Текст книги "Глас Извечной Силы. Том 3 (СИ)"

Автор книги: Элио Морхем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

А что, если… хотя нет… но что, если удалось бы саму Бездну перенести к Вседержителю? Точнее, прямо на него, чтобы его сразу поглотило. Но как сдвинуть такую громадину?! Ох, Анфи, это тебе не под силу, смирись… Ничего из этого сделать не удастся. Коль получится подчинить Безымянного, то, поглотив Вседержителя, он станет столь силен, что перестанет подчиняться и тогда… Не хочу даже думать о том, что будет тогда»

Выход из подобной ситуации он искал очень долго, но нашел ли? Ему нужно было изучить самого Безымянного. Хотя бы глянуть на него краем глаза. Но рисковать не хотелось.

Некромант подошел поближе к Бездне, и из нее устремилось к нему несколько существ. Они были похожи на нечисть и на некромантские тени одновременно. Расплывчатое, дымоподобное тело, которое могло уплотняться и становится твердым (точь-в-точь как у Доминиана). Глаза чуть ли не пылали белым (к великому изумлению некроманта) светом, и тела их то укорачивались, то удлинялись. Порой казалось, что на Анафрахиона надвигались огромные змеи. Отойдя как можно дальше, Глава Ордена словил их всех при помощи магии и принялся изучать.

Когда он разбирался с последним, ни с того ни с сего вдруг появился Люцифер. Мастер Войны был явно обеспокоен состоянием своего друга, а потому пытался его вразумить.

– Что же ты делаешь, Анф?

– Пытаюсь понять, как устроены эти существа. Они – частички самого Безымянного. Коль сумею понять их, то частично пойму и его, – объяснил некромант.

– Брось ты это дело, брат.

– Тебе Доминиан сказал, где меня найти, ведь так? – Глава Ордена отвлекся от последнего слуги Безымянного и посмотрел на Люцифера.

– Творец лично почтил меня своим присутствием и показал, где ты.

– О, решил пошутить. Молодец, Люц! Того гляди, вскоре шуты будут чувствовать себя ничтожествами рядом с тобой.

– Хоть понял, что я говорил не в серьез. Это радует.

Анафрахион вернулся к последнему существу, а демон смотрел на него.

– Ну же, давай, говори, что я занимаюсь бесполезным делом, которое все равно ничего не даст, – неожиданно вспылил некромант.

– Я и не собирался говорить такого, брат. Доминиан волнуется, как бы ты случайно не наделал глупостей. Литаэль вместе со всем Орденом волнуются за тебя, ибо ты долго отсутствуешь.

– Долго? – замер Анафрахион.

– Ты хоть знаешь, сколько прошло лет?

– Не больше пары столетий…

– Восемьдесят тысяч лет, Анф.

– Хм… могло быть и хуже, – пожал плечами Глава Ордена, и продолжил работу.

– И ты думаешь, что это позволит тебе понять самого Безымянного?

– Проклятье! – Анафрахион взмахом руки испепелил последнюю тварь. – Нет, Люц, конечно же, нет! Чтобы хоть частично понять Безымянного, мне нужно увидеть непосредственно его, – он повернулся к демону и стал идти в его сторону, нервно жестикулируя. – Но я не могу это сделать, ибо, стоит мне только войти в Бездну, как он направится в мою сторону, потому что почувствует мою Силу. И все… даже если я уйду, то он продолжит идти дальше ни на что не обращая внимание. Выйдет из своего домика и примется пожирать Вселенную. Если бы я только мог…, – он не договорил, потому что ему в голову пришла безумная идея. – Люц! Брат! Я знаю, что нам делать!

– И почему мне кажется, что это будет безрассудно и глупо?

– Ты должен мне помочь. Все просто. Мы с тобой подойдем к Бездне, встанем у самого ее порога, и ты должен будешь отвлечь Безымянного.

– В своем ли ты уме, Анафрахион? – возмущенно спросил Великий демон. – Может, мне еще станцевать для него?

– Нет же, не так! Ты должен будешь отправить магический поток, полный энергии, в другую сторону Бездны. Чем дальше от входа – тем лучше. Но придется постоянно поддерживать это заклинание, иначе Безымянный развернется на нас. Пока он будет занят твоим потоком, я быстро осмотрю его и постараюсь что-то понять. Все просто!

