Текст книги "Во имя Разума. Уникум"

Автор книги: Елена Куценко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

– Но почему моя мать? – только и спросил Вадим, хотя уже и так знал ответ.

– Да, она обречена, – ответил пришелец. – Ее канал открыт.

– Тогда помоги ей легко умереть, раз ты пришел за ней, вестник смерти.

– Она уже мертва. А мне пора уходить. Прощай, человек!

– Может, еще встретимся? – предположил Вадим. – Когда–нибудь?

– Непременно. В другой жизни.

Глава 3

Мир вокруг снова ожил, задвигался, наполнился привычными звуками, знакомыми запахами и обычными предметами. Все присутствующие в комнате тут же взволнованно бросились к Вадиму с вопросами:

– Ты куда пропал? Что случилось? Выяснил, что это было? Почему ты так быстро вернулся?

Вадим не стал ничего объяснять, рассказывать. Только глухо произнес:

– Мама умерла.

И кинулся к ней в спальню. Все тут же в панике бросились следом за ним. Нина ушла в мир иной. Возможно, стала теперь частицей Единого Вселенского Разума, одной из этих энергетических существ. И время для нее остановилось. Может, ей там теперь в том прекрасном мире гораздо лучше, чем было здесь – без прошлого, без надежды, без любви. Но здесь ее больше нет. И Вадим чувствовал только глухое отчаяние и пустоту брошенного ребенка. Сияна пыталась его как–то утешить, остальные сочувственно и сокрушенно его успокаивали. Но Вадим ничего не видел и не слышал, он хотел только, чтобы все оставили его в покое. И молча ушел в свою комнату.

Он стоял у широкого, во всю стену, окна, смотрел на ночной город и не видел его. Он вспоминал детство, вспоминал, как они с мамой ездили в деревню к бабушке, в Подмосковье. Отец привез их на машине и тут же уехал обратно, как всегда вечно занятой. Может, он маму и не любил никогда? Вот она и не могла ничего вспомнить. Это он виноват, что ее больше нет! Мама просто не хотела больше жить, ведь у него теперь другая семья. Предатель! Как он мог?

Сияна тихонько подошла к Вадиму, склонила голову на его плечо. И тут он обнял ее и заплакал, как маленький мальчик. И Сияна плакала вместе с ним, из жалости к нему. Затем потянула его от окна:

– Пора спать.

Они лежали, обнявшись, думая об одном и том же: им здесь больше нечего делать, это не их мир. Тут Вадима осенило. Он сел на постели с заблестевшими глазами.

– Мы вернемся назад! Вместе.

– В Идиллию?! – восторженно ахнула Сияна, боясь в это поверить. – И спасем тот мир, правда?

– В какую Идиллию? – опешил Вадим. – Забудь ты про этот кукольный мир Барби! Мы вернемся в мой мир, где я жил! И где мама… жива. Молодая, здоровая, красивая и веселая.

– Нет, – отрезала Сияна разочарованно и отвернулась. – Твой мир такой же, как этот. Я там тоже буду чужая.

– Но ты же будешь со мной! Давай, собирайся!

– Нет. Прости. Я вернусь только в Идиллию, пусть даже одна.

– Так я тебя и отпустил! Ишь, чего придумала – бросить меня здесь одного!

Вадим вскочил, взволнованно забегал по комнате, снова подскочил к окну. Он задыхался, рвался прочь отсюда, все равно куда, попытался открыть окно, но не нашел, как это сделать. Облокотился о прозрачно–янтарный подоконник и прижался к стеклу разгоряченным лбом. По его обнаженному торсу волной прокатились мышцы. Луна облила его призрачным светом, подчеркивая красоту этого молодого сильного тела. Но Сияна не смотрела на него. Она одевалась.

А он вдруг поймал себя на мысли, что думает не о Сияне. Он почему–то вспомнил о Тоньке. Вспомнил ее упругое тело, горячие губы, ждущие глаза, ее крепкие и нежные руки, прижимавшие его к себе. Все тогда между ними свершилось так торопливо, словно в безумном бреду, оставив лишь стыд, досаду и пустоту, презрение к самому себе. Она стала его первой женщиной, и он тогда почти ничего не понял. Но сейчас все всплыло отчетливо и детально, как бы со стороны, дав возможность переоценить заново. С Сияной все по–другому. Она никогда не отключалась полностью, не раскрывалась, не отдавала всю себя в его полное владение. Тонька же, горячая и пылкая до самозабвения, готова была броситься за ним без оглядки хоть на край света, хоть к черту в пекло. А он отшвырнул ее от себя, как использованную вещь, и попросту сбежал! И ему теперь никогда, наверное, не избавиться от этой вины.

