Текст книги "Война магов (ЛП)"

Автор книги: Элейн Каннингем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

Глава 16

Рассвет окрасил небо яркими красками. Авариэль быстро приближалась к Халараху и скромной вилле, которая принадлежала Баселю в городе короля. Корабль пронесся по всему городу, замедляясь по мере приближения к маленькой башне.

Тзигона, успевшая помыться и переодеться в чистую одежду, стояла у перил, глядя на яркий пейзаж, словно жаркое солнце Халруаа и свежие морские цвета могли выжечь из её памяти воспоминания о мрачном сером мире. Внезапно, девушка перегнулась через бортик, указывая куда-то вдаль.

– Во имя Девяти кровавых Кругов, что это?

Слабая, желтая, словно пыльца, аура, окружала башню мага.

– Волшебная защита, – объяснил Басель, внезапно помрачнев. – У меня не было шанса сказать тебе о смерти Фарры Нур. Обвинили Мейсона. Поскольку в дознании случилась некоторая неопределенность, ему разрешено оставаться в башне, относительно свободным.

Карие глаза Тзигоны распахнулись от испуга и удивления.

– Быть такого не может! Мейсон никогда не причинил бы вреда Фарре. Они любили друг друга, вы знаете! Он был совершенно ею очарован.

– Если тебя вызовут свидетельствовать на суде, я бы предложил подобрать слова, доказывающие их взаимную привязанность, – посоветовал Маттео.

– Фарра мертва, – повторила девушка, пытаясь принять это. – Не могу поверить. Как это произошло?

– Из того, что мне известно – она была убита ножом, который позже нашли в комнате Мейсона.

– Как тонко, – фыркнула Тзигона. – И что сказали маги-гончие?

– Мейсон не помнит ничего о её смерти, и они не могут получить его воспоминания. Он будет заперт в башне, пока все приводящие в замешательство аспекты этой ситуации не будут решены.

– Вроде той стражи, лорд Басель? – спросил Маттео, указывая на охранников у ворот.

Маг скривился, замечая оцепивших башню отряд солдат, одетых в форму.

– Среди нас нет никого, кто уделил бы внимание подобной нелепице.

Они посадили Авариэль в ближайшем небесном озере – одном из мелких искусственных озер, которые обеспечивали летающим кораблям удобную швартовку – и поспешили к вилле Баселя пешком. К их удивлению, капитан стражи подал знак, и стоявшие у ворот охранники скрестили алебарды.

– Мой ученик проявляет значительные таланты, но едва ли на его текущем уровне мастерства требуется подобная безопасность, – холодно сказал Басель. – Это не закон и не обычай – держать сидящего под домашним арестом в изоляции. У вас нет никаких оснований не пускать меня в собственную башню из-за Мейсона.

Капитан поклонился.

– Дело не касается вашего ученика, лорд Басель. Прошу прощения, господин, но у меня есть приказ о вашем аресте.

Маг взял пергамент и изучил руны. Через минуту он свернул его и протянул охраннику.

– Очень хорошо. Это – моя ученица, Тзигона. Она должна иметь свободный доступ к моей башне, и может приходить и уходить, когда захочет.

– Как скажете, – капитан снова махнул рукой, и два стражника заняли место по бокам от мага.

Маттео вышел вперед, одаривая капитана властным взглядом.

– Лорда Баселя арестуют без возможности пообщаться с адвокатом?

Спустя некоторое время, стражник отошел в сторону и жестом заставил своих людей сделать то же самое.

Через некоторое время, человек отошел в сторону и жестом своих людей делать то же самое.

– Чем я могу помочь? – тихо спросил Маттео Баселя.

– У тебя есть более важные проблемы. Я пошлю в Халар за одним из собственных советников.

– По крайней мере, скажите мне, в чем вас обвиняют!

Маг кинул взгляд на Тзигону.

– В убийстве Синестры Беладжун.

Челюсть девушки так и отвисла от удивления. Она резко захлопнула рот и быстро заговорила.

– Синестра тоже мертва? Как? Где?

– Не могу сказать, как. Она была в моей башне, искала твою комнату.

