Текст книги "Амазонка (СИ)"
Автор книги: Елена Золотарева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)
45. Магнит для неприятностей
– Малыш, срочно уходим! – Дор схватил мою руку и быстрым шагом повел в сторону дома.
Он все так же был улыбчив и приветлив со всеми, кто встречался на нашем пути, но я чувствовала его внезапно возникшее напряжение. Когда же они переглянулись с Шанго, послав друг другу сообщения, я окончательно убедилась, что происходит что-то неладное.
Я понимала, что сейчас задавать вопросы будет неуместно и мне лучше довериться своему мужчине и поспешить скрыться от чужих глаз. Однако, я успевала рассматривать происходящее вокруг. Шан быстро распрощавшись с инженером, пошел навстречу человеку, от взгляда на которого по спине пробежались мурашки.
Он был чрезмерно высоким и неправдоподобно худым, и, если бы не человеческое лицо, я приняла бы его за столб. Но, назвав лицо человеческим, я тоже погорячилась. Это было лицо смерти: бело-голубое, худое, словно кожу натянули на череп, со впалыми глазами и выдающимся прямым носом. Губ, кажется, вообще не было, либо они были настолько тонкими, что создавалось такое впечатление. Он был одет в балахон, подвязанный веревочным поясом, какие носят монахи, только вот ткань была вовсе не аскетичной. Она блестела на солнце, и глубокий синий цвет красноречиво вещал о том, что этот человек не из бедных. В его руках был посох, превышающий высоту его же роста, но самым примечательным было то, что по всей длине этот посох был увешан черными мешочками и пучками трав. Странный человек…И очень страшный…
Дор молниеносно закрыл калитку за нами, и положив руку мне на поясницу, легко, но требовательно подтолкнул к дому. И лишь когда мы оказались внутри, с облегчением выдохнул.
– Что происходит?
Судя по взволнованному виду Дора, за порогом дома нас ждали очередные неприятности. Меня пора переименовывать в «магнит для проблем».
Дор поднял палец, прося чуть подождать, и связался с кем-то из военных.
– Что здесь делает Назиро? Почему не доложили?
Тон Дора стал холодным и властным. Не знаю каково было его собеседнику, но мне захотелось исчезнуть.
– Он из ниоткуда взялся! Мы…
– Из ниоткуда? – Дор сжал челюсть так сильно, что его зубы издали скрип, – ты отдаешь себе отчет, что несешь? Снят.
– Есть, – покорно кивнул тот и уступил место другому мужчине-военному.
– Узнать зачем, когда, на сколько. Ясно?
Парень с каменным лицом кивнул на приказ Дора, и приложив ладонь к знаку Каялы на груди, отключился.
– Дор, – я робко позвала его, боясь попасть под раздачу, и он, переведя взгляд резко смягчился.
– Эсми, – Дор за пару шагов преодолел расстояние между нами и крепко прижал к себе, – моя Эсми…
– Дор, я начинаю бояться! Я ничего не понимаю!
Входная дверь хлопнула, и я спиной почувствовала появление Шанго. Инстинктивно, я бросилась к нему, на ходу понимая, что Дор мог бы и обидеться на такое проявление чувств к другому мужчине. Но он ничуть не расстроился, даже улыбнулся.
– Все в порядке, Эсми. Он не почувствовал, – Шан провел большим пальцем по моим губам и легко поцеловал.
– Будем надеяться, что так…Но пока Назиро здесь, Эсми лучше пожить в другом месте.
Дор снова уткнулся в коммуникатор, и очень быстро ему ответили.
– Да, сын!
Это не был голос императора, иначе, я бы его узнала. Сгорая от любопытства, я выпуталась из объятий Шанго и стала за спиной Дора, пялясь в экран. Перед нами сидел Дор, только на много лет старше. Такой же благородный и мужественно красивый, с четкими чертами лица, бездонными глазами…Даже линии роста волос совпадали, только вот волосы того, что смотрел на нас с экрана были с проседью. Когда же он улыбнулся, я и вовсе растерялась. Водя глазами между двух мужчин, похожих как две капли, я, наверняка, выглядела смешно, потому что улыбки с их лиц не сходили.
– Нам нужно убежище. Временно.
– Я с удовольствием приму вас у себя! Тем более, что у меня есть хорошие новости!
