Текст книги "Тайна заснеженного королевства"

Автор книги: Элизабет Харбисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Их разговору помешал Кристиан.

– Могу я поговорить с вами, сэр? – спросил он. Потом с извиняющимся видом кивнул Эми и добавил: – Наедине?

– Прошу прощенья, – быстро сказала Эми. – По-моему, там на столе есть апельсиновый сок, я только принесу стакан. Говорите, господа.

Вилли смотрел ей вслед. Потом повернулся к Кристиану, у которого был очень серьезный вид.

Эми наблюдала за ними, стоя у дальней стены комнаты. Вилли был истинным Прекрасным Принцем, высоким и изящным и таким красивым, что у нее порой сжималось сердце.

Он снова подошел к ней и объяснил:

– Кристиан и Летти очень взволнованы тем, что вы не хотите пойти на зимний бал.

Она улыбнулась.

– Это очень мило, но я узнала о бале только сегодня утром. А осталась всего неделя. К тому времени я, может быть, уже уеду.

Он покачал головой, и на его губах появилась еле заметная улыбка.

– К тому времени вы, может быть, получите официальное подтверждение своего титула: Амелия, принцесса Люфтхании. В таком случае все будут ждать, что вы посетите бал.

– Я не хочу повторять одно и то же, но меня ждут и в книжном магазине. – Конечно, на самом деле Эми гораздо больше хотелось побывать на балу в альпийском дворце, но она не сомневалась в том, что, получив результаты анализа, начнет собирать вещи. – Не забывайте, что у меня за спиной целая жизнь.

– Делами этой жизни можно легко заниматься и здесь, если после коронации вы захотите сохранить за собой книжный магазин. – Он шагнул к ней.

Внезапно Эми показалось, что в комнате больше никого нет.

– Может быть, в Соединенных Штатах есть кто-то еще? Поэтому вы и чувствуете, что должны вернуться?

Ее лицо начал заливать румянец.

– Я должна вернуться из-за моей жизни. – Она знала, что должна отойти от Вилли, но не могла.

– Из-за чего же именно? – Он посмотрел ей в глаза. – Из-за ваших родителей? Их легко привезти сюда. Из-за магазина? Из-за вашей помощницы? Из-за одиноких вечеров в вашей квартире?

– Вы ничего не знаете о моей личной жизни. – Она быстро отступила на шаг. – И у вас нет права считать ее бессмысленной.

– Я не говорил, что она бессмысленна.

– Вы подразумевали это. – Она свирепо посмотрела ему в глаза. – Послушайте, ваше высочество, может быть, я и не член королевской семьи, о котором каждый месяц пишут в таблоидах, но моя жизнь имеет такую же ценность, как и ваша.

– Может быть, она еще ценнее, – тихо ответил Вилли, сохраняя полное спокойствие. – Вы неправильно меня поняли. Я говорю не о том, насколько важна ваша жизнь, а о том, где вам лучше ее проводить. Не сомневаюсь, что покупателям приятно с вами общаться. Не сомневаюсь, это важно и для них, и для вас, но перед вами открылась возможность изменить жизнь целой страны. Конечно, маленькой страны… – он кивнул, – но все же страны.

– Сотни, вероятно, тысячи людей принесут гораздо больше пользы, чем я. – Эми хотелось заплакать, но она не желала, чтобы Вилли видел ее слезы.

– Это, – сказал он, касаясь ее щеки, – совсем не так. Никто другой не обладает вашими качествами. Никто не олицетворяет собой Люфтханию так, как вы. Скажите мне, есть ли человек, к которому вы хотели бы вернуться? – После некоторого колебания он спросил: – Мужчина?

Его вопрос застал Эми врасплох.

– Разве ваши поиски не касались этого вопроса?

– Мои сведения могли оказаться неполными.

У нее заколотилось сердце.

– О чем вы хотели бы узнать? – спросила она.

Рассказ оказался бы кратким. За двадцать восемь лет у нее был всего один серьезный роман… который Эми считала серьезной ошибкой… в колледже. Она с трудом научилась относиться к своему парню с доверием… после чего он бросил Эми ради ее соседки по комнате. Назвал Эми «эмоционально недоступной», должно быть подразумевая, что она холодна.

