Текст книги "Карающий ангел"

Автор книги: Елена Ярошенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

– А кого из старой прислуги ты перевезла в имение?->

– Няню, бабушкину горничную и кухарку. Они женщины пожилые, новое место найти им было бы трудно, а дорогой кузен собирался выкинуть их на улицу. И еще одну девушку, камеристку, взятую в дом незадолго до бабушкиной смерти. Очень толковая и сообразительная. Думаю, ее следует подучить и сделать секретарем, она так помогает мне в делах Лиги.->

– Ну видишь, четыре человека благодаря тебе имеют свой кусок хлеба, живы, здоровы и ни в чем не нуждаются. Ты отчасти исправила несправедливость, допущенную старушкой.->

На следующий день было намечено заседание местного отделения Лиги феминисток, для чего Маруся арендовала небольшой зал в Купеческом собрании. До начала заседания она хотела показать мне город, и из имения мы выехали сразу после завтрака.->

Небольшой уездный городок был как две капли воды похож на другие городки в южных губерниях России. Назывался он забавно – Слепухин. Основными достопримечательностями были собор, судя по архитектуре – рубежа XVIII и XIX веков, городской базар – довольно грязная площадь, где прямо с возов бойко торговали огурцами и картошкой, уже знакомое мне незамысловатое здание вокзала, торговые ряды, желтую штукатурку которых давно пора было обновить, городской сквер с летним театром и главная улица, на которой кипела жизнь, – здесь расположились банк, почта, гостиница «Петербургская», контора нотариуса, ресторация «Аркадия» и заведение с вывеской «Парикмахер Поль Лежье из Москвы».->

На окраине Слепухина, в кирпичных казармах, окружавших пыльный плац, был расквартирован пехотный полк. Город вполне можно было назвать процветающим.->

Здание Купеческого собрания, где было назначено заседание феминисток, не отличалось особым изяществом, но построено было добротно, что называется, на века. В синей гостиной собралось человек двадцать приглашенных.->

Слепухинские феминистки и вправду оказались дамами не первого разбора. Кроме Маруси Терской и ее камеристки Евгении, стремительно делавшей карьеру и уже почти назначенной секретарем, присутствовали: конопатая телеграфистка, жена местного аптекаря, две гувернантки из состоятельных семей, весь женский персонал земской больницы – фельдшерицы, сестры милосердия, акушерка и кастелянша, несколько учительниц, три чиновничьих вдовы и небогатая помещица. Дамы принесли на заседание цветы из собственных палисадников и какую-то домашнюю выпечку. На столиках был сервирован чай. Обстановка казалась непринужденной. В углу я заметила темный мужской силуэт.->

– Неужели мужчины тоже посещают ваши заседания? – тихо спросила я у Маруси.->

– Ну если они прогрессивно мыслят и разделяют наши взгляды, почему мы должны их прогонять? Тот господин в углу – местная знаменитость. Известный поэт-декадент Варсонофий Десницын…->

– Известный в Слепухинском уезде или шире?->

– Его два раза печатали в петербургских журналах. Не знаю, насколько он известен в столице, но что слава его перешагнула границы Слепухина – это точно.->

Между тем пора было открывать заседание. Маруся, как председательница, взяла слово, поприветствовала собравшихся, представила гостей – меня и поэта, который, естественно, был хорошо знаком местным дамам, – и приступила к докладу.->

В повестке ожидалось еще мое сообщение об успехах французских женщин в деле получения образования, выступление поэта и обсуждение организационных вопросов, а именно благотворительный базар с целью сбора средств для нужд Лиги.->

По мне, эти базары, выручка с которых еле-еле покрывает накладные расходы, чистая ерунда. Гораздо разумнее найти состоятельного купца, склонного к благотворительности, и время от времени выпрашивать у него немного денег на общественные нужды. Купцы, сдирающие со своих должников проценты до копеечки, не всегда могут отказать молодым дамам-просительницам, даже если деньги, по купеческому разумению, пойдут на ерунду.->

