Текст книги "Военная клятва"

Автор книги: Элизабет Вон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Эпор усмехнулся, но я возразила:

– Айсдра, эти люди болели. Может быть, у них не было сил на уборку.

Айсдра пожала плечами.

– Не надо, трофей.

– Трофей, вы предаёте своих мёртвых земле, да?

Я повернулась к Эпору.

– Да, мы хороним наших мёртвых. А какой у вас обычай?

– Мы отдаём себя обратно элементалям, как и всё остальное. Огню, земле или воздуху. Реже всего воде, но и это бывает. Каждый выбирает сам.

– Воздуху?

Я попыталась представить подобные похороны и не смогла.

– Тело поднимается на платформу, покойный голым лежит под небом. Со временем платформа разрушается и падает на землю. Чаще всего её заносит снегом.

Айсдра бросила на меня взгляд, и я постаралась не показать своё отвращение.

– Чище, чем отдать земле. Но если земля – ваш обычай, мы его соблюдём.

– Может, вы и правы, – вежливо ответила я. – Эпор, вы с Айсдрой не сможете похоронить всех в одиночку. Судя из ваших слов, тел слишком много.

– Мы можем начать. Жаль, что мы не можем позволить армии копать за нас. Но у нас нет сообщения на такой случай.

– Мы не можем подвергнуть их опасности.

Эпор пожал плечами.

– Мы сделаем то, что должны. Если найдём большое чистое место, мы сможем использовать огонь и устроить погребальный костёр. Огонь – моё предпочтение. Мы закончим поиски завтра, а затем начнём хоронить мёртвых. – Эпор осушил кружку. – Вы останетесь здесь, с ними?

– Да. – Я тоже допила. – Я буду ухаживать за ними всю ночь и спать в свободную минуту.

– Тогда я дежурю первым. Айсдра…

– Нужно помыться. – Айсдра взяла оружие и встала. – У нас есть колодец и вёдра, я иду купаться.

Эпор тихонько рассмеялся.

– Как скажешь. – Он встал. – Я прослежу... чтобы тебя никто не обидел.

Айсдра ухмыльнулась и почесала пальчиком его бороду под подбородком.

– Как скажешь.

Эпор разыграл обиду:

– Я должен следить за сумасшедшим. Зачем ещё мне за тобой идти?

Я захихикала, даже Айсдра закатила глаза. Она поднялась, напоследок взглянула на младенца и направилась к двери. Но Эпор не двинулся. Я перевела на него любопытный взгляд. Он вздохнул и понизил голос.

– Лара, я хочу попросить твой символ.

Поражённая такими словами, я пошарила в кармане и достала камень. Эпор взял его с мрачной серьёзностью.

– Я озвучу истину, Лара.

– Я выслушаю твою истину, Эпор, и дам на неё ответ.

Он покачал головой.

– Ответ не требуется. Я озвучу правду о наших традициях, просто чтобы ты подумала, хорошо?

Я кивнула.

Он обратил всё внимание на меня, даже взгляда не отвёл.

– Узы – это не лёгкая вещь, Лара. Они требуют много работы, для пары, для поддержания связи. – Я снова кивнула, и он продолжил: – То, что точно нельзя делать, – так это лгать своему избраннику.

Я покраснела от смущения и отвернулась. Открыла рот, чтобы возразить, но Эпор коснулся моего колена и остановил такими словами:

– Мне не ведомы ваши традиции, знаю только, что ксиане образуют связь в раннем возрасте и на всю жизнь. Может быть, это путь вашего народа. Но Кир – равнинник, и для нас, на первом месте связь, наша пара, поняла?

Я кивнула, всё ещё пялясь на свои руки.

– Итак. – Эпор положил камень мне в ладонь. – Я спрашиваю, что ты думаешь о моей истине, Лара. – Он встал и потянулся, пока я судорожно убирала камень. – А теперь я пойду и посторожу Айсдру, хорошо?

Я снова кивнула. Он водрузил маску на место и забрал оружие, не сказав мне больше ни слова. Я подождала, пока он уйдёт, чтобы вытереть глаза. Я правильно сделала, что смолчала. Если бы я сказала Киру о сорока днях, он бы никогда не разрешил мне войти в эту деревню, никогда бы не остановился до самых Равнин. Я стала усиленно тереть некрасивое пятно на своей тунике, стараясь игнорировать тонюсенький голосок в голове, который говорил, что я даже не дала Киру шанса.