– В этом весь ты, Анф. Безумец и гений в одном лице. Безрассудство и храбрость, любовь и ненависть…

– Так ты мне поможешь, или будешь и дальше говорить о том, какой я великолепный? – нервно спросил некромант, недовольно скривив лицо. Люцифер же кивнул, давая согласие.

Они подошли к Бездне и Мастер Войны пустил сильную магическую концентрацию в ее глубины. В этом зияющем провале было очень трудно разглядеть что-либо, но некромант увидел как нечто жутко огромного размера зашевелилось. Оно было похоже на густое черное облако.

«Безымянный…»

Люциферу удалось пустить заклинание как можно дальше от этого странного существа, и оно медленно направилось в ту сторону.

– Сделай эту концентрацию сильней, брат! И отводи ее постепенно как можно дальше. Мне нужно время, – сказал Анафрахион.

Главе Ордена это было нужно на тот случай, если слуги Безымянного нападут на него. Ему ведь придется отбиваться от них, а коль его магические выбросы от творимой волшбы будут сильней, нежели концентрация Люцифера, то Безымянный мог развернуться в его сторону. К тому же неизвестно, сколько времени может понадобиться ему на исследование.

Войдя в Бездну ему стало трудно дышать. Хоть на просторах космоса итак нет воздуха, но есть особые магические потоки, что его заменяли. Нужно лишь знать, как они выглядят, и уметь ими пользоваться. А здесь словно ничего и не было. Эти потоки отсутствовали.

«Неужели даже их поглощает Безымянный и его выродки?»

Ему удалось воздействовать на энергию за пределами Бездны и частично привнести ее внутрь. Анафрахион воспользовался заклинанием, которое позволяло не дышать долгое время, выставил перед собой мощный магический барьер, дабы сдерживать тварей Безымянного и принялся работать.

Не было нужды тратить бездну времени на изучение Безымянного на месте. Некромант хотел при помощи магии увидеть его самого и заглянуть внутрь него. Он хотел узреть естество этой твари, а там можно было вернуться в замок и заняться размышлениями и разбором (благо, память у него была отличная и он запоминал все, лишь раз увидев).

«Ну же… Давай… Так… Как же твои слуги мне мешают! Не надо обращать на них внимания. Дальше, дальше! Вот ты где, красавец. Чтоб меня прижал Творец, какой же ты огромный! Андромай, конечно, куда больше, но он – совсем другое существо. У него только один глаз размером с тебя, если он того захочет. Так, Безымянный, ну же, покажись. Коль ты столь глуп, то не умеешь закрываться от чужих глаз. Так-так-так… Вижу, но ничего не понимаю. Все слишком мутно. Не получается увидеть как следует. Нужно подойти чуть ближе. Так, твари, назад! Еще назад! И еще! Вот так-то! Что происходит? Кхм… рискну предположить, что зря я это сделал»

И вправду, зря, ибо Безымянный почувствовал внутреннюю Силу некроманта и перестал обращать внимание на магическую концентрацию демона. Существо направилось на него.

– Люц! – закричал Анафрахион. – Усиль! Усиль!

Верховный Полководец стал вкладывать больше Сил в свою волшбу, но Безымянный не реагировал на нее. Это существо двигалось в сторону некроманта.

– Анф, уходи оттуда! – повелел демон.

Покинув Бездну, человек принялся помогать Мастеру Войны, но Безымянный не разворачивался, а дальше направлялся к выходу из своей обители.

– Не получается! Он понял, что я куда более привлекательный, нежели твоя магическая концентрация…

– Если мы сделаем ее сильней тебя, то он отступит, – предложил демон.

– Ты хоть представляешь, сколько уйдет лет, прежде, чем мы восстановимся?

– Предлагаешь отступить и обречь Вселенную на пожирание? Уйдут миллиарды лет, но Безымянный поглотит ее всю. Как знать, может, после он примется и за остальные Вселенные, но его будет невозможно остановить.

