Текст книги "Викинг. Во власти холода (СИ)"

Автор книги: Елена Синякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Чаще всего я видела перед собой доктора, который тыкал в лицо стаканом с очередной микстурой или какими-то таблетками.

А я уже даже не сопротивлялась.

Просто пила всё, что мне давали, лишь бы снова провалиться в долгожданный сон.

Иногда мне казалось, что Варг рядом, даже если я уже не ощущала его резкого странного аромата. Но каждый раз, когда я открывала глаза, то была в каюте совершенно одна.

– Какой сегодня день недели? – спросила я у доктора, когда он пришел ко мне в очередной раз с новой горсткой таблеток и градусником наперевес.

Он мог не отвечать.

По его виду я и без того поняла, что пятница.

Страшный день недели, который становился проклятьем для всех, кто попадал в это место.

Глава 10

– Тебе не нужно бояться, Лиза. Те, кто ранен или болен, не идут на игру до полного выздоровления.

– Подумать только, какое благородство, – сухо и язвительно проговорила я, на что доктор только сокрушенно покачал головой.

Ожидание смерти куда страшнее самой смерти.

Но ему было не понять это.

Скоро доктор ушел, а я лежала в кровати, глядя, как солнце ползет по стене с течением времени, и прислушивалась к тому, что происходит за стенами каюты.

Я знала, что кто-то сейчас вопил и был в полном шоке от происходящего, оказавшись в темном подвале и запертым в клетке. Как я когда-то.

И мне было жаль этих людей.

Возможно, кто-то из них умрет уже сегодня.

Страшно, но теперь я думала об этом осознанно и печально, но без той истерики и паники, которая была поначалу.

Нет, я не смирилась.

Я была уверена, что выберусь из этого чертова места и спасу Алексу. Каждый мой шаг был направлен на это.

Просто прав был тот, кто говорил, что люди способны привыкнуть ко всему…даже к плохому и ужасающему.

Я знала, что на игру будут собирать поздно ночью.

Когда станет темно, а ядовитый неоновый свет будет ослеплять, напоминая врата ада.

Не вылезала из кровати, но и не могла уснуть, а когда услышала глухие резкие шаги в коридоре, то меня бросило в холодный пот.

За мной всё-таки пришли?..

Я прислушивалась к этим шагам, понимая, что по ним уже могу узнать Бьёрна, пока мое сердце билось в такт с ними, а в мыслях стало пусто, как и в груди.

Жизнь или смерть?..

Но шаги остановились, так и не дойдя до меня.

Заскрипела дверь чуть поодаль, а меня бросило в такой жар, что я на секунду задохнулась, подскакивая слишком резко на постели и почти падая на пол, оттого что голова пошла кругом.

Саша!

Там была ее каюта!

И пусть меня не пускали к ней, было достаточно знать, что ее кормят и теперь у нее есть такой же набор из необходимой теплой одежды и постельного белья, как у меня!

– Не надо, пожалуйста! – я вывалилась из своей каюты, хватаясь за стены, потому что меня шатало, задыхаясь от ужаса, когда увидела свою подругу в теплом костюме – спокойную, собранную. И сломленную.

– Забери меня!

Бьёрн оглянулся, поджав губы, и выглядел сегодня иначе.

Я мало знала его и не могла сказать наверняка, но мне казалось, что он был излишне напряжен. Если не сказать, что тотально расстроен.

– Иди к себе! – рявкнул он. – Твоя очередь придет на следующей неделе!

– Лиза, всё хорошо. Лучше пусть это случится быстрее, чем медленно сводит с ума, – отозвалась Саша хоть и спокойно, но твердо, а меня затрясло от одного осознания, что она увидит и как это скажется на ней в дальнейшем.

Эта игра сломает Алексу!

И страшно было представить, как это скажется на ребенке!

– Бьёрн! Забери меня! – рявкнула я так, словно что-то могла решать, выпрямляясь и не ощущая холода под босыми ногами, на что мужчина дернулся, прорычав мне:

– Это решаю не я, черт возьми!

– Меня умиляет эта трогательная дружба… – Мы все застыли, когда раздался голос Варга и он спустился по узкой лестнице, глядя теперь на нас чуть прищурившись, но явно не весело.