– К вечеру будем, – Дор отключился и развернулся к нам, – Эсми, вечером познакомлю вас со вторым отцом. Уверен, он тебе понравится.
– Уже понравился! Но кто-то объяснит мне, в чем дело?
– Назиро – известный парфюмер в нашем скоплении звезд. Его нос способен уловить настолько тонкие ароматы, что не каждый робот справился бы с такой же задачей.
– И? при чем здесь я?
– Пока в тебе есть яд хоров, ты по-особенному пахнешь. Это не замечаем мы или другие люди, но Назиро быстро раскусит нас.
– Это преступление, быть укушенной хором? Я не понимаю!
– На Каяле введен запрет на присутствие хоров…
Я вспомнила разорванное в клочья тело хора, что укусил меня в лесу, и желтую кровь, растекшуюся вокруг трупа, с трудом подавляя приступ тошноты. Выходит, по мнению каяльцев, я такое же мерзкое существо, как и хоры, пусть даже во мне мизерное количество их ядовитой крови…
– А мы еще и привезли сюда двоих в качестве доноров…
– Если об этом кто-то узнает, будет скандал.
Я взяла стакан, чтобы налить себе воды, но рука дрожала так сильно, что трудно было его удерживать. Шан забрал пустой стакан из трясущихся пальцев, налил воды и через трубочку напоил меня.
Легче не стало. Мое тело будто снова чувствовало тот укус, мне становилось невыносимо жарко и страшно.
– Ничего не произошло, малыш. Все в порядке, – Шан гладил мои плечи, но сам был далеко не спокоен.
– Я забираю Дарию и вылетаем. Шан, собери вещи Эсми, самое необходимое.
Дор вышел, оставляя за собой шлейф тревоги. А что, если бы Назиро «унюхал» меня в саду? Императора бы свергли за обман, а меня – на костер?
– Что за мысли, Эсми! – прикрикнул Шан, гневно глядя на меня через отражение в зеркале.
– Мы погостим у отца Дора пока все уляжется. Тебе вообще не стоит об этом думать, ты поняла меня?
Я кивнула, чтобы не спорить, но внутри меня так и свербила мысль, что просто так это все не кончится…
46. Не отвлекайся!
Эсми
Полет к дому второго отца Дора не занял много времени, о чем я даже пожалела. Виды, открывающиеся мне, завораживали, погружая в блаженное состояние покоя и умиротворения. Мы летели над бесконечным горным хребтом, покрытым снегом. Он отливал то оранжевым, то розовым светом, отражая солнечные лучи, а после стал и вовсе голубовато-фиолетовым. Глубокие ущелья казались бездонными, рельеф скал отбрасывал причудливые тени, напоминая картины абстракционистов. А ниже спокойно висели облака. Лишь кое-где среди сероватой дымки просматривались части густонаселенных городов и крохотные деревеньки.
Это напоминало обычное путешествие на самолете, но одно существенное отличие все же было, оно-то и придавало особый шарм полету над Каялой. Огромные птицы, похожие на драконов, свободно парили в небесах, расправив свои гигантские крылья.
Оказалось, что это вполне дружелюбные существа, все же старающиеся держаться от людей подальше. И на мое замечание, что эти птицы похожи на павлинов, Дария улыбнулась и прочла лекцию о них, как самая настоящая отличница-зануда. Я была очень благодарна ей за свое спасение, ведь благодаря ее уму и дотошности она изобрела средство, дающее мне шанс выжить, поэтому я старательно кивала головой в нужных местах, делая вид, что разделяю ее страсть к знаниям.
– Почти на месте! – Шан накрыл мою руку своей и притянул к губам для поцелуя.
Я смотрела в его спокойные глаза, светящиеся умиротворением и любовью, и мое счастье двоилось.
Мало того, что он совершенно не переживал по поводу всех возможных проблем, так как был абсолютно уверен в том, что они с Дором все решат, но он еще и любил. По-настоящему любил меня. Да, мне хотелось в это верить, потому что человек, в сердце которого нет любви, не может так смотреть.
– Вы здесь не одни! – Взорвалось в моей голове, и мы с Шанго одновременно обернулись к Дору, как застуканные подростки, целующиеся в подворотне.
Дор искоса смотрел на нас, изображая недовольство, но быстро сдулся и улыбнулся.
