Текст книги "Самая слабая особь (СИ)"

Автор книги: Елена Сергеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 34 страниц)

4 глава

Она похожа на маленького испуганного зверька, замершего перед лицом охотника. Растерянный, непонимающий взгляд, трясущиеся руки и губы, напряженное тело.

Наверно, и я так выглядела в свой первый день пребывания на станции.

Корабль мародеров и работорговцев, обогащающийся на попаданцах и других беззащитных скитальцев, что встретятся на пути бандитов, доставил весь свой улов на заброшенную станцию в нейтральной зоне. На борту корабля, который меня высвободил из ловушки Древних, я провела девять стандартных суток, как принято говорить здесь. Единственными плюсами из этой ситуации, помимо освобождения из ловушки, стало знакомство с Нэей и установка стандартного чип-переводчика.

Корабельный врач, что проводил эту болезненную операцию недовольно морщился и в конце выругался, что таких диких трис ему еще видеть не доводилось. Мало того, что у меня абсолютно отсутствуют все медицинские маркеры, которые должны быть внедрены в тело еще на первых днях жизни, так еще и ни одного стандартного чипа для комфортной жизни в обществе у меня нет и, судя по всему, никогда не было.

На тот момент я пребывала в таком ужасе и ступоре от всего того что на меня обрушилось, что безропотно позволяла делать с собой любые манипуляции, и, наверно, со стороны действительно выглядела дикой и малоразумной особью.

Пугающий внешний вид огромных инопланетян, болезненные процедуры, непонимание того, что от меня хотят и того, что со мной будет дальше, подводило мой разум к опасной черте потери контроля и сумасшествия, как итога всей этой стрессовой ситуации. Вывести меня из этого состояния смогла непосредственная болтушка кади, Нэя. Она ненадолго стала моим якорем в неизвестном, ужасающем меня мире, помогла не сойти с ума и поставить себе новую цель в жизни. Именно тогда я поклялась, что если мне был дарован второй шанс на жизнь, я ни за что не сдамся, буду цепляться, барахтаться, но выживу и найду свою судьбу в этом новом неизведанном мире.

А еще Нэя была просто кладезем полезной информации. Болтать 25 часов в сутки, столько было в стандартных космических сутках, Нэя не уставала и искренне удивлялась, тому, что уставала ее слушать я. За короткое время нашего знакомства я узнала не только общие факты об окружающем меня мире, расах и их особенностях, политической обстановке, модных тенденциях и популярных личностях, но и все о моей новой знакомой: ее жизнь, радости, огорчения, влюбленности, друзья, семья, знакомые… Весь этот ворох новостей, фактов, сплетен и воспоминаний обрушивался на меня все свободное время от сна и приема пищи.

Нэю отправили к родным на седьмые сутки нашего полета. Я была искренне рада за нее, что хоть кто-то вырвался из рук работорговцев и вернулся к семье. Следующие двое суток я отдыхала от ее болтовни и пыталась утрясти в голове те сведения о мире, которыми она со мной поделилась. Из того что я узнала, выходила не радостная картина.

Нас продадут, меня и всех, кто попал со мной на корабль. Спастись без денег, без документов, без связей и знакомств шансов нет. Сейчас я самое бесправное и слабое существо, которое может обидеть или даже убить любой и никто меня не защитит. Я триса, а это еще хуже. Трис недолюбливают и презирают практически все расы. Я слышала разговор работорговцев, в котором они обсуждали свои дальнейшие планы. По их словам, если я не заинтересую того покупателя, к которому мы направлялись, то от меня просто избавятся, как от балласта. Быстро и без затей.

Именно поэтому в день прибытия на станцию меня трясло как в лихорадке и хотелось только одного, чтобы это все, наконец, закончилось. Просто закончилось. Неважно чем, главное избавиться от страха неизвестности и неопределенности.