В его глазах не было лукавства или азарта, что было очень плохим знаком.

Скорее, он был зол. И выглядел если не уставшим, то каким-то странным. Не таким подчеркнуто холодным, как всегда.

Но меня не остановило даже это, когда я кинулась к нему, заглядывая в эти мрачные холодные глаза, запрокинув голову вверх:

– Пожалуйста! Скажи ему отпустить Алексу! Я пойду вместо нее! Я уже здорова!

Варг окинул меня скептическим взглядом, делая это демонстративно и явно давая понять, что мой вид говорит совершенно об обратном.

– Пойдет тот, кто должен, – отрезал Варг, а я была готова просто броситься на него, чтобы расцарапать это наглое отрешенное лицо. И сделала бы, если бы только знала, что это может помочь.

– Но Алексе нельзя!

– Аллергия на выстрелы? – язвительно хмыкнул Варг.

– Она беременна!

После моих слов молчание было долгим и напряженным. Дрожащим нервами.

И вспыхнувшей яростью в глазах Варга.

Я пожалела, что сказала об этом, в ту же секунду, отступая назад, ближе к Алексе, которая смущенно и растерянно молчала, глядя на Варга, чьи глаза прищурились и полыхнули нехорошим блеском, когда он буквально прорычал:

– То есть она знала, что ждет ребенка, в тот момент, когда сидела на мосту в желании покончить с собой?

Черт!

Это было явно нехорошо!

Варг менялся буквально на глазах, пугая до одури, потому что никогда еще до этого момента мне не приходилось видеть его настолько откровенно злым.

– И ты знал? – рявкнул он Бьёрну, делая порывистый шаг к нам, готовый, кажется, просто разорвать каждого. – Знал, что она беременна! Что она пыталась убить не только себя, но и еще не родившееся дитя?!

Черт, черт, черт!

Вот сейчас я была испугана по-настоящему! Без прикрас!

Варг крикнул что-то еще на своем языке, глядя теперь только на Бьёрна, который ответил тем же, а я попятилась, хватая Сашу за руку и оттаскивая ее назад, потому что было очевидно, что они оба были в ярости и совершенно не сдерживались.

До этой минуты я ни разу не слышала, чтобы Варг повышал голос.

И понимала, что ситуация достигла предельной точки кипения, а дальше…дальше была только пропасть, на дне которой острые скалы изо льда, где разобьется и умрет каждый.

И всё же первым кинулся Бьёрн, после того как Варг рявкнул что-то язвительно на своем языке и потыкал пальцем в сторону перепуганной Саши.

Наверное, что-то малоприятное, раз Бьёрн просто пошел врукопашную!

Страшнее было только то, что и Варг не собирался мириться с таким ходом событий и в долгу не остался!

Дрались они оба отменно, но я вскрикнула вместе с Сашей, когда мужчины просто стали откровенно избивать друг друга, видимо, сорвавшись одновременно.

– Быстро в каюту! Быстро! – Я запихала Сашу в ее комнату, вваливаясь следом и закрывая плотно продолговатую дверь, даже если понимала, что ярость мужчин едва ли была направлена на нас.

Было ощущение, что еще до моих слов они оба были взвинченными и недовольными.

Но то, что услышал Варг про беременность, кажется, стало последней каплей в чаше терпения.

Саша заплакала, а у меня колотилось сердце.

Не знаю почему.

За кого я переживала в этот момент?

Первое, что я ощутила, оказавшись в каюте подруги: здесь было тепло.

Очень тепло!

От этого стало даже как-то странно и непривычно.

– Этот мужчина не плохой! – всхлипнула Саша, а я порывисто обняла ее, поглаживая дрожащие плечи. Ее даже эта драка вывела из равновесия, что уж было говорить про саму игру, где обязательно кто-нибудь должен был получить пулю!

– Бьёрн?

– Я не знаю его имени, Лиз! Вот этот, который пришел за мной!

– Его имя Бьёрн.

– Он каждый день приносит мне еду. А потом еще много фруктов и даже натуральный сок. Но он не говорит со мной. Не произнес за всё это время ни слова, что бы я ни говорила ему!

И это было чертовски странно.

