Текст книги "Не трогай меня (СИ)"
Автор книги: Elian Roy
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 35 страниц)
– И что же, например? – заинтересовался Чонгук.
– У тебя было штук 50 девушек, – утрирует парень и скалится. – Ты обманываешь Сэ И! Такие бабники, как ты, неспособны измениться! Ты недостоин ее чувств! Сэ И – замечательная девушка, которая заслуживает большего!
– А теперь заткнись и внемли мне: наша с ней личная жизнь тебя не касается – это первое, достоин я ее или нет, ей решать – это второе, про мои сексуальные похождения она знает – это третье, не попросишь прощения прямо сейчас, я тебя до полусмерти изобью – это четвертое.
– Подонок… Отпусти меня сейчас же!
Терпение Чонгука лопается – парень быстро встает со стула и ногой бьет пленника в грудь, Кван Су задыхается, откашливаясь, и пытается восстановить дыхание. Удар был слишком сильным. Но Чонгук на этом не останавливается: он повторяет свой удар и злобно улыбается, потирая кулаки. Схватив своего пленника, Чонгук начал:
– Если ты влюблен в нее, то оставь свои чувства при себе. Ты ей не нужен, потому что она любит меня и только меня! – остервенело проговаривает Чонгук и, не скрывая удовольствия, знакомит лицо парня со своей коленкой. – Сэ И – моя девушка. Она тебе не светит ни в коем случае, ясно тебе? Забудь ее имя, адрес, учебное заведение, – все забудь. И запомни, я не люблю, когда трогают мое…
После долгих хлопот и сборов необходимых бумаг Ха Рин все же удалось устроить Чан И в хороший детский сад. И сейчас они вдвоем счастливые и уставшие направляются в свою новую квартиру, к которой Ха Рин до сих пор никак не может привыкнуть. Все чаще ее посещала мысль о том, что она просто продалась за квартиру, но девушка всегда старалась отгонять такие мысли.
На улице быстро потемнело, пока брат и сестра направлялись домой. Вспомнив о том, что у них в холодильнике мышь повесилась, Ха Рин повела мальчика в ближайший супермаркет. Судьба словно насмехалась над девушкой: открывая массивные двери трехэтажного гипермаркета, девушка мельком взглянула на название и вздохнула. Да, это был очередной гипермаркет, принадлежащий семье Пак. Уже на кассе Ха Рин попросили зачем-то предъявить паспорт. Девушка сначала смутилась и удивилась, но паспорт предъявила. Ха Рин искренне не понимала ничего, да и внимательные взгляды остальных покупателей с соседних касс заставляли девушку считать себя воровкой, пойманной с поличным.
– Вы можете идти. Всего доброго, мисс Ким, – поклонился продавец и закрыл кассу, даже не приняв плату за товар.
– Но… как же деньги? – запнулась Ха Рин, удивленно хлопая глазами в то время. Почему-то именно Чан И ситуация ничуть не смутила – мальчик спокойно потащил большие пакеты продуктов по полу.
– Нуна, ну, чего ты стоишь? Домой надо, я кушать хочу, – мило улыбался мальчик, поглаживая живот.
«Он так пытается откупиться?» – злилась в душе Ха Рин, все же перехватив тяжелые пакеты у мальчика.
Пока Ха Рин и Чан И неспеша шли домой, Чимин колесил по ночному Сеулу, утопая в потоке своих мыслей. Сорваться, свернуть направо и направиться прямиком к Ха Рин, не взирая на братишку, сжать ту в объятиях и вымаливать прощение у нее, стоя на коленях, зарыться носом в мягкие волосы – все чего желал Чимин. Но он не забыл то, что обещал больше не появляться ей на глаза. Завтра все решится: парень поставит любимый автомобиль в гараж, вызовет такси, пройдет регистрацию на рейс «Сеул-Париж» и будет тосковать по одной единственной, в будущем выискивая на нее похожих.
Ха Рин улыбалась, смотря на то, как Чан И радостно припрыгивает, уплетая за обе щеки большую шоколадку. Все произошло слишком быстро: в одно мгновение Ха Рин затащили в темный переулок и прижали спиной к стене. Девушка испуганно всматривалась в темноту, но тщетно. Только после того, как напавший заговорил, все встало на свои места:
– А я смотрю, ты хорошо устроилась, – Ха Рин чувствовала горячее дыхание совсем близко и морщилась, пытаясь скинуть руку ее «давнего поклонника» со своей шеи. – За какие такие заслуги тебе квартирку-то в центре Сеула подогнали? Может, продемонстрируешь мне?
