Текст книги "Война магов (ЛП)"

Автор книги: Элейн Каннингем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

– Рогами, – пробормотала она, поднимаясь на ноги.

Долгое время она наблюдала за несчастным человеком, ужасным человеком, заплутавшим в болоте собственных деяний. Желание ударить его было сильно, но Тзигона только потрясла мага.

– Крепись, Дамари! Благодаря тебе и Киве, могу сказать по собственному опыту, наша возможность выжить – крайне мала.

Глава 4

Убывающая луна взошла над улицами Халараха незамеченной. Её свет скрывали мрачные клубы поднимавшегося от костров дыма. Две темные фигуры скользнули к стене, окружающей башню из зеленого мрамора.

Басель Индоулаур, могущественный призыватель и лорд-мэр Халара, города-побратима Халараха, уверенно полез вверх. Маттео двигался следом. Дородный маг взбирался на стену легко, словно юноша, находя на гладком мраморе выступы и расщелины, которых не могли обнаружить молодые глаза джордайна. Но Басель хорошо знал Кеттуру и, вероятно, имел возможность выведать секреты башни. Маттео поражало, как ловко получалось у мага карабкаться вверх, и сколько удовольствия доставляло ему это маленькое приключение несмотря на всю серьезность их задачи.

Маттео впервые заметил сходство между Баселем и Тзигоной, которая была ученицей призывателя – а, быть может, даже его дочерью. Джордайн подозревал, что Басель также может оказаться его собственным отцом. Воспитанный в колледже джордайнов, Маттео не знал, что такое семья. Однако юноша чувствовал связь между собой и этими двумя такими разными одиночками. Эти путы, словно сама истина, оплетали его сердце.

Перебравшись через стену, двое мужчин быстро крадучись двинулись через благоухающий ароматными травами сад. Дамари, который воцарился здесь после изгнания Кеттуры, был Мастером Зельеварения, и потому узкие дорожки, ведущие к башне, были почти полностью скрыты густой зеленью. Не встречая преград на своем пути, нарушители пробрались к подножию башни и на мгновение остановились, присматриваясь к лозам, которые, казалось, вырастали из зеленых прожилок мрамора.

Басель поймал взгляд Маттео. С грустной улыбкой, маг опустил глаза, многозначительно указывая на свой округлый живот.

– Я в два раза больше того человека, которым был, когда последний раз взбирался на башню. К сожалению, я говорю буквально. Ты уверен, что нельзя войти через дверь? Какое место во всем Халруаа откажет в приеме царскому советнику?

– Не откажет. Но в этом случае мои действия будут тщательно изучены городским советом. Дамари – жертва войны. Он назвал Тзигону наследницей своей башни, но её тоже нет, а наследника она не назвала. До распоряжения Совета Старейшин, касающихся этого вопроса, башня будет защищена от магических вторжений. Если мы потревожим охранные чары, лежащие на дверях, или попытаемся войти туда с помощью магии – Прокопио Септус будет уведомлен об этом.

– Ах, – лицо Баселя окаменело. – Пускай лучше мне перережут горло, чем этот человек будет глядеть мне через плечо, – он посмотрел на Маттео. – Я знаю, что он был твоим патроном.

– Никогда не стоит извиняться за правду. Кроме того, Тзигона выразила аналогичные чувства в отношении нашего господина мэра. Она называла его “Старый Снежный Ястреб”.

– Не сомневаюсь, что это было лишь одним из её эпитетов. Что ж, давай заканчивать.

Базель замахал руками и начал читать заклинание.

Маттео видел, как маги используют маскирующие чары, но за тем, как с помощью магии человек отбрасывает годы жизни юноше довелось наблюдать впервые. Лицо Баселя стало худым и гладким. Кожа на щеках поднялась и пропала, признаки старения, вызванные средним возрастом и любовью к хорошей жизни, пропали. Однако сверкающие черные глаза мага остались неизменными. Лишь несколько морщинок исчезло восвояси. Черные волосы по-прежнему были заплетены в десятки крошечных, переплетенных бусинками, косичек.

Базель подмигнул уставившемуся на него Маттео.

– Лихо, да?