Наш возможный будущий хозяин брезгливо оценивал шеренгу рабов, что выстроили перед ним торговцы. Он прошелся вдоль шеренги туда и обратно несколько раз, недовольно поджал и так узкие губы, и лениво бросил главному из торгашей:

– Отбросы… В прошлый раз улов был более достойным. Могу предложить две тысячи сохинов за всех.

– Ты смеешься, лей Икт, я не окуплю даже свои расходы!

– Хорошо, три тысячи или можешь оставить их себе, особенно, ту жалкую трису, что прячется за остальными. Эти никчемные особи не выдержат даже первичных исследований. В следующий раз привезешь такой товар, и я расторгну с тобой договор, ал Зоруг.

Торговец отчетливо скрипнул зубами, но сдержавшись, протянул свой кредо-браслет для расчета.

Мой новый хозяин, расплатившись, махнул головой, указав направление, и его охрана толчками погнала нас по коридору за ним.

5 глава

Космическая заброшенная станция УРК-214/З

Нейтральная зона, 274 сектор Звездной спирали Сайруса

Раянка так и сидит, со страхом провожая взглядом каждое мое движение. Она совсем молода, на вид еще ребенок. Как же тебя угораздило здесь очутиться? Ладно мой хозяин-псих, основательно поехавший крышей, но кто настолько глуп или самоуверен, что решился похитить и продать раянку?!

Я медленно протягиваю ей контейнер с едой и стараюсь натянуть на лицо дружелюбное выражение. С последним получается не совсем удачно, разучилась я улыбаться за последние два года, потому что раянка, внезапно отшатнувшись, падает с кровати и забивается в самый дальний угол. Что ж никто не говорил, что будет легко. Подпихиваю паек в специальное отверстие, чтобы раянка смогла поесть, когда успокоится и удаляюсь, постаравшись незаметно сложить пальцами жест помощи и друга.

Надеюсь раянка заметила, и сделает выводы. Мне же нужно проанализировать ситуацию и подготовить план, если мои надежды оправдаются и я смогу, наконец, избавиться от Хорса.

Раянцы довольно закрытая раса, все, что о них известно это то, что они сильны, жестоки и безжалостны к своим врагам. А существо, что обидит одну из их женщин, с абсолютной уверенностью становится их врагом. Вообще раянцы немного помешаны на своих женщинах. Даже не представляю, как нужно было извернуться, чтобы добыть одну из них. Но то, что ее рано или поздно найдут и попытаются вернуть, используя все доступные и недоступные ресурсы и средства, я уверена. А ресурсами и средствами они обладают достаточными. Космический военный флот раянцев второй по количеству и мощности кораблей, а по эффективности и профессионализму точно на первом. В политическом плане влияние они тоже имеют огромное. Бодаться с этой расой на равных могут, разве что, глоссы, полейцы и шай.

У Хорса, наверняка, есть покровители и достаточно влиятельные, судя по размаху его деятельности. Но даже они не станут его прикрывать, если все вскроется, и раянцы нагрянут за своей пропажей. Значит нужно сделать так, чтобы это обязательно случилось и как можно скорее. Самое главное, что он никогда не поймет, кто же его подставил. Кровожадно улыбнувшись, я откатила тележку обратно к аппарату раздачи и вернулась в лабораторию.

Мой хозяин уже закончил разбираться с показаниями капсулы и с задумчивым видом, что-то набирал на коме, чем-то похожим на большой планшет. Мне никогда не нравилось такое его состояние, оно настораживало и заставляло готовиться к неприятностям, лично для меня.

Хорс заметил меня.

– Тай Лин, ты мне нужна. Подойди.

Тай Лин – это мое имя теперь. Хотя какое имя? Даже на кличку не тянет. Первое время я и правда думала, что новый хозяин дал мне новое имя, по своим инопланетным традициям или еще каким заморочкам. Но все оказалось куда прозаичнее. Тай лин на полейском означало лишь порядковый номер. Восемьдесят шестая – так теперь меня зовут, как безымянный прибор или робота. Забудь свое имя Александра и привыкай откликаться на номер.