– Пошел к черту, подонок, – прошипела девушка и тут же запнулась, жадно глотая воздух. – Я ненавижу тебя! Говорил, что я нравлюсь тебе, а сам в тот вечер отвернулся от меня! Припоминаешь?! Если бы не та девушка, меня бы в живых не оставила твоя компания!
– Ты сама отказалась быть со мной, – засмеялся напавший. – Они бы просто преподали тебе урок… Ну, ничего. Я сделаю это за них.
Ха Рин мысленно молилась, чтобы Чан И не увидел того, что с ней собирались делать. Она не знала, чего ожидать от этого парня, ведь он мог навредить и мальчику.
– Сейчас мы с тобой повеселимся, шлюшка…
Маленький мальчик осторожно заглянул за угол и испугался, закрыв рот рукой. Быстро сообразив, что к чему, мальчик вытащил телефон своей сестры из школьного рюкзака и открыл контакты. Он не знал, кому звонить. Мальчик боялся, руки его дрожали. Облегченно выдохнув, Чан И пустил вызов контакту, имя которого состояло лишь из трех сердечек.
– Здравствуйте, д-дяденька или тетеньк-ка, – шептал Чан И, вытирая слезы. – Я не знаю, кто Вы, но, возможно, Вы близки моей нуне… Пожалуйста, помог-гите моей нуне, ее сейчас побьют… Я боюсь… Плохой дяденька делает больно моей нуне… Приезжайте скорее, хороший дяденька или хорошая тет-тенька, помогите моей нуне… Мы почти у нашего дома, недалеко от большого магазина… – на этом мальчик скинул трубку, прижавшись к стене.
Резко затормозив, Чимин остановил автомобиль и секунд пять пялился – грубо говоря – в экран телефона. Когда же до парня дошло, он, не раздумывая, снова завел спортивный автомобиль и нажал на газ.
В это время:
Юноша резко убирает руку с шеи девушки и впивается в ее губы грубым поцелуям, задирая школьную юбку. Ха Рин активно мотала головой, нанося удары руками по груди юноши. Изнасилование?. Снова?
– Отпусти, идиот! Подонок! Ты не посмеешь! – Ха Рин была на грани истерики, но сдерживала себя, боясь напугать Чан И, который, она была уверена, испуганно наблюдает за всем со стороны. – Ты не посмеешь! – первая слеза скатилась по щеке девушки. – Мой братик… не делай этого со мной у него на глазах, прошу тебя, – умоляла девушка, царапая руки и лицо насильника.
– Пусть учится малой, – ответил насильник и сжал руки девушки так, что та невольно вскрикнула. Ха Рин совершенно не ожидала удара в живот, поэтому согнулась пополам от сильной боли. Между ног закололо – словно само женское естество запротестовало, напоминая о том, что оно еще не до конца восстановилось. – Сейчас мы посмотрим… – прошептал парень и резко ввел в плачущую девушку два пальца. Зарыдав от колющей боли в области ног, Ха Рин начала лягаться ногами и просить отпустить ее. – Пробита уже… Хм, так я и знал, продажная тварь!
«Мне больно, мне снова больно…»
Тело девушки дрожало, разум покидал ее, сердце бешено стучало… Безмолвно пуская слезы, Ха Рин отбивалась как могла, но насильник все не вытаскивал пальцы – он начал ими двигать. Бедный мальчик не хотел наблюдать за этим… Чан И сидел на асфальте и закрыл уши руками, оглядываясь по сторонам в надежде, что вот-вот прибежит дяденька или тетенька и поможет его нуне. Он глотал слезы и молился, чтобы тот, кому он позвонил, наконец явился.
– Пожалуйста, – молила девушка, боясь пошевелить ногами, чтобы не усилить боль. – Вытащи их, вытащи!. Мне больно, господи!
Слезы текли непрерывным потоком, Ха Рин отчаянно отбивалась руками – единственным средством защиты на данный момент.
Ха Рин не слышала звук тормозящих колес, не слышала криков Чан И, не видела, как мальчик подбегает к спортивному автомобилю и тянет Чимина за собой, смехивая слезы.
– Дяденька, сюда! Помогите моей нуне!
