Текст книги "Лучшие друзья девушки"

Автор книги: Элизабет Кейли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Ван Моппес пожал плечами.

– Понятия не имею. Возможно, изучал город. Наверное, он полюбил Амстердам так же, как и вы.

– Может быть... – задумчиво пробормотала Шарлин.

А что ему еще оставалось делать, как не полюбить другой город, другую страну, раз на родине в его жизни произошла такая драма? – подумала Шарлин. Может быть, он пытается все забыть, а я только разбудила в нем ужасные воспоминания? Но ведь он взрослый человек и должен понимать, что в чужом городе, даже зная в совершенстве чужой язык, все равно нельзя спрятаться от того, что живет в самом сердце!

– Шарлин! – тихо позвал Ван Моппес. – О чем это вы вдруг задумались? Уж, не о мистере ли Россанте? – Он усмехнулся.

– С чего вы взяли? – как можно более безразличным тоном сказала Шарлин.

– Я думаю, что каждая женщина ужасно хочет встретить мужчину, у которого есть какая-то тайна. И она так же ужасно, до дрожи хочет эту тайну разгадать.

Шарлин рассмеялась.

– Я не любительница тайн, мистер Ван Моппес! Я даже в детстве терпеть не могла загадки, а сейчас ненавижу разгадывать кроссворды.

– Ну что ж, это означает только одно: все мы можем спокойно вздохнуть, вы не увезете за собой мистера Россанта!

– Мне кажется, что такой багаж не слишком подходит хрупкой леди. Как вы считаете?

– Совершенно не подходит! – с самым серьезным выражением лица подтвердил Ван Моппес.

– Вот и отлично. А что же заставило мистера Россанта покинуть нас перед экскурсией? Он, кстати, обещал не спускать с меня глаз!

– Ну, обещание-то он выполнил! Ни разу, когда вы находились в поле его зрения, Шарлин, он не оторвал от вас взгляда.

– Мистер Ван Моппес, я совершенно серьезно! – Шарлин игривым жестом шлепнула его по руке. Если уж ему так хочется быть привлекательным, чтобы говорить на интересующие ее темы, – пожалуйста! Ей не сложно чуть-чуть подыграть. Шарлин только старалась не думать, почему же ее так интересует какой-то охранник. – Ну, удовлетворите здоровое женское любопытство!

– А говорили, что не любительница тайн!

– Я не люблю тайны, которые надо самой разгадывать. А сплетни...

– Хорошо, скажу вам, но только по секрету! Шарлин округлила глаза, поощряя Ван Моппеса продолжить рассказ.

– Мистер Россант расследует пропажу колье. Он один из лучших детективов и теперь занимается настоящей работой, а не перевозкой ценных грузов.

– Боже, ни за что бы не поверила! – воскликнула Шарлин, продолжая разыгрывать избранную роль. Ей уже порядком надоело валять дурака перед Ван Моппесом, но так хотелось узнать что-то новое о Рее!

– Да, мистер Россант в свое время был одним из лучших детективов. Но случилось несчастье.

– Какое?! – уже с неподдельным интересом воскликнула Шарлин.

– Когда он возглавлял операцию по поимке одного крупного наркоторговца, его жена была взята в заложницы и погибла.

– Какой ужас, – только и смогла сказать Шарлин.

Этой ночью Рей, оказывается, рассказал ей эту историю совсем не так.

Почему же он сказал, что Энди добровольно помогала этому преступнику? – думала Шарлин.

В салоне машины установилась тишина. Ван Моппес решил, что впечатлительная модель серьезно переживает только что полученные сведения, и молчал.

Может быть, он не хочет порочить имя жены, да и свое имя заодно? – продолжала строить догадки Шарлин. Мне почему-то кажется, что Рей считает себя виноватым в этой истории. Наверняка он мог что-то предпринять, поступить иначе, и все бы обошлось. Хотя Рей говорил, что Энди принимала наркотики, может быть, это был для них лучший выход? Когда-нибудь она все равно бы скончалась, и произошло бы это очень быстро.

Шарлин и не заметила, что они уже приехали. Она в задумчивости вышла из машины и прошла в зал, где сегодня должны были проходить съемки.

