Текст книги "Гарри Поттер и методы рационального мышления"

Автор книги: Элиезер Юдковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 108 страниц) [доступный отрывок для чтения: 39 страниц]

Глава 3. Сравнивая варианты реальности

Если Дж. К. Роулинг спросит вас об этом фанфике – вы ничего не знаете.

* * *

«Но тогда вопрос в том, кто?»

– Господи боже! – воскликнул бармен, уставившись на Гарри. – Это же... неужели?

Гарри придвинулся к барной стойке «Дырявого котла», находившейся на уровне его глаз. Вопрос, подобный этому, заслуживал наилучшего ответа:

– Я... неужели...возможно...точно не знаю...может, и нет...но тогда вопрос в том, кто?

– Господи благослови, – прошептал бармен, – Гарри Поттер, какая честь!

Гарри моргнул, но быстро вернул самообладание:

– Вы крайне наблюдательны, большинство людей не понимают этого так быстро...

– Достаточно, – сказала профессор МакГонагалл, её рука сжала плечо Гарри. – Том, не приставай к мальчику, он к этому не привык.

– Но это он? – встряла пожилая женщина. – Это Гарри Поттер?

Скрипнув стулом, она поднялась.

– Дорис, – остановила её МакГонагалл и обвела зал взглядом, смысл которого был понятен каждому.

– Я только хотела пожать ему руку, – прошептала женщина.

Она нагнулась и протянула Гарри морщинистую ладонь. Сбитый с толку и смущённый, как никогда в своей жизни, он осторожно пожал её. Слёзы из глаз женщины оросили их соединённые руки.

– Мой внук был аврором, – прошептала она. – Погиб в семьдесят девятом. Спасибо тебе, Гарри Поттер. Хвала небесам, что ты есть.

– Пожалуйста, – автоматически ответил Гарри, бросив в сторону МакГонагалл испуганный, умоляющий взгляд.

Все находившиеся в помещении люди уже поднимались с мест, когда профессор вдруг громко топнула ногой. Всякое движение в зале прекратилось.

– Мы торопимся, – чрезвычайно спокойно произнесла волшебница.

Никто не рискнул их задерживать.

– Профессор? – начал Гарри, как только они оказались снаружи. Он собирался выяснить, что произошло, но неожиданно даже для себя задал другой вопрос. – Кто был тот бледный человек в углу? Тот, с дёргающимся глазом?

– М? – удивилась МакГонагалл. Вероятно, она тоже не ожидала такого вопроса. – Его зовут профессор Квиррелл. В этом году он будет преподавать в Хогвартсе защиту от Тёмных искусств.

– У меня появилось странное ощущение, что мы с ним знакомы... – Гарри потёр лоб. – И что мне лучше не здороваться с ним за руку.

Это было похоже на воспоминание из далёкого прошлого, как будто он встретил кого-то, кто раньше был ему другом. До тех пор, пока не случилось что-то совершенно неправильное... Это было не совсем верное определение чувству, но Гарри не мог подобрать других слов.

– А об остальном расскажете?

МакГонагалл странно на него посмотрела:

– Мистер Поттер... вы знаете... что вам говорили о том... как погибли ваши родители?

Гарри невозмутимо ответил:

– Мои родители живы и в добром здравии, но они всегда отказывались рассказывать мне о том, как погибли мои биологические родители. Из чего я сделал вывод, что их смерть была не самой простой.

– Похвальная верность, – произнесла МакГонагалл, понижая голос. – Хотя меня немного задевает то, как вы говорите об этом. Лили и Джеймс были моими друзьями.

Гарри вдруг стало стыдно, и он отвернулся.

– Простите, – тихо сказал мальчик, – но у меня есть мама и папа. И я знаю, что почувствую себя несчастным, если буду сравнивать то, что существует в реальности с... с чем-то идеальным, созданным моим воображением.

