Текст книги "Его Сиятельство Бессмертный (СИ)"

Автор книги: Элиан Тарс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Какие ошибки? – опешил он.

– Элементарные, – вздохнул я. – Со всеми твоими выкладками ни ты сам, ни тем более этот Корявый никого из местных поднять не сможет. Я ведь говорил, здесь душ нет. – Я покрутил пальцем в воздухе. – Души растворяются очень быстро, а твой метод – долгий. К тому же ты сам гений, не каждый на твоём месте, открыв в себе умения жрецов Мораны и стихию смерти, сможет сотворить подобное. В общем, для Корявого, полагаю, всё это не реально. Самое большое, что он сможет сделать – призвать очередного иномирного балабола вроде Лёхи в какое-нибудь слабое тело. Но и это недопустимо, Иван. Структуры других миров мне плохо известны. Нельзя тянуть из них что-либо. Это может ещё сильнее усугубить состояние нашего мира. Так что резюмирую – хрен витой Корявому, а не учения заклинателей смерти. Деньги – пыль, собрать несложно. Долг твой и так в срок выплатим. А теперь иди, Иван, спать. Завтра я хочу заняться укреплением защиты нашего имения. Сдаётся мне, впереди нас ждут неспокойные времена.

Глава 14

Во время медитации я работал со своей энергией и внутренними узорами, параллельно с этим придумывая Печать для поддержания человеческой «живой» внешности своим умертвиям.

Я испытывал очень странные чувства. Чем больше узоров для Печати я придумывал, тем сильнее мне казалось, что я когда-то уже делал похожие Печати.

Однако я точно помню, что под конец своего правления в Проклятых Землях подобной Печати в арсенале я не имел.

Как так?

Загадка.

И, тем не менее, те узоры, которые я создаю для новой Печати прямо сейчас, мне будто бы знакомы.

– Готово! – изрёк я, открыв глаза и резко встав на ноги.

Игорь, сидевший на полу, прислонившись спиной к стене, тут же распахнул веки и быстро поднялся.

Вадима рядом не было. Я пустил энергию в Узор Провидения и обнаружил своё второе умертвие на втором этаже особняка рядом с источником жизни, принадлежащим явно Алле Нестеровой.

Что ж, пусть беседует с бывшей хозяйкой, я сам дал ему свободу передвижения.

Да и не нужен он мне сейчас.

А вот Игорёк пригодится.

– Готов стать сильнее? – спросил я его ровно.

– Всегда готов, Хозяин.

– Тогда садись сюда, – указал я на свой круг для подзарядки.

Мой первый слуга удивлённо округлил глаза.

– На ваше место? – напряжённо переспросил он.

– Я его доработал так, что не только я могу здесь заряжаться, но и те, кого я поднял. Садись уже давай! А то душу выну.

– Всё-всё! Сажусь! – поднял он руки, признав поражение, и бросился к кругу. Удобно усевшись и прикрыв глаза, он добавил: – Только не говорите потом, что я вас подсиживаю.

Я тяжело вздохнул и, встав за спиной Игоря, положил ему ладони на голову.

– Слушай внимательно, я готовлю тебя к эволюции. Часть Печатей в полную силу заработают лишь после неё. Но они нужны прямо сейчас, чтобы тело и ядро выдержали эволюцию. Понял?

– Да, Хозяин, – сглотнул он, прочувствовав момент.

Я же погрузился во внутренние узоры своего первого в этой жизни слуги. Я быстро нащупал его ядрышко. Уже начинает кристаллизироваться…

«Печать Укрепления Ядра».

«Печать Роста Ядра».

«Печать Стабилизации».

Приоткрыв один глаз, я взглянул на Игоря. Мой верный слуга сжал кулаки, чувствуя изменения внутри тела.

– Больно? – осведомился я, сам удивлённый своим вопросом. В последние годы моего существования в качестве Хозяина Смерти такое меня точно не интересовало.

– Нет. А должно быть? – уточнил он. – Я ведь не живой, чтобы чувствовать боль?

– И что же, ты совсем ничего не чувствуешь?

– Ну… – задумался Игорь. – Покалывает. В груди, справа.

Я улыбнулся.

– Вот видишь, что-то ты чувствуешь. – Усмехнулся и принялся создавать новые узоры.

