Текст книги "Викинг. Во власти холода (СИ)"

Автор книги: Елена Синякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

Смотрит на меня.

Даже если не могла сказать, с какой именно стороны он был.

– Умрет мужчина. Старше тридцати лет, – наконец хрипло произнесла эта шарлатанка, в ответ на что сверху раздался звон бокалов и низкий мужской голос торжественно сообщил:

– Да будет так!

– А Ванга присядет за стол к остальным игрокам и станет недостающим восьмым звеном, – отозвался сухо и холодно Варг, управляя всем этим действом и добавляя с язвительным смешком – Вам ведь нечего бояться, верно? Если только под юбкой вы не мужчина старше тридцати лет.

Сверху снова раздался смех.

А я стиснула зубы, проклиная их. Всех! Начиная с Варга!

Женщина побледнела, даже несмотря на свой явно искусственный загар, понимая, что выбора у нее просто нет, и заняла место за столом, но не так, как было положено, а между пятым и седьмым игроками.

Прямо напротив меня.

Кажется, правил ей никто не объяснял.

Сверху что-то зашуршало, словно открывали какие-то листы бумаги, а затем голос Варга произнес:

– Стреляете в того, кто сидит напротив.

Снова раздалось шуршание и новое короткое указание.

– В грудь.

Я тяжело сглотнула, когда в комнате появился один из викингов, вытягивая вверх револьвер, словно показывая его тем, кто наслаждался игрой, сидя наверху, а затем так же демонстративно вставив в подвижную часть один патрон, чтобы закрыть барабан и пару раз со свистом крутануть его.

Когда мужчина положил заряженный револьвер на середину стола, мне казалось, что мое сердце просто остановилось.

И лучше бы так и было.

Потому что никакая теория вероятности не могла помочь вычислить, кто останется в этой комнате.

Первым был Джо.

Спокойный и совершенно отрешенный, словно в этот момент был в другом месте и лишь его тело совершало те действия, которые были необходимы.

Он взял револьвер уже привычным движением.

Вытянул руку вперед над столом.

…И нажал на курок.

От глухого щелчка, который раздался, оставив патрон внутри, я, кажется, поседела на десяток лет.

Как и тот человек, который сидел напротив.

Джо положил револьвер на середину стола, чуть склоняясь ко мне, и тихо прошептал:

– Закрой глаза и пой песню.

Кажется, в данный момент это была единственная здравая мысль!

Зная, что все смотрят на меня – особенно чертов Варг, – я старалась не терять лица отвязной и сумасшедшей русской, потянувшись вперед, чтобы взять револьвер.

Он был холодный, как мои руки. И достаточно тяжелый.

«Жизнь или смерть?»

Голос Варга внутри меня был такой ясный, что захотелось убедиться, что он не сказал этого вслух.

Я всё искала в себе песню, но никак не могла найти.

Я хотела быть смелой и такой же отрешенной, как Джо, но не получалось.

Только мельком посмотрела в глаза женщины, по щекам которой тек холодный пот, и нажала на курок.

Прозвучал выстрел.

Настолько оглушающий и сильный, что я задохнулась, закрывая дрожащие ресницы и стараясь просто дышать.

Господи…

Я. Убила. Человека.

Не было ни слез, ни рыданий, ни попыток подбежать к ней – женщине, которая теперь лежала на полу с распахнутыми глазами. Меня словно оглушило. Контузило. Отбросило все эмоции куда-то в невесомость, делая тело пустым и неощутимым. Только сердце стучало в груди хрипло и больно, словно захлебывалось.

Сверху раздались аплодисменты.

Эти безумные жестокие люди праздновали смерть человека. И больше всех веселился тот самый низкий, пробирающий до костей голос, который я возненавидела сейчас.

Он вопил о том, что не разочаровался в русской и я восхитительна, а мне хотелось встать со своего места и закричать во весь голос.

Не важно о чем.

Просто кричать, пока я поперхнусь собственной кровью!

– Игра окончена.

Впервые слова, сказанные Варгом, принесли хотя бы долю облегчения.

Дверь отодвинулась, и на пороге появился Бьёрн, который кивнул Джо на выход.

Мы выходили так же, как входили в этот ад.

Строго по одному. Через равные промежутки.

