Текст книги "Тринадцатый день (СИ)"

Автор книги: Элеонора Лазарева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

– А может быть, я не хочу показываться никому?

– Ну, если вы не так прекрасны, как описывают, то мое разочарование будет не столь тягостным для вас, как мой рассказ об этом герцогу. Что он подумает?

– Ах, мне все равно, что тот подумает, мне интересно, что подумаете вы. Смотрите. Хороша картинка?

Когда она подняла мантилью и откинула ее назад, то Янина была ошаломлена. Белая кожа, большие ярко-синие глаза, чуть вздернутый носик и алые губки, в улыбке показывающие жемчуг зубов, смогли даже ее повергнуть в смятение. А золото локонов, и высокий лоб, поразили окончательно.

– Вы прекрасны, графиня, настолько, насколько холодны и жестокосердны.

–Почему же? – Удивилась она.

– Теперь я понимаю моего герцога, как он страдает, когда не видит такую красоту. Он не может рассказать вам о своей любви. Ваше сердце и душа закрыты для него. Но почему? Ведь нет лучше мужчины, чем герцог во всей Иллирии. И он не знает, что еще может сделать, чтобы доказать любовь.

–А что бы вы сделали, будь на его месте?

– О, если б был бы так влюблен, то у врат любимой сплел бы я шалаш. И каждый день взывал бы к ней с любовью.

И она запела:

– Жил-был художник один,

домик имел и холсты,

но он актрису любил,

ту, что любила цветы.

Продал художник свой дом,

продал картины и кров,

и на все деньги купил,

целое море цветов.

Миллионы, миллионы алых роз,

из окна, из окна видишь ты,

кто влюблен, кто влюблен и всерьез,

свою жизнь превратит в цветы.

Оливия сидела затаив дыхание. Потом вдруг встала и пошла к ней навстречу. Янина остановила пение. Подойдя ближе, она протянула руку и провела по щеке Янины. Та, от неожиданности, дернулась в сторону. Оливия молча обошла ее вокруг и остановилась напротив.

– А вы способны полюбить? – Спросила она, как-то странно глядя ей в глаза.

– Вероятно да, как впрочем и любой другой человек имеющий душу и сердце. Как герцог, например, умный добрый мужественный и бесконечно преданный вам. Разве он не достоин вашей любви?

– Ах, оставьте оды восхваления Орсино ему самому. Я не могу полюбить того, кто не вызывает во мне ничего, кроме досады. И он никак этого не хочет понять.

– Примите его и услышите боль его сердца. Может быть тогда и ваше сердце оттает.

– Мне не нужна его боль, и мне не нужен герцог.

– Но кто же тогда покорит ваше сердце, жестокая! – Вскричала Янина.

– О, это большая тайна, милый Ян. И может быть, когда-то вы ее узнаете. А сейчас прощайте и вот вам за труды.

Она бросила на стол мешочек, в котором звякнули монеты. Янина скривилась.

– Сударыня вы несколько ошиблись, я посол, а не посыльный и мне не нужна оплата за мои труды. Мне жалко моего прекрасного герцога. Ваш отказ разорвет его сердце. Но уверяю вас, когда-то и вы узнаете такие же муки на которые обрекли его. Прощайте – прекрасная холодность.

Янина поклонилась и вышла. Оливия задумчиво стояла, глядя на закрытые двери.

–Мария! – Закричала графиня. – Срочно ко мне!

Она сняла с пальца кольцо и подала его удивленной девушке.

– Отнеси ему и отдай! – Махнула она рукой.

– Кому?

– Этому юноше. – И увидела ее вдруг округлившиеся глаза. – Это подарок герцога. Мне он не нужен. Иди.

Мария поклонилась и выбежала из комнаты. Янину она догнала, когда та уже садилась в седло.

– Постойте юноша! – Кричала она, махая ей рукой. – Графиня отдала назад подарок герцога. Заберите.

И сунула ей кольцо в руку. Потом повернулась и убежала. Ворота закрылись, а оторопевшая Янина все еще сжимала странный предмет.

– Какое кольцо? – Шептала она, рассматривая золотой ободок с голубым камнем, очень похожим на синь глаз графини. – Герцог ничего не передавал.

Потом она постояла немного и ахнула.

– О, Боже! Она в меня влюбилась?