Когда то, очень давно, еще в прошлой жизни я была Алекс, Александрой Шах. Нэя долго коверкала язык пытаясь произнести мое имя правильно и все равно выходило как Алесс сан Рра. Она смеялась и пыталась снова, в итоге, отсмеявшись, убежденно зашептала:

– У тебя слишком сложное имя для трисы. В каком диком краю ты росла? Никогда не слышала такой жуткой речи. Твой язык… в каком секторе так говорят?

И вот что я должна была ей ответить? Хорошо, что нас отвлекли тогда, принесли ужин. А потом к этому разговору мы больше не возвращались. Но я запомнила ее реакцию и теперь предпочитала отмалчиваться и поменьше говорить, а свое имя больше никому не пыталась произнести. Да и какая теперь разница? Вот уже два года я Тай Лин. Вроде не долгий срок, но эта кличка уже словно вросла под кожу. И я уже другая, не прежняя Александра, глупая, трусливая, слабая землянка. Я теперь другая.

Хорс ждал, не читаемым взглядом сканируя меня. Ждать он не любил, поэтому я постаралась как можно быстрее подойти к нему. Нога, после столкновения с шай, еще болела, но я боялась показывать слабость и шла ровно. Боль можно перетерпеть, а вот смерть нет. Слабые здесь быстро сходили с дистанции. Я не могу себе позволить быть слабой, если хочу жить.

Хорс молча протянул мне анализатор и я засунула в него руку. Эта процедура была до боли мне знакома. Кожу слабо кольнуло в нескольких местах и по трубочкам потекла алая жидкость. Ну что ж от анализа крови я точно не умру. Но что же еще задумал этот ученый шизофреник? Ох не нравится мне его взгляд! Таким предвкушающим его лицо выглядело всегда перед особо садистскими экспериментами.

– Твой цикл восстановился? – спросил мой хозяин. Я удивленно подняла на него глаза.

– Женский цикл, – раздраженно уточнил он. Внутри меня затрясло от ужаса.

– Нет, лей Икт, – тихо произнесла, борясь с подступающей паникой.

Да как он мог восстановиться, придурок, если я дохну здесь каждую илу*! За все два года, что я здесь, критические дни у меня случались, от силы, раз пять, не больше. Организм просто не мог оправиться от стресса.

– Хорошо, я дам тебе месяц передышки, – нахмурился Хорс, – Как только цикл восстановится, нас ждет очень важное исследование. Ты поняла меня?

– Да, – я кивнула в шоке, не в силах поверить в его слова. Целый месяц! У меня будет целый месяц! Хотелось визжать и плакать от облегчения и радости. Но внутренний скептик зацепился за другие слова моего хозяина. Что за важное исследование потом предстоит? И как это связано с моим циклом?

– Да, да, да… – уже бормотал мой хозяин, потеряв ко мне интерес, – Я совсем забыл про эту важную роль, хорошо, что мне напомнили… Конечно, триса не самый удачный образец, скорее даже придется повторить опыт, но для начала можно попробовать. Может даже выживут оба образца… – тут он задумчиво поднял на меня взгляд, и я поспешила спрятаться в своем закутке.

Что он задумал?

*Ила – неделя. В этой части вселенной принята пятеричная система, поэтому неделя здесь длится 5 дней, а месяц – 5 ил. В стандартном году – 15 месяцев. А в минуте (лос) – 50 секунд (ос), в часе(цикл) – 50 минут(лос). Александра никак не привыкнет к этим терминам, поэтому периодически путается и пытается пользоваться земными обозначениями.

6 глава

Космическая заброшенная станция УРК-214/З

Нейтральная зона, 274 сектор Звездной спирали Сайруса

С наслаждением растянувшись на своей лежанке, я начала перебирать в памяти то, что со мной уже делал Хорс, а что его изощренная фантазия еще не осуществила. Бездна! Какую подлянку он еще готовит, да с таким тщанием. Ни разу мне еще не дозволялось отдохнуть больше двух ил. А тут целый месяц! Чтоб эту его проклятущую капсулу разорвало и сплющило!