Вокруг нее завертелась прежняя суета. Шарлин почти не на что не реагировала, только, как автомат выполняла то, что ей приказывали мисс Стемптон и Кэтлин. Вдруг она почувствовала на своей спине пристальный взгляд и медленно, уже зная, кого сейчас увидит, обернулась. Рей смотрел на нее пристально, не отводя глаз. Но, как только их взгляды встретились, заметно покраснел и сразу же отвернулся, сделав вид, что увлеченно рассматривает картины.

Шарлин подавила улыбку. Ее афера увенчалась головокружительным успехом. Она и сама не ожидала, что Рей будет так смущен. Теперь ей уж точно не грозит пристальное внимание. А взгляды исподтишка она переживет без потрясений.

Может быть, я все же поступила слишком грубо с ним? – задумалась Шарлин. Может, стоит подойти к нему и попросить прощения? Сказать, что я просто пошутила, что ничего между нами не было? Представляю, как он разозлится!

– Шарлин, ты что, так и будешь сегодня целый день пялиться на мистера Россанта? – как всегда грубо поинтересовался Майкл.

Шарлин оставила его высказывание без ответа и прошла к своему месту. Началась привычная работа, которая просто не оставляла времени для размышлений и сожалений. Шарлин и не заметила, как прошел час. Майкл бегал вокруг нее, щелкая своей обожаемой камерой, с которой он не расставался, кажется, даже во сне.

– Слушай, Шарлин, тебе идет этот задумчивый вид! – весело сказал он, объявив перерыв. – Кажется, что ты поглощена думами о судьбах мира. Отлично вписывается в концепцию «Вечные ценности»!

Рей Россант выразительно хмыкнул.

– Вы что-то хотели сказать, мистер Россант? – неприязненно осведомилась Шарлин.

– Нет-нет, что вы!

– Я же вижу, что вы хотите что-то сказать! – продолжала настаивать Шарлин. – Скажите же! Чего вы стесняетесь? Здесь все свои. Может быть, я что-то плохо делаю? Тогда ваш беспристрастный взгляд помог бы нам сделать нашу работу еще лучше!

– Да что вы ко мне пристали, Шарлин?! – возмутился Рей. – Я ведь ничего не сказал.

– Один ваш вид говорит о том, что вам есть что сказать! – упорствовала она.

Шарлин сама не могла понять, почему так стремится вызвать Рея на откровенность. В нее словно вселился чертенок! Ей ужасно хотелось разозлить Рея, заставить его снять маску спокойствия и невозмутимости. Она ведь чувствовала, что внутри у него все кипит. Так почему бы Рею честно не сказать о том, что ему не нравится? Хотя бы раз в жизни не признаться самому себе и окружающим в том, что его не устраивает?

– Ничего мой вид никому не говорит! – резко сказал Рей, давая понять, что спор окончен.

– Мистер Россант! Вы сейчас же скажете, что означал ваш смешок! – приказала Шарлин.

– Вот как! – Рей усмехнулся. Сейчас он смотрел Шарлин в лицо. Она видела, как в его холодно-серых глазах загорается огонек гнева. – Если вам так хочется знать, меня очень повеселили слова мистера Роуда о том, что у вас очень задумчивый вид. Вот уж и не предполагал, что вы можете думать!

– Мило... – прошипела рассерженная, словно кошка, которую окатили водой, Шарлин.

– Вы же сами хотели знать. – Рей пожал плечами.

– Значит, когда вы вчера в невменяемом состоянии забрались ко мне в постель, вас не волновали мои мыслительные способности?! – выпалила Шарлин и испуганно замолчала.

Она видела, как лицо Рея наливается краской. В его глазах уже был не холод, а лед. Он был не просто зол, он был готов разорвать ее на части. Впервые в жизни Шарлин стало страшно.

– Это было моей ошибкой, за что приношу свои извинения, – ледяным голосом сказал он. – Я сейчас уйду. Прошу меня извинить, господа, но мне некогда успокаивать истеричных красоток.