В тот момент я размышлял о том, что у людей на низкой ступени эволюции нет физического ядра, как у монстров. Само ядро есть, но оно не осязаемо – при вскрытии ты его не обнаружишь. Однако, чем сильнее становится человек, тем больше его ядро кристаллизируется. И всё же на ранних этапах после смерти оно рассыпается и, опять же, при вскрытии его не найти. Лишь у поистине могущественных людей формируется крепкое физическое ядро, которое сохраняет свою форму даже после смерти носителя.

Хотя в этом новом мире я пока не встретил ни одного человека, кто приблизился бы в своём развитии хотя бы к первичной кристаллизации ядра.

Создав на кончиках пальцев очередную порцию узоров, я продолжил накладывать Печати:

«Печать Регенерации».

«Печать Поглощения Энергии».

– Теперь ты сможешь восстанавливать силы самостоятельно, с помощью ядер и тел монстров, – проговорил я, занявшись узорами финальной Печати.

– Благодарю, Хозяин.

Его благодарность я пропустил мимо ушей, поглощённый процессом создания своей новинки.

Проклятье! Почему она кажется мне такой знакомой? Даже название, которое я дал новой Печати, вызывает у меня ностальгию.

«Печать Сохранения Облика».

Кому из умертвий я пытался сохранить внешность? Да и зачем? Самому же нравился свой облик скелета с могучим ядром…

– Будешь поддерживать энергию внутри себя, внешне останешься человеком и дальше, – проговорил я, отбросив мысли куда подальше. – А пока сиди, подзаряжайся и заращивай дыры. На это потребуется время.

– Понял, Хозяин. Разрешите два вопроса?

– Давай, – усмехнулся я.

– Может быть, Вадиму тоже дать возможность «заращивать дыры»? Пусть ноги отращивает.

– Дам я ему «Печать Регенерации». Но с его проблемой не поможет – между его смертью и ранами от крыс прошло много времени. Такое Печать не выправит. Всё, не отвлекай меня.

Я решил напоследок ещё нанести несколько Печатей Игорю, чтобы он мог экстренно связаться со мной через ментал даже на большом расстоянии. Когда же закончил, увидел стоявшую в дверях Прасковью. Служанка позвала меня на семейный завтрак.

* * *

Обстановка за столом была лёгкая и даже весёлая. Разве что младшие дочери Бессмертных – десятилетняя Ксения и семилетняя Марфа – поглядывали на меня со страхом. Ну а что поделать – маску черепа мне пришлось снять, чтобы поесть.

Я ни капли не пожалел о том, что явился на семейный завтрак. Во-первых, лишняя энергия никогда не будет лишней. А во-вторых, я начал понемногу работать над своими вкусовыми рецепторами. В самом деле только начал, но и этого хватило, чтобы погрузиться в волну вкусового наслаждения. Откуда-то из далёких закромов моей собственной памяти ко мне пришло понимание, что вкусная еда – это вкусно. Возможно, до того, как я стал Хозяином Смерти, я в самом деле мог наслаждаться вкусом пищи. Возможно, тогда мои рецепторы работали на полную, а не как сейчас. Но, как мне кажется, раньше вкус пищи не был для меня столь ярким.

Это потому, что я впервые ем и чувствую вкус после долгого перерыва? Или всё же сама людская пища за много веков стало гораздо богаче и насыщеннее вкусом?

Пока я вкушал и размышлял, особо не обращал внимания на болтовню за столом. Лишь фиксировал что-то краем уха. Например, что Марья Бессмертная решила на ближайшие дни оставить младших дочерей на домашнем обучении и предложила Нестеровым, которые сидели с нами за столом, присоединиться к урокам. Благо Ксения и Тимофей одного возраста. Алла с радостью приняла предложение, а вот её сын – не очень.

Как я понял из разговора, сегодня мамаши-графини решили сами обучать детишек.

А вот Алёна и Илья после завтрака поедут в Академию. Я предложил им поехать на трофейном «Мамонте». Молодёжь обрадовалась, а вот их родители начали рассуждать о стоимости такой поездки – Марья успела изучить переданную Завойским документацию на автомобиль.

– Деньги – пыль, – повторил я, сказанное вчера. – Ядер с крыс у нас пока хватает. Пусть едут.

