Текст книги "Ради победы (СИ)"

Автор книги: Елена Вахненко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

К тому времени я уже почти все подготовила к завтрашнему испытанию, тщательно заперла коттедж и отправилась в Главное Здание. Именно там, в общей столовой на втором этаже, я и встретилась со своими соперниками.

Сегодня нам подали утку с яблоками и к ней – тушеные овощи. Блюдо мне понравилось, и я одобрительно кивнула, принимаясь за еду.

-То, что надо, – сказала я вслух, накладывая себе порцию побольше. – Вкусно и сытно!

-Как по мне, простовато... – пожала плечами Камилла, демонстративно положив себе на тарелку буквально столовую ложку овощей и крохотный кусочек утки. Я от досады скрипнула зубами: девчонка явно давала понять мне, как мало ест, как следит за фигурой... в отличие от меня... хотя, судя по ее не таким уж худым телесам, это была игра на публику! Аппетит у нашей стервочки наверняка завидный... и только ли в отношении еды?

-А чем плоха простая пища? – осведомилась я раздраженно, думая о приготовленном на завтра комплекте не слишком затейливых блюд.

-Ну, для ужина сойдет... а вот для более торжественных моментов... например, к завтрашнему конкурсу я придумала кое-что весьма пикантное!

-Опасный ход, – рискнула заметить я. – А вдруг господин Эрнест не любит деликатесы?

-Ну, что ты, дорогая! – деланно рассмеялась Камилла, закатывая глаза. – Чтобы такой, как он, не любил изящную пищу? О нет... я знаю мужчин...

«В отличие от тебя» – опять-таки, послышалось мне. И как бы ни было противно это признавать, ее слова заставили меня задуматься. Вдруг я сглупила? Вдруг прочие дамы приготовили что-то более изящное? А уж мужчины наверняка ничего не готовили и заказали – какие-нибудь суши или фуа-гра! Да, похоже, я кандидат на вылет...

-Я думаю, нужна золотая середина, – сказала Надя, усиливая мою тревогу. – Поэтому я приготовила разные по типажу блюда. Чтобы всем угодить...

Почему я не додумалась до столь простой мысли?! Надя, простушка из села, додумалась, а я – нет! Выходит, она не так примитивна, как кажется... и ее следует опасаться...

Но, может, еще не все потеряно? Пожалуй, надо попытаться... быстро завершить ужин и попробовать из остатков ингредиентов соорудить что-нибудь приличное...

-Я бы на твоем месте не анонсировала собственные приготовления, – заявила Настасья со своей фирменной широкой улыбочкой «а-ля Чеширский Кот», от которой меня, право слово, уже тошнило. – Мы ведь соперники... а вдруг кто украдет идейку-другую?..

Мы все мрачно переглянулись, думая, наверно, об одном и том же: о том, что завтра один из нас уйдет, уйдет навсегда... и каждый, спорю, надеялся, что этим «одним» будет не он... надеялся и гадал, на что готовы соперники ради победы. Готовы ли красть идеи и использовать разные грязные трюки? Прислушавшись к себе, я не без трепета поняла, что готова на многое. Забавно... я ведь даже не помнила, за что именно стремлюсь заплатить столь высокую цену!

Впрочем, пока я не совершила ничего предосудительного... возможно, обойдется? Возможно, и да... если предпринять кое-какие меры! А значит, пора закругляться с ужином и спешить обратно к себе, продолжать работу!

Так я и поступила... и вскоре уже рылась в остатках продуктов, вслух кляня себя за глупость. Почему я купила столь мало ингредиентов для блюд?! Почему поскупилась?! И ведь деньги остались... а потратить их нереально, магазины закрыты! Единственный выход – одолжить у своих соперников...

Обдумав эту идею, я пришла к выводу, что руку помощи может протянуть только Надя. Она самая добросердечная, жалостливая, да и вроде как «подруга».

И я пошла к ней...

* * *

-Ах, если б я знала! – запричитала Надежда в ответ на мою осторожную просьбу. – Я уж все истратила... прости, прости...

Я, невероятно разочарованная, с досадой глянула на нее. Она казалась искренне расстроенной, ну вылитая квочка... меня это разозлило, признаться...