От тона, которым Рей это сказал, по коже Шарлин пробежали мурашки. Она уже раскаивалась, что вообще завелась из-за этого смешка. Надо было просто не обращать внимания. И вот теперь она поставила в глупое положение и себя, и Рея. Сколько раз мама, а потом тетя мне говорили, что, прежде чем сказать, нужно подумать! – укоряла себя Шарлин, глядя на удаляющуюся спину Рея Россанта. Теперь он обиделся. Хотя какое мне дело до обид какого-то охранника!

Будь он даже самым лучшим детективом в мире! И потом, он первым оскорбил меня.

– Кажется, на сегодня следует закончить, – тихо сказал пораженный только что разыгравшейся сценой Майкл.

Шарлин принялась расстегивать платье. К ней тут же подлетели мисс Стемптон и Кэтлин. Они ни слова не сказали Шарлин, но она чувствовала их безмолвное осуждение.

По дороге в гостиницу члены группы дружно молчали, будто набрали в рот воды. За ужином ограничивались незначительными замечаниями о погоде и блюдах. К десерту Шарлин не выдержала напряжения.

– Что происходит?! – воскликнула она и бросила ложечку, отчего блюдце жалобно звякнуло.

– Только не начинай бить посуду! – попросил Майкл, недовольно поморщившись.

– И не собиралась! – резко отозвалась Шарлин. – Что вы все изображаете благородное общество на званом ужине?!

– Боимся спровоцировать новый приступ истерики, – спокойно ответила мисс Стемптон.

– Какой истерики? – удивленно спросила Шарлин.

– Той, что вы сегодня устроили на съемке.

– Мне просто не понравилось, как мистер Россант отозвался о моих умственных способностях! Вы же знаете, что это неправда! Я уже устала доказывать всем и каждому, что смазливая мордашка и светлые волосы вовсе не признак природной глупости!

– Мы знаем, Шарлин, что ты умная девушка. По крайней мере, была такой, – успокоил ее Майкл.

– Почему была?

– Потому что ваше поведение только доказывает предположение мистера Россанта, – по-прежнему сохраняя невозмутимый вид, ответила мисс Стемптон. – Пожалуй, я пойду спать. Сегодняшний день был слишком утомительный.

Вслед за ней все потянулись из-за стола. Майкл встал последним. Шарлин видела, что он хочет что-то сказать, но не решается.

– Ну, говори уже, – подбодрила его Шарлин. – Честное слово, я не накинусь на тебя со столовым ножом. Ужасная смерть от тупого ножа тебе не грозит!

– Не знаю, чем была вызвана твоя истерика, может быть, это гормональный сбой, – как всегда язвительно сказал Майкл. – Не знаю и того, что между вами произошло. Я знаю только одно: ты должна извиниться перед Россантом.

– Нет! – твердо сказала Шарлин.

– Я же вижу, что тебя мучает сегодняшняя сцена. Просто подойди к нему и извинись. Это будет лучшим доказательством того, что ты умный и взрослый человек.

Майкл, не дожидаясь ответа, повернулся и ушел. Шарлин осталась сидеть в одиночестве. Она вяло ковыряла ложечкой мороженое. Ей было ужасно одиноко. Еще никогда от нее не отворачивались все, кого она знала. Любимые люди уходили от нее навсегда, как родители и тетя, но чтобы объявить бойкот!.. Нет, такое с ней впервые.

Как теперь все исправить? – думала она, расстроено глядя в пространство. Но никаких советов на стенах ресторана написано не было. На всякий случай Шарлин перевела взгляд на окна, но там тоже не стоял человек с транспарантом:

«Тебе следует поступить так-то»... Неужели действительно придется просить у Рея прощения? Разве этим я ему что-то докажу? Разве ему вообще можно что-то доказать? Может быть, если я смогу стать лучше него, он поймет...

Шарлин решила не продолжать эту мысль.

– Я знаю, как я докажу Рею, что вовсе не дура, – пробормотала она.

Шарлин вытащила из сумочки ручку, схватила салфетку и каллиграфическим почерком вывела: «Список подозреваемых в краже»...

5

Шарлин задумалась.

Кого я могу подозревать? Только того, кто видел колье. Но это же просто толпа народу! Начиная от ювелира и заканчивая какой-нибудь уборщицей! Может быть, не стоит и начинать?

Шарлин вздохнула и отложила ручку. Она встала из-за стола и машинально сунула исписанную салфетку в сумочку.

