Текст книги "Самая слабая особь (СИ)"

Автор книги: Елена Сергеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 34 страниц)

69 глава

Очнувшись, пару мгновений не понимаю, где нахожусь. Помню только камнепад, Даркоша и пещеру. А тут светлый потолок, жесткая, но удобная кровать, приглушенный свет и помещение, похожее на больничную палату. Все такое светлое и запах специфический. Чуть приподнимаюсь на кровати и замечаю еще кое-кого.

Тарош… Прикорнул, сидя в неудобной позе, на низкой кушетке. Что же даже подушку ему никто не предложил? Острый угол, вон, отпечатался на щеке. Точно! Улыбка наползает на мое лицо, нас же спасли. Все закончилось хорошо. И скорее всего нас отправили в ближайший медцентр. Вспоминаю, как каир заносил меня в мобиль, устраивал у себя на коленях, дальше пустота… Почему он здесь? У правителя, наверняка, есть куча срочных и важных дел. А он тут…

В памяти сами собой всплыли его взгляд, слова и осторожные поцелуи. В груди потеплело. Глупое сердце ускорило свой ритм, а фантазия включилась на полную катушку. Щеки загорелись от нескромных образов. Потом вспомнила про Даркоша. Надеюсь, с ним тоже все хорошо и с Лайсом. Интересно, сколько я пробыла в отключке?

Тихонько сажусь на кровати, ослеживая свои ощущения. Вроде ничего не болит. В теле удивительная легкость и море энергии. Опускаю ноги и встаю. Слабости нет, все отлично работает и даже не шатает. На мне какая-то бесформенная белая роба до колен. Видимо, больничная одежда везде одинакова.

Решаюсь, все же, отблагодарить Тароша хотя бы подушкой, раз никто больше о нем не позаботился. Беру со своей кровати, у меня их несколько лежит, и аккуратно приближаюсь к спящему, стараясь сильно не шуметь.

Подошла и растерялась. Как я подушку-то подложу, не разбудив. А будить уж очень не хочется. Видно, что правитель до последнего тянул с отдыхом, поэтому и вырубился в такой неудобной позе. Остановившись прямо перед ним, невольно залюбовалась. Все-таки, какой красивый мужчина, даже когда он в таком не самом лучшем состоянии здесь находится. Явно сильно устал, тени под глазами, небритость и общий слегка запущенный вид. Странно, что он без маски. Вспоминаю, а ведь и в горах он тоже без нее было. Как так? Шифруется что ли? Не стесняясь, рассматриваю его дальше, спит же. Когда еще такая возможность представится?

Он хмурится во сне и трогательно шевелит бровями. Длинные, темные, густые ресницы трепещут, реагируя на внешние раздражители. Эх, вот зачем мужикам такое украшение? Почему у женщин это редкость? Нужно кучу ухищрений приложить, чтобы обмануть природу.

А ведь собиралась еще и на разговор его развести откровенный. Эх, мечты, мечты. Строить наполеоновские планы я, конечно, люблю. Но сначала, не мешало бы, самой определится в своих чувствах. А что я чувствую? И к кому? Совсем ты, Сашка, запуталась.

Буду честной сама с собой. Тарош мне нравится. Очень сильно нравится. Даже вполне можно говорить о влюбленности. Но тайны, секреты, эти их чертовы недосказанности, умалчивание информации… Вот как ему доверять?

Даркош… С ним пока все сложно. Привлекает ли он меня как мужчина? Привлекает. Но заморочки все те же, что и с Тарошем. Доверие такая хрупкая вещь.

А готова ли ты Сашка сама поделиться своими секретами? Вздохнула тихонько. Не знаю. И хочется и колется. Надоело уже в себе все носить и бояться сболтнуть что-то лишнее. И страшно, одновременно, настолько открыться.

Прижимаю к груди подушку и неуверенно переступаю босыми ногами по полу. Сделала еще шажок ближе. Примериваюсь, как бы аккуратно завершить свою миссию.

Тут замечаю краем глаза, что дверь в палату бесшумно открывается и внутрь заходит Акар дор Абаш, собственной персоной. Замираю на месте, как воришка, пойманый с поличным. Ученый оглядывает композицию с моим участием и добродушно хмыкает. Жестом подзывает меня к себе, стараясь тоже не шуметь. Я молча демонстрирую ему подушку и глазами указываю на спящего каира. Он усмехается еще сильнее и стремительным неуловимым движением оказывается рядом. Забирает у меня предмет спора и уверенным движением подпихивает ее Тарошу под голову. Фух, как гора с плеч. Радостно улыбаюсь и следую за своим провожатым прочь из палаты.