Маттео ответил ему усталой усмешкой. По правде говоря, он искал в помолодевшем лице волшебника хоть какое-то отражение собственного. Округлые черты Баселя не в какое сравнение не шли со смелыми штрихами лица джордайна, его резко очерченными бровями, вздернутым подбородком и узким, с горбинкой, носом. Волосы Маттео были светлее, слишком необычного глубокого каштанового с красным отливом оттенка. Вымахав почти шести футов ростом, Маттео был высоким для Халруаа и намного выше Баселя. Только комплекция мужчин выглядела похожей: широкие плечи, сильная грудь и мускулистые руки.

Не только юноша отметил это сходство. Басель снова подмигнул.

– Пусть это будет тебе уроком. Гляди, что случается, если забросить ежедневные тренировки? Кроме того, советую тебе держаться подальше от выдержанных сыров, красного вина и засахаренного инжира.

Маттео попробовал на прочность густую копну цветущих лоз.

– Если наше предприятие потерпит неудачу, стоит ли мне включить этот совет в свою поминальную речь?

Базель фыркнул.

– Когда сарказм включили в список дисциплин, изучаемых джордайнами?

Молодой человек пожал плечами и полез вверх. Башни магов были защищены чарами, но, как Маттео узнал от Тзигоны, мирские методы оказывались зачастую более действенными, чем ответные заклинания. Тем не менее, способ, которым они решили пробраться в башню Кеттуры ранил его совесть. Было в его дружбе с Тзигоной кое-что, не вписывавшееся в законы Халруаа. Девушка была незаконнорожденной дочерью волшебницы, став невольным соучастником преступления, которое могло повлечь за собой позор или даже смерть. Ко всему прочему Тзигона не гнушалась воровством. Несмотря на это, Маттео, который принес присягу защищать законы страны, постоянно прикрывал подругу.

Казалось, женщина приносила в его жизнь лишь крупные неприятности.

Базель подтянулся, забираясь через открытое окно третьего этажа, и отряхнул руки.

– Нет смысла подниматься выше. Здесь никого нет.

– Слуги Дамари не кажутся слишком преданными, – заметил Маттео.

Помолодевшее лицо Баселя стало мрачным.

– У них на то веские причины. Пошли.

Маг двинулся вверх по лестнице, к кабинету Дамари. Войдя в огромную комнату, Маттео огляделся. Это место ничем не отличалось от других рабочих мест магов, если не обращать внимания на огромный пробковый стол, тянувшийся вдоль стены. И на коллекцию бабочек, лежавшую на нем. Джордайн подошел ближе. Стоило ему внимательнее изучить существ, приколотых к столу, отвращение молодого человека сменилось ужасом.

Дамари не остановился на бабочках. Маленькие летучие мыши-хамелеоны аккуратно лежали рядом с засушенным волшебным драконом и крошечным, мумифицированным спрайтом. Несколько пустых булавок были вогнаны в пробковый стол. Маттео вытащил одну из них, внимательно разглядывая кусочек полупрозрачной синей бумаги, цепляющейся за кончик.

Он показал находку Баселю.

– Похоже на сброшенную шкуру звездозмеи.

Маг выругался.

– Я бы отдал десять лет жизни, чтобы узнать как и когда Дамари получил эту кожу.

Маттео кивнул, понимая мысль мага. Двадцать лет назад Кеттура была осуждена за убийство благодаря своей способности призывать этих опасных существ. Дар был редким, и после того, как женщина бежала, никто и не подумал искать вину в другом месте.

– Как мы с Тзигоной могли так недооценить его?

Басель запустил руку в небольшую сумку на поясе, вынимая оттуда талисман, что дал Тзигоне Дамари.

– Я провел ряд испытаний и обнаружил, что эта вещь не принадлежит Кеттуре. Это копия, но очень хорошая копия. Однако, в ней совершенно отсутствует магия. Сначала, я думал, что она пропала после смерти Кеттуры.

Логичное предположение, если отбросить факт, что Кеттура не умерла. Отметив мрачное выражение в глазах волшебника, Маттео от всей души пожелал быть свободным от клятв, чтобы рассказать ему все.

– Оригинальный амулет содержит постоянное заклинание, очень мощное. Оно защищало владельца от конкретного человека и всех тех, кто действовал от его имени, – закончил маг.

– В случае Кеттуры – это был Дамари, – размышлял Маттео. – Возможно ли, что Дамари сохранил оригинальный талисман, чтобы защититься от самого себя?

Басель присвистнул.

– Никогда бы не подумал, что маленький хорек способен на такую хитрость, но это объясняет, как он смог скрыть свой реальный характер и настоящую причину поступков.

– Зачем?