Маруся ознакомила присутствующих с формами языческого брака у славянских племен дохристианского периода в Древней Руси, а также имущественных прав наших прародительниц. Члены Лиги вежливо слушали, но, как мне показалось, скучали. Мое сообщение о современной французской жизни было встречено с большим интересом.->

Потом поднялся со своего кресла поэт и вышел вперед, чтобы приступить к декламации. Я наконец смогла как следует рассмотреть его – элегантный, хоть и поношенный сюртук, длинные волосы, выражение бледного лица недвусмысленно свидетельствует: он любит воспевать прелести могильного покоя… Предчувствие меня не обмануло! Поэт заломил руки, поднял к потолку свои дивные голубые глаза и заголосил, слегка подвывая:->

В гробу ты лежала тиха и безгрешна,

Юна, пред людьми невиновна.

Как горе мое остро и безбрежно,

Хотя оно вовсе не ново.

Чернеют гроздья волчьих ягод,

Осенний парк наполнен грустью…

О, если б был пропитан ядом

Тот воздух, что вдыхал я полной грудью!

– А разве волчьи ягоды растут гроздьями? – спросила я у Маруси. – Это ведь не виноград.->

– Тише, – шикнула она. – Какая ты бестактная! Это поэтический образ.->

– Я люблю поэзию без гробов! – прошептала я в ответ и замолкла.->

Если отвлечься от «гробовых» поэтических образов, стихи юноши, «чья слава перешагнула границы Слепухина», и по форме показались мне далекими от совершенства. Но мое мнение, похоже, разделяли не все…->

Дамы слушали поэта с восторгом. Я наконец поняла, зачем феминистки оборвали свои клумбы – жаждущий отравленного воздуха юноша был осыпан цветами.->

Возвращаясь в авто в Марусино имение, я поняла главное преимущество нового транспорта – темную вечернюю дорогу освещали фары, и мы вполне благополучно преодолели все три версты пути. Возле дома стояла чья-то чужая бричка.->

У крыльца нас никто не встретил, зато в глубине дома царила страшная суета. Прислуга бестолково носилась по комнатам, слышался женский плач и уверенный басовитый мужской голос. Маруся схватила за руку няню:->

– Петровна, ради Бога, что происходит?->

– Ой, горе, барышня, помирают, помирают бабы…->

– Какие бабы? Кто помирает?->

Няня рыдала и отвечала все невпопад.->

В конце концов нам удалось выяснить, что заболели кухарка и горничная, привезенные в имение из дома Марусиной бабушки. У них наблюдались симптомы сильного отравления.->

Подозрение пало на грибы, которыми кухарка угощала своих старых подружек в честь собственных именин. Няня, страдавшая болезнью печени, отказалась от всех острых закусок и ела мало, а горничная и кухарка налегли и на грибочки, и на огурчики, и на селедочку… Через пару часов обе женщины занемогли, но, слава Богу, няня догадалась сразу же послать за доктором.->

Врач, увидев, что хозяйка дома вернулась, попросил ее пройти куда-нибудь в тихое место для конфиденциального разговора. Маруся пригласила доктора в свой кабинет. Я по ее просьбе тоже приняла участие в разговоре. Врач явно предпочел бы говорить с хозяйкой с глазу на глаз, но Маруся строго объяснила, что от гостьи у нее секретов нет.->

– Видите ли, мадемуазель Терская, положение у меня довольно сложное.->

Врач явно волновался и все время то снимал, то снова надевал пенсне. Мы с Марусей молча смотрели на почтенного эскулапа, выжидая, когда он сможет достаточно ясно сформулировать, в чем сложность его положения.->

– Ваша заболевшая прислуга… Видите ли, диагноз таков, что вынуждает меня предпринять определенные шаги…->

– А разве диагноз – не отравление? – не выдержала Маруся.->

– Отравление, конечно же, отравление, но только, как бы вам сказать, не пищевое.->

– Не пищевое?->

– Н-да, судя по симптоматике, вместе с пищей женщины получили некое отравляющее вещество.->