– А куда мы идем? – озадачиваюсь я, как только дверь за нами плотно закрывается.

– Сначала, не мешало бы тебе подкрепиться, – отвечает мне Акар, хмурясь на мои босые ноги. – На вот, держи, – и протягивает странные носочки с жесткой подошвой и что-то среднее между кимоно и домашним халатом из более плотной ткани, чем моя больничная роба.

Надеваю предложенное и направляюсь за ним дальше по коридору. Больница, как больница, только пациаентов уж больно мало. Да и персонала, почему-то совсем минимум. Встретились от силы пара, тройка сотрудников. В столовой также пустынно. Хотя меня это сейчас мало волнует. «Еда-а!» – радостно урчит мой желудок.

– Я долго спала? – уточняю, поглаживая успокаивающе живот.

Мы садимся за столик, и Акар, почти не глядя в меню, делает заказ на голографическом табло.

– Трое суток, – чему-то улыбаясь, отвечает ученый.

Ничего себе! Теперь понятно, почему организм бунтует. А как же остальные?

– А Даркош и Лайс? Как они? Очнулись?

– Лайс очнулся, потом с ним встретишься. Он тут весь персонал уже довел. Требует отпустить его немедленно тебя проведать. Ногу-то ему восстановили, а вот энергетическое истощение так быстро не лечится.

– А Даркош? – внутренне сжимаюсь. Нет, не готова я к плохим новостям. Только не про него.

– С ним сложнее, – вздыхает Акар, вгоняя меня в тихую панику. – Видишь ли… – он испытующе смотрит мне в глаза.

– Он опустошил себя почти полностью. Поэтому восстановление идет так тяжело.

– Опустошил?

– Саша, я не знаю точно, что у вас там случилось, но Даркош влил в тебя прорву своей энергии. Именно поэтому ты так быстро пришла в себя. Зачем он так потратился, я не знаю. Видимо была причина… – и еще один пристальный взгляд.

– Я… – сердце сжалось и в горле сразу запершило.

– Сначала поешь, – непреклонен мужчина.

Наш заказ уже доставили, поэтому послушно переключаю внимание на свою тарелку, попутно анализируя полученную информацию. Зачем Даркош так поступил? Что за причина? Я помню только, как случайно заснула, наблюдая за его работой. А потом проснулась уже, когда он был в отключке. Что же произошло за это время? Даже сложно предположить что-либо…

Лениво ковыряюсь в каких-то фиолетовых овощах, тушеных с копрой* и талукой*. Всплывающее в голове название блюда и способ его приготовления, не могут отвлечь от тревожных мыслей.

Зачем? Ну, зачем он так поступил? Даже аппетит пропал. Немного поклевала, чисто для вида. Кусок в горло просто не лезет. Акар смотрит на мои мучения, скептически выгнув бровь и прищурив глаза.

– Та-ак. Похоже, рано я перешел к рассказу, – наконец, комментирует он увиденное.

– Я просто волнуюсь за Даркоша, – торопливо оправдываюсь. – Он же меня, получается, там спас от камнепада и потом тоже…

– Ну да, ну да… Я все понимаю, – согласно качает головой Акар, а в глазах у него горит лукавый огонек.

– Может можно ему эту энергию… обратно?

– Можно, конечно, – делает паузу, – только я не советую.

– Почему? – обиженно вопрошаю я, уже воодушевленная этой идеей.

– Потому что знаю способ лучше, – хитро улыбается он.

– Какой? – сердце забилось в новой надежде.

– Скажу, если все доешь, – заявляет этот коварный тип. И ведь не поспоришь с ним. С обреченным видом утыкаюсь в свою тарелку.

– А это точно сработает? – неуверенно уточняю я спустя полцикла, когда Акар, наконец, посвящает меня в подробности. Не то чтобы я ему не доверяла как ученому, но план был, мягко говоря, сомнительным на мой взгляд.

– Сработает, – уверенно отвечают мне.

Мне бы такую уверенность.