И когда пришла моя очередь выходить, я встала, лишь тогда увидев всё, что натворила…захлебнувшись собственной паникой, которая быстро переросла в истерику.

Кровь расползалась от женщины по белоснежному полу, а она хрипела и судорожно дышала, но была жива. Пока еще жива.

– На выход!

Голос Бьёрна был строгий и не позволил мне опуститься на пол рядом с ней и зарыдать.

Или закричать о том, что ей нужна помощь. Очень срочно!

Я вышла вслед за Джо, не слыша ничего вокруг, даже если понимала, что он обращается ко мне.

– Уведите ее, парни.

Меня не нужно было вести. Я пошла сама, едва переставляя ноги и совершенно не чувствуя их.

Не чувствуя ничего, кроме ядовитого уничтожающего чувства сожаления и паники, которая росла во мне с каждой секундой, начиная душить изнутри. Разрастаясь шаром в глотке, от которого щипало глаза и заканчивался кислород.

Я не могла позволить, чтобы викинги видели, как я расклеиваюсь прямо на глазах, побежав с середины дороги и слыша за своей спиной их голоса.

– Эй! Куда, мать твою?! Русская!

– Оставь ее! Пусть бежит! Она знает дорогу!

Меня трясло, когда я влетела в каюту, оглядывая ее сумасшедшими глазами, полными слез.

Я. УБИЛА. ЧЕЛОВЕКА!

Только эта мысль стучала в моей голове рваным пульсом, выбивая пол под ногами.

Ведь у той женщины наверняка были дети, муж, может, даже внуки! И всех их я оставила без любимого человека лишь по воле одного жестокого человека!

– Я здесь больше не останусь! Не останусь!

Истерика была сильнее меня.

Она оглушила, кидая меня в беспамятство, даже если я продолжала двигаться.

– НЕ ОСТАНУСЬ ЗДЕСЬ! НЕ ОСТАНУСЬ!

Я кричала так, что снова охрипла, кидаясь на круглое маленькое окно в попытках открыть его, как когда-то это смог сделать сотни раз проклятый Варг!

Ведь он же открыл!

Так почему я не могла?!

– Открывайся! ОТКРЫВАЙСЯ!

Словно потеряв рассудок, я лупила руками по окну. Била изо всех сил и кричала.

Била, даже когда на ладонях появилась кровь, но не чувствовала боли.

Потому что не было ничего страшнее той боли, что разливалась в груди…

– Лиза, успокойся!

Сильные руки обхватили меня так резко и неожиданно, что я взвизгнула, в первую секунду забившись, потому что оказалась над землей, задрыгав ногами в невесомости.

Но знакомый аромат тут же ударил в голову своим холодом и этими колючими жалящими нотками, отчего я на секунду задохнулась.

– Хватит! Приди в себя!

Варг встряхнул меня с силой, в буквальном смысле выбивая весь воздух из горящих легких, но не отпустил, даже когда я закашлялась и попыталась вырваться.

Его появление здесь и сейчас было подобно ушату ледяной воды в зной, когда ты умираешь от солнечного удара. Как пинок в солнечное сплетение. Или удар под дых.

– Я убила ее… – простонала я, ощущая, как руки Варга сомкнулись вокруг меня еще сильнее. Только в этот раз не пытался выбить дурь из головы.

Он словно обнимал…конечно же, это было не так. Просто мой мозг в ту секунду разрывался и не был способен мыслить логически.

– Она жива. Сейчас в лазарете. Поэтому прекрати истерику.

Я притихла, снова услышав это его обращение ко мне, только выдохнула с недоверием:

– Жива?

– Да. Ты совершенно не целилась, когда стреляла. Пуля даже легкое не затронула. Застряла в кости.

Я быстро заморгала, пытаясь сосредоточиться на его холодном голосе, который в буквальном смысле замораживал мой срыв в безумие, где не было ничего, кроме паники и океана горечи.

– Откуда тогда было столько крови?

– Ее было не много. Не преувеличивай.

Я быстро сглотнула ком в горле, заморгав и глядя распахнутыми глазами в стену, где была огромная тень. Тень от Варга, который держал меня буквально на весу, сжимая в своих ручищах.

Он ведь не врет?

Не говорит это всё только для того, чтобы не слушать моих воплей всю ночь?