Последнее, что почувствовала Ха Рин, – это то, как внутри нее снова становится свободно и невыносимая боль утихает. Рухнув на асфальт, девушка пыталась восстановить зрение. Вот… кто-то безжалостно избивает ее насильника, при этом не скупясь на гневные ругательства, вот… ее поднимают на руки и шепчут что-то, попутно слизывая дорожки слез с щек, вот… ее прижимают к себе. Ха Рин так хорошо в чьих-то объятиях, так тепло и уютно. Перед тем, как потерять сознание, она видит заплаканное лицо Чан И и чувствует под собой мягкое сидение чьего-то автомобиля…
* * *
Чимин
Вырубив обидчика Ха Рин, я позвонил своим ребятам и распорядился, чтобы этого ушлепка я больше в жизни никогда не увидел. Я был зол… и я так боялся, что не успею…
Она лежит на задних сидениях без сознания, по бедру вновь катится дорожка крови… Ублюдок! Она же еще не совсем оправилась… Моя девочка, моя маленькая…
– Дяденька, Вы такой крутой… – у Ха Рин замечательный братишка. – Моей нуне нужен доктор, то есть медицинская помощь… Дяденька, у нее кровь на ноге… дяденька, с ней все будет хорошо?
– Я обещаю, что с ней все будет хорошо… – ответил я и перевел взгляд на дорогу.
Мне нужна самая лучшая клиника Южной Кореи, именно поэтому я направляюсь в клинику матери Намджун-хена.
* * *
– Джихи, Ха Рин уже упорхнула, поэтому… я хотела тебя попросить это… ну, пойти со мной купить это… – краснела Сэ И.
– Что? Ты о нижнем белье говоришь? – смеялась ее подруга. – Ну, так и скажи…
– Да, то… этот… да, нижнее белье…
– Поехали, стесняшка…
– Слушай, а это… ну, то, что вы с Тэхеном делаете, каково это?.
– Ты о том самом? М, просто замечательно, если ты занимаешься этим с любимым человеком… Сначала будет больно… В общем, это зависит от самой девушки – кому-то очень больно, а кому-то не очень… А почему ты спрашиваешь?
– Женское любопытство, – незамедлительно ответила Сэ И, отводя глаза в сторону.
– Что ж, давай заглянем в тот магазин, в котором уже были в прошлый раз? – Джихи решила не смущать подругу еще больше, поэтому перевела тему.
* * *
Сэ И
Ну, мамочка, почему ты как раньше не покупаешь своей доченьке все сама?.
Не успела я оглянуться, как в моих руках оказались пять комплектов. И почему все кружевное?
– Ты издеваешься? Оно же все просвечивает…
– Это кружево… Открою тебе один секрет: мужчины просто без ума от кружевного белья, – без доли смущения произнесла Джихи, стоя со мной в примерочной. – Тэхен, например, глаз отвести от меня не может, когда я надеваю кружево. Несколько раз он даже сам покупал мне комплекты.
– Надеюсь, Чонгук потерпит до свадьбы. Папа строго сказал, что убьет меня, если…
– Я поняла, можешь не продолжать, – вздохнула подруга. – Хорошо, я выйду, а ты примеряй дальше.
Время шло, а мне не нравилось ни одно белье. Я, будучи девушкой, которая всю жизнь надевала белье с изображением Микки Мауса, казалась самой себе какой-то неловкой в кружевном нижнем белье. Краснея перед зеркалом, я снимала один комплект и надевала другой. Почему все красное?!
– Джихи, принеси что-нибудь менее вызывающее, наконец, – пробубнила я девушке за ширмой.
– Хорошо, – каким-то странным тоном голоса ответила Джихи.
Я нагнулась, чтобы достать мою одежду, которая нечаянно упала с вешалки, и тут же поднялась обратно, затаив дыхание. Нет, он не должен видеть меня такой!
– Я думаю, красное кружево смотрится на тебе просто замечательно… Ты так соблазнительна, обворожительна, изгибы твоего тела просто опьяняют… Ох, моя царица, я просто схожу с ума!
Я резко повернулась и закрыла ему глаза руками. Мое сердце бешено стучало, казалось, будто оно выпрыгнет сейчас же…
– Нет, Чонгук, ты не должен видеть меня в таком виде! Что ты здесь делаешь?! – запаниковала я, не убрав рук с его глаз.