Потому что мне еду приносили викинги. Как, видимо, и всем остальным смертникам.

– Это он принес мне пакеты с одеждой и бельем.

– И обогреватель? – кивнула я на небольшой бесшумный приборчик, дарящий тепло, теперь начиная понимать, что едва ли такое внимание одобрил бы Варг.

Видимо, поэтому Бьёрн и приходил лично, чтобы викинги не доложили высокому во всех смыслах начальству о том, что здесь происходит что-то странное.

Но вопрос о том, с чего вдруг такая забота, всё-таки оставался.

Ведь явно не потому, что я попросила Бьёрна позаботиться об Алексе, если со мной что-то случится!

Скоро в коридоре раздались быстрые шаги, словно кто-то бежал. И не один.

Лишь когда раздались голоса, которые что-то бормотали, стало ясно, что на звуки борьбы прилетели викинги, но, кажется, вмешиваться они благоразумно не решались. Только что-то выкрикивали. Думаю, просили двух своих боссов остановиться.

А потом стало тихо, и я прижалась к двери, понимая, что не смогу приоткрыть ее так незаметно, как хочется, чтобы выглянуть и посмотреть, чем всё в конце концов закончилось.

Слышала только, как тяжело дышат Варг и Бьёрн, а викинги почти причитают, если это можно было так назвать.

– Расходитесь! – гаркнул Варг, а я тяжело сглотнула, прислушиваясь к тому, как становится тихо.

Викингов, конечно же, сразу сдуло.

Кажется, сам Варг тоже ушел.

По крайней мере, чьи-то резкие шаги были слышны на лестнице, уходящей наверх.

И я вздрогнула, когда дверь каюты распахнулась и в нее заглянул Бьёрн.

Его темная кофта была разорвана.

На скуле краснела ссадина, а нос уже сейчас припух и наверняка был сломан.

– Ты в порядке?..

Я даже не знаю, зачем спросила это. Но удивило другое. То, что первым делом Бьёрн бросил взгляд на Сашу, явно пытаясь оценить ее самочувствие. И этого не сделал бы ни один мужчина, если бы искренне не волновался за девушку.

Что тут, черт возьми, происходит?

– От таких ран не умирают, – сухо отозвался он мне, кидая быстрый взгляд и кивая в сторону двери – Иди к себе, матрешка.

Я чуть не ляпнула, что когда-то именно так говорил мне Варг, но вовремя прикусила язык, успев понять, что едва ли сейчас Бьёрн будет рад этим словам.

– Я никуда не уйду! – воинственно и упрямо выпрямилась я, давая понять, что скорее лягу костьми, чем позволю забрать Сашу на игру.

– Вам не разрешено ночевать в одной каюте.

Быстро заморгав, я всматривалась в глаза мужчины, пытаясь увидеть в них надежду, когда тихо выдохнула:

– Ты не заберешь Алексу?..

– Нет.

Он хмуро покосился на то, как я выдохнула облегченно и долго, а еще мы порывисто обнялись. Странно, что он не стал вопить о том, что не имеем права прикасаться друг к другу.

– Всё будет хорошо, слышишь? – я сжала руку Саши, прежде чем шагнула к двери, оборачиваясь, чтобы шепнуть Бьёрну – Спасибо тебе.

Он ничего не ответил.

И не обернулся, когда я прилежно вышла, юркнув в свою каюту, дверь которой была распахнута, и морщась, когда увидела на полу следы крови… Значит, и Варгу досталось.

Если пережили эту пятницу, значит, у нас была еще одна неделя, чтобы найти пути для спасения.

И эту неделю я собиралась провести в баре, тщательно рассматривая все передвижения викингов и возможные входы и выходы.

Это было отличным стимулом, чтобы срочно выздороветь и выйти «в люди»!

***

Беременна!

И как я сам не догадался! А ведь еще считал, что знаю своего друга так, как никто другой!

Влетев в свой кабинет, я был готов разнести его, но благоразумие взяло верх.

Не хотелось доставлять лишние хлопоты Хэльге и женщинам, которые работали под ее началом.

Поэтому, дойдя до кушетки, повалился на нее и закрыл глаза.

Еще неделю назад я изучил данные по второй девчонке.