– Вы хотите сказать – им подсыпали яду?->

– Похоже на то, хотя я предпочитаю избегать подобных формулировок, вызывающих в памяти романы Дюма. К сожалению, ваша камеристка, ну, такая молодая вертлявая девица, не знаю, как ее зовут, только что выбросила всю оставшуюся от застолья еду в отхожее место, как она утверждает, от греха, чтобы больше никто не отравился. Я теперь не могу провести исследование продуктов и дать более определенное заключение. Но, во всяком случае, ясно, что кто-то пытался отравить вашу прислугу, и я обязан проинформировать об этом полицию. Но тогда, мадемуазель, вам не удастся избежать громкого скандала и полицейского расследования. Я сталкивался с подобными вещами и хорошо знаю, насколько они неприятны. И сплетни, естественно, неизбежны… Ваше имя, простите уж великодушно, мадемуазель Терская, и так в нашем городе притча во языцех, а после скандала обыватели начнут утверждать, что суфражистки травят в своем доме людей…->

– Да Бог с ними, со сплетнями, мне не привыкать! – закричала Маруся. – Лучше скажите, в каком состоянии бедные женщины? Я пригласила их в имение, чтобы дать им возможность достойно жить, а не умереть в мучениях.->

– Успокойтесь, успокойтесь, госпожа Терская, к счастью, за мной вовремя послали, я сделал все, что было в моих силах, и жизнь бедняжек уже вне опасности, хотя ущерб их здоровью нанесен серьезный и оправятся они не скоро. На этот раз все обошлось, летального исхода женщины избежали, об этом можно говорить определенно… Поэтому я и позволил себе задуматься о вашей репутации. Я был когда-то большим другом вашего покойного батюшки, мадемуазель, принимал у вашей матушки роды, когда вы изволили появиться на свет… Я помню вас милой толстенькой крошкой в кружевном чепчике и не могу навлечь на голову этой крошки, дочери моего друга, серьезные беды…->

Я решила, что мне пора вмешаться.->

– Господин доктор, давайте пойдем на компромисс. В полицию мы сообщать не будем. Они вряд ли помогут, а неприятностей госпоже Терской устроят множество. Нам с Мари лучше будет провести приватное расследование, чтобы самим во всем разобраться и избежать повторения подобных трагедий. Я могу позволить себе сделать благотворительный взнос в пользу земской больницы?->

– Простите, сударыня, вы хотите купить мое молчание?->

– Извините меня, если я вас обидела. Неужели некоторая сумма денег оказалась бы лишней для вашей больницы?->

– Конечно, нам пригодились бы деньги для приобретения постельных принадлежностей и прочего… Извольте, если уж вам так угодно помочь уездной медицине, соблаговолите передать ваше пожертвование под расписку в больничный комитет. У нас строгая отчетность. А больных женщин я бы предпочел забрать в больницу – если они будут у меня на глазах в палате, я смогу пребывать в большей уверенности относительно их безопасности. А вы, мадемуазель Терская, пообещайте мне разобраться с этим отравлением и принять меры. Это дело серьезное. Кстати, не желаете ли, чтобы я заодно осмотрел вас и вашу гостью? Вы обе слишком бледны, наблюдается желтизна кожи, синяки под глазами… Ну-ка, мадемуазель, покажите мне язык и скажите: «А-а!» Так я и знал, язык обложен…->

Я не люблю врачей. Но этот оказался вполне приятным человеком, и он даже был мне симпатичен. Настолько, насколько вообще может быть симпатичен мужчина, который в курсе, как функционируют твои внутренние органы…->

Глава 3->

Слишком много несчастий за короткий срок. – Там, где замешаны большие деньги, простых совпадений не бывает. – В Москву! – Загадка испорченных тормозов. – Неутешительные выводы, сделанные Марусей на основе собственного горького опыта. – Варсонофий Десницын – человек широких воззрений.->

За утренним кофе мы с Марусей обсуждали вчерашнее происшествие.->

– Я ума не приложу, что произошло, кто в этом виноват и что теперь делать. Какая-то дикая история. – Припухшее Марусино лицо выдавало ночные слезы. Каждый глоток кофе давался ей с трудом.->