А затем я использовал довод-козырь для беспокойной беременной графини:

– «Мамонт» – надёжная машина. Мы не можем запираться дома и позволять всяким шавкам считать, что Бессмертные – трусливые мыши. Но мы вполне можем повысить безопасность наших выездов за пределы имения.

Собственно, на том и порешили.

Под конец завтрака Марья ещё раз напомнила Нестеровым, что будет ждать их в гостиной для занятий, а потом как бы невзначай добавила:

«А старшие мужчины рода Бессмертных пусть обсуждают свои скучные дела».

После этого она как-то уж слишком грозно и выразительно посмотрела на своего мужа.

Спустя несколько минут мы с Иваном сидели в его кабинете. Прасковья подала нам чай и оставила нас наедине.

Вид у моего братца был напряжённый и немного нервный.

– Что, жена хочет, чтобы ты начал деньги в дом приносить? – спросил я. – Да побольше-побольше.

– Да… – отозвался Иван. – Это тоже мы с ней утром обсудили. Но, скажем так, деньги и выплата долга Корявому, по её мнению – проблема номер три.

– Ух ты! – поставил я чашку с чаем на стол. – Удивил. А что же тогда важнее по мнению Марьи? Хотя стой! Зная графиню – это дети и безопасность.

Граф Бессмертный улыбнулся и кивнул:

– Ты поразителен, Костя. Так быстро влился в нашу семью…

– Хватит, – махнул я рукой. – Давай подробности. Сегодня за завтраком были четверо из твоих детей. Но всего их шесть. Где остальные?

– Иван уехал в Пермское княжество-крепость в надежде заработать деньги для рода, – хмуро произнёс граф Бессмертный.

– Погоди! До меня только сейчас дошло. Ты – Иван Иванович. И твой первенец тоже?

– Как и мой отец, – пожал плечами граф Бессмертный.

– У вас проблемы с фантазией, да?

Он тяжело вздохнул и ответил:

– У нас преемственность, Костя. И уважение к своим отцам. Так вот, Иван услышал, что в соседнее княжество-крепость требуются лекари, и рванул туда. Я пытался его остановить, но он… Эх. В общем, он там сейчас. А Саша… Мой младший сын с рождения в коме. Иногда ему становится хуже, в такие моменты я перевожу его из дома в больницу, всё-таки там у меня больше оборудования.

На секунду я замер, пытаясь осознать услышанное. Я точно помню, что, когда делал из Игоря умертвие, во дворе играли трое ребятишек. Две девочки и парнишка.

Стоп! Ясно. То был внук Григория. Хах, Бессмертные уж точно снобизмом не отличаются, раз уж юные графини играют с потомственным слугой.

– В общем, ввиду сложившейся ситуации, Марья опасается подлянок от Завойских. Да и Корявый не факт, что будет терпеливо ждать, когда мы выплатим долг.

– Марья у тебя умная женщина, – кивнул я. – Женитьба на ней – второй твой главный успех в жизни.

– Второй? – усмехнулся Иван. – А первый тогда какой?

– Я.

Иван замер, а затем рассмеялся. Правда, довольно быстро посерьёзнел и, откашлявшись, проговорил:

– Открытые столкновения между людьми запрещены законом. Исключения в духе наличия особо тяжких преступлений у одной из сторон конфликта мы сейчас в расчёт не берём. В обычной ситуации, Костя, нельзя просто так взять и, собрав свою дружину, пойти убивать соседей. Даже если есть на то достойная причина. Однако закон и его блюстители не всемогущи, а связи и деньги открывают любые двери.

– Ну да, ничего не меняется, – кивнул я. – И?

– И тут мы подходим к главному вопросу, Костя, – терпеливо произнёс он. – Вероятность того, что кто-то нападёт на нашу больницу, крайне мала. Заведения социальной направленности под особой защитой князя. Да и находится она близко к одной из казарм княжеской дружины. В некотором роде безопаснее оставить детей там.

– Погоди! – прервал его я. – Детей? Во множественном числе?

– Дочь Прасковьи, Настя, тоже лежит в нашей больнице.

– Тоже постоянно? – напрягся я.

Что за недуг поразил людей, пока меня не было?