– Перестань же, – рассмеялся он. – Я не успел рассмотреть все до конца, – вкрадчивый шепот. Через секунду меня уже прижимают к холодному стеклу. Чонгук томно дышит мне в губы и прожигает меня взглядом. Краснею, смущаюсь, отводя взгляд. Это все неправильно. Так не должно быть. – Вот она какая, твоя грудь…. Боже, красное кружево… Мне сносит крышу, моя малышка… Представь, как бы я… любил тебя в этой кабинке. – шепчет прямо на ухо, приближаясь все ближе и ближе. – Представь, как я оставлял бы засосы на твоей прекрасной шее и облизывал твою грудь, о которой так мечтал и мечтаю каждую ночь… Я вижу тебя, я доволен, ты прекрасна… И я скоро точно сойду с ума…
– Так не должно быть… – тихий шепот моих уст, две слезинки скатываются по щекам. Чувствую, как он сминает мои ягодицы и блаженно закрывает глаза. – Это неправильно, Чонгук!
– «Неправильно»?! По-твоему, неправильно видеть тебя такой? Все правильно, скажу я тебе! – вижу, как меняется его лицо. Он злится. Злится на меня. Злится потому, что я не могу дать то, чего он так хочет. – Подари мне себя, покажи, как ты меня любишь… – смягчает тон голоса, потому что чувствует дрожь моего тела. Я, правда, боюсь Чонгука в гневе. – Почему я не могу видеть тебя такой? Ради тебя… я терплю… Ты помнишь, сколько мы уже вместе? Почти два года… И все эти два года я борюсь с диким желанием взять тебя… Ты же моя? Ты ведь моя, Сэ И… Ты только моя, так ведь? Помнишь, ты обещала мне?
– Я не могу дать тебе то, чего ты хочешь… Мне лишь остается надеяться на тебя, верить в то, что ты потерпишь еще… Я люблю тебя, да, я очень люблю тебя, но… – он вытирает мокрые дорожки слез с моих щек и нежно целует меня, переходит на шею и прижимается к ней, возбужденно дыша. – Я люблю тебя и буду всегда тебе верна, – нежно обнимаю его, зарываясь руками в шелковистые волосы. Так мягко.
– Пределы возможного. Ты довела меня до пределов моего терпения… Хорошо, – вздыхает Чонгук и отстраняется, заглядывая в глаза. – Я напугал тебя, прости меня… Я не должен был злиться, но ты меня тоже пойми. Я безумно сильно люблю тебя и столь же сильно хочу тебя. Терпеть сложнее с каждым днем, но я выдержу. Главное – не плачь. Не роняй слезы из-за меня. Я не могу видеть твои слезы, Сэ И. Не плачь, – продолжает успокаивать меня, прижимая к себе. Я и не заметила, как оказалась у него на коленях. – «Самое приятное – долго ожидаемое», Сэ И. Ты моя единственная слабость, поэтому не плачь, успокойся…
– Спасибо тебе. Правда, спасибо… Ты сделал многое для меня и продолжаешь это делать. Словами не описать, как я благодарна судьбе за то, что свела нас вместе. Терпеливый ты мой…
– Эх, завидую я хену…
– О чем ты? – поднимаю на него взгляд и слегка улыбаюсь.
– А ты не слышишь? – по непонятной мне причине Чонгук лукаво улыбается и играется с чашечкой моего бюстгалтера.
Прислушиваюсь – лучше бы не прислушивалась – к шуму в соседней кабинке.
– Да, – смеется Чонгук, – хен решил сам лично помочь надеть новое белье Джихи. Видимо, так хорошо помогает…
Мы не удерживаемся и заливаемся смехом, попутно целуя друг друга.
* * *
– Я знаю, я не должен сейчас быть рядом с тобой… Но я так рад, что успел вовремя… Чан И – очень смышленый мальчик… – шептал Чимин лежащей на кровати Ха Рин. – Я так переживал за тебя… Этот ублюдок обидел тебя. Больше он тебя не побеспокоит. Я обещаю… – парень думал, что девушка спит, но он ошибался. Ха Рин лежала неподвижно, делая вид, что спит. На самом деле девушка внимательно слушала слова Чимина. – Я так тосковал по тебе… Мне было так одиноко, Ха Рин. Что же ты сделала со мной? Я не могу спокойно есть, спать – жить, в конце концов.
Все время, что Ха Рин находилась в палате, Чимин находился с ней рядом. В какой-то степени он радовался тому, что может просто быть рядом с девушкой, чувствовать ее тепло, целовать руки и шептать слова любви.
– Я обещал исчезнуть из твоей жизни, я знаю. И я сделаю это. Надеюсь, ты спишь… – Чимин медленно наклонился и трепетно коснулся своими губами бледных губ девушки. Все его тело пронзила легкая дрожь, сердце учащенно забилось. Такой невинный поцелуй, нечестно украденный парнем, придал сил ему жить дальше. – Береги себя, пожалуйста и… будь счастлива…
«Но не со мной…» – договорил Чимин уже про себя, садясь в свой автомобиль.