– Разумеется, она была, – ясно и отчетливо сказала Тзигона. – Мы с Синестрой были подругами, и она искала меня. Но, конечно, вы это знали. Вы не могли принять её за вора или что-то подобное.

Басель придвинулся ближе.

– Дитя, не время испытывать на прочность мою защиту. Я ничего не скажу, пока мы не сможем поговорить. Есть кое-что, что тебе следует знать о Синестре.

– Скажите мне сейчас, – настаивала Тзигона.

Маг посмотрел на стражу, которая становилась все беспокойнее.

– Синестра некогда была служанкой Кеттуры, – сказал он тихо и быстро. – Я знал её. Мы помогли твоей матери бежать, после того, как её заподозрили в убийстве. Ты не должна позволять втянуть себя в это. Теперь – вернись в башню. Мы поговорим, как только представиться возможность.

Басель отступил назад и махнул охранникам. Они заняли прежнее положение, и маг двинулся рядом с ними. Тзигона смотрела ему вслед, и на лице девушки застыло удивление.

– Плохо, – констатировал Маттео. – Это дает Баселю мотив.

Девушка развернулась и двинулась к башне.

– Басель этого не делал. Он не стал бы заниматься незаконными вещами.

– Угу, – уклончиво ответил Маттео. Подталкивая Тзигону в спину, он рассказал ей о том, как они с Баселем забрались в башню Дамари и забрали оттуда ряд ценных заклинаний и книг.

– Но он взял их ради меня, да? – настаивала Тзигона. – Чтобы найти заклинание, способное вызволить меня?

– И?

– Тогда он не сделал ничего плохого. Башня принадлежала Кеттуре, прежде, чем Дамари её украл. Я – дочь и наследница Кеттуры. Так что Басель как бы взял у меня. Он не сделал ничего плохого, и я скажу это каждому, кто меня послушает. Пошли.

Она снова изменила направление, спеша в сторону дворца. Маттео старался поспевать за ней.

– Тзигона, ты не сможешь попасть в зал собраний!

– Почему нет? Кто остановит джордайна королевы?

– Сейчас я советник Залаторма, – поправил он.

– Еще лучше!

Маттео вздрогнул и потянул её за плечо, заставляя остановиться.

– Я поставлю одно условие. Ты слушаешь и ничего не говоришь, пока все не станет известно. Твоя любовь к добавлению интересных подробностей сейчас может сыграть злую шутку.

Ворча, Тзигона дала обещание. Пара молча шла к розовому мраморному дворцу, беспрепятственно вступая в зал собраний.

Огромный мраморный стол в форме полумесяца занимал собой всю сводчатую залу. Вокруг изгиба стола восседали тринадцать членов Совета Старейшин. Их лица хранили мрачное выражение. Люди готовились выслушать обвинения против одного из своих.

Маттео и Тзигона нашли местечко на балконе, откуда наблюдали за тем, как инквизитор Азута начал заклинания дознания.

Маг-гончая был высокой черноволосой женщиной, одетой в зеленые и желтые одеяния инквизитора. Драгоценные камни слишком обильно украшали её наряд. Нет сомнений в том, что женщина желает казаться важной и грандиозной. Даже её жесты носили театральную экстравагантность, что заставило Маттео крепко сжать зубы. Он уже мог представить себе злобные насмешки, которые Тзигона непременно выскажет после суда!

Взмахнув серебряным жезлом, маг-гончая положила его на лоб Баселя.

– Обвинения, выдвинутые Урьяхом Беладжуном – правдивы, – звонко объявила она. – Басель Индоулаур был тем человеком, что прикоснулся к Синестре, вызывая заклинание Лорда Беладжуна.

– Может и так, – ровно сказал Басель. – Но я просто закрыл глаза женщины. Она уже была мертва. Убита магией, понять которую я не смог.

Тзигона перегнулась через перила, устремляя взгляд на человека, сидевшего в самом центре группы Старейшин.

– Черт! Там Старый Снежный Ястреб! Это очень плохо.

Прокопио Септус полностью соответствовал этому прозвищу. Он носил коротко подстриженные преждевременно поседевшие волосы, которые привлекали внимание к резко изогнутому носу и черным, словно у ястреба, глазам. Маттео знал, что между обвиняемым и Прокопио особой любви не наблюдалось.