Засмеялась и, подкинув, поймала его, зажав в кулак.

– Вот так ты и попалась, птичка золотая!

Запрыгнув в седло, она, смеясь, направила лошадь в замок Орсино.

Глава 22. День десятый. Ян

Прибыв на место, Ян послал в храм матроса с запиской от епископа. Ему нужна была нормальная одежда и экипаж. Через час то и другое прибыло. Двое служков охая и ахая, одели смеющегося священника, и Ян повел его к карете. Подав руку, помог взобраться на подушки.

– Я не прощаюсь с вами, юноша, – сказал он, – и хочу видеть вас. Чтобы не случилось, вы можете обратиться ко мне с любым вопросом. У меня здесь определенный вес и к тому же мы дружны с правителем здешним герцогом Орсино. Я его личный священник. Да и просто так приходите. Мне, старику, будет приятно с вами поболтать.

– Обещаю, святой отец. – Склонил голову Ян.

– Успехов вам во всем! – Он перекрестил склоненную голову Яна, и карета уехала.

Вначале он вместе со шкипером посетили таможню и зарегистрировали судно, как законную прибыль при двух свидетелях. Затем определились в гостинице, и Ян захотел осмотреть город. Верзила повел его в центр и на рынок, где можно было познакомиться сразу со всем здешним колоритом.

Ян с любопытством заглядывал в лавки, пробовал вареный, жареный, печеный товар, прикупил себе обновки. Приоделся по местным меркам очень прилично, приобрел при советах Верзилы отличные ножны для своей шпаги, что вынес из подземелья. Посмотрел ярмарочный балаган и попал на представление в шапито, передвижной цирк.

Они побывали в порту на рыбном рынке и Ян увидел настоящий, как говорят в Одессе, рыбный Привоз. Чего здесь только не было. Богат и добродушен народ Иллирии. Видно сразу хорошего и умного владыку этих земель. Хотел бы Ян с ним познакомиться, но вспомнил, что пока он не дотягивает до местной знати. Но ему вовсю подмигивали местные девушки и молодки оглядывались на красивого молодого капитана. Ян тоже приглядывался к ним и улыбался, завидя хорошенькую мордашку.

– Не прочь развлечься? – Толкнул его плечом Верзила.

– Как это? – Удивился Ян.

– А вон смотри, какие бабенки тебе глазки строят. Думаю, не откажут в ласке. Тем более есть чем заплатить. Так что, идем?

Ян напрягся и, вспомнив о интересных болезнях еще им неизвестных, покачал головой.

– Нет, не сегодня. Как-нибудь потом. Согласен?

– Как скажешь. – Пожал плечами Верзила. – Ты – капитан.

Так они и шли под крики товарок и гомон голосов, шума моря и скрипа колес телег.

Поздно, к вечеру, они заявились в таверну, где их уже ждал шкипер, и рухнули за заказанный стол. Дебелая, разбитная подавальщица принесла им миски с тушеным мясом и жареной рыбой, овощами, кусками ароматного свежеиспеченного хлеба и большие кружки пива, с высокой белой пеной. Почувствовав голод, они принялись за еду, едва переговариваясь. Потом отвалились с полными животами и огляделись.

В таверне было много народу. Здесь толпились моряки и перекупщики, рыбаки и мелкие купчишки. Слышался смех и сквернословие, пьяные крики и шутки. Дым взвивался вверх и стоял дымовой завесой. Именно здесь шкипер обещал подыскать команду на судно Яна, которое теперь, после регистрации, носило имя «Янина». И пока шкипер разговаривал с какими-то знакомыми, подсаживаясь то к одному, то к другому, Ян осматривал помещение. В углу он заметил колоритную фигуру плотного с животом мужичка в дорогом камзоле и рядом худощавого невысокого молодого мужчину с длинной шпагой на боку. Было видно, что она ему только мешает, что не привык к постоянному ее ношению. А вот перевязь, к которой она была прикреплена, была шита золотом и даже каменьями. Сразу видно, что человек богат и знатен.

Ян вспомнил свою, и загордился, потому что его шпага не уступала тому щеголю, и даже была дороже и богаче.

– Хорошо бы еще научится работать ею, а не махать, как палкой. – Думал он, разглядывая мужчин. Но его обещал научить Антонио и он верил, что получит самые лучшие уроки.