Нет, сама задумка была очень даже нужная и полезная. Хорс с упорством маньяка модифицировал и настраивал лечебную капсулу, которая позволит максимально эффективно воздействовать на любой инопланетный организм, пратейского или гуманоидного типа, но женские особи в приоритете. А высшие расы очень даже трепетно относятся к своим женщинам. И, судя по размаху исследований Хорса, кто-то очень крупно вложился в его изобретение и продолжает оказывать поддержку.

В общем, идея класс, но возникла ма-а-аленькая проблемка. Капсулу для ее тонкой настройки нужно испытывать на живых организмах и желательно на женских. Может кого-то бы это и остановило, но только не Хорса Икта. А что нужно делать, чтобы капсула получила более обширный опыт по исцелению? Правильно, предоставить ей как можно больше больных и покалеченных с самыми разнообразными ранениями и болячками.

Возможно, начиналось все более безобидно, но я этого не застала. Скорее всего, Хорс начинал просто с легких и средней тяжести ранений и не смертельных болезней. Но его маниакальная дотошность и желание довести свое творение до идеала толкало его все дальше и дальше переступать грань. На меня пришелся самый пик его безумных опытов.

Первый день на станции прошел относительно спокойно. Нас сноровисто распихали по клетушкам с прозрачными стенками, покормили и оставили в покое, позволив в тишине размышлять о дальнейшей судьбе.

На следующий день, прямо после утренней кормежки в отсек ворвался наш новый хозяин, злой и чем-то возбужденный. Пошарив жадным взглядом по пленникам, он остановил его на мне.

– Тай лин… Эта подойдет… – и махнул рукой, открывая дверь моей камеры.

Не обращая внимания на мое состояние, а я просто замерла в ступоре, ухватил меня за руку и с легкостью потащил за собой. Все еще пребывая в шоке от резкой смены моего статуса и силы такого хилого с виду пришельца, я только успевала перебирать ногами и провожать глазами коридоры и повороты по пути.

Безумный забег закончился в помещении очень похожем на лабораторию. Я окинула взглядом бесконечные стеллажи с трубочками, приборами, пробирками и еще кучей непонятной фигни и в ужасе остановилась глазами на изувеченном теле девушки, что сейчас сноровисто запихивали в плотный пластиковый кокон роботы-уборщики. Мой хозяин пнул одного из них и раздраженно прошипел:

– Быстрее, шерховы шестеренки!

– Иди сюда, Тай Лиин, – не сообразив, что эта фраза предназначалась мне, я не двинулась с места, удостоившись злого рыка от хозяина и сильного толчка в спину.

Обернувшись, я увидела странного летающего робота в форме большого яйца с несколькими антенками сверху.

– Безмозглая триса, мне долго еще ждать! – вот это точно мне предназначалось, поэтому втянув голову в плечи и опустив глаза в пол, я подскочила к хозяину и замерла, не решаясь поднять глаза. Вид покалеченного тела, что уже вынесли из лаборатории до сих пор стоял передо мной. Я даже дышала через раз, боясь вызвать гнев того, кто мог сделать со мной сейчас все что угодно.

– Встань сюда, – буркнул хозяин и указал на странный белый круг в полу диаметром около одного метра.

Встав, куда приказали, я замерла, боясь пошевелиться. Сверху опустилась преграда из сияющего света, ослепив меня и дезориентировав. Я оказалась погружена в слепящий световой поток, лучи которого казалось пронзали меня насквозь.

– Не двигайся, – услышала я очередной приказ.

