться. Сосредоточенность на работе всегда помогала ей находить точку опоры.
– Не знаю, Малдер, – тихо заметила она. – Я начинаю думать, что тут дело не в «секретном материале», а в запутавшихся, надломленных людях, которые ищут, во что им поверить.
Малдер кивнул.
– Может. Возможно, ничего из этого в конце концов не окажется связанным. Полагаю, вопрос в том, помог ли им кто-нибудь запутаться?
Скалли тяжело выдохнула и согласно склонила голову.
– Думаю, нам всем в этом немного помогли.
***
Уже наступило время ужинать, когда суматоха в участке начала утихать. Скалли казалась поникшей и задумчивой, едва отвечая на прямые вопросы, и когда Малдер сказал, что им стоит закруглиться на сегодня, поесть и отправиться на поляну Миллера, чтобы посмотреть на НЛО, она как будто бы даже с радостью согласилась с его планом, что его одновременно порадовало и слегка обеспокоило.
Скалли попросила заехать в их мотель, чтобы принять душ и переодеться, и Малдер отнесся к этому желанию с пониманием, учитывая все пережитое ею всего несколько часов назад. Он слишком хорошо знал, что, несмотря на внешнюю невозмутимость, она отчаянно нуждалась в том, чтобы смыть грубые прикосновения Монро со своей кожи и восстановить свою зону комфорта. Скалли легко и охотно принимала прикосновения людей, которых любила, но очень избирательно дарила подобную привилегию. Каждый случай насилия оставлял на ней свой отпечаток.
Малдер интуитивно понял это еще в самом начале их партнерства, желая прикончить всякого, кто дотрагивался до нее без разрешения. Список виновных в подобном небрежении становился все длиннее с годами, и Малдер был вполне уверен, что отправится в ад за одни лишь воображаемые сценарии расплаты, каталогизированные в его мечтах.
Скалли вышла из своего номера со все еще влажными волосами, легким макияжем, не скрывающим ее веснушки, и одетая в брюки и бордовую рубашку с короткими рукавами и V-образным вырезом. Он тепло ей улыбнулся, на мгновение касаясь пальцами ее бока и прослеживая изгибы ее тела под обтягивающей одеждой. Она встретилась с ним взглядом и на столь же краткий миг черты ее лица смягчились, когда она улыбнулась в ответ – устало, но искренне. Затем она развернулась к машине и сказала что-то насчет еды. Они быстро поужинали в закусочной в Вердаде.
Солнце уже садилось за горы к тому времени, когда Малдер остановил машину на краю поляны Миллера. Радиоактивная зона была огорожена, но он смог найти место для парковки на пересеченной местности в тридцати метрах от дороги, на самой границе опасного участка. Их точка наблюдения предоставляла хороший обзор предполагаемой зоны активности НЛО вместе с неплохим укрытием от машин на главной дороге. Никакие любители острых ощущений не стали испытывать удачу в тот вечер; лента ограждения, без сомнения, отпугнула их. Так что на поляне были только Малдер, Скалли и их обновленная арендованная машина под небом пустыни.
Ночь была уютно теплой, так что Малдер взял из машины свой плащ и расстелил его на капоте, чтобы они могли на нем расположиться. Темнота становилась плотной и всеобъемлющей, чего не увидишь в больших городах, и, включив на телефоне приложение «симуляция света свечи», Малдер положил его на капот между ними. По мере того, как усталость все сильнее овладевала ими, напарники все тяжелее приваливались к ветровому стеклу, продолжая всматриваться в бесконечные просторы неба и звезд над головой.
– Малдер? – позвала окутанная тенями Скалли, и Малдер вдруг понял, что никто из них уже давно не произнес ни слова.
– Да? – Он не поднимал головы, не отрывая взгляда от мигающих звезд.