– Нет, – мотнул головой граф Бессмертный. – У неё случаются особо тяжёлые приступы, и тогда мы её туда отвозим. Но когда выходит из комы – возвращаем домой. Дома и стены лечат.

– Ага, а в больнице оборудование, – задумчиво проговорил я. – Мне любопытно взглянуть на ваших детей…

– Ты можешь им помочь? – опешил Иван.

– Возможно. Ладно, я понял, что в условиях военного времени хочется, чтобы вся семья была рядом. Да и ты вряд ли хочешь, чтобы твоя беременная жена и верная служанка-ученица лишний раз мотались по городу в больницу. Кстати, а ничего, что ты сам там давно не бывал?

– Пока что наши врачи без меня справляются, – виновато проговорил Иван.

Ну да, дела рода для него сейчас стократ важнее.

– Полагаю, денег твоя больница приносит с гулькин хер.

– Что не в убыток работает – и то хлеб.

– Делец из тебя так себе, – вздохнул я.

Он закатил глаза, но ничего не ответил.

Несколько секунд я размышлял над услышанным, а затем громко произнёс:

– Решено. Зови сюда Лёху.

– Великого Мудреца Алексия? – опешил он. – Зачем?

– Прежде чем строить что-то, Иван, в нашем случае – защиту имения, необходимо разобраться с гнилыми элементами.

* * *

Дверь кабинета отворилась, и Прасковья объявила, что Великий Мудрец Алексий прибыл.

Пингвин робко заглянул в комнату и, неуверенно топая своими короткими ножками, направился к единственному свободному креслу. Под нашими молчаливыми взглядами он взгромоздился на сиденье и виновато стал прятать глазки-бусинки.

Да уж, всё-таким птица с пришитыми четырёхпалыми когтистыми «руками» выглядит странно. А остроконечная шляпа с плащом этой странности добавляют.

– Эм… чего звали? – не выдержав гнетущего молчания, осведомился Лёха. – Если ко мне нет дел, я пойду дальше… почитаю.

Он попытался улыбнуться, но с клювом это выглядело довольно нелепо.

– Что читаешь? – спросил я его, как мне показалось, добродушно.

– О! Правда интересно? – оживился Лёха. – Я расскажу! Из местных развлекательных историй! Книга о том, как один граф в одиночку за стену ходил и встретил в озере русалок, и…

– Зачем ты пытался уничтожить узор в моём зале для подзарядки? – холодным голосом перебил его я.

– Ой! – вздрогнул Лёха.

Я сидел без маски и сейчас буравил его тяжёлым взглядом.

– Великий Мудрец, вы правда пытались это сделать? – изумлённо проговорил Иван.

– Я… я… я… Я ничего не знаю! – завопил вдруг пингвин. – Я хотел защитить дом и семью графа!

– О чём ты говоришь? – не понял я.

– О чём⁈ – нахохлилась птица. – Граф мне все уши прожужжал, как он хочет воскресить своего брата. Я застал этого брата ещё живым! Примерно знаю, как он ощущается! А что в итоге? В дом, в тело брата залетела какая-то мощная неведомая херня! Ну я и подумал… чирк-пырк ножиком по кругу, херня не сможет заряжаться и никому не навредит!

– Так… – проговорил я и поднялся на ноги. – Ты сейчас кого хернёй назвал?

– Я… ну я… – завопил пингвин, вжимаясь в спинку стула. – Я не знаю, как тебя ещё называть!!!

Я медленно надвигался на него. Он вжимался всё сильнее и сильнее. Я хотел убедиться в его словах и намерениях, а потому произнёс ненавистное мне, но пугающее людей прозвище:

– Раньше меня называли Бессмертный Князь Тьмы Кощей!

Он выпучил глаза ещё сильнее и пробормотал:

– Кощей Бессмертный? Тот самый?

– Тот самый.

– Но… раз ты переродился, значит, всё-таки умер, да? – осторожно спросил он. А затем подался вперёд и спросил: – Слушай, а у тебя правда смерть в яйце была?

– Чего⁈ – опешил я.

– Ну это ж даже дети знают! Смерть Кощея в игле, игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, заяц в шоке! Нет? Не так?

– Ты что за ахинею несёшь, полоумный⁈ – возмутился я.

– У нас такое в школах проходят, – пожал он плечами.