-Ты-то чего так терзаешься? – раздраженно буркнула я, обессиленно рухнув на стул в ее кухоньке. У меня и правда словно отказали ноги, последняя «надежда на Надежду» (вот уж каламбур со смыслом!) растаяла вместе с остатками моих сил... – Это мне надо переживать!

-Я уверена, у тебя все будет отлично! – с неоправданным энтузиазмом заявила Надя, наверняка пытаясь подбодрить меня, но на самом деле – лишь усугубляя мое отчаяние... и злость. Я понимала, что если уж и злиться, то на себя, но почему-то сердилась на свою «подругу».

-Ты не знаешь, будет ли отлично, – хмуро заметила я вслух. – Я не ребенок, чтоб меня успокаивать подобными сказками!

Надя покраснела:

-Я не успокаиваю... я так думаю...

Я махнула рукой. Что с ней спорить?

-Давай я тебе чайку заварю, – засуетилась моя более удачливая соперница. – Хочешь?

-Ну, давай, – вяло согласилась я.

Надя принялась суетиться у плиты, а я, наблюдая за ее действиями, сонно размышляла над собственной несчастливой судьбой... правда, сонливость вскоре сменилась лихорадочным возбуждением – ровно в тот миг, когда меня озарила одна любопытная идея.

В конце концов, задача не выиграть, так? Задача не проиграть! И если я не могу обеспечить себе победу – значит, надо гарантировать чей-либо проигрыш... и поскольку доступ я имею только к Надьке, другие конкурсанты меня на порог не пустят... выбор невелик! Нечестно, скажете? Ну, и что? Никто не говорил, что требуется честность. В условиях Игры подобного пункта я не заметила...

-Можно я гляну, что там у тебя за стол на завтра? – как бы невзначай спросила я, стараясь казаться по-прежнему сонной и печальной.

-Да, дорогая, конечно, – тотчас ответила доверчивая Надя.

Она стояла ко мне спиной и не видела, как я, покидая кухню, кое-что прихватила с собой...

* * *

Что ж, зрелище впечатляло... стоило признать: Надя постаралась на славу! И я бы отдала должное ее таланту... не будь она моей главной соперницей!

А вообще, никогда бы не подумала, что у полненькой коротышки Надежды в растянутом свитере и «бабушкиной юбке» окажется столь хороший вкус! Странно, почему она не использует его применительно к себе самой? Боится растратить впустую, бережет для таких вот случаев? Или, может, все отдает детям и мужу? В таком случае, ее супруг счастливчик... пусть ему не похвастаться красавицей-женой перед приятелями, зато дома всегда ждут и любят, приголубят и согреют... тоже неплохо!

Любуясь творчеством Надежды – красиво сервированным столом, – я вспомнила, что не успела толком поужинать – слишком торопилась обратно в коттедж... и сейчас вид донельзя аппетитных блюд в исполнении моей злосчастной приятельницы с новой силой пробудил во мне голод, и без того обостренный нервным поиском решения проблемы... я всегда начинаю много есть, когда волнуюсь!

Мне пришлось строго напомнить самой себе, зачем я здесь. Не во имя «радости живота», а ради шанса на победу! Вернее, – шанса «не вылететь» на первом же этапе!

Я сделала то, что планировала, и торопливо выскользнула, очень собой довольная. Особенных угрызений совести я не испытывала. В конце концов, Надя сама виновата: как можно быть такой доверчивой дурочкой в свои сорок с лишком лет?!

* * *

-А ты не боишься, что к утру твои блюда испортятся? – с невинным видом поинтересовалась я десять минут спустя, когда мы с Надей пили чай на ее крохотной кухоньке. – Все-таки сейчас лето...

Надя весело рассмеялась и махнула рукой:

-Что ты, конечно, я все уберу на холод, а утром достану... я просто не успела, – помолчав, женщина с сожалением добавила: – Я бы хотела подать свою стряпню совсем свежей, но, увы... придется ждать до утра!

-Полагаю, это сделано специально, чтобы все усложнить, – мрачно отозвалась я, не испытывая к Эрнесту и Ядвиге теплых чувств. – Посмотреть, кто окажется сообразительным и не станет подавать блюда, которые хороши лишь свежеприготовленными...