Некромант смотрел на зияющий провал и видел приближающегося Безымянного. Человек принялся быстро водить глазами из стороны в сторону и порой поднимая иль опуская их, и голова его немного покачивалась. Это означало, что Глава думал о множестве вещей единовременно и притом думал очень быстро.

– Есть одна идея…, – остановившись, сказал он.

Люцифер не успел сказать что-либо, как Анафрахион вновь направился в Бездну. Он шел навстречу Безымянному.

«Давай! Смотри, какой я вкусный. Хочешь меня съесть? Так сожри!»

Со стороны это выглядело так, словно Безымянный просто накрыл собою человека. Его дымчатое тело засияло изнутри различными цветами, после чего стало расти. Существо стало еще больше, а следовательно, еще опасней. Люцифер же стоял неподвижно и выжидал. Безымянный, вместо того, дабы направиться в его сторону, развернулся обратно, словно там было что-то съестное. Анафрахион появился из клубов серого дыма перед Великим демоном. Он согнулся, упираясь руками в колени и тяжело дыша.

– Ну надо же, сработало, – довольно произнес человек. – А ты даже не забеспокоился что ли? – обратился некромант к демону.

– Я же тебя знаю, Анф. Ты слишком любишь жизнь, дабы добровольно лишить себя ее.

– Тьфу на тебя! – некромант выпрямился. – Я надеялся, что ты будешь переживать, что потерял друга… А что, если я и вправду погибну, то ты даже слезинки не проронишь, да?

– Не припомню, дабы демоны когда-либо плакали, – хладнокровно ответил Мастер Войны и человек лишь махнул на него рукой.

– Только я не пойму, Анф, как ты выбрался из Безымянного?

– Вот так чудеса-а… Сам Люцифер не понял, что произошло? А ты подумай, брат, и все поймешь, – принялся злорадствовать человек. Еще бы, ведь впервые демон что-то не понял!

– Судя по твоему тону, то в этом есть небольшая хитрость. Побывать в пасти Безымянного и вернуться, я думаю, невозможно. Даже если тебе бы это удалось, то ты с великим трудом стоял бы сейчас передо мной. Из всего этого я предполагаю, что ты успел создать своего двойника и наделил его не малой Силой, дабы Безымянный его поглотил и несколько насытился. Сам же ты переместился в другую часть Бездны. Потому-то он и развернулся, а не направился к выходу. Почувствовал тебя позади себя… Ты же, возможно, вновь создал двойника и переместился сюда. В итоге Безымянный частично насытился и остался в Бездне, а ты получил ценные знания относительно него. Я прав?

Улыбка сошла с лица некроманта и он смотрел на демона, словно обиженный ребенок, которого лишили его любимой игрушки.

– Будь ты проклят…, – только и нашлось ему что сказать.

– Возвращаемся? – предложил Мастер Войны.

– Возвращаемся.

И они переместились обратно в свою часть Вселенной. Теперь Анафрахиону предстоял долгий и тяжелый труд. Вспомнить все увиденное, разобрать на составляющие, понять сущность Безымянного и все обдумать. Но у него еще очень много времени для всего этого.

***

Она гуляла по прекрасному незаселенному миру. Кругом была пышная растительность, огромные леса и равнины, кристально чистые озера, фиорды дивной красы, водопады, стремительные речки и вечное лето. Птички пели и пролетали у нее над головой, и не редко садились ей на руки и плечи. Таковы уж Перворожденные, что животные их любят… ну, почти все животные.

Литаэль не отставала от некроманта и тоже проводила очень много времени, странствуя по иным мирам. Но, в отличие от Анафрахиона, она предпочитала миры, не заселенные какой-либо расой. А вот ее муж наоборот, любил большие миры с большим числом жителей. Нравилось ему устраивать абы что в них и смотреть, как все пойдет дальше. Ему достаточно было дать лишь легенький толчок, как железный таран катился по наклонной прямо к главным воротам. Некромант любил изучать других. Любил следить за их реакциями. Больше всего ему нравилось заранее обдумывать ее и смотреть, прав ли он оказался, аль нет. Если да, то он радовался, как дитя, а ежели нет, то пытался понять, в чем же именно он допустил ошибку и исправлял ее.

