Текст книги "Дважды одаренный. Том VI (СИ)"

Автор книги: Элиан Тарс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

Глава 22

Майор Ерохин Игорь Сергеевич по праву гордился занимаемой должностью и званием. Не все аристократы считают нужным созывать для своих ратников комиссии с приглашением имперских экзаменаторов, чтобы ратники получили официальный военный чин. Однако же господин Ерохина – барон Эпштейн – был как раз из тех, кто считал это необходимым, за что майор Ерохин был безмерно благодарен. Майор Ерохин видел в этом желание своего господина привить ратникам дополнительную дисциплину и дать мотивацию. Ведь «майор» звучит гораздо более гордо, чем просто «командир отряда».

Сам же барон Эпштейн считал, что армейские звания в рати заметно выделяют его бойцов на фоне ратников всяких мелких аристократов. Например, все князья и уж тем более великие князья выстраивают среди своих вооружённых сил армейскую иерархию. А мелочуга этого позволить себе не может. Да даже не все графские рода выделяют средства на созыв таких аттестационных комиссий! И пусть барон Эпштейн не любил впустую тратить деньги, он всегда считал, что встречают по одёжке. Стать номером один в Империи по какому-либо параметру будет проще, если ты выделяешься и на других фронтах.

Хотя кто-то назвал бы это «пускать пыль в глаза», сам барон Эпштейн не согласился бы с данным тезисом.

Ну а Ерохин никогда не размышлял о таких сложных материях. Более того, сейчас майор рати рода Эпштейнов думал лишь о том, как выполнить возложенную на него миссию. Ведь именно он руководил отрядом особого назначения рати рода, специализирующимся на устранении чрезвычайно сложных целей. Его господин решил вдруг уничтожить наследника графского рода Распутиных. Зачем? Этот вопрос не особо интересовал майора Ерохина, потому у господина он не спрашивал.

Может, решил объявить войну графскому роду и перед её официальным началом хочет дестабилизировать противника? Какая разница! Майор Ерохин с радостью выполнит любое такое задание.

Ведь он очень любит свою работу. Нет ничего лучше, чем внезапно напасть на врага господина. Хотя… пожалуй, кое-что всё же лучше будет: особый шик, когда враг господина не умер сразу, а умоляет о пощаде. Ползает на коленях, пытаясь выторговать свою жизнь.

Ерохину очень нравятся такие моменты. И ведь сейчас цель – наследник графа. Вот бы посмотреть, как высокородный аристократ, отринув честь и достоинство, начнёт вопить и просить пощады! Тогда можно будет подыграть ему – начать резать по частям, обещая позже отпустить, если выдержит…

И, конечно же, не сдержать обещание!

Как хорошо, что господин Эпштейн закрывает глаза на маленькие увлечения некоторых своих ратников.

Совместно со службой безопасности Эпштейнов майор Ерохин быстро разработал план, по которому СБ следили за небом рядом с имением Распутиных, так что едва их вертолёт поднялся в воздух, Эпштейны об этом знали. А вычислить направление труда не составило – вертолёт явно полетел в столицу. Чуть сложнее было подтвердить то, что наследник Распутиных действительно на борту, но и эта задача оказалась выполнена благодаря современным дронам и иллюминаторам вертолёта.

Следующей фазой плана было уничтожить цель. Распутины ни с кем не воюют, да и, как считает СБ, воевать они не умеют. Ничего удивительно в том, что их вертолёт летает по одной и той же воздушной трассе – маршруты пилот не меняет.

Так что оставалось лишь выбрать наиболее тихий участок трассы – над глубокими лесами – и выполнить работу.

Однако именно на этой стадии начались проблемы – пришлось потратить больше ракет, чем планировали изначально. И, что хуже, враг смог полностью погасить все очаги возгорания, а значит, дым не стал подниматься над деревьями, из-за чего операторам дронов стало сложнее обнаружить место крушения вертолёта.

Но участок локализовали, и именно к нему сразу направился майор Ерохин вместе с девятнадцатью отборными бойцами верхом на десятке полноразмерных квадроциклах.

Майор поднял взгляд в небо и увидел вдалеке один из разведывательных дронов.