Мужчины, привлекшие внимание Яна, пили, и видно было, что не один кувшин уговорили. Тут толстый поднял голос и начал что-то мелкому выговаривать и доказывать, но тот упрямо мотал головой и закрывал руками лицо.

Наконец Яну надоело смотреть на местных пьяниц и он пошел к шкиперу, что сидел недалеко от того стола. Там тоже разливали по кружкам.

– А, вот и наш капитан! – Протянул руку он. – Присаживайся. Знакомься это самый лучший знаток нужных нам людей.

Ян пожал руку и присел за стол. Ему налили вина, и он его пригубил. Поднял глаза и увидел того толстого мужика в дорогом камзоле. Он сидел недалеко и смотрел на Яна так, будто увидел чудо-чудное и даже несколько протрезвел. Ян подмигнул ему и прихлебнул еще раз. Тот вообще рот открыл от изумления. Ян хмыкнул и отвернулся. Сделав все свои дела, договорившись встретиться завтра в это же время, Ян со шкипером и Верзилой вышли из трактира. По пути он обратил внимание, как тот толстяк привстал даже, провожая его взглядом. Ян приподнял берет в привествии и махнул ему слегка. Тот аж поперхнулся и закашлялся. На выручку к нему пришел мелкий и стучал по спине, пока Ян с компанией не покинули трактир.

Сегодняшний первый день на земле Илларии закончился.

Что-то будет завтра.

Глава 23. День одиннадцатый. Янина

– Вот и все, мой герцог. – Завершила свой рассказ Янина, когда после завтрака они сидели в его кабинете. – Она была упряма и твердила с завидным постоянством, что к вам равнодушна. Но она понимает ваши чувства и сочувствует им. И все.

– И все? – Вскрикнул Орсино. – Как я мог любить эту бесчувственную куклу! Ей все равно, тогда и мне будет все равно. Я хотел постепенно раскрыться перед ней и привязать к себе не свадебным обрядом и приказом короля. Она же не захотела моего внимания, значит придется ей выйти замуж без моей любви.

– А как же без любви, мой герцог?

– Как и все, кто не смеет ослушаться своего короля.

– Но это же ужасно! – Вскочила Янина. – Без любви идти под венец, врагу не пожелаешь.

– Да ты что знаешь о любви, мой мальчик? Как можешь судить и о браке? Неужели был тоже влюблен?

– Я была... то есть моя сестра, о которой вам рассказывал, была влюблена и испытывала к нему самые нежные, самые прекрасные чувства. Она готова была отдать за него даже жизнь. Но он не видел в ней достойную его любви, да и сам не любил ее. Он любил другую, и был ею увлечен. Сестра несла в себе безответную любовь.

– И как же он не смог разглядеть ее?

–Мог, бы наверно, но не захотел. Вот теперь представьте, что эта девушка любит вас, а вы Оливию. Она признается вам в любви, а в ответ лишь слышит, «простите, но я люблю другую». А вскоре узнаете, что вас принуждают на ней жениться. Что скажите вы?

– Конечно отвергну. Я мужчина и мне держать ответ перед семьей.

– А если вам прикажет король?

– Даже если прикажет, я смогу его уговорить и женюсь на той, которую хочу видеть своей женой.

– Какие же вы…мы мужчины жестокие. Вот почему так страшно бывает открыться одинокому сердцу.

– Жаль твою сестру, поверь, но думаю, что она еще встретит свою настоящую любовь.

– Уже встретила. – Тоскливо прошептала Янина.

– Что ты там бормочешь мой юный друг, иди сюда и присядь ко мне ближе. Хочу, чтобы ты написал графине мое последнее послание о возможной встрече. Иначе следующая будет у аналоя. По приказу короля.

Янина вздохнула и присела к столу Орсино. Тот придвинул ближе к себе ее стул и протянул ему перо и бумагу. Положив руку на спинку, заглядывал через плечо, почти прикасаясь губами к ее виску. Он тихо вздыхал, и она ощущала его горячее дыхание на своей шее. Янина не могла писать в такой близости с герцогом. Руки ее подрагивали. Потом почувствовала его пальцы на своем плече. Они поглаживали его, расправляли какие-то несуществующие складки. Еще немного и он коснется ее щеки. Она не выдержала и вскочила. Ее лицо горело, и вся трепетала от страха и желания.