– Удивительно мудро с вашей стороны, – ответила МакГонагалл. – Но ваши биологические родители погибли, защищая вас.

Защищая меня?

Что-то ёкнуло в сердце Гарри.

– Что... Как это случилось?

МакГонагалл вздохнула. Её волшебная палочка коснулась лба мальчика, и у него на мгновение потемнело в глазах.

– Это для маскировки, – пояснила свои действия МакГонагалл, – чтобы сцена в трактире не повторилась до тех пор, пока вы не будете готовы.

Затем она направила палочку в сторону кирпичной кладки и постучала по ней три раза...

...Дыра в стене стремительно разрасталась, образуя большую арку; за ней открывался вид на длинные ряды магазинов с рекламными плакатами, на которых красовались котлы и драконья печень.

Гарри даже не повёл бровью – после превращения в кошку это было сущим пустяком.

И они двинулись вперёд, в мир волшебства.

Голова Гарри непрерывно крутилась во все стороны. Это было всё равно, что перелистывать справочник магических вещей во второй редакции настольной игры «Подземелья и Драконы» (он не играл в настольные игры, но это не мешало ему с удовольствием читать книги правил).

На улице бойко шла торговля Прыгающими Ботинками («Сделано из настоящей лезины!»), ножами с бонусом +3, вилками +2, ложками +4. Продавались очки, перекрашивающие в зелёный цвет всё, на что сквозь них смотрели, и роскошные кресла со встроенной системой катапультирования.

Гарри старался не пропустить ни одной вещи на прилавках, на случай, если ему вдруг попадётся какой-то из трёх компонентов, необходимых при создании замкнутого цикла для получения бесконечного числа заклинаний желания.

Вдруг Гарри заметил кое-что, заставившее его сильно отклониться от совместного с МакГонагалл курса и направиться прямиком в магазин из синего кирпича с орнаментом из бронзы на витринах. Очнулся он лишь когда МакГонагалл встала на его пути.

– Мистер Поттер? – окликнула она.

Гарри пришёл в себя.

– Простите! На секунду я забыл, что иду с вами, а не со своей семьёй, – Гарри показал на окно магазина, в котором ярко блестели буквы, составляя название: «Несравненные книги Бигбэма». – У нас есть семейное правило: проходя мимо незнакомого книжного магазина, обязательно нужно зайти внутрь и осмотреться.

– Самое когтевранское правило из тех, что мне приходилось слышать.

– Что?

– Не важно. Мистер Поттер, в первую очередь, нам необходимо посетить Гринготтс, банк волшебного мира. Там находится родовое хранилище вашей биологической семьи с наследством, которое ваши биологические родители вам завещали. Вам нужны деньги, чтобы купить школьные принадлежности, – она вздохнула. – Полагаю, некоторую сумму можно будет потратить и на книги. Впрочем, советую воздержаться – в Хогвартсе собрана большая библиотека книг о магии. Кроме того, в башне, в которой, как я подозреваю, вы будете жить, есть своя весьма обширная библиотека. Учитывая это, практически любая купленная сейчас книга окажется лишь бесполезным дубликатом.

Гарри кивнул, и они пошли дальше.

– Не поймите меня неправильно, всё это прекрасная уловка, чтобы отвлечь моё внимание, – сказал Гарри, продолжая смотреть по сторонам, – вероятно, лучшая из всех, что были использованы на мне, но не думайте, что я забыл о нашем разговоре.

Профессор МакГонагалл вздохнула:

– Ваши родители, ваша мать уж точно, поступили весьма мудро, не рассказывая вам правды.

– Вы хотите, чтобы я продолжал пребывать в блаженном неведении? Мне кажется в вашем плане есть определённый изъян, профессор МакГонагалл.

– Полагаю, это бессмысленно, учитывая, что каждый встречный может вам всё рассказать.

И она поведала ему о Том-Кого-Нельзя-Называть, Тёмном Лорде, Волдеморте.

