Текст книги "Илинара. Драготариус (СИ)"
Автор книги: Елена Шмидт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)
– Откуда знаете? – он уставился на Лину. – А понял…, – откинулся на спинку стула, – это же вы нашли труп пропавшего буровика. Я прав?
– Мы, – согласилась девушка. – Но дело вот в чём, мы изучаем паранормальные явления в нашем мире.
– И много наизучали? – недоверчиво усмехнулся он. Так улыбаются, когда видят, что дети в песочнице возвели замок, и искренне верят, что он вечный и там можно жить.
– Достаточно, – Лина не поддалась на провокацию и не стала обращать внимания на колкость, – вполне, чтобы сказать, что мы встретились с чем-то иным.
– Вас Ветров зачем послал? – мужчина прищурился. – Посмеяться что ли, решил? От меня-то что надо? Подтвердить, что там бегал пришелец?
– Вениамин, я понимаю, что это дико звучит, и отец точно так же как и вы ошеломлён. Но всё дело в том, что мы измеряли там фон.
– Что? – он уставился на Лину. – Какой фон.
– На наличие калпа-частиц. Слышали о таких? – не выдержал Егор.
– Ну допустим, – Вениамин, наконец, решил послушать. Складывалось впечатление, что мужчина знал больше, чем говорил. Но доверять никому пока не собирался.
– Я окончил физический факультет МГУ, – решил рассказать ему Егор предысторию их увлечённости. – Паранормальным увлекаюсь давно, с тех пор как случайно исцелился в пещере от сильного страбизма или, если так более понятно, косоглазия. Пытаюсь научно обосновать наличие явлений, которые официально отсутствуют. Про то, что есть частицы, которые появляются в пространстве во время таких происшествий, знал давно. Поэтому решил попробовать их как-то измерять. Стал делать приборы, улавливающие калпа-частицы.
– Получается? – мужчина явно заинтересовался.
– Да, именно поэтому мы здесь, – кивнул Егор
– Вы нашли калпа-частицы рядом с пропавшим буровиком. Я правильно вас понял.
– Да. И ещё на месте последнего убийства, – подтвердил парень.
– А от меня что хотите? – Лисицын раздумывал, стоит ли с ними связываться.
– Вы видели что-нибудь, что вас бы испугало или удивило, – Лина внимательно смотрела на него. – Может, какую-нибудь дымку, мираж, хоть что-то, что бы вызвало недоумение.
– Это видел только один человек, – медленно произнёс Вениамин.
– Кто? – Лина даже поддалась вперёд, казалось, ещё мгновение, и она узнает что-то важное.
– Глазуков, – ответил Лисицын и усмехнулся, – только он бесповоротно сошёл с ума.
Лина от разочарования прикрыла глаза. Что делать? Опять тупик.
– Была одна вещь, – решил всё же рассказать Лисицын.
Он сам об этом долго думал и всё больше убеждался, что прав, но рассказывать кому-либо боялся. Из-за негласного табу на работе, где все делали вид, что ничего не произошло. Как только ушла проверка с ведомств, и их признали невиновными в происшествии, эту тему поднимать запрещалось. Нет, про это не говорили вслух, но стоило кому-то начать что-то болтать и его отправляли на увольнение. Он сам и следил за этим. Вениамин усмехнулся. А мысли по ночам всё равно не давали спать. Стоило закрыть глаза, и он опять попадал туда, на ту злополучную буровую. «Может, правда, стоит разобраться с этим дерьмом, – думал он, – странное что-то произошло тогда с молоденьким младшим лейтенантом». На его глазах вполне здоровый парень превратился в рухлядь, как будто кто-то нечаянно сломал его.
– Расскажите? – Лина просящее смотрела в глаза.