–Я закончил примерное письмо. Вам стоит его прочитать и дать мне переписывать уже с вашими дополнениями и изменениями.

– Это просто невыносимо! – вскричал герцог и подскочил с места, – Иди к себе Ян, я посмотрю и потом оставлю здесь на столе. Отнесешь Оливии и не вернешься обратно без ее ответа. Теперь он мне обязательно нужен. Иди.

Янина выскочила из кабинета и бросилась в свою комнату. Там она быстро переоделась и присела на кровать, обдумывая случившееся. Теперь она видела, что и Орсино испытывает к ней чувства, но боится сам себя и ее, так как понимает, что пугает молодого человека.

–А я не молодой человек, – вздыхала она, – я молодая девушка и мне так приятны ваши касания, ваше горячее дыхание. Я бы не отрывалась от ваших губ, я бы таяла в ваших объятиях. Я бы никогда не позволила вам страдать от неразделенной любви.

Она упала на кровать и закрыла глаза. И уснула. Проснулась оттого, что кто-то гладил ее по щеке. Она не стала открывать глаза, она поняла, что рядом лежал герцог и слегка касался пальцем ее губ.

– Почему ты не девушка? – Услышала она.

И были в его голосе такое разочарование и тоска, что она боялась даже пошевелиться, боялась, что сорвется и тотчас ему откроется. И тогда она погибла. Герцог не простит ей такое предательство. Она молчала. Потом он встал, и вышел. Когда она открыла глаза, рядом лежал лист бумаги. Там было только два слова.

«Готовься к свадьбе». Орсино, Герцог Иллирийский.

Схватив письмо, она бросилась к Цезарио. Он, как обычно сидел за своим рабочим столом и читал, держа лупу в руке.

–А, мой мальчик, проходи, садись. Ты кажешься мне бледным. Что случилось? Уж не заболел ли ты часом?

– Нет, Цезарио, я здоров. Вот пришел показать тебе письмо герцога и сказать, что он решительно решил жениться.

– Так это ж замечательно! – Хлопнул тот в ладоши. – Наконец-то он перестанет терзаться и заведет семью, детей. Сколько можно ходить в холостяках.

– Но Оливия не любит его. Вчера она мне заявила официально и твердо.

– Не любит сегодня, полюбит потом. – Хмыкнул Цезарио. – Наш герцог сумеет ее уговорить. А что еще женщине надо, верно? Хороший муж и хороший доход.

–Еще нужно, чтобы Его любили, Цезарио.

– А кто же его не любит. Любят все. Даже ты.

– Да. Я люблю его и очень.

И она расплакалась. Цезарио замер, потом отодвинулся.

– То есть кАк любишь? – Осторожно спросил он. – Как я пОнял?

– Да, вы правильно поняли! – Всхлипнула Янина.

– Этого не может быть, мой мальчик! – Подскочил старик. – Этого не должно быть! Ты же юноша!

– Я не юноша, мой добрый Цезарио, я девушка! – Вскрикнула она и закрыла ладонями лицо.

– К -к-ка-ак девушка? – Оторопел старик. – Что значит, ты девушка?

– Вот так, я девушка и зовут меня Янина.

И она рассказала ему всю свою историю. Цезарио сидел оглушенный и растерянный. Он не мог переварить услышанное, не мог представить, что сидевший перед ним Ян и не Ян вовсе, а девушка в образе своего брата. Теперь он понимал все то странное поведение ее, видел хрупкость и женственность черт, ее боязнь и смущение мужского общества.

– Как же ты жила все это время, мой мальчик, прости, моя девочка? – Покачал головой старик – И я, старый дурак, ведь замечал несуразность твоего поведения, но списывал ее на юность и неопытность.

– И что мне теперь делать, подскажи Цезарио? Мне уходить?

– Я не знаю, милая, не могу тебе советовать. Но если об этом узнает герцог, то не оберешься неприятностей. А я все равно буду тебя защищать. Ты стал, то есть стала мне дорога. И сейчас я рад даже, что ты девочка, девушка, что у меня будет хорошенькая дочка. Верно?

Янина улыбнулась сквозь слезы, кивая головой.

– Ну-ну, не плачь! – Привлек он ее к себе. – Я не дам тебя в обиду.

– А если и другие узнают? Что тогда?