– «Кто виноват?» и «Что делать?» – два классических русских вопроса в любой ситуации. Знаешь что, дорогая, давай отставим в сторону эмоции и спокойно все проанализируем. Когда происходит преступление, криминалисты прежде всего задаются вопросом – кому это выгодно? Кто мог быть заинтересован в гибели этих женщин?->

– Никто. Разве только я, чтобы на место старых больных женщин, из жалости взятых в дом, нанять себе молодую выносливую прислугу. Надеюсь, ты не подозреваешь, что, исходя из подобных соображений, я велела кому-нибудь подмешать им в кушанья мышьяка или что там еще подмешивают в таких случаях?->

– Маруся, не говори глупостей. Я ночью тоже плохо спала, думала-думала и вспомнила, о чем ты мне рассказывала в день приезда. Это ведь не первый случай, когда что-то странное происходит с людьми, служившими в доме Терских? Причем всегда пострадавшими оказывались люди, появившиеся в доме еще при жизни твоей бабушки и много лет знавшие вашу семью…->

– И правда, как же я об этом не подумала? Управляющий сгорел на пожаре, дворник сгинул неизвестно куда, старая бабушкина компаньонка разбилась насмерть, упав с лестницы, теперь горничная и кухарка чуть не отдали Богу душу. Слишком уж много несчастий за короткий срок!->

– Если бы врач был не таким опытным, горничная и кухарка могли бы погибнуть, и все выглядело бы вполне естественно – поели тетки грибочков да и отравились. Еще две жертвы прибавились бы к общему списку. И все эти люди служили у твоей покойной бабушки. Неужели старушка с того света призывает к себе своих преданных слуг?->

– Неуместные шутки. Буквально со дня смерти бабушки, с тех пор как огласили ее странное завещание, происходят всякие трагические необъяснимые события. Конечно, все это может быть простым совпадением…->

– Маруся, дорогая, там, где замешаны большие деньги, совпадений не бывает. Пока трудно объяснить, каким боком связаны исчезновение дворника и наследование семейного состояния, но я уверена, что связь эту можно найти. Давай-ка, голубушка, поедем в Москву и попробуем во всем разобраться. Ты можешь на кого-нибудь оставить свое хозяйство?->

– Конечно. Все равно всеми делами практически заправляет няня. Знаешь, все старые слуги очень почтительны со мной, но при этом постоянно дают мне почувствовать, что я – маленькая девочка, которая играет во взрослую даму и хозяйку имения, а они мне просто подыгрывают и следят, чтобы дитя, балуясь, не испортило бы ненароком что-нибудь дорогое. Няня, конечно, видит во мне малютку, которую она совсем недавно, как ей кажется, качала на руках и кормила молочком из рожка. Хотя, честно признаться, свою ферму я бы без помощи няни не наладила. Я-то ничего не понимаю в коровах и не могу проконтролировать скотниц. А няня все это придумала, подсказала мне и теперь всем руководит от моего лица. Лишний пример того, что женщины, даже необразованные, способны к любой экономической деятельности. Этот конкретный пример следует использовать в нашей агитационной работе. Да, я отвлеклась. Имение можно оставить на няню и других слуг, они за всем проследят. А вот на кого оставить женскую Лигу?->

– Выбери самую честолюбивую из здешних дам и предложи ей исполнять обязанности председателя. Уверена, что скоро ей и не захочется возвращать тебе твою должность. Итак, голубушка, в Москву! Мы никому не позволим манипулировать нами и травить наших слуг.->

– Но ведь если служанкам подсыпали в пищу яд, это сделал кто-то из здешних обитателей, а мы уедем отсюда в Москву.->