-Я не из сообразительных, но на это ума мне хватило! – довольно усмехнулась Надя.

Я тоже усмехнулась, хотя и по другой причине. Конечно, Надя не из сообразительных... по крайней мере, ума не доверять сопернице ей недостало! И даже если она до утра обнаружит, что я сделала... изменить что-либо будет поздно! И поделом ей...

...конец дневниковой выдержки...

Выдержка из дневника Надежды

Мой сон был очень тревожным. Я то и дело просыпалась, а когда ненадолго погружалась в дрему, видела в своих беспокойных грезах собственных ребят – такими, какими они были годы назад... сейчас-то мои мальчишки вполне взрослые, совсем мужчины! Но в моих снах... в моих снах они снова стали крошками.

Говорят, видеть во сне маленьких детей – к хлопотам... оказалось, да... к хлопотам.

...Я проснулась очень рано, вся в холодном поту. Меня буквально трясло, и я не знала, что тому причиной: предстоящий конкурс? Или дурные предчувствия? Пожалуй, то и другое вместе...

Я какое-то время продолжала лежать в постели, размышляя. Честно говоря, не так часто я позволяю себе эдакую роскошь – дома-то встаю с петухами (в самом прямом смысле!) и тут же принимаюсь за дело, кручусь-верчусь день напролёт, на мне все хозяйство... но здесь я могла немного расслабиться.

Впрочем, нет, не могла. Что-то тревожило меня, тревожило с тех самых пор, как ушла Василиса. Она мне показалась странной... напряженной и таинственной. Конечно, оно и понятно: бедняжка рассчитывала на мою помощь, а я так ее разочаровала, подвела... естественно, поневоле расстроишься! Но... нет, не расстроилась она как будто. Что-то другое было в ее глазах, когда она уходила. Но что? Я терялась в догадках!

В конце концов, я утомилась от своих же мыслей. Ну, что толку лежать и страдать, бояться? Пора браться за работу! Кто знает, когда Эрнест с Ядвигой пожалуют? Вдруг совсем рано?

И я взялась за дело... и очень скоро поняла: что-то не так!

Мне понадобилось время, чтобы определить, что именно вызывает сомнения... но, в итоге, я нашла проблему. Блюда, мои блюда! Они были безнадёжно испорчены... не все, но самые важные.

Я заметалась по домику, пытаясь спасти положение, что-то исправить! Эх... бестолку... это был проигрыш. Провал...

В конце концов, я, растерянная и ошеломлённая столь печальной развязкой, обессилено рухнула на кухонный стул... тот самый, что вчера занимала Василиса...

Да, Василиса. Неужели это она? Больше некому... я все пробовала, когда готовила, моя стряпня была отличной! И вот – испорчена! Значит, она добавила что-то вчера вечером? Рассчитывала, что я, дура, не проверю? И рассчитала верно, что скрывать! Я не проверила, а теперь слишком поздно... поздно для всего.

Я не могла уложить в голове произошедшее. Как, как Василиса могла, зачем?! Что я ей сделала?! Мы, казалось, поладили, нашли общий язык... а она меня предала! И, главное, зачем? Ради какой-то мифической победы, ради награды, суть которой мы даже не помним!

Ладно, хватит охать и причитать. Дело сделано. Мне остаётся одно: искренне рассказать судьям обо всем. Может, Ядвига и Эрнест примут во внимание мои слова...

И я решительно выпрямилась, готовая бороться до последнего.

* * *

До встречи с судьями я терзалась беспокойными сомнениями. Я просто не могла придумать, на что решиться, что делать...

С одной стороны, если знать, что они будут не скоро, я успею смотаться в магазин и что-нибудь быстренько приготовить, что угодно, лишь бы не приглашать столь дорогих гостей к пустому столу! С другой же стороны, вдруг Ядвига и Эрнест появятся в мое отсутствие? Тоже не вариант...

В итоге я никуда не пошла и правильно сделала: они постучались ко мне около 10 утра, и я к этому времени в лучшем случае успела бы вернуться из магазина. И то не факт!