– Она будет жить?

– От таких ран не умирают, – жестоко и грубо усмехнулся Варг, а я вспыхнула от новой волны ненависти. К нему. И всему тому ужасу, который творился в этой гребаной белой комнате!

– По-твоему, это смешно?! – рявкнула я, задергавшись в попытках освободиться из его плена, вспыхнув буквально за долю секунды, потому что мои расшатанные нервы были на грани возможностей и сохранять больше показное спокойствие и безразличие я не могла!

– А ты видишь, чтобы я смеялся? – словно издеваясь, отозвался Варг, но всё-таки поставил меня на пол, явно не собираясь отходить. Его глаза горели каким-то жутким блеском в этом полумраке крошечной комнаты, что стала еще меньше от его появления здесь. – Эта женщина заслуживает смерти!

– Не ты дал ей жизнь! Не тебе ее отбирать! – рявкнула я, не собираясь отступать и замолкать, даже когда Варг прищурился.

Это было опасно. Очень.

Теперь он больше обычного напоминал мне дикого хищника.

– Что ты знаешь о ней, чтобы жалеть, Лиза? – когда голос этого мужчины становился каким-то вкрадчивым и даже нежным, беды было не избежать. Это я уже успела понять.

Он не знал жалости, не знал сострадания. Он калечил даже своих!

Но этим своим тембром словно давал фору, чтобы его добыча могла попытаться убежать.

– А что знаешь ты, чтобы желать ей смерти?

Варг снова усмехнулся. Хищно. Жестоко.

С тем жутким выражением глаз, от которых кровь застывала в жилах.

– Ее настоящее имя Селена Родригес. Она выкупала у неблагополучных семей их несовершеннолетних детей. И вместе со своим сожителем заставляла их сниматься в детском порно. Чаще всего этих детей не возвращали родителям, а продавали богатеям, которые питали слабость к юным особам.

Меня скрутило от омерзения и ужаса!

Думаю, не вывернуло желудок наизнанку только потому, что Варг своим ледяным сухим голосом заставлял меня стоять до последнего.

– Около года назад они попали в полицию. Но суд посчитал, что копы собрали недостаточно доказательств вины, и отпустил ее под подписку о невыезде. Женщина, конечно же, испугалась. Решила исчезнуть. Сменила свой образ. Сделала новые документы и стала той, кого ты видела сегодня – лжепрорицательницей, занимающейся мелким воровством, без особого рода деятельности и жительства. Вероятнее всего, она ждет, когда дело с детьми закроют за истечением срока давности, чтобы вернуться и продолжить заниматься тем, что приносило ей стабильный и немалый доход.

Варг сделал шаг ко мне, нависая сверху и заставляя запрокинуть голову, чтобы смотреть в его жуткие колкие глаза.

– А теперь скажи мне, Лиза. Если бы ты знала всё это раньше, то стрелять было бы проще?

Я смотрела в его глаза и понимала, что не могу соврать.

Но и признаться в постыдной правде тоже не смогла.

Только насупилась, не опуская глаз, чтобы буркнуть ему:

– Ты сам не бог и не дьявол, чтобы вершить жизни людей!

Варг усмехнулся.

– Я не дьявол. Я гораздо хуже.

– Даже нет никаких сомнений! – выпалила я, стараясь теперь не думать об этой женщине в частности, но как бы то ни было, а мысль о том, что в этом аду я буду вынуждена пребывать теперь каждую пятницу, была еще хуже. А что если револьвер будет стрелять именно из моих рук каждый раз?! – Но ты ни черта не знаешь о том, что мы переживаем, находясь внизу!

Варг не отвечал.

Но его взгляд стал настолько тяжелым и почти ощутимо ледяным, что захотелось сделать шаг назад.

Я бы удивилась меньше, если бы он вдруг закричал.

Или разнес к чертям собачьим всю каюту.

Или снова достал револьвер.

Но, черт побери, я нисколько не ожидала, что он вдруг стянет с себя черную тонкую кофту, отбрасывая ее на мою кровать и выпрямляясь во весь свой двухметровый рост!

Теперь он стоял полуобнаженный и явной жутко злой, а я вдруг покраснела, как малолетняя дурочка, потому что совершенно не могла понять, для чего он сделал это!