Вадим очнулся от своих видений и сконфуженно оглянулся на Сияну. Она всегда читала его как раскрытую книгу, ничего нельзя было от нее утаить. Сияна уже успела одеться и стояла посреди комнаты в своем серебристом комбинезоне.

– Прости за Тоньку, так вышло, – растерянно начал оправдываться он, но тут увидел блеснувший на ее руке браслет. – Ты взяла мой браслет? Ты не можешь меня здесь оставить, Сияна!

– Я тебя люблю, Вадим. Но я никогда не смогу стать такой, как Тоня, – горько сказала Сияна. – И жить в твоем мире я не смогу. Мы с тобой из разных миров. Я другая. И я здесь чужая. Поэтому я ухожу. Кстати, «Джинн» я тоже взяла. Он мне там может пригодиться. Прощай, Вадим.

– Нет, Сияна, нет! – закричал Вадим и бросился к ней. – Давай все обсудим еще раз!

Но она уже исчезла. Все бросили его. Никому он здесь больше не нужен, даже отцу. Вадим потерянно стоял посреди комнаты в одних трусах без мысли в голове.

И тут в дверь стукнули. Кого это еще несет среди ночи? Сияна вернулась и перепутала комнаты? Вряд ли. Вадим вздохнул и поплелся открывать дверь. В проеме двери стоял Кирилл.

– Что случилось? Что за крики? – спросил он встревожено. – Нужна помощь?

– Сияна ушла! Совсем. – Вадим в досаде хрустнул пальцами. – Сбежала в эту свою дурацкую Идиллию. Бросила меня, прикинь?

– Так давай за ней, отправляйся немедленно! – взволнованно воскликнул Кирилл. – Возьми мой браслет, он мне больше не нужен.

– Она не хочет здесь жить, а я – там не хочу, – упрямо мотнул головой Вадим.

– Там разберетесь! – торопил Кирилл, пристегивая браслет Вадиму на руку. – Да оденься!

Вадим уже натягивал свои старые джинсы, и тут появился Владимир.

– Уходишь? – глухо спросил он.

– А что мне здесь делать? – с вызовом ответил отцу Вадим. – Мамы больше нет, Сияна вернулась к своим. У тебя другая семья.

– Ты нужен нам, и мы тебя любим, сынок. Здесь твой дом.

– Мой дом остался в моем прошлом. И вся моя семья осталась там. И мама там жива.

– Вадим прав, отец, – сказал Кирилл. – Не держи его. Он всегда может вернуться, у него же есть браслет.

– Давай обнимемся, сынок, – Владимир подошел к Вадиму ближе, крепко прижал его к себе со слезами на глазах. – Не суди меня строго. Когда–нибудь ты все поймешь. И, быть может, навестишь своего старого отца. А я всегда буду любить тебя. И ждать.

– Мы все будем тебя ждать, – добавил Кирилл и тоже обнял Вадима. – Прощай, брат. Удачи тебе. Сияне привет.

– Присядем на дорожку, – вздохнул Владимир, осунувшийся, постаревший за этот день.

У Вадима невольно сжалось сердце при взгляде на отца. Но он тут же напомнил себе, что мама умерла из–за отца, и, вновь ожесточившись, в досаде от–вернулся.

Все сели, глядя друг на друга и мысленно прощаясь. Семья. У него, получается, теперь две семьи – в прошлом и в будущем. А Сияна? У него больше нет Сияны, она так решила, и ее не вернуть.

Глава 4

Машина легко и послушно мчалась по пустынной в этот предрассветный час пригородной автостраде. Ветер врывался в опущенное стекло и приятно холодил лицо.

Вадим глянул на мать. Молодая, красивая, она улыбалась первым солнечным лучам. Это было как сон. Только что он видел ее мертвую. И вот она – рядом. У него на глаза набежали слезы. Может, все, что с ним случилось, было сном? Но на запястье его руки, лежащей на руке, сверкал браслет, который ему отдал Кирилл для возвращения. Поставил программу на полное совмещение объектов. Получилось! Вадим теперь занял место себя в прошлом. И может изменить время. Все будет зависеть от одного лишь пустяка. И Вадим остановил машину.

– Почему мы остановились? – встревожилась Нина. – Что–то с машиной?

– Знаешь, ма, мы все же должны вернуться за отцом, – заявил Вадим. – Надо, наконец, вытащить его на природу. Совсем закопался в своих бумагах. Пусть лучше на грядках покопается.