– Нам позвонил Теплоков, он там работал электриком и был нашим внештатным, назовём так следящим. Мы таких отправляли во все вахты. Полезно, знаете ли, знать о чём думают у вас люди. Так вот, нам позвонил Теплоков, как только пропали там два человека – кухарка и помощник бурильщика. Ушли в тайгу и не вернулись. Глазуков организовал поиски, но ушедшие тоже словно испарились. Мы вылетели сразу, как он вышел с нами на связь, но не успели, – Лисицын вздохнул и прикрыл глаза. Воспоминания были не из приятных. – Так вот, с нами полетел молодой лейтенант, из серии таких маменькиных сынков, которые обычно переживают у нас пару лет и уезжают. Я решил показать ему жизнь. Так вот, он посмотрел и его затошнило. Там и здоровых мужиков мутило, так что я не придал этому значения. Он отбежал к куче валежника, а вот потом стало происходить нечто странное. Мне со стороны показалось, что его кто-то схватил и пытается проникнуть в него, а он сопротивляется. Я бросился к нему, пока подбежал, парень уже обмяк и потерял сознание. Из открытых, ничего не видящих глаз, носа, рта, текла кровь. Я вначале подумал, что он умер. Несколько мгновений, что глаза оставались открытыми, они светились красным. Потом его веки опустились. Диагноз – кровоизлияние в мозг.
– Ужас, – прошептала Лина, слушавшая его с широко открытыми глазами, потом повернулась к Егору. – На что похоже?
– Кто-то проник в него? – Егор пытался проанализировать услышанное – И через него попал в город.
– А куда его увезли.
– В Нижневартовск, – хмыкнул Лисицын. – Вы тоже об этом подумали?
– А дальше, дальше что? Лейтенант мёртв, так ведь? – Лина вопросительно смотрела на Вениамина.
– А дальше тоже как-то интересно всё было. Да ты права, он мёртв, – кивнул он. – Хотите давайте завтра съездим к его лечащему врачу, который после этого происшествия, взялся прикладываться к бутылке. Интересно почему, не находите? У меня теперь есть немного свободного времени, и я тоже хотел бы разобраться, что за ерунда происходит. Ну что, до завтра, – он встал. – Да, кстати, если у вас есть машина, то вы за рулём. Я пас, попытаюсь разговорить Свирестелова. А для этого мне придётся выпить.
Договорились, что рано утром они заедут за ним и поедут в Нижневартовск.
Нижневартовск встретил проливным дождём и грозой. Потоки воды лились с неба, заливая улицы города реками, что бежали по дорогам. Дальше трёх метров ничего не было видно. Молнии окрашивали тёмное небо росчерками светящихся линий, расползающихся паутиной во все стороны. Грохотало так, что казалось, началось светопреставление.
– Вот это гроза! – Лина с восхищением взирала на небо. – Посмотрите, какая мощь!
– Главное, чтобы эта мощь в тебя не попала, – Егор осторожно ехал по дороге между затопленных по двери машин.
– А мы почти приехали, – Вениамин оживился, – давай вон в тот проезд сворачивай, и мы на месте.
Он оставил их ждать в приёмном покое, а сам ушёл. Примерно через час вернулся и позвал их с собой. Они прошли по больничным коридорам и попали в кабинет Свиристелова Леонида Аркадьевича. За последнее время он здорово сдал. Стало пошаливать сердце, ночи не приносили отдыха, а только всё больше раскачивали нервы. Стоило заснуть и красные глаза врывались в сон, опутывая тело липким страхом.
Коротко познакомившись, присели. Недолго думая, Лисицын достал бутылку.
– Неси стаканы, выпьем за встречу.
Свиристелов засуетился, жадно посматривая на дорогой коньяк. Поставил на стол четыре рюмки. Вениамин вынул из кожаной сумки палку копчёной колбасы, плитку шоколада, хлеб.
– Не люблю пить без закуски, – пояснил он. – Надо хоть чем-то заесть.
Сели, налили. Егор пить не стал, вежливо отодвинул рюмку, пояснив, что за рулём. Лина выпила. Говорить, что не пьёт, не стала, выглядело бы смешно, а ей надо было, чтобы Свиристелов расслабился. Разговор тёк ни о чём, пока не закончили с первой бутылкой. Достали вторую. И тут Лисицын словно случайно стал вспоминать те дни. В глазах Свиристелова отразился ужас, что охватил его тогда. Лина прямо чувствовала его кожей. Мужчина вдруг уронил голову на руки и заплакал. А потом стал говорить. И про красные глаза, и про страх, что не отпускает до сих пор по ночам.
Он рассказал, что боялся тогда идти к Викрецкому, сбежав из больницы, напился в хлам, а когда пришёл на следующий день на работу, то узнал, что молодой совсем мужчина умер. И теперь винит себя, что может он недосмотрел.
