Текст книги "Влюбить на спор (СИ)"
Автор книги: Елена Сергеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)
Глава 8
Утро действительно мудренее вечера. Злость на Кречетова растворилась вместе с сумраком белой ночи, оставив лишь горечь от неприятного инцидента, но надо отдать должное, что мое вторжение могло закончиться гораздо более плачевно, чем выплеснутая эмоция и грозное предупреждение парня.
Проснувшись в своем шелковом раю, я тянусь и про себя отмечаю, что теперь точно знаю: я живу именно в раю. Все познается и оценивается только в сравнении, и вчера у меня была такая возможность. Но, несмотря на подушку безопасности, с рождения так заботливо приготовленную судьбой, есть один нюанс, который не выходит из головы.
В моей жизни всегда было все самое дорогое и лучшее в материальном смысле этого значения, но в мире существует то, что бесценно и эксклюзивно, то, что нельзя
купить даже за бешеные деньги – любовь и внимание своей семьи. А вот с этим все было проблематично, хоть так и не казалось со стороны. Однако по факту я получала крупицы того, что необходимо любому ребенку.
Мою маму всегда интересовала только она сама, правильный образ жизни и ее салон. Нет, конечно, мама любила нас, но какой-то своей странной любовью, как вещи из лимитированной коллекции, которые еле удалось урвать и которые нравились только потому, что ценились другими.
Мы никогда не были близки, никогда не откровенничали. Она растила нас с сестрой своими клонами, вбивая в голову, возможно, правильные и полезные вещи, но не давая больше ничего.
Отец девяносто процентов своего времени проводил на работе, а оставшиеся десять занимался чем угодно – только не нами. Мы были куклами, в которых усердно вкладывали знания репетиторы, которых наряжали и показывали гостям и на которых, возможно, рассчитывали в будущем заработать (в случае успешного замужества и слияния активов). Да и мы с Никой назывались сестрами только по документам и не испытывали по большому счету друг к другу ничего. Единственным исключением был Виктор, но он очень рано покинул наше распальцованное семейство, и я лишилась той немногой любви, что у меня была. Возможно, в этом и скрывается причина моего патологического желания всем нравиться. Я каждый раз словно доказывала себе и другим, что я достойна быть любимой.
А вчера, проведя всего один вечер с семьей Кречетова, я увидела пропасть между нами и не только в материальном плане, но и в духовном. Их чувства друг к другу витали в воздухе, осязались, ощущались. Они умиляли и приводили в замешательство, восхищали и поражали. Их слаженные действия говорили, что ребята не просто плывут в одной лодке, они настоящая команда. Даже потеряв родителей, Кречетовы были семьей!
Воодушевившись внезапно заполнившей меня идеей, вскакиваю из кровати и иду в ванную. Быстро приведя себя в порядок и накинув халат, практически несусь к комнате сестры.
Стучу в дверь, вхожу, ищу глазами Нику. Она сидит в постели с планшетом и никак не реагирует на мое вторжение.
Подхожу к ее белоснежной кровати принцессы с прозрачным балдахином над головой и плюхаюсь возле.
Мелькнувший недовольный взгляд и бурчание:
– Ты испачкаешь мне белье!
– Ты считаешь, у меня грязный халат?!
Пытаю сестру, не сводя с нее глаз, но девочка, не отрываясь от экрана, констатирует:
– В кровать ложатся либо в пижаме, либо без одежды.
Пропускаю ее недовольство мимо ушей и провожу рукой по ее длинным темным волосам, блестящим и красивым, как в рекламе.
– А ты у нас красотка.
Девочка отстраняется и шипит:
– Вики, что тебе от меня нужно?!
Пожимаю плечами.
– Пойдешь со мной завтракать?!
– Я смотрю прямой эфир, а ты отвлекаешь, – раздраженно восклицает она и таранит своими серо-голубыми рассерженными глазами.
Да, разговор не вышел. Вздыхаю, встаю с кровати и, оставив лохмотья своей надежды что-то поменять между нами, выхожу из комнаты. Изменить то, что уже вошло в привычку, так легко не получится.
Припарковываю Aston и, настроив телефон на съемку, начинаю всю дорогу репетируемую речь:
«Всем привет! Вчерашний день был настолько эмоциональным и насыщенным, что я с непривычки выдохлась и не смогла найти в себе сил записать для вас видеоотчет».