***

Проверив всех и присев передохнуть, я поняла, что нам нужно больше воды. С пустым ведром в руке я осторожно открыла дверь и проскользнула в главный зал.

В храмах Богини всегда делают небольшие высокие окна, чтобы её свет омывал её обитель. Луна была не полная, но мягкие лучи наполнили комнату серебряным свечением.

Двери на площадь были открыты. Я вышла на улицу и замерла.

Тот же самый серебристый свет освещал площадь, отбрасывая тусклые тени. Эпор сидел на краю колодца с палицей в руке. Под луной его волосы казались ещё ярче золота. Он снова опустил повязку, и я увидела, как сверкнула улыбка на его губах.

Айсдра была полностью обнажена, стройный серебристый силуэт. Её косы сияли в лунном свете. Она окатила себя ледяной водой. Я не могла разобрать, о чём они говорили, но глаза Эпора излучали свет, который не нуждался в объяснении.

Зачарованная этой картиной, я наблюдала, как Эпор встаёт, хватает Айсдру свободной рукой и притягивает к себе. Она ответила со всей страстью: распласталась мокрая на груди Эпора и потянула его голову вниз. Поцелуй вышел долгим, глубоким и…

Я отступила назад и спряталась за дверью от смущения. Меня охватила истома по сильному телу Кира, по вкусу его поцелуев. Я прикусила губу. Сделала шаг вглубь храма, мучимая невыносимым желанием, чтобы там в лунном свете стояли мы с Киром.

Тем не менее, здесь я одна и по собственному выбору. Так велел мой долг, и я сделала правильный выбор.

Эти люди больны, им нужна моя помощь. Я поступила правильно, в этом я не сомневалась.

Знак Богини блеснул на дальней стене – безмятежное лицо Леди, залитое светом. Я обратилась к ней в безмолвной молитве, упрашивая спасти жизнь своих пациентов и жителей этой деревеньки. Легенда гласит, что Богиня, Леди Луны обручена с Богом, Повелителем солнца. Их отношения яростны, полны бурь и грохота грома.

Он был так зол. Так рассердился на меня. Но, в конечном счёте, я поступила правильно. Здесь бушует болезнь, смертельная хворь, и про неё нельзя просто забыть. Мы поможем, кому сможем, похороним тех, кого спасти не смогли, получим нужные сведения, проведём в изоляции необходимый период времени и двинемся в путь. Всё будет как раньше. Кир простит меня. Правда ведь?

Я терзала губу, полная сомнений. То, что раньше казалось такой мелочью, теперь же…

Из другой комнаты раздался шум, и я поспешила к своим пациентам.

***

– Эти варвары убьют нас во сне.

– Нет.

Я пыталась успокоить старуху, пока вытирала её лицо. Она проснулась в поту, жар и вонь волнами исходили от её тела. Я добавила розовое масло в воду, и, казалось, оно побороло запах. Слабые глаза больной расширились от страха, и она вцепилась в меня со всем остатком своих сил, пока я омывала её лицо и грудь.

– Можете рассказать, что здесь случилось?

Она прищурилась и посмотрела на меня в замешательстве.

– Кто вы?

Я решила дать самый простой ответ.

– Лара, мастер-целитель, обучена Эльном из города Водопадов.

Неся ещё воды, вошла Айсдра с влажными волосами, но полностью одетая. Старуха напряглась, резко втягивая воздух сквозь зубы.

– Это огненные!

– Да, но она вас не тронет. Она мой друг.

Я попыталась заградить ей обзор своим телом.

– Кто вы? Что здесь произошло?

– Рахиль, целитель, обучена Трэйсом из Озёрного Края, – почти рассеянно ответила мне Рахиль, пытаясь рассмотреть, что делает Айсдра.

– Что здесь произошло, Рахиль? – повторила я вопрос.

Её глаза вернулись к моему лицу.

– Потница, она изменилась. Слишком быстро, слишком быстро!

– Расскажите.

– Три дня назад на главной дороге нашли двух чужестранцев, больных и истощённых.