С тех пор у нее не было ни одного серьезного романа. Она никого не хотела впускать в свою жизнь.

– Я хочу знать, – сказал Вилли, – есть ли в Штатах человек, к которому вы хотели бы вернуться. – После некоторого колебания он добавил: – Человек, которого нам, возможно, следует пригласить сюда.

Она сухо рассмеялась. Нет, такого человека не существовало. Не к кому возвращаться, никто по ней особенно не соскучится. Даже кошка.

– Почему вы хотите это знать? – спросила Эми.

Он на миг опустил глаза.

– Это может повлиять на ваше решение. Пожелаете вы остаться в Люфтхании или нет.

– Я приму решение самостоятельно, – заявила Эми. – Никто на меня не повлияет. – Даже ты, мысленно добавила она.

Раз в жизни она уже совершила ошибку, привязавшись к мужчине, и это причинило ей сильную боль. Она не повторит этой ошибки. Ей не хотелось снова пережить подобную утрату.

– Я пойду к себе в комнату, – сказала она.

– Подождите… – начал он.

– Что?

Вилли колебался. После долгого молчания он покачал головой и сказал:

– Ничего.

Интересно, что он хотел сказать? – подумала Эми. Но гордость не позволила ей спросить. Вместо этого она просто ответила:

– Хорошо, – и вышла из комнаты, чувствуя, что он наблюдает за каждым ее движением.

Несколько часов спустя Эми сидела в гостиной. Она собиралась написать Маре по электронной почте. Спросить, как идут дела, и рассказать о своих приключениях. Внезапно вошел Вилли.

– У вас найдется свободная минутка? – спросил он.

– Смотря для чего, – ответила она. – Вы снова собираетесь мне сказать, что моя жизнь дома была бессмысленной?

Он покачал головой.

– Я не об этом собирался говорить. Я прекрасно понимаю, что вам вполне удалась жизнь в Соединенных Штатах. Но, в отличие от вас, мне известно и то, что вы родом из семьи, игравшей важную роль здесь, в Люфтхании. Вы принцесса по рождению, и это должно – или, по крайней мере, должно было – стать вашей судьбой. Когда я думаю о возможности вашего отказа от этой судьбы, то не могу не огорчаться.

– Если я та, кем вы меня считаете, я подумаю о своей ответственности, обещаю вам, – ответила она.

– Я ценю это. – Он сунул руку в карман. – Я кое-что принес. Если хотите, считайте, что я хочу вас задобрить. – Он протянул ей нечто вроде сладкой плитки.

Эми нахмурилась и попыталась прочесть надпись на обертке, но она была на немецком. Эми заметила слово schokolade.

– Шоколад? – спросила она Вилли. Он кивнул.

– Попробуйте.

Она развернула золотую фольгу, отломила кусочек и сунула в рот. Он растаял у нее на языке как масло. Вкус оказался на редкость насыщенным. Глаза Эми округлились.

– Потрясающе.

– Очень вкусно, – согласился он.

– Если продавать его в Соединенных Штатах, можно нажить целое состояние.

Он развел руками.

– Вот именно. Но сейчас у нас есть только маленькие фабрики, которые изготавливают подобный шоколад. И его можно продавать только в Люфтхании. К несчастью, этого недостаточно, чтобы поддержать экономику.

– Разрешается ли таким образом вывозить продукты за границу?

Он улыбнулся.

– Это еще одна проблема. За большое количество шоколада взимают огромные пошлины.

– Понятно. – Эми отломила очередной кусочек и отправила его в рот. Честно говоря, он не только был приятен на вкус, но и поднял ей настроение. – Вы надеетесь это изменить? – Она улыбнулась. – Это я вполне могу понять.

– Мои слова покажутся несерьезными, но, поверьте мне, это может многое изменить для жителей Люфтхании.

К ней вернулась рассудительность.

– Мне хотелось бы помочь.

– Так оно и будет. Достаточно одного вашего присутствия. В Люфтхании произойдут важные перемены. Замечательные перемены. Благодаря вам.

Эми почувствовала, что заливается румянцем.

– Я не знала об этом.

Он бросил на нее пристальный взгляд и спросил:

– Вам хотелось бы посмотреть город?

– Когда?