Улыбаюсь своей звездной улыбкой и продолжаю:
«Но сегодня новый день, новые планы. Большего пока рассказать не могу». Подмигиваю.
«Очень благодарна всем за поддержку. Читаю все комментарии и таю от вашей
любви!»
Посылаю свой фирменный поцелуй и едва нажимаю на кнопку конец записи, как пассажирская дверь открывается, и на соседнее кресло плюхается Макс. От такого нахальства пропадает дар речи, и я только таращусь на него во все глаза, но когда парень наклоняется ко мне, пытаясь поцеловать, я взрываюсь:
– Ты совсем офигел!
Отшатываюсь в сторону и слышу:
– Не кипятись, малышка! Я извиняться пришел. Ну день рождения был. Сама понимаешь. Немного перебрал.
От злости я прямо киплю и булькаю.
– Я тебе не малышка, и в машину я тебя не приглашала! Вылезай!
Макс смотрит так, будто я обидела весь его семейный альбом.
– Я был настолько плох?
– Мне все равно, какой ты был. Мне вообще все равно на тебя! – говорю, выделяя важные, на мой взгляд, слова, чтобы до него дошел их смысл.
– Но, малышка...
Открываю дверь, выхожу из машины, показывая, что разговор закончен, и замечаю в нескольких метрах от себя Кречетова, паркующего байк. Парень, словно почувствовав, что я смотрю на него, поворачивает голову, и мы встречаемся взглядами. Я, как школьница, ощущаю, что заливаюсь краской, вот только не понимаю: почему! Он лишь объект моего спора!
В этот момент Макс вылезает из машины, и я замечаю, как Кречетов переводит взгляд на него. Черт! Вот не люблю я все эти двусмысленные ситуации и недомолвки, словно в мыльных операх. Только подобного мне сейчас не хватает! Итак, что ни идея, то полный облом! Набираю в легкие воздух и, смотря на парня на байке, громко говорю:
– Ты хотел, чтобы я держалась от Макса подальше, но меня преследует твой друг. Скажи ему сам – пусть отстанет! Мои слова до него не доходят!
Понимаю, что, возможно, этой пламенной речью я столкну их друг с другом, но мне плевать. Макс достал, а Кречетов бесит своей непрошибаемостью! Парень возвращает взгляд на меня, а я ехидно продолжаю:
– Видишь, я красивая и многим нравлюсь!
Я специально акцентирую интонацией слово «нравлюсь» и замечаю в ответ усмешку.
Еще больше сержусь, закрываю машину и направляюсь в сторону универа.
Приезжаю домой после занятий и отчетливо осознаю, что шестой день спора движется к своему логическому завершению, а реальных результатов нет. Прекрасно помню: под лежачий камень вода не течет и бездействие мне ничем не поможет, и цепляюсь за первую мысль, пришедшую в голову. Кречетов, конечно, сказал больше не соваться к его семье, но если сильно нужно, то можно и не послушаться. В конце концов, я ничего не обещала ему и ничего плохого делать не собираюсь. Наоборот. Я действительно хочу порадовать девчонок, а не только набрать очки в глазах парня своим красивым жестом.
В магазин ехать, чтобы осуществить задуманное, лишняя трата бесценного времени. Да и зачем?! Мой шкаф не уступит любому бутику, и в нем найдется множество вещей с этикетками, которые я купила, даже не собираясь никогда надевать.
Воодушевившись, начинаю перебирать вешалки и пересматривать полки. Нахожу с десяток вполне классных обновок для Даши, но вот что же делать с Олей?! Идти в комнату сестры и проредить ее шкаф безусловно можно, тем более ее сейчас нет, но я буду выглядеть не лучше Ники, которую я недавно нашла копающейся в моей одежде. Подумав немного, я все-таки решаю закрыть глаза на принципы и найти пару платьев для младшей сестры Кречетова в шкафу Вероники, пообещав себе, что завтра же заеду в магазин и возмещу ей все взятые вещи.