Она вернулась в номер и отметила, что от утреннего беспорядка не осталось и следа.

Интересно, что подумала горничная, когда не обнаружила на кровати простыни? Шарлин рассмеялась, но тут же ее лицо стало мрачным. Сегодня утром я смогла заставить Рея убежать от меня. Так почему же теперь опускаю руки? Почему я решила, что расследование мне не по плечу? Надо просто посидеть и подумать. Я уверена, что смогу придумать что-то дельное. Я ведь не просто так говорю, что я не дура!

Шарлин в раздражении стащила с себя платье, накинула тонкий шелковый халат и пошла в ванную. Она лежала в душистой пене и пыталась систематизировать ту немногую информацию, которой располагала.

Значит, так. Первое: колье украл тот, кто его видел. Второе: этот человек знал об охранных системах. Черт! Получается, что сюда можно отнести и банковских охранников!

Шарлин сердито шлепнула рукой по воде. Согласно законам физики вода тут же выплеснулась на пол, и осталась лужица.

Надо успокоиться и взять себя в руки! Шарлин несколько раз глубоко вздохнула. Если я не перестану делать глупости, я никогда не смогу добиться успеха. А первая моя глупость состоит в том, что я не думаю, а только психую. Интересно, что подумает горничная, когда увидит в ванной лужу? И это после исчезнувшей простыни! Шарлин улыбнулась, но тут же призвала себя к порядку: я думаю не о том, о чем следовало бы думать! Итак. Вор знал о колье, знал о том, как оно охраняется. Ему нужно было только узнать кое-какие подробности. Ну, какая же я глупая! Может, Рей и прав?

Шарлин, не в силах больше сдерживать свою деятельную натуру, выскочила из ванны и наскоро вытерлась. Она схватила свою сумочку и принялась искать там исписанную салфетку. Как всегда, искомое нашлось на самом дне.

Рей ведь говорил, что он сказал в тот день слишком много, из-за этого вор и смог украсть колье! Значит, грабитель среди тех, кого я знаю! – торжествующе заключила Шарлин.

Ей вдруг стало жутко.

Как же так? – растерянно подумала она. Я уже не первый год работаю с этими людьми. Они стали для меня почти родными. И теперь выясняется, что кто-то из них украл колье. Это просто ужасно! Но я не могу отступать. Нет, теперь я тем более должна найти этого человека. Начнем сначала. Кто в тот день присутствовал при моем разговоре с Реем? Кто оказывается у нас в списке подозреваемых?

Шарлин принялась быстро писать: фотограф Майкл Роуд, осветитель Фредерик Берсар, костюмер мисс Стемптон, стилист Кэтлин Иверн, менеджер Ван Моппес, охранник Рейнхарт Россант и модель Шарлин.

Интересно, могу ли я сразу вычеркнуть кого-то? Наверное, только себя. Надеюсь, что не страдаю раздвоением личности. Может быть, вычеркнуть и Рея? Нет, его я, пожалуй, оставлю. Мало ли как бывает.

Шарлин повалилась на кровать и принялась рассматривать список, задумчиво покусывая кончик ручки.

Итак, круг подозреваемых определен. Теперь остается понять, кто из них мог украсть.

Кража произошла между десятью и двенадцатью часами вечера. Мы все в это время были в клубе, рассуждала Шарлин. Надо поговорить с остальными и выспросить, кто кого и во сколько видел. Да, надо узнать, как далеко расположен банк, где хранилось колье. Сколько времени должен был отсутствовать человек, чтобы успеть съездить туда и вернуться? Жаль, что я так активно кокетничала с Реем. Я ведь почти никого не видела и, только когда Рей уехал, стала обращать внимание на остальных. Ладно, завтра я со всеми переговорю. Во всяком случае, Рея следует все же вычеркнуть. У него железное алиби: я сама завлекала его. Надо еще узнать, в каком банке хранилось колье. Ну, это просто! Ван Моппес с удовольствием мне все расскажет. Достаточно только пару раз улыбнуться ему и подтолкнуть разговор в нужное русло. Кажется, он влюбился в меня по уши. Но, впрочем, это его проблема. У меня сейчас полно других задач. Например, нужно проникнуть в банк. Может быть, я смогу опознать преступника, если он служит в банке. Хотя, наверное, он хорошо загримировался. Но ведь я в некоторой степени актриса и знаю то, о чем эти остолопы из полиции даже не догадываются!