– Прямо сейчас. Почему бы нам не поехать на машине? Надеюсь, он вам понравится.

– О, вот это да!

Он улыбнулся.

– Возьмите пальто. Я пойду за машиной. Встретимся во дворе перед замком.

– Отлично.

Они расстались. Летти принесла Эми пальто, Кристиан открыл дверь, и Эми вышла из замка. С неба падали снежинки.

Справа послышался негромкий гул. Эми повернула голову и увидела, что сквозь снег к ней едет маленький «SUV». Когда он оказался поблизости, она увидела за рулем Вилли. Не было ни шофера, ни охраны.

Они будут одни.

Эми нерешительно подошла к дверце. Ее охватила легкая дрожь. Не успела она коснуться ручки, как Вилли вышел из автомобиля.

– Летти снимет с меня голову, если вы сами откроете дверцу. Это ниже вашего достоинства, – с улыбкой объяснил он. – Она принадлежит к старой школе и всегда строго соблюдает подобные вещи. Вероятно, Летти сейчас за нами наблюдает.

Эми тоже так показалось. Но это, скорее, объяснялось восторгом Летти, а не опасением, что он поведет себя не как истинный джентльмен. Она так обрадовалась, когда услышала о предстоящей поездке Эми и Вилли!

Эми откинулась на спинку мягкого кожаного сиденья, упиваясь запахом только что выпавшего снега, который смешивался с запахом холодной кожи. Очаровательно! Ее охватило веселье. Вилли сел в машину и спросил:

– Предлагаю путешествие по живописным окрестностям. Согласны?

– Конечно!

Они засмеялись. Вилли поехал через покрытые снегом холмы, свернув с главного шоссе на извилистую дорожку. Они ехали через лес в долину. Перед ветровым стеклом закружился вихрь снежинок, и Эми подумала о песне «Зимняя страна чудес». Здесь не было грязного, черного уличного снега. Повсюду были сугробы мягкой белой ваты. Невероятно красиво.

Вилли свернул в последний раз, и перед ними открылся городской центр, прекрасный как пряничный домик. Вечер еще не наступил, но в долине темнело рано. В магазинах уже зажгли свет, и его теплый, золотистый отблеск лежал на снеге и тротуарах.

Вилли остановил машину перед магазином, где продавали шоколад.

– Это еще одна попытка меня убедить? – спросила Эми.

– Может быть.

– Если так будет продолжаться, я наберу пятьсот фунтов веса.

Он лихо усмехнулся.

– Но ты все равно останешься красивой.

– О! Это комплимент! У тебя хорошо получается.

Он покачал головой.

– Я говорю чистую правду. – Он открыл дверцу, обошел автомобиль и направился к дверце со стороны Эми, собираясь ее открыть.

– Ты так любезничаешь со всеми девушками, которых уговариваешь стать принцессами?

Он встретился с Эми взглядом, протягивая руку, чтобы помочь ей выйти из машины.

– Только с тобой, Аме. Только с тобой.

Эми знала, что покраснела, и попыталась отвлечь его внимание словами:

– На улице очень свежо.

– Тогда зайдем в помещение, – сказал он, закутывая Эми в свое пальто.

Не в силах отказаться, Эми придвинулась к нему. На миг она закрыла глаза, пытаясь запомнить как можно больше подробностей: его чистый запах, тепло, исходящее от его тела, и прикосновение его сильной, мускулистой груди к ее руке. От этой близости у Эми подкосились ноги, и она чуть не упала в снег.

Вилли отреагировал мгновенно. Он поймал ее и крепко держал, пока они не подошли к двери.

Ей было жаль, что дверь оказалась так близко.

Вилли шагнул, открывая для Эми дверь. Лишившись его тепла, она почувствовала холод. Ей хотелось попросить его вернуться и согреть ее, но из магазина донесся порыв теплого воздуха, и Эми поняла, что это будет глупо. Она перешагнула порог, и следом за ней вошел Вилли.

–  Gutenabend,HerrBaten, – обратился он к владельцу.

Тот лениво поднял взгляд, увидел своего господина и вскочил на ноги.

–  Gutenabend,souveran.

– Моя подруга говорит только по-английски, – сказал Вилли, указывая на Эми.

– А, добрый вечер, сударыня, – сказал ей герр Георге.