В комнате сестры я легко нахожу пару красивых платьев и немного повседневной одежды с бирками и даже прихватываю нераспечатанные упаковки семьи Барби, где, к моей радости, имеется желанный девочкой Кен, а бонусом – их дети. Довольная собой гружу подарки в пакеты и выхожу из дома.
– Вики?!
На этот раз дверь открывает Даша и удивленно смотрит на меня, стоящую на лестничной площадке с пакетами. Улыбаюсь, искренне и мило представляя, как сейчас обрадуются девчонки.
– Пустишь, или так и будем тут стоять?!
– Конечно, проходи, но Димы еще нет.
Киваю, думая, что время до его появления мы проведем с пользой, и вхожу в квартиру.
Едва я снимаю пальто, как ураган по имени Оля влетает в коридор и чуть не сносит с ног.
– Вики! – восторженный вопль оглушает своей мощью, и я уже смеюсь, смотря в сияющие глаза девочки. Не помню, чтобы кто-то так непосредственно и искренне радовался моему появлению!
– Как здорово, что ты пришла, а то Митя говорил: ты занята и не сможешь зайти.
Молча проглатываю последние слова, пытаясь на них не зацикливаться. Сейчас я настроена дарить позитив себе и девчонкам.
– Митя не знал, что я смогу пораньше освободиться!
И, посмотрев на одну и вторую, весело добавляю:
– А у меня для вас подарки!
Глаза Оли в предвкушении вспыхивают завораживающим огнем, и даже в Дашином взгляде светится любопытство.
Подхватив пакеты, иду в знакомую комнату и достаю вещи. Старшая в нерешительности смотрит и боится притронуться, младшая же с восторгом перебирает пальцами разноцветный ворох и, повернув трогательное личико, спрашивает:
– Это все правда нам?! По-настоящему?!
– Конечно, – моя улыбка от уха до уха подтверждает сказанное, и я достаю из пакета кукольный набор и протягиваю девочке.
И это тоже тебе!
Оля замирает и смотрит на подарок, как на манну небесную. В ее темных глазах застывает восторг, но она все еще боится взять коробку в свои руки. Мелькает мысль, что моя избалованная сестра не захотела даже ее распечатать. Новое сравнение!
Наконец девочка забирает кукол и, рассматривая их, еще раз уточняет:
– Я могу открыть?!
– И открыть, и играть.
Все наряды отходят на второй план, и малышка, вцепившись руками в пластиковую коробку, бежит на кухню, скорее всего, вскрывать упаковку.
Оставшись наедине со мной, Даша хмурится и бормочет, теребя в руках ценник от какого-то платья:
– Вики, спасибо большое, но мы не можем принять эти вещи. Они очень
дорогие.
– Не говори глупости! – смотря в ее глаза, твердо заявляю я. – Когда-то я купила их себе, но так и не надела. А сейчас все это уже устаревшая коллекция, и я точно не стану носить.
Увидев толику сомнения на ее лице, я разбиваю его новым ударом прямо в цель следующей фразой:
– Если не вам, так я бы подарила их кому-то другому или вообще выбросила. Но если тебя тоже смущает, что вещи вышли из моды...
– Нет, что ты! Это для меня неважно. Они очень красивые! Просто... дорогие.
– Дорогими они были, когда висели в бутике, а сейчас ничего не стоят...
Мои слова успокаивают девушку, и она наконец начинает внимательно перебирать вещи. С каждой секундой в ее глазах больше и больше проявлялся восторженный блеск, делающий ее не просто симпатичной, а красивой! Все-таки девочки – это девочки!
Нарушив наше уединение, в комнату влетает Оля, держа в руках кукол, и с порога тараторит:
– Даша, ты только посмотри, какие они классные! У них ноги и руки сгибаются. А какая одежда!
Едва малышка прекращает свои дифирамбы игрушкам, я, переведя взгляд с нее на сестру, предлагаю:
– Девочки, давайте развлечемся! Включим музыку и устроим показ мод!
Две пары черных глаз устремляются на меня.
Это как?!
– Вы будете менять одежды и дефилировать... – спохватываюсь и объясняю для девочки: – Ходить по комнате, демонстрируя то, что на вас надето!
Оля хлопает в ладоши, Даша улыбается, и мы начинаем свое шоу.