– Не отвлекайся, смотри на дорогу! – я мельком высунула язык, дразня его, и потянулась к губам Шанго.
– Я не понял! – снова голос Дора.
Я отстранилась от Шана, чуть прикусив его нижнюю губу, и подмигнула Дору. Интересно, он взорвется?
– Ревнуешь? – одними губами прошептала я, пока не уверенная в своей силе намеренно передавать мысли. Мне хотелось подразнить Дора, хотя я отчетливо понимала, что ревности в наших отношениях на троих быть не может.
Скорее злюсь. Здесь посторонние, а мне так хочется раздвинуть твои ноги, встать между них и медленно погрузиться в тебя, наблюдая за тем, как расширяются от удовольствия твои зрачки.
К щекам мгновенно прилила кровь, и я тяжело сглотнула. Шан хихикнул мне на ухо, довольный моей реакцией, пока Дор передавал свои мысли, стараясь сохранить серьезное выражение лица.
– Водички? – Шан открутил крышку с бутылки и протянул мне воду, – мне безумно нравится, что ты так легко заводишься, малыш! – прошептал мне на ухо, заставляя мои щеки пылать еще ярче.
Я сделала два глотка, и набрала третий, как услышала голос Шана.
Зря ты так сексуально пьешь, малышка. Теперь этот чувак тебя отсюда точно не выпустит.
Часть воды потекла по моему подбородку, провожаемая тяжелыми взглядами мужчин, и быстро оказалась в ложбинке между грудей.
– Я могу встать?
Голос Дарии выдернул меня из пошловатых мыслей, которые уже полностью захватили мой мозг, заставляя низ живота потяжелеть от прилившей крови. Я даже не заметила, как мы приземлились.
Дария получив положительный ответ, встала с места и направилась к открывающейся двери кропа, а я замерла, представляя, что меня ждет дальше. Никогда бы не подумала, что невинная, лёгенькая такая провокация настолько взбудоражит Дора.
Как только девушка оказалась снаружи, замки, издав приятный слуху щелчок, закрылись, оставляя нас троих в тесной кабине. Очень тесной. С горячим воздухом, тяжелеющим с каждой секундой, пропитываясь нашими непристойными мыслями.
Дор опустил взгляд на мою вздымающуюся грудь. Его глаза потемнели, наполняясь влажным блеском, и мне даже захотелось замереть, чтобы немного остановить это кипение, возникшее внутри него, иначе, нам всем грозит большой бадабум…Особенно мне.
– Ааа…ммм, выходим? – мое горло пересохло от волнения и возбуждения, но я все же встала с места, опираясь на приборную панель.
– Выходим, – утробным тихим голосом ответил Дор, и сжав мой затылок припечатал лицом к панели.
Холодный металл обжег щеку, одновременно с ладонью, что грубо ударила меня по заднице.
– Но позже…
Дор, удерживая меня как кошку, пристроился сзади между ног, упираясь стояком в мою промежность, чуть наклонился, чтобы убрать волосы с моих глаз, и лизнул щеку. Я была обескуражена таким поведением, но эта дикость невероятно сильно возбуждала.
Дор быстро собрал волосы на затылке и чуть потянул, заставляя прогнуться в спине, и повернуть голову левее.
– Посмотри на него, – приказал Дор, и мой взгляд уперся в Шанго, развалившегося в соседнем кресле, – как ты думаешь, его член такой же твердый как мой? – он толкнул бедра вперед, будто уже всадил член в меня, и я невольно застонала, – не слышу! – Дор натянул волосы сильнее, принуждая ответить.
– Да!
– И что ты хочешь с ним сделать, Эсми? А? Отвечай, детка!
Бляшка на штанах Дора звякнула, и свободная рука одним махом, грубо, больно цепляя кожу, задрала ткань моего платья, а затем нетерпеливо спустила вниз тонкие шаровары, надетые под ним.
Пальцы Дора легко скользнули, устраиваясь между влажных губ.
– Эсми, ***!
Дор выругался на непонятном наречии, и зажал клитор меж своих пальцев. Я вздрогнула от прострелившего возбуждения и с наслаждением выдохнула.
– Говори, или я уберу руку…– его зубы легко прикусили краешек уха, а пальцы прошлись по кругу и снова сжали клитор.
– Я хочу…– говорить не хватало дыхания. Я крутила задницей, пытаясь подставить пальцам Дора нужные точки, но он как специально увиливал, – хочу увидеть, как он гладит свой член.