– Смотри на меня! – рявкнул Варг, заставляя вздрогнуть и поднять глаза.

Он хотел похвастаться своим телом?

Но я и без этого знала, что оно довольно неплохое…отличная кожа, выпирающие мышцы на груди, прокачанный пресс, широкие плечи.

Я тяжело сглотнула, всё-таки делая шаг назад от него, когда Варг сделал шаг ко мне.

– Смотри, Лиза!

Хотелось огрызнуться.

Даже послать его прямым текстом!

В прорубь! Снова!

Но потом я вдруг увидела то, что, вероятно, этот жуткий тип и хотел показать.

Шрамы.

Много шрамов.

Сначала они казались совсем незаметными. Но теперь я видела только их, понимая, что мои руки холодеют, а глаза больше не замечают красоты его тела.

Одни из них были круглые, со смазанными стянутыми краями.

Другие шли полосами, как обычно бывает после полостных операций.

– Я знаю о жизни «внизу» куда больше, чем ты можешь себе представить! – Варг сделал еще один шаг ко мне, когда я поняла, что отступать больше некуда.

Я снова была между ним и холодной стеной.

– Просто слушай, что я говорю, и не пытайся сделать ничего иного!

Это не звучало угрозой, но было сказано беспрекословно и жестоко. Не оставляя выбора иного.

Он стоял слишком близко.

Смотрел на меня сверху вниз, а я пыталась не растерять своей отваги и безумия, неожиданно выдыхая то, что не должна была:

– Ты пустил ко мне Художника…

Не знаю, почему меня это так задело.

Может, я не хотела смириться со своим позорным поражением и из чистого упрямства пыталась доказать себе, что могу привлечь его внимание не хуже той силиконовой куклы?

– Разве ты не этого хотела?

Я услышала в его словах явное лукавство. И снова пыталась понять, кто из нас играл и в какую игру.

Варг любил бросать вызов и смотреть, что будет дальше.

А я не могла отступить и поддаться ему, когда вскинула голову, чуть дергая бровью:

– А ты будешь делать всё, что я захочу?

Глава 7

Ну почему я никогда не могла промолчать?

Смиренно опустить глаза и хотя бы казаться милой и послушной!

Не-е-ет же!

Стоило мне только уловить вызов в его голосе или взгляде, как всё внутри меня вставало на дыбы бешеной кошкой и срочно хотелось хотя бы «нагадить в тапки»!

А ведь нужно было понимать, что кошка против волка – это верное самоубийство!

Я сначала делала, а потом пожинала колючие плоды собственного взбалмошного характера.

Как сейчас. Когда Варг схватил меня рукой за скулы, впечатывая в стену и улыбаясь при этом хищно и возбужденно, чтобы выдохнуть в мои губы:

– Только если и ты будешь делать всё, что захочу я!

Я уже знала, к чему всё идет.

Знала, что поцелуя будет не избежать. Но всё равно не была готова, когда Варг сделал это.

Слишком резко, слишком жадно.

Он в буквальном смысле обрушился на меня, отбирая воздух и пресекая любые попытки к сопротивлению!

И если можно было изнасиловать губами, то он делал это искусно и со знанием, снова приподнимая над полом и зажимая у стены своим полуобнаженным телом.

Именно такого поцелуя я добивалась в его кабинете. И вот свершилось.

Вот только что делать дальше, я не знала.

Я просто потеряла ориентацию в пространстве, хваталась за него руками и пыталась оттолкнуть.

Или не пыталась?..

Страшно было признаться сейчас себе, но то, что делал Варг, заставляло меня сжиматься всей душой, но отчаянно трепетать.

Потому что ТАК меня не целовал еще никто и никогда.

Даже мой жених, который клялся в любви и верности.

Было в этом поцелуе Варга что-то отчаянное. Животное. Хищное. Всепоглощающее.

Это был его ультиматум. Его большой прокол, в котором он не боялся показать, как сильно он возбужден и жаждет. Меня.

Он. Хочет. Меня.

Эта мысль пульсировала дрожью.

Гудела кровью, которая носилась по телу бешено и разгоряченно.

Я еще не проиграла!

Игра только начинается!