Три дня назад? Эти люди заболели и умерли за три дня? У меня пересохло в горле.

Рахиль вцепилась в мои руки, не отрывая от меня глаз.

– Нас не предупредили, не было времени действовать. Некоторые уехали в город два дня назад, но всё, что мы смогли сделать, – это закрыть ворота и молиться Богине. Моя вина, я виновата, что они все погибли…

Её голос перешёл на крик, разбудив ребёнка, который тут же заплакал. Айсдра бросилась успокаивать малышку.

Крик младенца, казалось, вывел Рахиль из некоего тумана.

– Чей это ребёнок?

– Мы не знаем. Мы нашли её рядом с умершей матерью.

– Сколько ей?

Я прополоскала тряпку в прохладной воде.

– На вид шесть месяцев.

Рахиль откинулась на подушки и уставилась в потолок невидящим взором. Целительница долго и судорожно вздохнула.

– Детка Миры. Значит Мира мертва. – Её глаза наполнились слезами. – Я помогала ей появиться на свет вот этими самыми руками. Мои дети, все они мои дети. Я так старалась ради них.

Её голос потонул в рыданиях. Я нежно вытерла её слёзы.

– Расскажите мне о болезни, Рахиль. Я должна знать.

– Сначала пот, вода выходит из тела, точно реки текут. Затем сумасшествие, бред, которого я никогда не видела. Душа беснуется и кричит с незрячим взглядом, мучимая безудержным гневом.

Она закрыла глаза и сделала глубокий вдох, как будто повторяя урок, который заставила себя запомнить.

– Затем глубокий сон, и они больше ни на что не реагируют, ни на боль, ни на шум. Глубокий сон, очень глубокий, пока не остаётся никакой надежды или воли к жизни. А затем… – Она открыла глаза и вцепилась в мою руку. – Они все умерли. Я перепробовала всё, что знала, но они всё равно…

– Ш-ш-ш, теперь всё будет хорошо, – заверила я. – Добрая миска бульона, сильная доза лекарства от жара, и вы…

– Дура, – выплюнула она. – Обучена Эльном? Ты не слышала, что я сказала? Я перепробовала ВСЁ. Нет ни лекарства, ни лечения, они просто пали замертво. Есть только холод, холод смерти. – Она залилась слезами, всхлипывая так, что казалось, у неё не выдержит сердце. – Я подвела их всех. Моих детей...

Её пальцы слабо вцепились в одеяла.

– Средство от жара…

– Пробовала.

– Бадьян.

– Пробовала.

– Мята.

– И это тоже. – Гнев исказил её лицо, но она слишком ослабла, чтобы злиться. – Идиотка, я перепробовала всё, но лечения нет, нет лекарства. Впереди только хлад смерти, да могила. – Она поднесла руку ко лбу. – Она пришла за мной, смерть, и я приму её. Все мои детки, их детки...

Она начала рыдать, выть от отчаяния.

Айсдра пыталась одновременно кормить и укачивать младенца. В дверном проёме показалась голова Эпора.

– Что случилось?

– Женщина проснулась, и её крики напугали младенца. Она думает, что вы собираетесь съесть её.

Рахиль перестала плакать и уставилась на Эпора с широко раскрытыми глазами. Эпор улыбнулся, обнажая зубы.

– Я бы не стал. Слишком тощая.

Я улыбнулась шутке, и Рахиль захотела узнать, что он сказал. Она смотрела на меня с подозрением, но, казалось, немного расслабилась, особенно, когда Эпор, облокотившись о дверной косяк, стал смотреть, как Айсдра ложится спать у очага и укладывает рядом с собой малышку. В наступившей тишине Рахиль закрыла глаза и что-то прошептала. Я наклонилась к ней.

– Что вы сказали?

Она открыла глаза.

– Свяжи меня.

– Не думаю, что эта лу…

– Свяжи меня, девочка

– Рахиль, вы не опасны.

– Лихорадка добирается и до меня. Свяжите меня сейчас же.

– Что она говорит? – поинтересовался Эпор.

Я объяснила, и он кивнул.

– Даже слабый человек опасен с ножом. Нужно обезопасить себя, трофей.

Рахиль, казалось, почувствовала его отношение.