Вместо слов похвалы, Дор положили пальцы куда следует и стал медленно, растягивая удовольствие, ласкать, пока Шан лениво расстегивал штаны.
Большой налитый член, пружиня рванул из ширинки, дразня своей покрасневшей головкой. Я сглотнула, представляя, как мои губы смыкаются вокруг нее, и поднесла ладонь ко рту, медленно всасывая средний палец.
Рука Дора тут же сменилась его членом. Он крепко сжимал его и водил по моей вульве, нажимая на клитор, обводя его по кругу, скользил ко входу во влагалище, собирал смазку, которой я чувствовала, было слишком много, и снова размазывал ее, подводя меня к грани. Я же, наслаждаясь надвигающимся оргазмом, продолжала жадно сосать свой палец, наблюдая за тем, как Шан играет со своим членом, крепко сжав его крупный ствол в кулак.
– Тебе нравится? – Дор плотнее прижал мое лицо к панели, жестко удерживая за шею, и резко вогнал свой член до упора.
Мгновенная боль тут же сменилась покалыванием, которое сотней мурашек разбежалось по телу, поднимая волоски. Но Дор тоже замер, будто сам упал в пропасть и теперь пытается прийти в себя.
– Нет, – хрипло рассмеялась я.
– Опять шутишь? – и снова резкий толчок, лишающий возможности вдохнуть.
– Что за жажда доминирования?
– Не провоцируй меня! Будь хорошей девочкой, и я не буду показывать, кто здесь главный.
Дор медленно выходил из меня, и жестко массируя головкой клитор, входил снова, смеясь над моими попытками говорить. Через несколько секунд мысли в голове самоуничтожились. Осталось только чистое желание чувствовать его член внутри снова и снова. Но все же чего-то не хватало.
Сквозь пелену, застилающую глаза, я видела, что Шан, как и мы уже близок к финалу. Его дыхание стало глубоким и шумным, вены на ладони, сжимающей член надулись, а головка стала неимоверно большой и напряженной.
– Шан! Дай мне его…– взмолилась я, понимая, что для полного счастья мне не хватает именно этого.
Шанго шагнул ко мне, и обвел мои губы большим пальцем, проник им в рот, и собрав немного слюны увлажнил губы.
– Возьми его, малыш, давай…
Я втянула тонкий аромат его члена и, прикрыв глаза от удовольствия, втянула его в рот так глубоко, на сколько это было возможно. Шан осторожно двигался, стараясь не спровоцировать ненужных рефлексов, но Дор был беспощаден. Моя задница горела от его шлепков, и по внутренней стороне бедер текла смазка.
Дор просунул руку между приборной панелью и моим животом, который был плотно к ней прижат, и пробравшись к лобку, пощекотал клитор.
– Ум-м…– вырвалось из моего горла, занятого огромным членом.
Восприняв это как призыв продолжить, Дор стал перебирать пальцами, от чего мои ноги задрожали, а низ живота скрутило приятным спазмом. Он прекратил таранить меня, наслаждаясь пульсацией вокруг своего члена, тяжело дыша и постанывая каждый раз, когда мои мышцы крепко обхватывали его.
Ноги мгновенно стали ватными и силы исчезли, сменяясь расслабляющим кайфом. Сквозь дурман я чувствовала, как парни совершают последние фрикции, и сперма Дора обжигает мою задницу, медленно стекая по бедру, а Шан выстреливает мне в ладонь, которой он сам же обхватил свою головку.
Тяжесть, давящая сверху, затрудняла дыхание. Я застонала, пытаясь сбросить с себя эту махину, и только потом сообразила, что это Дор, навалившийся на меня.
– Малыш, прости. Я кажется, немного перегнул.
Шан хмыкнул, застегивая ширинку, отвалившись в кресле.
– Стыдно признаться, но мне понравилась твоя дикость, – я вспомнила, что мне понадобились секунды, чтобы потечь, и, краснея, уткнулась в грудь Дора, – но это не значит, что ты вот так каждый раз будешь припечатывать меня к столу.
– Прости, моя девочка! Я готов искупить свою вину.
Мои мужчины помогли мне привести себя в порядок, хотя пунцовые щеки и безумный блеск в глазах выдавали меня с потрохами. Они смеялись над моим не понятно откуда взявшимся ханжеством, ненароком щипая за попку.
