Текст книги "От счастья не уйти"

Автор книги: Элизабет Хардвик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

8

Ночь в больнице прошла беспокойно. Долли плохо спала в непривычной обстановке, а вместе с ней не спала и Фелиция. К ее удивлению, больница оказалась весьма шумным местом, к тому же каждые два часа в палату заходила медсестра, проверявшая состояние маленькой пациентки.

Вот почему мать и дочь с облегчением вздохнули, когда после утреннего обхода врач объявил, что сотрясения нет, а с ушибами девочку можно отпустить домой.

Оказавшись в своей кровати, Долли сразу же уснула. Пола заявила, что присмотрит за ней, и Фелиция со спокойной душой отправилась на работу.

Первым делом она просмотрела поступившую почту, поговорила по телефону с режиссером находящегося в производстве фильма и подписала несколько документов.

– Совсем забыла сказать: вам уже три раза звонила Белинда Маккин из "Телеграф", – сообщила Сандра, принеся ей кофе. – Ничего не объяснила, но попросила, чтобы вы перезвонили ей в редакцию, как только придете. Вот номер. – Она положила на стол листок и вернулась в приемную.

Фелиция задумчиво посмотрела на телефон. С репортером она не была знакома, но газету, славившуюся своими "сенсационными" материалами, иногда просматривала. Что могло понадобиться от нее этой Белинде Маккин?

Чем ломать голову, лучше позвонить, решила Фелиция и набрала номер.

– Белинда Маккин? Я Фелиция Рейнолд. Вы звонили...

– Меня интересует, как вы прокомментируете появившиеся слухи о предположительном сотрудничестве вашей компании с известным режиссером и сценаристом Алексом Криспином? – Молодая, судя по голосу, женщина сразу перешла к сути дела.

Фелиция вздрогнула. Слухи? Откуда?

– Миссис Рейнолд? Вы меня слышите?

Фелиция с удовольствием послала бы настырную репортершу куда подальше, но ни это, ни ее затянувшееся молчание не спасли бы ситуацию.

– Понятия не имею, откуда у вас такая информация, мисс Маккин, – сказала она спокойно, – но если вы...

– Уверяю вас, мой источник очень надежный, – решительно перебила ее собеседница.

Надежный? Кто же это может быть? И что скажет Алекс, когда узнает, что столь тщательно разработанный план по сохранению его инкогнито дал сбой?

– Не сомневаюсь, что вы именно так и считаете, – беззаботно сказала Фелиция. – Но вынуждена вас разочаровать, сейчас мы не планируем сотрудничать с мистером Криспином.

Что же делать? Алекс придет в ярость, если узнает, что газеты пронюхали о его новом сценарии. И не надо долго думать, чтобы понять, кого он обвинит в утечке информации.

Ее секретарь Сандра знала, что Алекс приходил к ней, но не знала причины визита. Оставались только два человека, которые были в курсе того, что пришедший по почте сценарий некоего Флойда Зака написан в действительности Алексом Криспином. Это – она и Фред Брэдли.

Фелиция не страдала провалами в памяти и была уверена, что "надежный источник", упомянутый Белиндой Маккин, не она. Значит, Фред. Мог ли он?.. Фред человек амбициозный, он очень хотел заполучить сценарий, но Фелиция не могла поверить, что ради достижения своих целей ее менеджер пошел бы на такое. Кроме того, посвящение в тайну газетчиков возымело бы обратный эффект: Алекс просто забрал бы сценарий и вернулся в Новую Зеландию.

– Мой источник сообщил также, что вы будете продюсером картины мистера Криспина, – нарушил ход ее мыслей энергичный голос Белинды Маккин.

Фелиция затаила дыхание. Вот так новость!

– Это абсолютная ложь!

– Я могу процитировать оба ваши комментария? – тут же спросила репортерша.

Нет, прежде чем давать какие-либо комментарии, необходимо поговорить с Фредом, узнать, договорился ли он о чем-нибудь с Алексом.

– Можете написать, что я отказалась от комментариев по обоим вопросам, – осторожно ответила Фелиция. Не хватало только попасться на удочку этой проныры!

– Интер-е-есно... – задумчиво протянула женщина на другом конце провода.