– Ты про Джузеппе? Да он будет просто в восторге. После того, как ты показала ему тот соус и салат, он все сокрушался, что ты не девушка. Говорил, что из тебя получилось бы отличная хозяйка. Вот теперь ты ему угодила. Про остальных слуг и стражей не берусь судить, но им все равно. А вот герцог.

Он задумался.

– Ничего, не переживай, мы с Джузеппе что-нибудь придумаем. А сейчас беги в замок к Оливии и передай письмо.

Янина вытерла слезы и кинулась к конюшне. В душе у нее поселилась надежда. Все же двое из герцогского замка уже готовы принять ее как девушку. И они имеют вес у герцога. По крайней мере, может быть сумеют убедить его, что она не шпионка.

Вскоре она стучалась в ворота графини. Ей открыли двери и пригласили входить. Янина удивилась и вошла. Ее встречал шут Фесто.

– Прошу пройти за мной, господин. Графини нет пока, она в храме вместе со своей камеристкой. Но вы можете подождать ее в гостиной.

– Я не буду проходить, господин шут. Вот должен передать письмо графине лично в руки. На этом моя миссия закончена. Но ждать ее нет смысла. Скажите, что его я предоставлю завтра.

Она поворачивается к выходу, как видит, выходящего из ворот сэра Тоби. С ним еще одного рыцаря, худого, щуплого, в богатом бархатном камзоле с перевязью через плечо и длинной шпагой. Оба в хорошем подпитии.

– О! – воскликнул сэр Тоби, увидев девушку, загородил ей проход. – А вот и наш герой. И с чем сегодня пожаловали к нам?

– Не ваше дело, господин хороший. Я с письмом от герцога, но сейчас ухожу. А вам неплохо бы проспаться.

– Как не мое? – положил руки в боки сэр Тоби, – А вот указывать негоже. У тебя еще молоко на губах не обсохло, юнец, а все указывать спешишь, мне, дяде графини. И вчера ты был не слишком вежлив. И к тому я не знал, что тоже любишь выпить.

– Не придумывайте чепухи! – Посторонилась от него Янина. – И дайте мне пройти, наконец.

– Да кто вас держит! – Пофыркал тот. – Уж не такая важная ты птица. Давай валяй к своему герцогу. Да скажи ему, что не видать ему моей племянницы, как своих ушей.

Янина пожала плечами и быстро выбежала за ворота.

– Футы-нуты! – Сморщил губы сэр Тоби. – Вчера мне подмигивал и смотрел так нагло. А сегодня делает вид, что не знает. И еще пеняет мне на выпивку. Я у себя дома! – Крикнул он, якобы Янине. – Не совсем мой, но дом моей племянницы. А ты, что тут стоишь? – Увидел он Фесто.

– Да, вот, впустил его с письмом от герцога для Оливии.

– Так иди и вручи.

– Письмо не отдал. Графиня в церковь ушла. С Марией.

–Да! – Оттопырил тот губу в раздумье. – Тогда пойдем в подвальчик, пока баб нету и некому приказывать, и выпьем за здоровье моей племянницы. И ты иди с нами сэр Эгюйчик. Это шут Фесто, не стесняйся его. Он никому не скажет.

– А если Оливия узнает, что я сижу в ее подвале и пью ее вино, она не будет сердиться?

– Ах, мой дорогой Эндрю! – Толстяк схватил того под локоть. – Я здесь не последний человек. Так что меня слушаются и мне позволяется пить хорошее вино. Кстати, в том трактире оно тоже было неплохим, помнишь?

Эгюйчик кивнул и тут же икнул.

– Подхватывай его под другую руку, Фесто, и пойдем, пока другие жители не вернулись из храма. Им полезна проповедь, а нам кружка вина, прости Господи!

Глава 24. День одиннадцатый. Ян

Он вышел из мэрии и сплюнул. Досада брала. Здесь, как и в его мире тоже процветала чиновничья волокита. Нужно было ждать целую неделю, чтобы получить лицензию, и только потом можно набирать матросов, чтобы не было неприятностей с портовой службой по их найму. Там же придется оформлять наряды и договоры на корабельные работы. И так, все отвратительно застопорилось. Корабль надо отвести на реставрацию и основательно подремонтировать, получить лицензию, потом оформить ее в капитанском клане и только потом нанимать людей. Но скоро начнется путина, и самые лучшие будут уходить в море. Ему же останутся крохи или новички в морском деле.