Я не выдержал и схватился за голову.

Я точно не ощущаю от него враждебных намерений. Похоже, он в самом деле хотел тайком защитить семью Ивана…

Главная его проблема в том, что он болтливый придурок.

– Слушай, а раз ты хороший, и мы на одной стороне, – не останавливался пингвин, – давай жить дружно. И раз уж я тут раньше тебя стал зомби, то ты должен называть меня «семпай».

– Иди на хер, нерусь поганая, – вздохнул я.

– Я русский!

– Нам-то не ври.

Развернувшись, я направился обратно к своему креслу.

– Послушайте, Великий Мудрец Алексий, – вдруг подал голос Иван. – Оказывается, вы так чётко чувствуете энергию, что смогли отличить Костю… прошлого от Кости нынешнего?

– Только людей и зомбаков чувствую, – пробурчал пингвин в сторону. – С монстрами хуже.

– Но почему же вы раньше об этом не сказали? Почему умолчали и пошли рушить круг в одиночку?

– Ты ещё не понял, Иван? – Я плюхнулся в кресло и продолжил: – Потому что он ленивая задница, которая хочет читать сказки в гордом одиночестве и держаться подальше от людей.

– Эй, это грубо! – возмутился пингвин и выпятил грудь. – Я называю себя «хикикомори».

– Нерусь, – махнул я рукой в его сторону.

Пингвин сказал что-то ещё, граф ему ответил, я же пропускал мимо ушей их болтовню.

Итак, Лёха нам не враг. Но и друг из него никудышный. Болтливый говорящий мёртвый пингвин! Интересно, если его закинуть в логово потенциальных врагов, он своей болтовнёй сможет свести их с ума и заставить самоубиться?

Тогда бы с него был прок.

Хотя, если я поработаю над его Узорами и Печатями, он, может быть, ещё на что-нибудь сгодится?

Мои размышления прервались в тот момент, когда я ощутил приближающиеся к нам источники жизни, источающие сильное напряжение.

Волнуется мать – волнуется и её дитя.

– Иван, встречай жену, – кивнул я на дверь.

Граф по моему тону понял всю серьёзность ситуации и резко поднялся на ноги. Дверь распахнулась, и в кабинет влетела Марья.

Иван крепко обнял её.

– Маша, что случилось? – быстро спросил он.

– Завойские случились! – резко произнесла она. – Дорогой! Нам только что официально объявили войну!

Войну? Здорово! Не придётся ходить вокруг да около!

Секундочку! А как это вообще возможно? Иван сказал, что открытые столкновения под запретом.

Что, дери его леший, происходит в этом странном новом мире⁈

Глава 15

Есть выражение «поступать как крыса» – то есть подло и бесчестно по отношению к тому, кто даёт такую оценку.

Спорить не буду, бесчестность отвратительна. А крысообразные монстры ещё более отвратительны – твари, способные толпой загрызть противника и утащить его самые вкусные части Матриарху.

Но! Когда крыса работает на тебя и приносит пользу, из мерзкого бесчестного чудища она превращается в милого и полезного зверька.

Размышляя примерно в таком ключе, я наблюдал за гостиной в имении Завойских через глаза крысы-умертвия. Своего шпиона я спрятал под массивным комодом на резных ножках. Ракурс обзора выходил не очень. Да и я старался сильно не высовываться, чтобы не раскрыть своё присутствие.

Хвала крысиным ушам – слуха вполне хватало, чтобы собрать нужные сведения.

Сейчас, например, я услышал кое-что важное о планах Завойских. Его гостем был некто Алип Семёновский – как я понял из разговора, глава небольшого отряда из ватаги вольников.

Пришлось напрягать мозг и пытаться с помощью стимулирования энергией выдавить из этого лентяя хоть какую-то информацию. Успех оказался неизбежен, так я узнал, что не все бойцы, которые ходят за стену сражаться с монстрами, служат аристократам или княжеству. Есть обычные наёмники, не связанные какими-то долгосрочными обязательствами с кем бы то ни было. Эдакие вольные воины. Среди них встречаются нищие аристократы, но большинство вольников – простолюдины.

