Текст книги "Не трогай меня (СИ)"
Автор книги: Elian Roy
сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 35 страниц)
– Ты для меня бабу зажал?! – эта падла еще возмущаться смеет. – Я со своими друзьями всегда делился.
– «Друзьями»? – уже откровенно смеюсь, держась за живот. – Плевал я на твою «дружбу». А бабы твои были шлюхами. А им, заметь, только выгода большая, если клиентов будет много. И я у тебя их не просил – ты предлагал сам. Но сейчас ты наглым образом требуешь, чтобы я отдал тебе мою невесту в свободное пользование на один день. – Лицо человека напротив вытягивается, меняясь. – А ты не знал? Да, *****, невесту. Я всех вас за нее прикончу, понял? И уж точно никогда и никому ее не отдам. Это не бизнес, Квон, купля-продажа тут не катит. Поэтому запомни: подойдешь к ней хоть на метр, я сам тебя поимею. Жестко так. Даже не побрезгую, хотя стоило бы.
– Чонгук? – Сэ И робко выглянула из-за входной двери, застав Чонгука врасплох. Парень тут же изменился в лице, расслабившись. – Тебя просят гости.
– Я уже спускаюсь.
* * *
После лаконичной речи, которую Чонгук придумал прямо перед моментом выхода на сцену, гости собрались в центр зала, дабы в числе первых поздравить виновника торжества. Натянув на лицо дежурную улыбку, Чонгук еле успевал говорить сдержанное «спасибо» каждому гостю, пока его друзья в сторонке откровенно смеялись над всей этой ситуацией. Сэ И же не отставала от остальных, тихо посмеиваясь и закрывая рот рукой, но, словив грозный взгляд своего жениха, тут же успокоилась. Внезапный звонок матери удивил девушку. Подняв трубку, Сэ И узнала от матери, что свой подарок на день рождения Чонгуку она оставила дома. Не успев сказать никому о своем отсутствии, девушка запрыгнула в автомобиль, умчавшись домой.
Знала бы она, в какой совершенно неподходящий момент оставляла Чонгука и чем это обернется.
– Вот он, наш шанс! – Джихен нервно поставила бокал с вином на стол, с коварной улыбкой на лице наблюдая, как скрывается за поворотом автомобиль, на котором уехала Сэ И.
* * *
Джихи
– Ин Сон с родителями?
– Да, нас буквально выгнали из дома сюда, – пожимает плечами Ха Рин, хмуро поглядывая на девиц рядом со своим почти что мужем.
– О, слышите? – смеется Хе Сон. – Снова они, – толкает Ю Рим в бок.
Тем временем у одного из самых мягких диванов дома семьи Чон:
– Да будь человеком, дай присесть. Ты только посмотри на мои ноги – они сейчас сломаются! – канючит На Ен, пытаясь столкнуть Юнги.
– Сама виновата – не нужно было надевать туфли на высоком каблуке, если ноги кривые, – Юнги устраивается поудобнее, самодовольно складывая руки.
– Умный такой? Я, по-твоему, в кроссовках и в вечернем платье должна ходить? Попробуй пройти на них хотя бы метров десять!
Эти двое найдут миллион причин для споров. На Ен как женская версия Юнги. Интересно только, когда они признаются во взаимной симпатии друг к другу?
– Ах, – хватаюсь за Ю Рим, еле успевая поставить бокал с вином, чтобы не разбить. – Кажется, мне хватит алкоголя на сегодня.
В дамской комнате пока никого нет. Кабинка гостеприимно принимает меня в свои скудные покои. В голове туман и в ушах звенит, от чего-то болит в груди и тошнота подступает. Сквозь звон в ушах слышу звук открывающейся двери…
– Да что ты от меня хочешь?! – слишком знакомый мужской голос. Слишком знакомый.
– Не от тебя, а тебя, – а это женский голос. Или нет. Звон в ушах окончательно добивает.
– Мечтай, *****, – слышу успешку Тэхена. Тэхена? – Пару раз трахнулись, все, хватит. Ты мне больше не нужна. Раскрой глаза, у меня есть девушка.
– А-а-а-а, та? Эта Джихи, да? – уже хочется вырвать все волосы этой стерве, что приблизилась к Тэхену. – Тэхен, послушай меня. Я буду лучше нее, слышишь? И ребеночек у нас будет, если захочешь. Я подарю тебе наследника. Я смогу, понимаешь? Это ты раскрой глаза. Сколько раз вы уже пытались? Проблема в ней, определенно.