– Добрый вечер.

– Эми Скотт, это герр Георге. Магазин принадлежит ему около пятидесяти лет. Герр Георге, это Эми Скотт, моя подруга из Америки.

Герр Георге прижал пальцы к губам.

– Но вы знаете, на кого она похожа…

– Действительно, – согласился Вилли, после чего переменил тему, чтобы избежать вопросов: – У вас есть какая-нибудь шоколадка из тех, которые вы готовили для принцессы Лили?

– Они пользуются большим спросом. – Старик окинул взглядом стеклянные полки с товаром и наконец нашел то, что искал. – Вот! – Он приподнял заднюю стенку витрины и вытащил маленькую легкую шоколадку круглой формы. – Это молочный шоколад с начинкой, изготовленной из смеси масляного крема с молочно-шоколадным. – Он протянул ее Эми. – Я придумал рецепт для принцессы Лили сорок пять лет назад, потому что ей нравился именно такой вкус. Пробуйте.

Эми откусила кусочек и поняла, что влюбилась. Закрыв глаза, Эми наслаждалась вкусом, потом обратилась к Вилли:

– Помнишь, я тебе сказала, что буду весить пятьсот фунтов? Так и случится. Мне хочется съесть сотню коробок таких конфет. – Она посмотрела на герра Георге. – Честно говоря, я никогда не пробовала ничего подобного.

Тот рассмеялся.

– Это совершенно особенная юная дама, – сказал он Вилли. – Надеюсь, вы не скоро с ней расстанетесь.

– Надеюсь, – ответил тот и обнял Эми за плечи. – Идем. Погуляем еще немного, пока не наступила ночь и не закрылись магазины. Gutenacht, герр Георге.

Тот поднял руку, прощаясь с ними.

– Gute nacht.

Они вышли на улицу. Наступила ночь, но Эми так согрелась в магазине, что почти не замечала холода.

Потом Вилли повел ее к часовщику, который оказался женщиной лет сорока пяти. Когда Вилли заметил, как Эми заинтересовали миниатюрные часы с кукушкой, он тут же купил их для нее, несмотря на возражения Эми.

То же самое произошло в ювелирном магазине, когда она восхитилась наручными часами. Поэтому Эми проявила осторожность и не сказала ни слова о красивом кольце с сапфиром в передней витрине. Но она никогда не видела подобной работы. Эми пришло в голову, что мир многое теряет, запрещая вывозить за границу изделия этих замечательных мастеров.

Они возвращались к автомобилю, сгибаясь под тяжестью нескольких сумок с товарами из разных магазинов. Она все еще чувствовала смущение – три человека заметили ее сходство с принцессой Лили.

Оставшись в автомобиле наедине с Эми, Вилли вдруг произнес:

– Знаешь, ты действительно на нее похожа.

– На принцессу Лили?

– На твою мать, да. – Он вел машину по ночному городу. Переваливаясь через сугробы, автомобиль поехал в гору, как будто к облакам.

– Если бы я не была уверена в обратном, я бы подумала, что ты их нанял и подсказал им эти слова.

Несколько минут они ехали молча.

– Каким было твое детство в Люфтхании? – спросила Эми, глядя в окно на призрачный вечерний пейзаж.

– Наверное, ты воображаешь его идеальным, – сказал он. – Мальчик в замке, из волшебной сказки, но оно было… другим.

– Почему же?

– Народ не любил нашу семью. Она пришла к власти через враждебный переворот.

– Которого ты не одобрял.

– Которого я почти не понял, – поправил он ее. – Мне было десять лет. Слишком юный, чтобы разбираться в политике, но достаточно взрослый, чтобы почувствовать, что мою семью повсюду ненавидят. – Он притормозил у ворот.

– Guten abend, – сказал Густав, церемонно отдавая честь.

Вилли помахал рукой и открыл ворота. Он снова обратился к Эми:

– Только когда я подрос, мне стало понятно, что произошло. К тому времени я уже унаследовал корону и мне было некому ее передать, чтобы все исправить. Пока я не нашел тебя.

Он остановился у стен дворца, но остался сидеть в машине.

– Разве тебе не нравится быть принцем? – спросила Эми, удивившись чуткой совести Вилли. Из-за нее он даже не был счастлив, когда надел корону.