– Волдеморт? – прошептал Гарри. Имя могло бы показаться забавным, но оно таковым не являлось. От него веяло холодом, беспощадностью и чистым разумом, господствующим над бренной плотью. По спине Гарри побежали мурашки. Он решил, что лучше и безопаснее будет использовать фразы-заменители, вроде: Сам-Знаешь-Кто.

Тёмный Лорд бешеным волком свирепствовал по всей магической Британии, разрывая и раздирая привычную канву жизни её обитателей. Другие страны, стиснув зубы, не вмешивались из-за равнодушного эгоизма, либо просто боялись, что первая из них, выступившая против Тёмного Лорда, станет следующей целью его террора.

Эффект свидетеля, – подумал Гарри, вспоминая эксперимент Латана и Дарли, доказавших, что в случае эпилептического припадка вы скорее получите помощь, если рядом с вами будет один человек, нежели трое. – Рассеивание ответственности: каждый думает, что кто-то другой начнёт действовать первым.

Вокруг Тёмного Лорда собралась армия Пожирателей Смерти, стервятников, кормящихся ранеными, и змей, жалящих слабейших. Они были не так сильны и не так безжалостны, как сам Тёмный Лорд, но их было много. Пожиратели полагались не на одну только магию – некоторые из них были весьма состоятельны, обладали политическим влиянием, владели искусством шантажа. Они делали все возможное, чтобы парализовать любые попытки общества защитить себя.

Старый уважаемый журналист, Йерми Виббл, призывавший к повышению налогов и введению воинской обязанности, заявил, что абсурдно всем бояться нескольких. Его кожа, только его кожа, была найдена на следующее утро прибитой к стене в его кабинете рядом с кожей его жены и двух дочерей. Все хотели решительных действий, но мало кто осмеливался сопротивляться в открытую. Тех, кто выделялся из толпы, ожидала схожая судьба.

Среди них оказались Джеймс и Лили Поттер. По своей природе они были героями и, вероятно, умерли бы с волшебными палочками в руках, ни о чем не сожалея. Но у них был малютка-сын, Гарри Поттер, и ради его благополучия они вели себя осторожно.

Слёзы показались в глазах Гарри. Он в гневе, а, может, с отчаяния, вытер их.

Я совсем не знал этих людей, сейчас они не мои родители, бессмысленно так сильно грустить из-за них...

Когда Гарри перестал плакать, уткнувшись в мантию МакГонагалл, он посмотрел вверх и почувствовал себя немного лучше, увидев слёзы и в её глазах.

– Так что же произошло? – голос Гарри дрожал.

– Тёмный Лорд пришёл в Годрикову Лощину, – тихо сказала МакГонагалл, – вас должны были спрятать, но вас предали. Тёмный Лорд убил Джеймса, затем Лили, а потом подошёл к вашей колыбели. Он бросил в вас Смертельное проклятие. На этом всё и кончилось. Это проклятие формируется из чистой ненависти и бьёт прямо в душу, отделяя её от тела. Его нельзя блокировать. Единственный способ защиты – уклониться. Но вы смогли выжить. Вы единственный, кто когда-либо смог выжить. Смертельное проклятие отразилось и попало в Тёмного Лорда, оставив от него лишь обгоревшее тело и шрам на вашем лбу. Так закончилась эпоха террора – мы стали свободны. Вот почему, Гарри Поттер, люди хотят увидеть этот шрам и пожать вам руку.

Приступ плача выжал из Гарри все слёзы.

(Где-то в глубине его сознания возникло едва заметное ощущение, будто в этой истории что-то было не так. Обычно Гарри был способен замечать мельчайшие логические несоответствия, но в данный момент он был в смятении – таково печальное правило: когда это больше всего необходимо, вы чаще всего забываете о вашей способности мыслить здраво).

Гарри отстранился от МакГонагалл.