Что?! Он шутит? Да я дышать боюсь, не то, что двигаться! Как долго длилась эта процедура, я не могу сказать. Я абсолютно потерялась во времени и пространстве. Кожу немного покалывало, но больно не было. Когда световой поток схлынул, и я смогла открыть глаза, то обнаружила, что одежда, выданная мне на корабле, испарилась, и я, в чем мать родила, стою перед своим хозяином. Прикрыться волосами я не могла, так как их значительно укоротили работорговцы, вызвав у меня часовую истерику. Накрыла стратегические места ладошками и пугливо взглянула на пришельца, что все еще стоял слишком близко. Единственное, что успокаивало, на меня он не смотрел, а уткнулся в какой-то большой планшет, что-то подправляя там своими пальцами и делая заметки. Потом, видимо, вспомнив обо мне, поднял руку и указал в дальний угол, нетерпеливо пошевелив пальцами. Проследив взглядом за его рукой, я обнаружила тонкую подстилку на полу, больше похожую на коврик для крупной собаки. Но сомнений быть не могло, пришелец хотел, чтобы я располагалась именно в том месте. Вздохнув, проскользнула туда куда приказывали, и присела, стараясь максимально закрыть тело.

В этот день хозяин больше меня не трогал, только однажды, подошел с каким-то прибором, резко выдернул мою руку и засунул в него. Кожу опять закололо, по побежавшим красным струйкам, я поняла, что у меня берут кровь. И все, больше за весь день он ко мне не подошел. Хорошо хоть покормить не забыл. Контейнер с пресным и совершенно безвкусным рационом мне принес все тот же робот-яйцо. Так и не дождавшись, что меня отведут обратно к другим пленникам, я заснула на том же коврике-лежанке, на котором провела весь день.

А на следующий день начался мой персональный ад. Я догадалась, что и световой круг и забор крови, нужны моему хозяину для диагностики моего организма, но я боялась даже предположить, что будет со мной дальше. Видимо результаты моих анализов его удовлетворили, потому что в тот же день он поспешил продолжить свои эксперименты, от которых, как я поняла потом, и погибла моя предшественница.

Оглядываясь назад, я могу без стыда признаться, что мечтала о настоящей смерти первые полгода этих пыток, которые, по мнению Хоста, являлись научным экспериментом. Мое тело сжигали, топили, ломали, резали, рвали на части, травили, кололи, кусали и даже съедали, чтобы потом оживить и восстановить в лечебной капсуле, зафиксировав все показания многочисленных датчиков. Наверно, не было в моем организме ни одного органа или косточки, которых бы хоть раз не восстановили полностью. Хорс однажды даже глаза мне выколол, чтобы проверить повлияет ли это на остроту зрения или нет.

Странно, что я не сошла с ума, после всего того, что вытворял этот садист. Я бы подозревала, что Хорс подливает мне успокоительное, но он был далек от такой сентиментальности. Справедливости ради, называть его садистом, теоретически было бы неправильно. Хорс не получал никакого удовольствия от моих криков и боли, что он мне причинял. Иногда мне казалось, что моим мучителем был бездушный робот, настолько точными были его движения, когда он орудовал скальпелем или другими инструментами, настолько безэмоциональным было его лицо в эти моменты. Азарт и восторг в его глазах загорался потом, при просмотре графиков, диаграмм, результатов анализов и данных, собранных датчиками его любимой капсулы. Да, эта сволочь, ни разу не обезболила меня, но не для своего удовольствия, а ради чистоты эксперимента, как он мне однажды сказал, чтоб ему в аду вечность гореть, твари красноглазой.

Человек раб привычки, вот и привыкла, а может быть устала и смирилась. Я больше не ощущала это тело своим, после стольких восстанавливающих процедур. Наверно, Хорс заразил меня своим сумасшествием, и я переняла его точку зрения на себя. Взрастила и угнездила ее в своем мозгу, и теперь я просто тело, живой кусок мяса, без чувств, без эмоций, без души. Разумная лабораторная крыса. Но крыса, которая все еще очень хочет жить. А еще крыса может кусаться. Больно. Даже до крови. Сама один раз испытала.