– Он – лорд-мэр столицы, – напомнил ей Маттео. – Он часто выслушивает обвинения и заседает в суде. Если суд будет – на нем будут присутствовать все старейшины.

Тзигона послала ему взгляд, полный скептицизма.

– Суд будет, не переживай. Он ненавидит Баселя.

Маттео не был так в этом уверен. Прокопио был хитер. Он вряд ли будет отправлять дело в Совет Старейшин, если не полностью уверен в том, что дело будет выиграно.

С большим интересом, Маттео наблюдал за бывшим патроном. Прокопио серьезно слушал, как маг-гончая произносит заклинания, которые должны были воссоздать последние моменты жизни Синестры. Она рассказывала о том, как Синестра и Басель разговаривают в башне, как Синестра подвергается действию заклинания и умирает в страшных судорогах.

– Разве заклинание создал Лорд Басель? – спросил Прокопио.

Маг-гончая заколебалась.

– Не могу сказать, так как объект заклинания дознанию не подлежит. Басель прикоснулся к ней, и она исчезла.

– Это он убил её?

– Не могу сказать, – ответила женщина с преувеличенной четкостью. – Видение не показывает всего. Лорд Басель был ответственен за запуск заклинания. Это точно. Остальное вам придется узнать другими средствами.

Прокопио Септус встал.

– Давайте рассмотрим ту малость, что нам известна. Синестра Беладжун пришла в башню Лорда Баселя. Она была убита каким-то смертоносным заклинанием, автор которого неизвестен. Лорд Басель закрыл глаза женщины, и его прикосновение призвало магию, которая перенесла женщину домой. Её муж, Урьях Беладжун, провел погребальный обряд до предъявления обвинений Лорду Баселю. Все верно?

Прокопио перевел взгляд с Баселя на мага-гончую, а затем на дородного человека, занимавшего кресло обвинителя. Все трое кивнули.

– Очень хорошо. Лорд Басель свободен, – он поднял руку, прерывая протесты Беладжуна. – Халруаанские законы не подлежат разночтению по этому вопросу. Если есть подозрения, магическое расследование должно быть произведено сразу же. После того, как тело начинает разлагаться, невозможно подвергнуть мертвеца дознанию.

Лицо Урьяха побагровело от гнева, но он лишь отрывисто кивнул головой, признавая правоту Прокопио. Он наблюдал, как Лорд Басель выходит из залы. Глаза старика горели ненавистью.

– Старый Белый Ястреб что-то задумал, – размышляла Тзигона. Одним быстрым движением, она поднялась со своего места и направилась к одному из гобеленов, украшавших стену.

Маттео бросился вслед за ней, но ухватил лишь пригоршню воздуха. Отодвинув в сторону край гобелена, он посмотрел вверх. Девушка карабкалась по стене, находя уступы и впадины. Её движение будет незаметным, так как гобелен висел немного поодаль от стены, прикрепленный к мраморному каменному выступу на потолке. Этот уступ тянулся вдоль коридора и над несколькими залами. Он был достаточно широким, чтобы обеспечить Тзигоне удобный проход, и находился достаточно высоко, чтобы скрыть её от глаз, пока она пригибается достаточно низко.

Со вздохом, Маттео отказался от мысли о преследовании. Однако, он решил оповестить дворцовую стражу об этой возможной бреши в безопасности. Скорее всего, они посмеются над абсурдностью таких опасений у него за спиной.

Юноша размышлял, что, вероятно, именно поэтому Тзигоне удавалось выживать так долго.

Девушка двигалась вдоль края мраморного уступа, словно змея. С этого наблюдательного пункта, она могла видеть весь зал и большую часть выходов.

Прокопио свернул налево, двигаясь через южных холл и углубляясь в скопище народу, намеревавшегося найти тень и освежиться, прежде, чем солнце достигнет зенита и начнутся часы полуденного сна.

Девушка словно тень скользила за ним по сужающимся городским улицам. Наконец, она устала от подобного преследования и по решеткам взобралась на дом. Легко прыгая по крышам, она миновала несколько строений.