Глава 40. Верь мне
– Ползучая, галопирующая, гиперинфляция, открытая, подавленная, инфляция спроса, инфляция издержек, сбалансированная, ожидаемая… какая еще-то… ожидаемая, неожидаемая, импортируемая… Устала…
Шел второй час ночи, а Сэ И все никак не могла покончить с последним уроком – обществознанием. Кто знает, что завтра могут выкинуть учителя? Кто предупрежден, тот вооружен, – как говорится.
С того случая в примерочной прошли две недели. На протяжении двух недель девушка усердно занималась и присматривала за матерью, что так внезапно «решила» заболеть. Отец Сэ И ни с того ни с сего сыпал на нее подозрения и замечания. «Ты слишком много времени проводишь с Чонгуком. Я понимаю, что вы влюблены – молодость, как никак. Но не забывай про учебу. И да, девушка должна быть в своем доме! Слишком часто ты остаешься у Чонгука на ночь. Завтра же отправимся к гинекологу», – раздраженно говорил мистер Ко.
Сэ И злилась и обижалась. Почему отец ей не доверял? Почему резко негативно настроился против Чонгука, хотя еще совсем недавно прыгал от счастья, познакомившись с молодым человеком своей дочери?
– Пап, почему ты так себя ведешь? – сдерживая слезы, девушка ходила по пятам за отцом по дому и выведывала у него причину резкой смены отношения к Чонгуку. – Помнишь – ты сам не так давно был рад Чонгуку и уважительно жал ему руку? Что случилось?
– Закроем эту тему. Отправляйся отдыхать. Завтра рано вставать в школу, – поцеловав дочь в лоб, отец вышел из комнаты.
«Ну, и как это понимать?» – размышляла Сэ И, укутанная в одеяло.
А Чонгук в это время уже находился в отъезде. «Деньги сами собой в карман не лезут», – слова отца Чонгук помнил всегда.
* * *
Чонгук
– Мать твою, Джи Хен, отлипни ты уже от меня, – я резко оттолкнул приставучую девку от себя, пытавшуюся поцеловать меня в губы.
– Один поцелуй, Чонгук-и, один поцелуй… Ты не целовал меня никогда, – не отставала Джи Хен, прижав меня к стене.
Чувствую себя девчонкой, которую пытаются изнасиловать.
За стеной, в соседнем кабинете, отец проводил совет директоров. И только этот факт сдерживал меня выкинуть эту навязчивую девку в окно. Всего лишь 21 этаж. Умрет – плакать не буду.
– Я имел твой рот в туалете, а потом поделил тебя со своим другом. Думаешь, я поцелую тебя после этого? – нагло ухмылялся я. – Ты что о себе возомнила, а?! Мне напомнить, где твое место?! Ты всего лишь очередная шлюшка, которую я трахнул с целью пополнить свой список достижений… – я накрыл ладонью ее рот и, быстро поменявшись с ней местами, прижал лицом к стене. – Что ты себе позволяешь, мелкая дрянь… Ты забыла, кто я? Забыла, что в моих руках акции твоего отца?!
– Моя семья идет после семьи Хосока по влиянию в этой стране… Я неплохая партия для тебя. Я подхожу тебе, а не она! – возмущалась Джи Хен, прижатая к стене.
– Заткнись! Не упоминай даже ее имени… Твои ******** губы не достойны произносить имени моей девушки! – потянув девку за волосы назад, я начал шептать ей в ухо: – Не играйся со мной, Джи Хен, я ведь не железный…
– Ну так, не терпи! Трахни меня! Ну же! Я хочу почувствовать тебя, Чон. Я люблю тебя, я так сильно люблю тебя! Я хочу тебя! Ну же, пожалуйста… Накажи меня, я так соскучилась по твоим властным рукам…
Ах, долгое воздержание, я тебя ненавижу…
Внезапно я почувствовал, как Джи Хен начала оттопыривать свою пятую точку и тереться ею о мой пах.
Буквально впечатав податливое тело Джи Хен в стену, предварительно развернув ее лицом к себе, я ударил кулаком в стену рядом с ее головой.