7 глава

Перелом наступил, когда мой хозяин понял, что его подопытная на редкость живучая тварь и сдыхать в ближайшее время не торопится. Азарт исследователя толкал его все дальше за черту. Эксперименты усложнились, и мне требовалось все больше и больше времени на восстановление. Тогда хозяину пришла в голову светлая мысль, чем заполнить это бесполезное время. Как истинный исследователь, он искал любую возможность улучшить свое творение. А что свободно и ничем не занято во время восстановления тела? Правильно, мозги.

Считая меня существом самого низкого сорта, Хорс и подумать не мог, что все те учебные программы, языки и обширные знания в самых разных областях, утрясутся в моей голове и прочно закрепятся там. Конечно, половина этого массива информации без практики не имела смысла. Но он и не догадывался, какую бомбу замедленного действия подкладывает под себя, когда решил поиграть с моим мозгом. Схема была проста. Пока я лежу, восстанавливаясь в капсуле, установленный мнемокристалл записывается в нужную часть мозга. Хорс почти не проверял, усвоила я эти знания или нет. Главное для него было отработать процедуру и собрать показания для отчета. Ведь тупая триса просто не способна к усиленной мозговой деятельности.

А мне это дало надежду. Надежду на то, что, благодаря его ошибке, я смогу, наконец, вырваться из этого ада и начать новую жизнь.

План зрел постепенно. Благодаря отрывкам разговоров, подсмотренным записям в личной переписке хозяина, анализу его привычек и наблюдению за жизнью на станции, я по кусочкам, пазл за пазлом, собирала свой путь к свободе. Толчок дало появление среди пленников раянки. Ее будут искать. Нет, ее найдут. Точно. Я в этом уверена. Рано или поздно раянцы появятся здесь и в моих силах это приблизить.

А теперь немного о рабстве. Оказывается в Конфедерации, а большая часть освоенного здесь космоса относилась именно к ней, рабства не было. Оно всячески пресекалось и наказывалось. Но если очень хочется, то некоторые хитропопые индивидуумы могут найти лазейку. И на станции, согласно официальным документам, рабов не было. Совсем. Все мы, оказывается, были наемными работниками, которые подписали договор и все то, что с нами делалось, это все согласно добровольно подписанным документам.

Не слабо! Да!?

Вот интересно, что в моем договоре прописано? Наверно, отдаю себя в руки науки, делайте со мной что хотите.

Узнала я это совершенно случайно. В один из дней отдыха, что у меня иногда бывали. В лабораторию ворвался взбудораженный Хорс, подскочил ко мне и, схватив за горло, прошипел прямо в лицо.

– Пискнешь хоть слово, сдохнешь! – и скосил глаза на моего личного робота-надсмотрщика. Да, то самое яйцо с антенками. Теперь я уже знала о большей части его возможностей. И обеспечить мне мгновенную смерть он смог бы с легкостью.

Ошалев от такой заявки, ведь с утра еще все было спокойно, я смогла лишь судорожно кивнуть. Хорс, пристально вгляделся в мое лицо, отшвырнул в сторону и также быстро вылетел из лаборатории, бросив напоследок:

– Оденься.

И что это было? Потирая шею, я поднялась на ноги и отправилась на поиски своей формы, которую мне позволялось одевать не так уж часто. Хорс предпочитал, чтобы мое тело было в непосредственной доступности 25 часов в сутки и любая одежда не должна стоять на пути науки. Волосы мои ему тоже мешали, поэтому после первых экспериментов, привычной моей прической стал короткий ежик все еще золотистых волос.

Едва я успела найти и натянуть грязно-желтый бесформенный балахон, дверь в лабораторию снова открылась. На пороге стоял мой хозяин, а за ним толпились незнакомые и по виду важные инопланетяне. Там было два полейца, глосс и одна представительница шай. И все они дружно уставились на меня, как на таракана, что проник в элитный ресторан.