– Конечно, нравится, – признался он. Эми обрадовалась, услышав его ответ. – Я же человек. В этом положении есть важные плюсы. – Его лицо оставалось в полутени, лишь отчасти освещенное снаружи. – Но очень трудно чувствовать себя по-настоящему довольным собственным положением, когда знаешь, что занял его несправедливо.

У Эми сжалось сердце. Он был так красив и так серьезен, что ей захотелось наклониться и прямо сейчас поцеловать его.

– Поэтому ты так и не женился? Чтобы не продолжать род, который считаешь незаконно занявшим трон?

Он пристально смотрел на нее.

– Ты догадлива.

– Не очень. Мне просто любопытно. Так интересно пытаться понять человеческие характеры.

– А ты? Почему все твои романы оказались такими короткими?

– Не нашла того, кто мне нужен.

– А! – Он кивнул. – Так ответить легко.

– Это правда.

– Хорошо. Но каким должен быть тот, кто тебе нужен?

Она улыбнулась.

– Трудно сказать. Он должен быть честным. Я имею в виду, действительно честным. И он должен быть неподкупным. Не неудачником, который стремится к беззаботной жизни. Хорошо бы он оказался честолюбивым, а чувство юмора – обязательно. И мне все равно, как он выглядит, главное, чтобы мое сердце радостно билось, когда я его вижу. – Договорив до конца, Эми поняла, что это описание Вилли. Она опустила глаза, надеясь, что он не догадается о ее открытии. – Вот и все. Я не так уж требовательна. – Она встретилась с ним взглядом. – Чего ты ждешь от женщины? Если бы захотел завести с ней роман, я имею в виду.

Он не улыбнулся, но продолжал пристально глядеть на нее.

– Внутренней красоты. Света в глазах, который есть только у людей со счастливой и спокойной душой. – Он наклонился и коснулся ее щеки. – Как свет в твоих глазах.

У нее захватило дух.

– Еще я ценю честность, – тихим голосом продолжал он. – И ум. И неподкупность, благодаря которой она откажется от мешка с золотом, если считает, что он ей не принадлежит.

Наступила тишина. Его согнутые пальцы ласково гладили щеку Эми.

– Так что же тебя останавливало? – затаив дыхание, спросила она. – Я имею в виду, что тебе помешало найти такую женщину и остаться с ней?

Он убрал руку.

– Многое. Не в последнюю очередь то, что я мог оказаться неподходящей парой для такой женщины.

– Почему бы тебе не позволить ей самой сделать этот выбор?

– Потому что я должен поступать так, как считаю правильным. – Он кивнул, скорее сам себе, нежели ей. – Неважно, насколько трудным это может оказаться. – Он вынул ключи из зажигания и вышел из машины.

На этот раз Эми не стала ждать, пока он откроет ей дверцу. Она вышла самостоятельно, и они молча направились к дворцовым ступеням.

Он открыл ей дверь и помог снять пальто, но на прощанье произнес лишь несколько вежливых слов. Поблагодарил за приятно проведенный вечер и пожелал спокойной ночи.

Она вежливо ответила. Расставаясь, они чувствовали себя так, будто встретились в первый раз в жизни.

Эми пошла к себе в комнату. Девушка, которая должна стать принцессой, попросту не имела права на такие легкомысленные чувства. Она лежала в темноте, пока наконец не заснула незадолго до рассвета.

Вилли не мог заснуть. Он вспоминал свой разговор с Аме.

Если бы он захотел найти женщину, выбор был достаточно велик. Но с тех пор как Вилли вернулся из Соединенных Штатов в обществе Аме, он думал только о ней. Он говорил себе о своем долге перед страной, но мыслями постоянно возвращался к ней. Вспоминал ее мягкие губы, их поцелуй, ее атласную кожу и прикосновение ее пальцев к его волосам. И ему хотелось большего.

Это было опасно.

И он точно знал, как следует поступить.

В юности Вилли несколько лет прослужил в армии Люфтхании. Тогда он узнал одну вещь, и не только на собственном опыте. Успешное выполнение задачи становится почти невозможным, если тебя отвлекает что-нибудь лучшее или более интересное. Вот почему учебный лагерь предпочитали устраивать в горах, где и проводили обучение. Мужчин следовало разлучить с их женщинами и семьями, а также лишить домашних удобств.

