Текст книги "Легенда о Мятежном Капитане"

Автор книги: Елена Сенявская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Состояние, в которое погрузился Грэм, оказавшись наедине с невеселыми мыслями, больше всего напоминало отчаяние. Однажды он уже испытал нечто подобное, когда ждал решения своей участи Лорном. В тот раз судьба улыбнулась ему. Теперь она над ним посмеялась. Он ввязался в игру, не зная правил, и потому – проиграл.

Медленно тянулись часы, растягивая пытку до бесконечности, пока не наступила апатия, полное безразличие ко всему. И тогда сквозь плотный барьер отрешенности Грэм услышал, как щелкнул электронный замок. Поднял глаза – и вздрогнул. Лицо вошедшего закрыто дыхательной маской, но фигуру девочки-подростка нельзя спутать ни с чем.

– Лорита! – сорвалось с пересохших губ.

– Надевай это. Быстро! – приглушенный голос звучал решительно. Она бросила ему такую же маску, какую носила сама.

Грэм повиновался механически – так велико было удивление. А она уже тащила его в коридор, наполненный клубами сонного газа. Два огромных охранника скорчились на полу…

Первый ярус, второй, третий…

– Куда мы бежим? – он догадался спросить, когда арестантский блок остался далеко позади.

– К катерам! – выпалила она, не сбавляя скорости, не отпуская его руки.

Они были уже у входа в ангар, когда по станции прокатился сигнал тревоги.

– Не успели! – Лорита жалобно всхлипнула. Внезапная слабость подкосила ноги, заставила прислониться к стене.

Зато к Грэму вернулась способность действовать. Роли переменились: опять перед ним испуганная девчонка, которую нужно спасать. Схватив в охапку безвольно-послушное тело, Грэм рванулся вперед, – но только не к катерам, а к спасательной капсуле, рассчитанной на двух человек: на ней они еще смогут покинуть Базу. А дальше – как повезет…

Задраив люк, он толкнул Лориту в одно из кресел и нажал пусковой рычаг. Капсула отделилась от станции и на бешеной скорости унеслась в пустоту. Вдогонку беглецам ударило несколько пушек, но ни одна не достигла цели.

Грэм с трудом перевел дух.

– Кажется, оторвались…

Он смотрел на Лориту и впервые за много дней улыбался: девушка была похожа на взъерошенного птенца. И этот цыпленок, рискуя жизнью, устроил ему побег!

Грэм наклонился, обнял ее за плечи, коснулся губами щеки. Он выбрал не самое удачное время, но другого могло не быть.

– Иди ко мне, маленькая… Я еще не говорил, что очень тебя люблю?…

Эти слова оказались последним, что он запомнил.

Внезапный удар отбросил его к стене, острая боль погасила сознание….

Через час командир патруля, посланный за ними в погоню, докладывал начальнику Базы: «Объект уничтожен. Приговор приведен в исполнение».

* * *

Жизнь возвращалась мучительно медленно.

Первой проснулась боль. Захлестнула горячими волнами, закружила и понесла. Каждый вздох терзал изломанное тело, кровь пузырилась на губах...

Потом вернулось сознание. Мутный взгляд кого-то искал, блуждая по серым стенам, не узнавая склоненных лиц. Но вот одно показалось ему знакомым, и распухшие губы скривились в полуулыбке:

– Неужели опять ты?…

Голова гудела, как колокол, но голос, густой и резкий, пробился сквозь звон в ушах:

– Очнулся! Ну и живучесть!… Несите его на корабль, – и добавил с глухим сожалением: – А девчонке не повезло...

Все дальнейшее походило на сон: «Черная птица», госпитальный отсек, секретная База мятежников…

Поначалу Грэм вел себя вызывающе, потом привык. Понимал, что деваться некуда. Судьба, будто в насмешку, привела его прямо к Лорну – причине всех бед. И именно Лорну он обязан своим спасением.

Со временем они подружились, стали почти неразлучны. Но одного Грэм не мог ни забыть, ни простить: на борту поврежденной капсулы осталась его Лорита. Он не видел ее мертвой и продолжал верить, что Лорита жива.

С ним не спорили, соглашались, помогали искать…. Постепенно он успокоился. И только шрам на виске багровел всякий раз, когда Грэм вспоминал о прошлом.