«Летит к последнему незасвеченному участку, – подумал Ерохин. – Должно быть, вертолёт там, и…»

Громкий визг тормозов прервал размышления майора Ерохина. Он быстро повернул голову и увидел огромный металлический шип, вырвавшийся прямо из земли.

Шип пронзил насквозь двоих его подчинённых. Юр и Борг не двигались, повиснув на нём, словно тряпичные куклы.

Умерли в одно мгновенье.

– Тревога!!! – взревел майор Ерохин, спрыгивая с ещё движущегося квадроцикла. – Нападение! Защитное построение номер…

Договорить он не успел – металлический шип начал расти и трансформироваться, превращаясь в сияющий крест. В мгновенье ока крест разрезал тела ратников Эпштейна на восемь кусков.

Идеальный срез… море крови… Даже опытный Ерохин почувствовал холодок на спине.

А в следующий миг металлический крест, залитый кровью, снова начал меняться. Он будто расплавился, превратившись в жидкий кнут. Снося деревья, он устремился к другому квадроциклу и закрутился на шее пассажира.

Кнут стащил бойца с сиденья и потянул в густые заросли.

– Спешиться! Живо-живо! Окружайте его! – разразился приказами Ерохин и выпустил очередь из штурмовой винтовки. Пули прошили кустарник в полутора метрах над пойманным ратником и врезались в металлический щит.

– Дроны! Сколько их⁈ – рыкнул он, продолжая стрелять на бегу.

Вот только операторы ещё не успели собрать информацию, а сержант Васильев верещал и пытался стянуть со своей шеи толстую металлическую удавку. Но его попытки были тщетны – неизвестные продолжали утаскивать мужчину вглубь леса.

«Это засада! – подумал Ерохин. – Он хочет вытащить нас под пули».

– Дроны! – рявкнул он.

Ответа так и не было, а металлический кнут вдруг разделился на несколько частей и стал похож на созданные из ртути щупальца. Они обхватили тело сержанта Васильева, подняли его над землёй и понесли обратно в сторону Ерохина и его бойцов.

А затем разорвали его на кучу мелких частей прямо над их головами.

Округу залило кровью.

Особый отряд рати Эпштейнов дрогнул. Кто-то заверещал, что хочет домой.

– Отставить! – взревел майор Ерохин. – Огонь! Стреляйте!!!

Он продолжил бить вслепую, остальные бойцы присоединились к командиру, неистово заливая округу тяжёлыми пулями. В этом буйстве огня и артефактных технологий никто не заметил плавно подлетевшую маленькую яркую звёздочку.

Когда же она запульсировала, было уже поздно.

Взрыв ударил по бойцам рати Эпштейнов. Внутри светового заклинания прятались металлические шипы, что посекли тела. Майор Ерохин в последний момент создал каменную стену и отбросил себя ветром подальше от эпицентра взрыва. Однако же это не помогло защититься полностью.

– Кха… – тяжело закряхтел он и попытался подняться. Но переломанная нога плетью волочилась по земле и не слушалась. Майор застонал ещё громче и пополз подальше от места взрыва. Впереди он видел густые заросли, не пострадавшие от неизвестной магии. Отличное место, чтобы скрыться от врага и доложить начальству.

– А-А-А-А!!! – Душераздирающий крик одного из подчинённых Ерохина ударил по ушам, а затем послышался хруст и треск разрываемой брони, плоти и мышц. Майор ускорился и пополз ещё быстрее.

Добравшись до кустов, он завалился набок и дрожащими руками достал из подсумка самое сильное зелье, что было у его отряда. «Зелье восстановления здоровья третьей ступени».

Откупорив флакон, он потянулся губами к горлышку…

Как вдруг куст, скрывавший его, смело металлическим кнутом.

– Отдай, – услышал майор леденящий душу голос.

Ужас порой сковывает людей. Но в этот раз он придал майору ускорения, и тот залпом осушил флакон.

– Тварь! – Холодный голос словно гром прогремел в лесу. – Я думал пощадить тебя за зелье…

Металлический кнут вновь разделился на несколько хвостов. Оплетя руки и ноги майора, он поднял его над землёй вниз головой.

И только сейчас майор рати Эпштейнов увидел того, против кого пытался сражаться всё это время.

