Текст книги "Шарлотта (СИ)"
Автор книги: Елена Гуйда
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)
Как оказалось, что легко в книге, тяжело на практике. И вот, казалось, что-то да получилось. Сердце все время сбивалось с привычного ритма и мне казалось, что вот-вот снова оборвется тонка ниточка собственной силы, не вплетется в слова заклинания, исчезнет, словно и не было.
Тем не менее, мой заколдованный сапсан поднимался в небо. Тингельда настаивала именно на этой небольшой хищной птице. Мне от такого выбора посланника было немного неловко. Помнится, Ребекка оговорилась как-то, что именно эти птицы состоят на службе его величества. Что подумает Бекка, когда и мое письмо принесет сапсан?
Как бы я ни уговаривала себя, но фантазия, рисовавшая вариации развития событий, когда сестры получат письмо, не давала мне покоя. Казалось, я уже вижу холодный взгляд Ребекки, растерянность Анны…
– Да не трясись ты так, – незлобно проворчала Гельда, собирая зелья и деревянные резные фигурки в свой мешок. – Все у тебя получилось. И Бекка получит твое послание.
Получит-то может и получит, но вот прислушается ли?
Мое короткое письмо было каким-то путанным, на мой собственный взгляд. Наверное, потому что я хотела сказать слишком многое, но еще больше говорить нельзя было.
Но чем дальше, тем больше мне казалось, что в этом поместье я оказалось не случайно, а по велению каких-то высших сил. Главное, их не подвести.
– Как вы оказались здесь? – спросила я, и склонилась, чтобы помочь ведьме собрать ее вещи. – Что вас заставило покинуть Северный предел?
– У меня тоже есть сестра. И тоже старшая, – Тингельда посмотрела мне просто в глаза. Они у нее были дивные – зеленые, как свежая листва, такого цвета я не видела ранее. Да и сама ведьма, стоило пообщаться с ней поближе казалась совершенно не такой, как я ее представляла после первой нашей встречи. – Она не самого простого нрава. И порой думает, что делает все к лучшему. Но всем свойственно ошибаться. Даже боги иногда творят глупости.
– Правда? – удивленно подняла я бровь, вертя в руках меленькую резную фигурку.
– Конечно, – хмыкнула колдунья и от едва заметной улыбки в уголках глаз появились маленькие морщинки. – И самая большая их оплошность то, что они дали слишком много власти и влияния людям. Человечество не способно бороться со своими слабостями и идет на поводу своих желаний и пороков. Так разве не глупостью было отдать в их руки еще и магию.
Мне стало немного не по себе. И я немного неравно бросила в сумку резную фигурку какого-то дивного животного с львиным телом и скорпионьим хвостом.
– Люди виноваты в том, что мир изменился. Ушли альвы, умолкли боги, исчезли драконы… – задумчиво и тихо заговорила я.
– Может и так, – пожала худенькими плечами ведьма. – Но, вполне возможно, что во всем есть свой замысел. Это называется – судьба, Шарлотта. Всех нас ведет судьба куда-то. Тебя твоя ведь тоже увела совершенно не туда, куда ты хотела?
Да уж. Еще месяц тому я видела свое будущее совершенно не таким. Сложись все так, как я хотела – уже была бы при дворе. И знать не знала бы, что назвала женихом чудовище. Вместе с напыщенными леди выбирала наряды и драгоценности, пользуясь сокровищницей Кеннета. И морщилась, а то и в притворном ужасе прикрывала рот, слыша ужасные истории о лесных разбойниках.
Сейчас меня тошнило от одной мысли о том, во что я едва не превратилась. И очень хорошо, что тогда, в прошлой моей жизни, меня поцеловал незнакомец в саду Ньеркела, а после украл, чтобы наказать моего жениха.
И все бы ничего, но вот мотивы Стивена заставляли сердце сжиматься. Я для него лишь способ наказать Кеннета. А он… он украл мой покой.
– Есть такое, – нехотя призналась я, взяв в руки не глядя еще одну фигурку и только потом поняла, что это был маленький деревяный дракон.