– Когда я потеряла маму, – продолжила она, – наши с тобой отношения были еще очень зыбкими. Но ты все равно был рядом, поддерживая меня. Даже притом, что я не слишком хорошо справлялась с этой потерей – по крайней мере профессионально.
Малдер приподнял голову и развернулся к ней лицом. Она по-прежнему смотрела на звезды.
– Ты не указывал мне на мои профессиональные промахи или ставил мне их в вину, – продолжила она. – Ты просто бы рядом. И для меня это очень важно. Я была так глубоко погружена в свои проблемы и в то, что вновь напомнило мне о нашем сыне, что, по-моему, я так тебя и не поблагодарила. Так что… спасибо, Малдер. За твою поддержку.
– Всегда пожалуйста. – Слова сорвались с его губ с легкостью, противоречащей их значению. Малдер мало в чем был уверен в этом мире, но оказание поддержки Скалли, когда она в ней нуждалась, было для него столь же естественным, как дыхание.
Скалли медленно вздохнула, а затем подняла голову и всмотрелась в темную даль. Спустя минуту уютной тишины она добавила:
– Думаешь, Черноглазые дети – это символ? Своего рода иносказание?
– Каким образом?
Он смотрел на ее элегантный профиль в искусственном свете свечи, пока она продолжала вглядываться в причудливые тени, собираясь с мыслями.
– Если ты познаешь тьму, она с большей легкостью искусит тебя – попросит впустить ее в твою жизнь. И если ты впускаешь негативную или… темную энергию в свою жизнь, она распространяется и оскверняет все вокруг. Она ухудшает твое здоровье, твои отношения…
Воцарилась тишина, и слышны были только порывы ветра, поигрывающего с краями их самодельного одеяла. Малдер протянул руку и мягко коснулся щеки Скалли обратной стороной пальцев.
– А ты не хочешь впускать эту тьму в свой дом, – прошептал он.
Скалли задержала дыхание, удивленная и, может, даже тронутая этим повторением ее собственных слов. Их взгляды встретились, и Малдер взял ее лицо в ладонь, так что ее развевающиеся на ветру рыжие локоны касались его запястья. И на какое-то мгновение она оказалась на одной волне с ним, и они снова были собой, общаясь без слов и воздвигнутых между ними стен. А потом глаза Скалли блеснули в тусклом свете, отражая тонкую поволоку стоявших в них слез, и, сморгнув их, она отвела взгляд. Малдер опустил руку, и она с глухим стуком упала на капот.
Молчание вновь затянулось, и в конце концов Малдер нарушил его, сказав:
– Как ты объяснишь связь с огнями в небе?
Скалли снова медленно вздохнула, приветствуя возвращение логичного обсуждения.
– Ну, не все появления ЧГД связаны с появлениями НЛО. Они даже не носят периодического характера, не так ли? Разве это не отдельные явления?
Он кивнул.
– Верно.
– Так какова твоя теория? – бросила ему вызов Скалли, быстро глянув в его сторону. Близость сменилась нетерпением, которое Малдер счел более знакомым и обнадеживающим, чем раздражение.
– У меня пока нет теории, – слегка пожав плечами, ответил он. – Или у меня их слишком много. Я просто… стараюсь пока держать свой разум открытым.
– Ну, с «пока» у нас скоро возникнут некоторые проблемы, Малдер. Скиннер не даст нам продолжать расследование целую вечность.
– К сожалению, ты права.
– Ты хочешь остаться здесь?
Он лениво ей улыбнулся.
– Прямо сейчас меня все устраивает.
Он не смог определить, что означал ее ответный выдох.
***
Никаких странных огней в небе так и не появилось – только завораживающий и почти клаустрофобный звездный покров. Молчание длилось так долго, что глаза Малдера начали закрываться, и он ощутил некоторую расслабленность в обычно несколько сдержанной позе Скалли. Она плотнее сворачивалась в клубок по мере того, как становилось все прохладнее.