– Сразу пойдем попробуем или хочешь сначала к Лайсу заглянуть? – глаза Акара горят исследовательским огнем, что меня немного пугает. Ассоциации нехорошие вызывает такой взгляд. Мы договорились, что о том, что было в пещере я подробно расскажу, когда Тарош проснется, чтобы лишний раз не повторять рассказ.

Пару секунд обдумываю варианты.

– Сразу, – выдыхаю уже более уверенно. Лайс поймет. Даркош сейчас важнее.

* Копра – разновидность крупной нелетающей птицы, напоминающей страуса по строению.

* Талука – острая приправа.

70 глава

Вид бесчувственного Даркоша производит гнетущее впечатление. Эта картина настолько противоестественна, что у меня сердце заныло от непонятной боли. Он обвешан какими-то непонятными датчиками и окружен самой разнообразной аппаратурой, в принадлежности которой у меня не возникает сомнений. Акар, судя по всему тут окопался, радуясь очередному подопытному.

Я подхожу к кровати и осторожно присаживаюсь на краешек. Просто больше некуда. Следуя какому-то внутреннему чутью, беру его за руку. Кожа горячая и сухая. Слезы наворачиваются на глаза. Это ведь из-за меня все. Я вот. Живая и здоровая. А он тут…

Отворачиваюсь, смаргивая предательские слезы. Мне нужно успокоиться, иначе ничего не получится. Акар сказал, что потребуется предельная концентрация. Кстати, а где он?

Поворачиваюсь на звук. Учитель Лайса уже вовсю увлеченно подключает и настраивает аппаратуру.

– Ты готова? – не отвлекаясь от своих манипуляций, интересуется он.

– Готова, – встаю, напоследок ободряюще сжав мужские пальцы. Пусть знает, что я здесь и точно его не брошу, пока не сделаю все возможное, чтобы он очнулся.

– Тогда подходи. Помнишь, что надо делать? – подзывает меня ученый.

Ох, не хочу опять касаться этой мерзости. Прямо руки не поднимаются и дрожь по всему телу. Как Акар может вот так спокойно держать увесистый обломок хилама, зная какие последствия он несет для всех раянцев. С неохотой, все же протягиваю руки и накрываю своими ладонями пугающий минерал. Странное ощущение. Показалось, будто все волоски на моем теле резко поднялись вверх от одного контакта с ним, словно я резко наэлектролизовалась.

– Встань вот сюда, – командует ученый. Он кладет обломок на подготовленную подставку. Я следую за ним, как приклеенная, не отнимая рук от камня. Он обвешивает меня датчиками не хуже Даркоша, пока я терпеливо стою на подсвеченной круглой платформе.

– Да не трясись, ты, – успокаивающе рокочет Акар, заметив мои подрагивающие пальцы.

– Хилам только в Купели опасен для тебя. В малых количествах, да еще и в отрыве от основной породы, он приобретает совсем другие свойства. Чем мы и воспользуемся, – он азартно потирает руки.

– А это на ком-то уже проверяли?

– Конечно, – не моргнув глазом отвечает он мне. – Только не на разумных объектах. Подходящих кандидатур не было. Но те результаты полностью подтвердили мою теорию. А сейчас такой случай! Стыдно будет его упустить.

Теперь я точно знаю, что все ученые психи. Думала Акар нормальный, но куда там. Но если поможет Даркошу, готова мириться и с этим.

Камень под моими руками нагревается. Или это мне только кажется? Нет, точно нагревается.

– Он стал теплее. Это нормально? – подавив панику, интересуюсь я.

– Хмм… Интересный эффект, – замечает ученый. Точно псих! Понятно теперь, чего он так обрадовался, когда меня из палаты забирал. Тарош бы точно ему этого не позволил, будь он в неспящем режиме.

– Помнишь мои указания? Можешь начинать, – командуют мне.

Ой, точно. Если уж ввязалась в эту авантюру, стоит довести ее до логического конца. Сосредотачиваюсь, стараясь выкинуть из головы лишние мысли. А это, ой, как непросто! Как объяснил мне Акар, хилам хоть и опасен своими подавляющими свойствами для их расы, но в моих силах их изменить. Он провел колоссальное количество исследований этого вещества и пришел к выводу, что он реагирует на чужие эмоции и сильные чувства. Изначальные могли программировать нужный им результат, одним усилием воли. Теперь этот секрет утерян. А Акар пытается его восстановить, на благо всего Рая, разумеется. Ведь если они смогут перепрограммировать заданные ранее свойства хилама, то это откроет такие возможности, о которых можно только мечтать.