– Амбиции, – коротко сказал Басель. – Вскоре после того, как Кеттура взяла Дамари в ученики, она подслушала, как тот хвастался, что станет Старейшиной и архимагом. Она сказала мне, что сочла подобное довольно странным и совершенно не сочетающимся с характером юноши. Дамари был человеком скромных талантов и он, казалось, понимал и принимал это. Но хватит разговоров. Давай узнаем, как далеко он зашел.

Они приступили к работе, перерывая мастерскую и библиотеку в поисках зацепки, способной пролить свет на заклинание, данное Тзигоне Дамари. Заклинание, которое отправило их обоих к Неблагому Двору.

Маттео быстро отбрасывал свитки, описывающие яды и трансформирующие зелья, подолгу задерживая взгляд на всем, так или иначе относящемся к эльфийской магии. Подобные действия казались разумными, так как Кива принимала участие в жизни Дамари или, быть может, наоборот. Наконец, в самом низу огромной кучи он раскопал разваливающийся том. На переплете книги теснились резкие угловатые руны.

Сердце юноши зашлось в бешеном танце, когда он понял значения символов. Он подошел к Баселю, неся книгу заклинаний с такой сосредоточенностью и отвращением, словно поймал смертоносную гадюку.

– Илитиири, – сказал он, протягивая том мастеру. – Я читал легенды о темных эльфах Халруаа, но никогда не предполагал, что артефакты и даже книги заклинаний могут хранится так долго.

Басель поместил рассыпающийся том на столе для чтения и аккуратно пролистал страницы. Через несколько минут он достал из мантии маленький свиток пергамента и начал копировать заклинания темных эльфов.

– Это разумно?

Маг поднял взгляд.

– Разумно ли пить змеиный яд в надежде вылечить укус другой змеи? Если предки дроу и кринти смогут помочь мне противостоять содеянному Дамари, я отдам их проклятым потомкам все мое состояние.

Маттео подумал об Андрисе, заключенном в тюрьму за помощь предательнице Киве.

– Может ли зло принести добро?

Басель фыркнул, не прекращая переписывать заклинание.

– Я могу сунуть голову в песок и сделать вид, что зла не существует, но это лишь превратит в удобную мишень мою задницу.

– Но…

Мастер поднял голову, бросая резкий взгляд.

– Ты хочешь помочь Тзигоне или нет?

Маттео выдержал его испытующий взгляд. Собственная совесть, казалось, насмехалась над ним.

– Я начинаю понимать, что моральный выбор зачастую сложная и редко однозначная вещь, – ответил он наконец.

Басель хмыкнул.

– Буду считать это за согласие. Почему бы тебе не продолжить поиски, пока я изучаю заклинания.

Маттео не сдвинулся с места, решив рассказать магу ту малость, которую мог себе позволить.

– Королева Беатрикс в новолуние предстанет перед судом. Вы знали, что Залаторм поручил мне её защиту?

Глаза мага сузились.

– Да, я осведомлен. Но почему ты упомянул об этом сейчас?

– Так как мы вместе пытаемся освободить Тзигону, мне казалось разумным посоветоваться с вами по этому вопросу.

– Незавидная доля, – прямо сказал Басель. – Некоторые мастера, которые построили заводных существ, пришли, чтобы идентифицировать обломки. Магический допрос определил, что все они работали на королеву и ни на кого иного.

– Да.

Это был один из многих тревожных фактов, выявленных поисками Маттео.

– Может, ты мог бы доказать, что королева Беатрикс не намеревалась приносить вреда или совершать государственную измену.

– Не уверен, что здесь подходит слово “намеревалась”. В последние годы королева не проявляла способностей к логическому мышлению. Кроме того, любой подобной защите будут противопоставлены истории безумцев и их разрушительных деяний. В истории Халруаа есть подобные эпизоды. Никто из сумасшедших не избежал правосудия, так что, если этот аргумент окажется единственным – Беатрикс не станет исключением из правил.

– Может быть, тебе стоит попробовать апеллировать к тому, что её работа была искажена. В соответствии с законами Халруаа, если маг создал заклинание, подвергшееся опасным изменениям со стороны другого мага, который затем использовал его во зло, сам создатель объявляется невиновным. Беатрикс сделала заводных существ, но это Кива забрала и использовала их в качестве солдат. Если Беатрикс не понимала намерений Кивы, а, вполне возможно, она их действительно не понимала, этот закон сможет защитить королеву.