Слезы медленно подступают, унитаз – друг мой, который я обнимаю, ожидая рвоты. В очередной раз удивляюсь тому, как быстро расходятся слухи и новости в этом мире. Как она узнала? Если она знает, то знают все? Меня знают как непутевую девушку, которая не смогла родить наследника Ким Тэхену? Что ж, нельзя отрицать правду.
– Заткнись! – слышу голос Тэхена. Кажется, он разозлился не на шутку. – Посмела сравнивать себя с моей Джихи? Мне не нужен ребенок от шлюхи, ясно? Сколько их в тебе побывало, а? Скольким парням с толстыми кошельками ты позволяла трахать себя? Наследника, говоришь? – мой милый усмехается, а я, кажется, теряю сознание. – Пошла вон!
Ну, вот и здравствуй, содержимое моего желудка.
– Тэхен, мне плохо. Милый, – зову на помощь, забывая обо всем на свете. К черту эту девушку, я сама убедилась только что в его верности. – Боже…
Мое платье испорчено…
* * *
– Милая? – парень наспех открывает дверь кабинки туалета, собирая женские волосы. – Что с тобой? Господи, Джихи… Может, доктора?
– Нет, нет… Я, кажется, алкоголь, – руки дрожат, и в животе невероятные боли.
– Сколько ты выпила? – встревоженно спрашивает Тэхен, собирая небрежную косу ей.
– Только два бокала вина, – отвечает, тяжело дыша. – Но я не понимаю, почему… боже… – не успевает договорить, вновь склоняясь над унитазом.
Радость заполнила душу Сэ И. Она в спешке поднималась по лестнице, еле успевая приподнимать подол платья. Ей хотелось поскорее увидеть Чонгука, поскорее вручить ему подарок, который, она надеется, придется ему по душе. Но, потеряв внимательность, девушка не увидела впереди стоящего человека, врезавшись в него и уронив дорогой ее сердцу подарок. Сэ И скривилась от боли, потирая ушибленный локоть, а затем подняла взор на протянувшего ей свою руку парня.
– Видимо, судьбинушке угодно сводить нас вместе именно таким образом, – ослепительная улыбка украсила лицо молодого человека.
Привлекательная внешность тут же всплыла в памяти, и Сэ И вспомнила случай в школе, когда, убегая от подруги, врезалась в симпатичного парня, упав на пол.
– Если у меня был бы выбор, то я бы предпочла больше с Вами не встречаться. Слишком болезненными именно для меня оказываются последствия этих встреч, – взявшись за руку парня, Сэ И поднялась на ноги, подхватив свой подарок.
– Не хочу показаться наглым эгоистом, но я бы предпочел еще несколько встреч с Вами, даже если последствия будут неблагоприятными: не каждый день в меня врезается прекрасная девушка, – молодой человек склоняется в вежливом поклоне, стрельнув хитрым взглядом в девушку. – Позвольте представиться: Хан Джисон, сын главного партнера по бизнесу отца виновника сего торжества.
– Ко Сэ И, невеста этого самого виновника торжества, – отвечает Сэ И, не смотря на собеседника, а выискивая глазами Чонгука.
– Эх, какая жалость. В таком случае именно Вам мне нужно передать, что Чонгук ожидает Вас в своей комнате.
Когда девушка убежала сверкая пятками, Джисон гадко улыбнулся, прошептав:
– Свою задачу я уже выполнил, остальное – за тобой, сестренка.
В это же время.
Частная клиника «Хэсон».
– Сынок, сядь и успокойся, – говорит госпожа Ким, успокаивая Тэхена.
– Мы понимаем, что ты волнуешься, но то, что ты ходишь взад-вперед, никак не поможет. Так что присядь и успокойся, – поддерживает Ким-старший.
– Не сяду, пока этот чертов врач не выйдет и не скажет, что с Джихи все в порядке, – ответил Тэхен.
Госпожа Ким внезапно указала пальцем на дверь реанимации, заставив Тэхена вмиг повернуться на сто восемьдесят градусов. Человек, снявший маску и перчатки, выглядел спокойным, и лицо его было расслабленным. Тэхен почувствовал, как большой камень упал с его души.
– Доктор, к.?