Гельда посмотрела сначала на фигуру в моих руках, после на меня и улыбнулась как-то… словно все про всех знала. Неуютно от такой улыбки. И я неосознанно завернулась в пуховую шаль, словно пытался закрыться от этого взгляда.
– Может и хорошо, что судьба свела вас. Он меняется, когда ты рядом. Забывает про ненависть, про боль, оттаивает. Стивену досталось от судьбы, – заговорила Гельда, а я затаила дыхание и замерла, вслушиваясь в ее рассказ. – Он потерял все. Стал никем. Это обозлило его. Но ведь и это не случилось просто так. Это привело его в эти стены…
Наверное, она собиралась еще что-то сказать, но умолкла. Насторожилась, словно прислушиваясь к чему-то мне неслышному. И я отвернулась, понимая, что ведьме сейчас не до меня.
Взгляд заскользил по бескрайнему зеленому морю. Для того, чтобы отправить послание, Тингельда выбрала одну из смотровых башен – не слишком высокую, как по мне, и довольно ненадежную конструкцию. Полагаю, когда-то здесь несли караул стражники, выглядывая врагов и злоумышленников. Но теперь… это была еще одна конструкция, сдавшаяся на милость времени. Милостью время не расщедрилось. По неровным стенам потянулся плющ и мох. Камень крошился под подошвами моих мягких туфель, пусть даже я и старалась ступать осторожно. Прохудившаяся крыша не защищала от дождей и снегов. И последствия не заставили себя долго ждать.
А все равно вид открывался невероятный. Солнце клонилось к закату. Бескрайняя зелень светлела, словно выпивая солнечный свет. Облака превратились в розовые разводы. Стояла бы и любовалась этим пейзажем вечно.
Не засмотрись я на эту красоту, то точно не заметила бы всадников, приближающихся к поместью. Отряд был небольшой, но я все равно замерла от пронзившего меня страха. Дыхание перехватило, а сердце ухнуло куда-то в пятки. Неужели королевский отряд? Неужели я опоздала со своим посланием?
Тингельда отмерла, забросила в свой мешок горсть камешков.
– Дракончика оставь себе, – словно не грозила опасность Гнезду, разрешила она. – И не трясись так. Это Фридриг. Один из союзников. Хоть мне он и не нравится. Кажется мне, что от него бед будет больше, чем помощи. Мой тебе совет – держись от него подальше.
И хоть слова Гельды должны меня были и успокоить – союзники же, но все равно какое-то напряжение просто-таки витало в воздухе. Нужно бы подсмотреть за этим советом. Может и о Стивене узнаю что-то новое.
– Спасибо за подарок. Я наверное, пойду… узнаю, не нужны ли еще одни женские руки. Столько мужчин в домке…
И не дожидаясь разрешения ведьмы, засеменила вниз по ступеням.
– Сходи узнай, – обронила Гельда, так и не сдвинувшись с места.
Глава 28
На кухне творилось что-то невероятное.
Несмотря на прохладу, надвигающуюся с севера вместе с крупными холодными каплями дождя, здесь было, как внутри вулкана. Горячий влажный воздух, пропитанный ароматами специй, жареного мяса, свежей сдобы и крепкого вина, ударил в лицо с такой силой, что едва не снес с ног. Я даже замерла на какое-то мгновение, пытаясь совладать с взбунтовавшимся желудком и выровнять сбившееся дыхание. Сквозь густую занавесь из дыма и пара не сразу удалось рассмотреть, что именно творилось в небольшой, но шумной кухоньке.
– Тетушка Агата! – заорал вскочивший в кухню из зала Оливер, цепляясь за гриву оживившегося Бурана, который вмиг учуял съестное. – Там еще приехали! Семь человек. Фридриг прибыл.
Его речь получилась немного рваной, словно мальчик запыхался от быстрого бега. И сам Желудь тут же снова исчез, волоча упирающегося пса за собой. Но тем не менее новость заставила засуетиться всех присутствующих. В первую очередь молоденьких девушек. Вот только почему-то они не спешили хватать блюда и бежать кормить оголодавших за время путешествия воинов. Девушки и женщины принялись прихорашиваться, поправляя платки на головах, расправляя передники и обтирая воображаемую сажу и муку с лица.