И если до этого момента я ошарашенно и скованно предпринимала попытки оттолкнуть его, то сейчас решила действовать иначе. Чтобы проверить. Убедиться в том, что мне всё это не кажется.

Хотя едва ли мне могло что-то казаться, когда Варг прижимался своими бедрами к моим!

Такой размер и величину в принципе было невозможно скрыть!

Я видела его обнаженным и прекрасно могла представить, каким он мог быть в действии.

Впрочем, видеть и чувствовать собственным телом – это совсем не одно и то же!

Я подалась вперед, окрыленная тем, что чувствовала от него.

Или просто этот сумасшедший день сделал из меня ту, что бросалась в омут с головой, потому что, кажется, хуже уже просто не могло ничего произойти, чем стать частью дикой безжалостной игры.

И пусть Варг не нуждался ни в моем согласии, ни в моем участии, я раскрыла губы, касаясь своим языком его в ответ и становясь непосредственным участником этого дикого поцелуя без тормозов.

Кажется, от неожиданности Варг оторопел.

Даже сбавил обороты, позволив мне глотнуть воздуха и приоткрыть глаза, чтобы окунуться в его взгляд, отчего мое сердце заколотилось.

А ведь, оказывается, даже лед мог гореть!

Он словно отпустил себя.

Перестал сдерживаться и теперь делал то, что хотел и как хотел, а я могла только цепляться руками за его широкие горячие плечи и надеться на то, что у меня хватит запала и смелости, чтобы идти до конца.

И не думать о том, что я сама увязаю в этих безумных эмоциях.

Сопротивляюсь им, ненавижу его, но всё равно пропадаю!

Потому что было что-то завораживающее и пугающее в том, как Варг тянулся сейчас ко мне, причиняя боль, пугая, но не останавливаясь.

Я знала, что мои губы припухнут, когда всё это закончится, а на теле останутся синяки от его длинных пальцев, замирая и скованно дергаясь, когда Варг обхватил мои ноги под коленями, раздвигая их широко в стороны, и прижал к стене.

Теперь нас разделяла только тонкая одежда, которая уже мало что значила.

Но я всё еще надеялась на его холодный разум и собственную выдержку, понимая, что едва ли смогу остановить его, если Варг не захочет этого сам.

Надежды лопнули, подобно гелиевому шару на морозе, когда послышался треск разорванного материала.

Вернее, моей кофты!

Единственного источника тепла в этой холодной комнате, где просто напрочь отсутствовало какое-либо отопление!

Это было первым признаком того, что Варг завелся настолько, что уже, кажется, совершенно не контролировал себя.

Я дернулась, пытаясь оттолкнуть его, когда поняла, что вслед за разорванной кофтой он просто подцепил пальцем нижнее белье, освобождая мою грудь, чтобы тут же накрыть ее своими ладонями, при этом продолжая удерживать у стены буквально одними бедрами.

Я бы ахнула ему, что не нужно это делать, если бы только могла!

А поэтому забилась сильнее оттого, как он сжал в ладонях грудь, не понимая, что причиняет этим боль, и явно не собираясь останавливаться на этом.

– Варг! – ахнула я, впервые произнося его имя в обращении к нему же, отчего мужчина вскинул голову, всматриваясь в мои глаза, пока его казались буквально пьяными. – Ты ведь убийца, а не насильник, помнишь?..

Он закрыл глаза, задержав дыхание.

А я замерла вместе с ним, отчетливо слыша только то, как он дышит и как колотится мое сердце.

Честно говоря, я не думала, что он остановится.

В конце концов, кем я была, чтобы он усмирял свои желания брать то, что ему хотелось, здесь и сейчас?

Я была всего лишь рабом.

Куском мяса, который он выкупил за миллион, чтобы кинуть остаток жизни авансом.

Но Варг смог удивить меня и в этот раз, когда сделал шаг назад, позволяя сползти со стены и встать на пол нетвердыми ногами.

– Тебя нужно было как-то отвлечь от истерики, – мрачно и неожиданно холодно отозвался Варг, но от меня не укрылось, как изменился его голос, став ниже и глуше, когда я вскинула брови, выдавив:

– Серьезно?

– Да.

Черт, я бы могла поверить в то, что всё это было сделано нарочно и не имело для него никакого интереса, если бы не возбуждение, которое и сейчас было видно невооруженным глазом!