– Молодой человек, – тут же перебил его мужчина, – я не вижу повода для беспокойства. Более того, я хочу поздравить Вас, папаша. Да, не удивляйтесь так, – слова доктора ввели присутствующих в шок, особенно Тэхена. – Полагаю, ни Вы, ни Ваши родители, ни сама будущая мамочка не знали о беременности, иначе она не стала бы употреблять алкоголь. Начнем с того, что Вашей девушке/невесте подсыпали сильнодействующее снотворное, отпуск которого совершается только по рецепту и противопоказанием к применению которого является беременность. Но я спешу Вас успококить: доза препарата, успевшего попасть в организм пациентки, довольно мала, чтобы навредить еще совсем маленькому плоду. Вероятно, именно этот препарат и послужил катализатором проявления признаков беременности, несмотря на ранние сроки. Я не стал говорить ей, думаю, Вы сами захотите рассказать ей эту новость. Поэтому можете пройти, она уже ждет Вас. И да, не появляйтесь здесь слишком часто. Будьте здоровы, – на этом врач улыбнулся и покинул Тэхена, еле слышно напевая себе под нос только ему одному известную мелодию.
– Сынок, я думаю, уже пора, – госпожа Ким, смахнув слезы, вывела Тэхена из транса, положив ему в карман бархатную коробочку и подтолкнув к двери.
* * *
Сэ И
Скользкий тип, этот Джисон. Но, должна признать, симпатичный.
У меня трясутся руки, как в тот день, когда Чонгук прижал меня к стене и сказал, что я принадлежу ему. Я не верила, но сейчас я отчетливо понимаю, что Чонгук – тот человек, которому я по-настоящему принадлежу – и телом, и душой. Я вспоминаю нашу первую встречу и улыбаюсь самой себе. Одинокими вечерами, когда он был в командировках, я лежала на своей кровати в его одежде и вдыхала его запах. Так я создавала хотя бы иллюзию его присутствия, которого мне так не хватало именно в те дни. Он ждет меня в своей комнате. В той самой комнате, в которой я стала первой девушкой, которую он посчитал достойной хотя бы находиться там. Но я не просто находилась, я провела ночь с ним на одной кровать. И под «провела ночь» я не имею в виду интимную близость, я имею в виду возможность спать всю ночь рядом и утром видеть его сонное и такое милое лицо. Я помню, как он сказал мне, что я первая девушка, с которой он просто лежит на одной кровати, прижимая к себе. Чувствовать его тепло. Я хотела и хочу этого. Потому что в его объятиях мне кажется, что мне все по силам, что я в безопасности, что меня любят по-настоящему и что я больше, чем красивая оболочка. Нет, мне не кажется. Когда я с ним, все, сказанное мной, – не иллюзия, а реальность.
И сейчас я бегу к нему со всех ног, держа в руках подарок, из-за которого мои руки стали цветными. Возможно, он банален. Но я надеюсь, что он оценит его, потому что он стоит не только денег, но и моих стараний, и чувств. А это, как мне кажется, – самое главное.
* * *
Подбежав к двери, Сэ И постаралась быстренько уложить волосы на голове и проверила целостность упаковки подарка. Сердце замерло в ожидании.
Секунда, две… Сэ И думает, что вот, именно сейчас она откроет дверь и увидит там Чонгука, покорно ждущего ее прихода. Но, открыв дверь, Сэ И получает лишь очередную пощечину от злой судьбы и новую порцию слез, а громкое: «Чонгук!» вонзает в ее ранее радостно трепыхающееся сердце острый нож, оставляя после себя огромную кровоточащую рану. По щеке скатывается одинокая слезинка, черная из-за туши. Черная, какой стало и ее некогда любящее сердце.
– Господи, да! – девушка, находясь в коленно-локтевой позе, призывно стонет, закатывая глаза. Она с удовольствием наблюдает за отражением Сэ И в зеркале, победно улыбаясь. – Да, милый! Накажи свою непослушную девочку… Ах!
Сэ И закрывает свой рот рукой, непонимающе вертя головой и медленно делая шаги назад. Она не может больше наблюдать, как ее любимый человек оставляет багровые засосы на теле незнакомки и все сильнее вбивается в податливое тело. Каждое его движение бедрами в нее отдается страшной болью в груди Сэ И. Девушка прижимает к себе свой подарок и уже не может сдерживать накатившую истерику. Руки сами тянутся к шее и снимают так полюбишуюся ей подвеску, подаренную Чонгуком. Она вновь открывает дверь и бесшумно вешает на ручку двери украшение, стараясь не слушать громкие стоны любимого.