Ян стоял и негромко ругался, когда вдруг его взгляд упал на монаха, быстро шагающего через площадь.

– Да! – Стукнул себя по лбу Ян. – Мне надо идти в храм и найти там моего епископа. Он обещал помощь? Вот и пусть поможет.

Сбежав по лестнице, он догнал того монаха и остановил его, преградив путь.

– Простите, отец мой, – обратился к нему, – у меня вопрос. Не могли бы показать дорогу к храму? Я здесь впервые.

Монах внимательно выслушал его и махнул рукой.

– Идите прямо, сын мой. Не заблудитесь. Это и есть дорога к храму.

Поблагодарив его и испросив благословления, по местным правилам, раз обратился к священнику, Ян быстрым шагом двинулся на встречу с епископом. Вскоре показалось красивое высокое здание с куполом и крестами. Перед ним небольшая площадь, запруженная каретами и людьми. Видимо уже прошла утренняя месса и народ расходился. Ян поднялся по ступеням храма и вошел в открытые ворота. Само помещение было небольшим, но уютным, и оформление такое же, как и в его мире, в старом христианском стиле. Скамьи по обе стороны центрального прохода и прямо перед ним аналой и рядом тумба для проповедей, справа небольшой орган и хоры для певчих. Он осмотрелся. Кругом стояли или сидели прихожане, другие уже шли к выходу. Ян не знал, как можно вызвать епископа и подошел к молодому монаху, который удалял огарки свечей по краям святого стола.

– Не скажите ли мне, как найти епископа Андрия?

– Он сейчас занят. У него графиня. Могу вам предложить подождать. И скажите, как вас представить?

– Скажите, что капитан Ян просит аудиенции. Он знает меня.

Монах поклонился и ушел, унося с собой чашу с огарками, а Ян присел тут же на первую скамью. Вскоре открылась боковая дверь и из нее вышла небольшая женская фигурка в богатом платье с черной мантильей на голове. Она прошла к ступеням аналоя и приклонила колени, опустив голову, что-то тихо шептала. Вероятно, молилась. Ян с каким-то странным чувством умиления смотрел на нее, и в нем рождалось странное желание посмотреть ей в лицо. Почему-то он решил, что оно его должно удивить. Поняв, что это можно проделать лишь у святой чаши, он быстро прошел к чаше у входа и дождался свою незнакомку. Когда она подошла, Ян опустил свою ладонь в воду и протянул ее, подавая для прикосновения. Фигурка замерла около него, потом взметнулась назад мантилья, и перед Яном показался …Ангел!

– О, как вы прекрасны! – Проговорил он, не отрывая взгляда от ее лица. – Я никогда не видел ничего красивей в своей жизни. Ваш облик рождает слова любви, и даже они не смогут выразить их, так как любое слово безлико пред вашей красотой, синьора.

Он склонил голову и, когда та с улыбкой коснулась его ладони, прихватил ее пальцы и прижал к сердцу.

– Не говорите мне, что не хотите видеть, я вас найду везде, где бы вы не спрятались. Свое сердце кладу к вашим ногам, а душа уже танцует пляску счастья.

– Раз вы так настроены, то проводите меня к карете. – Проговорила она, подхватывая его под локоть.

Он шел рядом с ней и не отрывал взгляда, любуясь прелестным девичьем лицом, фигурой, вспоминая ее милый говорок и лучезарную улыбку. Просто он влюбился сразу, был сражен наповал. Подведя к карете, что указала ему, он только тогда опомнился, когда услышал голос другой девушки, которая стояла рядом.

– Господин хороший! – дергала она его за рукав. – Может оставите руку моей госпожи и поможете ей войти в карету?

Тут он понял, что стоит и держит ту за руку и они смотрят друг на друга. Он также видит, что и ей приятно его прикосновения, и она не прочь продлить их даже сейчас. Но тут к ним подбегает монах и кричит, что епископ ждет его у себя.

Ян будто очнулся и, склонившись, поцеловал тонкие пальчики девушки.

–Ян, провожайте же графиню Оливию. – Проворчала Мария, протягивая ей руку и подсаживая, но он отвел их и, приподняв ее за талию, помог взобраться в возок. Потом захлопнул дверцу и увидел вновь, показавшее в окне улыбающееся личико девушки.