– Думаешь, у нас получится? – засомневалась Нина. – Может, пригнать подъемный кран? Чтоб уж наверняка?

– Своими силами обойдемся, – заверил Вадим. – Я с ним сам поговорю, по–мужски.

– Правда?

Нина в изумлении глядела на сына. Она его просто не могла узнать. И когда у него успели появиться эти морщинки в уголках губ? Совсем становится похожим на своего отца.

– Ты у меня уже взрослый стал, а я и не заметила. – Нина провела рукой по его волосам, пропустила сквозь пальцы его непокорные пряди. – Невесту–то себе нашел?

– Нашел, – неожиданно для самого себя сказал он, и ему даже дышать легче стало, будто камень с души свалился. – Она тебе понравится, как раз в твоем вкусе, скромная, хозяйственная.

– Главное, чтоб тебе нравилась. И чтоб любили друг друга. Когда познакомишь? – загорелась Нина.

– Вот как клубнику посадим на даче, так и отправлюсь за ней.

– Нет уж! Какая теперь клубника! – заторопилась Нина. – Вези–ка меня домой, сынок, и быстро – за ней!

– Ладно, – тут же согласился Вадим. – Все вместе будем клубнику сажать. Всей семьей.

Вадим тронул машину с места, резко развернул и бросил ее в сторону Москвы, навстречу своей новой судьбе.

Глава 5

Вадим оказался на Тунгуске в том промежутке времени, когда они с Кириллом уже забрали Сияну. Не хотелось снова встречаться с Сияной, заваривать кашу, объясняться. Вот найдет Тоньку – и назад.

Вадим огляделся, обошел вокруг дома, заглянул в сарай. Никого.

– Тонька! Ты дома? – позвал он девушку и направился к крыльцу.

Дверь была открыта нараспашку и занавеска от комаров полоскалась на ветерке. Но вот она отодвинулась, и на пороге показался хмурый Степан. Обычно дружелюбный и снисходительный, с веселой искрой в глазах, сейчас он глянул на гостя неприветливо, даже враждебно.

– Чего забыл?

Вадим опешил. Что–то здесь произошло.

– Тоньку позови.

– А нашто она тебе сдалась?

– Я ее с собой забираю.

– Ишь, спохватился! Что, та краля надоела? – ехидно подцепил Степан. – Забирает он! Долго ж ты собирался! Спортил девку и сбежал, как нашкодивший шакал! Уходи–ка ты по добру по здорову, а не то возьму ружье да пальну тебе прямо промеж глаз сразу из двух стволов!

– Я же вернулся. Дай же мне с ней поговорить, черт тебя дери! – все больше закипал Вадим, под–ступая к Степану. – Она сама хотела со мной уехать.

– Нету Тоньки! Нету! – заорал Степан, и голос его сорвался.

– Как так – нету? – тупо спросил Вадим. – Уехала с кем–то?

– Утопла она.

– Что?! Что ты сказал? – Вадим рванул Степана за грудки. – Как – утопла?

– В реку сиганула с обрыва. О камни разбилась, насмерть. И нечего тут…

Степан отвернулся, его рыжие усы задрожали.

– Когда это случилось? – глухо спросил Вадим. – Где? С какого обрыва?

– Да уж тебе лучше знать, где ты с ней забавлялся! Кажный день туда прибегала. А как ты эту глазастую девку забрал с собой, Тонька и не вернулась назад. Вчера это было. Мы с Матвеем нашли ее под обрывом. Там же и похоронили. И мать тут же опять слегла.

Степан не мог больше говорить, горло сдавило глухое рыдание.

Вадим бросился туда, к реке, к обрыву, оглянулся на бегу:

– Я верну ее, Степан! Верну!

– Из ума выжил, видать, – вздохнул Степан, утирая глаза. – Прости его, Господь.

Вадим бежал по узкой тропке вдоль реки. Вон и тот обрыв. Здесь они с Тонькой «забавлялись», здесь же подрались с Матвеем из–за Сияны. Значит, вчера. Тонька была рядом, видела их драку, спрятавшись за каким–нибудь деревом. А потом бросилась с обрыва и разбилась. А он, идиот, ничего этого не знал и не почувствовал.

Под обрывом виднелся холмик свежевырытой земли. Крест из двух палок. Букетик ромашек. Ее могилка. Но Тоньку можно спасти. Просто вернуться назад. Но не во вчера. На два дня назад. И Вадим нажал на браслете кнопку.