– Гуки-младший скучает по мне, видишь, – язвительно произнесла Джи Хен и призывно посмотрела в мои глаза. – Она ни о чем не узнает, любимый… Ну же, дай мне сделать тебе приятно…
– Он скучает не по тебе, а по женской ласке в общем. И пока я в своем уме, я ни за что не изменю своей девушке! А знаешь почему? Потому что… – я нагло ухмыльнулся и сжал горло девушки, – бесчувственный перепих с дешевой шлюхой вроде тебя не стоит слез Сэ И и моих чувств… – в последний раз взглянув на Джи Хен, я оттолкнул ее и ушел.
Ушел в санузел. Мне срочно нужен санузел…
* * *
Двумя неделями ранее…
– Я буду рад видеть вас в любое время, – Чимин буквально выдавливает из себя улыбку и на прощание обнимает своих друзей.
– Ты уверен? Чимин, ты уверен в этом, я спрашиваю? – обеспокоенный тон самого рассудительного в их компании заставляет Чимина вымученно поднять веки и утвердительно кивнуть. – Хорошо…
– Хен, ты хоть знаешь, что делаешь? – Чонгук встает с кожаного дивана и не сводит пронзительного взгляда с Чимина, стоящего у двери. – Если ты сейчас улетишь, то все будет утеряно безвозвратно… То, что между вами сейчас творится, можно пока еще исправить, но… если ты сейчас улетишь, потом будет поздно…
Чимин снова выдавливает из себя некое подобие улыбки и решает сменить тему:
– Я точно не сплю? – наигранно улыбается парень и округляет глаза. – Йа, вы… вы слышали? Этот засранец назвал меня хеном!
– Это своеобразный подарок перед отлетом, – вставляет свое слово Джин и печально улыбается.
– А где Юнги-хен? – спрашивает Чимин. – Он прощаться не будет, что ли?
– Он приедет прямо в аэропорт, – отвечает Намджун, пожимая плечами.
Уже спустя тридцать минут Чимин сидит в салоне такси и смотрит на мелькающие высотные здания и на прохожих людей. Чимин не хочет уезжать, нет. Но он вынужден это сделать, и он это знает и понимает. «Так будет лучше», – убеждал себя парень каждый раз, когда частичка сомнения забиралась к нему в голову.
– Для кого лучше?
– Для меня и для него…
– Вы ********, что ли? «Лучше»? Хватит пороть чепуху, два идиота. Кому вы врете, черт возьми? Так не будет лучше, как вы думаете, так будет большая и беспросветная жопа… «Лучше»…
– Возможно, ты и прав…
– Хочешь поговорить начистоту? Вижу, хочешь… Так вот мне совершенно плевать на тебя, как и остальным парням, но нам не плевать на своего друга, понимаешь? Я не знаю, что ты ему наговорила тогда, в больнице, но факт в том, что он поник… понимаешь? Нет теперь этих глаз-улыбок, черт… Да, черт возьми, влюбился наш олух! Влюбился! И ты его убиваешь своим молчанием. Вот дерьмо… Не думал, что когда-нибудь придется читать лекцию…
– Я смогу…
– Что ты сможешь? Ничего ты не сможешь. Думаешь, проживешь и без него? Ничерта подобного! Ты тоже его любишь, признай это! Ты не сможешь его забыть… Не надо строить из себя ту, коей ты не являешься.
* * *
Международный аэропорт Инчхон
Рейс Сеул – Париж
Чимин неторопливо направляется к стойке регистрации с документами в руках.
Мысли путаются…
Год назад он и не подозревал, что будет чувствовать вину перед кем-то, что будет унижаться перед кем-то, что полюбит когда-нибудь кого-то так, что сделает все возможное, чтобы этот человек был счастлив. Еще год назад беспорядочные половые связи – отношения «привет-пока», ночи в клубе и равнодушие ко всем, кроме своих друзей, составляли основу его жизни. Когда же все успело перемениться? И сейчас парень покидает страну только потому, что думает, что таким образом облегчит жизнь той, что подчинила разум, оставила след в сердце, заставила не спать ночами и забыть о других девушках.
«Почему все так сложно?. – задается вопросом Чимин. – Почему нельзя повернуть время вспять?»– в такие моменты даже такие мысли посещают голову».
* * *
Чимин
Я бы сделал ее самой счастливой, я бы заботился о ней так, как никто другой, я бы целовал ее каждое утро, я бы подарил ей счастье, я бы обнимал ее каждый день и говорил, что она только моя…
Я сам все сломал… Почему сердцу так больно?
Да кем я стал?.
Ребят, первая любовь – это, конечно, прекрасно… Но что делать, если она безответна?