– А с ним лежал кто-нибудь в палате? – поинтересовалась Лина. – Вы не помните кто?
– Помню, – он снова налил себе и, не закусывая, выпил. – Когда Викрецкого привезли, у нас были места только в так называемых блатных двухместных палатах. Туда его и положили. А лежал с ним некий Крутиков, попавший с каким-то обострением. Если не ошибаюсь, то гастрита, – Леонид Аркадьевич взял бутерброд и принялся закусывать. – Только он сбежал из больницы в тот же день, как умер этот мальчик, – вздохнул и взял очередной кусок колбасы.
Лина переглянулась с Егором, и торжествующе посмотрела на Вениамина. Пока её гипотеза подтверждалась. Крутиков был рядом с человеком, который был рядом с местом предыдущего убийства.
В машину садились возбуждённые услышанным.
– Вы слышали? – ещё не успели захлопнуться двери, а девушка уже не могла удержаться. – Это нечто, назовём его Икс, скорее всего, ушло в Крутикове. Вениамин, – постучала по спине мужчины, – вы нормально себя чувствуете?
– Нормально, а что, должен заболеть? – он полуобернулся к ней.
– Да нет, просто выпили вроде как много.
– Шутишь? Это разве много? – хмыкнул он. – Ну что до дома, там решим, что делать.
– Послушайте, этот Крутиков убил восемь женщин, а потом скончался, как и лейтенант от инсульта.
– Просто названный тобой Икс, выходит, покинул его голову, – медленно произнёс Вениамин, – и в кого он тогда влез?
– В того, кто поехал потом к нам сюда, так получается? – Лина смотрела на него. – Убийства ведь начались в нашем городе?
– Умер он в камере, а значит, Икс в голове у кого-то из наших, – Вениамин развернулся и теперь следил за дорогой. От предположений становилось страшно.
– Надо срочно рассказать отцу. Это мог быть кто-то из наших местных оперов, и он тогда должен был или надеть очки, или уволиться. Или это был кто-то, кто перешёл к нам на работу из Вартовска, и он, скорее всего, сейчас также прячет глаза.
Ветров слушал молча, мрачнея всё больше и больше. Происходящее решительно ему не нравилось. Если уже и Лисицын склоняется к мнению этих двоих, то он решительно запутался в этой жизни. Сначала Дарья, которой он вроде как поверил, но его всё равно точил червь сомнения. Как такое могло случиться? Это же абсурд. Потом привык с этим жить, просто не обращая внимания. Но в глубине души всегда точно знал, почему так получилось, что сразу поверил ей. Просто он влюбился с первых минут, как увидел её огромные глаза, в которых плескался страх непонимания и такого же, как у него неверия в происходящее. Он уже тогда чувствовал на интуитивном уровне, что это его женщина, и он её больше никуда от себя не отпустит.
А теперь вот это. Как им поймать, этого их мистера Икс, если он запросто скачет по головам и нематериален? Задал этот вопрос двум своим умникам, и Лина с Егором притихли. Как выяснилось, они тоже как-то не особо об этом думали. Но обещали поискать решение.
Ранним утром он отправился на работу, хотелось всё же выяснить, кто год назад уволился примерно в то время, когда брали Крутикова или у кого начались проблемы со зрением?
Поднял свои записи. Получалось, что где-то в конце зимы. Стал думать. Тогда свирепствовал грипп. Многие валились с ног и уходили на больничные. «Вспоминай, вспоминай, – твердил он себе. – Это мог быть и не наш участок. Уволился Сидоренко, но он вообще уехал к матери в Саратов. Новый никто не пришёл. Остальные все на месте, глаза у всех нормальные, значит, не наш участок». Он решительно встал и направился на выход.
– Серёг, ты куда? – окликнул его Петренко.
– Надо доскочить до соседнего участка, выяснить кое-что, – бросил он через плечо и вышел. На улице припекало утреннее солнце. С тайги тянуло дымом. «Опять какая-то сволота костёр не затушила», – отстранённо подумал он и быстрым шагом направился к пятому участку.
Здесь царила тишина. Только одна большая муха заполошно носилась по коридору и жужжала.
– А где все? – удивлённо спросил у дежурного, вернувшись от кабинета следователей.