По примятой траве шёл молодой мужчина. Волосы его были грязные и слипшиеся от крови, одежда порвана и тоже вся в крови, на боку видна металлическая пластина, впившаяся в плоть, повсюду глубокие порезы и раны.

Но он будто не обращал на всё это внимания. Он уверенно шёл вперёд тяжёлой поступью, не сводя со своей жертвы холодного взгляда. Да… взгляд этих глаз металлического оттенка был особо ужасен.

Но когда губы мужчины растянулись в хищной улыбке…

– Пощады!!! – дрожащим голосом завизжал майор Ерохин. – Прошу! Не убивай! Я всё скажу! Я буду полезен! Господин Эпштейн выкупит меня, и… А-а-а-а!!! – заорал он от боли, когда металлические щупальца потянули его тело в разные стороны.

– Ничего мне от тебя не надо, придурок, – хмуро ответил мужчина.

Раздался хруст…

* * *

Ура! Я нашёл «Зелье восстановления здоровья»! И даже восстановления маны! Но, увы, всего лишь второй ступени – третью ступень самым бесполезным образом потратил командир этих Эпштейновских мерзавцев, явившихся по наши души.

Да уж… А ведь когда я ринулся их встречать, послал вперёд Воздушного Близнеца. Ведь хоть я и дал волю скопившимся внутри эмоциям, это не значит, что я потерял голову. Это было что-то вроде контролируемого заноса, чтобы выплеснуть пар.

Так вот, Близнец видел, с какими рожами бойцы Эпштейна ехали нас добивать. Они там все едва ли не облизывались от предвкушения. Некоторые и вовсе обсуждали, как они «повеселятся с выжившими».

Но омерзительнее всех, конечно, лыбился их главарь.

И всё же у меня мелькала мысль его схватить и допросить… Хотя не очень хотелось заморачиваться с перевозкой пленных, да и вообще мы спешим.

В конечном счёте, он сам подтвердил все мои догадки и назвал имя ответственного за это нападение.

– Да блин, куда тут жать-то… – проворчал я, оседлав квадроцикл и пытаясь понять, как им пользоваться. Пришлось ещё раз обратиться к воспоминаниям Близнеца, который в момент своей прошлой вылазки, помимо всего прочего, ещё и внимательно смотрел за процессом управления этой техникой.

Заревел двигатель, я нажал курок газа, и квадроцикл поехал в сторону нашего укрытия.

Отлично!

Фух!

Да, полегчало! И накопленное выплеснул, и зелья принял… Красота!!!

Но всё же лучше не доводить себя до такого истощения. Всё-таки не в постапокалиптическом мире сейчас живу, и стоит нормировать себе график… Всё же лучше хотя бы раз в неделю сходить куда-нибудь с условной Ксюшей, а потом провести с ней ночь, чем устраивать кровавое месиво из врагов, развешивая их кишки на ёлках.

Сражаться нужно в первую очередь эффективно, а не эффектно и безумно.

Я усмехнулся, подумав о том, что хоть Апокалипсиса в этом мире нет и, благодаря мне не будет, всё же моя повседневная жизнь слишком уж насыщенная, чтобы пытаться уложить её в твёрдый график и соблюдать баланс жизненной триады: работа-отдых-развитие.

Заглушив квадроцикл недалеко от места крушения вертолёта, я создал простенькое заклинание – эдакий видоизменный ветровой тоннель – и отправил его вперёд, ориентируясь на своё поисковое заклинание.

В итоге «прикрепил» тоннель к уху дядьки и спокойно произнёс:

– Всё улажено. Не стреляйте, я еду. Готовь двоих, поедем за транспортом.

Вновь завёл двигатель и продолжил путь.

Граф Распутин успел создать неплохой каменный форт и приготовился к обороне. Сделал всё, как я и велел, за что я и похвалил его.

– Да уж… – хмыкнул он. – Но, похоже, всё это было бесполезно. – Он покачал головой, вздохнул и добавил: – Ты сделал всё за нас, Александр… Как-то даже неловко.

– Сочтёмся, – махнул я рукой и оглядел полянку. Все выжили… А это главное.

– Тебе стало лучше, – заметил Велеслав. – Нашёл зелье?

– Там ещё есть, – хмыкнул я, вновь поглядев на ратников. – Сейчас привезём, а вы давайте собирайтесь в дорогу.