– А вот ЭТО случайно получилось? – не смогла удержаться я от язвительного замечания, показывая глазами на бедра мужчины и замирая от его взбешенного взгляда.

Ответа я не получила. Естественно.

Варг ушел злой и всё такой же холодный, оставляя в маленькой комнате свой колючий аромат.

И кофту, которая продолжила лежать на кровати.

Дерьмо… ноги дрожали. Сердце грохотало. В голове была полная каша из всего происходящего за один чертов день. А на языке был вкус Варга.

Дерьмо!

– Ложись спать. Утром будет легче.

Я подпрыгнула от голоса Варга из коридора, но решила, что лучше последовать его настоятельному совету и больше не геройствовать.

По крайней мере, сегодня.

***

Очередной заплыв ждал меня.

Не просто ждал, а маячил на горизонте гребаными синими яйцами!

– Только вякни, мать твою! – рявкнул я вездесущему Бьёрну, который, конечно же, повстречался мне на дороге, даже если я шел по черному ходу на лед, и слишком уже весело покосился на злого и полуголого меня.

К счастью, у него было достаточно здравого смысла, чтобы промолчать и не начинать драку на ровном месте, а я вылетел на улицу, вдыхая полной грудью морозный воздух.

Но легче не становилось.

И не станет.

Я знал это наверняка.

Что меня останавливало, чтобы не вернуться в комнату и не завершить начатое?

Уважение.

Да, я хотел ее так, что проще было отрубить себе самому член, чтобы продолжать жить дальше. Спокойно и без навязчивых мыслей о том, как не совершить желанное.

Но Лиза не была потаскушкой и безмозглой куклой для моих сексуальных утех.

Она заслуживала лучшего.

Как бы громко и пафосно это ни звучало.

Особенно для меня.

Я мог бы трахнуть ее в первый день появления в «Чертоге». На правах дурного человека и хозяина этого места, который пугал людей одним своим появлением.

Мог бы делать это каждый день. Столько раз, сколько бы хотел.

Но я не был насильником!

Тем, кого я ненавидел настолько сильно, что убивал еще до того, как они попадали в круглую комнату!

Она придет ко мне сама. Когда захочет этого. Иного варианта не было!

Было бы гораздо проще жить и не кидаться на нее каждый раз, когда оказывался рядом, если бы я не знал, каково это – ласкать ее. Слышать ее стоны. Ощущать, как ее пальцы перебирают мои волосы.

Закрыв глаза, я протяжно выдохнул, выпуская белесый дым.

Долбаный день.

Я снова сорвался.

Снова коснулся ее, чтобы привести в чувства и остановить от лишних безумных мыслей. Но сгорел сам. И вот теперь смотрел мрачно и яростно на свой ледяной бассейн и отчетливо понимал: если увижу, что девчонка снова шпионит за мной из окна, то больше ее не спасет ничто.

Это было выше моей выдержки. Сильнее терпения.

Эти эмоции делали из меня безумца, когда хотелось клеймить ее собой и заявить об этом всему миру.

Но логика, к счастью, не сдавалась. Поэтому я продолжал стоять на пороге черного входа, подставляя лицо холодному ветру и пытаясь усмирить свой пыл.

Я давно усвоил, что если не делать так, как нужно, то будет хаос и много крови.

Поэтому не позволял эмоциям взять верх над разумом, чтобы ни происходило. И как бы ни хотелось мне самому.

В этой гребаной жизни можно пережить всё. Любовь. Ненависть. Разлуку. Унижение.

Можно переступить через себя.

Нельзя только одного – вернуть жизнь, ушедшую в небытие.

Присев на корточки, я набрал в руки снег, сделав тугой комок и откусив почти его половину.

Отец называл это талой водой и любил повторять, что в Швеции снег явно чище и безопаснее. Теперь же мне было плевать на чистоту и экологичность снега. Я ел его, когда нужно было отвлечься от мыслей и прийти в себя. Когда ничто другое уже не помогало.

Я видел холод.

Знал его запах.

Но перестал чувствовать с четырнадцатилетнего возраста.

Холод спас меня и сделал другим. Тем, кто я есть сейчас.

Услышав шаги в коридоре, я даже не обернулся, уже заранее зная, кто не может оставить меня в покое, в каком бы злобном состоянии я ни был.