Александра Довлатова. 27 лет. Сирота. Почти всю жизнь провела в детском доме. Хорошо училась. Смогла даже поступить в университет на бесплатное обучение, но удержаться не получилось, была отчислена после второго семестра. Работала горничной в сети гостиниц, затем официанткой в неплохом кафе. Вышла замуж, но муж умер от сердечного приступа совсем недавно.

Видимо, это ее и сломило.

О ребенке ни в одном отчете не было сказано ни слова.

А ведь на тот момент я считал, что она была похожа на нас.

Меня и Бьёрна.

Похожа тем, что рано потеряла своих родителей и была вынуждена приспосабливаться жить самой. Без оглядки на то, что кто-то придет и поможет.

Я думал, что она сильная.

Но когда услышал о беременности и понял, что девчонка собиралась лишить жизни не только себя, то просто слетел с катушек!

Я и сейчас был настолько зол, что зубы скрипели друг о друга, а кулаки непроизвольно сжимались…но понимал, что Бьёрну еще тяжелее. Еще больнее.

Всю жизнь мы провели с ним бок о бок.

Спали на улице, сжигая в мусорном баке всё, что горело, чтобы не заболеть канадской зимой.

Делили те крохи еды, на которые удавалось заработать. Или украсть.

Мы были беспризорники. Волчата. Сбились в стаю, чтобы выжить в мире, где были не нужны, потому что остались одни.

На улице мы усвоили первые уроки верности и братства.

Там же научились драться и не отдавать свое.

И как бы паршиво ни было, не вставали на колени перед судьбой.

Не думали о том, чтобы покончить с собой, как бы дерьмово ни было вокруг. А так было всегда.

Жизнь научила нас вставать спиной к спине и драться еще сильнее, чтобы все вокруг боялись и не смели подходить близко.

Это он разделил мою боль и агонию от страшной потери семьи.

Он прикрывал меня спустя много лет, когда я нашел тех, кто лишился своих голов за преступление.

Он всегда был рядом, прикрывая спину, что бы ни случилось.

И его боль ранила меня сильнее собственной…

Такие раны, какие были внутри нас, не зарастают. Не становятся меньше со временем. Они тихо гниют внутри, выливаясь в кошмары, где те, кого мы любили, всё еще были живы, становясь вот такими странными привязанностями, которых лучше было не допускать.

Поэтому я поднялся на ноги, стер ладонью кровь с лица и взял из мини-бара большую бутылку водки, чтобы разделить ее с тем, чья душа была в агонии.

– Я лекарство принес, – проговорил я, войдя в кабинет Бьёрна и застав его на диване с рваной кофтой в руках. На его торсе было мало татушек. Не как у наших ребят. Но на груди была та, от вида которой даже мое ледяное сердце начинало стонать.

Два женских имени.

Бьёрн молча протянул ко мне руку, куда я вложил бутылку, садясь рядом с ним. Плечом к плечу.

– Сто восемнадцать?

– Сто девятнадцать, – поправил меня друг, откупоривая водку и выпивая первым. Прямо из бутылки, чтобы затем протянуть ее мне. – Обнуляем.

– Обнуляем, – кивнул я и выпил вслед за ним, даже не поморщившись.

Это была наша маленькая традиция – считать дни от драки до драки.

В этот раз мы продержались сто девятнадцать дней. Очень неплохой результат. Раньше не проходило и месяца.

– За первый день, – выдохнул устало Бьёрн, отпивая снова, когда я протянул ему бутылку в свою очередь.

Мы долго молчали.

Просто пили, как когда-то давно, будучи еще совсем салагами. На морозе, примерзая худыми задами к асфальту. Так же прямо из горлышка. Плечом к плечу.

Но я знал, что если этого не скажу я, то не скажет никто.

– Она не заменит тебе Кайю, брат…

Бьёрн прикрыл глаза, сделав несколько глотков из бутылки, и сморщился.

Только эта горечь внутри была не от выпитого.

Она была в его кричащей душе.

– Ее не заменит никто и никогда, просто… – Бьёрн тяжело выдохнул, пожимая плечами – …я подумал, что раз не смог спасти своего ребенка, то, возможно, получится спасти хотя бы этого.