Шарлин довольно улыбнулась. Она уже представляла, как придет к Рею и расскажет ему, кто и как украл колье. Она даже видела его изумленное лицо. А когда первый восторг поутихнет, Шарлин заставит его прилюдно признать, что она самая умная и прозорливая женщина из всех, что ему встречались. Потом она пригласит Рея на ужин при свечах и будет весь вечер слушать его комплименты. Может быть, на прощание он даже ее поцелует.

Мои мечты зашли слишком далеко, оборвала себя Шарлин. Лучше сейчас лечь спать и перестать думать о том, что никогда не сбудется. Во всяком случае, не в этой жизни.

Утром Шарлин встала рано. Но она отлично выспалась и была бодрой и веселой, что сразу же отметил Майкл Роуд, как только Шарлин вошла в зал ресторана:

– Ну что? – ехидно спросил он. – В этом месяце нам больше не ждать гормональных бурь?

– Я вообще им не подвержена, – с милой улыбкой ответила Шарлин. – Если я вас вчера обидела, то хочу попросить прощения. Давайте все забудем, ведь у нас впереди много работы, и мы не должны ссориться по пустякам. Просто не обращайте внимания. Обещаю, что больше никогда не позволю себе подобных выходок. Мы ведь одна команда, и я не должна своими капризами разрушать командный дух.

– Съешьте круассанчик, деточка! – предложила растроганная ее словами мисс Стемптон.

Утро Шарлин определенно нравилось.

Когда за ними заехал Ван Моппес, Шарлин была уже во всеоружии. Она мило улыбалась и позволила легкому поплиновому платью длиною чуть выше колен слегка приподняться, когда она садилась в машину. Очарованный Ван Моппес долго не мог оторвать взгляд от самого прекрасного зрелища в его жизни: идеальных ног знаменитой топ-модели Шарлин.

– Мистер Ван Моппес, – тут же начала Шарлин воплощать свой план, – я хотела извиниться перед вами за тот скандал, что вчера устроила на площадке. Право, не знаю, что на меня нашло!

– Не надо извиняться, Шарлин, – отмахнулся Ван Моппес. – Вижу, вы сегодня в отличном настроении и мне этого достаточно!

– Все было бы превосходно, если бы не одна проблемка...

– В чем дело? – галантно отозвался Ван Моппес.

– Мне неловко вас затруднять... – пролепетала Шарлин, опуская глаза.

– Ну что вы! Я получаю зарплату за то, что разрешаю ваши проблемы! Говорите же, в чем дело?

– Понимаете, мне нужен надежный банк, где я бы могла снять ячейку.

– Вам нужно что-то спрятать?

– Да, я привезла с собой кое-какие драгоценности, любимые безделушки. Обычно не возникает никаких проблем, я храню их в сейфах отелей, где останавливаюсь, но в этот раз мне ужасно не понравился распорядитель! У него такие маленькие бегающие глазки!

Ван Моппес рассмеялся.

– Это еще ничего не значит!

– Вот, я же говорила, что мое затруднение незначительно и не стоит вашего внимания! – Шарлин старательно пыталась изобразить смущение, понимая, что Ван Моппес уже заглотал наживку. Еще чуть-чуть, и можно будет подсекать. Шарлин была уверена, что он уже не сорвется с крючка.

– Ох, Шарлин, для такой милой девушки, как вы, я готов на все! – соловьем пропел менеджер. – Что же вы хотите?

– Посоветуйте мне банк, где я бы могла хранить свои драгоценности.

Ван Моппес задумался.

– Я бы советовал вам... – Он назвал банк. – Весьма надежное и проверенное учреждение. Мы с ними уже давно сотрудничаем.

– Вы там хранили колье? – спросила с подозрением Шарлин.

– Нет, что вы! С тем банком, где хранилась коллекция, мы порвали все отношения.

– Спасибо вам за совет, мистер Ван Моппес! – искренне поблагодарила его Шарлин. Она и предположить не могла, что все будет так просто.