Малдер коснулся ее ботинка своим, и она слегка повернулась в его сторону. Он едва различал ее вопросительно вздернутую бровь.
– Что случилось сегодня днем? – спросил он тихим и мягким голосом, обращаясь к их постоянной связи и умоляя об искренности. – В комнате для наблюдений. У тебя голова закружилась?
Он немного подождал, ожидая, воздвигнет ли она вновь стены вокруг себя или тени, усталость и располагающая обстановка близости помогут ей открыться ему. Судя по звуку ее дыхания, она склонялась ко второму варианту.
Скалли покачала головой.
– Нет. То есть да, но… не потому, что что-то не так. Я в порядке. – В кои-то веки он слышал, что она говорила то, что подразумевала. По крайней мере, в физическом плане.
Он переместился на машине, чтобы лучше видеть выражение ее лица, сосредоточив внимание на ней вместо по-прежнему мирного неба. Он протянул руку и сжал ее предплечье, прежде чем продолжил:
– Так что случилось?
Она опустила взгляд, и пауза растянулась, подобно бесконечным просторам пустынной ночи, пока он спокойно ожидал ее ответа.
Она прочистила горло и попробовала начать объяснение:
– Я кое-что видела… или… думала, что что-то вспомнила. В этом нет никакого смысла, я не могу… не знаю.
– Что-то со времени твоего похищения?
– Может быть.
– Скалли, ты можешь мне рассказать. Даже если в этом нет смысла. Я могу оставить все попытки это проанализировать, если хочешь, как и свой безумный поиск истины. Я просто выслушаю и буду твоим другом.
К его удивлению, Скалли насмешливо рассмеялась и прошептала:
– Другом.
– Другом. Что? Что в этом плохого?
Скалли глубоко вздохнула. Оттолкнувшись от ветрового стекла, она села, скрестив ноги, и подняла лицо к небу, но с закрытыми глазами.
– Ничего плохого, – ответила она, но ему было больно слышать сквозившую в ее голосе усталость. – Ничего плохого, – повторила она. – Я просто… устала. – Она открыла глаза и всмотрелась в ночь, которая была слишком темной, чтобы подтвердить веру во что-то помимо них двоих, их тусклого источника освещения и машины под ними. – Ничего тут нет, Малдер, поехали домой.
Он был уверен, что ему нужно находиться именно здесь.
***
Они долго сидят на бревне, храня молчание. Она больше не опирается на его плечо, но он по-прежнему держит руку на ее бедре. В последнее время она снова позволяла ему подобные прикосновения. Дувший от воды ветер стал прохладнее, но Скалли не сделала попытки встать, и Малдер спрашивает себя, а не кажется ли ей, что, покинь она это место, закончи этот последний ритуал, и Маргарет исчезнет навсегда? Он знает, что она не готова ее отпустить.
Когда Скалли вновь говорит, он осознает, что она раздумывала над их последним делом – о рожденном из мусора и темных мыслей монстре.
– Может, он и вправду создал монстра. Может, мы все его создали. Складывается такое впечатление… что если ты испытываешь какие-то сильные эмоции или чего-то действительно сильно хочешь, то это порождает своего рода собственную реальность.
– Что ты имеешь в виду? – тихо спрашивает Малдер, смотря на ее бледный профиль, обрамляемый слегка колышущимися на ветру волосами. Сейчас он хочет лишь поддержать ее, быть тем, на кого она может опереться, и чувствует себя почти виноватым за то, что находит ее красивой в этом сером, увядающем свете.
Она, кажется, не замечает его внимания.