Бьёрн остановился рядом со мной. В его руках было полотенце. И мне захотелось улыбнуться.

– Передумал плавать?

– Да.

Какое-то время мы стояли молча, не торопясь начинать разговор, но оба понимали, что рано или поздно он назреет. Друг закурил, что делал нечасто, а я продолжал есть снег так, словно в моих руках было яблоко.

– Много работы сегодня? – кивнул я ему, на что Бьёрн только пожал плечами.

– Хватает.

Мы разделили сутки пополам. С раннего утра до ночи было мое время в «Чертоге». И он никогда не вмешивался в мои дела. Как и я не позволял себе лезть в работу Бьёрна, которая начиналась с позднего вечера, когда двери «Чертога» открывались для всех желающих выпить, переждать ночь или просто отдохнуть в баре.

– Тогда пойду к себе.

– Я оставил тебе средство от нервов в кабинете, – кинул он, когда я уже зашагал по коридору в сторону кабинета, обнаружив на столе большую бутылку финской водки, рюмку и нарезку из нескольких сортов рыбы и вяленого мяса.

– Спасибо, друг.

Он не услышал этих слов, но они были сказаны от души.

Только Бьёрн был рядом со мной в самые тяжелые времена, забывая о собственной жизни. Не боясь ничего и рискуя всем ради того, чтобы мы могли жить, как сейчас.

Дело было не в деньгах. А в твердости и верности своему слову.

Развернув ноутбук с изображением комнаты Лизы так, чтобы его было видно с кушетки, я взял бутылку и растянулся на диване в полной темноте кабинета.

Девчонка не стала перечить и действительно легла спать.

Как всегда, замоталась вся с головой в одеяло, свернувшись, словно котенок.

Она спала так каждую ночь, но почему-то лишь сейчас я нахмурился, заставляя поднять свой зад, чтобы взять мышку с рабочего стола и впервые переключить камеру.

На вторую каюту.

Туда, где спала эта девушка из Беларуси. Алекса.

Она спала почти в таком же состоянии, вся свернувшись и явно продрогнув, отчего я нахмурился, потянувшись к телефону.

Я уже разблокировал экран, чтобы набрать Бьёрна, когда увидел его, шагающего по этажу с каютами, хмыкнув, потому что знал, куда он идет и каким чудесным образом оказался здесь.

В руках друга всё еще было полотенце, и ему пришлось пройти два этажа, чтобы спуститься сюда, поэтому утверждать, что это вышло случайно, было бы очень глупо.

Бьёрн остановился у второй каюты. Там, где спала Алекса.

Не вошел. Не тронул даже двери. Просто стоял и прислушивался к тому, что происходит за стеной. Словно пытался услышать дыхание девушки.

– А ты силен, друг мой, – пробормотал я с кривой улыбкой, всё-таки набирая номер Бьёрна и видя по камерам, как он отшатнулся от двери, когда его телефон затрезвонил, явно не собираясь выдавать свое присутствие.

– Там холодно? – проговорил я, видя на черно-белом изображении, как друг недоуменно нахмурился.

– Ты о чем?

– В каютах холодно?

– Да.

Черт. Об этом я как-то не задумывался.

– Сделаешь кое-что?

– Говори.

Обсудив быстро с другом свою просьбу, я был доволен. Отключил телефон, переключил камеру на каюту Лизы и позволил себе расслабиться.

Хотя бы в той части, в которой это было возможно.

Я знал, что водка от возбуждения не поможет.

Максимум станет снотворным. Но и это было неточно.

В любом случае много я никогда не пил. Мне нужна была ясная голова. Всегда. Потому что неожиданности не спрашивали разрешения и просто случались в самый неподходящий момент.

Выпив рюмку залпом и пытаясь устроиться как можно удобнее на диване, я смотрел на спящую Лизу.

Я напугал ее своим напором?

Или это был очередной ход, который держал на крючке мое любопытство?

Это удавалось только ей.

Девочка была явно не из пугливых. То, как она держалась сегодня, оказавшись впервые в круглой комнате, было впечатляющим.

Мало кто мог справиться со своими эмоциями в первый раз.

Особенно когда револьвер выстрелил.