Она побывала уже в стольких мирах, но все равно не переставала удивляться красе каждого из них. То ее восхищали пурпурные листья деревьев, то синяя трава, то желтое небо, белое солнце или же океаны. В этом мире не было ничего столь необычного, но принцесса все равно нашла чему восхититься. Воздуху. Ей казалось, что он был здесь каким-то особенным. Вдыхая его, ей верилось, что она живая. Ей верилось, что сам мир живой.

Солнце было в зените. Птенчик, недавно устроившийся не ее выставленном пальце, посмотрел куда-то в сторону и поспешил улететь прочь, словно за ним гналась хищная птица. Едва Литаэль повернула голову, как увидела перед собой ангела. Да-да, именно ангела! Высоченный, чем-то напоминал человека, но было в нем что-то орочье. Бугры мышц, грубое лицо и клыки. Он потянул свою мерзкую руку к ней, дабы схватить, но эльфийка не была столь уж проста. Коротким взмахом руки она призвала лиану из-под земли, пробившая ангелу живот. Разумеется, такого верзилу это бы не остановило. Конец лианы раскрылся, подобно цветку, на множество стеблей, которые вонзались в тело светлого, протыкали его насквозь и вновь вонзались. Такое уже перенести ему не удалось, и он пал замертво. Но вокруг нее возникло с дюжины других ангелов. Литаэль прибегла к силам природы, и трава пробила их всех насквозь. Не зря ведь ее мужем является сам Анафрахион! Глава Ордена кое-чему да научил ее, так что принцесса столь легко не сдастся.

Ангелов стало еще больше. Эльфийка хотела призвать тени погибших (это единственное заклинание из некромантии, которым она сумела овладеть), но ничего не получалось. Попыталась вновь прибегнуть к траве, но снова попытка не удалась. Она растерялась, ибо не понимала, что происходит.

– Будь ты умнее, – раздался мерзкий голос одного из светлых, – то догадалась бы переместиться к своему некроманту сразу. Или же позвала бы его сюда. Попыталась бы, точнее, но ничего бы не удалось все равно, – он злорадно улыбнулся, обнажая свои желтоватые зубы.

В отчаянии эльфийка кинулась на него, замахнувшись кулаком. Как же жаль, что у нее не было с собой никакого оружия! Но откуда ей было знать, что кто-либо вообще рискнет ее даже пальцем тронуть? Ангел перехватил ее кулачок, сжал его в своей ладони. Литаэль застонала от боли, и ее напугал легкий хруст костей. Светлый отвесил ей мощную пощечину. Принцессе показалось, что голова вот-вот оторвется от тела и отлетит невесть куда. Перед взглядом все помутнело, в ушах звенело.

– Возьмите это мерзкое отродье и пойдем, – приказал ангел, ударивший ее.

Как только двое светлых взяли ее за руки, Литаэль, сама того не ожидая, выкрикнула во всю оставшуюся мочь:

– Анафрахион! Помоги!

***

– Поразительно! – восхищенно воскликнул некромант.

Это слово стало одним из самых часто употребляемых им в последнее время. Вспоминая увиденное, он изучал Безымянного сперва снаружи. Двойник-то его был не простым. О, нет. Он наделил его частичкой себя так, дабы тот мог видеть и чувствовать, а память об этом переходила непосредственно к некроманту. Так что, когда Безымянный поглотил того двойника, то тот все видел изнутри. А посему изучить столь странное существо должно стать проще. Но сперва Главе Ордена хотелось понять его, так сказать, по облику. Сперва надобно оценить возможности внешние, а после уже изучать изнутри.

Его поражало буквально все. Форма и вид тела Безымянного, возможность непроизвольно порождать из себя всеразличных существ, его способности и та Сила, что исходила от него. Все было идеально. Все было безупречно. Такие сочетания магических возможностей он встречал лишь один раз – когда Вселенский Дракон предстал перед ним. Ни Люцифер, ни Доминиан, ни Вседержитель и даже Дарата не обладали таким сходством с Андромаем, как Безымянный. Хотя имелись сомнения на счет Творца.