– Ты великолепно выглядишь, Малыш! – Шан подул мне в лицо, пытаясь немного остудить мой жар.
– Эсми, все взрослые люди. Даже если нарядишься в монашку, по твоим глазам все поймут, чем ты сейчас грешила. Ты великолепна! Особенно сейчас! Идем!
Ох, надеюсь, отец Дора не посчитает меня бесстыжей девкой. Все же не стоило провоцировать Дора именно сейчас.
47. Ты должна это слышать
Но отцу Дора было явно не до меня. Дария, вот кто занял все его внимание. Нет, конечно, он поприветствовал меня, как и подобает будущей невестке, но сразу же переключился на молодую девушку, что была поглощена анализом окружающей атмосферы и бродила по окрестности с датчиками, не обращая на него никакого внимания.
Мы сели в узком местечке между скал на дорогу, вымощенную отшлифованными булыжниками, судя по цвету которых я предположила, что их подобрали здесь же. Пройдя по короткому ущелью, мы вышли на открытую площадку, с которой открывался вид на великолепную долину, залитую солнцем. Вдали паслось стадо белоснежных овечек, белыми пятнами разбредающихся по лугу, а еще дальше у подножия горы посеревшая от времени и воды мельница. Ее лопасти зачерпывали воду прямо из реки, и крутили скрипучее колесо, создавая вокруг себя радугу.
Дом, сложенный из бревен, вернее, его фасад, был немного выдвинут вперед, а остальная его часть погружалась в скалу, что бело-серой стеной стремилась к небесам. Но самым необычным была лестница, что начиналась на крыше дома и заканчивалась где-то в бесконечности облаков.
Первозданная природа, не изуродованная благами цивилизации, звенящий воздух, глубина красок леса, переливистый шум реки и свободно пасущиеся животные наводили сомнения в том, что я в реальном мире.
Я взглянула на крепкого мужественного мужчину, пытаясь найти в нем черты священнослужителя или монаха, ведь весь этот антураж, созданный вокруг него, вопил о том, что мы в преддверии храма, а лестница, выдолбленная в меловой породе, ведет к самому богу, но так и не находила искомого. Отшельник – да, но точно не монах. Достаточно одного его взгляда на Дарию, чтобы понять, что ничто мирское ему не чуждо.
– Здесь, конечно, не дворец, – Маркус, отец Дора, вовсе не извинялся, наоборот, его тон был саркастичным, даже издевательским, но шестое чувство мне подсказывало, что причиной этому разлад в их семье, и ко мне это не относится.
– Ничего! Я привыкла спать на песке. От императорских перин спину ломит, – улыбнулась я, чем вызвала искреннюю улыбку на лице чуть постаревшей копии Дора.
– Мы поладим! – Маркус подмигнул мне и указал рукой путь.
Надо сказать, что он очень поскромничал, обещая мне удобства вроде тех, что были на моем острове. Для нас отец выделил большую комнату на мансарде, балкон которой выходил во двор все с тем же потрясающим видом на долину. Доски, которыми был устлан пол, нагретые лучами солнца, проникающего сквозь балконную дверь, источали приятный смолистый аромат. Огромная кровать занимала часть ниши и треть комнаты, обещая вместить нас троих.
– Там душ, и небольшая гардеробная, если не будет достаточно, внизу есть еще один шкаф, – отец смахнул невидимую пыль со столика, – я еще помню, сколько вещей необходимо женщине для счастья…
– Пап, – Дор прервал его бурчание, – ты говорил, у тебя есть хорошие новости.
Ностальгия в глазах мгновенно сменилась напряжением. А мое сердце больно кольнуло.
– Не очень хорошие…– Маркус несколько секунд отводил взгляд, избегая смотреть в мою сторону, но все же решился, – за то время пока вы добирались сюда, я, имея некоторые данные, смог вычислить имена твоих отцов, Эсми.
Сердце, до того замершее в ожидании, резко всколыхнулось и неритмично забилось, сбивая с мыслей.
Имена моих отцов…
– Я был очень обрадован, когда вычислил, кто бывал на Земле в год твоего зачатия, даже нашел карту их полета, но…к сожалению, они погибли, Эсми. Мне очень жаль.