Судьи показались мне ещё более шикарными и элегантными, чем всегда... Эрнест в светлом костюме и Ядвига в лёгком изящном платье производили впечатление людей элиты – как я их представляю. Наверняка ни Василиса, ни Настасья, ни Камилла со мной не согласились бы. Ведь каждая из них считает элитой исключительно себя прекрасную... я думала, Василиса не такая... более человечная... но нет. Именно такая – «стерва», как принято называть подобных дам сегодня, причём это не оскорбление, а почти комплимент!

Ну, а я, простая и не слишком молодая женщина из села, стервой никогда не была, даже в юности не была и считалась простушкой. Так что я могла восхищаться людьми более высокого класса... могла и восхищалась, восхищалась без зависти и ревности. Аналогичным образом рабочая кляча восторгается породистым мерином... не без грусти, но смиренно.

-Доброе утро, Надежда! – весело поприветствовал меня Эрнест. – А вот и мы! К вам первой! Голодные и рассчитываем на вкусный приём!

Я попробовала выдавить из себя улыбку – наверно, слишком безрадостную, кислую, не убедившую моих гостей. Во всяком случае, Ядвига с тревогой всмотрелась в мое лицо и вежливо спросила:

-Что-то произошло? Или просто волнуетесь?

Я ответила неопределённым кивком. Я не знала, как начать... сразу, прям с порога, ябедничать не хотелось.

Эрнест по-своему объяснил мое настроение.

-Не стоит переживать, Надежда! Знаю, вы отлично готовите, так что на этом этапе вряд ли покинете конкурс!

Эти слова меня не успокоили, наоборот, расстроили. У меня задрожали губы. Я еле сдерживала слезы...

-Хотя одно очко вам в минус есть, – мягко пожурила красавица Ядвига, очаровательно улыбаясь. – Кто же встречает дорогих гостей с такой печалью в глазах!

Я вздохнула и повела «дорогих гостей» в гостиную...

Они застыли в дверях, изумленно взирая на полупустой стол. Наконец, Эрнест прокашлялся и осторожно осведомился:

-Хм... а где всё? Не успели сервировать? Мы можем немного подождать... но только немного.

Я замялась, не зная, как объяснить... поверят ли мне? И все-таки я попробовала... а что ещё оставалось?

Я рассказала обо всем, то и дело сбиваясь и путаясь в словах. Мне было стыдно взглянуть на судей, и я стояла, потупившись и теребя воротник... ну прям как школьница!

-Значит, вы уверяете, что Василиса испортила ваши блюда? – внимательно выслушав меня, холодновато уточнил Эрнест.

Я рискнула поднять на него взгляд. Мужчина был мрачен и смотрел исподлобья... как будто не верил мне.

-Я так думаю... – я совсем растерялась от его злого пронзительного взгляда. – Все было в порядке до ее прихода!

-А зачем вы пустили её? – удивлённо спросила Ядвига. – Накануне конкурса! Да ещё и позволили остаться наедине с блюдами!

В ее словах я услышала вопрос: вы что, ненормальная? И ответить на этот вопрос я, увы, не могла... разве что утвердительно!

-Мы подружились... – сказала я жалобно.

-Она соперница, а не подруга! – жёстко возразил Эрнест.

-Я думала, это можно совместить...

-Конечно, нельзя!

Они воскликнули это одновременно, оба сразу. И оба взирали на меня столь разочарованно, что я вновь ощутила себя напроказившей школьницей перед директорами...

-Ладно, – помолчав, вынес вердикт Эрнест. – Мы все взвесим и сообщим наше решение... когда посетим и остальных конкурсантов.

Что ж... я нехотя отпустила их. Мне оставалось лишь ждать и надеяться... в конце концов, я и есть – Надежда...

...конец дневниковой выдержки...

Тем же вечером, сразу после ужина, Игроков снова собрали в общем зале. Они расселись по местам, ставшим уже «своими», и, взволнованно перешептываясь, выжидательно воззрились на Ведущих. Те, однако, не спешили начинать... они как будто до сих пор обдумывали, кто должен покинуть Проект первым.

-Зачем ты сделала это? – тихо спросила Надя Василису, как ни в чем не бывало севшую справа от нее.