– Я жду вас завтра у себя. Приезжайте обязательно! – Крикнула она, когда карета уже тронулась с места.

– Я буду! – Откликнулся Ян,. – Ждите!

Он стоял и смотрел на удаляющееся счастье.

– Оливия! – Шептали его губы. – Оливия, ты мое счастье!

Потом глянул на монаха, который тоже смотрел в сторону уехавшей девушки и, хмыкнув, толкнул его локтем.

– Что прибалдел? Как она?

– Прекрасная Оливия! – Прошептал тот, закатывая глаза.

– Ты знаешь ее? – Спросил Ян, шагающего рядом молодого монашка.

– Конечно. – Кивнул он. – Кто же не знает графиню! Она часто приходит на исповедь к нашему епископу. Особенно в последнее время.

– И почему в последнее время? Она замужем или обручена?

– Нет, что вы! – Монашек аж подскочил. – Она – святая. Никого не хочет видеть и никого не пускает к себе в замок.

– И почему же?

– После смерти любимого брата заперлась и оплакивает его гибель.

– Даже так. – Протянул Ян и задумался. – Тогда почему его позвала? Может быть, и я ей по нраву пришелся? Это было бы здорово!

–А ты знаешь, где находится ее замок? – Спросил у монашка.

Тот фыркнул:

– Конечно. Кто же его не знает! Самый красивый во всей Иллирии. Даже красивее герцогского. – Он понизил голос. – Только я это вам не говорил.

– А в чем дело?

– Говорят, что сам герцог сватается к ней вот уж год и она ему отказывает постоянно.

– А что же тот?

– А он шлет ей любовные стишки и просит о встрече.

– И она?

– А она не пускает ни его посланников с любовными посланиями, ни его самого. Вот так. Постится и молчит за крепкими запорами замка. Даже сам епископ уже уговаривал ее открыться миру, но она только твердит, что ей никто не нужен. А вот вас, капитан, она приметила, по-моему, – хихикнул он, искоса глядя на серьезное лицо Яна.

– Как знать. – Проговорил тот в пол голоса.

Тут они приблизились к дверям священника, и монашек поклонился и ушел, а Ян постучался.

– Да-да, входите! – Послышался старческий голос.

– А вот и вы, мой спаситель! – Поднялся к нему навстречу в парчовой сутане с красной шапочкой на голове его бывший «кок».

– Что привело вас, мой друг, какая беда?

– Нет, что вы, падре, не беда, несправедливость, только. Оформление моих бумаг задерживают местные чиновники, и мне трудно будет подобрать нужную команду на мой корабль. А вы сами понимаете, как это сейчас необходимо, ведь впереди путина и лучших заберут другие капитаны.

– Не волнуйтесь, мальчик мой, я помогу вам в этом деле. Сегодня же пошлю весть мэру, и он распорядится не тянуть с вашим делом. Присядьте, в ногах правды нет. И я хочу угостить вас. Не откажите старику, пообедайте со мной и скажите свое мнение моим рецептам.

Ян кивнул.

– С удовольствием. Не откажусь.

Они присели за большой стол и двое иноков шустро расставили перед ними закуски и горячее, вино и фрукты. И когда они приступили к десерту, епископ задал ему вопрос о вкусе поданных блюд. Тот выражался только высоким штилем. Ян рассказал, что помня их разговор о рецептах, кое-что принес ему и передал начертанные наспех описания пиццы и пасты карбонаре. Епископ был в восторге и обещал обязательно приготовить и его пригласить отведать. Потом вопросы перешли и к личной жизни. Он поинтересовался, как близко тот знаком с графиней Оливией.

– Видел вас в окно, как вы стояли, словно голубки, держась за руки.

–Не поверите, святой отец, только что познакомились. И я был сразу же сражен ее красотой.

– Да, многие пытаются ей сделать предложение даже сам герцог о нее зубы сломал. Никого не принимает. Но сегодня я видел ее с вами и почему-то решил, что вам она не отказала. Верно?

– Не знаю прежних ее правил, но меня она позвала завтра к себе.

– О! – Возвел руки к небу епископ. – Наконец она влюбилась! Она в вас влюбилась, мальчик мой!

– Почему вы так уверены, падре?