– Он знает. Целители знают путь боли. То, что лечит, может при необходимости и ранить. Свяжи меня, говорю.

Я закатила глаза и, в конце концов, привязала её запястья к спинке кровати, но только после того, как заставила её выпить немного бульона. Она впала в беспокойный сон. Эпор ушёл на улицу дежурить. Айсдра завернулась в одеяла. Я приготовилась к долгой ночи.

***

К рассвету Рахиль не могла подняться с постели. Она лежала молчком, по-прежнему неподвижно, и не отвечала.

Я была истощена и огорчена из-за своей глупости. Нужно было выслушать её, заставить рассказать мне всё, пока она ещё была в сознании и разговаривала. Я вняла её предупреждениям, но всё равно не верила, что болезнь может убить так быстро.

Я встала на колени. Эпор спал, завёрнутый в одеяла, которые для него оставила Айсдра. Они дежурили всю ночь. Коснулась плеча Эпора, и он распахнул глаза. Спросонья понял, что это я, и тут же сел.

– Трофей?

– Нужно сходить к дому целительницы, Эпор. Мне нужно увидеть, что она пыталась сделать, прежде чем вы принесли её сюда.

Эпор посмотрел на кровать.

– Мужчина?

– Мёртв.

Я не хотела смотреть на тело. Я закрыла его лицо и, свою неудачу, одеялом. Эпор встал и собрал оружие. Его глаза уставились в угол, где отдыхала малышка.

– По крайней мере, она хотя бы не болеет? – хрипло спросил он.

– До сих пор.

Эпор пошёл вперёд, и я последовала за ним в главный зал. Айсдра сидела у самой двери на одной из скамеек так, чтобы видеть всю площадь. Мы подошли к ней, но Айсдра ничего не сказала, просто подняла бровь.

– Небольшая разведка, – мягко сказал Эпор, затягивая повязку. – Ничего?

– Всё тихо. – Айсдра встала. – Остальные?

– С малышкой всё в порядке. Женщина по-прежнему жива. Мужчина мёртв.

Я не хотела обсуждать детали. К счастью, Айсдру удовлетворил мой ответ.

– Мы вернёмся и закончим поиски. – Эпор оглядел площадь, которая становилась всё светлей. – Сумасшедшего не было видно?

– Нет.

– Подогреешь нам немного каваджа, а? Скоро будем.

Айсдра улыбнулась ему и кивнула.

– Я посижу с малышкой.

Эпор подошёл к двери, и я встала рядом с ним. Свет становился всё ярче, но стены дома отбрасывали глубокие тени по краям. Эпор положил руку мне на плечо.

– Никуда от меня не уходи и делай всё, что я говорю. Если я скажу бежать, ты вернёшься сюда, поняла?

– Поняла.

Он стал обходить площадь в довольно быстром темпе, оставаясь в тени, то и дело останавливаясь каждые несколько шагов и прислушиваясь. Я тоже хотела остановиться, но моё сердце билось так быстро, что я бы не услышала приближение армии. Меня пугала мысль, что Эпор считал такие меры необходимыми.

Клиника целительницы находилась на площади, в маленьком переулке. Эпор вошёл первым, призывая меня остановиться и вжаться в стену рядом с дверью. Это было небольшое жилище в две комнаты и мансардой, как во вчерашнем доме. Эпор быстро вернулся и жестом пригласил меня пройти в дальнюю комнату.

– Вот здесь, трофей. На верхнем этаже только кровати с мертвецами.

Это была её кладовая, полная знакомых ароматов и приторного запаха смерти. В комнате царил беспорядок, как если бы ею пользовались в спешке. На огне в котлах стояли горшки с лекарством от жара. Я нашла бадьян и мяту на столе. Целительница пробовала их, как и сказала.

Эпор стоял в дверях, переводя взгляд с меня на другую комнату и входную дверь. Он не скрывал своего нетерпения, но меня не торопил.

Старые школы целительства учили, что лучшие рецепты и открытия нужно приберегать для себя, называя их секретами торговли. Эльн придерживался другого подхода, уча нас, что все знания должны быть общими, чтобы мы стали лучшими целителями. Если Рахиль из старой школы, то где-то прячет свои заметки и рецепты. Оставалось лишь надеяться, что она не подошла к этому вопросу слишком усердно.