И только тетушка Агата, крупная, пожилая и полностью равнодушная, кажется, к противоположному полу женщина, принялась раздавать указания.
– Сайма, возьми пироги с мясом и вино. Отнеси на столы. Гусь… Рада, неси гуся. Хлеб не забудьте. И овощи тоже. Сыр из кладовой…
По всему было видно, что главная кухарка поместья сильно устала и уже с радостью бы присела и оставила свои обязанности кому-то помоложе. Но преемницы не находилось. Все или бегали, став в одно мгновение рассеянными, либо перешептывались и хихикали.
Так и хотелось рявкнуть: «Мужчин вы, что ли, не видели никогда?» Но вовремя вспомнила, что среди этих еще совсем молодых женщин довольно-таки много вдов, которым просто необходимы мужчины. Как кормильцы, помощники, отцы их осиротевшим детям. В Гнезде было очень мало мужчин. А те, что были, – уже давно женаты и если и заводят любовниц, то ни к чему серьезному это не приводит. Жены держат их крепко. И отчитывать разрумянившихся охотниц расхотелось.
– Я принесу сыр и копчености, – подала я голос, затягивая волосы в тугой узел и пряча их под шалью, которой прикрывалась от холода на улице.
Мое появление заставило расслабившихся служанок собраться и с новыми силами взяться за работу. Снова все закипело, зашуршало, заработало. Сквозило в воздухе некоторое напряжение, но сейчас оно было к месту. Похихикать еще успеют.
На меня косились, когда я притащила корзину из кладовой и, плюхнув ее на большой кухонный стол, принялась нарезать угощения на большие блюда. Рядом со мной жители поместья чувствовали себя неловко. Но постепенно все же эмоции брали верх над опаской, и девушки снова начинали щебетать.
– Ох, у лира Фридрига всегда такие воины в ближнем окружении... – протянула восторженно-мечтательно худенькая, юркая и явно самая разговорчивая из девушек, переминаясь с ноги на ногу от избытка энергии и эмоций. – Загляденье.
– Да уж… а дети какие получились бы, – кусая губы, чуть слышно пролепетала другая девушка, то и дело поглядывая в сторону дверей. – Агата, ты бы разрешила нам хоть тарелки вынести. А то все на Сайму, Раду и Терру повесила.
– Чтобы вы там стояли глазки строили? – строго и насмешливо спросила Агата, сдернув с гвоздя белый платок и повязывая его мне на голову вместо теплой шали.
Я с благодарностью улыбнулась ей и кивнула. Признаться, с меня в этой жаре уже семь потов сошло. Даже представить страшно, как эти женщины все еще держались на ногах. Но из разговора я выудила главное – этот Фридриг был лиром. А лиры не бегут, загоняя лошадей, на первый же зов бастарда.
А значит, Стивен законнорождённый. Вот только как? Если в книгах не числилось ни одного Рендерела, помимо того, что погиб в стычках со степняками. Или... не погиб?
– А хоть бы и так! Тебе что – наших глазок жалко?! – взвилась еще одна девушка, перетягивая всеобщее внимание на себя, и я неожиданно узнала в ней кроткую Мэдди. Она явно хотела показать, что не боится меня, что ей вообще плевать на то, что я здесь нахожусь. Но глаз не спрячешь, а они то и дело удостаивали меня быстрым, немного испуганным взглядом.
– Мне вас, дур, жалко. Это наших мужиков вы тут к ответу призовете в любое время. Дракон из любого душу вытрясет за вас, безмозглых куриц. А чужаки – они что? Сегодня в любви поклянутся, а завтра и не вспомнят, как вас и звали, – спокойно разъяснила Агата. – Лучше бы, наоборот, держались подальше от них.
Агата все правильно говорила. Часто и в Ньеркеле после шумных собраний, которые устраивал мой отец, девушки появлялись в слезах и просили помощи и защиты для них и для еще не рожденных детей. Некоторые утверждали, что их нерожденные дети от благородных господ. Но я все еще убеждена, что благородного в таких мужчинах ничтожно мало, раз позволяют себе так обращаться с девушками. Пусть даже низшего сословия. А ведь некоторые умирали, пытаясь избавиться от нежеланного бастарда. Другие избавлялись от ребенка, подбрасывая новорожденного под дверь кому-нибудь. И кто знает, как судьба обходилась с такими детьми.