Судя по тону, она имела совсем иное мнение и собиралась донести его до читателей своей газеты, но что еще могла сказать Фелиция? Ситуация со сценарием оставалась неясной.

– Что ж, значит, без комментариев, – вежливо повторила Белинда Маккин. – Спасибо, что позвонили. – Она повесила трубку.

Если бы Фелиция знала, что означали эти звонки!

Она тоже положила трубку, не зная, что делать дальше. Прежде всего надо как-то предупредить Алекса об интересе к нему "Телеграф". Потому что, если к нему явятся в отель и начнут задавать вопросы, Алекса, пожалуй, не остановят никакие возведенные на его пути барьеры.

Но сначала необходимо все же поговорить с Брэдли. Изумление Фреда при известии о звонках Белинды Маккин было столь искренним, что Фелиция сразу поняла: источник кто– то другой.

– Сценарий пока еще у нас?

Фред улыбнулся.

– Ну, Криспин не потребовал вернуть его, так что сценарий пока у меня в сейфе. Ты это хотела знать?

Она кивнула. Впрочем, если судить по последним заявлениям Алекса, то сценарий может так и остаться у них. Если только...

– Боюсь, что после этого звонка сценарий у нас долго не задержится. Извини, Фред. Я знаю, как ты хотел снять эту картину.

Как будто она сама не хотела того же.

И еще не отказалась от этой надежды.

С каким удовольствием она предоставила бы кому-то другому право поставить Алекса в известность о звонке Белинда Маккин! Но выбора не было.

До отеля, где остановился Алекс, ее довез Эрл. Фелиция уселась за столик в фойе и заказала кофе на двоих. Немного успокоившись, она подошла к портье и попросила позвонить в номер мистера Зака и передать, что его ждут внизу. У нее не было ни малейших сомнений в том, что встреча окажется мало приятной для них обоих. А разве может любая встреча с ним быть приятной?

– О, вот это сюрприз! – воскликнул Алекс, появляясь перед ней.

На этот раз Фелиция не наблюдала ни за лифтами, ни за лестницей – Алекс всегда выскакивал как чертик из табакерки!

– Выпьешь кофе?

Алекс удивленно вскинул брови.

– Еще один сюрприз. – Он опустился в соседнее кресло и вытянул ноги.

Фелиция заметила, что на этот раз Алекс даже не потрудился накинуть куртку: на нем были черные джинсы и черная рубашка. Подходящий цвет.

– А ты еще помнишь, – задумчиво сказал он. – Помнишь, какой кофе мне нравится.

Черный, без сахара. Запомнить нетрудно. И все же эта деталь вызвала у Фелиции раздражение: девять лет она пыталась забыть все, что связано с этим человеком, и споткнулась на мелочи.

Она пожала плечами.

– Подумала, что ты сам добавишь сахар и сливки, если захочешь.

Его глаза весело блеснули.

– Вот как? – Алекс сделал глоток и улыбнулся. – Приятно тебя видеть, но вчера при расставании у меня сложилось впечатление, что ты не желаешь больше лицезреть меня.

Боже, ну почему все неприятности сваливаются именно на ее голову?! Как бы ей хотелось оказаться сейчас где-нибудь подальше от этого места. И от Алекса Криспина!

– Обстоятельства изменились, – сухо объяснила Фелиция.

– Они постоянно меняются, – согласился он, явно получая удовольствие от ситуации.

Радуется, видя ее затруднительное положение! Стереть бы с его физиономии эту самодовольную усмешку... Что ж, это возможно. Только как потом вырваться отсюда?

– Мне необходимо обсудить с тобой кое– что, – решительно начала она.

Он кивнул, откидываясь на спинку кресла.

– Валяй...

– Мне... я не знаю, с чего начать, – неуверенно заговорила Фелиция, предвидя надвигающуюся бурю.

– Лучше всего начинать с начала, – нравоучительно изрек Алекс.

Фелиция взглянула на него и успела заметить скользнувшую по его губам ироничную улыбку.

– Очень смешно, – пробормотала Фелиция. – Только в данном случае я не знаю, где начало. Видишь ли...

– Ты хорошо спала? – неожиданно спросил Алекс, заглядывая ей в глаза.

– Что?! Алекс, я приехала сюда не для того, чтобы обсуждать мою личную жизнь, – все больше раздражаясь, сказала Фелиция. Ситуация становилась все более невыносимой.