Так, по странному стечению обстоятельств, офицер Имперского Флота стал смертельным врагом Империи – более беспощадным, чем сам Лорн.

* * *

– Лорита! Девочка моя… Я один во всем виноват! – сколько раз он твердил это внезапно осипшим голосом.

Вот и сейчас из самых глубин души выплыло это имя, разбередило, растревожило, опалило давним огнем. Лорита… Он помнил ее всю – улыбку, запах волос. Она была здесь, рядом, – стоило закрыть глаза. Она жила – но только в его памяти.

Но что это? Словно чьи-то холодные пальцы вкрадчиво и осторожно ощупывают мозг, и кто-то невидимый смотрит на Лориту его, Грэма, глазами…

«Неужели схожу с ума?» – подумал почти равнодушно – и эффект чужого присутствия потускнел, а затем исчез, оставив Грэму знакомое чувство пустоты. То ли почудилось, то ли спугнул незваного гостя. И не было почему-то ни страха, ни возмущения тем, что кто-то осмелился проникнуть в его сознание…

За стеной послышались торопливые шаги, зашипела, поползла в сторону дверь, и встревоженный Лорн возник на пороге.

– Сбежал! – только и смог выговорить, без сил опускаясь в кресло. – Исчез из запертой каюты! А после меня туда никто не входил… Что будем делать? – спросил, поднимая на Грэма растерянные глаза.

– Кто сбежал? – Грэм не сразу сумел вернуться к реальности.

– Орин сбежал! Орин!… Ты что, ничего не понял?! – впервые за те годы, что они знали друг друга, капитан сорвался на крик.

– А катер на месте? – наконец-то к помощнику вернулась способность соображать.

– Да. Стоит в ангаре, – после недавней вспышки Лорн сник, голос звучал виновато.

– Значит, он где-то здесь. Будем искать! – Грэм ободряюще улыбнулся. – Успокойся, командир. Для паники нет причины.… – И все же не удержался от вопроса: – Ты уверен, что каюта была заперта?

Мрачный взгляд в ответ заставил его замолчать. Если Лорн говорит – можно не сомневаться: так оно и было. Но куда же подевался мальчишка?! Грэму вдруг стало не по себе: он вспомнил, как час назад кто-то бесцеремонно заглядывал в его память. Что, если?… Но нет, невозможно! Какой же силой он должен тогда обладать?!

– Будем искать! – повторил Грэм, стараясь отогнать наваждение.

Теперь ему казалось, что пленник никуда не исчезал, – просто стоит, невидимый, где-то рядом и насмешливо улыбается. И, взглянув на бледное лицо капитана, понял, что Лорн думает о том же самом.

* * *

Они обшарили весь корабль, каждый уголок на станции. Принца нигде не было.

– Ну не мог же он испариться! – скрипел зубами Лорн, меряя каюту размашистым нервным шагом. Он чувствовал себя одураченным, и это ему не нравилось.

– Почему бы и нет? – помрачнев, отозвался помощник. – Такие трюки он проделывал с детства. Дьявольское отродье! Я тебя предупреждал…

– Ладно! – капитан досадливо поморщился. – Потом разберемся, кто виноват. А сейчас нужно идти наверх, прочесать окрестности. Со станции он улизнул, но с планеты никуда не денется! Ты же сам говорил: он где-то здесь…

– Говорил… – вздохнув, согласился Грэм и пошел отдавать распоряжения.

Не прошло и четверти часа, как экипаж «Черной птицы» перенес поиски беглеца на поверхность. А Лорн и Грэм, отделившись от остальных, направились к каменному лабиринту – на то самое место, где «охотник» напал на Мятежного Капитана.

– Чем черт не шутит, – ворчал Лорн. – В скалах легко укрыться. Возможно, мы найдем его там, – но сам не особенно в это верил.

И все же предчувствия толкали его вверх по узкой крутой тропе. Он никак не мог отделаться от мысли, что первая встреча с Орином была не случайной.

Но вот и знакомый обрыв, где произошел поединок.

Грэм остановился, с интересом разглядывая оплавленные камни, а капитан прошел немного вперед – настороженный, готовый к прыжку, положив руку на рукоять бластера.