– Поверь, ниточка тянется туда. Я это не просто чувствую, я в этом уверена и могу привести тебе множество аргументов, но ты, пожалуйста, поверь мне на слово! Нам нужно в Москву. Там ваш родовой особняк, где еще остались старые слуги, ведь не все уехали с тобой в Слепухин. Там твой кузен, волшебным образом приобретший вдруг права на огромное состояние. Там и другие родственники, обойденные этим наследством… В Москве мы во всем разберемся и вычислим, кто отравил трапезу служанок. А здесь ты оказалась в стороне от всех действующих лиц этой драмы. И остается тихо ждать, когда некие злодеи вновь попытаются изничтожить кого-то из твоего окружения… Не знаю, как тебе, а мне пассивность не по нраву! В Москву, Маруся, в Москву!->

– Как жаль, что ты так мало у меня погостила, а нам уже приходится уезжать.->

– Марусенька, у меня такое чувство, что ты ищешь повод, чтобы никуда не ехать. Я обычно доверяю своей интуиции, а она мне подсказывает, что если мы останемся в имении, изображая полную безмятежность, то новая трагедия не заставит себя ждать. В любой ситуации нужно смело принимать вызов. А на нас лежит особая ответственность за все, что происходит вокруг. Мы, члены женской Лиги, должны доказать обществу, что способны занять активную позицию и воспротивиться злу! Я даю тебе на сборы и решение всех хозяйственных вопросов один день. Послезавтра мы выезжаем в Москву.->

В назначенное к отъезду время от поместья Терских двинулся целый караван – впереди, на авто, Маруся, я и мой багаж, следом в коляске, управляемой старым кучером, Марусина няня, собравшаяся проводить нас до поезда, моя горничная, поэт, напросившийся с нами в поездку, и багаж поэта и горничной, в хвосте обоза – тарантас, набитый Марусиным багажом, на котором восседали ее камеристка с собственным чемоданом и автомеханик, сопровождавший нас, чтобы перегнать авто от вокзала обратно в усадьбу. Прислуга, остававшаяся в доме, высыпала на двор, привлеченная редким зрелищем, и долго махала нам вслед платками. Стайка ребятишек с радостным визгом бежала за кавалькадой почти до самого выезда на дорогу, ведущую в город.->

Конные экипажи быстро отстали от Марусиного чуда техники. Маруся, щебетавшая о каких-то пустяках, поколдовала с рычагами и педалями и разогнала авто чуть ли не до максимальной скорости. Ее болтовня была почти не слышна за шумом мотора и свистом ветра в ушах, и я даже не заметила, когда она замолчала. Случайно взглянув на лицо подруги, я поняла, что она молчит, сжав посиневшие губы, а ее щеки под автомобильными очками заливает бледность.->

– Что случилось? – закричала я ей в ухо.->

– Леля, упрись ногами и закрой ладонями лицо, – каким-то странным, металлическим голосом ответила Маруся и свернула на проселочную дорогу, ведущую неизвестно куда.->

Авто запрыгало по буграм, нас сильно потряхивало. Я ничего не могла понять, но вопросов подруге решила не задавать. Скорость авто постепенно снижалась. Дорога пошла в гору. «Мерседес-Симплекс-Турер» чихнул и остановился, потом немного прокатился назад, под горку, и встал окончательно. Маруся глубоко вздохнула и положила голову на рулевое колесо.->

– Тормоза отказали. Это был какой-то кошмар. Прости, но я думала, мы разобьемся. Пришлось свернуть на эту дорогу, городское шоссе покатое, мы могли разогнаться так, что и косточек наших потом не собрали бы. И что же нам теперь делать? Мы опоздаем на поезд. Экипажи проедут к вокзалу, думая, что мы несемся впереди… Пока поймут, что нас у вокзала нет, пока вернутся и начнут искать. Может быть, возьмем твои чемоданы и пойдем к большой дороге? Если наши и успеют проехать, то кто-нибудь еще нас подберет…->

– А твой клаксон работает? Дави на грушу, Маруся. Мы не так уж далеко отъехали, чтобы из экипажей не услышали нашего сигнала. А вот если придется самим тащить тяжеленные чемоданы, расстояние до дороги покажется бесконечным.->

Клаксон огласил окрестности омерзительными звуками. Вскоре я сменила Марусю у груши – она полезла взглянуть, что с тормозами.->