За транспортом со мной поехал Молот и Ант – Адепт средней руки. Оба выглядели решительно, и, сидя позади меня на квадроцикле, напряжённо смотрели по сторонам, готовые в любой момент активировать заклинания.

Внезапно я ощутил, как внутри обоих скаканула мана.

Как раз в тот момент, когда мы выехали на полянку, где ещё несколько минут назад я сражался с бойцами Эпштейнов.

– Н-да… – не выдержав, пробормотал Ант.

– Не обращайте внимания, – отозвался я. – Просто немного психанул. Ребятки хотели повеселиться с нами, если вы понимаете, о чём я.

– Понимаем, – хмуро проговорил Молот. – Хорошо, что ты, Близнец, дал им этого веселья.

– И не говори.

Миновав место «веселья» и эпицентр взрыва крохотной Сверхновой, мы остановились рядом с трофейными квадроциклами.

– Ух ты… – выпалил Ант. – А я боялся, что от техники тоже ничего не осталось. А она вон… в отличном состоянии! Правда… – Он поморщился, увидев самый дальний квадрик. – Вон тот мыть долго придётся.

– Отмоем, – ответил я ровно. – Садитесь, и поехали обратно.

На трёх квадроциклах мы приехали в наш временный лагерь. Я окинул взглядом ратников Распутиных, понял, что они стоят без дела, и велел выделить нам ещё шестерых. В итоге уже вдевятером на трёх единицах техники мы поехали за остальной трофейной техникой.

Забрали не только квадрики, но и всё ценное, что смогли унести. Вернулись к вертолёту, и…

Поехали за последним самым грязным квадроциклом.

Прав Ант – подумаешь, в крови, отмоем и будет как новенький! Не битый, не крашеный! А мне как раз пора в ускоренном режиме имуществом для своих людей обзаводиться…

Ну а дальше мы, собрав всё, что можно утащить, погрузились на квадроциклы и отправились в сторону трассы. Пусть со связью у нас проблемы, но какой-то прибор, установленный на вертолёте, всё ещё работал, и направление граф Распутин определил, ещё пока я собирал трофеи.

Ну а я просто взял с собой телефон командира наших врагов. Он как раз тоже вполне себе неплохо работал и карты показывал. Правда, звонить с него кому-то из своих я не рискнул.

Немного нервировало то, что за нами могут наблюдать дроны. Но по большей части даже плевать на это – бегать сейчас по лесу и искать их операторов мне некогда. К тому же они могут располагаться в нескольких километрах от нас или вообще уже уехать. Главное, что тот дрон, который мог бы записать мой бой, уничтожило ещё взрывом Сверхновой. А больше скрывать мне и нечего.

До трассы добрались без проблем и двинулись в сторону Москвы. Нас то и дело обгоняли легковые машины, а люди в них как-то подозрительно косились на нашу процессию. Особенно их волновал последний десятый квадрик. Ну, тот, что нужно немного помыть.

В какой-то момент зазвучали сирены, и нас остановили несколько патрульных автомобилей. Однако же стоило графу Распутину показать документы, как все вопросы к нам тут же сняли, мы продолжили путь, а вскоре увидели несущиеся нам навстречу знакомые машины. Я не сдержался и широко улыбнулся, велел всем припарковаться на обочине.

* * *

– Госпожа, впереди колонна квадроциклистов, – доложил по рации Бурлак. Глава рати Резановых сейчас лично командовал охраной кортежа – спеша на помощь брату, Алиса подняла почти всех сильных бойцов.

– Не обращайте внимания, – произнесла графиня, напряжённо закусила подушечку большого пальца и перевела взгляд на свою спутницу. – Скоро уже?

Млада повернула в её сторону планшет, на котором была открыта карта этой местности. Графиня Распутина ткнула пальцем в зелёный массив, как раз туда, где стояла метка. А затем молча провела линию до движущегося треугольника, показывающего текущее местоположение кортежа.

– Скоро, – коротко ответила она.

– Госпожа, квадроциклисты прижались к обочине, – напряжённо произнёс Бурлак. – Снимают шлемы… Госпожа! – Голос сурового командира рати стал радостным. – Это Александр Ярославович! Он машет нам и улыбается.