– Простая любезность, ничего больше. – Он пожал плечами.

– У меня нет времени на обмен любезностями.

– Снова торопишься, да? – Алекс расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. – Ваши отношения только выиграют, если ты заставишь его немного понервничать. Ожидание...

Ну вот, снова о том же!

– Алекс, я пришла по делу.

– Ты решила не ставить фильм по моему сценарию. Или я ошибаюсь?

– Я не дала твердого ответа. Мы лишь не сошлись в одном пункте.

– Но ты не передумала?

Сейчас ты сам передумаешь, мысленно пообещала Фелиция, представив реакцию Алекса на ее рассказ.

– Уверена, что мы могли бы найти какой– то выход, – осторожно начала она.

– Так ты все же передумала! – триумфально воскликнул Алекс. – А я...

– Подожди, не торопись, – остановила его Фелиция. – я сказала, что мы могли бы. Но... понимаешь... – Она отвела глаза, не выдержав его взгляда. – Случилось кое-что, и я не хочу, чтобы ты считал виновным в этом моих сотрудников. Сегодня мне...

– Алекс! Какая удача! Извините, что помешала вашей беседе. – Неизвестно откуда появившаяся молодая женщина мило улыбнулась Фелиции. – Мне лишь нужно сказать пару слов Алексу, а потом я вас оставлю. – Она повернулась к нахмурившемуся Алексу. – Тебе, наверное, будет интересно узнать...

– Извини, Фелиция, я сейчас вернусь. – Он поднялся и, взяв женщину за локоть, отвел в сторону. – Боюсь, это касается нас двоих.

Так было всегда, когда на сцене возникала какая-нибудь красотка. А знакомая Алекса явно попадала в эту категорию: высокая, длинноногая, в джинсах и в облегающем свитере, с прекрасными пшеничного цвета волосами, каскадом падающими на плечи, и с очаровательным, умело накрашенным личиком. Очевидно, Алекс не потерял интереса к красивым женщинам.

– Да, пожалуйста, – любезно отозвалась Фелиция, беря в руки кофейник.

Краем глаза она, однако, наблюдала за парочкой. Разговор велся почти шепотом, но при этом весьма бурно, и собеседница Алекса – похоже, ей было около двадцати пяти – совсем не обращала внимания на оставшуюся за столиком соперницу.

Вероятно, незнакомка инстинктивно поняла, что с моей стороны ей опасаться нечего, с грустью признала Фелиция. Если бы все складывалось по-другому и мне нечего было терять, то, возможно, я и позволила бы нашим отношениям развиваться в желаемом для Алекса направлении хотя бы для того, чтобы короткий роман помог мне избавиться от призрака прошлого.

Но существовало слишком много препятствий, о которых Алекс не знал и не должен был узнать. А потому даже незнакомка, впервые увидевшая Фелицию, безошибочно поняла, что между ними ничего нет и быть не может.

Впрочем, наблюдая за ними из-под опущенных ресниц и анализируя язык их жестов, Фелиция пришла к выводу, что отношения между ними тоже далеки от интимных. По крайней мере, пока.

Внезапно прекрасная блондинка взглянула на Фелицию. Интересно, как Алекс объяснит своей знакомой присутствие другой женщины? Впрочем, зная его, можно предположить, что уж он-то придумает нечто убедительное.

Наконец блондинка, приподнявшись на цыпочках, поцеловала Алекса в щеку, потом помахала Фелиции и торопливо направилась к выходу.

– Извини, что заставил тебя ждать, – сказал Алекс, возвращаясь к столику. – Старая знакомая зашла попрощаться.

"Прощание", затянувшееся на несколько минут!

– Неужели? – пробормотала Фелиция.

– Именно так. Я учился с ее братом в университете.

Как мило, что у его университетских друзей такие очаровательные сестры! Не будь стервой, тут же укорила себя Фелиция. Алексу всегда нравились красивые женщины. Кроме того, это совсем не твое дело.

– Так о чем мы говорили? – Алекс явно придерживался того же мнения.

По сравнению, с тем, что Фелиция должна была сообщить ему, вопрос о сестре университетского друга, разумеется, отступал на второй план.