Оставалось только устроить так, чтобы ее оставили одну и она смогла сходить в банк. Но все утро они напряженно работали, так что и речи быть не могло о том, чтобы куда-то идти. Шарлин внешне была совершенно спокойна, но внутри у нее все кипело. Впервые в жизни что-то увлекло ее сильнее работы. Шарлин вздохнула с облегчением, когда пришел директор музея и, беспрестанно извиняясь, попросил их покинуть зал.

Недовольный Майкл что-то пробормотал. Шарлин показалось, что он сказал о милом толстяке директоре что-то очень грубое, но она предпочла проигнорировать это. Наконец-то она свободна и может хоть сейчас отправиться в банк и расспросить охрану.

Шарлин думала, что, как только она попытается пойти на прогулку, за ней сразу же увяжется кто-то еще. Но, на ее счастье, выяснилось, что, кроме нее, этой ночью никто не спал хорошо и все еле держались на ногах от усталости. Так что Шарлин просто попросили быть предельно внимательной и не терять сумочку с документами.

Не веря своему счастью, Шарлин почти бежала по улицам Амстердама. Ей казалось, что теперь-то уж она приблизится к разгадке. Тогда она сможет утереть нос противному Рею Россанту!

Завидев здание банка, Шарлин немного поостыла и сбавила шаг. Она начала думать, что бы такое соврать охранникам. Но все светлые и продуктивные мысли куда-то испарились. В конце концов, Шарлин уверенно открыла дверь и вошла в холл, надеясь, что придумает что-нибудь стоящее на ходу.

Клерк, к которому она подошла, сразу же приосанился.

– Здравствуйте, – прощебетала Шарлин, – я бы хотела арендовать у вас сейф на пару лет, но вот не знаю, надежно ли в вашем банке хранить мои драгоценности?

Шарлин облокотилась о стойку, старательно демонстрируя клерку скромные часики от «Картье». Только тот, кто по-настоящему разбирался в хороших вещах, мог узнать в этой вещице известную марку. Кажется, в банке держали умных и понятливых людей: клерк сразу же проникся симпатией к Шарлин.

– Что бы вы желали там хранить?

– Драгоценности! Я не большая любительница носить эти цацки, – равнодушно бросила Шарлин, – но мой муж просто как с цепи сорвался, дарит мне их и дарит! Понимаете, какая катастрофа? Я просто боюсь, что скоро мой дом превратится в ювелирную лавку! Просто страшно жить в наше время разгула преступности. Хочется надежности и гарантий.

– Понимаю, – пробормотал клерк. – Я могу прямо сейчас все оформить.

– Нет, я бы сначала хотела убедиться в том, что у вас тут надежно, а то доходили неприятные слухи...

– Если вы о колье «Даймонд сенте», то, уверяю вас, слухи более чем преувеличены.

– И все же мне бы хотелось посмотреть на систему безопасности! – капризно бросила Шарлин и тщательно выверенным жестом поправила волосы, чтобы на ярком свету блеснули изумрудные серьги.

Часики, серьги и браслет были всем ее «золотым запасом», она действительно терпеть не могла камни и золото. Но Шарлин понимала, что все же кое-что для официальных визитов и особенных раутов иметь нужно. Хотя бы этот минимальный набор. Оказывается, это могло пригодиться и для розыскной деятельности.

Серьги окончательно убедили менеджера, что перед ним богатая, но слегка ненормальная дама, и он повел Шарлин на экскурсию. Целый час она придиралась по пустякам, но в итоге не могла не признать, что охранные системы были на уровне. Даже странно, что кто-то решился выкрасть колье.

Когда пошел второй час экскурсии, Шарлин решила, что пора переходить к просмотру интересующей пленки.

– А насколько хорошо могут запечатлеть преступника ваши камеры? – между прочим, поинтересовалась она.

– О, техника просто превосходна! Шарлин оставалось только недоверчиво скривиться. Клерк провел ее в комнату видеонаблюдения, где, на счастье Шарлин, находились одни мужчины. Уже через пять минут они были готовы показать ей все, что угодно. И Шарлин смогла посмотреть интересующую ее пленку. Она мотивировала свой интерес именно к этой пленке тем, что на ней запечатлен настоящий грабитель, а не посетители. Клерк жестом дал охранникам команду повиноваться капризам богатой дамы. Охранник быстро нашел нужную пленку и вставил ее в видеомагнитофон. Шарлин с жаждой прильнула к экрану.