Из-за слез Сэ И не видит дороги. А, оказавшись на первом этаже, она все же замечает аккуратно сложенную гору подарков в блестящих упаковках. Посмотрев на свой подарок, Сэ И горько усмехается, а после отправляет его в корзину с мусором.
– Что же ты наделал, Чон Чонгук? – спрашивает саму себя, оставляя ключи от дома и от автомобиля, и, в последний раз обернувшись назад, закрывает за собой дверь, покидая дом.
«Может, все, что было между нами, – просто игра? – думает, сидя в салоне такси. – Прости, Чонгук, я никогда не достигну твоего уровня».
Глава 49. «Любовь и боль моя»
К утру дом был относительно пуст: все, кроме друзей именинника, покинули дом глубокой ночью.
9:30 AM
Чонгук лениво потягивается, по привычке поворачиваясь налево, сторону, где обычно спит Сэ И, но, открывая глаза, обнаруживает вторую половину кровати пустой. Поерзав по кровати в попытке встать, Чонгук морщит лицо от сильной головной боли и ощущает неприятное чувство на спине.
– Что за. – слова остаются недосказанными, когда парень, проходя мимо зеркала, видит красные полосы на спине, оставленные явно не котом, которого, к тому же, и дома у Чонгука никогда не было. – Не помню, чтобы Сэ И пользовалась таким парфюмом, – говорит, почувствовав на себе резкий запах женского одеколона.
Лишь тогда Чонгук окончательно просыпается, вновь хватаясь за голову из-за сильной боли, когда обнаруживает свои вещи разбросанными, а простынь своей кровати испачканной.
– Полосы, простынь, вещи, непозволительное чувство легкости внизу… – говорит в пустоту своей комнаты, складывая в уме все обстоятельства, с которыми пришлось столкнуться. – Секс? Но с кем? Мы с ней не могли, и, если даже и могли бы, то… где она? Отлеживаться должна ведь… Черт, как голова болит… – мозг твердо отказывается работать, заставляя память помолчать – Чонгук отчаянно пытается вспомнить события прошлой ночи, но в голове непроглядный туман. – Там есть кто-нибудь?!
– Да, Господин, – миловидная девушка тут же отзывается, робко проходя в комнату.
– Где Госпожа? – Чонгук даже не смотрит в ее сторону, борясь с головной болью.
– Простите, Господин, я не знаю, где…
– Но ты должна знать! – срывается, пугая бедняжку. – Понабрали всякий сброд… Кто дома есть?
– В-ваши друзья, за исключением Господина Кима и его невесты.
– Хенов зови ко мне… быстрее!
Парни и девушки зашли как раз в то время, когда Чонгук вышел из ванной, умывшись. Самым недовольным выглядел Юнги.
– Надеюсь, у тебя веская причина будить меня, потому что, если нет, то я убью тебя, засранец мелкий, – плюхнувшись в кресло, сказал Мин.
– Что было вчера? Намджун-хен, ты самый наблюдательный… Куда я делся после речи? Что вообще со мной произошло? Я с кем-то провел эту ночь. Я очень надеюсь, что этим «кем-то» является моя любимая девушка, которой почему-то нет рядом со мной.
– Девчата… – шепчет Хе Сон, подзывая Ю Рим и Ха Рин.
– О, нет, – в один голос говорят Ю Рим и Ха Рин, непонимающе уставившись друг на друга.
– Ха Рин, что там? – потирая сонное лицо, чтобы отогнать дремоту, интересуется Чимин.
– Разве это не принадлежит Сэ И? – самый старший замечает красиво поблескивающее украшение, висящее на ручке двери.
– Понятно… Не надо было вчера тебя одного оставлять, – Намджун, до этого хранивший молчание, тяжело вздыхает, отталкиваясь от стены. – Вам же что-то пришло, да? – обращается к Ю Рим.