Тонька стояла над самым обрывом, прижав руки к груди, смотрела на реку и не шевелилась. Казалось, она прямо сейчас собирается броситься в реку. Но нет, это будет завтра. Она просто ждет его, Вадима. Или просто вспоминает, как они были здесь вместе.

– Тонька! – тихо позвал ее Вадим, боясь спугнуть, и горло его сжалось, голос ему не повиновался. Он прошептал: – Я вернулся.

Она услышала. Вздрогнула и оглянулась, посмотрела на него в недоумении, как на видение, не веря своим глазам.

– Иди сюда! – Вадим протянул к ней руки, сделал шаг, другой.

Только бы и правда не свалилась с обрыва, от такого счастья.

Тонька охнула, словно ударившись, и стала оседать на траву, ноги ее больше не держали. Вадим подскочил к девушке, подхватил, не давая ей упасть, крепко прижал к себе. Она расплакалась.

– Вот дуреха, чего плачешь–то? – усмехнулся он, гладя ее волосы, успокаивая. – Я же вернулся.

– Вернулся… – Она все еще не могла поверить. – Ты меня с собой увезешь? К себе домой?

– Домой.

Он засмеялся, видя, как она сразу ожила, расцвела улыбкой, как заблестели ее глаза. Она была счастлива, и ему от этого стало легко и радостно на душе. Черт возьми, как он был слеп! Он искал свое счастье, свою половинку, гоняясь за призраком. Вот оно, его счастье, простое, земное, человеческое, и он его чуть не упустил. Но уж теперь–то будет держать крепко.

Часть 3. Берсеркер

Глава 1

В окнах полыхнуло зарево, осветив комнату ярким сиянием. Вадим, резко сев на постели, несколько секунд ошалело озирался по сторонам, пытаясь понять, что же произошло. Тоня, спавшая всегда тихо и беспробудно, на этот раз тоже проснулась и тревожно смотрела в окно.

– Что это было? – спросила она в тревоге. – Что–то горит?

– Спи, – бросил Вадим, стараясь казаться спокойным, не поддаваться тревоге. – Где–то гроза.

– А грому–то не слыхать. И луна пропала. Чернота какая за окном!

– Значит, будет дождь, – твердо сказал Вадим, включая настольную лампу. – Спи давай! Пойду гляну.

Он торопливо одевался, стараясь не поддаваться панике. Неужели началось? Этот чертов коллайдер уже запустили? А он ничего, ничего теперь не может сделать! Тонька, зараза, выбросила его браслет в колодец. По крайней мере, она так сказала. Чтобы, мол, не сбежал! Вот бестия! И вот что ему теперь делать?

По полу быстро зашлепали босые ножки. В полосе света от лампы как привидение возникла в проеме двери белокурая девчушка в одной рубашонке. Вадим, натягивая брюки, оглянулся.

– Серафимка, а ты что не спишь?

Он подхватил девочку на руки, усадил на постель, и Тоня тут же забрала ее к себе под одеяло.

– Светло было. И опять темно. Солнышко тоже просыпалось, да?

– Солнышку, наверное, что–то приснилось. А теперь солнышко снова заснуло, – успокаивал дочку Вадим, убирая со лба ребенка золотистые кудряшки. Он наклонился пониже и чмокнул девочку в лобик. – Вот и ты засыпай. И мама с тобой быстрее заснет.

Серафимка прерывисто вздохнула, успокоенная, немного повозилась под одеялом в объятиях матери, устраиваясь поудобнее, и затихла.

– Осторожней там, – шепнула Тоня, блеснув глазами. – Что–то у меня сердце не на месте.

– Все будет хорошо, дорогая. Спите спокойно.

Вадим коснулся губами уголка ее губ и сразу вышел из комнаты.

– Возвращайся! – уронила она ему в след, сморгнув набежавшую слезу.

Глава 2

Вадим выскочил на крыльцо – и словно споткнулся о невидимый барьер. Все небо загораживала какая–то темная громадина. В темноте ночи было не разглядеть, что это может быть. Вадим подошел ближе, осторожно коснулся поверхности рукой. Теплый металл или пластик.

И тут прямо из непроницаемой поверхности объекта вдруг возникла призрачная серебристая фигура, а за ней и другая, поменьше. И тогда он понял. Во дворе стоял звездолет.

– Господи, Кир! – вырвалось у него. – Как же я рад тебя видеть! А это Ратибор уже так подрос? Сколько тебе исполнилось, лет десять? А это, конечно же, наш старый добрый «Лучезар»! Вы какими судьбами здесь? Соскучились?

– С проверкой, – проворчал Кирилл. – Отец прислал. Кстати, он велел передать тебе кое–что.