– Наверное, лучше перейти к сути. – Она вздохнула. – Я пыталась смягчить удар, но, боюсь, известие в любом случае станет для тебя неприятной неожиданностью.

– Что же это такое?

– Сразу хочу предупредить, что никто из служащих "Рейнолд Пикчерз" не имеет к этому никакого отношения.

– Я тебе верю, – сказал Алекс. – Вижу, ты готова на все, чтобы защитить их. Если у меня начнутся неприятности, надеюсь, ты будешь на моей стороне. Не хотелось бы сражаться с разъяренной львицей, которую ты сейчас напоминаешь.

Хорошее сравнение! Фелиция решила, что лучшая защита – это нападение.

– Так вот. Сегодня утром мне позвонили из одной газеты. Репортер хотела знать, собираемся ли мы ставить фильм по сценарию Алекса Криспина! Ты представляешь?

Сейчас начнется, с содроганием подумала Фелиция. Громы и молнии, упреки и обвинения. Она напряглась, ожидая вспышки.

Но ничего не произошло!

Алекс по-прежнему смотрел на нее серьезно и спокойно.

Словно подрывник, заложивший мину и запаливший бикфордов шнур, Фелиция отсчитывала секунды. Но взрыв не прогремел, и теперь ей предстояло решать: то ли проверить в чем дело, то ли отступить подальше на всякий случай.

Она не знала, что предпринять. Мгновения улетали, а Алекс никак не реагировал. Почему он молчит? Сказал бы хоть что-нибудь!

В конце концов Фелиция не выдержала.

– Алекс...

– И что ты ответила? – сдержанно спросил он.

Она скрипнула зубами.

– Без комментариев.

Снова молчание. Оно было невыносимым. Почему он не кричит, не топает ногами, не ругается, не требует объяснений? Которых, впрочем, у нее нет.

– Ну это неоригинально... – саркастически протянул Алекс.

– А что мне надо было сказать? – осведомилась Фелиция, отступая на заранее подготовленные оборонительные позиции. – Согласись, ситуация не совсем обычная. Вообще вся эта секретность не в моем стиле.

– Хочешь сказать – в моем? – мягко спросил Алекс.

На ее щеках вспыхнул румянец.

– Но ты же настаивал на сохранении анонимности!

– И, как оказалось, понапрасну, да? Что ты теперь собираешься делать?

– Я? – удивилась Фелиция. – А что я могу сделать?

– Ну, во-первых, прекрати упрямиться, согласись на мои условия и сними фильм.

Они оба знали, что дело не в этом. Картина не могла провалиться.

– А во-вторых?

– Раз уж мы столкнулись с такими трудностями, то почему бы тебе не стать моим продюсером?

Разговор пошел совсем не так, как Фелиции представлялось: что-то не складывалось. Что? Да, вот что. Почему Алекс не устраивает скандала, не требует объяснений? Он упорно настаивал на сохранении анонимности, окружал все, что касалось сценария, завесой тайны, и сейчас должен был бы быть вне себя от злости. Однако...

О сценарии знали трое: я, Фред Брэдли и Алекс, рассуждала Фелиция. Первых двух я уже исключила, а значит... Но Алекс не мог сам сообщить о себе Белинде Маккин! Это же бессмысленно...

А почему? Как сказал Алекс, у нас возникли трудности. И создала их я... Нет. Не может быть. В моих рассуждениях какая-то ошибка.

– О чем ты думаешь? – лениво спросил он.

Чушь. Полная чушь. Зачем Алексу самому себя подставлять? Это же противоречит всем его заявленным планам.

– Неважно. – Фелиция покачала головой. – Так ты говоришь, что по-прежнему хочешь ставить фильм с нами?

Алекс пожал плечами.

– Конечно. При соблюдении известных тебе условий.

– А если "Телеграф" обо всем разболтает?

Он еще раз пожал плечами.

– Уверен, что ты в состоянии справиться с этой проблемой.

– Может быть, – согласилась Фелиция. – Но ты? Ты ведь не хотел никакой рекламы.

– И сейчас не хочу, – подтвердил Алекс. – Но при правильном подходе эта сенсация не проживет и недели. А потом я исчезну, вернусь в Новую Зеландию, и о моем местонахождении будет знать только мой адвокат.

Действительно, в компании есть только номер почтового ящика в Веллингтоне.