Конечно, она не хотела этого. И я не хотел. Но судьба распорядилась иначе. И теперь я думал, что это было к лучшему.

Самое страшное осталось позади. Стрелять в другого страшнее, чем в себя.

Странно, но я всё еще помнил свои эмоции, каким бы ледяным панцирем ни оброс за десяток лет, став к своим сорока тем, кем меня называли за спиной даже наши парни, – ледяным великаном.

Думаю, поэтому кинулся за девчонкой в каюту, чтобы не дать ей утонуть в истерике.

Бегал ли я так за кем-то еще?

Нет.

Мне было плевать, что происходило с остальными игроками. Так было всегда.

Просто Лиза была особенной.

Она была моей.

Я выпил еще одну рюмку, хмуро улыбаясь себе под нос и не в силах отвести взгляд от того, как она спала, спрятавшись от меня под одеялом.

…Интересно, что бы она сказала, услышав, что я был ее первым мужчиной?

Первым.

И единственным.

***

Полгода назад

Русский квартал. Ванкувер

– А ты быстро приехал, варвар.

Я уже не поправлял, что меня называют викингом. Просто протянул руку для приветствия пожилому мужчине с седой бородой и в грязной шапке, кивая вперед.

Туда, где был офис Давыдова.

– Они еще там?

– А где же им быть? – прокряхтел старик, улыбаясь, и его морщинистое лицо слегка разгладилось. – Я их снаружи запер. А на окнах решетки. Так что ждут тебя как милые.

Я рассмеялся, качая головой.

А он неплох! Под слоем грязи и тонной тряпья невозможно было понять, сколько ему лет, даже приблизительно. Но теперь я был уверен, что этот дед еще Третью мировую переживет в своем мусорном бачке и с мохнатым другом.

– Вот, держи, – я протянул ему столько денег, сколько у меня было с собой, но он только поморщился, отталкивая мою руку и тут же забухтев:

– Не нужно обижать меня! Я к тебе как к другу, а ты мне деньги в нос суешь!

Я присел на корточки перед ним, потрепав по загривку большого лохматого пса и примирительно улыбаясь его хозяину:

– Так и я по-дружески. Может, захочешь подстричься. Сходить в кафе и купить нормальной еды, какую захочешь сам. Или снять себе небольшую квартиру.

Старик только брезгливо поморщился, заставляя меня рассмеяться снова и покачать головой в полном смятении.

Он был бездомным.

Питался едой из мусорного бака и доверял только своей собаке.

Ему не нужны были деньги, забота, чье-то присутствие рядом. Его всё устраивало. Сколько раз я звал его в «Чертог», где каждый день в обед раздавали еду бесплатно всем желающим.

Сколько раз предлагал и поддержку, и работу, но он только качал головой, а то и вовсе обижался, что я ничего не понимаю в мусорной романтике его жизни.

Однажды я просто проходил мимо, заглядывая в окна офиса этого русского в поисках его голубоглазой дочери. Уже в сотый раз.

А этот старик окликнул меня и поманил к себе, неожиданно заговорив:

– Она тут до семи вечера обычно. Часто задерживается. Утром приезжает первая, еще до отца. А сегодня ушла раньше с тем скользким типом, который пару недель назад ошивался рядом. Ты его не видел еще. Молодой, дерзкий какой-то. И машина вряд ли его. Такие показушники, а за душой даже ломаного гроша нет!

Впечатленный таким подробным рассказом, я тогда присел перед ним на корточки, как сейчас, и протянул руку:

– Я– Варг.

– Да знаю я, – прокряхтел старик, но руку в ответ пожал, глядя в мои глаза с азартом и по-доброму. А потом и вовсе хохотнул – Смотрю на вас и диву даюсь! Ты ж почти два метра! От тебя народ шарахается, а иногда смотрит вслед, раскрыв рот. А она тебя в упор не видит!

И это была правда.

Лиза просто не видела меня.

– Варвар, значит, ты?

– Викинг.

– Так разве это не одно и то же?

У меня в машине было несколько банок икры и свежей красной рыбы, которую я должен был привезти в «Чертог» на пробу от новых поставщиков. Я отдал всё этому старику, купив ему в булочной свежего хлеба. И большую бутылку самой дорогой водки, а собаке – курицу гриль.