– Тормози! – рявкнула Алиса. – Скорее тормози!

Ратники Резановых и Распутиных в мгновенье ока перекрыли трассу и высыпали на дорогу, обеспечив максимальную безопасность для графинь. Но девушки не обращали на них внимания. Едва машина остановилась, Алиса Ярославна пулей выскочила из неё. Млада Велеславна вела себя более сдержанно и шла медленно и грациозно.

Хотя её сердце бешено колотилось от осознания того, что с её отцом и Александром всё в порядке. Более того, графиня Распутина быстро сосчитала всех сопровождающих и убедилась, что даже среди ратников погибших нет.

И это её радовало.

А между тем, Алиса, никого не стесняясь, запрыгнула на шею брату и крепко его обняла.

– Я тоже рад тебя видеть, – хмыкнул Александр. – Но я грязный. Замараешься.

– Плевать! – выкрикнула графиня Резанова и прижалась к нему всем телом, уткнувшись носом в грудь.

Младе показалось, что её кузина задрожала, так что графиня решила отвлечь её.

– Здравствуй, папа, – громко и ровно проговорила девушка, подойдя к отцу. – Рада, что ты цел и невредим. Гляжу, вы поменяли вертолёт на десяток квадроциклов? Вон тот, последний, выглядит особо концептуально. Кто занимался дизайном?

– Ха, – усмехнулся граф Распутин. – Александр, кто же ещё.

Алиса тоже отвлеклась и посмотрела на вышеупомянутый квадрик. Взгляд её вмиг стал серьёзным, она мотнула головой и заглянула в глаза брату.

– Саша, я понимаю, ты устал и тебе нужен отдых. Но я считаю своим долгом сообщить тебе, что Леониду Вавилову резко стало плохо. В каком он сейчас состоянии, я не знаю, и…

– Спасибо, – кивнул Александр, перебив её, и повернулся к ратникам. – Все трофеи в имение, потом будем с ними разбираться. Что бы ничего не забыли и не потеряли, ясно⁈

Он взял сестру за руку и повёл её к машине.

– А нам надо скорее вернуться в больницу, – произнёс на ходу Александр.

– Погодите, мы с вами! – спохватился граф Распутин и жестом велел дочери следовать за ним. На бегу он обернулся и скомандовал: – Молот, полное сотрудничество с ратниками рода Резановых. И организуйте эвакуацию вертолёта! Всё, выполнять!

Александр одобрительно кивнул. И вскоре большая часть кортежа рванула обратно в Москву.

«Надеюсь, успеем», – думала Алиса, сжимая руку брата.

«Будет очень глупо, если вы оба решите помереть прямо сейчас», – думал её брат, глядя в окно машины.

Глава 23

Барон Яков Соломонович Эпштейн напряжённо барабанил толстыми пальцами по дубовой столешнице и хмуро смотрел на своего наследника, возглавлявшего СБ рода.

– То есть… – начал было барон, но замолчал и раздражённо выдохнул.

Однако сын его понял без слов, кивнул и ответил:

– Да, отец. Броня их вертолёта оказалась гораздо крепче, чем мы могли предположить. Я даже не знаю, кто именно из артефакторов занимался её установкой. Хотя… может быть, всё-таки они успели использовать и другие артефакты, которые в итоге и защитили вертолёт от уничтожения.

– Допустим, – хмуро ответил Эпштейн-старший. – Но даже так, Ерохин тоже стрелял не из рогатки, сына! Эффект должен был быть! Скажи мне, как Распутины смогли не только пережить крушение вертолёта, но и уничтожить наших людей, никого не потеряв, а? Ещё и послание это оставить…

Яков Соломонович скрипнул зубами и покосился на экран ноутбука, на котором как раз были открыты леденящие душу кадры с дрона. Фото того, что осталось от его отряда особого назначения.

Его же сын опустил взгляд на планшет и посмотрел на другую фотографию. Вертолёт Распутиных, судя по этому фото, действительно сильно пострадал. А значит, и люди внутри не могли отделаться лёгкими ушибами. Понятное дело, у Распутиных много зелий… Но нужно время, чтобы прийти в себя и дать отпор противнику. В этой ситуации максимум, что стоило ждать от Распутиных – создать хилое укрепление вокруг вертолёта и дожидаться нападения.