Фелиция внимательно посмотрела на него, стараясь не выдать появившихся у нее подозрений.

– Должна сказать, ты воспринял все гораздо спокойнее, чем я ожидала.

Он усмехнулся.

– Правда?

Ответ не уменьшил ее подозрений. Если Алекс все же решил, что немного рекламы не повредит, то вполне мог сам позвонить в газету, поставив Фелицию в щекотливое положение. Вынужденная оправдываться, она легко пойдет на уступки.

Возможно, как средство достижения цели такой способ может показаться чересчур изощренным, но в воображении Алекса рождались сценарии и поизощреннее. По крайней мере, в этом больше смысла, чем в утечке информации из "Рейнолд Пикчерз". И кто может быть более надежным источником, чем автор сценария?

Фелиция откинулась на спинку кресла и оценивающе посмотрела на Алекса. Итак, способен ли он на такое ухищрение ради достижения цели?

Невероятно, но... возможно.

– Что такое? – Алекс подался вперед.

Фелиция ответила не сразу.

– Скажи... – Она медленно допила кофе. – Эта молодая женщина, только что подходившая к тебе...

– Сестра моего однокурсника, – нетерпеливо перебил он. – Неужели...

Фелиция кивнула.

– А ее имя?

Алекс на мгновение отвел глаза.

– Разве это так важно? Почему тебя так интересует ее имя?

Она и сама пока еще не знала наверняка. Алекс не познакомил их, более того – сделал все, чтобы они не успели и словом перемолвиться. Это было бы понятно, если бы его и блондинку связывали романтические отношения. Что ж, не исключено и другое объяснение.

Был еще один небольшой факт. Голос длинноногой красотки показался Фелиции знакомым.

Она глубоко вздохнула.

– Случайно не Белинда Маккин? Из "Телеграф"? Вспомни, Алекс, напряги память. Белинда Маккин, да?

От ее внимания не укрылось ни то, как расширились, а затем сузились зрачки, ни то, как за пульсировала жилка на виске.

Фелиция презрительно скривила губы.

– Понятно. – Она покачала головой. – Зачем, Алекс?

Впрочем, ответ был уже ясен: Белинда Маккин понадобилась ему как инструмент давления на нее, Фелицию. Ради того, чтобы заставить ее пойти на уступки, Алекс пожертвовал своей тайной.

– Не трудись отвечать. – Фелиция поднялась и взяла сумочку. – Мне надо идти, я и так уже потеряла много времени. – Она повернулась, но Алекс схватил ее за руку. – Отпусти меня.

Он только крепче стиснул пальцы.

– Я же предупреждал тебя вчера: от меня не так-то легко избавиться.

Фелиция повернулась к нему.

– Да, сегодня ты уже доказал, что способен на многое.

Лицо Алекса потемнело.

– Ты не так все поняла.

– Я поняла правильно.

– И что решила?

– С учетом твоего последнего хода? – Фелиция пожала плечами. – Еще не знаю.

Да, она не приняла решения. Ей нужно было время, чтобы спокойно все обдумать, приняв во внимание не только свои интересы.

– Фелиция! – Он выпустил ее руку, ухитрившись погладить по запястью.

Ее словно ударило током.

– Я дам тебе знать, – бесцветным голосом сказала она.

– Когда?

– Когда буду готова! Да, ты подготовил сцену, но у тебя нет такой власти, чтобы заставить всех двигаться так, как тебе хочется! Мне нужно подумать обо всем! Когда приму решение – позвоню.

Алекс выслушал ее с угрюмым выражением лица и медленно кивнул.

– Только не затягивай, ладно?

– Не смей меня торопить! Ты сам создал эту ситуацию. – Видя, что Алекс готов протестовать, Фелиция остановила его взмахом руки. – Но ни ты, ни я, ни кто-либо другой не знаем, чем отзовется публикация в газетах. Подумай об этом.

Конечно, Фелиция ничего не знала наверняка, но могла догадаться. Она лишь надеялась, что Алекс готов иметь дело с последствиями своего опрометчивого поступка.

Да и ей самой не мешало к ним приготовиться.

9

Как и следовало ожидать, телефон в доме Фелиции начал звонить в половине восьмого утра.