Прокопио скользнул в темный дверной проем. Немного поколебавшись, Тзигона последовала за ним. Дверь за ней закрылась с резким щелчком, хотя ни одна рука не касалась створки. Девушка едва успела скользнуть под стол, покрытый богатой драпировкой, когда люстра запылала жизнью. Радуга цветов заполнила комнату, когда свет заструился сквозь разноцветные кристаллы, окружавшие красивую лампу.

Маг взмахнул рукой, и веревка, поддерживающая люстру, опустила ту прямо ему в руки. Несколько мгновений он разглядывал её, а затем сорвал желтый кристалл, подбросив его в воздух.

Мгновение, желтый камень висел в воздухе, а затем быстро превратился в большой, полупрозрачный пузырь легкого золотистого цвета. Его поверхность покрылась едва заметной рябью, и в комнату вошел Дамари Эксчелсор.

Тзигона стиснула зубы, чтобы сдержать разочарованный вопль. Появившийся маг выглядел не лучше неё.

– Вы нарушили наш договор, – сказал Дамари.

Прокопио протянул руки ладонями вверх.

– И как же? Ты просил, чтобы я спрятал тебя. Что может быть лучше, чем собственный план? Никто не найдет тебя там.

Недовольно кивнув головой, маленький маг признал это.

– Я говорю о слушании дела Баселя Индоулаура. Мне казалось, мы договорились решить этот вопрос в частном порядке.

– Я отпустил его, – сказал Прокопио.

Дамари с недоверием уставился на собеседника. Медленно, к нему пришло понимание, и злая улыбка тронула губы маленького мага.

– Урьях Беладжун, отвергнутый правосудием. У него не останется выбора, кроме как взять дело в свои руки. Вы знаете, что он не слишком силен. У него мало шансов убить Баселя.

– Самому – конечно.

– Отлично, – захихикал Дамари. – Баселя будет трудно в чем-то уличить. Урьяха – нет. У Залаторма станет двумя союзниками меньше.

– Мы пришли к пониманию, – сказал Прокопио.

Тзигона нахмурилась. В конце концов, насекомые всегда вьются рядом. Она не испытала ни малейшего удивления, узнав, что Прокопио Септус затеял предательство, а Дамари с этим связан. Проблема будет лишь найти кого-то, кроме Маттео, способного поверить такому рассказу!

Дамари потянулся к кристаллу.

– Я позже вернусь на план. Есть несколько вопросов, требующих моего присутствия.

Прорицатель согласился и отошел к двери в дальней стороне комнаты. Волшебный свет вспыхнул в трещинах, создавая магические врата. Дамари скользнул в дверь вслед за Прокопио.

Тзигона дала ему минуту, а затем последовала за Дамари, держась в тени деревьев. Она вскарабкалась на алый бук и быстро понеслась по одной из его толстых ветвей, обгоняя мага. В этот час на улице было лишь несколько человек, так как солнце стояло высоко, яростно обрушивая свои лучи на землю. Дождавшись, пока улица опустеет, Тзигона спрыгнула со своего наблюдательного пункта и, схватив Дамари за одежду, затащила того в узкий проход между двумя магазинчиками.

Пытаясь сбежать, Дамари нащупал кристалл. Но Тзигона была быстрее. Она перехватила его руку и резко повернула её, заставив мага повалиться на одно колено. Посмотрев на свою обидчицу, Дамари ахнул от удивления. Прежде, чем он успел закончить выдох, Тзигона наклонилась и ударила его кулаком в живот. Маг сложился пополам. На его шее блеснул знакомый медальон.

Медальон её матери.

Тзигона рванулась к нему. Маг ударил её руку, другой рукой перехватывая запястье девушки. Магическая энергия вырвалась из разгневанной Тзигоны. К её удивлению, сила лишь собралась в кольцо на запястье Дамари.

Маг отпустил девушку и встал на ноги, поднимая руку, чтобы показать медные наручи.

– У твоей матери тоже был крутой нрав, – самодовольно сказал он. – На всякий случай, я достал несколько интересных защитных чар.

Тзигона высоко вскинула обе руки, картинно изображая сотворение заклинания. Маг инстинктивно последовал её примеру, словно желая отразить атаку. Но вместо заклинания, Тзигона с силой ударила коленом.