Музыка из динамика моего iPhone, бесчисленная смена платьев, сияющие улыбки, смех... Мы и не замечаем, как дверь открывается и наше веселье нарушает хозяин квартиры.
Оля первая отмирает и бросается к брату хвастаться.
– Митя, Вики купила мне красивые платья и Кена, и Барби, и даже малышей!
– Подожди, – парень старается говорить спокойно, но в его голосе звенит злость, и малышка, почувствовав это, замирает.
Даша опускает глаза, едва встретившись с глазами брата, видимо, прочитав что-то по ним, и я принимаю удар вместо них. Да, я опять явилась, и да, я порадовала девчонок!
Тяжелый взгляд, прилипший к моему лицу, если бы был способен, скорее всего, четвертовал меня. Видимо, Кречетов ничего не понимает в высокой моде и не оценил ни щедрости, ни моих благих намерений. Похоже, они, наоборот, разозлили его.
– Зачем ты это устроила?!
– Хотела порадовать девчонок. Посмотри, какая Даша кукол.
Воспоминание, мелькнувшее кадром перед глазами, и я не договариваю почти выскочившее слово и тут же заменяю другим:
– Красотка!
По тому, как парень напрягается, как заостряются его скулы и как сверлит своими черными глазами, я делаю вывод, что он бы с удовольствием запихал все мои подарки обратно в пакеты и выставил меня вместе с ними за дверь. Но с каждой отскакивающей и исчезающей секундой я понимаю: он этого не сделает. Может, оттого так и злится. Думаю, он очень любит своих сестер и видит, как они рады. А судя по тому, что я узнала, в последнее время это чувство не было частым гостем в их доме, и он не хочет лишать сестер его.
– Митя, не сердись на Вики! – вступается за меня малышка, и мне хочется расцеловать маленькую отважную девочку.
– Я не сержусь, – обманывает он малышку, но не меня.
– Пойдемте пить чай! – пытаясь сгладить острые углы, приходит на помощь другая, но я мотаю головой. Выдерживать убийственные взгляды ее брата на расстоянии вытянутой руки – то еще удовольствие. Да и провоцировать его, когда он на взводе, тоже не хочется. Я, конечно, безбашенная, но не сумасшедшая, поэтому лучше убраться подобру-поздорову, пока это возможно. Моя благородная миссия «дари радость» прошла на ура в первой части своего действия, но во второй не только не прибавила мне очков в глазах Кречетова, а, возможно, даже отняла те немногие, которые я кровью и потом заработала. Обидно. Вот что за непредсказуемый парень?! Ничем его не пронять. Я уже почти все испробовала. Придется завтра позорно принимать поражение. Начинаю злиться от этой мысли и бросаю, направляясь в коридор:
– Я пойду.
– Так рано?! – пищит Оля, подлетая ко мне, и я, потрепав девочку по щеке, не смотря на припекающий лицо взгляд, обещаю:
– Я обязательно приду к тебе, и мы поиграем в новые игрушки.
– Честно?
– Честно.
Надеваю пальто, машу девочкам и выхожу. Кречетов идет за мной. Оборачиваюсь и, кидая на него сердитый взгляд, цежу:
– Я в состоянии сама дойти до машины!
Он не комментирует мои слова, а молча спускается следом. Надеюсь, он уже успокоился, а не решил меня прикончить по-тихому за мое повторное вторжение и непонравившиеся ему подарки! Снова трусливо оборачиваться и показывать свою слабость, чтобы убедиться в этом не позволяет самолюбие, и я считаю ступеньки, ожидая грядущей участи.
На улице он останавливает меня за руку.
– Я говорил, чтобы ты забыла сюда дорогу!
– Да, но я не обещала тебе этого! – огрызаюсь я, напрочь потеряв весь здравый смысл и осторожность.
Парень смотрит на меня тяжелым темным взглядом так, что хочется спрятаться.
– Зачем ты это делаешь?!
Не отвечая на вопрос, на который не в состоянии сказать правду, задаю встречный:
– Я не могу подарить подарки?!
Его глаза сканируют мое лицо вдоль и поперек. Прямо детектор лжи какой-то.
– Мне кажется: за всем, что ты делаешь, кроются какие-то твои цели, которые я не понимаю.