– Если Киву смогут подвергнуть магическому допросу – подобное может оказаться разумным.

На мгновение, Басель задумался.

– Рассматривал ли ты возможность того, что состояние ума Беатрикс является результатом магического вмешательства?

Маттео вспомнил выражение лица Залаторма, стоило королю услышать слова Беатрикс о том, что зачарована была не она, а некий предмет.

– Это будет трудно доказать, – пробормотал он, думая о клятвах, которые заставляли молчать Залаторма.

– Королеву осматривал маг-гончая? Или прорицатели?

– Да. Они не смогли найти ничего, что могло бы оправдать или скомпрометировать её. Кажется, некая магическая завеса блокирует любой запрос.

Пелена, которую не смог рассеять даже король, добавил юноша про себя. Он снова задался вопросом, почему Залаторм возложил подобную задачу на советника, не способного к магии.

– Ты выглядишь взволнованным, – заметил Басель.

Маттео оттолкнул свои мысли.

– Это сложный вопрос, но я благодарю вас за совет. Вы хорошо разбираетесь в законах Халруаа. Я не ожидал меньшего от бывшего наставника джордайн…

Маттео резко замолчал, но выпученные испуганные глаза Баселя говорили о том, что замечание не миновало ушей мага. Он быстро взял себя в руки и откинулся на спинку стула.

– Смотрю, у тебя на уме многое! Была ли причина запрашивать сведения о моей прошлой должности или ты просто склонен к приступам случайного любопытства?

На мгновение Маттео задумался, не стоит ли ему поговорить начистоту. Желание знать правду возобладало над уместностью вопроса.

– Вчера, после того, как король назвал меня советником, вы сказали, что нам нужно о чем-то поговорить.

Его сердце колотилось в ожидании того, что маг признает то, на что намекала Тзигона и подозревал сам Маттео – Басель – его отец.

Лицо мужчины по-прежнему выражало недоумение.

– Я говорил о спасении Тзигоны.

Маттео почувствовал необоснованный всплеск разочарования. Все еще не готовый закрыть этот вопрос, он спросил у мага, что тот преподавал.

– Защиту от боевой магии. А что?

– Мой личный интерес. Возможно, мы могли бы обсудить это позже? Конечно, если вы еще помните что-то о годах, проведенных в школе джордайнов.

Огонек, не покидавший глаза Баселя, стал каким-то тусклым.

– Разве не джордайнам принадлежит пословица о том, что память – в равной мере благословение и проклятие?

– Не думаю.

Улыбка мага была краткой и мрачной.

– Должно быть, так и есть.

* * * * *

Эхо слов Баселя преследовало Маттео в подземельях дворца. Всего за несколько дней до разговора он доставил сюда пленника – своего старого друга, собрата-джордайна. Память об этом казалась ему больше похожей на проклятие.

В коридорах было необычайно темно и тихо. Свет факела неуверенно дрожал в окружающей черноте. Завернув за угол, юноша едва не споткнулся о крупное, скорчившееся на полу тело. Он склонился над особенно полным стражем и коснулся его шеи. Биение жизни слабо, но уверенно, пульсировало под пальцами. Только опытный воин мог уложить вооруженного воина без всякого вреда для себя. Это означало, что этим путем шел коллега Маттео.

Джордайн встал и осторожно двинулся к арке, ведущей в следующий туннель. Он вытащил из сумки немного порошка и бросил его перед собой. Ни единой полоски сигнального света не проступило на фоне кратковременного свечения порошка.

Маттео нахмурился. Как советник королевы он тщательно изучил оборону дворца. Эта дверь должна охраняться мощной магической паутиной.

Наклонившись, юноша провел руками по гладкому каменному полу. Там ощущался слабый твердый осадок. Кристаллическая пыль перемешивалась с порошком Маттео. Джордайн понюхал пыль, прилипшую к пальцам, и ощутил слабый резкий запах.

– Минеральная соль, – пробормотал он. Встав, Маттео бегом устремился к восточным подземельям.

Темница, в которой сидел Андрис, располагалась глубоко под минеральным источником, который служил дворцовой баней. На протяжении многих лет вода просачивалась сквозь грязь и камень, оставляя на стенах едва заметные отложения. Минеральные соли были дешевыми и общедоступными, но в умелых руках они оказывались мощным орудием. Некоторые колдуньи использовали их, чтобы сдерживать магию в пределах границ или отражать магические атаки. Волшебники использовали кристаллы, чтобы сосредоточить и усилить магическую энергию. Минеральная соль, сотни крошечных кристалликов, рассеянных в нужном месте и в нужное время, могла нарушить работу некоторых заклинаний. Андрис это знал. После битвы в Нате, Андрис охотно сдался Маттео, почти раскаиваясь в содеянном. Почему же теперь он решился бежать?