Мне просто нужно очень сильно захотеть, чтобы Даркош выздоровел, точнее чтобы быстрее самостоятельно выработал такую нужную ему энергию, ну и кровушкой своей немного поделиться в процессе. Это тоже очень важно, по словам ученого. Бредово? Вот и мне так показалось. Но передавать энергию, как это делал Даркош, я не умела. А Акар был так убедителен в своих рассуждениях, сыпал терминами и цифрами, что я решилась на этот эксперимент.

Я полностью сосредотачиваюсь на своих чувствах и желаниях. Зажмуриваюсь до звездочек в глазах и желаю, желаю, прошу… Словно к волшебному джину обращаюсь к бесстрастному булыжнику. Даже не замечаю, как Акар ловким движением прокалывает мне палец. Вот и кровавая жертва подоспела. Не понимаю, зачем она нужна, но для Даркоша готова и целый литр пожертвовать, если будет нужно.

– Достаточно, – прерывают мои усилия. – Куда, ты, так разогналась? Я же предупреждал, что мы только попробуем, – ученый хмурится, разглядывая какие-то графики на проекции.

Устало опускаю руки и в немом вопросе смотрю на него. Сколько прошло времени? Я не знаю. Для меня все слилось в одно сплошное бесконечное мгновенье.

– Ну как? Получилось что-нибудь? – голос срывается, но сил ждать просто не осталось.

Акар поднимает на меня глаза и его лицо расплывается в такой широкой улыбке, что мне становится немного страшно. Уж больно она акулью напоминает.

– Конечно, получилось! Ты еще сомневаешься, девочка моя? Да мы с тобой скоро горы сможем двигать! – с воодушевлением заканчивает он.

– А Даркош?

– Смотри сама, – и он сует мне под нос свой ком, где переливаются разными цветами множество графиков и диаграмм. Тычет в них пальцем и азартно вещает на сколько процентов возросла регенерация, адаптация и еще куча дополнительных функций, и какой прогноз дает система по полному восстановлению организма.

– Эм… Понятно. А когда он очнется? – пытаюсь прервать этот поток красноречия.

– Скоро, теперь очень скоро, – довольно заявляет Акар. Он постепенно успокаивается и лишь лихорадочно горящие глаза выдают его возбужденное состояние. Во что я опять влипла?

Вдруг он замирает, словно к чему-то прислушивается. Хмыкает и начинает торопливо выключать свои приборы.

– Спящий красавец наш проснулся. Идем скорее, пока он палату не разгромил от расстройства.

– Кто? – сначала не понимаю его.

– Тарош, – кратко отвечают мне и буквально дергают за руку, увлекая к выходу.

Мы почти бежим, точнее я бегу, а Акар идет быстрым шагом. Опять мелькают полупустые коридоры. Я не понимаю такой спешки. Ну, проснулся каир и что? Чем он может быть так расстроен? Моим самовольным уходом? Вполне может быть…

Но палату-то громить зачем? Одни вопросы опять…

Дверь почему-то открыта. Полностью. Из палаты слышатся чьи-то голоса. Они спорят о чем-то на повышенных тонах. Акар притормаживает перед входом и аккуратно подпихивает меня вперед перед собой. Так и входим.

Далее следует немая сцена. Тарош смотрит на меня, я на него. Не расстроен. Нет. Скорее в тихом бешенстве. Вот и делись потом подушкой с правителями. Тут же замечаю взбудораженного чем-то Шрама и какую-то раянку в костюме медика. Значит, это ее визгливый голос я только что слышала.

Тарош медленно прикрывает глаза, тяжело выдыхает. Затем опять смотрит на меня и в его взгляде столько облегчения и неподдельного беспокойства, что хочется его немедленно обнять, чтобы унять эту тревогу. Вот как он это делает?

– Исса Алес, вам нельзя покидать свой отсек до полного восстановления и разрешения наблюдающего вас специалиста, – нарушает наши переглядки скандальная девица. К каиру ноль почтения. Значит, действительно, он здесь инкогнито. Или я чего-то не знаю?

– Не волнуйтесь, уважаемая дар Онис, исса была со мной, – решает вмешаться Акар. Зря он это сделал. Во взгляде правителя опять вырастает лед и появляются кровожадные искры. Я так и не могу оторвать от него свой взгляд, словно он примагничен. Смотрю и смотрю в сияющую синевой бездну, утопая без всякой воды. Мы не сказали друг другу еще ни слова, а, кажется, уже стольким смогли поделиться просто через глаза.