Но в итоге Распутины сами напали на отряд Ерохина, который даже не смог добраться до места крушения.

– Вероятно, артефакты… – тихо проговорил наследник баронского рода и перелистнул фото.

Последний кадр был сделан издали – оператор не рискнул подводить дрон совсем уж близко. Однако даже так, если увеличить фотографию, можно было разглядеть колонну припаркованных на обочине квадроциклов и кортеж. А также двух встречающих графинь…

– Может быть, Егоров причастен ко всему этому? – задумчиво проговорил наследник и, поймав насмешливый взгляд отца, пояснил мысль: – Ну а что? Кровь Резановых явно очень сильна в нём. Глупо отрицать очевидное, учитывая все его заслуги.

– Каким бы самородком он ни был, сына, в одиночку повлиять на ситуацию он явно не мог бы. Может быть, какой-то вклад и внёс… Но я считаю, всему виной артефакты, которыми обвешался Велеслав! Да уж… Эти Распутины оказались не такими уж и беззубыми затворниками, как мы думали. Хотя… Может, как раз потому, что они и беззубые, все средства вложили в защиту?

Наследник на это ничего не ответил, лишь пожал плечами.

Его отец глубоко задумался, а затем вдруг резко хлопнул по столу и произнёс:

– В любом случае, кости брошены! Мы продолжаем нести потери, и я считаю это категорически неприемлемым! Так дальше не пойдёт, сынок. Мы переходим к активным действиям. Вели подготовить официальное объявление войны роду Распутиных.

Самуил Яковлевич на миг замер, а затем удивлённо спросил:

– Отец, ты серьёзно сейчас?

– Конечно! В кои-то веки эти затворники зашевелились. Сейчас четверо представителей правящей семьи находятся в Москве. С охраной, между прочим. Защита их имения сейчас ослаблена. Это наш шанс!

– Отец… – покачал головой наследник. – Ты вроде бы против лишних трат денег. А война – это всегда огромные траты.

– Только если она проигранная, – хитро улыбнулся Эпштейн. – А мы проигрывать не будем. Не бойся, сын. Род Эпштейнов не зря всё это время копил силу. Мы закончим всё быстро и обогатимся. Действуй!

* * *

– Пи-пи-пи… – размеренное пиканье медицинских приборов стало первым, что услышала Агата Вавилова, открыв глаза.

«Хм… потолок… – подумала она сквозь полудрёму. – Не мой. Я?..»

Воспоминания мощным потоком ударили в голову бывшей ведьмы, она подскочила на своей кровати и захрипела от боли – катетеры капельницы мешали женщине свободно двигаться.

Быстро оглядевшись по сторонам, Вавилова окончательно вспомнила, что произошло.

После вылазки в Проклятые Земли «за грибами» беременной женщине следовало бы отдохнуть, однако же она не могла расслабиться. Мысли её то и дело возвращались к недавним словам Александра:

«Совсем скоро мы исцелим твоего мужа».

Агата чувствовала, что это «скоро» может наступить уже сегодня, и потому не могла заставить себя лечь спать. Сердце её бешено стучало от нетерпения, и всё тело рвалось пуститься вскачь. Куда угодно! Лишь бы не оставаться на одном месте.

Естественно, эту деструктивную энергию женщина решила направить на то, чтобы поехать к мужу и быть рядом с ним. Она полагала, что хоть так сможет немного успокоиться.

Но стоило ей подойти к дверям палаты Леонида, как она увидела множество врачей, суетящихся вокруг его кровати. По их взглядам и обрывкам фраз Агата поняла, что её муж при смерти. Даже зелья уже не помогают!

Ноги Агаты подкосились, и она потеряла сознание.

И вот, очнулась в одной из палат больницы Резановых. Поднявшись на ноги и опираясь о стены, женщина побрела на выход.

Оказавшись в коридоре, она поняла, что её положили рядом с палатой мужа. Нужно добраться до него… узнать, как он, и…

– Агата Игоревна, вам нельзя напрягаться! – подскочила к ней постовая медсестра. – Пожалуйста, вернитесь в палату.

– Нет! – рыкнула Вавилова, продолжая брести к нужной комнате. – Я хочу узнать, как Лёня! Я хочу быть с ним!