– Это каждый решит для себя сам! – не унималась Мэдлин.
– Вот тогда и решайте, когда всю работу сделаете, – рассердилась Агата, взяв в руки большой деревяный черпак, и охочих до большой любви поубавилось в одно мгновение. – Миледи, эта работа точно не для вас, – вполголоса заметила женщина, придвинувшись ко мне поближе. – И уж точно вам здесь не место.
– Я не сделала ничего непосильного, – пожав плечами, я разложила последние куски мяса на блюде. – И скажу вам по секрету, ничего того, чего не приходилось бы делать ранее. Ньеркел не так богат, как может показаться, и с каждым годом там все меньше прислуги.
Агата молча кивнула. Видимо, у Мэдди, помимо прочих достоинств, еще и длинный язык, который она не прочь почесать. И о делах Ньеркела тут знают куда больше, чем мне могло показаться.
– С вашего позволения, я отнесу мясо и сыр, – не отреагировав на сочувствующий взгляд Агаты, произнесла я, вытирая руки о полотенце. Мне и самой хотелось немного поправить волосы, заглянуть в зеркало. Но не для загадочного Фридрига. Там, в зале, был тот, для кого мое сердце билось, как сумасшедшее.
Но все же одернула себя. Чем больше небрежности во внешности, тем меньше внимания я буду привлекать.
– Это не лучшая идея, миледи, – сделав неправильные выводы, заметила Агата, наградив меня осуждающим взглядом.
– Не волнуйтесь, мне безразличны лир и его воины. Мне всего лишь хотелось вам помочь в меру сил.
И улыбка – самая невинная и открытая.
На деле мне жутко хотелось подслушать, о чем идет речь на этом совете. А как еще туда попасть не привлекая внимания, если не притворившись служанкой?
Так я думала, шагая с огромным блюдом в руках и замирая от звуков не совета, а скорее – гулянки. Внутренний голос твердил: это дурацкая затея. А ноги несли меня, подгоняемую любопытством, вперед...
Зал гудел, взрывался хохотом, возмущениями. Смесь резких запахов повисла в воздухе. Хорошо подвыпившие мужчины пытались перекричать друг друга, донести свои бесценные соображения до окружающих и до Стива и всячески выразить свои эмоции.
Сам хозяин поместья занял место во главе стола. Казалось, он полностью занят вином и мясом, но кто хотел, мог заметить внимательный взгляд, скользящий по лицам присутствующих, легкий прищур, потирание пальцев. Он нервничал. Или злился.
Хотя, признаться, меня бы тоже злило, если бы моему дому угрожала опасность, а на помощь пришли одни зажравшиеся крикуны, охочие до дармового вина.
Того самого Фридрига, которого так вдохновленно обсуждали на кухне, легко было выделить среди присутствующих. Во-первых, он все еще был трезв. Сравнительно. А во-вторых, в нем единственном было то, что выделяло воина среди этой толпы засидевшихся в своих поместьях и замках лиров. К тому же Терра все еще расставляла перед ним блюда, в том числе того самого гуся, о котором говорила Агата. Так что – сомнений быть не могло.
Я невольно пробежалась по лицам присутствующих. Боги, да некоторых мне уже случалось видеть раньше. Они наведывались на пиры в Ньеркел. Толстоватый, но такой добрый и внимательный лир Самгрейл в прошлом году подарил мне лошадь. Вороную, только грива и хвост – белые. Послушная лошадка, которую я назвала Вьюгой. А уже хорошо подвыпивший лир Трейтен всегда появлялся облаченным в меха. Даже летом. Словно старался всячески подчеркнуть свои умения охотника. Память даже настойчиво жужжала, как надоедливая муха, что и лицо лира Фридрига мне тоже знакомо. Но никак не желала отвечать на вопрос: «Откуда?»