Объединение вольников здесь называется «ватагой». Вроде бы в каждом княжестве-крепости есть своя ватага, которой руководит совет во главе со старейшиной. Эти люди выступают посредниками между отрядами ватаги и нанимателями, а также защищают интересы вольников.

А ещё мой мозг мне любезно поведал, что предыдущий его владелец в юности подумывал выйти из рода и присоединиться к вольникам, однако же решил остаться графом Бессмертным. Но часто ходил в рейды с вольниками. В таком рейде он и погиб.

– Я вас понял, ваше благородие, – хмуро резюмировал Алип Семёновский и усмехнулся. – Как я уже сказал, вы обратились по адресу. Мы поможем вам выиграть войну. Вот только есть один нюанс.

– Говори! – потребовал барон Николай Завойский.

– Поговаривают, граф Константин Бессмертный ныне ещё сильнее, чем до своего провального похода в логово термитов. Вероятно, у него произошёл скачок развития после тяжёлой битвы.

– И что? Ты испугался одного графа? – резко спросил Завойский.

– Ваше благородие, – вздохнул вольник, – нас с вами обоих интересует конечный результат. Вам нужна победа в войне. Мне – деньги и сохранение жизней моих людей. Выполнить заказ, положив половину отряда – не ко мне.

– Ха. Очень благородно! Я слышал, ты из дворян? Только без титула?

– Да, я из низшей аристократии, ваше благородие, но это меня никак не выделяет среди моих товарищей. Вы позволите вернуться к изначальной теме? – Голос его стал твёрже.

– Давай.

– Одного моего отряда, скорее всего, будет мало, для достижения цели. Поэтому за оставшиеся у нас дни я доберу бойцов. Будьте уверены, все они умеют держать язык за зубами и дело своё знают. Но их, как и моих ребят, и меня самого нужно дополнительно замотивировать. Ваше благородие, взвесив все за и против, я готов взяться за эту работу, но цена будет выше предполагаемой.

– Сколько⁈

– Сорок миллионов. Половина вперёд.

– Тридцать! И аванс – четверть!

– Нет, – спокойно возразил вольник. – Мои условия не обсуждаются. Чтобы сэкономить наше с вами время на торг, я уже заложил скидку в обозначенную цену.

– Тридцать три?

– Нет.

– Тц! Крохобор! Хорошо! Будь по-твоему! Шаблон договора имеется?

– Ваше благородие… – снова вздохнул Алип. – Мы с вами – сообщники преступления. О каком шаблоне может идти речь? Такие дела на бумаге не излагаются, чтобы не было лишних улик. В таких делах стороны доверяют друг другу. Никаких подписей, ваше благородие. Просто пожмём друг другу руки.

Я усмехнулся, подумав, что этот Алип мне нравится. Даже жалко будет его убивать.

Хотя кого я обманываю? Не жалко! Он сам решил озолотиться на мне и моём роде – вот пусть пожинает плоды.

Я следил за гостиной Завойского ещё некоторое время, но больше там ничего интересного не произошло. Алипу вынесли двадцать миллионов наличкой, и стороны расстались довольные (или не очень) друг другом.

Вот ведь Завойский, а? Вот жук! Быстро он деньги нашёл на войну с нами. А ведь три ночи назад, сразу после нашей дуэли, он отдал Бессмертным все свои свободные средства. Даже у тестя занимать ему пришлось.

Где сейчас взял? Опять занял? Проклятье… переживаю за деньги Завойских больше, чем за свои собственные.

А как не переживать? Ведь по условиям полномасштабной аристократической войны победивший получает всё имущество проигравшего. Так что я очень надеюсь на то, что у Завойских останется для нас много ценного.

Два дня назад нам с соблюдением всех местных законов объявили войну. При этом Завойские сперва полностью закрыли перед нами свой «долг по дуэли». Сначала барон прислал мне видеозапись, как он розгами наказывает свою дочурку. Девка визжала и проклинала всех вокруг, правда, особых подробностей экзекуции на экране телефона видно не было – как оказалось, записывающие устройства, особенно мелких размеров, создают видео в плохом качестве. А я-то по незнанию думал, что как глазами видишь, так и телефон фиксирует.

Ладно, дочуру он отхлестал – не обманул. Затем наследник публично в стенах Академии извинился перед Алёной и Ильёй.