– Похоже, их кто-то нарочно испортил, – сообщила она вскоре. – Странно.->

– Ничего странного! ->– ->Я не переставала сигналить клаксоном, и приходилось кричать, чтобы подруга меня услышала. – Покушение на тебя хорошо вписывается в общую цепочку событий. Значит, мы должны быть очень осторожными и внимательными и не давать неизвестным врагам шанса тебя укокошить.->

– Ты всегда умела представить дело в оптимистическом свете! Я как-то не люблю, когда неизвестные враги на меня покушаются. Вдруг им все-таки выпадет шанс?->

– Голубушка, любишь или не любишь, но обстоятельства таковы… И оценивать их лучше реально. О, кажется, можно прекратить эту какофонию – нас услышали.->

По проселочной дороге мчался тарантас.->

– Мария Антоновна, что случилось? – кричала испуганная камеристка.->

– Ничего, ничего, Женя, все в порядке, все обошлось.->

Механик, покинув тарантас, остался возле авто, а мы с Марусей устроились в повозке. Возница развернул лошадей и покатил к городу.->

На поезд мы с Марусей все же успели. После обычной вокзальной суеты мы оказались наконец на своих местах и смогли перевести дух после перенесенных волнений.->

Шура и Женя отправились к себе в вагон второго класса, сопровождавший нас поэт – в отделение для курящих, а мы с Марусей заказали чаю и достали корзиночку с печеньем и пирожками, приготовленными няней нам в дорогу.->

– А твой поэт не случайно решил сопровождать нас в Москву, – между делом заметила я, надкусывая пирожок. – По-моему, он сильно увлечен и готов следовать за тобой хоть на край света…->

– Ну почему мой поэт? И почему ты решила, что он увлечен? – Маруся заметно покраснела. – Мы настолько разные… Я люблю точные науки, технику, спорт, а Варсонофий витает в поэтических высях. И потом, я считаю себя сильной женщиной с несколько огрубевшей душой…->

Я тихонько фыркнула. «Сильная женщина с огрубевшей душой…» В устах моей подруги такое самоопределение звучало комично. Маруся продолжала:->

– А он – утонченный, изысканный, романтическая натура… У Варсонофия такое трагическое видение мира.->

– Обычно как раз противоположные натуры неведомые силы притягивают друг к другу. Вероятно, в этом выражается мировая гармония – два разных существа дополняют и уравновешивают взаимные достоинства и недостатки.->

– И все же мы очень несходны во всем. Например, меня родители наградили избитым банальным именем – Мария. А у него даже имя необычное – Варсонофий, а сокращенно его зовут Соня.->

– С ума можно сойти – мужчина с именем Соня! В этом есть что-то ненормальное.->

– А как еще сократить его имя? Вар-соно-фий – Варя, Соня, Фифа? Как ни мудри, получается нечто женское. Что же тут поделать? Леля, ты лучше послушай, какие стихи он прислал мне два дня назад.->

Маруся вытащила откуда-то измятый листок и прочла:->

Отрину низменное сущее,

Нарушу связь времен,

И пусть меня в волны грядущего

Несет колокольный звон…

– Как я понимаю, за колокольным звоном последует что-нибудь о могильном покое или гробовой тишине, – безжалостно перебила я подругу.->

– Ну, в общем, да, – пролепетала Маруся.->

– Эк его колокольный звон заносит, однако. Голубушка, уволь меня от прослушивания этих замогильных виршей. Достаточно того, что ты от них в восторге. Меня интересуют гораздо более простые вопросы – насколько серьезны ваши отношения с этим Варсонофием и не планируешь ли ты ограничить свою свободу вступлением в брак?->

– Нет, Леля, наши отношения носят возвышенно-платонический характер. Да, честно признаться, мало кому из мужчин приходит в голову рассматривать меня как объект для вступления в брак.->

– Маруся, ты говоришь странные вещи! Природа наделила тебя такой совершенной физической Красотой, что каждый встречный мужчина должен падать перед тобой ниц в немом обожании.->