Вот так второй раз за жизнь я потеряла отцов, которых у меня оказалось двое, и которых у меня никогда и не было.
Я глубоко вдохнула прохладный вкусный воздух, и сердце вернулось к нормальному ритму. В моей жизни ничего не изменилось. Я все та же сирота, не знавшая своих отцов.
– Но я нашел еще кое-что, дочка. Ты должна это слышать. Идем со мной.
48. Мы сдохнем счастливыми
Тесная коморка, спрятанная в глубине дома, с трудом вмещала меня и троих рослых плечистых мужчин. Стены были напичканы самой разнообразной аппаратурой: что-то устарело даже на мой взгляд, а некоторые машины поражали своим внешним видом, напоминая реквизит из голливудских фильмов.
– Вспомнишь юность? – Маркус нарочно задел плечом сына, подталкивая его к стулу, единственному предмету мебели в этой несчастной комнатке два на два метра.
Дор улыбнулся, словно вспомнил что-то из далекого прошлого, оглядел приборы и принялся включать тумблеры. Треск, писк, голоса…мгновенно работающие приемники создали какофонию, из-за которой помещение казалось, сократилось вдвое, но Маркус быстро исправил оплошность сына, снизив шум, открутив круглую черную ручку влево.
– Д. Ф. 505, – скомандовал отец, и Дор, надев наушники, пробежался пальцами по кнопкам, от чего на крошечных черных мониторах возникли световые полоски.
Дор прижал динамик плотнее к уху, и, замерев, вслушивался в чьи-то переговоры. Его ничего не выражающий взгляд пугал. Я смотрела на Шанго, зная, что благодаря их связи с Дором он слышит то же, что и его атмос, поэтому пыталась получить объяснения от него, но скорбящий взгляд моего мужчины говорил лучше слов.
Маркус осторожно надел на меня наушники с заклеенной перемычкой, и поджав губы, опустил взгляд.
– Здесь запись последних минут их жизни. Если сможешь, прослушай до конца.
Дор снова нажал нужную комбинацию. Противный кратковременный свист, бьющий по перепонкам, заставил съежиться, но сквозь звон в ушах послышался тихий разговор.
– Это бесполезно, Стэллус, их слишком много.
Незнакомый голос. Будто я случайно поймала волну чьих-то переговоров, как когда-то в детстве, вместе с дедушкой в его гараже, пропахшем бензином. И только восторженные мурашки по спине, от того, что я сейчас узнаю чью-то тайну.
– Вижу. Не успеем.
Несколько секунд тишины.
– Гар, почему сейчас, скажи…
В этом голосе столько горечи…Жажды жить. Дышать. Любить…И даже я сквозь годы чувствую боль этого человека.
– Это был самый счастливый день. Наш день!
– Радуйся, что мы сдохнем счастливыми!
Второй пытается держаться, это слышно по неестественно смеющемуся голосу, а мне становится труднее дышать, будто это мой корабль атакуют, будто я должна умереть.
– А что подумает Элен? Мы даже не успеем отправить ей вести. Она же совсем одна останется!
При упоминании имени моей мамы что-то острое вонзается в грудь.
Правда. Все, что я слышу правда. И каждое мгновение эта правда затягивает удавку на шее туже.
– Я отправил шифр на Смиралуд. Надеюсь, отец отыщет их. Он не оставит наших девочек.
– Тогда я спокоен…Спасибо, брат.
– Тебе спасибо, друг. На Гитон?
– На Гитон.
Больно бьющий по ушам треск, и тишина. Кромешная. Черная. Пугающая. Смертельная.
– Они прорвались к кольцам Гитона и их прах навечно остался в пятом кольце спутника Каялы, Эсми. Ты всегда сможешь обратиться к отцам, посмотрев в небо, – Маркус погладил мое плечо, не решаясь выразить сочувствие по-другому, – я оставлю вас.
Я молча кивнула ему и почувствовала, на сколько тяжелой стала моя голова. В носу нещадно запекло, и зрение расфокусировалось из-за подступивших слез.
– Идем, маленькая, тебе нужно на воздух.
Сильные руки подхватили меня, и задевая моими ступнями неровные стены и дверные проемы понесли по узким коридорам к свету.
Сколько еще сюрпризов приготовила мне судьба? И все ли они будут такими отвратительными, как те, которыми она балует меня последний год моей жизни?