Мне хочется плакать от безысходности. Казалось бы, парни не плачут, но мне плевать! Я просто хочу вернуть время: хочу сделать так, чтобы в ее глазах больше не было страха при взгляде на меня…
– Господин, позвольте, я Вам помогу, – из раздумий меня выводит мужской голос. Мужчина в форме стоит передо мной, готовясь взять мой багаж.
Не успеваю ничего ответить, потому что чувствую сдавливающие объятия сзади. Смотрю на маленькие ручки, на моем животе… Не смею обернуться.
– Не улетай…
Нежный, мелодичный голос… Голос, по которому я так скучал.
– Я не хочу, чтобы ты уезжал…
Кажется, я готов расплакаться.
Оборачиваюсь и вижу ее… Ха Рин стоит передо мной и смотрит в пол.
– Ты… зачем здесь?.
– Не улетай… – лишь шепчет она. – Не нужно улетать.
– Если скажешь, что простила меня, то не улечу…
– Дурак! – бьет меня своим кулаком в грудь, думая, что причинит мне вред, но нет… Мне совсем не больно. – Кто тебе сказал, что мне станет легче, если ты исчезнешь из моей жизни?!
– Я…
– «Простить»? Такое не прощается!.
– Я знал это… – хватаю свой чемодан и разворачиваюсь, закрывя глаза.
– Такое не прощается… – повторятся она, мое сердце замирает, – но я не могла не простить…
Вижу на ее щеках дорожки слез, вижу, как дрожат ее руки, задаю мучающий меня вопрос:
– Почему?.
– Когда любишь, то все прощаешь… и даже это…
– Ты меня любишь? – я словно утратил весь свой словарный запас.
– Да! Конечно, я люблю тебя, дурак! – плачет Ха Рин и тянется ко мне. – Почему не сказал?. Почему не пришел ко мне и не сказал, что все это было спланировано?.
– Я бы не сделал этого, будь я в своем уме… Ты знаешь, милая, я бы не причинил тебе боль, – тихо щепчу, зарываясь носом в ее волосы. – Я мечтал о твоих объятиях каждую ночь… Это словно сон.
– Дурак! А если бы я не успела приехать в аэропорт?! А если бы… ты уехал и оставил меня одну?! Ты обо мне подумал?. И… и почему не пришел и не сказал, что ты ни в чем не виноват?! Я бы простила тебя! Дурак! Ты даже не пытался! Не пытался извиниться! Ты просто хотел сбежать от меня, сбежать от своих поступков и… последствий!
– Я думал… Прости меня, слышишь? Прости за то, что хотел оставить тебя, прости за то, что сделал с тобой… Я не хотел этого, в смысле… хотел, очень хотел, но не таким образом… Прости меня, Ха Рин… Прости меня дурака…
* * *
– Когда ты мне расскажешь все, Хе Сон? – возмущается Хосок. – Я хочу знать все, что произошло с тобой за время нашей разлуки.
– Хоби, давай позже поговорим…
– Хе Сон, ты… тогда… на дороге была… – неуверенно спрашивает парень, желая удовлетворить надоедливое любопытство.
– Нет! Нет, Хоби, я не проститутка!. Пожалуйста, не думай обо мне так… – встрепенулась девушка, схватив удивленного Хосока за руку. – Хоби, понимаешь? Меня не успели тронуть, не успели, Хоби, я не плохая, – нервничает Хе Сон, притягивая парня к себе. Девушка очень сильно боится, что Хосок может отказаться от нее. – Ты меня слышишь? Хоби, я ни с кем… за эти 10 лет… Хосок, я не такая… Ты ведь не бросишь меня?.
– Что с тобой? – волнуется парень, заглядывая в глаза своей подруги. Хе Сон дрожит, в голове всплывают воспоминания, которые она очень хочет забыть, как страшный сон. – Ты дрожишь… Хе Сон, расскажи мне все! Я разберусь с ними, ты меня слышишь? Расскажи, как ты оказалась на дороге? Ты хоть знаешь, что сказали мне твои родители?. Они сказали, что ты ушла из дома и живешь с неизвестным парнем… Знаешь, я ведь поэтому и прекратил твои поиски…
– Ненавижу их… – прошептала Хе Сон, сжав кулаки. – Это ложь… Это наглая ложь! Парень?! Какой еще парень, Хосок?! Да я все это время тобою бредила… – без тени стеснения выпалила Хе Сон, прижавшись к Хосоку. – придет время, и я расскажу тебе, Хоби. А сейчас… давай поспим?
Хе Сон все так же жила на квартире Джихи. На все уговоры Хосока переехать к нему, девушка отнекивалась, не желая теснить парня.