– Назидания и упреки, что не появляюсь? – хмыкнул Вадим.

– Это само собой. Но ты кое–что у нас забыл.

Кирилл протянул Вадиму раскрытую ладонь.

– О, кассеты из мира Талариуса! Достижения науки и техники. Вот это вещь, скажу я тебе! – обрадовался Вадим. – Ты даже представить себе не можешь, в каком я был отчаянии. Я ничего не мог предпринять. Правда, до последнего надеялся на Георагзиса, где он еще жив, – вдруг захочет проверить, как тут у нас? Но кроме меня об этом здесь пока никто не знает, даже отец.

– Да уж, дела тут у вас! – хмыкнул Кирилл. – Ты что, не смог вывести из строя коллайдер? Взял бы, в крайнем случае, кувалду, что ли.

– И как бы я туда попал? – поморщился Вадим. – У меня же браслет пропал! А без него ну что я могу?

– Ладно, с коллайдером мы теперь покончим. А что это за место? – оглядывался вокруг Кирилл. – Темно, не пойму. Здесь какая–то деревня, что ли? Почему ты здесь?

– Это дом моей бабушки, в Подмосковье. Я теперь здесь живу. Из–за Тоньки. Она не может жить в Москве. Так, ездим иногда к родителям. А они – к нам.

– Постой–ка, Тонька – это та девушка с Тунгуски, сестра Матвея? – изумился Кирилл. – Она здесь, с тобой?

– Ну да. Она моя жена. Пришлось сюда из–за нее перебраться. Меня ж сразу в армию забрали, как вернулся. Ну, я Тоню к бабушке и определил. Они вместе хорошо жили. Письма мне писали. Но потом бабушка умерла, старенькая уже была. Я, как с армии пришел, ее уже не застал. Застал тут дочку свою, Серафимку, без меня родилась. Моя копия. А смышленая!

Рассказывая, Вадим расплылся в гордой улыбке.

– Значит, Ратибору скучать здесь не придется, – хмыкнул Кирилл. – А у нас со Светкой, ну, с которой я живу в океаническом поселке, недавно дочка родилась, Евангелина, или попросту Ева. А я здесь, с вашим миром разбираюсь! Да, и вот еще! У нас с тобой теперь есть маленькая сестренка Вероника, от нашего с тобой отца и моей мамы.

– С чем их поздравляю, – небрежно бросил Вадим. – Совет им да любовь.

– Никак не простишь? – помрачнел Кирилл. – Отец очень переживает.

– Да нет, пусть живут, – пожал плечами Вадим. – Мне как–то сейчас не до них.

– Ладно, потом поговорим, – отступился Кирилл. – Так пустишь нас на постой?

– Заходите. Тихо только, мои спят, – предупредил Вадим. – «Лучезар»–то убери со двора, вон, за огороды. Тоже нашел место для стоянки звездолета! Я чуть не умер со страху, когда с порога на него наткнулся. Принесло же вас среди ночи!

– Это уж как получилось, – пожал плечами Кирилл. – В темноте не разберешь.

– «Лучезар» сам здесь сел, – сказал Ратибор в оправдание.

– Кстати, а откуда у вас «Лучезар»? – резко остановился на пороге Вадим. – Вы что, побывали с Ратибором в Идиллии?

– Нет. – Кирилл замялся. – Это Сияна. Напросилась с нами к тебе.

– Что?! – опешил Вадим. – Она здесь?

– Ну да, в «Лучезаре». Она сейчас вошла в контакт с Таларом, что–то затевает. И вообще, она очень странно себя ведет.

– Что ты хочешь этим сказать? – недоумевал Вадим.

– Она словно не в себе.

– То есть? – не понял Вадим.

– Она как робот, – подсказал Ратибор.

– Надо задержать ее в «Лучезаре», – заторопился Вадим. – Тонька не должна ее увидеть.

– Я попробую, – кивнул Кирилл. – Заодно звездолет подальше уберу. Ратибор, ты оставайся здесь! Я скоро.

И Кирилл скрылся в «Лучезаре».

Глава 3

Но он немного опоздал. Звездолет со двора исчез, но вместо него рядом с Вадимом появилась Сияна. У Вадима сердце всколыхнулось на миг. Но тут он заглянул в ее странно засветившиеся глаза и от–прянул. Сияна не могла так смотреть.

– Вот мы и встретились, – Сияна улыбнулась, как оскалилась. – И никуда ты от меня не денешься. Ты мой.