Увы, никаких следов! Все по-прежнему. Вот только…

Лорн вздрогнул: огромный валун, на котором он часто сидел, любуясь восходом Альбирео, был сдвинут в сторону, открыв трещину в скале. Неужели пещера?!

Десять лет, как повстанцы обосновались здесь, но никто не подозревал о ее существовании…

– Грэм! – вполголоса позвал капитан. – Посмотри-ка сюда! – А когда помощник приблизился, спросил озадаченно: – Что ты об этом думаешь?

– Спустимся сами или позовем ребят? – вместо ответа поинтересовался Грэм, а сам уже снимал с пояса аварийный фонарик и моток тонкого пластикового шнура – обязательную принадлежность десантного костюма.

– Надеюсь, вдвоем справимся, – усмехнулся Лорн, вспомнив тщедушного принца, но, скользнув взглядом по валуну, задумался: сдвинуть с места такую махину – дело нешуточное и мальчишке явно не под силу. Выходит, Орин солгал, что высадился на планету один.

Наверное, было бы разумнее предупредить экипаж, но капитан боялся упустить время. Обмотав трос вокруг камня и сбросив свободный конец в трещину, он первым нырнул в темное чрево горы. За ним последовал Грэм.

Спуск оказался недолгим. Через минуту оба стояли на дне пещеры, и луч фонарика, скользнув в сторону, затерялся в ее глубине.

– Смотри под ноги! Могут быть «колодцы», – предупредил Лорн и медленно двинулся вперед, прокладывая дорогу.

Шли долго. Пригибаясь под низкими сводами, с трудом протискиваясь в узких местах. Каждый шаг давался мучительно, отнимая немало сил. Наконец галерея расширилась, затем резко свернула вправо, и в глаза мужчинам ударил ослепительный свет…

Перед ними, в самом центре круглой пещеры, распускался цветок с восемью лепестками, рассыпая вокруг разноцветные искры и всполохи холодного огня. Роза Ветров! Реликт, мифическое создание, полуцветок-полузвезда, источник силы и власти…

– Что это, Грэм? – схватив друга за руку, обалдело прошептал капитан.

– Не знаю… – помощник отозвался не сразу, глаза его были прикованы к мерцающему цветку,. – Невероятно! – растерянная улыбка тронула губы. – Такого не бывает в природе!

– Ты считаешь, мы оба сошли с ума? – Самообладание уже вернулось к Лорну, и он решил действовать: – Если Роза действительно существует, в этом легко убедиться, – и с этими словами шагнул в пещеру.

Грэм хотел его удержать, но опоздал. И теперь уже сам оказался внутри «святилища», ибо ничем иным это место быть не могло.

Радужное сияние окружило обоих, волны жемчужного света наплывали со всех сторон, Роза Ветров тянулась к ним жадными лепестками…

«…Напои ее кровью – и обретешь власть», – вспомнилась вдруг легенда.

Лорн невольно попятился.

– Хищная тварь! – вырвалось у него.

И тогда в пещере раздался смех. И голос – такой знакомый – сказал:

– Не бойтесь. Она не кусается. Зато кусаюсь я…

У входа в туннель, отрезая им путь к отступлению, стоял принц Орин, и медальон на его груди горел нестерпимо ярко.

– Вот ты где, маленькое чудовище! – сжав кулаки,

Грэм рванулся ему навстречу. Растерявшийся Лорн не успел его остановить.

Мир опрокинулся, потонул в огненном вихре, превратился в звездную пыль… Отброшенные мощным ударом, Лорн и Грэм падали в бездну, в ужасе сознавая, что это еще не конец. Словно дети, закрыли глаза, готовясь к самому страшному. А когда открыли их снова, в миг ослепительной вспышки, успели увидеть победный взгляд и прощальную улыбку Орина…

* * *

Прервав рассказ, он достал из кармана пачку сигарет. Закурив, долго смотрел на желтый огонек зажигалки…

– И что же было потом? – тихо и очень серьезно спросила Вика.

Он взглянул на ее раскрасневшееся лицо и внезапно засмеялся.

– Не все сразу, принцесса. Не все сразу. Мы видели только первую серию. Вторую посмотрим завтра, – он кивнул на афишу «Звездных войн».

–Но я не об этом!– сердито запротестовала она.