«Почему ушла? Я так беспокоился. С тобой точно все в порядке?» – ощупывает он меня своим взглядом.

«Я сожалею, но это было важно, прости. Со мной все хорошо. Не волнуйся» – безмолвно отвечаю я.

– Я думаю, нам стоит вместе поискать Шона дор Патса. Это ведь он наблюдает иссу? Передадим, что его пациентка очнулась и требует срочного осмотра – быстро соориентировался Шрам. – Пойдемте, я вам с удовольствием помогу, – увлекает он сопротивляющуюся даму к выходу и незаметно подмигивает мне, проходя мимо.

– Акар, – почти рычит Тарош, едва за парочкой закрывается дверь. – Я же запретил тебе подходить к Саше со своими бредовыми идеями.

Он стремительно приближается ко мне, приседает на корточки и обхватывает мои плечи своими широкими ладонями.

– Как ты? – совсем другим тоном задает он мне вопрос.

– Нормально, – отвечаю максимально честно. – Не злись на Акара, он, правда, хотел помочь. И у нас получилось, Даркошу стало значительно лучше, – решаю поделиться нашими успехами. Может это его успокоит и примирит с нашей отлучкой. Ошиблась.

Руки на плечах резко напряглись, впиваясь почти до боли. Тарош сжал зубы так, что заходили желваки на скулах. Он выпрямляется, прижимая меня к себе еще крепче, словно хочет спрятать от всего мира.

– Ты посмел подвергнуть ее такой опасности после всего, что случилось? После моего прямого запрета? – чувствую, что он явно сдерживается, боясь меня напугать, и не понимаю его злости. Все же хорошо закончилось. И не стал бы Акар подвергать меня такому риску. Или стал бы?

– Тарош, остынь, – вяло отмахивается ученый, устало опускаясь на знакомую кушетку. – Я проверил все тысячу раз. Саше абсолютно ничего не угрожало. И согласись, результат того стоил. Даркош идет на поправку. Мы доказали мою теорию на практике. Девочка просто чудо чудное какое-то. Такие возможности теперь открываются…

Так. А вот с этого места поподробнее. Я навострила ушки, но Тарош решил обломать мне все.

– Никаких больше экспериментов с участием Саши, – жестко отрезает каир.

– Тарош… – хмурится Акар.

– А у меня не хотите спросить? – громко возмущаюсь я откуда-то из подмышки правителя, ожесточенно сражаясь с крепкой мужской хваткой.

Хватит уже меня тискать! Чувствую, назрел серьезный разговор между нами. И я не выпущу этих заговорщиков из комнаты пока не получу ответы на все свои вопросы. А их у меня накопилось немало.

71 глава

– Вам не кажется, что пора мне все рассказать. И про Изначальных, и про ваш шерхов хилам и про все остальное. Не люблю, когда меня используют в слепую, – зло выпаливаю я, едва вывернувшись из крепких объятий каира и отступив на пару шагов для верности.

Надоело! Вот надоело и все. У меня тоже есть предел. И сейчас он, похоже, настал. Я зла и растеряна. Не знаю чего больше.

– Саша, успокойся, пожалуйста, – умиротворяюще просит Тарош.

– Нет, не успокоюсь, пока не получу ответы на свои вопросы, – упрямо мотаю головой.

Справа раздаются глухие гулкие удары. Поворачиваю голову. Акар улыбается и еще несколько бьет себя кулаком в грудь, выражая свое одобрение.*

– Девочка права, – неожиданно решил он меня поддержать. – Давно уже стоило ее просветить относительно всего. Тем более это напрямую и ее касается. Теперь-то уж точно…

Мы оба с ожиданием смотрим на Тароша. Что он решит? Тот как-то расстерянно ерошит свои волосы (кого-то мне это напоминает) и, решительно сжав губы, выдает ответ:

– Хорошо, – делает паузу и добавляет устало, – Саша, не думай, что мы пытались в чем-то тебя обмануть. Я планировал этот разговор. Правда, не думал, что он состоится в таких условиях.