Он должен отдалиться от Аме, чтобы вернуться к своей цели.

Только так он сможет сделать то, что считает правильным.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

На следующий день Эми удивилась, когда Вилли пришел к ней сразу после ленча. От него не было вестей все утро.

– Как я понимаю, ты интересовалась обратными рейсами в Соединенные Штаты, – сказал он, не тратя время на вступление.

– Да, интересовалась. Я должна реально оценивать то, что может произойти. Ты можешь получить отрицательные результаты анализа и выставить меня из дворца.

Он молча посмотрел на Эми, потом взял ее за руку.

– Идем.

– Подожди… куда?

– Я хочу тебе кое-что показать.

– Что?

– Увидишь.

Он привел Эми в широкий коридор. На стенах висело по меньшей мере двадцать пять портретов, написанных маслом. Вилли остановился перед одним из них.

– Видишь? – спросил он, указывая на изображение старика с длинной седой бородой. – Это твой прапрадед, король Леопольд Второй. Он был героем Первой мировой войны, его чтут до сих пор.

– Я…

– А это… – коротко сказал Вилли. Он указал на другой портрет, на котором была изображена голубоглазая молодая женщина с блестящими темными волосами, уложенными в высокую прическу. Изящные локоны обрамляли красивое лицо, на редкость кроткое и безмятежное. Она держала на руках ребенка. – Это твоя прабабушка. Она погибла во время Первой мировой войны, когда из Франции тайно вывозили беженцев. Их поезд разбомбили. У нее остался маленький сын, который едва научился ходить. Твой дедушка. – Он указал на ребенка.

У Эми перехватило дыхание, а Вилли повел ее дальше по коридору.

– Это, – сказал он, указывая на портрет мальчика на белом пони, – твой дядя Фредерик. Он умер через год после написания этого портрета. Скончался от детской лейкемии.

Эми с трудом проглотила слюну. Вилли повел ее дальше по коридору и остановился перед портретом пары средних лет. Эта картина отличалась от прочих: краска местами пострадала, а рама казалась новой.

– Это твои дедушка и бабушка, – торжественно произнес он. – Посмотри на лицо своей бабушки. Посмотри на ее глаза. – Он указал на портрет, потом взглянул на Эми. – Разве это не те же глаза, которые ты видишь каждое утро, умываясь перед зеркалом, и каждый вечер, когда чистишь зубы?

– Не знаю! – Она с трудом сохраняла спокойствие. – Мне так страшно.

– Страшно? Чего же тебе бояться? Разве перспектива вернуть наследие Люфтхании кажется такой ужасной?

– Нет, дело совсем не в этом. – Она проглотила комок в горле. – Меня пугает то, что я проделала такой долгий путь, начала верить и почувствовала себя как дома. А потом выяснится, что все это ошибка. И что со мной тогда будет? – Эми казалась невыносимой даже мысль о том, что она почти нашла настоящих родителей, хотя бы лишь в воспоминаниях других людей, и все это вот-вот исчезнет.

– Аме. – Вилли крепко обнял ее за плечи. – Никакой ошибки нет. Не понимаю, почему ты так не хочешь с этим согласиться.

– Потому что с такими, как я, не происходит ничего подобного, – сказала она. – Я не хочу сказать, что на мне лежит проклятье или нечто в этом роде, но в моей жизни так часто все срывалось в последнюю минуту… не знаю… мне просто редко везет.

Вилли пристально посмотрел на нее.

– Скоро тебе начнет везти.

– Не представляешь, как сильно я надеюсь, что ты прав, – тихо ответила она.

– Идем. – Он увлек Эми в смежную комнату и подвел к окну. Перед ними лежала широкая заснеженная равнина. Повсюду виднелись сараи и маленькие фермы. Из многочисленных труб шел дым. – Это твоя родина. Твоя страна. Здесь ты родилась. Здесь твои родные возделывали землю, сражались за свою свободу, умирали за свою страну. – Выражение его глаз смягчилось. – Аме, это… – Он отпустил ее и жестом обвел комнату. – Прямо здесь, где мы стоим, ты родилась. В этом воздухе до сих пор осталось твое первое дыхание.