– Мне нужно всё обдумать, – сказал он, не поднимая головы и стараясь вернуть контроль над своим голосом. – Да, вы можете продолжать называть их моими родителями, если хотите. Не обязательно добавлять «биологические». У меня могут быть две матери и два отца.

МакГонагалл промолчала.

И так они шли, погружённые в свои мысли, пока впереди не показалось большое белое здание с широкими, обитыми бронзой дверями.

– Гринготтс, – объявила МакГонагалл.

Глава 4. Гипотеза эффективного рынка

Вечно бдящая Дж. К. Роулинг смотрит на тебя из пустоты между мирами...

От автора: Как уже многие заметили, в книгах Роулинг есть путаница с покупательской способностью галлеона. Пять британских фунтов за галлеон не сочетаются с семью галлеонами за волшебную палочку и детьми, у которых палочки – подержанные. Я подобрал логичное значение и буду его придерживаться.

* * *

«Мировое господство – такая некрасивая фраза. Предпочитаю называть это мировой оптимизацией».

Груды галлеонов. Стройные ряды серебряных сиклей. Кучи бронзовых кнатов.

Гарри с открытым ртом смотрел на семейное хранилище. У него было так много вопросов, что он даже не знал, с какого начать.

У двери стояла МакГонагалл и наблюдала за мальчиком. Она небрежно опиралась о стену, но взгляд у неё был напряжённый. И неспроста. Оказаться перед огромной кучей золотых монет – та ещё проверка на прочность.

– Монеты сделаны из чистого металла? – наконец спросил Гарри.

– Что?! – прошипел гоблин Крюкохват, стоявший снаружи хранилища. – Вы сомневаетесь в честности нашего банка, мистер Поттер-Эванс-Веррес?!

– Нет, – рассеянно сказал Гарри, – вовсе нет, сэр, извините. Просто я пока не имею представления о том, как работает ваша финансовая система. В смысле – галлеоны сделаны из чистого золота, без всяких примесей?

– Конечно, – ответил Крюкохват.

– Монеты может чеканить кто угодно, или на их выпуск установлена монополия со взиманием сеньоража?

– Что? – растерялась МакГонагалл.

Крюкохват ухмыльнулся, обнажив острые зубы.

– Только глупец доверит чеканку кому-то, кроме гоблина!

– Монеты имеют номинальную стоимость металла, из которого они изготовлены?

Крюкохват уставился на Гарри. МакГонагалл выглядела ошеломлённой.

– Я имею в виду, что, допустим, я приду сюда с тонной серебра. Получу ли я в результате тонну сиклей, сделанных из этого серебра?

– За плату, мистер Поттер-Эванс-Веррес, – глазки гоблина заблестели, – за определённую плату. Но интересно, где это вы найдёте тонну серебра?

– Говоря чисто гипотетически. – «По крайней мере, пока», – подумал про себя Гарри. – Какую часть серебра мне пришлось бы отдать в качестве оплаты за чеканку?

– Мне нужно проконсультироваться с начальством…

– Ответьте навскидку. Я не буду требовать проведения такой операции от Гринготтса.

– Двадцатая часть – достаточная плата.

Гарри кивнул:

– Большое спасибо, мистер Крюкохват.

Экономика мира волшебников совершенно отделена от магловской, здесь даже понятия не имеют об арбитражных операциях. В доминирующей экономике маглов курс обмена золота на серебро постоянно колеблется, и всякий раз, когда он отличается на 5 или более процентов от соотношения веса семнадцати сиклей к одному галлеону, необходимо изымать золото или серебро из экономики волшебного мира, пока там будут способны поддерживать собственный обменный курс. Принести тонну серебра, обменять на сикли (заплатив 5%), обменять сикли на галлеоны, отнести золото в мир маглов, обменять на серебро, которого станет больше, чем в начале операции, и повторить всё сначала.

Вроде бы в мире маглов соотношение серебра к золоту составляет 50:1. В любом случае, не 17:1. Вдобавок, серебряные монеты меньше золотых.