Он приглашающе указывает на кровать. Сидячих мест больше не осталось. Акар оккупировал всю кушетку, вольготно вытянув на ней ноги. Похоже, кто-то ждет зрелища. Сам каир пристроился на единственном стуле, возле кровати. Ну, что ж, послушаем…

Осторожно опускаюсь на предложенное место и готовлюсь внимать.

– Я думаю, стоит начать с самого начала? Что ты знаешь про Изначальных, Саша? – озадачивает меня Акар.

– Мало, – со вздохом признаюсь в своем неведении.

– Не переживай, ты относишься к большинству, – криво улыбается Тарош. Мало кто сейчас интересуется такой древностью. На Лайса не смотри, он помешан на древней истории. Вот и попал в переделку из-за своей чрезмерной увлеченности.

– А что с ним случилось, там? Он рассказывал? – вспоминаю о том, что из-за проблем с Даркошем еще не интересовалась этим вопросом, да и его самого так и не навестила. Неудобно как…

– Рассказывал. Вот только ответ на главный вопрос мы так и не получили. Помнит как, следуя какой-то древней карте, нашел ориентир в горах. Потом следовал описанному маршруту. Дальше туман и обрыв воспоминаний.

– А женщину он видел? – не удерживаюсь я. Вот всегда знала, что язык мой враг.

– Какую женщину? – тут же весь подбирается Тарош. Ага, хитренький, знаю я эти уловки.

– Нет уж, сначала ваша очередь, – напоминаю я.

Акар смеется, опять гулко хлопая себя в грудь.

– Хороша, малышка! Идет к цели, не сворачивая!

Заметила, что после эксперимента, он вообще подозрительно довольным выглядит. Все время улыбается. А вот Тарош хмурится опять.

– Изначальные… – решаю вернуть наш разговор в продуктивное русло.

– Да… Изначальные. Так вот, если вкратце, то, когда Древние очень давно посетили этот уголок вселенной, он был необитаем. Древние решили исправить это упущение и создали Изначальных – первую расу, которая должна была, размножась, заселить пригодные для жизни планеты. Но климат и условия на каждой планете были различны. Древние учли этот фактор, поэтому геном Изначальных был запрограмирован на большую вариативность и высокую приспособляемость к окружающей среде. Они были вольны менять свой геном самостоятельно, создавая новые расы, для колонизации самых разных звездных систем. Древние позаботились о своих подопечных, перед тем как покинули их, и подарили Изначальным искуственно созданную для них планету. Планету с идеальным климатом и комфортной средой обитания. Но самый главный подарок – это расположенные там Купели с редким минералом, который реагировал на мысленные приказы своих хозяев. Купели Изначальных… – он делает паузу, многозначительно глядя в мою сторону.

– Рай – это та планета? Искусственно созданная!? – постепенно доходит до меня. – То есть Изначальные раньше тут жили? А потом? – я бросаю вопросительные взгляды на них обоих.

– Вы их что, истребили? – шепотом заканчиваю свою мысль. Так вот почему тот призрак так на Даркоша реагировал!

Но, видимо, я ошиблась в своих суждениях.

Взгляд Тароша полон изумления, пополам с возмущением. А Акар вообще поперхнулся и теперь с трудом откашливался. Настолько его поразил мой вопрос.

– Откуда в тебе столько кровожадности, Саша, – откашлявшись, весело вопрошает Акар. – Не спорю, раянцы и остальные старшие расы причастны к их вырождению, но специально никому бы и в голову не пришло причинять вред своим создателям. Древние, создавая Изначальных, не учли один очень важный момент. Да, их геном был идеально пластичным. Вот только улучшая его и проектируя новые расы для заселения планет с агресивной окружающей средой, они сами оставались достаточно слабыми в физическом плане. Зачем им было менять себя, ведь у них были идеальные условия. Остальные расы постепенно обживались и развивались. Почтение к своим создателям оставалось, но носило уже во многом формальный характер. Новые расы осознавали свою силу и стремились к власти. А власть в то время была у того, кто решил свои репродуктивные проблемы. Изначальные сознательно ограничивали количество женских особей среди колонизаторов. Суровые условия требовали, прежде всего, наличия сильных мужчин. Неизвестно какие у них были дальнейшие планы, может быть, потом количество женщин было бы выровнено. Но этого так и не случилось. Скорее всего, они использовали этот фактор как сдерживающий для новых рас. Возможно, испугались их растущей силы и влияния. И тогда наши предки нашли свой выход из этой ситуации.