Высокий пронзительный хрип вырвался из легких мага. Мгновение, он смотрел на Тзигону с нескрываемой ненавистью. Девушка почти видела, как в его голове крутятся шестерни, пока он подбирает наиболее мерзкое проклятие или наиболее ранящие слова. Но ничто не могло подготовить Тзигону к тому, что он сказал.

– Твоя мать жива.

Он говорил это с такой уверенностью, что волшебница почти поверила ему. Мир зашатался под её ногами.

– Я бы об этом знала.

– Как можешь знать ты, если она сама не в курсе? – издевался Дамари. Его взгляд обежал девушку сверху донизу, и его губы изогнулись в усмешке. – Должен сказать, ты самая жалкая из всех принцесс, что я видел.

Тзигона так и замерла, пытаясь отрицать сказанное. Беатрикс – ей было известно, что именно так её отец называл Кеттуру.

– Королева Беатрикс?

– Как ты, возможно, слышала, через несколько дней королеву будут судить за измену, – на лице Дамари все еще виднелась пугающая улыбка. – Королева могла бы быть освобождена от казни за государственную измену, по причине своей совершенной невменяемости. Но суд будет менее снисходительным, если станет известно, что у неё есть и другая личность. Личность убийцы.

– Это ты убил зеленого мага! – рявкнула Тзигона. – Ты убил её и обвинил Кеттуру!

Дамари выглядел смущенным.

– Как ты… – он резко прервал себя и заметно подобрался. – Почему ты сказала это?

Она оглядела его, а затем вырвала из-за его пояса перчатку.

– Это – кожа оленя.

Маг тихо цокнул языком.

– Мое дорогое дитя, если ты думаешь, что это способно что-то доказать, то ты сошла с ума, как и мамочка.

– Ты призвал оленя, используя заклинания Кеттуры, – продолжила Тзигона. – И удерживал его беспомощным, пока убивал. Потребовалось четыре стрелы. Ты не слишком хороший стрелок, – добавила она, как бы между делом, а затем возобновила свой рассказ. – Человек с загорелой кожей живет в семейном поместье Эксчелсоров. У него четыре пальца на левой руке и глазная повязка.

Кровь отхлынула от лица Дамари.

– И что это значит?

– Это значит, что я могу видеть прошлое, а не будущее. В царстве темных фейри я потратила много времени на изучение прошлого Кеттуры, и я могу рассказать, какое облегчение было узнать, что ты мне не отец.

Бледное лицо мага залилось краской.

– Позволь мне напомнить, что видение в мире темных фейри вряд ли допустимы в качестве показаний. А ты – вряд ли надежный свидетель. Подозреваю, никто даже не сможет проверить, говоришь ли ты правду – твоя устойчивость к магии слишком сильна.

Все было так, но Тзигона не согнала с лица насмешливой улыбки.

– Но ведь тебя-то проверить можно, не так ли? Если ты сделаешь хоть что-то против меня и моих друзей, я приду за тобой со свидетелями, полномочиям которых позавидовали бы боги.

Мгновение, он посмотрел на неё.

– Меч на моем горле, меч на твоем собственном.

Тзигона пожала плечами.

– Я закончила. Убирайся с глаз моих долой.

Она смотрела ему вслед, а затем рванула прочь к скверам. Деревья, дарящие тень городу, скрывали тайные пути, и Тзигона знала их все. Такое знание в сочетании с магическим сопротивлением, давало ей доступ к любому желаемому месту.

Даже королевский дворец не был пределом. Она быстро вошла в комнату Маттео и обнаружила, что та пуста. Стиснув зубы, она вспомнила о его недавнем повышении, и направилась в комнату Кассии, старой советницы короля.

Девушка скользнула в комнату. Маттео был занят серьезным разговором с призрачным джордайном. Оба мужчины обратили внимание на её появление, но Тзигона была слишком зла, чтобы смягчать свои шаги.

– Это правда? – потребовала она.

Долгое время Маттео изучал её лицо. По какой-то причине ему не нужно было спрашивать, о чем она.

– Да.

Тзигона испустила длинный вздох, желая успокоиться.

– Как давно ты знаешь?