–Да ну?…

Долгий поцелуй уладил готовую вспыхнуть ссору.

– Ужепоздно, малыш. Мама тебя заругает, – этот довод всегда действовал безотказно. – Пойдем, я тебя провожу…

…Возле подъезда они расстались. Она вбежала по лестнице на второй этаж, нажала кнопку звонка. Глядя с улицы на освещенные окна, он слышал, как стучит ее сердце.

– До завтра, девочка, – шепнул устало, посылая ей тихие сны. – Не сердись, что я не успел закончить. Ты не знаешь, как тяжело вспоминать…

ЭПИЗОД ВТОРОЙ
ИГРА С ПРИЗРАКОМ

Белый потолок. Белые стены. Белые одежды склонившихся над ним людей. Отрывистые, непонятные слова:

– Сестра! Адреналин! Мы его теряем… Темнота. Тишина. Вечность…

Слабые проблески света. Приглушенные голоса:

– Как он? Пришел в сознание?

– Нет. До сих пор в коме… Вечность. Безмолвие. Мрак…

Шелест шагов. Едва уловимый запах – то ли цветов, то ли женского тела. Жажда. Боль. Путаница мыслей: «Где я? Кто я?… Что со мной?…»

На столе главврача районной больницы лежало странное украшение: матово-черный браслет с инкрустацией из цветных кристаллов, светящихся изнутри. Кристаллов было три: один сиял спокойно и ровно, другой мигал через каждые пять секунд, третий переливался всеми цветами радуги, от ярко-алого до бледно-голубого.

Браслет принадлежал неизвестному, которого неделю назад в безнадежном состоянии доставили в реанимацию. Ни денег, ни документов при нем не оказалось. Серый спортивный комбинезон да эта безделушка на запястье правой руки составляли все его имущество. Для установления личности, прямо скажем, негусто.

Не вызывало сомнений одно – парень нездешний. Возможно, из водителей-дальнобойщиков: нашли его утром возле дороги, по которой каждую ночь с ревом проносятся тяжелые грузовики. Судя по травмам, на полном ходу выбросили из машины. Но ни подтвердить, ни опровергнуть эту версию сам пострадавший не мог: был без сознания.

«И вряд ли придет в себя», – рассуждали врачи, подумывая о том, не пора ли отключить приборы, поддерживающие в нем слабую видимость жизни. И решили наконец, что пора.

…Он очнулся спустя мгновение, словно почувствовав, что бороться за собственную жизнь придется теперь самому. Врачи стояли к нему спиной, выключая многочисленные реле и датчики. И только молоденькая медсестра с сожалением смотрела в его сторону.

Он увидел ее большие, чуть удлиненные глаза, внезапно расширившиеся в испуге, светлую прядь волос, выбившуюся из-под шапочки, – и прошептал, узнавая, холодными как лед губами:

– Ло-ри-та.…

В ту же минуту в кабинете главврача второй кристалл на браслете перестал мигать и засиял спокойно и ярко, как первый. Совпадение, которое показалось бы странным, – если бы на него обратили внимание…

* * *

Грэм возвращался к жизни – отчаянно и упрямо, вопреки прогнозам врачей. Он был еще слишком слаб, чтобы действовать, но уже в состоянии трезво оценить ситуацию.

Мир, где он оказался, был ему незнаком. Ни одна из планет Империи не соответствовала уровню развития местной цивилизации. Люди говорили на непонятном языке, носили непривычные одежды. Зато они принадлежали к тому же биологическому виду, даже к одной расе, и, похоже, признали Грэма своим…,

Он решил, что не в его интересах доказывать им обратное. Особенно сейчас, когда он ранен, беспомощен, безоружен и понятия не имеет, где находится. До тех пор, пока не узнал, что случилось с Лорном. А ведь в том безумном полете они все время были рядом, до самого конца…

Грэм попробовал поднять руку и взглянуть на запястье. Там всегда находился индикатор, определяющий, жив ли тот, на чье биополе он настроен. Когда-то Лорн и Грэм настроили свои приборы одинаково: друг на друга и на самих себя. Как бы далеко ни забросила их судьба, огонек кристалла будет сигналить «я жив», пока смерть не погасит его. Если же он горит, у друзей остается надежда.