Фелиция ответила на первый звонок, узнала, что звонят из газеты, но не из "Телеграф", и быстро закончила разговор. Через несколько секунд телефон зазвонил снова. Больше трубку она уже не снимала, хотя, возможно, звонили по поводу картины, которая сейчас находилась в производстве. В сложившихся обстоятельствах эта цепа была небольшой. Фелиция понятия не имела, как удалось газетчикам раздобыть номер ее домашнего телефона; ее всегда изумляла удивительная способность людей этой профессии находить то, что им нужно.

Разумеется, настойчивые и бесцеремонные попытки влезть в ее жизнь раздражали. Хорошо еще, что Долли крепко спала и не задавала вопросов, на которые Фелиции было бы трудно ответить.

В начале десятого кто-то позвонил в дверь, и, когда Фелиция открыла, на пороге уже стоял один из самых целеустремленных репортеров, сунувший ей в лицо удостоверение и обрушивший на нее лавину вопросов. Она отделалась сакраментальным "без комментариев" и захлопнула дверь, едва не прищемив молодому человеку нос.

Фелиция знала, что это только начало, что вся эта свора ожидает, когда она выйдет из дома, чтобы наброситься на нее, как хищники на добычу.

Утешало лишь то, что Алексу, по-видимому, нелегче.

Алекс!

Во всем виноват он. Ничего бы не случилось, если бы он не стремился во что бы то ни стало сделать все по-своему, доказать свое превосходство.

В дверь снова позвонили.

Она не отреагировала.

Еще звонок.

И еще один.

Они же разбудят Долли! Что ж, пришло время показать им, какой она бывает в гневе!

Фелиция распахнула дверь.

– По-моему, я уже сказала... Алекс! – обескураженно воскликнула она и тут же невольно нахмурилась под вспышками фотоаппаратов. – Входи. – Она схватила его за руку, втащила в холл и захлопнула дверь. – Что, черт возьми, происходит?!

Алекс, пребывавший не в лучшем, чем у Фелиции, настроении, хмуро посмотрел на нее.

– Я пытался дозвониться, но твой телефон занят уже целый час. Что мне еще оставалось, как не приехать сюда? Я хочу поговорить с тобой.

– Мне звонят все утро, я просто не снимаю трубку, – объяснила она. – Первый репортер явился около девяти, а теперь их целая толпа.

Он немного смягчился.

– Мне начали звонить в половине восьмого.

Фелиция развела руками.

– Думаешь мне от этого легче?

Алекс взглянул на часы.

– Может быть, попросишь Полу принести кофе в гостиную? Или мне весь день торчать в прихожей?

Фелиция подумала, что лучше всего было бы отправить Алекса расхлебывать ту кашу, которую он заварил. Но оставлять его в холле тоже не самый подходящий способ наказания. Дом, конечно, большой, но голоса несомненно долетали до спальни, и если Долли проснется, то, привлеченная шумом, спустится именно сюда. Чего Фелиции, разумеется, не хотелось.

– Проходи в гостиную, дорогу ты знаешь, – не слишком негостеприимно распорядилась она. – А я попрошу Полу приготовить кофе.

Когда через несколько минут Фелиция вошла в гостиную, Алекс стоял у окна. Услышав ее шаги, он обернулся и попытался улыбнуться.

– В джинсах ты больше похожа на прежнюю Фелицию.

Она почувствовала, что краснеет. Ей не хотелось быть похожей на прежнюю Фелицию. Но в офис она не собиралась, а потому надела удобные джинсы и мягкий голубой джемпер.

– Внешность обманчива! – сухо ответила она.

– А ты все еще видишь во мне врага, – с мягкой грустью сказал Алекс. – Мне очень жаль.

– Зачем ты здесь? – выдержав паузу, спросила Фелиция.

Он опять помрачнел.

– Ты видела сегодняшний "Телеграф"?

Она фыркнула.

– А зачем? И без того все ясно. Посмотри в окно на всех этих репортеров.

Алекс вздохнул.

– И все же посмотри. – Он достал из кармана свернутую газету и протянул ей.

Только теперь Фелиция почувствовала его настороженность и что-то похожее на неловкость, словно он уже знал, что увиденное ей не понравится. От этого Фелиции стало не по себе.

– Четвертая страница, – подсказал Алекс.