«Но почему он так похож на Вселенского Дракона? Неужели Безымянный был создан лично им? Магическое естество у них почти полностью схоже. Даже в Дарате его меньше. Но зачем нужно было Андромаю создавать столь жуткое нечто? Что его подвигло на такое? Он – зритель, что смотрит за множеством Вселенных. Он смотрит, как живут все те существа, коим он дал право жизни. Но, коль она будет проста, он может потерять интерес. Никому не интересен шут, который долгое время показывает одно и тоже. Нужно разнообразие. Нужны сложные трюки и смешные действия. Андромай такой же… Просто следить за всеми Вселенным ему пресытится. Он не может вмешиваться в жизнь простых смертных, коими мы являемся для него. Но это ведь не значит, что он не может ниспослать нам различные испытания! Значит, он создал Безымянного, дабы посмотреть, как мы с ним справимся? Дабы посмотреть, найдем ли мы способ противопоставить ему что-либо? Но он уже столько лет находится в Бездне… Значит, мы победили его! Или нет? Коль Андромай выпустит его или наделит разумом, то он, тем самым, нарушит собственные же Законы и все Вселенные будут уничтожены. Я так и не сумел понять, зачем он сделал все так. Зачем нужно было объединять в единую смертельную цепь все Вселенные? А что, если Безымянный – отколовшаяся частичка самого Дракона? Точно так же, как Свет откололся от Хаоса, и Безымянный мог отойти от него. Хм… Нет, глупо. Тогда у него была бы хоть тень разума. О-ох! Как же интересно! Паршивый Доминиан столько лет не желал мне показывать Безымянного! Сделай он это раньше, то, быть может, я бы уже нашел способ сделать что-либо с ним! Я… Ну что там случилось?!»

В дверь постучали и вошел Советник. Анафрахион очень не любил, когда его отвлекали от столь важных раздумий. Он становился от этого очень нервным.

– Чего тебе? – недовольно бросил некромант, как только его ученик переступил порог.

– Учитель, – Норкл давно перестал обращать внимание на подобные выходки учителя, – к вам пришел один светлый.

– Светлый? По какому делу?

– Он сказал, что пришел от имени главы ордена Священного Пламени. Сказал, что хочет с вами поговорить. Уверяет, что от этого зависит жизнь.

– Чья еще, сожри его люкр, жизнь?!

– Меня он не удостоил ответом.

«О Творец, как я всех ненавижу»

– Отведи его в приемный зал и ждите меня. Возьми с собой Чардо.

Норкл кивнул и удалился.

Не сказать, что эта весть обрадовала некроманта. Люцифер не раз говорил, что Саграэль Вольмон довольно хитер и не столь уж и слаб. По крайней мере, в отличии от своего мертвого брата. А по сему Глава Ордена ожидал какой-то хитрости. Нет, не здесь, не в его замке. Это чистое самоубийство, даже если Священное Пламя приведет все свое многомиллионное войско. Они попытаются его куда-нибудь вывести. Хотя, не исключено, что они хотели о чем-то договориться. Как бы ему было неприятно, но надобно идти к светлому.

Войдя в приемный зал, он увидел одетого в простые тканные одежды ангела из расы хаоромов. Хватило одного взгляда на него, дабы некромант возненавидел посла.

– Извините, что заставил вас ждать…, – ненависть ненавистью, но приличия надобно соблюдать в любом случае.

– Оставим это дешевое представление, некромант, – нагло перебил его ангел. – Имя мне Нифаэль. Я – воля моего мэтра Саграэля Вольмона, – имя главы своего ордена он произнес довольно громко и важно, словно тот являлся повелителем Вселенной. Некроманта подобная наглость разозлила, но он сдерживался.

– И какова же воля этого никчемного труса, что он послал ко мне своего пятколиза, а не явился сам? – ангела сильно задели эти слова, но вскоре он сдержано улыбнулся. Это не к добру.

– Все просто, человече. Он хочет, дабы ты уничтожил свой Орден.

«Эти светлые из века в век теряют рассудок»

Советник и Палач смотрели на светлого посла с недоумением. За все годы существования Ордена Лунной Ночи всякое случалось и различные противники им попадались, но такой наглости им видеть ранее не доводилось.

– Конечно. Хотите, я укажу вам место, из которого лучше всего будет виден погром?

– Язвительность твоя неуместна…

– Как неуместна и воля этого безмозглого выродка, кой является твоим повелителем, – парировал некромант.