Василиса чуть повернула голову, уточнила презрительно:

-Сделала что?

-Испортила мои блюда! – громким шепотом пояснила женщина, возмущенная пренебрежительным тоном лже-подруги, которая, казалось, совершенно не сожалела о содеянном.

Василиса и правда не производила впечатление раскаявшейся. Безразлично пожав плечами, она со смешком сказала:

-Я не понимаю, о чем ты... если ты неправильно приготовила свои блюда... я тут при чем?

Лицо Надежды пошло красными пятнами. Она буквально задыхалась от обиды и не могла найти слов, чтобы должным образом выразить свои чувства.

-Я хорошо все приготовила! – уже громко произнесла Надя. – Это ты... ты что-то добавила...

Теперь уже их слушали все – да и трудно было не услышать!

-А как она к тебе попала? – вмешалась в беседу Камилла, позабыв про правила этикета.

-Просто зашла... – растерялась Надя, не ожидавшая нападок с этой стороны.

Камилла лишь покачала головой, демонстративно вздыхая... явно не в силах понять подобного гостеприимства.

-Глупо! – выразился куда конкретнее Роман, кривя губы. – Очень глупо... вы соперницы!

-Она специально подставила тебя... чтобы обезопасить себя! – вставила и свои «пять копеек» Настасья со своей привычной очаровательной улыбкой.

И хотя Петр Иванович и Юрий промолчали, Надежда по скептическому выражению их лиц поняла, что эти Игроки тоже не одобряют ее добросердечности.

-Я не понимаю, о чем ты, – равнодушно обронила Василиса, отвернувшись от неё. – Я ничего не портила... во всяком случае, доказательств обратного у тебя нет!

Надя оглядывалась, словно затравленный зверёк... и ни в ком не находила сочувствия! Над ней посмеивались, её осуждали за наивность... все они! Даже Юрий... даже он неодобрительно хмурил брови и отводил взгляд.

Наконец, слово взяли судьи.

-Итак, дорогие участники, пришло время вынести наш вердикт! – властно заговорил Эрнест, привлекая к себе внимание.

Игроки одновременно посмотрели на него... позабыв о Наде и затаив дыхание.

-Выбор был непрост, – подхватила Ядвига. – Многие из вас постарались на славу! И Камилла, и Наталья, и Василиса – каждая проявила себя как замечательная хозяйка! Блюда... одно вкуснее другого!

Не услышав своего имени, Надя сильно побледнела и поймала сочувственный взгляд Настасьи. Теперь, убедившись, что «постаралась на славу», девушка могла позволить такую роскошь, как жалость к сопернице...

А судьи продолжали. Теперь говорил Эрнест:

-Мужчины, конечно, были не так хороши в кулинарии... – глаза ведущего искрились смехом. – Они просто заказали готовый ужин... зато проявили себя отличными собеседниками!

-Вопрос возник с Надеждой... – добавила Ядвига с сожалением. – Она не подала нам ничего...

Все молчали, ожидая продолжения. Надя до боли сжала кулаки, с волнением взирая на судий.

-Вместо стряпни Надежда угостила нас любопытной историей... – лился размеренный голос Ядвиги. – По её словам, Василиса испортила её блюда...

-Ложь! – отрывисто возразила Василиса, выпрямляясь. Кровь отлила от её лица, ноздри красиво очерченного носа дрожали, как у породистой лошади.

-Нет, не ложь! – немного истерично воскликнула Надя. – Все было в порядке, пока ты не пришла!

-Докажи! – прошипела соперница, повернув голову в её сторону и сузив глаза.

-Леди, соблюдайте тишину! – призвал их к порядку Эрнест. – На самом деле неважно, правда ли это... важен только конечный результат.

Игроки переглянулись. В глазах Нади появилась растерянность, зато Василиса смотрела со злорадным торжеством.

-Значит, важен только результат? – повторила она с победной ноткой в голосе. – И все?

Эрнест ответил ей насмешливый кивком и подтвердил вслух, словно забавляясь:

-Да, и все! Но вам не стоило так переживать... вы бы в любом случае не проиграли...

-Правда? – приободрилась Василиса. – А кто... кто бы проиграл?