– Может, вернемся в «Лучезар»? – Вадим с беспокойством оглянулся на дом: спит ли Тонька? – Там и поговорим.

– Что, не хочешь меня в свой дом впустить? – нехорошо прищурилась Сияна. – Ты уже забыл нашу с тобой любовь?

– Что ты хочешь?

– Тебя! – Глаза Сияны вспыхнули ярче. – Твое крепкое, сильное тело.

– В тебе Талариус? – уже не сомневался Вадим. – Ты впустила в свой мозг Талариус?

– Я должна была спасти Идиллию, Вадим. Мне плохо. Спаси меня!

На мгновение Сияна снова стала прежней, из глаз ее брызнули слезы. Но тут боль в голове скрутила ее, и она вскрикнула, покачнулась. Вадим еле успел подхватить ее.

– Этот мозг может разрушится, – сказала Сияна уже ровным голосом. – Не могу полностью с ним слиться. Сопротивляется. Ты же не хочешь, чтобы твоя Сияна погибла, Вадим? Так освободи ее! Впусти меня в свой мозг.

– Тогда пошли в «Лучезар».

– Да, нам понадобится Талар, – согласилась Сияна.

– Не слушай ее! – крикнул Кирилл, уже вернувшийся из «Лучезара». – Талариус погубит тебя!

– Я справлюсь, – заверил его Вадим. – Иначе погибнет Сияна.

Вадим все еще придерживал Сияну руками, еле стоявшую на ногах, дрожащую, задыхающуюся. И тут, словно вихрь, бросилась к ним Тонька, схватила Сияну за волосы, рванула ее от Вадима.

– Ах ты, ведьма! – закричала Тонька. – Я тебе сейчас все космы повыдергаю, глаза твои бесстыжие выцарапаю! Он мой! Мой!

– Убери ее! – вскрикнула Сияна.

– Тонька, ты с ума сошла! – возмутился Вадим. – Прекрати сейчас же! Отпусти ее!

– Она за тобой пришла, я слышала, как она тебе это говорила! – рыдала Тонька. – И ты согласился! Бросаешь нас, да? Из–за этой дохлой рыбы? Околдовала! Ведьма!

– Никуда я не ухожу, – уговаривал ее Вадим. – Успокойся. Тебе же сейчас нельзя волноваться, в твоем–то положении.

И тут Тонька охнула и схватилась за свой раз–дутый живот.

– Что? Больно? – заволновался Вадим. – Где болит?

– Схватки. Началось, – простонала Тонька, оседая на землю. – Рановато еще.

– Кирилл, тащи Сияну в «Лучезар»! – крикнул Вадим. – Привяжи там ее, что ли. Можешь вырубить, если будет сопротивляться.

– Что? – не понял Кирилл последнее.

– Стукни ее по башке! – подсказал Ратибор, стоя в дверях.

– По баске, по баске! – подхватила Серафимка, выглядывая из–за Ратибора.

– Нельзя так говорить, – начал было Кирилл и махнул рукой. – Ладно, я справлюсь. А ты звони в «скорую»!

И Кирилл с вырывающейся из его рук Сияной исчезли.

– Не надо скорую, Вадим! – замахала в панике руками Тоня и тут же согнулась пополам от резкой боли. – Я сама справлюсь. Не впервой же.

– Нам надо в больницу ехать. Не спорь! – отрезал Вадим. – Тебе ведь еще рано рожать.

Он отнес Тоню в дом, положил на кровать и бросился к телефону. Но Тоня поймала его за руку, в отчаянии затрясла головой.

– Не хочу опять в этот роддом! Пожалуйста, Вадим! – умоляла Тонька. – Лучше к своим, домой.

– В Москву, что ли? К моим родителям? – удивился Вадим.

– Нет, нет, домой, на Тунгуску. Там мне моя мать поможет. Она умеет принимать роды. Тунгускам помогала.

– И как отправимся? На этом звездолете? – спросил Вадим. – А не побоишься?

– С этой ведьмой Сияной лететь? – возмутилась Тоня. – Чтобы она снова тебя околдовала? Нет, мы на Тунгуску с тобой иначе отправимся. Твой браслет… Я его не выбросила, а спрятала.

– Вот чертовка! – всплеснул руками Вадим. – Я так и думал! Все перерыл в доме и во дворе. Ну и где же он?

– Тут, в матрасе, под подушкой. – Тоня чуть привстала на постели. – Нож возьми, распори матрас. Скорей!

– Мы об этом с тобой еще поговорим! – проворчал Вадим.

Он достал из матраса браслет и пристегнул его на руке. И сразу почувствовал уверенность и защиту.