– Какой? – даже не представляю, до чего они там додумались. Невест что ли воровать начали?

– Вполне логичный для той ситуации, – лукаво улыбается Акар. – Полиандрия. У мужчин есть шанс построить отношения, а у женщин – обрести надежную защиту и обеспеченность в таком союзе. У старших рас так и осталась эта традиция, несмотря на то, что сейчас давно уже нет такой нехватки женских особей.

– А… понятно теперь откуда это взялось, – задумчиво тяну я.

Странно, но я уже достаточно свыклась с этой особенностью, чтобы воспринимать такие отношения вполне спокойно. Привычка. Насмотрелась, за время проведенное на Орше, на полигамные семьи. В большинстве своем, все счастливы и никто никого не ревнует. Менталитет другой что ли? Сама я слабо представляю себя в такого рода отношениях. Все-таки воспитание и опыт земной жизни так просто никуда исчезнет.

– Но ведь это еще не все? Куда делись Изначальные потом? – мне действительно становится интересно. Эта история целиком захватила мое внимание.

– Конечно, не все, – грустно усмехается Тарош. – Дальше все развивалось в прежнем русле еще какое-то время. Изначальных вполне удовлетворял сложившийся баланс сил. Они продолжали удерживать нити влияния и сами, по сути, являлись для всех связующим звеном. Именно основа их генома позволяла остальным расам свободно вступать в межрасовые браки, иметь смешанное потомство и не бояться мутаций. Но сами они старались избегать подобных связей. Какое-то время…

А вот молодое поколение Изначальных уже не так скурпулезно придерживалось старых правил и норм. Сильные мужчины более молодых и амбициозных рас притягивают юных неискушенных девушек. Им нравится их внимание, подарки и поклонение. Тогда среди остальных рас царил культ женщины. Все чаще возникают новые смешанные союзы, где Изначальная связывала свою судьбу с представителями других рас. Сейчас сложно сказать, было это случайностью или спланированной акцией. Слишком много времени прошло. И слишком поздно Изначальные заметили и осознали эту опасную для них тенденцию. Их генофонд стремительно терял свою чистоту. Остановить эту волну уже не представлялось возможным. Слишком большим соблазном оказался чужой уклад жизни, где во главу угла была поставлена женщина.

Изначальные пытались запретить своим смешанные браки. Накладывали штрафы и ограничения на тех, кто решался на подобный союз. Вот только и другие расы быстро оценили все плюсы свежего притока новой крови и поступили с точностью, наоборот. Всячески привлекали и переманивали женщин к себе, суля нескончаемые блага.

– А запретный плод сладок, – задумчиво добавляю я. – Продолжай, продолжай… Это я так, – тороплю Тароша продолжить рассказ, заметив его заинтересованный взгляд.

– Их влияние пошатнулось. Они теряли свои позиции одну за другой. Изначальные никогда и не отличались особой агрессией и опирались во многом на свой прежний авторитет и влияние как родоначальников. Поэтому все их попытки воспользоваться прежними рычагами влияния терпели неудачу. Назревала смена власти… – Тарош делает паузу, о чем-то задумавшись.

Ага. Помню я одну неагрессивную прозрачную особу. Интересно, она при жизни такая психованная была или уже после смерти крышей поехала?

– Но они сумели напоследок очень громко хлопнуть дверью. Так, что отголоски слышны до сих пор.

– И каким образом?

– Купели… – Тарош морщится, словно само это слово вызывает у него отвращение. – Именно Купели помогали Изначальным в создании новых рас. Их же они использовали, чтобы уничтожить свою.

– Что? – не в силах сдержаться, восклицаю я. Вот такого поворота события я точно не ожидала.

– Последняя установка для Купелей была следующей: изменить геном Изначальных так, чтобы они не могли иметь потомства с остальными расами. Те, кто это провернул, действовали исподтишка, постепенно. Обязали все свое население пройти программу обновления. Я читал дневники очевидца тех событий. Всем было обещано увеличение срока жизни и общее улучшение всех функций организма. Сначала проводили через Купели своих детей, особенно девочек. Потом остальных. Результат… результат ты уже могла наблюдать. Догадываешься в кого в итоге превратились Изначальные?

– Трисы, – потрясенно выдыхаю я, осознав ответ.

* Стучать кулаком в грудь – жест, идентичный нашему хлопанию в ладоши.