Ха Рин печально посмотрела на Чонгука, сказав:
– На Ен написала, что глубокой ночью Сэ И прислала за ней такси и она уехала на нем домой. – Ха Рин читает с экрана своего телефона, медленно роняя слезы. – А сейчас они с Сэ И сидят в салоне самолета и ожидают отправления. Она написала это сообщение по просьбе Сэ И перед посадкой, а отправила перед взлетом. Сэ И не хотела покидать нас, не попрощавшись хотя бы таким способом. Еще она пишет, что Сэ И извиняется перед нами, а сама На Ен очень рада, что познакомилась с нами. Они желают нам всего наилучшего. «P. S: Юнги, ты хоть и ворчун, но очень хороший».
– В смысле? – Чонгук резко поднимается с кровати, игнорируя слабость в теле и уже успевшую надоесть головную боль. – Улетела? Но куда? Стой. Она не могла. Ты ведь шутишь?
– Чон, – останавливает младшего Намджун, придерживая за плечи, – ты точно ничего не помнишь? – на вопрос хена Чонгук отрицательно мотает головой. – Если даже и не помнишь, то ни о чем не догадываешься?
– Я же говорю, я…
– …провел ночь с кем-то. И нет, Чонгук, этот «кто-то» не Сэ И.
– О чем ты говоришь? – встревает Хосок. – Думаешь, он переспал с кем-то другим?
– Но ты же не мог поступить так с Сэ И, ведь так? – спрашивает Хе Сон, с надеждой смотря на парня.
У Чонгука руки дрожат от волнения. Куда бежать и что делать? Он не знает. И не помнит ничего. И не верит своим ушам. Точнее не хочет верить. Он ведь не мог с ней так поступить, он знает это. Но факты говорят об обратном.
– Нет, – падает на колени и бьет кулаком по полу. – Этого не могло произойти! Нет, черт, нет… Сэ И, малышка моя… Я бы никогда бы… никогда бы… Господи, хен, скажи, что все это неправда! Я не хочу верить во все это! Только не с нами, так не должно быть, – Чонгук отрывается от футболки Намджуна, беря в руки украшение, которое собственноручно вешал на шею Сэ И. – Ты ушла… Хен, она ушла… Но я ведь не мог, я ведь, – шепчет, смотря в одну точку и держась за голову. – Я люблю ее, я не мог. Я, черт! Сэ И! Вернись, пожалуйста! Хен, верни мне ее! Верни! Где она? Мне… мне нужно узнать, куда она отправилась. Мне нужно…
– Тебе нужно было быть умнее, Чонгук. Ты дал слабину, и тебя обвели вокруг пальца, слышишь? Я видел ее на рассвете, когда шел в ванную. Я увидел ее, но не подал виду. Она думает, что осталась незамеченной. Ты знаешь ее, Чон, ты должен вспомнить.
– Значит, Сэ И увидела, как ты трахаешь другую девку, – заключил Юнги. – Да, будь я бабой, ******** бы тебе один раз и ушел, хлопнув дверью демонстративно.
Стук в дверь нарушил мертвую тишину, наступившую после слов Юнги.
– Господин Чон, мы разбирали Ваши подарки и нашли среди мусора вот это. Там написано Ваше имя.
– Пожалуйста, оставьте меня одного, – сказал Чонгук.
– Может, нам остаться? – спросил Джин.
– Я сказал, уходите… немедленно, – повторил Чонгук.
По желанию младшего все покинули комнату, оставив Чона наедине со своими мыслями. Точнее, с мыслью. С мыслью о том, что он отвратителен самому себе. Голова все еще болит, и Чонгук сам не понимает почему. Пил, вроде бы, не так уж много. Но не это сейчас заботит его. Его сейчас вообще ничего не заботит. В голове пустота, да и в душе без любимой тоже. Парень смотрит лишь в одну точку перед собой и замечает коробочку. Ту самую, что хотела подарить Сэ И. Он подходит к подарку, бережно берет его в руки.
«Прости, это не часы твоего любимого бренда. Но я надеюсь, мой подарок окажется для тебя чуть важнее, чем часы стоимостью в мой дом. Чон Чонгук, я дарю тебе свое сердце. Это все, что я могу дать тебе. И только тебе решать, что делать с моим сердцем и моими чувствами…»
Фотографии…. Фоторафии, сделанные за все время, что они посвятили друг другу. Вот он берет первую. На ней они с Сэ И сидят на газоне на заднем дворе школы. Чон помнит тот день, когда лежал на ее коленях, не обращая внимания на удивленные взгляды учеников и смотря на небо.