– Я пришла к неутешительному выводу, что ниц мужчины падают только в том случае, если внутренне ощущают свое полное превосходство над женщиной. Пусть будет хоть уродиной, но обязательно глупой, слабой и беспомощной. И тогда мужчина с наслаждением возьмет под свое крыло это жалкое существо. А если он поймет, что женщина не совсем дура и к тому же обладает независимым характером, он кинется бежать, сверкая пятками, в непоколебимой уверенности, что избежал страшной западни. У меня, конечно, не такой обширный опыт, как у тебя, но я тоже однажды была помолвлена – и чем это кончилось? Мой жених Владимир Пантелеймонович, или по-домашнему Вальдемар, крупный государственный чиновник, любил, чтобы все в его жизни было регламентировано. Он всегда имел при себе памятную книжицу, куда заносил самые важные дела. Подозреваю, что жизнь его была расписана по минутам на два-три года вперед… Вальдемар, со свойственной ему пунктуальностью, навещал меня обычно по четвергам и воскресеньям. Время мы проводили в интеллектуальных беседах, причем носили они на редкость односторонний характер – ему полагалось часами разглагольствовать, а мне внимать. Моим интеллектуальным развитием Вальдемар не интересовался, будучи уверенным, что для создания семейного очага совершенно достаточно его собственного интеллекта.->

«Мне не нужна слишком развитая жена, – любил он повторять. – Это утомляет. И так в жизни приходится порой общаться с надоедливыми людьми, но зачем же жить с ними под одной крышей?»->

И вот однажды он вдруг не может, ну просто никак не может прийти ко мне в воскресенье – готовит важнейший правительственный доклад. В четверг он сдержан и тороплив, а в воскресенье – снова спешный доклад. В следующий четверг он вынужден выехать в столицу по срочному вызову в департамент. Я уже было решила, что государственные дела оказались в критическом положении и необходима экстренная помощь Вальдемара, чтобы спасти Россию от краха, если бы знакомые не донесли, что видели его в Москве, в «Славянском базаре», где он кутил с какой-то кафешантанной шансонеткой, причем именно в то время, когда важные правительственные дела якобы призвали его в Санкт-Петербург…->

Наверное, я не полностью оправдала его надежды на умственную недоразвитость невесты… Варсонофий, по крайней мере, не тянет меня к алтарю, не навязывает мне своих жизненных взглядов и признает во мне личность. И вообще, Соня явно не страдает мужским шовинизмом. А ты заметила, какой у него проникновенный взгляд?->

– Заметила. Такие проникновенные молодые люди с голубенькими глазками обычно легко проникают куда угодно. Они просто вездесущи…->

– Но ты же не можешь отрицать, что Соня – человек широких воззрений и с ним интересно? Не надо изображать его каким-то пролазой!->

Утром Соня Десницын, человек широких воззрений, пришел навестить нас в нашем отделении для некурящих, выпил с нами чаю и преподнес Марусе очередной поэтический опус, навеянный железнодорожным путешествием:->

Крик паровоза звериный…

Прости, милосердный Господь!

Меж чугунных колес машины

Моя погибает плоть.

На рельсах стальные блики,

И замерло сердце в гордыне,

И топот, и шум, и крики

Мне не слышны отныне.

– Кажется, он воображает себя Анной Карениной? – прошептала я Марусе, как только наш мистик удалился.->

– Леля, ты злая! Ну что поделать, если у человека такая трагическая муза? – ответила подруга, бережно складывая листок с торопливыми карандашными строчками.->

– И сам он просто вылеплен из трагедий, – в тон ей добавила я. – Неужели проникновенный Варсонофий до самой Москвы будет читать нам свои стихи? За что? Что мы ему сделали?->

– Леля, ну давай немного потерпим, ведь творческого человека так легко обидеть… Варсонофий в поиске, он ищет новых путей. Соня говорил, что поэт наделен способностью приобщения к запредельному миру посредством художественных символов.->

– Маруся, дружок, ты меня пугаешь! Чтобы этак-то, с ходу, повторить такую затейливую формулировку, нужно не один раз ее выслушать. Боюсь, Соня Десницын со своими разглагольствованиями о запредельном мире оказывает разлагающее воздействие на твой художественный вкус…->