Лучшая защита – нападение, и я перевожу стрелы на него:
– То есть ты считаешь, что Даша и Оля недостаточно хороши, чтобы просто мне понравиться?! Что ваша печальная история не могла растопить сердце, как ты сказал:
эксклюзивной Барби так, что она, расчувствовавшись, решила внести свой посильный вклад и порадовать девчонок?!
Я извергаю свою пламенную речь так искренне и эмоционально, потому что говорю от души, потому что действительно делала это в первую очередь из благих побуждений. Потом расстроенно кривлю лицо и выдаю напоследок:
– Что вообще понимают парни!
Бросаю на Кречетова холодный взгляд и вижу, что его глаза, наоборот, оттаивают. Удивленно вглядываюсь. Показалось?! Вроде нет! Парень усмехается и задумчиво смотря на меня или сквозь меня произносит как будто сам себе:
– Значит, Вики?!
Это он к чему?! Автоматически хмурюсь.
– Нет, так я называть тебя точно не буду.
Пока я хлопаю ресницами, Кречетов продолжает рассматривать мое лицо:
– Такое имя подходит лишь карманным шавкам.
Он что смеется надо мной?! Я собираюсь возмутиться, но останавливаюсь. Мне кажется, стоит помолчать и просто послушать этот странный монолог.
– Вика?! – он словно пробует мое имя на вкус, словно пытается разобрать: нравится ему оно или нет, и неожиданно... улыбается. Я ошарашенно впиваюсь
в Кречетова и не верю своим глазам. Он действительно улыбается и у него красивая улыбка. Ему идет! И я не в состоянии удержать свои губы. Они тоже расползаются к ушам. Но несмотря на то, что я довольна, как слон, неожиданным потеплением между нами, поправляю его:
– Виктория!
Он пропускает мою надменную ремарку и, снова внимательно вглядываясь, уже серьезно произносит:
– Только не играй их чувствами. Для меня они вся моя семья.
Я киваю и едва не хлопаю в ладоши. Пусть парень не сказал это буквально, но он только что подпустил меня на шаг ближе к себе.
– Ты похоже насмотрелся мелодрам. Я не дьявол в юбке и ничего плохого против девчонок не замышляю.
Я отворачиваюсь, сажусь в машину и чувствую спиной его взгляд, только не злой и колючий, от которого тело практически деревенело, а другой, разливающий по венам теплоту и. что-то еще непонятное.
Глава 9
Захожу в аудиторию и непроизвольно ищу самые черные и самые непроницаемые глаза, а встретив, тушуюсь. Что-то я теряю сноровку?! Где мое самообладание?! Может, все дело не во мне, а в том, кто так пронзительно смотрит на меня с галерки?! В том, что его взгляд, разрушив мою установленную броню, попадает туда, куда для всех остальных входа нет. Странно: почему я раньше не замечала Кречетова?! Но разве я видела дальше своего носа?! Мне казалось, все присутствующие недостойны моего внимания!
Подхожу к месту, что уже давно негласно является моим, и встречаюсь с ехидным взглядом Миланы.
– Сама позвонишь Игорю или дашь его телефон?
Удивленно приподнимаю бровь и смотрю на «подругу», не скрывающую радость, потом на экран телефона.
– Спор заканчивается примерно через пятнадцать часов. Для меня – это еще уйма возможностей!
– Почему же ты не воспользовалась своими возможностями раньше?
– Я хотела тебя порадовать! Ты даже лучше выглядишь, когда думаешь, что у меня ничего не выходит!
Улыбка Миланы на глазах слетает с ее лица. Что бы девушка там ни болтала, она знает: насколько сильно мое обаяние и как беспроигрышно я им пользуюсь. «Пользовалась», – язвительно вставляет внутренний голос, но я демонстративно его не слушаю и молча радуюсь хотя бы тому, что осадила нахалку. Что еще мне остается?!