Она развернула газету и вздрогнула, обнаружив фотографию, запечатлевшую ее и Алекса. Они сидели за столиком и улыбались друг другу, как добрые друзья. Снимок был сделан накануне в холле отеля. Как же так? – удивилась Фелиция. Почему я не заметила, что нас фотографируют?

Теперь отрицать что-либо было бессмысленно: доказательство их встречи налицо!

Фелиция подняла голову и посмотрела на Алекса.

– Так вот чем занималась вчера твоя подружка! Ты знал, что она сфотографировала нас?

– Конечно нет, – ответил он. – Но черт с ней, с фотографией. Прочитай, что там написано.

Фелиция надела очки и подошла с газетой к окну.

"Миссис "Пикчерз", отказалась как-либо прокомментировать слух о том, что она ведет переговоры о съемках нового фильма по сценарию Алекса Криспина, приехавшего на этой неделе в Сидней. Но, как свидетельствует публикуемая фотография, ее встреча с известным режиссером и сценаристом все же состоялась и прошла в теплой обстановке. Уж не услышим ли мы в скором времени о брачном союзе между вдовой покойного Энтони Рейнолда и матерью его наследницы Долли Рейнолд, и знаменитым кинодраматургом Алексом Криспином?"

Кровь отхлынула от лица Фелиции, а руки задрожали так сильно, что ей пришлось положить газету на столик. Откуда у Белинды Маккин такая информация? Кто позволил ей делать такие вещи? Фелиция не ожидала от газеты ничего хорошего, но такого она и представить себе не могла.

Фелиция несколько раз глубоко вздохнула, стараясь успокоиться. Смотреть на Алекса не хотелось. Вот все и открылось. Ей не удалось скрыть от него существование дочери!

– Мне очень жаль, – пробормотал наконец Алекс.

– А каково мне?

Он отвел глаза.

– Никак не думал, что Белинда напечатает нечто в этом роде. Поверь, я...

– Может быть, она и сестра твоего однокурсника, но все же в первую очередь – репортер!

Как же это могло случиться? Кто дал право этой женщине сообщать всему миру детали чужой личной жизни? Фелиция чувствовала, что вот-вот расплачется от бессилия и злости.

– Похоже, ты права. – Алекс вздохнул. – Я... – Он не договорил – в комнату вошла Пола с подносом. – Фелиции неплохо бы выпить бренди.

– В половине десятого утра? – изумилась Фелиция. – Ну уж нет. Спасибо, Пола.

– Тебе налить? – осведомился Алекс, когда они остались вдвоем.

– Налей, – бросила Фелиция, расхаживая по гостиной.

Разумеется, Алекс внимательно прочитал заметку и теперь знает, что у нее есть дочь. Что еще он может знать? Пожалуй, ничего. Но если захочет, то узнает.

А эти намеки на теплые отношения!

Неудивительно, что знаменитости испытывают далеко не лучшие чувства к журналистской братии! Они с Алексом всего лишь пили кофе, а Белинда уже услышала звон свадебных колоколов!

– Вот, возьми. – Алекс протянул ей чашку кофе. – Знаю, что ты пьешь без сахара, но все же положил немного. Тебе надо подзарядиться.

Ага, и он помнит, какой она пьет кофе. Странно, но эта деталь, напомнившая о давних отношениях, не доставила Фелиции никакого удовольствия.

Сладкий кофе оказался ужасным на вкус, но, как и предсказывал Алекс, зарядил Фелицию энергией. Теперь она была готова сделать то, на что раньше не хватало сил. В конце концов, Алекс сам напросился.

– Та-а-ак... – пробормотал Алекс, опасливо поглядывая на нее. – Похоже, я положил слишком много сахару: узнаю боевой огонь в этих чудесных глазах!

Фелиция ничего не могла с собой поделать – она рассмеялась. Ну есть ли еще на свете второй такой самоуверенный и обаятельный мужчина!

В карих глазах Алекса прыгали веселые огоньки, губы сложились в озорную улыбку.

– Не смешно, – укоризненно сказала Фелиция и поморщилась, поймав себя на том, что тоже улыбается.

– Не смешно, – согласился он и вздохнул. – Я уже разговаривал с Белиндой, высказал все, что думаю по поводу ее намеков и инсинуаций...