Сначала никого не было в кадре. Потом появилась какая-то тень. Шарлин не сразу поняла, что это человек. Она внимательно смотрела на экран. Тень зашевелилась и встала в полный рост. Она что-то делала возле решеток. Наконец они разошлись, и человек проник в помещение. Вышел он через минуту.

Как ни вглядывалась Шарлин в фигуру, не смогла узнать грабителя. Единственной отличительной чертой была странная походка вора: он выносил вперед правое бедро, будто ноги не успевали за телом. Шарлин чувствовала, что такая походка ей знакома, и мучительно пыталась вспомнить, где она уже видела подобные движения.

Шарлин вышла из банка, понимая, что оказалась у той же точки.

Если я еще хорошенько подумаю, то найду причины... Стоп! Я же так и не придумала, кто мог польститься на колье! У грабителя должен быть мотив! Но Шарлин тут же приуныла. Да у любого человека без совести, представься ему такая возможность, возникнет искушение присвоить вещицу! Нет, мотива мало, надо искать что-то другое. Может быть, вызвать всех в какой-нибудь бар? Точно, сказать, что я очень раскаиваюсь и хочу загладить свою вину. А там уж в непринужденной атмосфере я попробую со всеми поговорить, может быть, найдется человек, который отсутствовал больше часа в тот вечер?

Шарлин медленно шла в отель, наслаждаясь прогулкой. Она считала, что придумала отличный план. Только вот вскоре обнаружила в нем серьезный недостаток. Если уж она собирается извиняться перед группой, в первую очередь следует просить прощения у Рея.

Она скривилась словно от зубной боли.

Интересно, как я вообще смогу ему в глаза смотреть, после того, что наговорила вчера вечером? – спрашивала себя Шарлин, но не могла ответить на этот вопрос.

С первой минуты работы в музее Шарлин выискивала глазами Рея Россанта. Но, как назло, Рей не появлялся. Шарлин уже начала думать, что была действительно слишком резка с ним и теперь Рей серьезно обиделся. Настолько серьезно, что им не удастся поговорить до самого ее отъезда из Амстердама.

Майкл уже принялся укладывать в футляр свою камеру, осторожно, словно младенца. Берсар снимал софиты и сматывал провода. Мисс Стемптон уже сняла платье с Шарлин, а Кэтлин хлопотала над ее лицом, смывая грим. Но Рей так и не появился.

Шарлин глубоко вздохнула, чтобы приготовиться сделать для всех объявление, несмотря на отсутствие главного действующего лица. Она не могла ждать, когда же наконец появится Рей. Ей очень нужно было поговорить со всеми, чтобы выяснить, у кого нет алиби.

Она еще раз окинула взглядом собравшихся, тяжело вздохнула и заговорила:

– Господа!

– Вот это да! – Майкл застыл, пораженный. – Она меня пугает все больше и больше.

– Майкл, не перебивай, пожалуйста! – попросила Шарлин. – Я уже извинилась перед вами за вчерашнее недоразумение, а сегодня хотела бы загладить свою вину. Приглашаю всех в какое-нибудь милое местечко. За мной счет, разумеется!

– Тогда я безоговорочно «за»! – сказал Майкл и снова склонился над кофром с камерой.

Берсар и мисс Стемптон только кивнули. От молчуна осветителя Шарлин большего и не ожидала, а вот реакция костюмерши ее очень удивила.

– А куда мы пойдем? – спросила Кэтлин.

– Не знаю, надеюсь, мистер Ван Моппес поможет нам определиться с выбором.

– Конечно! – с энтузиазмом отозвался тот. – Думаю, вам подойдет кафе «Олд Белл». Милое местечко с национальной кухней. С двенадцати часов начинает играть оркестр.

– Почему же нам? – удивленно спросила Шарлин. – Неужели вы, мистер Ван Моппес, не пойдете с нами?

– О, значит, вы и меня приглашаете?