Маттео бросился к камере. Как он и ожидал, дверь была приоткрыта. Большой ключ торчал из замка. Двое бесчувственных охранников сидели, подпирая собой прутья решетки. Взяв с большого стола графин с водой, джордайн выплеснул его содержимое в лица стражей. Мужчины очнулись, начиная отплевываться.

Схватив за плечо одного из охранников, Маттео сильно потряс его.

– Заключенный бежал. Куда он направился?

– В лабиринт горгулий, – пробормотал мужчина, потирая виски руками.

– Бейте тревогу, отправьте стражу вниз по главному коридору Горгулий. Скажите, чтобы гасили за собой факелы. Они должны отклониться от курса, оказываясь в проходах у рва и позволить это услышать.

Охранник изо всех сил пытался понять приказ.

– Это оставит длинный коридор без охраны.

– Доверьте это мне, – сказал Маттео.

Джордайн отправил стражников своей дорогой. Стол был завален игральными костями и пустыми кружками. Маттео отмел их в сторону и поднял незакрепленную столешницу. Вскинув её над головой, он тихо двинулся к концу коридора горгулий. Проход вплотную прилегал к переплетению канализационных туннелей. Это был лучший путь для побега.

Вокруг стояла тьма. Слабый запах погашенных факелов все еще витал в воздухе. Маттео пнул ногой тяжелую дубовую дверь в конце зала, закрывая её. Непроглядная чернота накрыла помещение. Джордайн сделал несколько шагов вперед, пока не нащупал трещину в каменном полу. Опустив столешницу вниз, он закрепил её в бороздке на земле.

Позволив доске наклониться, он прижался к дереву плечом и стал ждать.

Вскоре, его острый слух уловил тихий звук человеческих шагов. Кто-то бежал босиком. Маттео напрягся. В этот момент бегущий с размаху налетел на стол.

Джордайн толкнул столешницу прочь, налегая сверху. Несмотря на двойной удар, доска затрещал от попыток пойманного врасплох человека освободиться. Руки Маттео нащупали горло пленника.

– Тихо, Андрис. Не усложняй все еще сильнее.

Наступила тишина. Затем до джордайна донесся хриплый голос.

– Маттео?

– Кто еще мог догадаться, что в темноте ты станешь считать шаги?

Опять тишина. Затем друг издал приглушенный смешок. Маттео разжал руки и скатился прочь со стола. Отшвырнув доску в сторону, он помог пленнику подняться на ноги.

– Восемьдесят семь шагов, – сказал Андрис. – Еще пять и я добрался бы до двери. Полагаю, бесполезно просить тебя немного посторониться.

– Я думал об этом. Лишь мгновение, – Маттео распахнул дверь, и слабый свет озарил залу. Полупрозрачное тело друга было едва заметно в темноте. Сейчас он более чем обычно напоминал призрака. Его лицо, всегда угловатое, теперь казалось худым и напряженным.

Маттео понял, что друг умирает. Горе и растерянность, которые принесло с собой это озарение, поразили юношу. Он думал, что уже привык к боли, что приходит вместе с потерей друзей. Отогнав прочь собственную неуверенность, он устремил на бывшего джордайна строгий взгляд.

– Почему ты пытался бежать?

– Все не совсем так. Знаю, в это трудно поверить, но я искал тебя.

Маттео сложил руки.

– Я здесь. И я пришел, если бы ты просто попросил охрану позвать меня.

– Ты думаешь, я не пробовал? – ответил Андрис. – Они утверждали, что у королевского советника есть дела поважнее, чем слушать лепет предателя.

Маттео видел в словах друга некоторую логику.

– Мне нужно было оставить им инструкции.

Андрис пожал плечами.

– Ты пришел. Кстати, поздравляю с новой должностью. Я не могу представить человека, достойного этой чести больше.

– Прошу, повторяй это чаще, – сухо ответил Маттео. – Если слова действительно имеют силу, они, в конце концов, воплотят твои сентиментальные размышления в жизнь. Так что ты хотел сказать мне?