Рука слегка шевельнулась, отрываясь от покрывала. Грэм скосил на нее глаза и вздрогнул: индикатора не было. Он лишился связующей нити с Лорном. Но это еще полбеды: в браслет был вмонтирован универсальный переводчик, действующий на основе телепатии. Без него Грэму придется совсем скверно.

«Как же быть? – лихорадочно думал он. – Изображать потерю памяти и расстройство речи? Рано или поздно они меня раскусят. И тогда….»

Он не знал, что же будет тогда. Но чувствовал, что в случае разоблачения ничего хорошего ждать не приходится. Это чужой мир. И к Грэму здесь отнесутся как к незваному гостю…

Скрипнула, открываясь, тяжелая дверь. На пороге стояла девушка. Та самая, которую он, очнувшись, по ошибке назвал Лоритой.

Конечно, это была не Лорита. Похожа – до боли, до зубовного скрежета, – но не она. Лорита сейчас была бы гораздо старше. А эта совсем еще девочка, глазастый птенец, охваченный любопытством и жалостью… И причиной всему – единственное слово, сорвавшееся с его губ. Чужое, странное имя, почему-то обращенное к ней… Ло-ри-та… Что она могла подумать? Что он бредит. И тотчас забыть об этом, выбросить из головы. Или запомнить – вопреки здравому смыслу, будто услышала что-то давно знакомое.…

– Ну и как мы сегодня себя чувствуем? – нарочито бодрым голосом задала она дежурный вопрос, не особенно рассчитывая, что он ответит.

Грэм, разумеется, промолчал. Он не понимал слов, но хорошо уловил интонацию: к нему обращались как к больному, если не сказать – слабоумному, и имели для этого все основания. Он сам выбрал себе подобную роль и готов был играть ее перед всеми, но… лицо этой девушки будило в нем слишком яркие воспоминания. Он смотрел на нее пристально, с острой тоской, и этот взгляд смущал ее, заставляя краснеть и хмуриться.

«Должно быть, Орин специально для меня придумал такую пытку», – устало подумал Грэм. Но странно: он не испытывал ненависти к своему мучителю – он был ему благодарен.

– Сейчас мы примем лекарство, – продолжала ворковать медсестра, – и скоро совсем поправимся…

И замерла, не успев донести до его губ стаканчик с микстурой.

– Лорита… – позвал он, не в силах справиться с наваждением. – Где ты была, Лорита? Я так долго тебя искал…

При звуках чужой речи девушка побледнела, стаканчик дрогнул в ее руке, темная жидкость капнула на подушку.

– Вы иностранец? – испуганно спросила она. По лицу скользнула растерянная улыбка. – Ну конечно! – отвечала сама себе. – Вот почему вы меня не понимаете.… Надо сказать главврачу! – она метнулась к выходу.

– Лорита! – отчаянно крикнул Грэм, видя, что она хочет кого-то позвать.

Сестра замедлила шаги и обернулась. Взгляды их встретились. «Не выдавай!» – молили глаза Грэма, и, кажется, она поняла. Вернулась к койке, присела у изголовья.

– Меня зовут Лариса, – сказала чуть слышно. -

Лариса Лебединская. А как называть вас? – и жестом, понятным во всех уголках Вселенной, коснулась его груди.

– Грэм, – не очень уверенно назвал он свое имя.

Девушка на мгновенье задумалась: этот голос будил в ней странные чувства. Что-то давно забытое поднималось из глубин памяти…

– Грэм… – медленно, нараспев повторила она, стараясь вспомнить, где и когда его слышала. Но туманные образы тут же рассеялись, и ей осталось только улыбнуться: – Вот мы и познакомились, Грэм…

* * *

Лариса была детдомовкой. Двух недель от роду нашли ее в парке, у озера с лебедями. Родители так и не объявились. Вот и дали ей фамилию – Лебединская. А имя – в честь старушки-библиотекарши, которая ее обнаружила. Добрая была старушка. Десять лет навещала крестницу, все гостинцы носила, пока не померла.

А девчонка выросла бойкая, задиристая. Пацанка, сорвиголова. Намучились с ней воспитатели. И когда наконец она закончила восьмилетку, с радостным облегчением направили ее в медучилище – с выходным пособием в десять рублей.