-Не саботируй вы свою... ммм... подругу? – с видом вежливого любопытства поинтересовался Эрнест. Казалось, он откровенно наслаждается ситуацией.

Василиса вспыхнула:

-Я никого не саботировала... и это не моя подруга.

-Вот как? – рассердилась Надежда, раскрасневшись от избытка эмоций. – Ты говорила иначе! Помнишь?

-Не помню, – дернула плечиком Василиса, избегая смотреть на нее, и снова обратилась к Эрнесту, который с удовольствием прислушивался к их спору. – Господин ведущий, вы не ответили на мой вопрос... кто был бы кандидатом на вылет, если бы Надя... ммм... все приготовила верно?

Судьи обменялись взглядами, словно советуясь без слов.

-Думаю, ушел бы Роман... или Петр Иванович, – наконец, ответил Эрнест.

Упомянутые мужчины по-разному отреагировали на это заявление. Петр Иванович досадливо крякнул и покачал головой, зато Роман привстал и, отвесив Василисе ироничный полупоклон, с подчеркнутой любезностью произнес:

-Благодарю за помощь! Если бы не ты... Приятно, когда грязную работу выполняют другие...

-Заткнись! – разозлилась Василиса, метнув в его сторону яростный взгляд. – Я ничего не делала!

Надя слышала голоса, но толком не различала слов. Звуки доносились словно издалека.... или сквозь слой ваты... Игроки, взбудораженные и счастливые, спорили и обменивались колкостями, – они понимали, что остаются. Уходит она... она. Правда, судьи не сказали этого прямо...

-Значит, ухожу я? – хрипло спросила Надежда, призвав на помощь все свое самообладание и стараясь сдержать слезы. – Я?

Тотчас установилась тишина, все замолчали, ожидая развязки... И та не замедлила последовать – увы, вполне предсказуемая.

-Да, Надя, – с искренним сочувствием сказала Ядвига. – Уходите вы... каковы бы ни были причины вашего провала... но хуже всего нас встретили именно вы.

По щекам Надежды струйками текли слезы. Держаться дольше не было ни сил, ни желания. Да и зачем?

-Несправедливо, – прошептала она, судорожно вздыхая.

-Справедливость – понятие, далекое от реальности, – согласился Эрнест. – Сегодня – ваш последний день на Проекте. Утром вас заберет автобус.

-Вы встретите своих родных, – постаралась утешить ее Ядвига. Глаза женщины светились состраданием.

Надя шмыгнула носом и промокнула влажное лицо тыльной стороной ладони. Неприязненно покосилась на Василису:

-А ты сможешь продолжать игру с чистой совестью? После своего поступка?

Та ответила ей невозмутимым взглядом.

-Безусловно... поскольку никакого поступка не было.

-Да и чистая совесть для победы ей только помешает, – негромко вставила Камилла.

Остальные воздержались от комментариев... хотя наверняка были в той или иной мере солидарны с мнением главной красавицы Проекта.

* * *

Надя уехала рано утром, ещё до завтрака. Игроки столпились вокруг неё во дворе, и каждый старался подбодрить приунывшую женщину, сказать что-то приятное... каждый, кроме, разумеется, Василисы, стоявшей с самым невозмутимым и независимым видом.

Наконец, приехал автобус... Надя на прощание обернулась, попыталась выдавить какие-то слова... но так и не смогла выговорить ни единой фразы и, махнув рукой, скрылась в недрах транспортного средства.

-Минус один... – негромко проговорил Роман, задумчиво улыбаясь. – Их осталось шестеро...

Глава 3. Слухи, сплетни, месть

Выдержка из дневника Василисы

После ухода Надежды судьи дали нам день на отдых, заявив, что второй конкурс будет только завтра. Я испытала немалое облегчение при этих словах – признаться, мне требовалась небольшая передышка! Первое испытание стало действительно испытанием... по крайней мере, для меня! Остальные-то лицемерно сочувствовали «бедной Наденьке», хотя в глубине наверняка радовались, что она ушла. Уж Роман с Петром Ивановичем не могли не радоваться! Те ещё ханжи...