Несмотря на всю мою браваду перед Миланой, приехав домой, я отдаю себе отчет, что катастрофически проигрываю спор и мне ничего не остается, как идти ва-банк. Какое-то седьмое чувство упрямо шепчет, что я нравлюсь этому неприступному Кречетову и мне для победы нужно щепоточку везения и толику провокации. Надо всего лишь подтолкнуть парня, спровоцировать к действию, чтобы он на эмоциях признался в том, что я давно хочу услышать от него. Я надеюсь: план, который созрел в моей голове, сможет в этом помочь. Конечно, он рисковый и сумасшедший, но разве мне впервой удивлять людей или играть не по правилам. В последние дни я все равно сначала делаю, потом думаю, надеясь на русское «авось прокатит». В любом случае это единственный вариант, и я всегда по жизни уперто иду к намеченному, сметая все преграды, применяя действенный девиз: вижу цель – не вижу препятствий!
Паркуюсь на стоянке ТЦ «Галерея», рядом с мойкой, где по словам Даши работает ее брат. Вглядываюсь. Разобрать сложно. Далеко. Замечаю темноволосого парня его комплекции, но Кречетов это или нет – не знаю. Выдыхаю из себя все сомнения и страх и, несильно надавив на газ, сдвигаю машину с места, и направляю в нужную сторону, решив приступить к началу своего безумного плана. Проезжаю немного вперед и задом паркуюсь в освещенный бокс. Делаю это довольно-таки быстро и уверенно, несмотря на то что реально очень волнуюсь.
Глушу мотор, выхожу, прихватив нужный пакетик, и упираюсь глазами в парня, одетого в рабочий комбинезон. Вернее, в просвет манящего крепкого тела между полосками ткани, не застегнутыми на кнопки. Черт. Это воздержание что ли на меня так действует?! В моих планах все должно быть с точностью наоборот. Насильно отдираю глаза и скольжу вверх, пока не упираюсь в непроницаемый взгляд Кречетова.
– Что ты здесь делаешь?!
«Сейчас увидишь!» – кричу глазами и, растягивая губы в некачественную версию улыбки «я – звезда», спрашиваю сама:
– Помоешь?!
– Какой тип мойки предпочитаешь?!
– Максимальный. С обезжириванием, с чисткой салона пылесосом и прочей
фигней.
Он изучающе смотрит на меня, потом на моего сияющего зверя, но без возражения кивает и идет к приспособлению на столбе. Знаю: все выглядит совсем не правдоподобно, машина негрязная, но что делать?! Где мне было найти грязь, если улицы сухие и даже пыль не витает в воздухе и не садится на полированную поверхность?!
– Окна и двери закрыты?!
– Да.
Кречетов включает воду и окатывает машину. После, поменяв шланг, начинает покрывать ее пеной. Понимаю, что пора воплощать задуманное представление, и медленно расстегиваю пуговицы на пальто. От волнения пальцы не слушаются, и на то, чтобы освободить из плена всего одно гладкое колесико, я трачу в два раза больше времени, чем обычно.
Когда полы твидового совершенства распахиваются, я небрежно снимаю его и, заметив в стороне стул, вешаю на спинку. Вытащив из пакета поролоновую губку, я смело выхожу вперед, желая поскорее попасть на глаза Кречетову, чтобы он оценил мои ультракороткие и обтягивающие джинсовые шорты и топ с сюрпризом, не скрывающий ни мой плоский живот, ни тонкую талию. Едва я попадаю в фокус парня, как улавливаю боковым зрением то, что так давно хотела прочитать в его глазах – огонь вожделения. Возможно, мне всего лишь это привиделось. Я не смотрела прямо на него и могла принять желаемое за действительное, но с ощущением маленькой победы, в которой я себя убеждаю, легче дальше играть роль роковой соблазнительницы от Камерон Диас из культового фильма «Очень плохая училка».
– Что ты собралась делать?!
Снова атакую его звездной улыбкой.
– Помочь помыть своего зверя!
– Как ты себе это представляешь?! – глухо произносит он, смотря на губку, которую я держу в руках.
Ох, как я себе это представляю!
– Для начала я помою стекла, – невинно бормочу я.
Парень хмурится, продолжая поливать машину белой пеной, а я красиво вышагиваю на пятнадцатисантиметровых лабутенах, и не имеет значение, что я никогда ничего не мыла раньше. В современном мире существует YouTube, и я прошла экспресскурс по мытью поверхности вообще, а также мастер-класс от несравненной американской актрисы, как не просто помыть машину, а сделать это сексуально, и теперь я во всеоружии. Я хочу выглядеть именно сексуально, а не пошло, вызвать в Кречетове желание, а не брезгливость.