И тут в дом вбежал Ратибор.

– «Лучезар» исчез! – воскликнул мальчик.

– Вот черт! – поморщился в досаде Вадим. – Не бросать же тебя здесь! Ладно, давай с нами. Тайгу посмотришь.

– Ни разу не был в настоящей тайге! – обрадовался Ратибор.

– Держи Серафимку. Ну, тогда вперед! Вернее, назад, в прошлое.

Глава 4

Степан все еще стоял на крыльце своего дома. Самодельная цигарка при виде вдруг появившихся прямо из воздуха гостей выпала у него изо рта. Но тут Тоня протяжно взвыла от новой родовой схватки и стала оседать на подогнувшихся ногах. Вадим еле успел подхватить ее. Степан, уже ничего не спрашивая, бросился на помощь.

– Что с ней? – спросил он и тут увидел ее огромный живот. – Господи, она что, рожает? Когда успела–то?

– Давай в дом, хватит болтать! – осадил его Вадим. – Есть горячая вода?

– Я щас! – засуетился Степан. – Клади–ка ее на кровать. Нет, ну когда это у ней успел так живот вырасти, а?

– Мы из будущего прибыли, Степан. У нас еще дочка Серафимка, вот она. А это Ратибор, племяш мой. Только давай потом об этом, ладно?

– Да чего там! Но все же чудно! И костюм у мальца какой странный. Ишь ты, космонавт!

В дверях другой комнаты появилась женщина:

– Я сама. Дров лучше принеси. Печь затопим.

– Мать, ты встала! – обрадовался Степан. – Слава тебе, Господи!

– Да шевелись! – прикрикнула та. – Где отец и Матвей?

– В тайге, на охоте, – бросил Степан и поспешил из дома.

– А ты, милок, детей–то уведи скорей, сходите вон на реку, – повернулась хозяйка к Вадиму. – Незачем малым дитям на бабьи муки глядеть.

– Хорошо, – выдохнул Вадим. – Но если что, мы недалеко будем.

Тонька снова взвыла на постели.

– Идите уже! – замахала на них хозяйка, кажется, ее звали Евдокия. – Все хорошо будет. Да Степана там поторопи.

Но Степан уже вернулся, бросил у печи поленья. Вадим подхватил Серафимку на руки, махнул Ратибору, и они вышли из дома.

– Почему она так кричит? – растерянно спросил Ратибор. – Ей очень больно? У нее ведь скоро появится малыш, да?

– Пошли, пошли! – подгонял его Вадим. – Тебе еще рано об этом знать.

– А мама? – хныкала Серафимка. – Она почему плачет? Хочу к маме.

– Мама заболела, детка, – пытался объяснить малышке Вадим, сам потерянный и расстроенный не меньше детей. – Та тетя в доме ее скоро вылечит. А мы пока на речку сходим, прогуляемся.

– Так не должно быть с ней, – упрямо заявил Ратибор. – Так не рожают. Это не правильно.

– Много ты понимаешь! – хмыкнул Вадим. – Это жизнь.

Мальчик, растерянный, недоумевающий, не мог этого понять. Он уже знал, что его не аист принес и не в капусте нашли, что он сначала был в животе у своей мамы. Но муки этой молодой женщины с чудовищно раздутым животом просто не совмещались у него в голове с появлением на свет нового человека. Это было так жестоко и несправедливо, по его понятиям, по отношению к высокому предназначению человечества во Вселенной, что он горько заплакал. И Серафимка с ним за компанию.

– Все будет хорошо, – заверил их Вадим, сам чуть не плача. – Вон речка. Будем купаться. Ну–ка, кто быстрей добежит?

Дети тут же с визгом и смехом бросились к реке. Поснимали одежду – и в воду. Вадим остался на берегу, развел небольшой костерок, отгоняя комаров. Можно было покурить, нервы успокоить, но мало того, что не было сигарет, так тут еще Кирилл отучил своими таблетками! Вадим тяжело вздохнул, сел на траву. Дети плюхались на мелководье, брызгались, резвились.

И тут прибежал Степан.

– Что? – в тревоге выдохнул Вадим. – Как там дела?

– Поздравляю, папаша, у тебя сын, – с гордостью сообщил Степан, будто это он стал отцом. – Тонька тебя ждет.

– Как она там?

– Да нормально все, что с ней станет! – махнул рукой Степан. – Хотела вставать, да мать не раз–решила.

– Детвора, собирайтесь, мы возвращаемся! – позвал Вадим. – У вас только что братишка родился.