– Отнюдь. Мы знаем, что ты и Люцифер убили Юлара Вольмона и уничтожили его орден. Также мы знаем, что именно Орден Лунной Ночи виновен в уничтожении одной из наших крепостей не столь уж давно. И да, мы знаем, что это были прославленные братья опустошения, – он посмотрел на учеников некроманта. – Темные жаждут войны? Что ж, это не трудно устроить. Но Анафрахион, неужели ты готов обрести на верную гибель миллионы, если не миллиарды темных миров? Ты готов пожертвовать и нейтральными мирами? Так и будет, коль ты не сделаешь то, чего требует мой глава. Уничтожь свой Орден.

– Стоит отдать вам должное. Столь нагло со мной еще никто не разговаривал. Но что помешает мне и Люциферу явиться в вашу треклятую крепость и уничтожить ее? Миллионы ваших евнухов? Зовите! Зовите хоть из других светлых орденов подкрепление! Хватит лишь нескольких Великих, дабы разнести вас.

Уголок губ Нифаэля поднялся чуть выше. Наглый ангел! Вел себя, словно король.

– Что движет темными, человече? Вы не едины, вы разрознены. Вы лишь дрожащие пальцы, которые не могут собраться в единый кулак, – он смотрел некроманту прямо в глаза. – Вами не движет ничто, кроме желания убивать, или же кроме мести. Мы же, светлые, иные. Мы собраны, мы едины. И нами движет любовь. Любовь ко всему, что нам дорого, некромант. За свои идеалы мы готовы умереть, ибо знаем, что они будут существовать и после нашей смерти. Погибшие за эти идеалы станут героями, и это ничто не изменит. Мы искренне любим все то, что создали.

– Все, вами созданное, вы переняли у темных и исказили, извратили это, сделав из этого свое оружие, дабы превратить других в безмозглых баранов. И любовь ваша не может называться настоящей, ибо вас заставляют любить все это. Вы кажетесь столь прекрасными, столь благими, но на самом деле вы пусты. Вы мертвее тех мертвецов, что я поднимаю из могил. Вам неведомо такое чувство, как любовь, равно, как и все остальные.

– Любовь… А тебе она ведома, некромант? – Нифаэль как-то странно посмотрел на Главу Ордена. – Где же твоя прекрасная жена, а? Как давно ты видел ее в последний раз?

Анафрахион стал догадываться, к чему вел этот ангел.

– Что вы собираетесь…

– А мы уже сделали, – ответил светлый на так и не прозвучавший вопрос. – Твоя эльфийка у нас, человече.

Норкл и Чардо сжали кулаки и потянулись за оружием, но учитель их остановил.

– И? – только и произнес некромант.

– Все просто, человек. Ее жизнь, или же чья-то иная. Либо ты уничтожишь свой Орден Лунной Ночи, разобрав его по камням и убив абсолютно всех, и их тоже, – он указал на его учеников. – Либо ты лично явишься к нам в главную крепость и отдашь себя в руки моего главы. Он довольно добр, так что, не исключаю, что он убьет тебя быстро. После этого мы отпустим твою эльфийку.

Нависла долгая тишина.

– С чего вы решили, что я пойду на такое?

– А разве у тебя есть выбор? – усмехнулся светлый. – Кто-то умрет в любом случае и это неизбежно. Ты можешь отсидеться здесь вместе со всеми и ждать ящика, в котором будут останки твоей ненаглядной жены. Либо уничтожь свой Орден до основания, либо сам подставь голову под удар.

Некромант сжал губы и задумчиво закивал.

– И вы думаете, что таким образом сумеете справиться со мной? Вы решили, что стоит вам украсть мою жену, как я сделаю все, что вы потребуете? Мало ли женщин во Вселенной. Что мешает мне найти себе другую? А ваши потуги смехотворны, светлячок, – его ученики изумленно покосились на учителя.

– То есть, ты обрекаешь ее на смерть, я правильно понял? – решил уточнить ангел.

– Понимай это как хочешь, но я не стану делать то, что захотел какой-то ребенок, у которого молоко еще на губах не обсохло, и которому по ночам снится материнская титька.