И вот уже после этого нам пришло объявление войны. Причины: «непримиримые разногласия», типа мы обидели Завойских своей дерзостью и высокомерием. Мол, Илья сперва первым без предупреждения ударил Павла Завойского, затем мы внаглую ворвались в их дом, атаковали охрану. Завойские считают, что должны сами восстановить свою честь, без привлечения княжеских дознавателей, потому и просят права начать войну. По крайней мере, так нам сообщили писцы из княжеской канцелярии в своём обращении.

А ещё Завойские намекнули, что моя маска может быть артефактом боевого типа, а значит, мы нарушили правила дуэли. Вчера приходили княжеские артефакторы, графиня Бессмертная показала им маску и имеющиеся на неё заключения. Артефакторы убедились, что маска совершенно небоевая, вежливо извинились и ушли.

Короче, нас обвинили во всех грехах и объявили войну.

Но даже так мы могли были отказаться, попросив защиты нашего имени у князя.

Однако…

– Костя, скажи пожалуйста… Как ты думаешь, мы сможем победить в войне? – хлопая глазками, поинтересовалась у меня позавчера графиня Бессмертная.

– Марья? – удивлённо уставился на неё Иван. – Ты… не против?

– Дорогой, – улыбнулась она ему, а затем сверкнула глазами: – Если мы победим – я только «за». Эти гады оскорбляли Алёну, издевались над Илюшей. Вы призвали их к ответу! Я никогда не забуду, как гордо вы двое ворвались в зал Завойских под грохот и вспышки света с улицы! Завойские получили по заслугам и заплатили. Но они дали понять, что им мало. Потому я спрашиваю… Костя… – Она замялась, глядя на меня. – Мне не очень хочется взваливать на тебя это, но…

– Погоди, графиня, – перебил её я. – Мне тоже не по нраву, что эти мерзавцы гадами выставляют нас. Так что не нужно тут вот этого вот твоего женского кокетства и стеснения. Скажи лучше, если мы на войну согласимся, трофеев в достатке будет? И объясните мне уже наконец, как можно воевать, когда по закону нельзя нападать друг на друга⁈

– Насчёт трофеев не сомневайся, – решительно проговорила Марья. – Если мы выиграем, то, с учётом уже полученных ста миллионов, можем набрать нужную сумму для погашения долга Корявому. Или, по крайней мере, очень к ней приблизиться. А что касается формата войны, то это своего рода соревнование.

И чем дальше Марья с Иваном рассказывали мне об этом «соревновании», тем больше радости я испытывал.

Мы хотели выйти за пределы княжества-крепости, чтобы заработать на монстрах, так?

Теперь нам это и предлагают сделать! Но помимо доходов с тел монстров, мы сможем получить ещё и всё имущество Завойских! Ведь в условиях, когда жизни взрослых воителей ценны и необходимы для защиты княжества, война между родами возможна только в том случае, когда она как раз и идёт на пользу княжеству.

Иными словами, рода, объявившие друг другу войну, получают от князя задание. Называется это «поручение подвига». Каждому роду поручают свой собственный подвиг. Но мозговитые помощники князя следят за тем, чтобы сложность подвигов для обеих сторон была одинаковая.

По итогу считают, кто преуспел больше. Обращают внимание на всё: на выполнение самого задания, на то, сколько трофеев принесли, сколько дополнительно покрошили монстров (не относящихся к заданию), на трофеи с них. Разумеется, смотрят и на то, сколько людей вернулось с выполнения подвигов. Даже количество травм и царапин у вернувшихся могут сравнивать.

Кто лучше справился, тот и победил.

А ведь за стеной всякое может произойти. Пропажу любого человека можно объяснить тем, что его сожрали монстры, и никто не докажет обратного.

– Прелестно, – проговорил я, выслушав чету Бессмертных. – Меня всё устраивает. Соглашаемся.

И мы согласились. Княжеская канцелярия сразу объявила, что выполнение подвигов начнётся через пять дней. Также через три дня, то есть уже завтра, они обещали сообщить каждому роду цель их подвига.

Род Бессмертных начал готовиться к триумфальному выходу за пределы княжества-крепости.