Сердце бешенно застучало в груди. А что если меня сейчас узнают эти доблестный лиры? И… что? Спасут из плена Серебряного дракона? Сделают вид, что ничего такого не происходит? Или даже будут потешаться над дочкой лорда Ньера, разносящей им закуски, как обычная служанка?
– Ну, и что стоишь в проходе? – рявкнула на меня высокая гибкая женщина с огромным подносом в руках. Я не сразу узнала в ней Раду, которой так завидовали женщины на кухне. – Иди уже. Агата злиться будет, если долго бродить.
Было бы это самой большой бедой…
– Иду, – обронила я, поймав на себе удивленный взгляд Рады. А ведь она меня не узнала. Не сразу, по крайней мере. И на сердце стало легче. Может, и лиры не узнают!
Невольно поправила платок так, чтобы полностью спрятать волосы, и побрела к дальнему столу, за которым трапезничали новоприбывшие.
– Если вы прикажете, милорд, мы хоть завтра готовы выступать на Рендерел, – слегка заплетающимся языком объявил на весь зал незнакомый мне лир.
При этом он так широко жестикулировал, что вино из его кружки расплескалось по большой дуге, окатив лира Трейтена. Намокшие соболя вмиг потеряли свою благородную красоту. Тот поднял гневный взгляд на оратора. Одно мгновение – и его взгляд мазнул по мне... совершенно безразлично и снова вернулся к воинственному союзнику. Но этого мгновения хватило, чтобы у меня внутри все сжалось и похолодело. Даже захотелось перевести дыхание, когда лир заговорил совершенно не обо мне:
– Для того чтобы выступать, нужны люди, и желательно воины, а не крестьяне с вилами и граблями. И что-то, что позволит торговаться с королем.
У меня снова дыхание перехватило, и я неуклюже споткнулась, едва не выронив злосчастный поднос. Так меня здесь и держат для того, чтобы торговаться с королем?! Самая глупая затея. Короли прекрасно умеют не только отменять свои указы, но еще и находить в действующих лазейки, позволяющие отступить от собственных законов. К тому же никто не отменял наемника, темной ночью влезающего в окно. Нужно дать его величеству то, что ему нужно на самом деле. И это точно не я.
Стивен окинул взглядом сразу всех лиров, но мне почудилось, что смотрит он только на меня. Может, и правда его взгляд чуть дольше задержался на мне, но Стивен никак не выдал, что узнал меня в принципе. Что – и он тоже считает, что урожденная леди в жизни не станет таскать тарелки и блюда с едой? И ладно!
Я поставила блюдо на стол и уже собиралась покинуть зал, но лир Фридриг цепко придержал меня за талию. Отчего у меня сердце ухнуло в пятки. Жутко захотелось вывернуться и возмутиться, но вовремя себя одернула. Служанки на лиров и лордов смотрят, как щенки на хозяев. И радуются вниманию, а не возмущаются. Нужно если не восторгаться, то попытаться прислужить.
Правда, моей покорности хватило только на то, чтобы не вырваться из объятий лира Фридрига. Даже улыбку выдавить не удалось.
– Наполни, – велел гость, сунув мне в руки пустую кружку.
Ну это мы можем. Это не сложно.
– Если люди узнают, что законный наследник Рендерела жив, они сами поднимут бунт, – подал голос лир Самгрейл. – Нужно всего лишь пустить слух…
– И его объявят самозванцем, – резонно заметил Фридриг, и я была с ним полностью согласна.
Стив бросил еще один взгляд на меня, наполняющую кружку, но я так и не смогла понять, что скрывалось за этими гляделками.
– Как посмеют? – выкрикнул кто-то.
– Наследник Рендерела погиб в сражениях с кочевниками, – совершенно спокойно пояснял Фридриг, приняв кружку из моих рук и дернув меня за руку с такой силой, что я потеряла равновесие. И уже в следующее мгновение оказалась на руках у славного воина, по-хозяйски оглаживающего мои тылы.
Лицо обдало жаром, а дыхание забило от возмущения. Неосознанно посмотрела на Серебряного дракона и почему-то захотелось провалиться сквозь пол. Стивен словно окаменел, в глазах снова полыхнуло золото.