– Я имею в виду, что у всех нас бывают такие моменты, разные вероятности, которые мы прокручиваем в голове бессчетное количество раз. – Она замолкает, смотря на воду. Он знает, что она не закончила; она просто подбирает слова, поэтому терпеливо ждет. – Как в ту ночь, когда я виделась с Мелиссой всего за пару дней до ее смерти, – говорит она. Вот оно – этот крученый мяч, это безумное направление ее мысли, под которое ему нужно подстроиться, чтобы понять ее. – Когда я думала, что ты мертв, – поясняет она, – и меня отстранили, я отправилась к маме за комфортом и советом. Вскоре пришла Мелисса и повела себя, как обычно, говоря мне то, чего я не хотела или не готова была услышать. И я разозлилась и оттолкнула ее, хотя она просто пыталась помочь мне в своей собственной манере – пыталась показать мне, что она любила меня и понимала, через что я прохожу. Но я сочла это проявлением эгоизма и пренебрежением к моим чувствам. И с того вечера… я тысячи раз мысленно возвращалась в ту комнату, говоря ей заткнуться, а потом бросалась в ее объятия и просила помолчать и просто побыть моей старшей сестрой и позволить мне почувствовать себя лучше. И я знаю, что она бы так и поступила тогда и в любой другой момент – и прямо сейчас тоже. Если бы я сделала это тогда, это позволило бы нам обеим почувствовать себя лучше, но моя глупая гордость и узколобость удержали меня от этого. Однако я так часто проигрывала эту версию событий в голове, что мне начало казаться, что где-то она каким-то образом имела место. И, может, Мелисса знает, что я этого хотела – что я желала, чтобы так все и произошло.
Малдер кивает.
– Уверен, что она знает.
Скалли смотрит прямо на него с холодным блеском в глазах.
– Но этого не произошло, Малдер. Это просто бесплотные мечтания. Это бесплотные мечтания, что она это знает. Но, может… может, если мы чего-то действительно хотим… мы можем превратить это силой воли в нечто вроде альтернативной реальности – вроде этого мусорного монстра. Не знаю. Вероятно, я несу вздор.
Малдер качает головой и подбадривающе сжимает ее бедро.
– Нет, Скалли, это не так. А ты знаешь, что я первым указал бы тебе на то, что ты несешь вздор. Но поверь, что я, больше чем кто-либо еще, могу понять желание вернуться назад и исправить основополагающие ошибки наших жизней. Я понимаю, насколько сильны подобные эмоции и полнейшую беспомощность перед лицом их многообразия. Я согласен, что многого не изменить, но, возможно, в каком-то смысле… кое-что можно. Как ты сказала в случае с твоей сестрой – я верю, что вы до сих пор связаны. И я верю, что она так хорошо подстраивалась под твои эмоции, когда была здесь, может, даже лучше тебя самой порой, а потому не так уж невероятно, что это справедливо и сейчас, когда она пребывает в нематериальном мире. Так что фактически она могла ощутить тот момент в своей загробной жизни так, как тебе бы этого хотелось при ее жизни здесь.
Скалли задумчиво смотрит на него, и бурный водоворот эмоций отражается в ее глазах.
– Я хочу в это верить, – говорит она. – Даже если мне трудно принять подобную концепцию. Не знаю, верю ли я в это на самом деле. Но… спасибо.
– Рад буду верить в это за тебя, пока ты не будешь готова, – с улыбкой замечает он.
Она тепло улыбается в ответ, и на какое-то мгновение они снова становятся Малдером и Скалли, держащимися друг за друга, а весь мир существует где-то отдельно от них.
– Может, этого достаточно, – шепчет она.
Большую часть пути к ее машине он обнимал ее за плечи, защищая от пронизывающего ветра.
– Могу я остаться сегодня в нашем доме? Я имею в виду… просто поспать. Я знаю, нечестно просить… – говорит она.
– Ш-ш, ш-ш, ш-ш. – Он касается губами ее макушки. – Разумеется, ты можешь остаться. Разумеется, можешь. Я и не думал, что ты будешь где-то в другом месте. Если только ты не предпочтешь спать в собственной постели? Тогда я займу твой диван.
Она слегка трясет головой.
– Без разницы.