Я спешно скрылась от их косых взглядов у себя в комнате. Закрылась и улеглась на кровать, отвернувшись лицом к стене. Я чувствовала себя грязной... оплёванной. И злой. О да, меня буквально душила злость! Я ненавидела всех этих лицемеров, своих соперников!

В конце концов, злость победила прочие чувства, даже зачатки раскаяния (хотя я не ощущала себя столь уж виноватой – это ведь конкурс!), и я, подняв себя с постели, решительно направилась к комнате Камиллы и Настасьи. Не знаю, что я собиралась им сказать... в чем убедить... в любом случае, моим планам не суждено было реализоваться.

Я остановилась у двери своих соперниц и уже хотела постучать, когда до меня донеслись голоса – веселый Настасьи и ленивый нашей стервочки.

-Да, подленькая она, согласна, – скучливо говорила Камилла. – Однозначно!

Моя сжатая в кулак рука замерла в миллиметре от двери. Я напряглась, прислушиваясь. Она? Какая еще она? Учитывая, что Надя ушла... видимо, подразумевают меня! Или Ядвигу?

-Я бы так не смогла! – подхватила Настасья. Я не видела ее, конечно, но была уверена, что она опять улыбается... интересно, эта девица бывает серьезной?

-Ну... зависит от обстоятельств, – не согласилась Камилла. – Но если уж решаться на такое... нужны весомые обстоятельства!

«Они все-таки обо мне!» – с яростью подумала я, чувствуя, как кровь густой волной приливает к моим щекам. И это был не румянец смущения, о нет!

Я едва сдерживалась, чтобы не ворваться в их комнату с гневными криками... останавливало меня два обстоятельства: во-первых, не хотелось признаваться, что подслушивала... а во-вторых (и это было главным), я надеялась узнать что-нибудь еще.

-Пойми, она сделала вид, будто дружит с Надей! – воскликнула тем временем Настасья. – А потом ее предала, и зачем? Ее бы не выгнали после такого простенького конкурса!

Меня всю передернуло от возмущения. Простенького! Что она понимает?!

-Да, было очевидно, что выгонят мужчину, – донеслось до меня.

-Не знаю, зачем она так поступила...

-Как я уже говорила – подленько, – признала Камилла, как мне казалось – весьма охотно.

Подленько, значит?! Ну, что ж... вы еще ничего не видели, дорогуши... особенно ты, драгоценная Камилла!

И я, тихо отойдя от дверей, вернулась к себе в комнату. Мне предстояло кое-что обдумать...

...конец дневниковой выдержки...

Выдержка из дневника Камиллы

В два часа дня я поняла, что жутко хочу есть. Наверное, проголодалась из-за полуторачасовой болтовни с Настасьей – сплетни всегда повышали мой аппетит. Особенно, если сплетничала я... как в этот раз.

-Надеюсь, они приготовили нам что-нибудь вкусненькое, – щебетала моя соседка по комнате, переодеваясь к обеду.

Я мрачно покосилась на нее. Всего лишь обед, обычный прием пищи, а она вырядилась в такое вычурное платье, словно собралась на торжественный вечер! Причем, судя по смелому декольте, в качестве «девушки эскорта»... Хочет кого-то «подцепить»? Или просто по привычке показывает все, что имеет... и умеет?

Я тоже сменила утренний наряд, но выбрала комплект поспокойнее, как будто Настасье назло. К счастью, мне не нужны вырезы до пупа и мини-юбки, чтобы оставаться эффектной! Я заметна всегда и везде... спасибо маме и папе за прекрасную «работу»!

-Вчера у них был крайне неудачный суп, – продолжала Настасья, старательно подкрашивая губы. – А вот картошечка вполне ничего...

Я с трудом подавила раздражение. Сказать откровенно, эта девчонка успела меня утомить. Я ничего не имею против общительности, сама люблю поговорить, но всему ведь есть мера! Настасья ни на секунду не замолкала...

-Пошли... – буркнула я и поплелась в столовую, хмуро размышляя о необходимости следующие полчаса терпеть присутствие этой болтушки... я предпочитала принимать пищу в более спокойной и приятной обстановке.

Однако в столовой меня ждал сюрприз: обычно я сидела рядом с Настасьей, но сегодня за наш с ней столик подсела и Василиса.