Пришлось немного поковыряться, но я нашла пачку записок в банке на верхней полке. Я положила их в сумку. Если повезло, она сделала несколько заметок об этой эпидемии.

Эпор откашлялся.

– Трофей...

– Последний момент, – я подошла к нему, – я хочу видеть тела наверху.

– Только быстро.

Я взлетела вверх по лестнице так быстро, как только смогла. Здесь было теплее, поэтому и воняло гораздо сильнее. Я была рада имбирной ткани в носу и во рту, но даже это не смогло отбить запах. Я подошла к ближайшей кровати и откинула одеяло. Никаких видимых ран на теле. Мужчина лежал на спине, как будто спал. В чашах и кувшинах на столе между кроватями лежало лекарство от жара и бадьян. Я посмотрела на другого мужчину и замерла: отчего-то мне показалось, что я видела его раньше. Я изучила его лицо, но смерть оставила на нём свой отпечаток, и я не была уверена где, если только…

– Трофей.

Я вернула одеяло на место и собралась уйти, как моё внимание привлекла груда одежды. Я быстро подняла верхний наряд и порылась в куче. Это были жреческие одеяния, которые носили жрецы Бога солнца. Что они здесь делали?

– Трофей.

На этот раз Эпор уже стоял у края лестницы, медлить было нельзя. Я повернулась уйти и сделала шаг, как позади меня раздался шум.

Под кроватью.

Я замерла, затаив дыхание. Внизу хмурился Эпор.

– Лара, мы должны…

– Кажется…

Я обернулась посмотреть, но была слишком медлительна. Из-под кровати выскочил мужчина и врезался в меня, отбросив в сторону. Я упала на пол, а мужчина с рычанием кинулся на Эпора.

– Эпор! – крикнула я, пытаясь встать. Раздались звуки ожесточённой борьбы. Больной хрипел и выл. Я поспешила вниз и увидела, что они борются на полу.

– Эпор, не причиняй ему вреда!

Эпор бросил на меня недовольный взгляд, пытаясь удержать мужчину. Тот яростно сопротивлялся, пуская в ход кулаки и зубы, лишь бы освободиться. Эпор пригвоздил его к полу, как вдруг мужчина вытянул шею и укусил Эпора в руку.

Эпор выплюнул проклятие. Мужчина освободился, поднялся на ноги и убежал в кладовую. Эпор бросился за ним. Я вздрогнула, услышав звуки разбиваемой посуды.

К тому времени как я добралась до двери, Эпор уже скрутил больного.

– Найди верёвку.

– Верёвку?

Я дико осмотрелась по сторонам.

Мужчина пытался подняться и сбросить с себя Эпора. Эпор тяжело дышал на пределе сил.

– Хоть что-нибудь!

Я потянулась за стопкой ткани и вручила ему бинты. Эпор пробормотал что-то себе под нос, повалил соперника и ударил в челюсть. Мужчина рухнул и застонал.

– Эпор.

– Прости. – Но в его глазах сверкнули огоньки, что он ни капельки не сожалел. – Он может быть и болен, Лара, но силён. Мне повезло, что он не воин.

Сжимая зубы, Эпор перекинул мужчину через плечо.

– Давай привяжем его к кровати, пока он не проснулся.

Пока мы пересекали площадь, из-за стены раздалась трель. Даже я поняла, что Жоден интересуется как мы. Эпор наклонил голову и что-то проворковал: наверное, уверение, что с нами всё в порядке. Он посмотрел на меня с вопросом в глазах, и я поняла, что должна принять решение.

– Скажи им отправить сообщение, что это Потница.

Даже когда он повысил голос, я молила, что сделала правильный выбор.

***

Мы без проблем связали больного: мужчина всё ещё был без сознания после удара Эпора. Укус оставил небольшой след руке, но я настояла на том, чтобы промыть и перевязать рану. Айсдра озвучила несколько ехидных замечаний о разнице между помощью и причинением вреда. Эпор отстаивал свою невиновность, интересуясь, заботится хоть кто-нибудь о его благополучии. Они немного поругались, пока уносили тело лучника.