Медицина Ларисе понравилась. Училась она увлеченно. Порой даже ловила себя на мысли, что прочитанное в учебниках откуда-то ей знакомо. Потом откопала в энциклопедии, что подобное состояние называется дежа-вю, и решила о нем помалкивать: как бы не сочли ненормальной. Но чем глубже погружалась в медицину, тем чаще приходило чувство узнавания. Однажды на экзамене достался вопрос, который не успела подготовить. И что же? Ответила без запинки, словно кто-то другой говорил за нее…

После училища было два пути: поступать в институт или идти работать. Конечно, она мечтала стать врачом, но кто станет спрашивать у детдомовки, чего ей хочется? Ларису направили по распределению в соседний район, в центральную больницу – медсестрой. Здесь она без труда освоилась (помогло пресловутое дежа-вю), и уже через год за усердие и смекалку ее перевели в отделение реанимации – на самый сложный участок.

В то утро, когда в больницу доставили Грэма, Лариса как раз заступила на дежурство. С первого взгляда определила: не жилец. Подумала: «Жаль парня. Почему молодым да красивым не везет? Ему бы в кино сниматься, а не под капельницей лежать…» Знала, что случай безнадежный, а верить не хотела: «Бывают же чудеса. А вдруг?…» Сама себя превратила в сиделку. Не отходила от него ни на шаг. Всю неделю работала в две смены: и ночью, и днем. Врачи удивлялись: «Сдурела девка. Не иначе, втюрилась в доходягу….» И все не решались вынести Грэму окончательный приговор. Из-за нее не решались.

Ответственность взял на себя главврач.

– Считаю дальнейшие мероприятия бесполезными.

В сущности, он уже труп, – сказал, как отрезал.

И когда в реанимацию вошли сразу трое и молча направились к аппаратуре, Лариса поняла, что все кончено.

Задрожали предательски губы: вот-вот заплачет. Но глаза остались сухими. Только зрачки расширились, словно от боли. «Не бывает чудес, Господи! Теперь-то я точно знаю….» – выкрикнула про себя. Встала, оглянулась на Грэма – в последний раз. И увидела, как дрогнули, поднимаясь, его ресницы. Услышала обращенное к себе имя… И подумала, что это и есть – Судьба.

Судьба или нет, но после того как Грэм доказал, что умирать не собирается, медицина решительно взялась за его исцеление. Хотя без ее вмешательства дело, возможно, пошло бы еще быстрее.

* * *

– Вот мы и познакомились, Грэм, – сказала Лариса и внезапно поняла, что ей почему-то совсем неважно, кто он и откуда. И если по какой-то причине он не хочет, чтобы она делилась с другими своим открытием, значит, нужно молчать, даже нарушив тем самым закон о безопасности страны.

К черту лысому все законы! Главное, Грэм вернулся – из мрака, из небытия… И теперь ему нужна помощь. Ее помощь. Потому что – Лариса почувствовала это так ясно, словно знала всегда, – никто другой не сумеет ему помочь.

– Не бойтесь, – тонкие пальцы девушки коснулись его запястья, и голос звучал по-новому, спокойно и ласково. – Я никому не скажу… Все останется между нами. Только как же мы будем разговаривать? Я не знаю вашего языка… – Лариса беспомощно улыбнулась.

Сначала она подумала, что можно достать разговорник, но, перебрав в памяти нехитрые знания по лингвистике, убедилась, что гортанная речь Грэма не похожа ни на что из ранее слышанного. Оставался язык жестов и, быть может, рисунков, благо ее подопечный уже владел правой рукой.

– Подождите! – воскликнула она, радуясь удачной мысли. – Я сейчас вернусь! – с этими словами Лариса встала и направилась к выходу.

На этот раз Грэм ее не окликнул. Но смотрел на дверь до тех пор, пока она снова не появилась в палате – с бумагой и карандашом в руках. Взглянул – сначала с недоумением, затем с надеждой. И когда Лариса вложила в его пальцы карандаш, быстрыми штрихами набросал рисунок, в котором легко угадывался браслет – тот, что сняли с него вместе с одеждой.