Но, опять же, Гарри стоял в банке, работники которого в буквальном смысле помещали деньги в хранилища, оберегаемые драконами; в банке, в который нужно идти и брать деньги из собственного хранилища всякий раз, когда захочется их потратить. Очевидно, что тонкости регулирования рыночной эффективности были им тоже недоступны. Гарри хотел было отпустить едкое замечание о грубости такой финансовой системы…

Вот только она лучше магловской.

С другой стороны, какой-нибудь финансист мог бы захватить волшебный мир за неделю с помощью хеджирования. Гарри запомнил эту мысль на случай, если у него кончатся деньги или выдастся свободная неделька.

А пока его запросы может удовлетворить огромная куча золота в хранилище Поттеров.

Гарри наклонился и начал поднимать галлеоны одной рукой и перекладывать в другую.

Когда он набрал двадцать монет, МакГонагалл кашлянула:

– Этого будет более чем достаточно, чтобы купить школьные принадлежности, мистер Поттер.

– Гм, – задумчиво протянул Гарри. – Подождите. Я произвожу вычисление Ферми.

– Что? – встревоженно уточнила МакГонагалл.

– Метод математического подсчёта. Назван в честь Энрико Ферми. Способ делать приблизительные подсчёты в уме, причём очень быстро.

Двадцать галлеонов весили около 100 граммов. А стоимость золота в Великобритании... 10 000 фунтов стерлингов за килограмм. Значит, в одном галлеоне 50 фунтов стерлингов. Высота кучи составляла 60 монет, длина и ширина основания – по 20 монет. Она была пирамидальной формы, значит, нужно взять треть от объёма соответствующего параллелипипеда. Грубо говоря, восемь тысяч галлеонов в куче. Всего было 5 горок золота такого же размера. Получается 40 000 галлеонов, или 2 миллиона фунтов стерлингов.

Неплохо. Гарри удовлетворённо ухмыльнулся. Жаль – он был на пороге нового удивительного мира волшебства, и у него не было времени на новый удивительный мир богатства. Который, впрочем, по быстрой оценке Ферми, был в миллион раз менее интересен.

«Чтоб я ещё хоть раз стриг лужайку за какой-то вшивый фунт».

Гарри отвернулся от огромной кучи денег:

– Извините за вопрос, профессор МакГонагалл, но, насколько я понимаю, моим родителям не было и тридцати, когда они умерли. В волшебном мире это обычное количество золота, которое имеет молодая пара?

Если так, то чашка кофе, возможно, стоит 5000 фунтов. Правило номер один в экономике: нельзя есть деньги.

МакГонагалл покачала головой.

– Ваш отец был последним наследником старинного рода, мистер Поттер. Возможно также... – профессор засомневалась. – Полагаю, часть этих денег – награда за у... – МакГонагалл осеклась, – за победу над Сами-Знаете-Кем. Хотя, возможно, эти пожертвования ещё не собраны, мне точно неизвестно.

– Интересно, – медленно проговорил Гарри. – Получается, часть этих денег и в самом деле в некотором роде моя. То есть, заработана мной. В каком-то смысле. Наверное. Даже если я этого не помню. Значит, мне не должно быть сильно неловко, если я потрачу совсем незначительную часть. Без паники, профессор МакГонагалл!

– Мистер Поттер! Вы несовершеннолетний, поэтому вам разрешается брать лишь разумные суммы из…

– Я так и собираюсь! Я финансово благоразумен! Просто по пути в банк я видел некоторые товары, которые вполне можно включить в список разумных покупок взрослого человека.

Гарри столкнулся с МакГонагалл в молчаливом поединке взглядов.

– Например? – наконец сдалась профессор.

– Сундуки, вместительность которых больше, чем кажется по их внешнему виду.

МакГонагалл поджала губы:

– Они очень дорогие, мистер Поттер!