– Несколько дней. Я узнал об этом на следующий день после твоего исчезновения. Я рассказал бы тебе, если бы мог, – он остановился, чтобы обдумать сказанное. – Нет, не совсем так. Я бы сказал тебе в любом случае…

– Пока не стало слишком поздно, – закончила Тзигона. Прежде, чем королева Беатрикс, ранее известная, как Кеттура, будет казнена за измену.

Джордайн кивнул.

Андрис перевел недоуменный взгляд с одного на другого. Его полупрозрачное лицо выражало настороженность и непонимание.

– Наверное, мне стоит уйти. Я позову стражников, чтобы они забрали меня назад в камеру.

– Нет, – резко сказал Маттео. – Можешь остаться со мной, пока твоя миссия не будет выполнена или идти куда хочешь.

Он повернулся к Тзигоне.

– Мне отвести тебя к ней?

Она кивнула и двинулась вслед за другом. Пройдя через лабиринт дворцовых залов, они взобрались на самую высокую башню, защищенную магией. Войти в нее можно было лишь пройдя по узкой извилистой лестнице. Стражи – как люди, так и волшебные охранники – скрывались в небольших нишах, вырезанных в стене. Тайные места, которые появлялись внезапно и, как предполагала Тзигона, менялись в произвольном порядке. Тот, кто поднимался по лестнице, не знал, когда ему придется столкнуться с магическим стражем и с каким именно. Королева была хорошо защищена от народа, а народ был отлично защищен от королевы.

Наконец они остановились перед окованной железом дверью. Маттео махнул охранникам, и они сняли замки.

Прислонившись к косяку, Тзигона изучала королеву. Беатрикс сидела в узком кресле, сложив руки на коленях. Равнодушные карие глаза, густо подведенные сурьмой, такие огромные на маленьком напудренном лице, уставились на вошедших. В них не промелькнуло ни капли узнавания.

Тзигона ждала, пока её сердце прекратит колотиться так быстро и она, наконец, сможет что-то сказать. Она взглянула на окно. День прошел быстро, и закат окрашивал небо.

– Почти ночь, Ваше Величество. Время готовиться ко сну.

Когда королева не запротестовала, Тзигона взяла таз и наполнила его теплой водой из бачка. Найдя мягкую ткань, она опустилась перед Беатрикс на колени. Играя роль служанки, она осторожно стерла косметику с лица королевы.

Без белой пудры, Беатрикс выглядела моложе и гораздо красивее. Однако, она не была похожа на мать, которую запомнила Тзигона или женщину из её видений.

– Над ней довлеет какая-то иллюзия, – сказала Тзигона. – Я развею её.

Маттео хотел предупредить подругу, но не успел. Заклинание Тзигоны быстро отбросила маскировку.

Её глаза наполнились слезами. Представшее перед ней не было лицом Кеттуры – оно едва ли вообще принадлежало человеку. Кожа и плоть были содраны прочь, а то, что осталось, было выжжено огнем и кислотой. У женщины не было ушей, и почти не было носа. На этом изуродованном лице сложный бело-серебристый парик выглядел, словно издевательство. Словно драгоценные камни на разлагающемся трупе.

Не долго думая, Тзигона потянулась, чтобы снять парик. Королева схватил её за запястья. Хватка у женщины была удивительно сильной.

– Нет, – тихо сказал она.

Сердце девушки разбилось. Этот простой жест убедил её сильнее всего остального. Кланяясь, она попятилась назад.

– Спокойной ночи, миледи.

Девушка развернулась и бросилась прочь из комнаты. Маттео не отставал. Он нашел подругу сидящей на лестнице. Она повернулась лицом к стене и обняла руками колени. Устроившись рядом с ней, Маттео стал ждать.

– Я должна была думать, прежде чем трогать её парик, – сказала она, наконец. – У мамы были красивые волосы. Даже сейчас ей тяжело вынести их отсутствие.

– Так ты думаешь, это правда.

Тзигона дернула плечом.

– Почему бы нет? Ты никогда не врал мне. Хотя и правдой не баловал, с другой стороны.

Он потянулся к ней, но быстро отстранился.

– Что собираешься делать?

– Хмм? – она посмотрела на советника снизу вверх. – Я иду в башню. Я же тебе обещала, – добавила она резким тоном, когда Маттео вопросительно поднял бровь.