Я завозилась, чтобы подняться, пролепетала:
– Прошу прощения, господин, – и попыталась убрать его руку со своего бедра.
Паника накатывала с притоком магии к кончикам пальцев. Нельзя. Только не так и не здесь. Слишком много людей может пострадать, если я не сдержусь. Потому замерла, прикрыла глаза и перевела дыхание, пытаясь взять себя в руки. Правда, гладящая меня ладонь очень мешала и раздражала.
– Придется доказать, что вы смогли выжить, – словно не замечая перемены настроения Стива и моих попыток снова вырваться, продолжал Фридриг. – Возможно, придется искать свидетелей… Но в Рендереле не осталось никого, кто помнил бы старых лорда и наследника. Подстраховался старик Ион. Помнится, всю старую прислугу обвинили в бунте и попытке отравления нового лорда. Потому, милорд, найти того, кто помнит вас, будет весьма сложно. Лиров заткнули золотом и обещаниями. Не уверен, что тех, что подтвердит вашу личность, будет больше тех, кто соврет. И вряд ли получится доказать, что именно вы – Стивен Кредфорд Рендел.
Кредфорд… Именно так звали погибшего наследника Рендерела. Именно так его вписывали в книги молодых дворян, готовых к брачным союзам. Правда, давно. Еще когда в нашем доме невестой была только Ребекка. И если это действительно был тот самый Рендел, то он либо сильно изменился, либо у меня совсем плохо с памятью, либо это не он. Тот портрет изображал молодого парнишку с задорной улыбкой. А никак не вон того мужчину с острым взглядом и этой его ехидцей в мимике.
– Налей мне вина, – громко велел Стивен. Или мне следует называть его – милорд?
К Стивену подскочила Терра, но он только взглянул на нее – и девушка попятилась, силясь слиться со стеной.
– Прошу прощения, господин, но милорд велит мне помнить о долге, – скороговоркой пробормотала я, схватив со стола кувшин с вином, и вскочила на ноги так, словно за мной гнались все королевские гончие.
– Не теряйся, красотка. Я хочу тебя видеть рядом этой ночью, – бросил он, не пытаясь понизить голос и при это хорошенько шлепнув меня пониже спины.
Зал взорвался хохотом. Меня удостоили вниманием со всех сторон. Но смотрела я в налитые золотом глаза Стива.
К нему я и рванула изо всех сил, почти не чувствуя ватных от волнения и страха ног.
Дрожащими руками наполнила кружку, расплескав совсем немного. Он даже не взглянул на меня. Поставил кружку на стол, крепко, до боли, вцепился в мое запястье и, забрав кувшин, шарахнул им по столу.
– Прошу меня простить, – прошипел он и так быстро зашагал в сторону выхода, что я от неожиданности едва не упала.
Чудом удержалась на ногах. Только платок слетел и упал на пол. Но возвращаться за ним не было желания совершенно. Мне и самой хотелось оказаться подальше отсюда.
Хохот стих, или у меня просто заложило уши.
Но я никак не была готова к тому, что меня ждало за дверью, с грохотом захлопнувшейся за моей спиной.
Глава 29
Я едва успевала переставлять ноги, волочась за Стивеном. Лордом Ренделом. В голове не укладывалась новая информация. Один из древнейших родов, признанный вымершим – вот. Последний наследник тащит меня за руку с таким выражением лица, словно убивать вознамерился.
– Милорд, не подскажете, к чему такая спешка? – заартачившись, спросила я, специально сделав акцент на обращении.
К чему вообще скрывать, что ты наследник Рендерела? Что за тайна такая? Ведь можно было давно вернуть свое наследство и не промышлять разбоем по лесам. Пусть это было бы не просто, пусть пришлось бы искать не самые простые пути, но зато законно! К чему эти тайные советы, планирование нападений? Не верится мне, что не осталось совсем никого, кто смог бы доказать, что Стивен и есть наследник одного из древнейших родов.
И если сделать все по закону не для себя, то хоть для людей, живущих на твоих землях. Больше всего досталось ведь именно им.