– Поехали брать какого-то Василевского.
– Василевского Павла Витальевича? – удивлённо переспросил Ветров.
– Ага, устроился у нас на газоперерабатывающий. Прикинь, вчера случайно увидели. Как его их службы пропустили, непонятно?
– Он что, так по своему паспорту и пошёл?
– Нет, конечно, – вздохнул младший лейтенант, – по фотографии случайно опознали.
– Слушай, ты часом не помнишь, у вас в конце зимы никто гриппом с осложнениями не болел?
– Шутишь, Цибан чуть богу душу не отдал, а что? Что-то случилось?
– А вместо него на работу никого не брали?
– Царевский Яков перевёлся с Нижневартовска, да что не так-то?
– Да всё так. Просто понимаешь, никак вспомнить не могу фамилию одного майора. Вчера в Вартовск гонял, а мне сказали, что он к нам перевёлся, и просили передать ему посылочку.
– Так позвони, переспроси, – посоветовал лейтенант.
– И что они обо мне подумают? Что я не совсем с головой дружу, вчера просили, сегодня забыл. Лучше к нему подойду, уточню, он это или нет. Он тоже на задержании?
– Ну да, все сейчас там, – поморщился дежурный, муха пронеслась прямо над его головой. – Вот зараза, залетела, – подпрыгнув, махнул папкой в её сторону.
Ветров не мог ждать, спрашивать в очках тот или нет, было совсем подозрительно, он попрощался и отправился на завод. Решил посмотреть на этого Цибана сам. Вернулся за машиной, сел и поехал. Сначала решил никому ничего не говорить. Потом передумал и позвонил Лисицыну.
– Здорово. Спишь?
– Шутишь, что ли? – возмутился тот. – Сам-то спал?
– Вениамин, я, кажется, что-то нарыл? – выпалил скороговоркой Ветров. – Ты в деле?
– Спрашиваешь? Мелочь с тобой?
– Дома, ищет способы его нейтрализации в сетях.
– Понял. Подъедешь?
– Через пять минут буду у твоего дома.
Через час они были на месте, остановились невдалеке и стали рассматривать, что происходит на проходной. Смена заканчивалась. Рабочие шумно выходили с завода и грузились в вахтовые автобусы.
– Думаешь, он в очках? – спросил Сергей у Вениамина.
– Конечно, – усмехнулся Лисицын. – Кто такими глазами будет сверкать? Ты не представляешь, какие это глаза. Так что очки там будут сто пудов. Кстати, а ты нигде не видел в деле, этот Крутиков носил очки?
– Ну у нас же это не запрещено и вполне обыденно, так что думаю на это вряд ли кто обратил внимание.
– А вдруг эта гадость приспособилась залазить глубже, и очки теперь не нужны?
Они уставились друг на друга. Каждый в уме пытался проанализировать чем это им грозит.
– Будем надеяться, что нет, – прошептал Ветров и перевёл взгляд на проходную. Там что-то происходило. Началась странная давка, расталкивая людей руками, один из выходивших, увидев людей в форме, резко развернулся и быстрым шагом пошёл в другую сторону.
– Василевский! – крикнули ему в спину. – Стоять!
Услышав окрик, он рванул вперёд от преследовавших его милицейских. Те погнались за ним, распихивая всех в разные стороны. Людская толпа возле проходной забурлила.
– Бежим, – крикнул Ветров, на ходу доставая своё удостоверение. Они пробежали на территорию завода и бросились догонять преследователей. Преступник быстро бежал по территории, ныряя между производственными помещениями, трубами и ёмкостями, стараясь сбить их со следа. Один из оперативников, вырвавшись вперёд, всё же догнал Василевского и попытался скрутить. Легко заломил руки здоровому мужику килограмм под сто двадцать и играючи уткнул того носом в землю.
– Готов, – улыбнулся подбегающим, – можете вязать.
– Ну Царевский, – запыхавшийся майор, быстро достал наручники и принялся застёгивать их на приподнятых вверх руках, – вот это у тебя подготовка, как ты его! – протянул восхищённо. – Раз, два и замял.
– У меня с такими разговор короткий, – поправил тёмные очки на носу Яков.
Ветров с Лисицыным подбежали к ним, на ходу восстанавливая сбившееся дыхание.