Для начала перевезли детишек из больницы домой, как и планировали, и я сразу же принялся исследовать их тела. Иван, Марья и Прасковья стояли над душой. Я чувствовал их нетерпение, волнение и надежду. Взрослые так сильно фонтанировали эмоциями, что пришлось их выгнать, иначе я не мог нормально сосредоточиться.

– Сидите в гостиной и ждите! Ближе к этой комнате не подходите! – прикрикнул я на эту троицу, вытолкав их в коридор.

Едва я через час к ним спустился, они тут же кинулись ко мне, чуть не сбив с ног, и засыпали вопросами:

– Ну как они?

– Вы сможете помочь им, господин⁈

– Костя, ты знаешь, что с ними такое?

– Не знаю, – выдохнул я и ощутил мощнейшую волну разочарования от трёх родителей. – Но примерно понимаю, что я могу сделать для детей, чтобы вылечить их.

Теперь же меня накрыло волной радости и надежды.

Да уж… столько эмоций я не чувствовал от Бессмертных, даже когда нам войну объявили.

А тут прям такие безумные эмоциональные качели. Фух! Сложно живым…

– Мне нужно время и больше сил. То же самое касается и тебя. – Я ткнул пальцем в грудь Ивана. – Перед походом за стену мы сделаем тебе Узор Опыта. Детей будем лечить вместе. Но позже.

– Понял, – дрогнувшим голосом ответил он. – Спасибо.

Иван сжал кулаки и отвернулся, пытаясь сдержать эмоции.

А вот беременная графиня и, что удивительнее, служанка Прасковья эмоции не сдержали и вдвоём одновременно крепко обняли меня с обеих сторон.

– Ну всё-всё, хватит, сударыни. У нас работы невпроворот. Отпустите меня.

Они не отпускали.

– Спасибо, Костя. Ты подарил нам надежду, – прошептала графиня.

– Спасибо вам, господин, – поддержала её Прасковья.

Я закатил глаза и тяжело вздохнул:

– Сударыни, я создал для ваших детей простенькие «Печати Стабилизации», чтобы немного выровнять их внутреннюю энергию. Но я хочу создать более мощную внешнюю Печать этого же типа. Нанести её на пол комнаты, в которой стоят детские кровати. Будем делать одну, потому и детишки пусть остаются в одной комнате.

– Хорошо! – решительно проговорила графиня, отлипнув от меня. – Я могу помочь?

– Будешь с брюхом ползать по полу и рисовать Узоры? – со скепсисом спросил я.

Графиня усмехнулась и гордо произнесла:

– Костя, не недооценивай женщин. А уж тем более матерей и воительниц!

– Ладно, не буду. Дам образец, начертишь Печать – ползай на здоровье.

– Я помогу вам, госпожа, – опустила голову в поклоне Прасковья.

Вопрос с больными детишками был временно закрыт. Разве что чуть позже Иван насел на меня, пытаясь выведать подробности болезни детей.

– Да говорю же, не встречал такое раньше! – возмутился я. – Могу лишь сказать, что их врождённые Узоры какие-то опухшие. Сила движется нестабильно, происходят заторы, из-за чего узоры, душа и тело опухают ещё сильнее, а затем начинают отмирать.

– Ну да… – закивал граф. – Мы называем эту болезнь «магическая опухоль». Но её причины до сих пор неизвестны. И нет ни одного случая полного выздоровления.

– Будут. Но попозже, не сейчас. А теперь хватит ерундой страдать, нам нужно готовиться к войне.

* * *

Прокрутив в голове события двух минувших дней и поняв, что сейчас в гостиную Завойских точно больше никто не зайдёт, я осторожно погнал свою крысу в укромный уголок. Здесь, под комодом, оставлять нельзя – вчера крыса отправила мне запрос о помощи, когда поломойка ударила её шваброй.

Безопаснее всего для крысы на улице – там лишь в первый день её начала грызть кошка. Но когда я подключился к крысе, «мышка чуть не съела кошку». С тех пор на улице моего шпиона никто не обижает.

Запарковав крысу под крыльцо, я полностью вернулся в своё тело, размял шею и взглянул на часы.

Идеально. Вернулся как раз к обеду.

Интересно, чем сегодня нас повара потчевать будут? Жена и невестка Григория отлично готовят! И пусть мне пока не с кем их сравнивать, я люблю вдумчиво набить брюхо их стряпнёй.