Парень, скользнув по мне взглядом, отворачивается и продолжает делать свою работу, а я назойливо верчусь возле него и всеми способами стараюсь лишний раз привлечь его внимание и спровоцировать на что-то действенное.
Когда по рельефному кузову снова начинает струиться вода, я делаю кульминационный трюк: усаживаюсь пятой точкой на капот, переворачиваюсь на бок и красиво тянусь, желая достать до противоположного края стекла. Медленно протираю поверхность, постепенно переходя к ее середине и к ближнему углу, все время принимая максимально привлекательные позы. Завершив работу, соскальзываю и, встав на ноги, сладко улыбаюсь, памятуя, что помимо представления «стриптиз на капоте», которое я сейчас продемонстрировала Кречетову, я еще добилась эффекта мокрой майки, собрав воду своей одеждой. Довольная спектаклем поворачиваюсь к парню и, провоцируя посмотреть на себя, спрашиваю:
– Заметил мои старания?!
Встречаю раскаленный взгляд и понимаю, что даже такую глыбу льда как Кречетов не оставило равнодушным мое жаркое выступление. Не могу скрыть улыбку победительницы и в этот миг вздрагиваю от чьих-то аплодисментов.
Моментально поворачиваюсь на их звук и встречаю еще один горячий взгляд. Похоже, к моему эксклюзивному представлению присоединился незваный зритель. Жесть!
– Классное шоу, детка! Помоешь стекла у моей машины?!
Заливаюсь краской и чувствую себя неловко не только от предложения незнакомца, но и оттого, что на мне слишком мало одежды, а через мокрый топ просвечивает грудь.
– Это было единственное представление, – слышу голос Кречетова позади себя.
– Пацан, я не к тебе обращаюсь.
– А я говорю вам, – с нажимом отвечает тот.
С опаской смотрю на мужчину, приближающегося к нам, на сузившиеся от раздражения глаза и, догадываясь о его немирных намерениях, начинаю тараторить:
– Я не знала, что поблизости еще кто-то есть... Это было... не для посторонних
глаз.
Ухмылка расползается на надменном лице.
– Сколько тебе заплатить, чтобы ты повторила свое шоу на моей машине?!
Теряюсь. Он принимает меня за шлюху, но мне нечего возразить. Я одета соответствующе, да и вела себя тоже. Черт, это снова была дурацкая идея. Я не знаю, что ответить, и еще с каждым его шагом мне становится страшно. Не успеваю я распробовать страх на вкус, как Дима оказывается рядом и закрывает меня собой.
– Она не шлюха, чтобы ее покупать!
– Да?! – не видя лица незнакомца, слышу его усмешку. – У всех есть цена!
Дальше, как в тумане: мужик хватает парня за плечо, чтобы убрать со своего пути, а меня начинает колотить. Если я сейчас окажусь в руках нахала?! Если он запихнет в машину и куда-нибудь увезет?! Что тогда делать?! Зачем я заварила эту кашу?!
Сквозь застывшее желе из своих страхов и снующих, как птицы, из стороны в сторону мыслей слышу:
– Уходите по-хорошему!
– А то что?!
– А то вас выведу я!
Противный смех, следом звук падающего шланга, и Дима, схватив пришедшего под локоть, пытается насильно вытолкать его из бокса. Тот отпихивает его, размахивает кулаками, но парень уворачивается. Верткие телодвижения, резкие выбросы руками и пропитавшееся моим страхом, и злостью, и раздражением мужчин помещение.
Секунды, наверно, поменялись местами с минутами, и, кажется, все длится уже целую вечность. Вижу: парень сплевывает кровь и, уклоняясь от летящего в его сторону кулака, нападает сам. Что я наделала?! Как вырулить теперь из этой ситуации?!
Новые перемещения в пространстве, новые удары, и наконец Дима точно бьет незнакомцу в челюсть, потом еще раз сильнее так, что заставляет его потерять равновесие и рухнуть на бетонный пол. Мужчина издает стон и не поднимается, он явно не ожидал от парня ни такой прыти, ни смелости и по слетевшей с лица спеси больше состязаться в мастерстве рукопашного боя не хочет.