Новый пациент всё ещё потел и вонял. В первый раз я задумалась, не дать ли пациенту снотворного. Если он уснёт от лотоса, возможно, я смогу напоить его и восполнить жидкость, которую он потерял. Нарушение баланса стихий в теле, как мне когда-то сказал Кир. Я покраснела при этом воспоминании. Но лотос также может вызвать очень глубокий сон, чего я пыталась избежать.

Уйдя в глубокие раздумья, я проверила Рахиль. Она по-прежнему ни на что не реагировала, но мне удалось заставить её проглотить бульон. Немного, но хоть что-то. Теша себя этой слабой надеждой, я вернулась обратно к мужчине. Может быть, небольшая доза поможет и ему.

Эпор и Айсдра вернулись. Без всяких сомнений, они помылись перед приходом.

Айсдра покачала головой.

– Он всё ещё без сознания?

– Да. – Они начали усаживаться у костра, и я нахмурилась. – Разве вы не собираетесь закончить с поисками?

– Я не хочу оставлять вас одну, – ответил Эпор.

– По словам Эпора, он может очнуться и разорвать верёвки, – пояснила Айсдра. – Лучше нам остаться.

– Нет, нам нужно завершить поиски. – Я пошарила в сумке в поисках лотоса. – Я закричу, если он попытается освободиться.

Эпор пожал плечами.

– Я слишком устал, чтобы пререкаться с тобой, Лара. Постараемся вернуться так быстро, как только сможем.

Айсдра встала.

– Раздобудем нам завтрак.

Я подняла глаза с виноватым взглядом, и Эпор рассмеялся.

– Видишь? Трофей даже не заботит мой пустой живот.

– Я не подумала, что…

– Не дай ему тебя дразнить, Лара. – Айсдра закатила глаза. – Как будто у него нет мешочка гарта на поясе?

– Распределяй еду трофей, я бы умер с голоду! – Эпор пошёл к выходу. – Одни только кожа да кости, представь?

Айсдра что-то ответила, но я не услышала что, но Эпор взорвался от хохота. Его смех вызвал у меня улыбку. Но она исчезла, стоило мне вернуться к своим пациентам.

***

Лотос помог, но не так сильно, как я надеялась. В конце концов, мужчина проснулся, но сознания не обрёл, продолжив кричать и плакать, как сумашедший. Он повоевал с путами, пока кожа на запястьях не натёрлась от усилий. Я не смогла дать ему ни лекарства, ни воды, потому что он всё выплёвывал. Я говорила с ним, пока не охрипла, но он только проклинал меня на чём свет стоит от страха и гнева, но по большей части его крики были совершенно непонятны.

Эпор и Айсдра вернулись с худшим. С ними никого не было, и по их лицам я поняла ужасную правду. Рахиль, малышка и этот мужчина были единственными, кто остался в некогда процветающей деревне. Я вернулась обратно к своей работе, но у меня слёзы наворачивались на глаза.

В течение нескольких часов мы работали вместе в тесной комнатке, пытаясь разбудить Рахиль и сбить жар у человека, которого она назвала Кредом. Несмотря на наши усилия, их жизни утекали сквозь мои пальцы, словно песок. Кред впал в апатию почти в тоже время, как Рахиль испустила последний тихий вздох. Я натянула одеяло на её лицо и опустилась на пятки у постели. Всё её знание сгинуло, все эти люди сгинули. Я рискнула жизнью ради ничего. Усталая, я подняла руки, чтобы помассировать ноющие виски, прекрасно понимая, что подвела всех этих людей.

Именно в этот момент малышка заплакала, снова чем-то недовольная. Айсдра в один миг оказалась подле неё, но Эпор нахмурился.

– Ты что ли не можешь её заткнуть?

Раздражение в его голосе задело нас обеих, и мы перевели на него удивлённые взгляды, но Эпор уже поднял руку в извинении.

– Простите. Наверное, усталость сказывается.

Айсдра приняла его извинения и принялась утешать малышку. Но я лишь пристальнее вгляделась в лицо Эпора. На переносице засела складочка, шея стала какой-то негнущейся.

– Эпор?

Он выпрямился с пустыми вёдрами в руках и одарил меня слабой улыбкой. Я сделала шаг к нему и увидела пот на лбу.

Богиня, нет…