– Я слышал, как охрана разговаривает о битве с мулхорандцами, – начал Андрис. – Правда ли то, что они говорят о некромантии?

– Едва ли они стали бы преувеличивать.

– Чья это магия?

Маттео нахмурил лоб.

– Насколько мне известно – заклинание сотворил король.

– Он сам так сказал?

Джордайн задумался.

– Он не отрицал этого.

Андрис схватил друга за руку.

– В сказанное мною будет трудно поверить, но выслушай меня. Прежде, чем я покинул колледж джордайнов, чтобы воссоединиться с Кивой, кто-то послал ко мне птицу, чтобы рассказать о книгах, спрятанных в моей комнате. Одна из них рассказывала о родословной джордайнов. Я узнал имя моего эльфийского предка. И ты хорошо знаешь его.

– Кива, – медленно сказал Маттео. – Ей, вероятно, сотни лет. Она – твой живой родственник. Вот почему ты пошел за ней.

– Это была лишь одна из причин, но все остальное – потом. Вторая книга была гримуаром. Книгой заклинаний Ахлаура. Некроманта Ахлаура.

– Боги всевышние! Ты хочешь сказать, что это заклинание было в книге? Что заклинание создал Ахлаур?

– Это и многие другие. Маттео. Ахлаур жив. Он вернулся.

Маттео молча уставился на друга.

– Как такое возможно?

– Я не знаю, но это единственное логичное объяснения. Некоторое время книга заклинаний была у Кивы, но эльфийка пропала до того, как магия была сотворена. Любой маг Халруаа был бы рад похвастаться подобным подвигом. Но Залаторм не стал ни подтверждать не опровергать свое участие. Подозреваю, что он пришел к похожему выводу. Король позволяет людям думать то, что они хотят, пока он готовиться к неизбежному столкновению.

Голова Маттео закружилась. Он отчаянно пытался охватить мрачную логику своего друга. Ему не хотелось верить словам Андриса, но опровергнуть их он тоже не мог. Глубоко вздохнув, он достал один из кинжалов и вынул из сумки кремень. Ловким движением он высек искру, поджигая висевший на стене факел. Закончив с этим, он обратился к другу.

– Мне кажется, тебе стоит рассказать все, что ты узнал.

Андрис кивнул.

– За несколько лет до того, как Ахлаур начал свой путь к власти, трое молодых магов, друзей детства, создали мощный артефакт. Он стал символом их дружбы. Предмет соединял их, давая силы каждому. Они сделали это, отвечая опасным временам. Все трое самоотверженно защищали страну. Повинуясь юношескому высокомерию, они называли себя Сердце Халруаа. Артефакт призван был хранить их и их потомков. Эдакая наследственная защита.

Маттео вздрогнул, вспоминая разговор с Залатормом, в котором король упомянул о мощной магии, охранявшей “Сердце Халруаа”.

Андрис заметил его реакцию.

– Что такое?

– Не так давно мы с Тзигоной подверглись нападению. Нас отвезли в льдохранилище. Скажу между нами, мы с ней отправили на тот свет большинство нападавших. Но мертвые и раненые просто исчезли. Король Залаторм сказал мне тогда, что когда Сердце Халруаа чувствует опасность, то либо сама угроза, либо её цель переносятся в безопасное место. Нечто подобное случилось, когда заводные игрушки королевы сошли с ума.

Глаза призрачного джордайна распахнулись. Маттео вопросительно поднял бровь, но Андрис только покачал головой.

– Не важно. Это мимолетная и неосознанная мысль. О ней не стоит говорить. Полагаю, ты пришел сюда, чтобы попросить рассказать о пути Кивы. Ты хочешь понять, какую роль она сыграла в падении королевы.

– Так и есть.

– Я помогу тебе. Взамен, ты должен помочь мне уничтожить заговор.

Маттео испуганно захихикал.

– Как будто мне мало двух невыполнимых задач! Андрис, я даже не знаю, что такое Кабал!

– Я только что сказал тебе это.

Внезапно, Маттео понял.

– Артефакт? Сердце Халруаа?

– Ну, рад знать, что дворцовая жизнь не сделала тебя тугодумом, – сухо заметил Андрис.

– Это вызывает у меня жуткое ощущение, – задумчиво произнес джордайн. – Всю свою жизнь я слышал разговоры о секретной группе магов, которая загадочным образом поддерживает и контролирует правительство страны. Ты говоришь, что в этих россказнях нет и доли правды?