– Не понимаю, почему вы сомневались в этом. – Шарлин пожала плечами. – Да, если вы вдруг встретите мистера Россанта, пригласите его, пожалуйста, от моего имени. Перед ним я виновата больше, чем перед всеми остальными.

– Хорошо, Шарлин. Я заеду за вами в восемь.

К восьми часам вся группа была готова к выходу в свет. Шарлин с удивлением рассматривала Майкла, облачившегося по такому случаю в костюм, и мисс Стемптон в чем-то отдаленно напоминающем вечернее платье.

Сама Шарлин надела первое, что попалось ей под руку: длинное шелковое платье темно-зеленого цвета. У нее не было времени, как следует заняться собой. К ней прибежала расстроенная Кэтлин и попросила помочь ей выбрать платье из разноцветного вороха трофеев, что они принесли из набега на местные магазины. Потом еще полчаса Шарлин пыталась привести в порядок волосы Кэтлин. Поэтому для себя времени почти не осталось. Шарлин даже волосы не стала укладывать, зная, что все равно прическа аккуратной не получится. Как говорят француженки: чистые волосы – уже прическа.

Тем не менее, Ван Моппес был восхищен ее внешним видом и экзальтированно воскликнул:

– Даже если мистер Россант до сих пор не хотел принимать ваших извинений, сегодня ему просто придется это сделать!

– Почему же? – кокетливо спросила Шарлин.

– Потому что ни в коем случае нельзя отказывать такой красивой даме.

Шарлин рассмеялась и погрозила ему пальчиком.

– Вы льстец, мистер Ван Моппес!

– Я не льстец. Я просто сказал правду! – Ван Моппес галантным жестом предложил Шарлин руку.

– Значит, мистер Россант все же будет? – с замиранием сердца спросила она.

– Да, он обещал мне.

Шарлин облегченно вздохнула и завела светскую беседу с Ван Моппесом. Она пыталась не думать о том, что скажет, когда увидит Рея.

Пусть все идет так, как идет, думала Шарлин. Неужели я не найду, что сказать симпатичному мужчине?

Но, когда она оказалась лицом к лицу с Реем, игривое настроение сразу же улетучилось. Шарлин растерянно смотрела в его холодные глаза, в которых плескалась насмешка. Она не могла выдавить из себя ничего вразумительного. Наконец Рею, кажется, надоело издеваться над ней, и он тихо спросил:

– Вы что-то хотели сказать мне, Шарлин?

– Э-э-э...

– Не бойтесь. Даю слово, что не брошусь на вас, что бы вы ни ляпнули на этот раз!

От подобной наглости к Шарлин сразу же вернулась уверенность.

 – Я, между прочим, хотела извиниться перед вами, мистер Россант! – обиженно сказала она.

Рей удивленно приподнял одну бровь.

– Я была не права, – вздохнув, продолжила Шарлин. – Мне не следовало кричать на вас, не следовало оповещать всех о наших отношениях, как, собственно, не следовало, и начинать эти отношения. Я сожалею о том, что произошло, мистер Россант, и приношу свои извинения.

– Никогда бы не подумал, что вы способны извиняться, – удивленно сказал Рей. – Я полностью согласен с вами, что не стоило распускать язык. Но, раз уж это произошло, ничего нельзя изменить. Нам с вами остается только забыть этот неприятный инцидент.

– Да-да, – быстро согласилась Шарлин. Правда, она не могла понять, о чем говорит Рей. То ли о скандале, который она учинила, то ли о ночи, которую они якобы провели вместе.

– Пойдемте, вас ждут ваши гости.

Рей предложил Шарлин руку, и она с удовольствием оперлась на нее. Шарлин вдруг почувствовала, что весь день ей не хватало Рея. Она уже как-то привыкла ощущать рядом с собой его силу, чувствовать на себе его пристальный взгляд, слышать его дыхание. Шарлин, сама того не ожидая, постаралась прижаться к Рею, как можно ближе. Но, наткнувшись на его иронично-удивленный взгляд, тут же восстановила дистанцию.

Вечер прошел в приятной атмосфере. Шарлин была довольна тем, что группа расслабилась и готова спокойно говорить с ней о чем угодно. Теперь Шарлин оставалось только дождаться, когда же начнутся танцы и у нее появится возможность побеседовать с каждым отдельно.