Это было тяжело.

И ранило так же сильно, как пять лет назад.

Ничего не изменилось. В душе было всё такое же месиво, от которого становилось сложно дышать.

Я не знал, что сказать Бьёрну в ответ. Только сжал крепко его плечо ладонью.

Если бы я только мог вернуть его беременную жену, то не пожалел бы ничего. Даже собственной жизни.

Ничего не было тяжелее, чем продолжать жить с мыслью, что мы не уберегли их.

– Эта девчонка совсем не такая, как Кайя. Полная противоположность. Она мне в глаза даже не смотрит. Боится. Кайя бы уже расцарапала мне всё лицо, окажись она в такой ситуации!

Я кивнул, пытаясь улыбнуться, но у меня ничего не вышло.

Бьёрн всё еще жил этими днями, когда его жена была жива. Не мог отпустить ее и смириться с тем, что уже было ничего не вернуть.

С самого начала их любовь была немыслима, но от них буквально искрило.

Кайя была полицейским.

И уже с этого момента казалось, что между ними должна была стоять бетонная стена.

Но их тяга оказалась сильнее.

Она задержала Бьёрна впервые за превышение скорости и посадила его на пятнадцать суток за то, что он пытался заигрывать с ней.

Упрямая, смелая и неподкупная.

Я не смог вытащить друга даже через связи с мэром города.

А когда он вышел, то понял, что этого и не нужно было. Потому что впервые мой друг светился от азарта и хохотал от души, рассказывая про эту мелкую выскочку, которая умудрилась его даже наручниками приковать.

Он был самым счастливым человеком на свете, когда она была рядом.

…И вот уже пять лет он медленно умирал в душе, оставшись один. Без своих девочек.

– Аккуратнее с ней, слышишь? – в конце концов выдохнул сокрушенно я, имея в виду Алексу, когда мы осушили бóльшую часть бутылки, поднимаясь, чтобы привести себя в порядок.

Потому что сегодня была очередная игра.

– И ты тоже, Варг.

Эти слова, сказанные уже в спину, заставили меня напрячься. Но я не стал оборачиваться.

Только вышел, направляясь в свою комнату, чтобы переодеться и смыть с себя кровь.

То, что происходило с нами сейчас, было неправильно.

Но было гадкое чувство, что изменить что-то сами мы уже не властны.

Ведь я пытался отгородить друга от опрометчивых решений, а что же сам?

Всю неделю провел у постели девчонки, обтирал ее лицо, когда она была в бреду, и закутывал в одеяла и пледы, когда она дрожала. Гладил по волосам, пытаясь успокоить, и убирал прядки со лба и щек, чтобы ей было удобнее.

Лизе снились кошмары, и я знал, что виноват в этом только я один.

В такие минуты я забирался на ее узкую кровать, чтобы обнять и прижать к себе. Чтобы через свой сон и бред она почувствовала, что больше не одна, и перестала бы бояться призраков во тьме.

Прислушивался к тому, как она дышит, а сам не мог сомкнуть глаз, даже когда она сопела и крепко засыпала.

Утром уходил до того, как девчонка просыпалась.

Эти чувства во мне были лишними. Ненужными. Они делали меня слабее.

Но отказаться от них я не мог… Словно яркая горячая искра залетела в мое ледяное сердце. Я не видел ее, но ощущал, как ее огонь жжет меня внутри, не давая покоя, отбирая сон, заставляя делать то, чего я не делал никогда раньше.

***

Я пережила первый выстрел, и мне казалось, что ничего страшнее уже не будет.

Мне казалось, что будет легче после того, как Варг научил меня обращаться с оружием. Хотя бы отчасти.

Мне казалось, что я собранна и решительно настроена победить всех врагов и вырваться из этой клетки, приняв ситуацию такой, какая она была.

…Но, когда оказалась в стенах круглой комнаты во второй раз, все мои мысли разбились вдребезги.

Нет, я не кричала, не билась в истерике.

Молча заняла свое место снова рядом с Джо. Но внутри меня был ад.