«Я долго сопротивлялась, помнишь? Но не потому, что стыдилась взглядом учеников и учителей, а потому что стеснялась. И, как ты уже, наверное, понял, в тот день я соврала, что книжка мне интереснее тебя. Просто книжка – единственный предлог, чтобы не смотреть тебе в глаза».
Следующая фотография. На ней Чонгук видит спящего себя и широкую улыбку Сэ И.
«Вторая ночь с тобой. Утром я встала пораньше, чтобы запечатлеть этот момент. Знаешь, ты очень милый, когда спишь. И благодарна судьбе за то, что дала возможность любоваться тобой спящим».
Дальше парень видит фотографию себя и Сэ И у озера. Она сделала это фото как раз после того, как он ее чуть не утопил. Чонгук отчетливо помнит, как они лежал в своей палатке ночью, обнимая друг друга. Тогда он долго не мог уснуть, поглаживая щеку уже спящей девушки.
Следующая фотография: Сэ И в нижнем белье на кровати. Даже дыхание Чонгука сперло. Он медленно перевернул фотографию.
«Да, может, мое тело не идеально, но ты однажды сказал, что тебе все во мне нравится и ты не хотел бы ничего во мне менять. Я сделала эту фотографию специально для тебя. Надеюсь, тебе понравится».
Следующая фотография: Чонгук вновь видит себя. Видимо, Сэ И сделала эту фотографию, пока он не видел.
«Помнишь, как мы сидели на холме влюбленных? Ты взял меня за руку и пообещал, что никогда не предашь меня, а я, в свою очередь, пообещала то же самое. Надеюсь, однажды я вернусь туда в качестве твоей жены и посмотрю на звезды вместе с тобой».
Следующая фотография: пальцы, образующие сердце.
«Чон Чонгук, спасибо за то, что терпел меня все это время. Вот тебе мое сердце и моя жизнь…»
С каждой новой фотографией пустота внутри Чонгука заполнялась – злостью, ненавистью к самому себе. И эти чувства рвались наружу. Все, что попадалось под руку Чонгуку, летело на пол. Из комнаты парня слышался лишь звук падающих предметов и разбивающегося стекла. Полный хаос – вот что вокруг него. Осколки битого стекла вокруг парня, словно осколки его сердца… разбитого сердца. Но окончательно добивает парня осознание того, что все разрушил он сам собственными руками. Он потерял девушку, в которой видел смысл своей жизни.
– Пускай выпустит пар, – останавливает Хосок парней, – так будет лучше.
* * *
Вечер того же дня.
Частная клиника «Хэсон».
– Мам, анализы готовы? – спрашивает Намджун у вошедшей в кабинет матери.
– Скорее всего, сынок. Подожди минуту, я позвоню в лабораторию. Если готовы, то их отдадут прямо тебе руки.
– Спасибо, мам.
– Эй, я деловой человек, я не медик. С ума не сходите! – возмущается Намджун, размахивая руками. – Специалиста ко мне. Живо!
– Что там? – спрашивает Джин, заглядывая в бумаги. – И правда, ничего не понятно.
Ровно через три минуты возмущенных речей Намджуна приходит молодая лаборантка, склоняясь в извиняющемся поклоне, и тянет руку к бумаге с результатами.
– Хен, успокойся уже, – встревает Чонгук, хватаясь за голову. – Черт, оторвите мне голову…
Дождавшись тишины, девушка, прокашлявшись, начинает говорить:
– Да, Вы еще легко отделались, мистер Чон. Вы не помните события последних двадцати четырех часов, у Вас сильные головные боли, так?
– Все так, да, – мотает головой Чонгук, предчувствуя что-то очень «нехорошее».
– В Вашей крови обнаружен один из наиболее распространенных типов психотропных веществ, – сказала девушка, заставив парней напрячься. – Амфетамины – тот тип наркотиков, который обладает психостимулирующим действием.
– А на земном? – говорит Юнги, складывая руки на груди.
– «Возбуждающим» эффектом, – отвечает лаборантка, незаметно закатывая глаза. – Эфедрон был обнаружен в Вашей крови в относительно малом количестве для того, чтобы вызвать привыкание, и в достаточном количестве для того, чтобы вызвать сердечную аритмию, излишнюю двигательную активность и сексуальное раскрепощение. Действие его длится от двух до двенадцати часов, в зависимости от дозы. Память к Вам должна вернуться уже очень скоро, но не полностью. Какие-то фрагменты останутся затуманенными, к сожалению.