– Что ж, мы будем присылать тебе эльфийку по кусочкам, – все с той же мерзкой улыбкой произнес светлый. – Однако, коль все же передумаешь, то мы будем ждать тебя в мире Норфолариэле, что в галактике Иоррат. Коль решишь пожертвовать собой, то приходи один. Почувствуем хоть кого-нибудь из других темных в галактике – и эльфийка умрет у тебя на глазах.

– И все-таки вы трусы. Знаете, что с нами вам не справиться, а потому прибегаете к столь подлым ходам. Это так похоже на вас. Пройдут миллиарды лет, но вы не изменитесь никогда. Трусость и подлость – ваш удел, – сказал некромант уходящему ангелу. Тот даже не обернулся и покинул приемный зал.

Советник и Палач смотрели на Великого некроманта с недоумением. Как он мог отдать Литаэль на растерзание этим выродкам?

– Не начинайте, – произнес Анафрахион, ибо понимал, что ученики вот-вот заговорят. Однако, это их не остановило.

– Как вы могли так поступить? – укоризненно спросил Норкл.

– У вас есть какой-то план, ведь так? – с надеждой поинтересовался Чардо.

– Нет никакого плана, – голос некроманта был холодней льда. – Я все сказал.

– Но ведь вы любите Литаэль! Вы еще ни с одной из женщин не были столь долго вместе! – не сдержался и закричал Советник.

– И что с того? Вселенная огромна и женщин в ней, благо, хватает.

– Но ведь она для вас все!

– Этот Орден – мое все.

– В этом вся проблема? Коль так, то только скажите, и мы разойдемся. Вы же любите ее больше, нежели этот Орден. Какой же вы Великий и Глава…

– Да что ты знаешь о том, чтобы быть главой сильнейшего из орденов?! – не выдержал и закричал Анафрахион. – Что ты знаешь о том, что значит быть одним из Великих?! Ничего! Сила ордена смотрится по его слабейшему воину. Но истинная сила должна быть равносильна возможностям главы! Коль глава слаб, то и орден слаб, вне зависимости от всех его членов. Если можно воздействовать на главу, то можно покорить и весь орден. У меня не должно быть слабостей. Таковой являлась лишь Литаэль, и я запретил себе, дабы она была моей слабостью. Это было нелегко, но я добился успеха. К тому же, неужели ты думаешь, что все в итоге сложится в нашу пользу? Эти выродки понимают, что Орден я не уничтожу, ибо я всю жизнь посвятил и вложил в него. Они думали, что я и Литаэль не брошу, а, следовательно, остается лишь один выход – умереть самому. Но что случится после моей смерти? Светлые нападут на Орден всей своей силой. Вы сумеете справиться против сорока двух миллионов светлячков? Возможно, но я уверен, что они объединятся с другими против нас. Коль падет Орден Лунной Ночи, то остановить их будет куда сложней. Они направятся к другим темным мирам. И что тогда? Даже если все Великие темные выйдут против них, то светлых будет в миллиарды раз больше. И для такого даже Архангелы вылезут из своих нор и нападут. Этот ангел сказал правду. Темные – дрожащие пальцы, но не единый кулак. Когда же мы поймем, что лишь объединившись удастся победить, то будет уже поздно. Светлых сейчас несоизмеримо больше, нежели во время Войны Нескончаемого Ужаса и в конце они просто задавят численностью. Скажи же, Советник, ты подумал об этом всем? Хотя бы тень подобной мысли пронеслась у тебя в голове? Не нравится то, что происходит – я тебя не держу. Можешь уходить куда угодно и когда угодно. Создай собственный орден, или же вступи в любой другой. Тебя все примут, – он махнул на него рукой и ушел.

Ученики стояли в оцепенении и молчали. Им было нечего сказать. Они понимали, что Глава прав, но также и понимали, что он не прав по отношению к Литаэль.

– Какая еще женщина сумеет выдержать этого самовлюбленного, наглого, заносчивого, высокомерного, грубого, ненормального…

– Норкл. Норкл! Успокойся. Возьми себя в руки.

– Как будто я не прав, – бросил Советник и направился к выходу из приемного зала.

– Он ее не бросит, – уверенно произнес Палач.