У Эми горели глаза. Горло сжалось.

– Ты знаешь, что я говорю правду, – продолжал Вилли. – Я это вижу по твоим глазам. Увидел, как только ты посмотрела на замок.

Так оно и было. Как только Эми взглянула на люфтханийский замок, она почувствовала, что видит его не в первый раз. Именно так она представляла себе эти сказочные замки, когда в детстве мать читала ей книжки.

А перед ней стоял Вилли, вылитый прекрасный принц.

– Прошлой ночью, когда я пыталась заснуть… – заговорила она, – я все время слышала какие-то голоса. Я не узнавала голосов, но чувствовала, что они мне знакомы. Не знаю, был ли это сон, разыгравшееся воображение или настоящие воспоминания, но в первый раз я действительно поверила, что твой рассказ о моем происхождении может оказаться правдой. – Она пожала плечами, не в силах скрыть переполнявшие ее чувства. – Не знаю, что мне делать, если все это окажется ошибкой.

– Тебе совершенно не о чем беспокоиться, – нежно сказал ей Вилли. – Даю слово. Будешь счастливо жить-поживать и добра наживать.

– Прошу прощенья, сэр. – Вошел пожилой джентльмен с газетой в руках. – Сожалею, что помешал, но я вас ищу.

Вилли повернулся с удивленным видом.

– Да, Франц?

– Франц? – повторила Эми, шмыгая носом и пытаясь успокоиться.

Вилли прокашлялся.

– Да, Амелия, это Франц Бургесс. Мой личный секретарь.

– Франц Бургесс. – Она взглянула на Вилли и протянула руку пожилому джентльмену. – Я столько о вас слышала! Как я рада, что наконец– то с вами встретилась.

Франц посмотрел на протянутую руку, потом неловко ее пожал и отвесил поклон.

– Благодарю вас, мисс Скотт. – Он снова повернулся к Вилли. – Если вы позволите поговорить с вами наедине, сэр…

Вилли явно рассердился.

– Неужели нам обязательно разговаривать наедине?

– Решите сами. – Он протянул газету Вилли. Тот развернул ее. Даже находясь в паре футов от Вилли, Эми не могла не заметить собственную огромную фотографию на первой странице.

– Эй, что это такое? – Она потянулась за газетой и прочла заголовок.

«De Verlorene Prinzessin von Lufthania ist zuriickge kommen».

В очередной раз после своего приезда в Люфтханию Эми пожалела о том, что в средней школе изучала французский, а не немецкий язык.

– Что это значит?

Вилли внимательно читал газету.

– «Вернулась пропавшая принцесса Люфтхании». Это подтвердил один из обитателей дворца. – Он сложил газету и протянул ее Францу. – Кто в этом виноват?

– Не знаю, сэр.

– Есть какие-нибудь предположения?

– Нет, сэр. – Лицо Франца ничего не выражало. Эми подумала, что из него мог бы получиться прекрасный игрок в покер.

Вилли вздохнул.

– Разве персоналу не объяснили, что о приезде Амелии никто не должен знать, пока не получат результаты анализа?

– Объяснили, – подтвердил Франц. – Но средства массовой информации могут быть настроены очень решительно. Иногда от них невозможно скрыть правду.

Эми с интересом следила за их разговором. Ей не приходило в голову, что это имеет к ней какое-то отношение, пока Вилли не отпустил Франца и не обратился к ней с извинениями:

– Не знаю, кто мог это сделать. Уверяю тебя, здесь нечасто вторгаются в личную жизнь.

Она пожала плечами.

– Неужели это так важно? Ты ведь можешь позвонить в газету и попросить их все уточнить в завтрашнем номере.

Он покачал головой.

– Ты не понимаешь. В течение двадцати пяти лет многие жители Люфтхании мечтали о возвращении твоей семьи на трон. Теперь, когда все узнали о том, что произошло, боюсь, эту историю будет не так-то легко скрыть. Особенно когда она окажется правдой.

Эми вздохнула. Она больше не собиралась спорить на эту тему.

– Но ты наверняка решил, как поступить, если пресса узнает о моем приезде. Я все-таки не понимаю, почему это так важно.