– И что? Какая теперь от этого польза? – Фелиция посмотрела в окно. – Завтра она напишет что-то еще, извратив твои слова так, как ей удобно.

Алекс покачал головой.

– Я ясно дал ей понять, что, если она напечатает о нас еще хоть слово, собственноручно сверну ей шею!

Фелиция скорчила гримасу.

– Не думаю, что ты многого достигнешь, заставив замолчать Белинду Маккин. – Она кивнула на окно, из которого было видно толпящихся на лужайке репортеров. – Завтра появятся фотографии, доказывающие, что ты – частый гость в этом доме.

– Никак не ожидал, что все превратится в цирк, – удрученно пробормотал Алекс.

– Да, пресса сейчас не та, что девять лет назад. Это уже не мирные вегетарианцы – им подавай мясо!

– Если уж даже друг способен на такое, то, наверное, так и есть, – согласился Алекс.

Фелиция грустно улыбнулась.

– Может быть, тебе следовало сказать ей, что она опоздала со своими откровениями лет на девять.

Едва произнеся это, она тут же пожалела о сказанном. Что-то вдруг изменилось, в комнате появилось напряжение, и оба это почувствовали.

Поставив на столик пустую чашку, Алекс шагнул к Фелиции.

– Опоздала? – переспросил он. – А вот я в этом не уверен. – Его рука медленно поднялась, пальцы коснулись ее щеки. – Ты еще прекраснее, чем была тогда.

Фелиция едва дышала, она смотрела Алексу в глаза и не могла отвести взгляд. Мир словно замер в ожидании... и только стоявшие на комоде часы громко и настойчиво отсчитывали время.

Из холла послышался звук шагов, и Фелиция покачала головой.

– Не надо об этом, Алекс, – попросила она, удивившись тому, каким хриплым стал вдруг ее голос.

– Ты уже не ребенок и...

– В том, что касается тебя, я никогда не была ребенком, – возразила Фелиция.

– Была... была. – Он смотрел на нее так, будто только теперь заметил в ней что-то новое. – Но теперь ты женщина. И мать к тому же. – В его глазах вспыхнуло любопытство. – Когда мы встретились три дня назад, я увидел в тебе нечто новое, такое, что нельзя объяснить только годами. Да, материнство пошло тебе на пользу.

Фелиция промолчала, думая о том, что Алекс ошибся: дело было в другом. У нее появилась дочь, ставшая смыслом ее жизни, тем, чем так и не стал – или не пожелал стать – Алекс.

– Почему ты не рассказала мне о дочери? – негромко спросил он.

– Не хотела утомлять, – солгала Фелиция. – Ты ведь никогда не интересовался детьми.

– Только чужими, – парировал он. – Сколько ей лет? Она похожа на тебя?

У Фелиции пересохло во рту, а сердце застучало так, что его биение заглушило тиканье часов. Она не хотела отвечать на эти вопросы. Не желала!

– Мы зовем ее Долли. Это имя нравилось Энтони, – сказала Фелиция.

Упоминание Энтони определенно не понравилось Алексу: на скулах выступили желваки, темные брови сошлись на переносице.

Не будучи отцом Долли по крови, Энтони стал отцом во всех других отношениях: он был рядом с Фелицией во время беременности, забрал ее с ребенком из больницы, провел с малышкой все первые годы ее жизни и нередко даже раньше матери отзывался на плач ребенка по ночам. Да, Энтони был отцом ее дочери!

– Полагаю, у нас есть более важные темы для обсуждения, чем моя дочь. – На слове "моя" голос ее слегка дрогнул, но в конце концов после смерти Энтони у Долли действительно осталась только мать.

– Мне бы хотелось с ней познакомиться, – сказал Алекс.

– Зачем? – резче чем ей хотелось бы спросила Фелиция.

– А что тут такого?

Успокойся, приказала себе Фелиция, веди себя естественно.

– После смерти отца у Долли трудный период в жизни, – объяснила она. – Девочка еще больше привязалась ко мне, и я не хочу, чтобы она привыкала к тем, кто бывает здесь... транзитом.

Фелиция заметила, как сузились зрачки и дрогнули губы Алекса, и ей стало немного стыдно за свою грубость.

– Поэтому ты и держишь парня, с которым спишь, подальше от дома?