– Привет мужики, поздравляем с уловом, – улыбнулся Сергей и молча пожал протянутые руки. Вениамин отделался кивком головы.
– Пошли, давай, – толкнул Василевского Яков.
– Царевский, а что у тебя с глазами? – неожиданно спросил Ветров, и тот словно наткнулся на стену.
Ветров, прокручивая потом эту сцену в голове, сто раз ругал себя за то, что не выдержал. Его раздирала какая-то злость, что эта мразь уже год работает рядом с ними и насмехается над тем, что они не могут его поймать.
– Не понял? – Царевский посмотрел на него, губы искривились усмешкой превосходства.
– Сними очки, – попросил Ветров, его распирало от желания увидеть эти красные глаза и вцепиться в них.
– Зачем? – пожал тот плечами. – У меня сложная болезнь. Я не переношу солнечный свет, приедем в участок, сниму. Не пойму только, что ты там хочешь увидеть? – пожал безразлично плечами.
– Кто-нибудь видел его без очков? – спросил Ветров, обращаясь к стоящим.
– Кстати, Серёга, а вы тут какого делаете? – уточнил Виталий Молчанов, давно метивший на должность следователя, но до сих пор ходящий участковым.
– Хотим у Царевского глаза посмотреть, – Сергей не сводил взгляда с бравого старшего лейтенанта.
– Эй ты, как там тебя, – вдруг обратился к Якову молчащий до сих пор Лисицын, – мы же встречались с тобой? Там на буровой, помнишь?
Мгновение ничего не происходило, потом Царевский неожиданно сбросил очки, и жуткие красные глаза уставились на мужчин.
– Что тебе надо, смертный? – проскрежетал металлический голос. Голова Царевского наклонилась набок, рот растянулся. – Я помню тебя. Но ты зря искал меня, вы всего лишь еда.
То, что происходило дальше, Ветров мог классифицировать только как фильм ужаса. Царевский бросил задержанного им Василевского, неуловимым движением переместился к Лисицыну и, обхватив его руками, приблизил лицо. Вениамин пытался оттолкнуть нападавшего, но было бесполезно, он лишь трепыхался в его руках, сдавивших его горло железными тисками. Мгновение спустя, за которое никто ничего не успел сделать, тело мужчины иссохло, став мумией, и упало на землю. Крик ужаса вырвался у стоящих, и они бросились врассыпную. Лишь Ветров, достав пистолет, стал стрелять в это нечто, пули разрывали плоть в районе грудной клетки, но Царевский не обращал внимания, словно, не чувствовал их.
ГЛАВА 9.
– Послушай, Егор, – Лина постукивала ногтем по столу, о чём-то сосредоточенно размышляя, пока парень рылся в легендах и мифах, пытаясь найти, с чем они столкнулись. – Что-то у меня на душе неспокойно, куда отец с утра пораньше рванул?
– Лин, не начинай, – Егор, встав раньше всех, сидел в интернете, но ничего похожего на то, что они искали, пока не нашёл. А с другой стороны, если это существо не из их мира, то, что он вообще пытается найти? Он захлопнул ноутбук и уставился на девушку.
– Поехали к отцу, – жалобно попросила Лина.
Парень посмотрел в её умоляющие синие глаза, в которых плескалось беспокойство за родного человека.
– Поехали, – вздохнул и встал из-за стола. – Всё равно в легендах и мифологиях ничего конкретного нет. Геракл с такими уродами не сражался.
Вышли из дома. Стоял обычный будний день. Народу на улице почти не было видно. Трое ребятишек играли во дворе в догонялки. Добрались до участка быстро, там и узнали, что отец уехал оттуда ещё с раннего утра.
– Давай до соседнего доедим, вдруг он там, – предложила Лина, внутри звенел тревожный колокольчик, что надо поторапливаться.
– Ты, наверно, и там всех знаешь? – улыбнулся Егор.
– Не всех, – пожала плечами, – люди здесь меняются довольно часто. Север, сам понимаешь. Но может, кто-то остался из старых.
В пятом участке, сидел только дежурный, но Лина не была с ним знакома. Когда она вошла, он резким движением стукнул папкой по столу.
– Прибил, наконец, – выдохнул облегчённо, и только потом поднял глаза на вошедшую. – А вы, простите, по какому вопросу?