Кивнув, джордайн повел её к ближайшему выходу. Когда Тзигона быстро зашагала по сумрачному городу, она благословила Маттео за его логику. Он предположил, что она вернется к Баселю. Ему в голову не пришло спросить, в какую башню она направляется!

* * * * *

Галька хрустела под ногами Урьяха Беладжуна, когда он крался по саду, огибая башню Баселя Индоулаура. Он хотел сотворить сферу тишины, но с сожалением отказался от подобной идеи. Желтая дымка окружала башню, защищая ту от магических вторжений. Он не стал бы рисковать обнаружить свое присутствие. Слишком многое зависело от неожиданности. У него будет лишь один шанс.

Маг присел за цветущим у самой дороги гибискусом, неподалеку от двери башни. Его пальцы крепко сдавили рукоять кинжала. Магию смогут уловить, но кто мог ожидать, что кто-то осмелиться явиться к дому могущественного мага с кухонным ножом? Рано или поздно, Басель появится здесь. И он умрет.

Урьях ждал, пока луна поднималась над крышами столицы. Наконец, его терпение было вознаграждено. Жирная жаба, убившая его любимую Синестру, вышла из башни и скользнула в свой сад. Басель Индоулаур стоял, глядя на луну и семь ярких осколков, которые следовали за ней, словно пытаясь разгадать некую головоломку, записанную в черном небе.

С губ мага сорвался тяжелый вздох. По мнению Урьяха Беладжуна, его мучала совесть. Старик схватил кинжал и медленно поднял его, когда ненавистный маг начал прогуливаться по дорожке.

Как только Басель поравнялся с гибискусом, Урьях вложил все свои силы в единый выпад. На мгновение, он замер в воздухе. Волк атаковал ягненка, молодой воин защищает свою возлюбленную, бог противостоит злу.

В следующий момент он оказался на спине, удивляясь тому, как кружатся и танцуют осколки луны.

– Лорд Беладжун, – удивленно произнес знакомый голос.

Глаза Урьяха сосредоточились на лице Баселя. Старик почувствовал свою неудачу. И грудь сжали тиски тщетности.

Больше нечего было делать. Синестра умерла. А вместе с ней умерла и мечта отомстить, которая поддерживала его силы. Повинуясь порыву, он схватил упавший нож и приставил его к собственному сердцу. Схватив рукоять обеими руками, старик приготовился вонзить его в грудь.

Боль усилилась, и оружие выскользнуло из внезапно онемевших пальцев.

Волны агонии сдавливали грудь Урьяха. Он не мог двигаться, не мог даже проклясть мага, сотворившего с ним подобное.

Смутно, он еще ощущал, как Басель падает на одно колено. Толстый маг схватил нож и отшвырнул его в сторону. Он тяжело ударил старика по груди, потом приложил к ней ухо и ударил снова.

Урьях смотрел на эти усилия, удаляясь все дальше и дальше. Он понял, почему умирает. Он понял, что пытается сделать Басель. Внезапно, для него прекратило иметь значение, что маг, которого он так ненавидел, все еще жил и что он, казалось, решил вернуть жизнь в тело Урьяха.

Старый волшебник обратил свой взгляд на осколки луны, вспоминая каждую светлую легенду о том, что ждет его там. Теперь он верил каждой из них. Огоньки росли и сливались, заливая умирающего старика ярким светом.

* * * * *

Тзигона кралась по улицам, направляясь в сторону особняка Беладжун. Девушка собиралась отыскать какую-нибудь вещь, принадлежавшую Синестре. Сейчас Басель был свободен, но кто знает, что будет дальше?

Кое-что в этой истории озадачило Тзигону – почему бы смерть Синестры стали расследовать? Обычно магов-гончих звали сразу. После того, как убийцу вычисляли, останки быстро кремировали, а прах развеивали так, что всякая возможность дальнейшего дознания исчезала. По закону и обычаям, секреты мага Халруаа умирали вместе с ним.

В древний особняк оказалось на удивление легко забраться. Все огни в доме были траурно приглушены, а окна – широко распахнуты. Это кое-что говорило о старом Лорде Беладжуне. По обычаю Халруаа, окна полагалось закрывать – старый предрассудок, основывающийся на том, что открытые окна приманивали душу усопшего, соблазняя ту остаться. Видимо, Лорд Беладжун всеми силами пытался удержать свою жену!