– Потому что теперь тебя ждут. Теперь твой народ хочет тебя увидеть, хочет, чтобы ты к нему обратилась. Они хотят подтверждения того, что ты останешься в Люфтхании.

– Но этого может и не случиться!

Он развел руками.

– Теперь ты понимаешь, в чем проблема.

Она это поняла.

– Как по-твоему, ты или даже я можем заявить напрямую журналисту, который написал статью, что все это ошибка?

– Я не собираюсь говорить, что это ошибка. – Он подошел к окну. – В жизни я совершил много ошибок и раскаиваюсь в них, но только не сейчас. Это не ошибка.

Она достаточно хорошо успела узнать Вилли, чтобы ему поверить. Он не станет выступать с публичным заявлением и утверждать, что она – не принцесса Амелия.

Она даже понимала, какая может возникнуть проблема, если это произойдет раньше, чем результаты анализа подтвердят или опровергнут подобное утверждение. Возможно – даже она была готова это признать, – результаты окажутся положительными.

В таком случае… в таком случае Эми не знала, что ей делать. Она даже не могла себе позволить об этом подумать, до поры до времени. Она хотела – нет, ей было необходимо – приготовиться к худшему. А худшее настанет, если после всего этого выяснится, что она не из Люфтхании. Что она в результате так и останется безымянной сиротой.

– Когда получат результаты анализа? – спросила она.

Он пожал плечами.

– Я просил их поторопиться. Может быть, в течение недели.

А когда состоится зимний бал? Ведь это первое событие при дворе, во время которого ее титул станут обсуждать публично. Оставалось шесть дней. А до тех пор пусть думают все что угодно.

– Значит, нам просто следует подождать, – сказала она.

Он посмотрел на нее и рассмеялся.

– Что в этом смешного?

– Неужели ты до сих пор не понимаешь, как важно твое присутствие в Люфтхании?

– Пока что в нем нет ничего важного, – возразила она.

– С этого момента, – сказал он, пытаясь говорить спокойно, – результаты анализа больше не имеют значения. По крайней мере для жителей Люфтхании. Твоя фотография появилась на первой странице газеты. Кстати, на ней ты так похожа на свою мать, что в ошибку никто не поверит.

Один из обитателей дворца подтвердил, что ты и есть пропавшая принцесса Амелия. – Он перевел дух. – Здесь ничего не поделаешь.

– То есть?.. – У Эми появилось зловещее предчувствие. Он явно намекал на то, что дальнейшие события без ее участия не обойдутся.

– То есть все ждут, что ты поведешь себя как принцесса. С настоящей минуты.

– Но я не могу! – Что за нелепая мысль, подумала Эми. Она чуть не лишилась дара речи. – Я не могу быть принцессой, просто потому что так решили газеты. – Она всплеснула руками. – Неужели нельзя сообщить прессе, что результаты анализа крови еще не получены?

– Чтобы усомнились в законности твоего происхождения? – Он усмехнулся. – Когда тебя официально поздравят с возвращением в Люфтханию – а так оно и будет, – никто не должен ни в чем сомневаться. Ни в коей мере.

– Хорошо, я все понимаю. Но, может быть, лучше промолчать? Мне же не обязательно появляться на людях раньше, чем, к примеру, через неделю, когда состоится зимний бал. Я могу оставаться просто тихой, таинственной гостьей.

Вилли повернулся и щелкнул пальцами.

– Вот именно! Ты гений.

– Нет, я не…

Он взглядом заставил ее замолчать, но его глаза смеялись.

– Я прикажу Францу объявить, что ты впервые появишься на людях только во время бала. К тому времени и ты, и все желающие получат точные доказательства. – Он кивнул с довольным видом. – Это именно то, что надо.

Эми ответила не сразу. Если результаты анализа крови окажутся положительными и если она действительно пропавшая принцесса Амелия, то у нее и вправду появятся обязанности перед страной.

Не так ли?

Эми была озадачена. Она не может просто отвернуться от Люфтхании.

Или от Вилли.

Он с таким трудом ее нашел. Проделал такую работу. И при этом заботился лишь о благе своего народа. Его отречение от трона истинно самоотверженный поступок. Эми не допускала даже мысли о том, что сможет заставить его не отказываться от короны.