– Да, но... – Гарри умоляюще посмотрел на неё. – Я совершенно уверен, что когда вырасту, я всё равно захочу такой сундук. И я могу себе его позволить. Не имеет смысла откладывать покупку, если я могу совершить её сейчас, ведь так? И в том, и в другом случае я потрачу одну и ту же сумму. Я имею в виду, что в будущем я захочу хороший сундук, с множеством отделений, достаточно хороший, чтобы не пришлось через некоторое время покупать ещё лучше...

Взгляд МакГонагалл не смягчился.

– И что же вы положите в такой сундук, мистер Поттер?

– Книги.

– Ну конечно, – вздохнула МакГонагалл.

– Вам следовало предупредить меня гораздо раньше, что существуют такие чудеса! И что я могу себе это позволить! А теперь мы с отцом будем вынуждены следующие два дня носиться по магазинам подержанных книг в поисках старых учебников, чтобы по прибытии в Хогвартс у меня была достойная коллекция книг по математике и другим наукам. И, возможно, небольшое собрание научной фантастики и фэнтези, если я найду что-нибудь приличное на распродажах. Кстати, чтобы вам было легче принять решение, позвольте купить вам...

– Мистер Поттер! Вы хотите дать мне взятку?

– Что? Нет! Ни в коем случае! Я хотел сказать, что могу передать часть книг в Хогвартс, если вы посчитаете их хорошим дополнением к школьной библиотеке. Я собираюсь приобрести их дёшево. Просто хочу, чтобы книги были рядом со мной. Ведь можно давать людям взятку книгами, да? Это...

– Семейная традиция.

– Именно.

Плечи МакГонагалл поникли:

– К сожалению, в ваших словах есть логика. Я позволю вам взять ещё сто галлеонов, мистер Поттер. Я знаю, что буду сожалеть о своём поступке, но всё-таки сделаю это.

– Отлично! А кошель из шкурки скрытня действует так, как я думаю?

– Он менее вместителен, чем сундук, – неохотно ответила МакГонагалл, – но кошель с чарами извлечения и незримого расширения позволяет волшебнику призывать любой из помещённых внутрь предметов по своему желанию.

– Он определённо мне нужен. Это же карманный супер-набор абсолютной крутости! Как многофункциональный пояс Бэтмена! Можно забыть про швейцарский армейский нож и носить все инструменты в одном кошеле! Или другие волшебные предметы! Или книги! Я выбрал бы три лучшие книги из тех что я читаю и мог бы призывать их, когда угодно! Я больше ни минуты времени не потрачу впустую! Что вы на это скажете, профессор МакГонагалл? Разве не прекрасная причина потратить немного денег?

– Ладно. Можете взять ещё десять галлеонов.

Крюкохват одобрительно, даже с восхищением, посмотрел на Гарри.

– И ещё немного на расходы. Думаю, я видел в витринах пару вещей, которые можно будет сложить в этот волшебный кошель.

– Не перегибайте, мистер Поттер.

– Но профессор МакГонагалл! Сегодня у меня счастливый день, я знакомлюсь с миром волшебства! Зачем же ворчать, если вы можете улыбнуться и вспомнить ваше собственное беззаботное детство, глядя на моё радостное лицо, когда я покупаю парочку игрушек, используя лишь малую часть богатства, которое я получил, победив самого ужасного волшебника Британии. Не то чтобы я обвинял вас в неблагодарности или чём-то подобном, но всё же несколько безделушек – крохотная плата...

– Вы! – прорычала МакГонагалл. У неё было такое выражение лица, что Гарри с писком отскочил, при этом с громким звоном рассыпав кучу золотых монет, и растянулся на горке денег. Крюкохват лишь разочарованно взмахнул рукой. – Я бы оказала магической Великобритании, а, может, и всему миру огромную услугу, если бы заперла вас здесь, мистер Поттер.

Больше затруднений не возникло, и вскоре они покинули хранилище.