Магическая защита, охранявшая окна легко скользнула по коже Тзигоны, словно прикосновение насекомых. Перевалившись через подоконник, девушка заскользила по тихому дому, к комнате, залитой светом свечей. Жилище Синестры осталось нетронутым, словно святилище.

Покачивая головой из-за глупости влюбленного старика, Тзигона приступила к работе. Она нашла маленькую серебряную щетку с отбитой ручкой, неосмотрительно заброшенную в ящик. Это было важно – казалось, придется отбросить все, что Тзигона могла предоставить для дознания. Ни один маг-гончая не мог законно провести проверку украденного предмета.

Стоило ей взять в руки щетку, на глаза ей попался небольшой бумажный пакетик, который кто-то закинул в ящик. Она приподняла один край и признала странный порошок, который Синестра взяла из башни Прокопио.

– Не трогай, – посоветовал голос позади неё.

Тзигона вскочила на ноги, встречаясь лицом к лицу с Андрисом.

Он поймал пакет, который неловко вылетел из рук девушки, и отстранился от щепотки порошка, избегая его попадания на кожу.

– Тебе действительно не стоит трогать это. Если Лорд Беладжун обнаружит пропажу, он будет искать вора.

– Да он, вероятно, и не знает, что у неё была эта штука. Она сама не знала, что это, – пояснила Тзигона, чувствуя себя на редкость глупой и обескураженной. К ней уже давно никто не подкрадывался незамеченным! – Впрочем, я тоже понятия не имею, что это такое.

Андрис открыл пакетик и показал ей порошок.

– Этот оттенок художники зовут коричневая мумия. Потому что некогда пигмент делали из мумифицированных останков. Конечно, подобное не практикуется многие годы, но в тот период, когда северяне изучали и грабили Старые Империи, подобное было довольно распространено.

Тзигона вздернула бровь.

– Понимаю, почему вы с Маттео ладите. Зачем ты следил за мной?

– На самом деле, не за тобой, – он откашлялся. – Я пришел, чтобы помочь Лорду Баселю. По просьбе Маттео.

– А теперь я знаю, что ты врешь. Маттео не послал бы тебя сюда.

Холодные зеленые глаза Андриса сузились.

– А тебя он, значит, послал?

– Хороший вопрос, – признала Тзигона. Спустя некоторое время, она добавила. – Ты нашел что-нибудь?

Андрис подошел к стене и легко постучал по резной панели. Она скользнула в сторону, открывая скрытый проход. Джордайн пожал плечами в ответ на недоверчивый взгляд Тзигоны.

– Инженерные планы почти любого особняка есть в библиотеке джордайнов.

Она тихо присвистнула.

– Если тебе когда-нибудь нужен будет напарник – я может и соглашусь.

Они спустились вниз, минуя ряд скрытых лестниц и залов. Наконец, Андрис привел её в глубокую погребальную камеру. Внутри круглой и пустынной комнаты стоял длинный мраморный стол, на котором покоился стеклянный саркофаг. Урьях Беладжун похоронил Синестру под стеклом.

Тзигона придвинулась ближе. Её подруга изменилась. Из красавицы с волосами цвета вороного крыла она превратилась в женщину, которую Тзигона как-то видела в рассеивающем иллюзии зеркале.

– Она действительно похожа на мою маму, – задумчиво сказала Тзигона.

– Кеттуру, – вспомнил Андрис. – Кива говорила о ней в болоте Ахлаура.

Тзигона кивнула, но мысли её сейчас были в другом месте. Она положила руку на стекло и сосредоточилась на саркофаге, ища заклинание, убившее Синестру. Его природа была достаточно знакомой. Это было одно из самых опасных заклятий, которые накладывали на слуг. Но даже сосредоточившись, как можно сильнее, Тзигона так и не смогла почувствовать сотворившего его волшебника. Человек был защищен от её взора сильной магией, в которой Тзигона чувствовала слабое эхо своей матери.

– Дамари, – сказала она, произнося это имя, словно проклятие.