Я напряженно смотрю: правильно ли я поняла намерения мужчины, и умоляю того, кто там на небесах, говорят, управляет всем миром, разрулить и нашу ситуацию с минимальными для нас последствиями.
Дима поворачивается и бросает на меня внимательный взгляд, словно хочет убедиться, что со мной все нормально. Я впиваюсь в его глаза с мольбой простить свою очередную дурость, но в этот момент вскрикиваю от холодной воды, окатившей меня. Поворачиваюсь в сторону поливающего и вижу, что незнакомец, дотянувшись до брошенного шланга, в порыве бессильной злости решил наказать нас за свое унижение холодным душем.
Дима бросается к нему, но тот оставляет свою затею, вскакивает и выбегает из
бокса.
Парень молча глядит вслед, пока мужчина не скрывается из виду, потом оборачивается.
Я впиваюсь в него глазами и осознаю, какая я сволочь. Особенно сейчас, когда из губы тонкой струйкой сочится кровь... Еще какая сволочь! Я из кожи вон лезу ради какого-то глупого спора, затевая авантюру за авантюрой, а он без слов встает на мою защиту и не позволяет озабоченному придурку меня обидеть... Да, конечно, он же ничего не знает о моих коварных планах. Если бы знал, стал бы защищать?!
– Зачем ты это устроила?! – Дима возвращает меня в действительность.
Каким-то неведомым притяжением меня тянет в его сторону, и уже через пару секунд я стою напротив, и достаточно протянуть руку, чтобы коснуться парня.
"Скажи!" – вопит во мне внутренний голос. – "Скажи ему, что ты поспорила на его чувства!"
Набираю в легкие воздух и. не могу.
– Прости!
Поднимаю дрожащую руку и стираю кровь с его подбородка. Он убирает ее от лица, но все еще держит мои пальцы в своих.
– Ты не ответила!
– Ты говорил: я тебе не нравлюсь. Хотела изменить твое мнение и показать себя...
Парень внимательно разглядывает меня. Наверно, считает: я дура. Как ни прискорбно, но сейчас я думаю, что это недалеко от истины.
– Ты всегда все берешь на веру?!
Я растерянно хлопаю ресницами.
– То есть?!
Пытаюсь по лицу разобрать, правильно ли я поняла: он намекает, что сказал неправду?!
– Ты очень красивая и прекрасно это знаешь.
– Значит, те слова были, чтобы меня позлить?!
– Нет. Мне не нравится твоя наглость, твое высокомерие, твое желание получить все по щелчку пальца.
Вот как он так?! Только что подбросил к небесам и тут же вернул на место. Надуваю губы и бормочу:
– Ты меня совсем не знаешь.
И молча убеждаю саму себя: "Я добрая и хорошая (когда не злюсь) с теми счастливчиками, которые это заслуживают. Иначе нельзя – растопчут!"
Обнимаю себя руками, вдруг осознав, что начинаю дрожать и уже не от страха, а от холода. Мокрая одежда прилипла к телу и дает о себе знать.
– Замерзла, – он скорее не спрашивает, а констатирует.
Я смотрю на его мокрую одежду, на мокрые волосы – ему, наверно, тоже холодно.
– Пойдем.
Дима тянет за собой, и я осознаю, что он так и не отпустил мои пальцы.
Пройдя бокс, мы оказываемся в небольшом служебном помещении, и парень протягивает сухую футболку.
– Ничего другого нет, – словно извиняется он.
– Отвернись, – прошу я и краснею от его взгляда, открыто скользнувшего по моему телу. И это я?! Та, что совсем недавно устроила стриптиз и специально намочила майку! Какая я непостоянная!
Парень отворачивается, я отдираю от кожи мокрую ткань и надеваю приятную сухую. Закончив с переодеванием, я не выхожу из помещения, а нахально глазею на парня, натягивающего джинсы. На его крепкую задницу, на спину, так маняще играющую мышцами. Ух! Взяв с крюка на стене кожаную куртку, он поворачивается ко мне и предоставляет возможность полюбоваться еще своим красивым торсом, и я нагло рассматриваю его рельефные мышцы и даже умудряюсь зачем-то сравнить с Игорем и вынести вердикт, что Дима выглядит более спортивным.