Они останавливаются у машины и поворачиваются друг к другу лицом. Он поглаживает ее по волосам и касается щеки ладонью.
– Ты осталась со мной, когда умерла моя мама. Теперь моя очередь.
Она долго удерживает его взгляд, и в тот момент он чувствует, что находится в том единственном месте в целой вселенной, где и должен находиться.
========== глава 12 ==========
Кто хотел жутких детишек? Получайте)))
***
– Не могли бы вы нас впустить? Тут холодно.
Ее разбудил чей-то отчетливый голос, побудив резко распахнуть глаза в темном номере мотеля. Красные цифры часов на прикроватном столике показывали 03:42 ночи. Простая просьба повисла в воздухе, словно светящийся дух – нечто неясное на границе между сном и явью. Скалли задержала дыхание и напрягла слух в ожидании; время как будто застыло, пока она пыталась определить, что происходит.
Резкий стук в дверь заставил ее подпрыгнуть.
– Пожалуйста, впустите нас. – На этот раз ошибиться с источником звука было невозможно. Говорила совсем юная девочка. Может, лет двенадцати. Однако тон ее голоса был совершенно плоским, совсем не характерным для ребенка.
Скалли пошарила рукой по прикроватному столику и наткнулась на успокаивающе твердую рукоятку своего Глока.
Она подогнула ноги, откинула одеяло и, сжав оружие обеими руками, выскользнула из постели.
Плотные занавески были задернуты, так что Скалли мало что видела в номере и еще меньше – снаружи. Она как можно бесшумнее подобралась к двери и заглянула в глазок. Почти в самом низу нечеткого поля видимости она различила фигуру в чем-то похожем на черную толстовку, но не более того. Голос же сказал «нас».
Быстро глянув в сторону номера Малдера и подивившись тому, что он до сих пор спит, она мысленно пожалела о том, что не может каким-то образом призвать его.
– Кто там? – сделав глубокий вдох, спросила она.
– Только мы двое, мисс. Нам нужна помощь. Тут холодно. Можем мы войти?
Слова должны были быть вполне невинными, а чистота юного голоса – успокаивающей. Но было что-то неестественное в простой модуляции этого голоса, нечто осязаемое в воздухе. Что-то казалось совсем не правильным, и от этого ощущения волосы на затылке у Скалли зашевелились, словно от внезапного порыва ледяного ветра в полный штиль.
Когда она в последний раз проверяла, на улице было совсем не холодно.
– Кто вы такие? Чего вы хотите? – выкрикнула Скалли.
– Пожалуйста, можем мы войти?
Скалли подошла к дальнему краю окна у двери, стараясь ступать так, чтобы в нее трудно было попасть снаружи. Держа пистолет на уровне плеча, свободной рукой она чуть-чуть отодвинула занавеску, чтобы осмотреть тротуар.
В тот же момент две головы резко повернулись в ее сторону, и Скалли пришлось сделать над собой усилие, чтобы не отпустить занавеску и не отпрянуть.
Вторая фигура находилась в полуметре от первой и была по крайней мере сантиметров на тридцать ниже, отчего его или ее и не получилось разглядеть в глазок. Обе фигуры казались худощавыми и стояли неестественно прямо; они были одеты в темные джинсы и черные толстовки. В свете парковочных фонарей Скалли не могла различить их лиц. Руки они прятали в карманах.
– Где ваши родители? – выкрикнула Скалли. – Вам нужна помощь?
– Нам надо позвонить родителям, но у нас нет телефона. Тут холодно, – повторила более высокая фигура, и у Скалли возникло ощущение, что она повторяет заученный текст – словно переходящий от двери к двери продавец, следующий избитому сценарию, почерпнутому из справочника продаж.
Что было еще более нервирующим, так это постоянно всплывающая в ее сознании мысль о том, что ей следует впустить этих детей внутрь. Что они нуждаются в помощи.