-Можно с вами? А то после ухода Нади мне как-то грустно... – жалостливо сказала она.

Мы с Настасьей ехидно переглянулись.

-Ну... ты приложила к этому руку, не так ли? – невинным голосом напомнила моя соседка со своей неприятной улыбочкой и потянулась к вазочке с орешками.

Василиса не смутилась.

-Что ж... наверное, я была неправа! Но это ведь просто конкурс, в конце концов! – заявила она с пренебрежением. – Я что, вам мешаю?

-Тут тесновато... – признала Настасья, по-прежнему улыбаясь... и как у нее щеки не немеют от постоянного напряжения?! Годам к тридцати у этой большегрудой дурнушки образуются весьма заметные мимические морщины – и поделом!

-Тебе, конечно, тесновато, – ядовито признала я, выразительно покосившись на природное богатство девчонки.

Василиса подавила смешок и устремила на меня свой взгляд, решив, видимо, игнорировать Настасью:

-Ну, так что, я остаюсь?

-Давай, – лениво позволила я. Особа она неприятная, конечно... но Настасья не только не лучше, она в придачу болтливее! И одна я ее общество не выдержу...

Увы, мой план оказался провальным. Выяснилось, что если в одиночестве Настасью терпеть нелегко, то в комбинации с Василисой – почти невозможно! Я едва досидела до конца обеда и, кажется, получила аллергию на их общество! Во всяком случае, мне сделалось дурно, и я ушла в комнату, где и провалялась в постели до ночи. Даже на ужин не пошла – от одной мысли о приеме пищи меня начинало мутить. Вот до чего доводит неприятная компания!

Правда, у Настасьи было иное мнение на счет моего недомогания...

-Ты как? – спросила она осторожно, вернувшись после ужина и сев на угол моей кровати.

Я лежала, отвернувшись к стене лицом. Видеть никого не хотелось, отвечать на глупые вопросы (неужели не видно, как я?!) – тоже... так что я просто промычала что-то нечленораздельное, надеясь, что пышка сама догадается о моем самочувствии.

Она и догадалась.

-Не лучше, ага? – сочувственно завздыхала девушка. – Что ж... после отравления это нормально!

Я не сразу поняла смысл этих слов. Мне потребовалось не менее минуты, чтобы понять, на что намекает Настасья.

-После отравления? – наконец, повторила я и не без труда повернулась на другой бок, лицом к соседке. Та выглядела искренне озабоченной и впервые на моей памяти не улыбалась – ради этого стоило заболеть, ей-богу! – Ты думаешь, я съела что-то некачественное?

-Ну... в каком-то смысле... – уклончиво отозвалась Настасья.

-А что, кому-то ещё плохо стало?

Девушка прищурилась, словно размышляя, открывать ли мне свой секрет... я испытала досаду при виде этой лицемерной сдержанности. Обычно болтает без умолку, а когда в кои-то веки нужно, чтоб говорила, – молчит!

-Давай уже, рожай... – грубовато поторопила я, ибо тошнота и мигрень не способствуют вежливости.

Настасья нахмурилась и опустила взгляд. Теперь она изучала свои гелевые ноготки.

-Ну... мне кажется, тут как-то виновата Василиса.

Я ошарашено уставилась на девчонку. В моем мозгу начал потихоньку складываться пазл... и Настасья охотно помогала мне подыскивать недостающем детали головоломки:

-Сама посуди! Навязала своё общество... и весь обед тебя отвлекала... нас стравливала – наверно, выждала момент, когда мы с тобой сцепились и насыпала тебе что-то в стакан!

-Ну это было бы чересчур! – возмутилась я. – Она меня убить решила?!

-Почему убить? Просто обезвредить... вызвать лёгкое недомогание...

-Не такое уж лёгкое! – не согласилась я. От злости я даже почувствовала себя лучше и, преисполненная жаждой мести, села в постели. – Это же просто опасная сумасшедшая! Сначала Надя, теперь я...

-Спасайся, кто может... – уныло подхватила Настасья и сделала попытку улыбнуться.

Я гордо распрямила плечи и сузила глаза.

-Вы спасайтесь, если хотите... а уж я обойдусь! Посмотрим, кто кого...