– По закону подлости он не вспомнит именно те моменты, которые нужно вспомнить, – говорит вслух Хосок, прислоняясь к стене.
Чонгук встал, помотав головой. В голове возникла мысль рассказать сложившуюся ситуацию специалисту и попросить проанализировать ее с точки зрения медицины. Девушка, выслушав все очень внимательно, и бровью не повела.
– Эфедрон – это раствор, который чаще всего бывает прозрачным и имеет характерный запах фиалки. Вам могли подсыпать его в алкоголь, чтобы его запах перебил запах эфедрона. Человек, подсыпавший Вам его, очень тщательно все продумал. Знаете, наркотики – хуже афродизиака. Вы не отдавали себе отчета о своих действиях. – Развернувшись, девушка хотела уйти, но вновь повернулась и добавила: – Не корите себя. Лучше езжайте к своей девушке и постарайтесь ей все объяснить, а еще покажите справку. Она должна Вас понять.
* * *
Неделю спустя.
Запуганная секретарша буквально вылетает из кабинета начальника, собирая с пола бумаги. Слезы подступают к глазам, но ей все же удается сдержать их. Бедная девушка сетует на весь мир, на ужасного начальника, которому и слова против сказать не может, потому что боится потерять свою должность. Дождавшись, когда начальник Чон покинет рабочее место, секретарша быстро несется в дамскую комнату в надежде выпустить пар.
– Чертов идиот! Что с ним произошло такое, что он срывается на нас… – бьет ладонью раковину, впоследствии топнув ногой. – У него недотрах, что ли? Что я ему сделала? Разве я виновата во всем? Маленький недочет, и он орет, как ненормальный. Я всего лишь маленький и незаметный секретарь…
– Поздравляю Вас, – говорит Чонгук, открывая дверцу кабинки, – теперь Вы больше не маленький и незаметный секретарь. Я лишаю Вас этой должности, – Чонгук приближается к заплаканной девушке вплотную, выдыхая ей губы. – Настолько глупая и растерянная, что не заметила, как влетела в мужской туалет? Не зря ты больше не мой секретарь.
– Господин Чон, начальник, пожалуйста, не лишайте меня этой работы… – просит девушка, давя на жалость. – Где я еще найду такую работу? Пожалуйста, у меня сестра больная…
– На что ты готова ради своего места? – ухмыляясь, спрашивает Чонгук, нагло задирая узкую юбочку. – Не бойся меня, – шепчет в ухо, второй рукой поглаживая ее щеку.
А в глазах его темнота, за которой полная неизвестность. Чонгук холоден, как лед. И девушка чувствует этот холод, чувствует во всем: в движениях, в глазах, в словах. В последнее время она не узнает своего начальника. Он стал слишком… чужим.
– Г-господин, пожалуйста… – слезливо шепчет секретарша, придерживая свою юбку. – У меня есть жених, господин… Пожалуйста, не надо. Я не смогу это… с Вами…
На миг Чонгуку показалось, что его сердце дрогнуло. Рука замерла на женской щеке, сжавшись в кулак.
«Ты так похожа на нее…» – думает Чонгук, допустив секундную слабость.
– Умница, – мотнув головой, говорит парень, отходя от девушки. – Никогда не забывай про своего жениха и будь верна ему всегда. Жду завтра с отчетами, – развернувшись, Чонгук покидает туалет, слыша позади себя заплаканное «спасибо, начальник Чон, спасибо большое!»
«Будь верной и не теряй голову. Не будь мной…» – думает, покидая офис.
За прошедшую со дня происшествия неделю Чонгук изменился. Если говорить честнее, он просто стал тем, кем был до встречи с Сэ И. За неделю Чонгук уволил всех, кто прислуживал его семье на протяжении нескольких лет, заменив их новыми людьми. За неделю Чонгук буквально проехался по всем кадрам своей компании. Каждый его подчиненный мысленно проклинал своего начальника, ведь Чонгук действительно превратил свой офис в настоящий Ад.
– Начальник Чон, – осторожно постучав, секретарь робко вошла в кабинет Чонгука, – Вам пришел факс с материалами от наших китайских партнеров.
– Я понял. Положи на стол, – ответил Чонгук, не отрываясь от бумаг.
– И еще, господин Чон, я выполнила Вашу просьбу.