– Агата Игоревна, вы беременны! Подумайте о ребёнке!

Агата резко обернулась и обожгла молодую медсестру пылающим взглядом.

– Не думай, что беременность – это какая-то болезнь, девочка! Я в порядке! В норме, я…

– Ворона, выдохни, – услышала она ровный и властный голос.

Вавилова замерла и в самом деле протяжно выдохнула. И, прежде чем успела хоть что-то сказать в ответ, услышала твёрдые шаги и тот же голос:

– Всё будет в порядке, я уже здесь. Отдохни.

Рядом с ней остановился Александр и, положив ладонь на плечо, мягко улыбнулся.

– Ты права, не болезнь, – продолжил он. – Но особое состояние, о котором тоже нельзя забывать. Алиса, Млада, позаботьтесь об Агате, пожалуйста, – бросил он через плечо и, подойдя к двери палаты Леонида, заглянул внутрь. – Судари и сударыни, благодарю за работу, дальше я сам. Да-да, выходите, пожалуйста. Делайте, что я сказал!

Недоумевающие врачи покинули палату, и Александр шагнул внутрь. Только теперь до Агаты дошло, что Близнец весь в крови грязи, и белый медицинский халат на нём смотрится сейчас особо нелепо.

Как и на мужчине, что быстро шёл за ним. Агата не узнала его.

– Дядя, ты тоже жди здесь! – сказал Александр из палаты и захлопнул перед носом мужчины дверь.

Тот так и остался стоять, удивлённо пялясь на дверь.

– Ну а что ты хотел, папа? – спокойным тоном произнесла миловидная девушка с двумя симметричными чёрными косичками. – Если он даже жену пациента туда не пустил, думал, тебя пустит?

В этот момент к Агате подошла Алиса Резанова и обняла её за плечи.

– Идём, – мягко произнесла графиня. – Теперь всё будет хорошо.

* * *

Врачам так и не удалось стабилизировать состояние Леонида Вавилова, и сейчас он тихо стонал, лёжа на кровати, а датчики приборов громко и мерзко пищали.

Я же стоял и внимательно смотрел на этого человека. Длинный, худой, с впалыми щеками и причёской под горшок. Я не первый раз вижу его и заметил, что с каждым днём он выглядит всё хуже и хуже. Его энергетическая система увядает и сейчас вступила в крайнюю стадию.

Пожалуй, зельем восстановления четвёртой ступени из рук Распутиных и моим зельем успокоения в довесок его состояние можно было стабилизировать. И тогда у нас получилось бы два пациента, которые вроде живы, но могут помереть в любой момент.

Сейчас же у нас один такой пациент – мой дед. А Леонид в данный момент входит в категорию – УЖЕ умирает.

Так стоит ли выравнивать здоровье Леонида, а затем выбирать из двух больных того, кому дать моё чудо-зелье, что мы синтезировали сегодня в лаборатории Распутиных?

Я долго думал об этом… Думал о том, кого лечить первым.

Та ещё дилемма. Мы очень близки с Агатой и её бойцами. Более того, они из тех людей, кого я могу с чистой совестью называть «своими».

Вот только то же самое и даже в большей степени я могу сказать и об Алисе с дедом Резановым.

При прочих равных условиях я бы точно влил своё уникальное зелье в деда.

Но условия совершенно неравны.

Я до сих пор не уверен, что зелье правильно подействует на другого человека. Однако в отличие от моего деда, Леонид – сильный целитель. Есть шанс, что он сможет помочь мне исцелить себя.

Не говоря уже о том, что позже, когда выздоровеет сам, он исцелит кучу людей. А дед так не сможет.

Правда, всё это станет возможным лишь в том случае, если Леонид Вавилов выживет.

Я подался вперёд, приподнял его голову и открыл рот.

А затем влил сияющую светом звёзд жидкость в глотку Леонида, закрыл ему рот и начал гладить по шее.

Нельзя, чтобы хоть капля этого драгоценного препарата пролилась. Вдруг именно этой капли и не хватит для должного эффекта?

Он проглотил.

А затем его выгнуло дугой, и Леонид застонал:

– Кха!!! Кха!!! А-А-А-А-А!!!