Вадим присел к Тоне на постель. Она лежала, блаженно и устало улыбаясь. В руках у нее был маленький пищащий сверточек – сынишка.

– Дай поглядеть–то! – Вадим тоже умиленно улыбался.

Тоня чуть развернула одеяльце, открыв красную сморщенную мордашку. Дети тоже потянулись по–глядеть на братика.

– Какой ма–аленький, – разочарованно протянул Ратибор.

– И даже не улыбнется, – добавила Серафимка.

– Чего ж вы хотите – недоношенный, – сказал Вадим. – Ничего, вырастит.

– А все ж уже видать – наша порода! – вставил Степан. – А Серафимка.

– Я его Семеном назову, в честь деда, ладно? – спросила Вадима Тоня.

– Конечно, пусть будет Семен, – согласился Вадим.

– В честь деда – это главное! – обрадовался Степан.

Подошла Евдокия.

– Так вы к нам надолго прибыли? – допытывалась она у Вадима. – А то оставайтесь.

– У нас есть свой дом, – отклонил предложение Вадим. – И потом, у меня осталось еще одно не–отложное дело.

– Ты это про свою Сияну? – дернулась на постели Тоня. – Про эту замороженную рыбу?

– Не говори так, она спасла мне жизнь, – напомнила Антонина.

– А мне чуть не разрушила! – возмущалась Тоня. – Пусть только попробует к ней вернуться!

– Сияна не в себе, она сейчас очень опасна, ты же видела, – увещевал Вадим несчастную Тоньку. – Она может столько бед натворить. А вы мне с детишками дороже жизни.

– Да я знаю, – вздохнула Тоня. – Но ведь опять околдует!

– Больше не околдует, ведь у меня теперь есть вы, а ты и дети – это моя семья.

– Не держи его, – сказала Антонина. – Он прав. А веревкой к себе не привяжешь. Пусть со своими делами покончит и скорей возвращается.

– Да, не задерживайся там, – захлюпала носом Тоня и прижала его ладонь к своей щеке.

– Постараюсь. Только у меня просьба будет. – Вадим вопросительно оглядел всех в комнате. – Ратибор пусть пока у вас останется, не надо ему сейчас туда.

– Конечно, пускай остается, – согласился за всех Семен. – Вон с Серафимкой вместе будут братика нянчить.

– Будь осторожен, любимый муж мой, – сказала напоследок Тоня и крепко обняла Вадима. – Мы будем тебя ждать.

– Куда ж я денусь от вас!

Глава 5

Вадим оказался в «Лучезаре». Обзорные экраны показывали бескрайние зеленые просторы Идиллии. Кирилл лежал у кресла рядом с пультом управления звездолетом лицом вниз и не подавал признаков жизни. Вадим бросился к нему, стал переворачивать. Кирилл пошевелился и застонал. Приподнял голову.

– Где Ратибор?

– Где Сияна?

Они спросили одновременно и стали озираться вокруг. Никого.

– С Ратибором все в порядке, он с Тоней, – первым начал Вадим. – Он в скафандре, с «Джинном», ничего там с ним не случится в тайге.

– В какой еще тайге? – опешил Кирилл. – Куда вас занесло?

– Мы на Тунгуске были, Тоня мне сына родила. Нарекли рабом Божьим Симеоном.

– Поздравляю. А Ратибор?

– Ратибор пока с ними остался.

– В этой глухой тайге! – ужаснулся Кирилл. – Ты что, не мог его ко мне отправить, домой?

– Не до того было. Да не волнуйся ты. Мы в том же дне его и заберем. Ну, комары немного покусают. Ты лучше скажи, что с Сияной? Она же не в себе.

– Да уж! – Кирилл прикоснулся к голове и поморщился. – Так меня саданула!

– Да ладно, всего лишь здоровущая шишка, – успокоил Вадим. – Надо бы лед приложить. Рас–сказывай, что тут случилось.

– Скафандр сначала свой надень, на всякий случай. Вон он, так и валяется в углу, где ты его бросил.

– Да, может пригодиться, – согласился Вадим, переодеваясь. – Так что там Сияна?

– Она уже не совсем Сияна, как ты понимаешь, – уточнил Кирилл, поднимаясь с пола. – Общалась тут с Таларом, телепатически, начала психовать, что у того не хватает мощности. Что–то она затевает.

– Давай за ней! – решил Вадим и вскинул руку с браслетом.

– Меня тут не забудь! – бросился за ним Кирилл.

И в следующий миг они уже были в Центре Управления Идиллией, под землей. В гостях у Талариуса.