– Отлично. Спустись на четвертый этаж и обналичь свой счет, – не меняя тона голоса, сказал Чонгук, открыв папку с бумагами.
– З-зачем? – бедная девушка затряслась, подумав о своей последней предувольнительной зарплате.
– Благодарность за исполнение моего поручения, – ответил Чонгук. – Поздравляю с помолвкой. Помни мои слова, – Чонгук никак не замечал безэмоциональности своего голоса.
– И чего ты этим добилась? Слетали на недельку и вернулись? Но зачем? – говорила На Ен, смотрящей в окно самолета Сэ И.
– Я побывала на родной земле, На Ен. Мне стало значительно лучше.
– Не ври мне. Этот козел стер улыбку с твоего лица. Сэ И, взбодрись. Я с тобой, – На Ен смотрит на свою подругу таким же обеспокоенным взглядом, каким смотрела всю неделю.
– Я в порядке. Честно, – ответила Сэ И.
– Твоя мама звонила. Сказала, что пришло письмо из Сеульского университета.
– Я рада.
Ответ Сэ И не удовлетворил На Ен. Девушка отчаянно надеялась, что эта новость хоть немного взбодрит ее подругу. Но губы Сэ И не дрогнули даже в слабом подобии улыбки. Только сейчас На Ен осознала всю серьезность ситуации.
– Мы проверили даты вылета, пробили их имена и фамилии. Согласно данным, целую неделю они были в России, а сейчас прямым рейсом без пересадок возвращаются в Корею. Самолет приземлится через тридцать минут в Инчхоне.
– Следите за ними. Проследи, чтобы они сели в «правильное» такси, – сказал Чонгук, направляясь к дому Сэ И.
«Прости, хен, я понимаю, что ей нужно время, я понимаю, что я виноват. Но я не ты: я не буду ходить вокруг да около», – подумал парень, вспомнив недавний разговор с Чимином.
– Давай закончим это, Сэ И. Ты делаешь больно нам обоим, – прошептал Чонгук, предвкушая встречу с девушкой.
* * *
В это же время.
Дом семейства Ким.
– Ну, наконец-то, *****, – говорит Юнги, поднимаясь с кресла.
– Хочешь встретить наших потеряшек? – спрашивает Намджун, хватая со стола ключи от автомобиля.
– Не, лишь одну…
– Мне казалось, она тебя бесит, хен, – усмехается Ким.
– Раздражает, скорее. Привык просто к ее капризам, – пожимает плечами Юнги. – У нее как-то по-особенному получается меня бесить. Мне нравится это. Не знаю, как это обьяснить. Не помню, чтобы взаимная ненависть приносила мне удовольствие большее, чем секс с проституткой.
Когда Юнги покидает дом, Намджун следует за ним, шепотом добавляя:
– Да-а-а, вот она любовь… У каждого своя, особенная.
* * *
Час спустя.
Сэ И сбольшим трудом заносит свои чемоданы в дом, сразу же зовя своих родителей. И Сэ И, и вошедшую за ней На Ен дом встречает непривычной тишиной, которая и заставляет Сэ И бить тревогу.
– Мам? Мам! – зовет Сэ И, бросая чемоданы.
На Ен осторожно ступает по дому со сковородкой в руках, подозрительно щурясь и озираясь. Юнги, приехавший сюда заранее, еле сдерживает смех и подходит к девушке сзади, резко обхватывая ее одной рукой и зажимая рот другой. Сковородка шумно приземляется на пол, а напуганная до слез На Ен пытается выбраться из мужских обьятий, но терпит неудачу, так как хватка у Юнги сильная. Он заводит девушку в комнату, прижимая к стене.
– Тс, давай не будем им мешать? – шепчет Юнги успокаивающе и смотрит в полные слез глаза девушки напротив. – Испугалась?
– Конечно, испугалась, дурака кусок! – выпаливает На Ен, сдерживая гнев. – Что ты здесь делаешь?
– Тебя встретить хотел, – спокойно отвечает парень, прижимаясь ближе. – Без тебя так скучно стало, непривычно. Зачем ты меня покинула? Кто мне целую неделю мозги бы трепал?
– Ох, прости. Какая досада, – отвечает На Ен. – Что ж, я могу прямо сейчас исправить си… туацию… Что ты делаешь? – весь злобный настрой На Ен куда-то испаряется, как только Юнги тяжело выдыхает ей в шею, нагло складывая руки на женских бедрах.