Внутри меня судорожно билась девушка, моля о помощи и пощаде, потому что она помнила слишком отчетливо, как в прошлый раз здесь на полу лежала женщина. Умирающая из-за нее. И пускай теперь я знала, что этот человек заслуживал смерти, стать этой самой смертью я не была готова.

Я знала, что мне везло больше, чем всем остальным, только из-за того, что Варг был благосклонен ко мне. И пропустила одну пятницу по причине болезни, а потому смогла подготовиться к этой пытке лучше других.

Теперь я понимала, что каждую пятницу кто-то умирал.

Это было неизбежно.

Револьвер, где была одна пуля на восьмерых, рано или поздно выстреливал.

С первого, второго, пятого или восьмого раза, но он стрелял.

Я не знала, сколько времени было у меня… Жизнь превратилась в карусель от пятницы до пятницы, где нужно было вырваться из этого замкнутого круга. Чего бы мне это ни стоило.

Осмотрев «Чертог» так тщательно, как только было возможно, не привлекая к себе лишнего внимания, я всё больше склонялась к мысли о том, что совершить побег будет возможно через тот самый черный ход, который я нашла благодаря Варгу.

Эта дорога была максимально близко к моей каюте.

И здесь никогда и никого из викингов не было. Они спускались к нам, только когда приносили еду.

Оставалось лишь понять, была эта дверь открыта всегда или ее отпирал только Варг, когда выходил, чтобы сделать очередной ледяной заплыв.

Но даже если дверь и была открыта, во что я мало верила, это была не последняя преграда.

Проблемой было то, что придется бежать по льду довольно долго, а затем по подобию леса, чтобы выбраться на тот участок дороги, который я увидела во время стрельбы с Варгом.

Он сказал, что она заброшена.

Но, возможно, мне повезет, и я смогу встретить на своем пути хоть какую-нибудь машину.

С того момента, как я улетела в прорубь, Варг больше не появлялся.

И наверное, можно было выдохнуть с облегчением, что его притязания на мое тело остались в прошлом. Вот только почему-то было не по себе…

Я всё еще надеялась на его заинтересованность в собственной персоне, потому что она была мне на руку и могла послужить добрую службу.

Теперь я была готова к тому, что он будет касаться меня. И не стала бы его отталкивать.

Пусть будет секс, чтобы его привязанность окрепла и выросла. Если только она была…

Как бы то ни было, его нужно было подтолкнуть к активным действиям. Настолько активным, насколько это только было возможно.

Сегодня была пятница.

Адский день.

Но я была готова, вынашивая план, который станет или моим спасением, или моей погибелью.

Главное было не задумываться над тем, что я творю, потому что было страшно.

Первое правило «Чертога»– не злить Варга.

Но именно это я и собиралась сделать.

Зачем?

Чтобы понять, настолько ли я ему безразлична, как он демонстрировал это последние недели, пока я продолжала надеться на то, что он не позволит случиться беде. Не даст умереть мне и Саше.

У него было ледяное сердце, но то, что я видела в его глазах, когда была рядом, заставляло мою душу трепетать от надежды.

Если ради свободы и спасения нужно было влюбить в себя монстра, то я сделаю это.

Он срывался рядом со мной. И сегодня я была твердо настроена доказать ему самому все его эмоции!

…Если только они на самом деле были.

Бьёрн пришел, как всегда, лично после наступления темноты, а я встала молча и собранно, следуя за ним, даже если прекрасно знала дорогу к круглой комнате.

Только мы не дошли до нее, когда мужчина остановился у тяжелых дверей, что я уже знала.

Подвал.

– Сегодня придется ждать своей очереди здесь, – проговорил неожиданно Бьёрн, и я удивленно обернулась на него. Не потому, что меня пугало это место. В конце концов, я уже была здесь. А потому, что он заговорил со мной. Первым.

– А Саша? – выдохнула я, когда он открыл дверь, придерживая ее для меня.

– У себя в каюте.

Я облегченно выдохнула, делая шаг в темноту, слыша чье-то испуганное судорожное дыхание и голоса.

Интересно, кто был здесь сейчас?

Новые самоубийцы, которым не удалось умереть сразу?

Или те люди, с которыми мы уже пережили один кошмар плечом к плечу или в разных группах?