Дерьмо, чего ж ты так орёшь, а⁈ Распугаешь всех, кто за дверью!

Леонид затрясся всем телом, открыл рот, и…

– Ай… – сквозь зубы простонал я. Я успел сунуть ему руку в пасть, чтобы не откусил себе язык. Схватив другой рукой край одеяла, теперь уже его сунул в рот буйному пациенту.

А его продолжало трясти. Он распахнул глаза и безумным взглядом уставился на меня. Я чувствовал, как беснуется мана внутри его тела. Она хлынула из всех его каналов, проходя через кожу и принимая форму основной стихии.

В итоге всё вокруг залило водой.

Я снова выругался, наблюдая за процессами внутри Леонида.

Да уж… не зря я опасался. Как ни крути, а моё ультимативное умение – «Второй Шанс», благодаря которому я могу исцелить практически все свои раны, и которое я запихнул в эссенцию хранения – очень агрессивно ведёт себя внутри тела другого человека.

Хм… а ведь пусть и неосознанно, но Леонид начал использовать свой Родовой Дар, чтобы хоть как-то сгладить негативные эффекты.

Внутри него сейчас творится полный хаос – с одной стороны его тело восстанавливается, но с другой – тут же разрушается.

Зато от изначального недуга скоро ничего не останется.

Если, конечно, он переживёт это всё…

– Леонид, очнись! – хлопнул я его по щеке. – Очнись! Управляй своим Даром, слышишь⁈

– Кха… А-А-А-А!!! Ы-Ы-Ы!!! – орал он мне в ответ.

– Послушай, идиотина, ты скоро станешь отцом! Не делай свою жену вдовой, а ребёнка сиротой, слышишь⁈

Мана внутри его тела отозвалась на мои слова. Я понял, что он всё слышит, однако же подчинить буйство энергии внутри себя не может.

Интересно, если бы был здоров, справился бы?

Хотя какая сейчас разница…

– Послушай меня, – вздохнув, произнёс я и обратился к своему Персональному или, как тут говорят, «Второму» Дару. – Я дам тебе силу, Леонид. Но если ты используешь её против меня, она убьёт тебя. Согласен?

На миг в его взгляде появилась осмысленность. Он смотрел прямо мне в глаза, и я отчётливо видел его ответ.

Я не сдержал улыбки и кивнул:

– Да будет так.

Щедро зачерпнув ману из второго сердечника, я повёл её по каналам к кончикам пальцев правой руки, на которых уже была сформирована основа нужного конструкта – красивый символ, похожий на цифру «69».

Печать Рака.

Я отпустил конструкт с кончиков пальцев, и он засиял на всю палату. Мерцало так ярко, что хотелось зажмуриться.

– Проклятье… – сквозь зубы выругался я, чувствуя, что Печать попыталась разделиться надвое. Выглядело это так, будто шестёрка и девятка плавно уплывают друг от друга.

Ха! Будто кто-то вам это позволит!

Я влил ещё больше маны в Печать и резко опустил перед собой руки. Повинуясь мне, Печать Рака с огромной скоростью врезалась в грудь Леонида и в мгновенье ока исчезла в его теле.

Всё это время Вавилов не прекращал дрожать и кричать. А как только Печать оказалась внутри него, он заревел ещё более яростно. Его пересохшее горло, казалось, трещало от такой нагрузки. Одеяло давно слетело в сторону, тело мужчины выгнуло дугой настолько, что он застыл, стоя на носочках и голове.

В такой позе его швыряло из стороны в сторону. Несколько катетеров вырвались из его рук, но я на них даже не обратил внимания.

В дверь забарабанили, за ней послышались крики…

Но и это я отметил лишь вскользь.

Я был полностью сосредоточен на том, чтобы поддержать Печать внутри тела Леонида. Ведь если я отпущу контроль, мана моего Персонального Дара перейдёт в «боевой» режим и уничтожит всё вокруг себя.

Тяжело…

Но не так тяжело, как было во время установки Печати Артёму! Я становлюсь сильнее, и ко мне постепенно возвращаются мои прошлые способности.

Едва я об этом подумал, как Печать стабилизировалась.

Леонид перестал орать и расслабленно рухнул на кровать. Я обострил все свои рецепторы, проверяя состояния пациента.