Слабая улыбка Андриса была полна горечи.

– Иногда истину можно найти только в слоях иронии.

– Если это не пословица джордайнов, ей стоит таковой стать, – ответил Маттео. – Откуда ты все это знаешь?

– Я прочел гримуар Ахлаура, – напомнил Андрис. – Я знаю, почему был создан артефакт, как знаю и то, во что он превратился. Его нужно уничтожить.

Долгое время Маттео оценивал все рассказанное другом.

– Некогда я принял бы на веру любое твое слово. Прости меня, но эти дни в прошлом.

Призрачный джордайн кивнул.

– Справедливо. Ты видел, как ларакен выпивал жизненную энергию – магическую сущность – всех эльфов, с которыми ему пришлось столкнуться.

Маттео отвел глаза от полупрозрачного тела друга.

– Да.

– И куда уходила эта магия?

Маттео моргнул, а потом нахмурился.

– Мне кажется, ларакен питался ею, подобно тому, как мы питаемся пищей.

Андрис покачал головой.

– Ларакен – просто канал. Украденная жизненная сила перетекает в самое сердце древнего хранящего магию камня.

– Ты в этом уверен? – надавил Маттео.

– Я видел подобный камень в болотах Килмары. Я принес его Киве, и она уничтожила артефакт. Тогда я увидел, как души эльфов, многие столетия томившиеся внутри, обрели свободу. Никогда я не знал подобной радости! Всякий раз, когда действия Кивы смущали меня, я вспоминал о том моменте и своей роли в нем.

Маттео кивнул, наконец понимая мотивы друга.

– Ты мне поможешь? – тверже спросил Андрис.

Маттео все еще колебался.

– Ты хочешь уничтожить артефакт, который поддерживает власть короля Залаторма?

– Почему нет? Не ты ли говорил мне, что союз со злом добра не принесет? Ты также говорил мне о конфликте между тремя патронами джордайна: истиной, верностью Халруаа и верностью магам. Настало время открыть правду. И быть может тебе придется выбирать между патроном и благом Халруаа.

Возможно, подумал Маттео, это именно то, чего желает Залаторм. Быть может Кабал и был таинственным “предметом”, зачаровавшим Беатрикс.

– Я помогу, – согласился он. – Взамен, поклянись мне, что не попробуешь бежать. Поклянись своей эльфийской честью.

Нечто мрачное и холодное, таившееся во взгляде Андриса, отступило.

– Не думаю, что ты понял, как это важно для меня.

– Не полностью. Но я учусь понимать важность кровных уз.

Он протянул руку, и друзья сжали ладони друг друга, словно никогда не расставались.

– Ты не пожалеешь об этом, – пообещал Андрис.

– Не думаю. Я уже жалею об этом, – ответил Маттео, шутя лишь наполовину.

Коридор упирался в запертые ворота. Маттео повысил голос, подзывая стражу. маленькой отряд быстро бежал к нему. Джордайн выделил человека, носившего знаки отличия.

– Отпустите этого человека, – сказал он.

Охранник ощетинился.

– По чьему приказу?

Маттео вздернул бровь. Этот властный жест заставил Андриса подавить улыбку. Охранник опустил голову, неуверенно кланяясь.

– Не смею спорить с советником короля, но этот человек только что пытался совершить побег!

– Он дал мне слово, что не сбежит. А вам?

Командир отряда открыл рот, а потом резко захлопнул его, сжимая губы в тонкую линию.

– Нет, – сказал он через мгновение.

Маттео многозначительно кивнул на дверь. Стражники сняли замки и убрали магические ловушки.

– У тебя отлично выходит, – пробормотал Андрис, когда они зашагали по коридору. Намек на старый огонек вернулся в его полупрозрачные карие глаза, а в голосе послышались нотки былого товарищества.

Маттео покосился на друга.

– Кажется, я учусь. Не думал, что придет день, когда я смогу перехитрить Андриса. Да еще с помощью стола! Говорят, человек подобен оружию, способному его повалить!

Призрачный джордайн фыркнул.

– Иди вперед. Наслаждайся моментом.

– И буду! Такими темпами я скоро превзойду тебя в бою!

Андрис улыбнулся широкой открытой улыбкой.

– Как недавно заметил один мудрец: “Чаще повторяй эту мысль. Если слова действительно имеют силу, они, в конце концов, смогут воплотить идею в жизнь”