Бьёрн прошел за мной, кивая на клетку, куда я вошла, и тихо прикрыл ее за мной.

Оказывается, здесь была какая-то лежанка. Странно, что я не заметила это в прошлый раз.

Истерики больше не было.

Только четкие мысли о том, что я должна сделать и как сказать, чтобы меня поддержали в первую очередь те, кто находился наверху.

Ведь тот русский бандит – Лекс – он сказал, что ждет, когда я удивлю его.

Будем считать, что сегодня будет феерия, о которой он даже не мог мечтать.

– Художник? – проговорила я тихо в темноту, зная, что он услышит, если тоже был здесь.

Странно, но с первой игры нас не разделяли. Мы даже заходили всегда друг за другом.

Интересно, что это значило? Ведь это не могло быть простым совпадением.

– Да, матрешка.

– Помнишь, ты рассказывал мне о правилах? – всё так же тихо проговорила я, заранее зная, что остальные сейчас либо в агонии неизвестности, либо в ступоре, а потому едва ли будут обращать внимание на наши душевные тихие разговоры.

– Да.

– А мы можем предлагать что-то от себя?

Джо хмыкнул в темноте.

– Нам даже говорить запрещено.

Я нервно почесала щеку, принявшись теребить край полюбившегося спортивного плюшевого костюма, который нашла у себя на столе сухим и явно выстиранным с кондиционером, ибо от него приятно пахло.

Значит, придется рискнуть.

– Что ты задумала, русская? – голос Джо сейчас звучал явно напряженно. Это было слышно даже через гул голосов.

– Попробую подарить нам еще одну неделю жизни.

– Оставь эти мысли, слышишь? Что бы ни задумала, оставь прямо сейчас! Варг не прощает тех, кто отступает от правил!

Я тяжело сглотнула, на секунду закрывая глаза.

Было страшно. Очень.

Потому что я тоже знала это.

Но у меня был только один шанс проверить его отношение ко мне, чтобы воспользоваться этим.

И было не ясно, появится ли он еще.

Этой ночью я ставила на кон не только свою жизнь в игре, но и свое неясное будущее.

– Ты слышишь меня, Эльза?

Ответить я не успела, потому что в подвал стали заходить викинги.

Первая партия должна была начать играть.

– Пошли, матрешка, – в темном большом силуэте я узнала Эйнара.

Он не касался меня, не пытался говорить грубо, только открыл дверь клетки, которая, кажется, была незапертой, и кивнул следовать за ним.

Джо тоже забрали.

А еще троих новеньких, которых я видела впервые.

Уже у дверей круглой комнаты к нам присоединились знакомые с первой игры Лаки и крикун Яков из Польши.

Сейчас он молчал. И надо было признаться, выглядел откровенно плохо. Очень похудел и совершенно угас.

Лаки тоже был бледен, но в целом держался неплохо. Только покосился на мой кричаще белый плюшевый наряд. Думаю, у него возникло много резонных вопросов, задать которые в этой ситуации было невозможно.

– Художник, вперед.

Джо, как и прежде, пошел первым, а я сделала шаг к двери, когда она закрылась, набирая в легкие дрожащий воздух, потому что пути назад не было.

Я решила.

А значит, сделаю это.

– Эльза, твоя очередь.

Странно, но словно что-то изменилось.

Эйнар назвал меня по имени, и, обернувшись назад, я не увидела в глазах викингов презрения или того высокомерия, которое замечала раньше, словно они нас и за людей не считали.

Жаль, что думать об этом не было времени, потому что дверь в круглую комнату отъехала в сторону и пришла моя очередь входить.

Всё было как раньше.

По заведенным и отточенным правилам.

Мы входили по одному.

Варг, находясь где-то наверху, представлял каждого, говоря краткую информацию об имени и возрасте.

Игроки садились строго друг за другом по кругу.

И когда все места были заняты и должны были внести револьвер под возбужденные приглушенные голоса тех, кто делал ставки на нас, я набрала в легкие больше воздуха, не позволяя Джо остановить меня, когда проговорила четко и довольно громко:

– Я хочу внести предложение.

Тишина после моих слов звучала громче выстрела.

И пусть я по-прежнему не представляла, где именно находился сверху Варг, мне казалось, что его взбешенный колкий взгляд я ощущаю всем телом.