«Нашел о чем думать в такой момент, – с разочарованием и обидой подумала девушка. – Кому нужна его безделушка!» Но тревожный взгляд и застывшее в напряженном ожидании лицо Грэма заставили тут же забыть обиду: возможно, эта вещь в самом деле важна для него. Семейная реликвия или подарок любимой… Не Лориты ли, чье имя он так любит повторять?… В душе шевельнулась ревность, но Лариса прогнала ее, рассудив, что на подобное чувство не имеет права. Кто она Грэму, чтобы его ревновать?…

– Цел ваш браслет, не волнуйтесь, – стараясь скрыть смущение, девушка энергично закивала, показывая, что вопрос понят. – Хотите, чтобы я принесла? Ладно. Потерпите до утра. Я знаю, где он лежит.

Но, похоже, терпение не входило в число достоинств странного пациента. Едва он понял, что потеря нашлась и Лариса знает, о чем идет речь, как попытался встать, чем поверг медсестру в состояние, близкое к шоку. Придя в себя, Лариса бросилась его успокаивать, что потребовало от нее немалых усилий.

– Хорошо. Если это так срочно, я принесу его сейчас, – заставив Грэма откинуться на подушки, устало сказала она. – Только лежите смирно. Пожалуйста… – голос ее звучал умоляюще.

Впрочем, утомленный своим демаршем Грэм не смог бы его повторить, даже если бы захотел: на это у него не осталось сил.

А Лариса молча вышла из палаты и направилась к кабинету главврача, стараясь не думать, как он отнесется к тому, что она хозяйничала там среди ночи. По счастью, кабинет обычно не запирался. «А если бы его закрыли на ключ?» – при этой мысли девушка вздрогнула. Что ж, тогда пришлось бы ломать дверь. Ради Грэма она была готова и к этому.

Браслет лежал на столе. Она увидела его, не зажигая света: кристаллы мягко мерцали в темноте. «Дорогая игрушка. У нас таких не делают», – подумала равнодушно и взяла в руки странный, почти невесомый предмет: не понять, из какого материала. И пока несла его в отделение реанимации, не могла избавиться от чувства, что не только спокойствие, но и сама жизнь Грэма зависит от необычного украшения.

– Возьмите, – войдя в палату и приблизившись к

койке, на раскрытой ладони протянула ему вещицу.

Грэм буквально выхватил у нее браслет, впился глазами в огоньки кристаллов. Вздох облегчения вырвался из груди: индикатор работает, Лорн жив. Затем послышался легкий щелчок – и браслет прочно охватил запястье Грэма.

– Спасибо. Вы мне очень помогли, – услышала Лариса знакомый голос. Он по-прежнему говорил на чужом языке, но теперь она понимала каждое его слово…

– Где я? – тихо спросил Грэм.

Теперь, когда они могли понимать друг друга, пришло время выяснить главное.

– В больнице, – пожав плечами, ответила эта наивная девочка.

Он улыбнулся ей, как несмышленому ребенку.

– Я не об этом, – сказал мягко, тщательно подбирая слова.

– Вы не знаете, в каком городе оказались? – слегка насторожилась Лариса.

– Если бы только это…. – устало заметил он. И задал наконец прямой вопрос, с тревогой следя за ее реакцией: – В какой галактике находится ваша планета?

Глаза девушки изумленно расширились, губы дрогнули, готовые закричать… Не дожидаясь, пока она убежит, Грэм схватил ее за руку, удерживая возле себя.

– Простите! – голос его звучал виновато. – Я не хотел вас пугать.… – И видя, что это не слишком ее успокоило, добавил: – Мне самому очень страшно….

Кажется, эти слова отрезвили Ларису. Она глубоко вздохнула и сказала, пристально глядя Грэму в глаза:

– Это невероятно.… Я не должна вам верить. Но… почему-то верю.

«Хочу верить, – подумала про себя. – Иначе придется признать, что он псих», – и продолжала, старательно отгоняя сомнения:

– В астрономии я не сильна, про галактику ничего не знаю. Наше светило – Солнце, а планета – Земля…

В Солнечной системе девять планет. Земля, кажется, третья. Вот и все, что мне известно. Завтра попробую раздобыть энциклопедию и звездный атлас, а пока постарайтесь уснуть….