– С чего ты так решил? – остановился первый ученик некроманта и развернулся к нему. – Он ведь сам сказал минуту назад, что… кхм… ты ведь знаешь, что его слово тверже алмаза. Он никогда ничего не говорит просто так.

– Ты настолько старше меня, брат, но не понимаешь очевидного? – изумленного спросил Палач.

– Очевидного? Давай же, бывший наемник, говори!

– Он Глава нашего славного Ордена и этим все сказано, – Чардо пропустил мимо ушей грубость Советника. – Когда я был наемником, как ты правильно заметил, то мой командир, Ягир Делаворэ, никогда не проявлял слабости и неуверенности ни перед кем, даже перед своими людьми. Даже если бы его смертельно ранили, он сжал бы оружие покрепче и с криком «А ну атаковать!» продолжил бы бой. Коль командир проявляет слабость, то усомнятся и другие. Разве пойдут люди в бой, коль сам полководец не верит в победу? Разве пойдут за ним, зная, что все безнадежно и битва грядущая сулит лишь смерть, но не славную победу? Наш учитель всегда был уверен в себе и в своих возможностях. Да, не редко такая самоуверенность нас раздражала, и мы считали ее неуместной иль глупой. Но он разве проигрывал? Он всегда добивался своего, Норкл, и тебе это известно лучше меня.

– То есть, ты хочешь сказать, что он лишь притворялся, что ему безразлична судьба Литаэль? Но зачем перед нами-то красоваться?!

– Все по той же причине, брат. Он не может проявить слабость ни перед кем, кроме себя самого. Лишь уединившись в своих покоях он может зажаться в углу и рыдать от горя, пока другие его не видят. Для всех он должен быть Великим некромантом Анафрахионом по прозвищу Ан-Эльвер’Крес, что создал Орден Лунной Ночи и является его Главой.

***

Удар следовал за ударом. Сперва в ход пошли кулаки. После же ее стали хлестать плетью и палками. Стали поджигать кожу, вырывать волосы. Сломали пару ребер и на теле оставили с сотню ран. Пыточных дел мастера старались на совесть. Не жалели «отродье, что связало себя с темным». Нифаэль как-то наведался к ней и остался доволен зрелищем.

– Ты сама виновата. Знала ведь, что он темный. Обольстил он тебя, а ты повелась, глупая девка. Получи же по заслугам за содеянное.

Литаэль с трудом смогла произнести:

– Ко… когда он…, – он сплюнула кровь. – Придет… вас всех… ж… ждет… смерть…, – эльфийка вновь сплюнула, после чего попыталась выдавить из себя злобную улыбку.

– Идиотка. Не придет за тобой твой ненаглядный выродок Тьмы.

– Лжец!

– Отнюдь. Я недавно виделся с ним и он сказал, что ему плевать на тебя, – он провел пальцами по ее руке. – Что ж, будем высылать тебя ему по частям. Хотя нет. Просто замучаем тебя еще, потом сорвем кожу с лица, а тело сожжем. Прах вместе с оставшейся кожей ему и отправим.

– Он… придет… и убьет вас!

Нифаэль лишь недовольно помотал головой.

– Ты безнадежна.

Светлый палач взял железный инструмент с очень тонким носом и принялся совать под ноготь, после чего вырывал его. И так по всем пальцам рук и ног.

Нифаэль же отправился к Саграэлю Вольмону, дабы доложить о переговорах с некромантом. Архангел-мэтр внимательно его выслушал, после чего издал злобное «ха!» и сказал:

– Созови сюда всех членов нашего ордена, Нифаэль.

– Но для чего, повелитель?

– Не верю я, что некроманту плевать на нее. Коль явится и сдастся, то все должны видеть, как я лично отрублю ему голову! Ежели решит сразиться, то такую орду ему в одиночку не одолеть. Коль не придет, то пусть все видят последние мгновения жизни этой поганой эльфийки. После чего мы нападем на несколько темных миров. Одновременно с этим будем созывать остальные ордена на священную войну и сокрушим Орден Лунной Ночи. Тогда даже Архангелы не станут стоять в стороне и присоединятся к нам и мы ударим всей этой колоссальной силой по остальным Великим темным.