Мы всю дорогу болтали о ерунде, стараясь не касаться страшных тем – смертей, покушений и всего того, в чем нам следовало разобраться. Но поезд неумолимо приближался к Москве и наши нерешенные проблемы надвигались на нас вместе с Первопрестольной.->

Глава 4->

Границы моего гостеприимства. – Родственный визит. – Полная раскованность в любой ситуации. – Белый порошок. – Тень за нашими спинами. – Никола на Курьих Ножках. – Детские воспоминания ->о ->несносном братце. – ->Casus->belli->. – Кого посвятить в нашу тайну? – Клуб обойденных. – Карфаген должен быть разрушен!->

Марусю я пригласила остановиться у меня на Арбате – в доме покойной бабушки, в котором теперь хозяйничал кузен, подруге поселиться было невозможно, а отпустить в гостиницу, где водится разная сомнительная публика, такую юную, неопытную и хорошенькую барышню я не могла.->

Однако мое гостеприимство не простиралось столь широко, чтобы предоставить кров еще и Соне Десницыну. Правда, я предложила ему запросто бывать у меня в доме, что, как подсказывало мне внутреннее чутье, налагало на меня добровольное обязательство регулярно кормить поэта обедами и ужинами. Но, в конце концов, моя неприязнь к его замогильной поэзии еще не достигла той степени, чтобы отказать несчастному декаденту в куске хлеба.->

Варсонофий снял небольшую, но чистенькую комнату в меблированных номерах по соседству, на Смоленском рынке, а я приказала горничной ежедневно ставить на стол еще один прибор.->

Таким образом, вся слепухинская компания была устроена, и мне удалось отдать долг милосердия с наименьшими потерями.->

В стратегические планы нашего частного расследования поэт Десницын посвящен не был – какой толк в делах от мужчины, откликающегося на имя Соня да еще и витающего в поэтических эмпиреях?->

Прежде всего мы с Марусей решили нанести визит в дом ее покойной бабушки, а уже в зависимости от увиденного там выработать план действий. Для родственного посещения своего удачливого кузена Маруся выбрала излишне официальный наряд – полумужской сюртучок, из-под которого выглядывала белоснежная рубашка с черным галстуком, и строгую прямую юбку. Но даже такая одежда сидела на Марусе весьма кокетливо и подчеркивала все достоинства ее фигуры.->

Брать извозчика с Арбата на Поварскую не имело смысла. Мы миновали Николопесковскую церковь, прошли по тихим переулкам аристократической Собачьей площадки и минут через десять стояли у роскошного особняка Терских.->

Решительность, с которой Маруся подходила к своему бывшему дому, таяла на глазах, и несколько ступенек лестницы дались моей подруге с большим трудом. В дверной колокольчик пришлось позвонить мне, и я сделала это весьма энергично.->

Молодой надменный лакей, открывший нам двери, сухо спросил: «Что угодно?», устремив взгляд куда-то поверх наших голов.->

Маруся, рассчитывавшая увидеть кого-нибудь из знакомых слуг, растерялась и забормотала:->

– Я – родственница господина Хорватова. Будьте добры, доложите…->

– Сегодня не принимают-с! – После этого лаконичного заявления лакей явно собрался захлопнуть перед нашим носом дверь.->

Похоже, мне пора было выступить вперед.->

– Вот наши визитки. Ступай, скажи хозяину, что его любимая кузина, графиня Мария Терская, а также госпожа Елена Ростовцева ожидают его в гостиной, и будет неплохо, если он пошевелится!->

Чему меня научила моя бурная жизнь, так это полной раскованности в любой ситуации, а уж тушеваться перед наглым слугой вообще не в моих правилах. Моя настоятельная просьба была подкреплена еще и целковым, и лакей, ставший в мгновение ока исключительно подобострастным, проводив нас в гостиную, кинулся к хозяину с такой быстротой, что едва не упал, споткнувшись о порожек.->