«Она даже не спросила, откуда я взялся, – с горечью подумал Грэм, когда девушка, бережно укрыв его одеялом, исчезла за дверью. – Похоже, мое признание ее не обрадовало. Впрочем, это естественно: ранняя цивилизация, на задворках Вселенной, вдали от космических трасс. Спрашивается, куда еще мог забросить меня Орин, чтобы я не сумел выбраться? Только в такую забытую всеми дыру, где нет ни одного приличного звездолета… Ничего, – сказал он себе нарочито весело, – мы еще поборемся. Не правда ли, Лорн?» – взглянул на браслет, словно ожидая поддержки, и вдруг застонал – от ярости и бессилия, от бесконечного одиночества. Он знал, что капитан немыслимо далеко, и вряд ли им суждено увидеться вновь. И уже нельзя опереться на твердое как камень плечо и насмешливую уверенность друга… Их разлучили – может быть, навсегда. И кто знает, какая судьба им уготована…

«Где ты, Лорн?» – мысленно позвал он – сквозь миры, туманности, звездные скопления. Сквозь Пространство и Время, Хаос и Свет. И ему показалось, что кристалл на браслете сияет немного ярче…

* * *

Удара Лорн не почувствовал. Просто пустота, окружавшая его в темном безвременье, вдруг исчезла, и он ощутил под ногами твердую поверхность.

«Приехали.,.» – мелькнула тревожная мысль.

Осторожно втянув в легкие воздух, капитан открыл глаза и огляделся: небо над головой было чужим. Такого пронзительно-изумрудного цвета он не видел ни на одной из планет, где успел побывать за годы своих скитаний. Матово-черные, с серыми прожилками скалы, колючий кустарник, упрямо ползущий вверх, сухой, с горьким привкусом ветер… Мир вокруг был ему незнаком, и Лорн не мог даже вообразить, где он находится.

– Грэм? Ты здесь? – окликнул вполголоса, впрочем, без особой надежды.

Нет ответа. Похоже, он остался один. Один в целом мире? Из темных глубин подсознания накатил запоздалый страх…

«Спокойно! – приказал он себе. – Ничего непоправимого не случилось. Я жив. Атмосфера пригодна для дыхания. Десантный костюм цел, в трудную минуту выручит… Судя по индикатору, Грэм тоже в порядке, хотя и неизвестно где. Могло быть и хуже», – закончил с мрачным оптимизмом, подсчитав свои шансы.

Увы, они были невелики: один на неизвестной планете, без оружия, без надежды на возвращение.… Внезапно, по воле рока…

Впрочем, так ли внезапно? Ведь Лорн почувствовал опасность еще на базе, когда говорил с пленником. Всего на миг увидел под маской истинное лицо – не испуганного юнца королевской крови, а холодного, расчетливого врага. Но тогда, уверенный в собственной силе, он отмахнулся от интуиции. И вот результат: «охотник» настиг дичь, загнал в ловушку, из которой нет выхода. И теперь, невидимый, но вездесущий, с жестокой усмешкой наблюдает за ним…

При этой мысли капитан невольно поежился. Происшедшее казалось невероятным, однако в нем угадывалась какая-то логика. Словно кто-то испытывал его, стараясь узнать, чего он стоит.

Неуютно ощущать себя подопытной мышкой. И играть в чужую игру, не зная правил. Неужели любая его попытка спастись заранее обречена? С Розой Ветров шутки плохи – это Лорн уже понял…. Как понял и то, что его пощадили, не уничтожили сразу, хотя могли убить еще на обрыве, где ему вздумалось разыгрывать благородство.

«Почему я здесь?» – он искал и не находил ответа.

А может, это месть Императора? Смертную казнь заменили вечным изгнанием, чтобы подольше мучился. Чтобы сходил с ума от бессильной ярости, ничего не зная о своем корабле и судьбе экипажа… Только очень извращенный ум мог придумать такую пытку.

«Нет, – Лорн отбросил это предположение сразу. – Не все так просто. Император здесь ни при чем. Меня подставил мальчишка, или кто он на самом деле… Ладно, эту загадку решим после. Главное: где же Грэм?» – капитан скосил глаза на индикатор и внезапно почувствовал, как от лица отливает кровь: кристалл, настроенный на биополе друга и еще минуту назад не внушавший никаких опасений, отчаянно мигал. Это значило, что Грэм, где бы он сейчас ни был, находится на краю гибели. А Лорн далеко и бессилен ему помочь…