– Да потому что, только вот недавно я ей советовал открыться миру и не прятать красоту за крепкими воротами. Она, знаете ли, проходит, а вот любовь остается. Но для этого надо влюбиться. Что и произошло. И рад за вас, дети мои, и готов хоть сейчас провести обряд венчания.

– Ну, что вы, святой отец, она же даже имени моего не знает и видела впервые. А вы так сразу и о браке. Надо поближе познакомиться, утвердиться в своих чувствах.

– Поверьте, мой дорогой, что девушек надо брать сразу же, пока они не опомнились и вновь не закрылись в своих замках.

– Вот. А когда опомнятся, то будет очень плохо для обоих.

– Когда опомнятся, то будут уже глубоко беременны, капитан, и некогда думать о глупостях. Надо будет думать о семье. Или ты не хочешь встретиться с Оливией вновь? Или она не затронула твое сердце?

– Ох, как затронула, падре. И я пойду на приступ. Буду брать эту крепость.

– А я тебе помогу. – Похлопал он его по руке. – Вот завтра и начнем.

Глава 25. День двенадцатый. Янина

(замок Оливии)

Рано утром в подвальчик, где недавно пили и гуляли всю ночь сэр Тоби с шутом и Эгюйчиком, спустился управляющий Мальволио, и начал выговаривать им за бурную ночь и шум в этой половине замка.

– Я доложу о вас госпоже сэр Тоби, и вам не поздоровится. А еще и вы, господин, туда же. Не стыдно?– Обратился он и к Эгюйчику.

– Что ты себе позволяешь? – Поднялся, шатаясь сэр Тоби. – Кто ты такой? А? Я спрашиваю? – Тыкнул в него пальцами и вытолкнул за порог. – Можешь бежать к моей племяннице и жаловаться ей, ябеда.

Мальволио с досадой хлопнул дверьми и наткнулся на Марию, которая тоже спустилась с кувшином вниз.

– Вы что здесь делаете, Мальволио? – Удивилась она, глядя на возмущенное лицо управляющего.

– Пытался утихомирить толпу разбушевавшихся пьяниц. – Буркнул тот.

– И что? – Хихикнула камеристка. – Удалось?

– Увы, нет. – Вздохнул мужчина – Но по крайней мере я попытался. Пойду и доложу графине.

– Постойте, Мальволио! – Остановила она его при выходе. – Не советую ходить сегодня к ней. Она все равно ничего не сделает сэру Тоби. Ну, если только пожурит его. Все-таки он ее дядюшка, что ни говори.

– Но это не дает ему права приводить сюда компанию и шуметь по ночам.

– Да, вы правы, но уж простите его. Он так одинок и его поведение диктуется печалью по ушедшему племяннику.

– Да, что вы говорите, Мария? Раскройте глаза. Он одинок, скажите же вы. Да там полно его таких же пьяных дружков в виде хлипкого рыцаря да жуткого шута.

– И все же, господин управляющий, не стоит ворошить пчелиное гнездо. Как бы чего не вышло.

– Я послушаюсь вашего совета, Мария, вы всегда были трезвомыслящей девушкой, но предупредите этих. – Он с презрением показал пальцем на дверь. – Пусть они прекращают свою гульбу.

Повернулся и ушел. Мария покачала головой и толкнула двери погребка. Там за столом с кружками были трое. Двое склонились над сидящим третьим и вглядывались в бумагу, что тот писал. Потом оглянулись на вошедшую девушку.

– Что тут происходит, господа? Только что встретила возмущенного Мальволио. Он просто брызгал слюной от гнева.

– Ах, душа моя, Мария! – Подошел в девушке сэр Тоби и приобнял ее за талию. – Мы тут сочиняем требование к поединку.

– К какому такому поединку? – Ахнула она.

– Так вот этот рыцарь, – махнул рукой на Эгюйчика, – собирается драться на шпагах с тем юным посланником герцога, что был здесь вчера.

– Вы с ума сошли! – Вскрикнула она. – Да графиня вас сотрет в порошок за такие проделки. Еще чего не хватало, в ее замке поединок!

– Так, захотел сам рыцарь. – Уже еле стоял Тоби, держась обеими руками за Марию. – Хочет доказать, что он более достоин, чем этот юный прыщ. Вот сейчас пошлем вестника в герцогский замок и потом понаблюдаем за их состязанием. Кто кого. А там все решим.