(Знала бы Хе Сон, что, чтобы потеснить Хосока в его трехэтажном особняке, нужно ой как постараться).
* * *
Сэ И
– Этот фильм просто великолепен, – смахивая слезы, разговариваю сама с собой.
Я смотрела «Мальчик в полосатой пижаме» и плакала… Очень тяжелый фильм. Все-таки русская озвучка лучшая.
Чтобы умыться и привести себя в порядок, я спустилась вниз и направилась в ванную, как услышала тихий разговор родителей. Подслушивать я не хотела, поэтому развернулась, чтобы уйти, но одно лишь имя «Чонгук» остановило меня.
– «Дорогой, что с тобой в последнее время?» – говорила мама.
– «В компании все только и трещат о том, что скоро один из акционеров предложит свою дочь в качестве невесты Чонгука. Все говорят, что семья Чон будет дураками, если откажется от столь выгодной партии. Дорогая, я просто боюсь за нашу девочку, за ее чувства. Она всю жизнь притворяется сильной девушкой, но я-то знаю, что станет с ней, если выяснится, что все слова Чонгука – ложь…»
– «Ты думаешь, что Чонгук просто играется с нашей дочерью, а женится в конечном счете на этой девушке из богатой семьи?»
– «Я не знаю…»
– «Он не может поступить так с нашей девочкой», – раздосадовалась мать.
Чонгук играет со мной? Нет, такого не может быть! Ведь… не может быть?.
Возвращаюсь в свою комнату и доделываю математику, пытаясь забыть о ранее услышанных словах. Это все ложь! Чонгук не поступит так со мной! Мы многое прошли вместе… Он не может все бросить и сказать, что все, что было между нами, – игра.
– Я просто забуду то, что услышала несколько минут назад, – заключила я и укуталась в одеяло.
Завтра тяжелый день. Мне нужно отдохнуть.
* * *
– О! – удивляется мальчик. – Дяденька, это Вы? А где Вы были все это время?
Ха Рин смущенно улыбается и идет на кухню, чтобы приготовить поесть, а Чимин в это время счастливо улыбается и смотрит на Чан И.
– Я? А у меня были дела… Слушай, Чан И, как тебе идея переехать в дом побольше? Понимаешь, дяденька хочет, чтобы твоя нуна была рядом с ним… – Чимину неловко говорить такое мальчишке. Парень, как и подошедшая девушка, смущенно улыбается и выжидающе смотрит на Чан И.
– У-у-у, так ты и моя нуна… – маленький мальчик загадочно ухмыляется, показывая молочные зубки, и смотрит на свою сестру, подмигивая, – … я понял, хен, я все понял… – Чан И быстро подрывается с дивана и начинает бегать вокруг своей сестры: – У моей нуны появился мальчик, у моей нуны появился мальчик!
– Чан И-я, все, перестань… – смеется девушка, пытаясь поймать мальчишку.
Чан И резко останавливается и подходит к Чимину, заглядывая в глаза:
– Только ты, Чимин-хен, мою нуну-то не обижай… Моя нуна хорошая…
– Ну, теперь она не только твоя… Теперь она и моя, но только девушка, – Чимин игриво подмигивает Чан И и взлохмачивает и без того растрепанные волосы мальчика. Чан И на цыпочках уходит на кухню, не забывая кинуть жест парню «я слежу за тобой, хен».
– Не слишком ли рано? – задает вопрос Ха Рин подошедшему вплотную Чимину.
– В самый раз, – отвечает Чимин, поглаживая щеку девушки. – Через две недели родители вернутся в Корею. Самое время познакомить их с моей невестой, верно? – разумеется, Чимин вогнал в краску Ха Рин. Девушка не понимала происходящего и слов, что только сошли с уст любимого человека. На вопросительный взгляд Чимин отвечает: – Отказы не принимаются…
– Но…
– Нельзя девушке жить отдельно от своего жениха… – говорит Чимин и еще плотнее прижимается к Ха Рин. Руки парня уже давно по-хозяйски расположились на ее талии. Чимин дышит прямо в губы Ха Рин и смотрит ей в глаза. Спустя считанные секунды парень покрывает жаркими поцелуями лицо своей любимой, медленно спускаясь к шее, вдыхая запах. – Я так скучал по твоему теплу… Слышишь? Все это время мечтал вот так прижиматься к тебе и смотреть в твои глаза, находя там только взаимную страсть и любовь. И вот сейчас… мне кажется, что я сплю.