Если всё это время я заигрывала с волком, ходила вокруг него кругами и не знала, что делать, то теперь словно бросила в него камень.

И волк этого не ожидал.

– Молчать!

Его голос был резкий и яростный, когда я поняла, что камень попал в цель, и всё внутри меня сжалось, а руки стали холодными и влажными под столом, даже если я продолжала сидеть, выпрямив спину до ломоты.

– Да ладно тебе, друг! Пусть русская скажет!

Да, именно на это я и рассчитывала, а значит, пока всё шло по плану.

Голос Лекса было просто невозможно спутать с кем-то другим.

Он был слишком низкий и звучный, а еще достаточно громкий и озорной.

Именно этого мужчина ждал от меня – и вот дождался. Интриги. Какого-то безумия от сумасшедшей матрешки, а потому – я знала – он не даст Варгу просто заткнуть меня и спустить всё на тормозах.

Если кто-то и мог противостоять Варгу, то только Лекс!

И это было мне на руку.

– Игрокам запрещено говорить, – голос Варга отдавал сталью, отчего стало откровенно жутко. Всем. Но только не Лексу, который выдохнул тяжело и, как всегда, громко:

– Да ла-а-адно тебе! Перестань уже быть таким занудой!

– Есть правила!

– И чтобы было интереснее, их нужно нарушать! Что скажете, господа? Дадим возможность русской озвучить свое предложение? Давайте проголосуем!

Я затаила дыхание, молясь, чтобы остальные участники игры боялись Варга не настолько, чтобы пойти против правил, хотя даже не знала, сколько именно их там было.

– Я за!

– Давайте послушаем!

– Я тоже думаю, что это было бы интересно!

Голосов было достаточно, и когда каждый из них высказался, напряжение в воздухе стало настолько ощутимым, что казалось, словно начнутся маленькие взрывы или удары молний.

Варг молчал.

Не нужно было видеть его, чтобы понять, что он просто в ярости.

– Большинством голосов принято решение дать русской высказаться, – голос Лекса настолько выражал все его эмоции, что я буквально видела перед собой его довольное улыбающееся лицо и хитрые озорные глаза, косящиеся на ледяного от злости Варга. – Русская, продолжай!

Джо ущипнул меня под столом, кинув взгляд, ясно говоривший о том, чтобы я заткнулась и не смела больше ничего нарушать.

Но я настроилась! И уже сделала первый шаг. Если остановлюсь сейчас, то будет только хуже.

Не от ярости Варга, а от бесконечных мыслей о том, что я могла победить, не откажись из-за страха.

– Я хочу предложить новое правило, согласно которому участники игры смогут выкупать самих игроков за установленную сумму. Разово.

– И забирать на всю ночь! До шести утра! – радостно пророкотал Лекс сверху, а меня от этих слов прошиб холодный пот.

Смех, раздавшийся сверху, мне не понравился.

Как и то, как участники игры тут же воодушевились, принявшись что-то бурно и весьма активно обсуждать. И слышала все голоса. Кроме Варга.

Хотелось задрать голову, чтобы увидеть его глаза и то, что сейчас было в них.

Но Джо снова больно ущипнул меня за руку под столом, а Лаки и Яков уставились большими глазами. И не слишком-то довольными.

– Предложение принято! – пробасил неугомонный Лекс с таким азартом в голосе, что стало откровенно не по себе. – Удаляемся в кабинет, чтобы обсудить детали!

Я это делала не ради них!

А ради себя. И Варга.

Чтобы он выкупил меня уже наконец, наплевав на все правила, и показал, что эмоции в его ледяных глазах и жажда до прикосновений не просто кажутся мне!

– Это какого хрена сейчас было, а? – злобно и вызывающе зашипел первым Яков, чьи глаза сначала едва не выкатились от услышанного, а теперь прищурились и злобно сверкали. – Ты кем себя возомнила, русская?! Решила встать на одну ступень с этими маньяками и вершить наши судьбы?!

– Она пытается нас спасти, – вдруг проговорил Джо сдержанно и холодно, откидываясь назад на стуле, а я поняла, за что викинги уважали его и почти считали ровней.