Стив остановился так резко, что я все же не удержалась и врезалась в его спину.
– Какого демона ты там делала? – неожиданно полюбопытствовал лорд, обернувшись и молниеносно прижав меня к стене, не оставив даже возможности пошевелиться.
В его голосе прорезались какие-то гортанные рычащие нотки, от которых мне стало не по себе. Захотелось сбежать и спрятаться. Можно в выделенные мне покои. И пообещать, что без разрешения больше никогда из них не выйду. До глубокой старости. Но кто меня отпустит?
– Решила помочь… – пробормотала я. – Женских рук не хватает в поместье…
Не слишком убедительное объяснение. Учитывая, что как раз женщин в Гнезде было куда больше, чем мужчин.
– Полагаю, ты решила предложить не только руки, но и более… аппетитные части тела!
От такого прозрачного намека у меня вспыхнули щеки, подкатил клубок гнева к горлу, мешая дышать. За кого он меня принимает? Думает, что я готова к первому встречному в постель прыгнуть.
Моя рука взлетела в воздух раньше, чем я успела понять, что, собственно, делаю. Жаль, в темноте не разглядеть было выражения лица лорда Рендерела. А может и лучше, что не видела его ехидной улыбки. Я и так слишком многое терпела. Не хватало еще, чтобы меня обвиняли демон знает в чем.
Ударить не успела. Стив ловко увернулся и поймал мою ладонь, прижав ее к своей груди и не позволив вырваться. Хотелось оказаться как можно дальше отсюда. Не видеть его и не слушать больше ничего. Хватит с меня. Пусть что хочет то и делает. Возвращает наследство, будит дракона, разбирается с призраками Гнезда… плевать. У меня и своих проблем с лихвой. Почему я вообще во все это ввязалась? К чему эти нелепые приступы благородства и человеколюбия? Нужно было не останавливать сестер. Уже была бы дома – леди замка, а не бесправной пленницей, которой можно сказать все что угодно, не беспокоясь задеть ее честь.
– Отпусти меня, – процедила сквозь зубы, несколько раз безуспешно попытавшись вырвать свою руку.
– Моя маленькая птичка решила показать характер? – в голосе лорда мне послышалась какая-то насмешка. Он забавлялся? Ему было смешно?
– Я не птичка! Я – леди Ньеркела, наследница одного из древнейших родов, племянница короля. Не игрушка тебе. Не тряпичная кукла, которой милорд изволили поиграться. Меня утомили ваши интриги и заговоры. В будущем, не желаю принимать в этом участия. Вы мне противны, милорд.
– Птичка, – обманчиво спокойно заговорил Стив, пропустив мимо ушей все мои возмущения, кажется. – тебе говорили, что врать ты не умеешь совершенно?
Боги, как с размаху о скалу. Он, наверное, глухой совсем! Или я недостаточно убедительна?!
– Зато ты, смотрю, мастер своего дела, – вспылила я. Куда и девался тот страх, что не так давно затягивался в леденящий узел где-то в животе. – Играть роль лесного разбойника, скрывая свое истинное происхождение. Лазать по стенам, как бродячий кот… не пойму только, почему ты не сказал сразу, что наследник Рендерела. Ладно, не боролся за свои права… но к чему скрывать?
В темноте коридора лишь угадывался его силуэт. Доносился шум и приглушенные голоса их общего зала. Сердце гулко отстукивало неспокойный ритм, выдавая тем самым мое волнение.
Гнев поутих, позволяя разуму взять верх над эмоциями. Почему-то страшно было теперь даже вдохнуть полной грудью. Зачем мне все это? Несколькими неделями ранее я даже не задавалась бы этими вопросами. Но, с другой стороны, вся моя дальнейшая судьба сложилась бы совсем иначе. Помолвка с нынешним лордом Рендерела стала бы пустой фикцией, если Стив вышел бы из тени и заявил о своих правах. Любопытно, Кеннет это понимал? Знал, что настоящий лорд его земель жив и здоров. И рано или поздно придет по его душу.