– Как вы можете убедиться, мои исследования ни на лос не останавливаются, – поспешил заметить мой хозяин, зашел сам и, приглашающее, взмахнул руками остальным.

Гости зашли, цепко осматривая лабораторию и ее наполнение. Я поспешила незаметно отступить к стене, стараясь не привлекать лишнего внимания. Мой надсмотрщик маячил за моей спиной и угрожающе низко гудел, пугая меня до заикания. Один направленный укольчик и мою тушку прикатят убирать в пластиковый кокон, а затем закинут в утилизатор. Нет меня и нет проблемы. А Хорс, я убеждена, выкрутиться из этой ситуации. Что ему стоит заявить, что робот неисправен, или про технический сбой. Ой, да тут любая чушь прокатит. Кто я и кто он? Поэтому стоим у стенки и не отсвечиваем.

Пока все приглашенные осматривали чудо капсулу и что-то возбужденно обсуждали, склонившись над какими-то графиками и схемами, я стояла, боясь пошевелиться. Под конец экскурсии все взоры опять переместились на мою скромную персону. Шай скептически хмыкнула и раздраженно расширила ноздри.

– А вы уверены, дорогой лэй* Икт, что данная особь отвечает всем критериям? Не лучше ли сменить подопытную, на более подходящую. Триса это как-то сомнительно… По вашим утверждениям, недостатка в желающих принять участие в эксперименте вы не испытываете.

– С моими отчетами вы знакомы, уважаемая шэя* Эфран, а также с моими доводами по данному вопросу.

– Ваши отчеты вызвали большое оживление в совете. Все с нетерпением ждут завершения и итоговой презентации вашего проекта. Однако завистников и недоброжелателей тоже хватает. Мы надеемся на вашу компетентность, лэй Икт. Не хотелось бы чтобы ваш многообещающий проект похоронили скандалы и споры, – это подключился один из полейцев.

Они обсуждали все это, совершенно не стесняясь моего присутствия. Разговор шел на дипломатическом языке глоссов, который я, по умолчанию, понимать была не должна. А вот понимала. Сюрпри-и-из! Нехороший дяденька Хорс постарался. Поэтому я приняла как можно более глупую и непонимающую физиономию и навострила ушки.

– Все это очень занимательно, но я бы хотел прояснить один вопрос, – а вот и молчавший до этого глосс подключился.

Тут он повернулся всем корпусом ко мне и задал вопрос всеобщем языке, который понимало большинство жителей Конфедерации:

– Исса, подтверждаете ли вы добровольность своего участия данном проекте? На вас не оказывалось давления или принуждения? Вы были ознакомлены со всем, что заверили своей подписью? – вот так поворот. Не зря, видать, Хорс беспокоился.

Глосс ждал моего ответа, продолжая нависать надо мной всем своим немаленьким телом. Мысли в панике заметались в моей голове. Обмануть глосса, высшую и самую влиятельную расу, рискованно. Еще рискованнее сказать правду, что я в глаза не видела никакого договора. Смертельно рискованно. Я подняла глаза. Теперь все ожидали моего ответа. Захотелось сглотнуть, но во рту пересохло.

– Я все подтверждаю, гай*, – едва слышно смогла выдавить я.

– Все подписано добровольно, – продолжила я более уверенно, заметив одобрительный взгляд своего хозяина.

Глосс еще пару секунд сверлил меня глазами, затем выпрямился и сразу потерял ко мне интерес. Гости еще пообсуждали что-то возле капсулы, я не смогла разобрать о чем они говорили, и покинули лабораторию, оставляя меня в растрепанных чувствах.

* Этикет личного обращения к разумным расам в Конфедерации довольно сложный и требует хорошей памяти. Так к полейцам уважительно обращаются – лей и лея. К шай – шэй и шэя. К глосс – гай и гая. К кади – ал и алла. К трисс – исс и исса и т. д.