В таком случае, проглядывается хладнокровный циничный расчет. У лорда Иона были куда более обширные планы на наш союз. Ведь если Рендел заявит о своих правах, попросит справедливости у короля, козыри в рукаве не станут лишними. И я должна была стать этим самым козырем. Предпочтение конечно же отдадут зятю династии, а не некоему молодому человеку, который не факт, что сможет доказать свои права.
Стало так противно. Нет, я понимала, что на самом деле – всего лишь разменная монета в этих играх. Слишком юная для того, чтобы играть на равных со старыми опытными хищниками дворца. Они меня в пыль сотрут и это не стало бы для меня новостью. Но вот такие догадки почему-то стали обидно-противным откровением.
Может потому, что я наивно считаю, что контролирую ситуацию?
– Милая, я не хочу наследство. Я хочу отомстить, – проговорил Стив спокойно.
А у меня от этого холодного спокойствия по коже мороз прошел.
– Это твое право, – обронила я устало и даже почти равнодушно. – Но как по мне, цель не лучшая. Если бы ты забрал все, что принадлежит тебе по праву рождения – месть была бы куда изысканней. Я бы сказала, что это торжество справедливости, а не банальная месть.
Некогда мне бы и в голову не пришла такая полная цинизма мысль. Но сейчас она казалась такой закономерной и правильной.
– Ты права. Я заберу все, – проговорил лорд Рендел, поправив мои волосы и пропустив их сквозь пальцы.
– Как знаешь, – пожала плечами, даже не пытаясь искать скрытый смысл в его словах.
По сути, в груди еще жгло от обиды за его слова, но сил на препирательства уже не осталось. Я сама себе казалась маленькой щепкой, которую бросает в огромном неспокойном океане. Противиться такой мощи нет ни сил, ни возможности, а с каждой волной меня с новой силой колотит о подводные камни, выныривающие на поверхность в самый неожиданный момент.
– Мне, наверное, лучше отправиться в свои покои, – предположила я. – Тебя там ждут. Лорду нельзя надолго оставлять лиров, собравших совет.
Так говорил отец. И от этого у меня почему-то начало горчить во рту.
– Да. Не разгуливай одна, – отпустив мою руку и освобождая дорогу, кивнул Стивен. И когда я уже немного отдалилась, добавил: – Но сегодня ночевать ты будешь в моих покоях.
И снова у меня в груди вспыхнул едва погасший гнев.
Вот уж нет! Для того, чтобы греть вам постель, милорд, у вас уже есть Мэдди. Без меня обойдетесь.
Говорить этого я, конечно, не стала. Но поднявшись в комнату провернула ключ дважды и вдобавок подперла дверь стулом, как делала после той ночи, когда ко мне вломился незваный визитер.
Эту ночь я хотела просто выспаться. А еще… дать слабину и расплакаться.
Глава 30
Несколько следующих дней я не выходила из комнаты. Иногда меня проведывал Лив, справиться о моих делах и самочувствии, приносил какие-то ягоды, добытые им в лесу, и приглашал прогуляться, от чего я вежливо, но неизменно отказывалась. Хватит с меня, нагулялась уже. Вниз я не спускалась даже к общему столу. Обедала тем, что приносила мне Терра, не забывая о своих обязанностях. От нее же узнавала все новости. К примеру, что лиры все еще в поместье. На случай осады. Оговорилась, что после нашего ухода лиры едва не передрались, решая, как использовать такую карту, как королевская племянница. Но все решил Стивен, уведомив присутствующих, что я не заложница и не пленница, а просто гостья.
Эта новость и меня удивила. Сложно назвать гостем человека, которого сначала одурманили, потом заперли, а со временем великодушно разрешили гулять, где вздумается, и ступать, куда пожелаю. Забыв при этом уточнить, что находились мы в глухом лесу, из которого я вряд ли выберусь одна.
На душе и без этих, похожих на насмешку, заявлений было плохо.
На самом деле, мне теперь понятно, почему лорд Рендел держал меня в поместье, не пытаясь ни торговаться, ни выставлять условия. Он просто наказывал своего обидчика. Пленил невесту Кеннета. И плевать ему было на мои чувства. Бесполезные, глупые, непозволительные и неправильные, но… искренние.