– Ветров не заходил? – быстро спросила девушка.
– Уехал на газоперерабатывающий, – поморщился он, что ищут не его.
– Зачем? – удивилась Лина.
– А кто его знает, – хмыкнул, пристально рассматривая её, – посылку какую-то пристраивать. Я не могу заменить?
– К сожалению, нет, – ответила, разворачиваясь и выбегая за дверь. – Егор, давай скорей! – крикнула, выскакивая из участка. «Значит, что-то нарыл, раз рванул туда. Господи, хоть бы он не полез его задерживать», – с ужасом думала она, добегая до машины и залезая внутрь.
Ветров расстрелял весь свой боезапас и продолжил лихорадочно нажимать на курок. Красные светящиеся глаза уставились на него в упор. Нечто дёргано двинулось к нему. Тело мужчины, пробитое пулями, истекало кровью, и за ним тянулись кровавые дорожки, но Царевский, криво скалясь мёртвой улыбкой, шёл, не останавливаясь, даже невзирая на то, что ноги стали заплетаться. Наконец, Моралусу надоело, и бросив, ставшее ненужным ему тело Царевского, он вынырнул и медленно поплыл вперёд к надоедавшему смертному.
Сергей стоял, расставив ноги и мысленно читая «Отче наш». Он выучил эту молитву ещё в Чечне, и она не раз спасала ему жизнь, посылая помощь, в, казалось бы, безвыходных ситуациях. Но в этот раз она пришла от того, кого бы он предпочёл не видеть здесь никогда.
– Папа, – звонкий девичий голос разрезал пугающую тишину. Лина неслась вперёд изо всех сил, ничего не видя перед собой, лишь понимая, что ещё мгновение и отца убьют прямо на её глазах. Она просто чувствовала это, и не могла допустить, чтобы это произошло. Только не тогда, когда она уже почти нашла его. – Не смей! – закричала она, ещё не зная, что сейчас сделает, но готовая рвать голыми руками того, кто надвигался на Ветрова. Следом за ней бежали охранники с проходной, где она с боем прорвалась, не обращая внимания, на запрет.
Моралус уже был готов разделаться с надоедавшим человечком, испортившим его такое хорошее тренированное тело, с которым он научился даже делиться энергией, чтобы оно стало сильнее, но странный голос с каким-то таким приятным на слух воспоминанием остановил его. «Драготарка? – удивлению его не было предела. – Не чистая, но такая вкусная», – он даже заурчал. Этот мир не пугал его. Здесь нечего было бояться. Здесь не было жрецов, которым помогала Илинария. Моралус втянул в себя жизненную энергию стоящего напротив мужчины, но разделаться с ним до конца времени не было, хотелось вдохнуть женщину, и он решил, что добьёт его потом, если тот выживет, и рванул к ней.
Чёрный сгусток метнулся к Лине, буравя её красными глазами и насылая волны неприятного смертельного холода.
– Егор, не подходи! – крикнула она, увидев боковым зрением сбоку от себя мелькнувшую тень парня. – Не подходи, – прошептала, вглядываясь в того, кто к ней приближался. Наверно, этот миг она не забудет никогда.
Жуткие красные глаза зависли напротив и теперь пристально разглядывали её, словно находя что-то знакомое и наслаждаясь этим узнаванием. «Странно, – удивился Моралус, – такое впечатление, что она совсем меня не боится».
Казалось, что стоящая напротив него полудраготарка гневно изучает его. От неё неслись волны ненависти, он соскучился по их запаху и вкусу.
«Какое блаженство, как я сейчас наслажусь, – думал он, – впервые за многие годы. Интересно она одна или они здесь встречаются, надо только поискать?» Такое с ним случалось крайне редко, но сейчас он испытывал эйфорию. Всё длилось не больше минуты. Внезапно приняв форму человека, протянул к Лине руку и погладил по щеке. Девушка стояла, не дрогнув. Даже от его неприятного леденящего прикосновения. Едва он притронулся к ней, из её нагрудного кармана выскользнула оранжевая ящерица, на которую женщина не обратила внимания, взобралась на плечо и также, уставившись на Моралуса зелёными глазами, гневно приподняла гребень, словно предупреждая его. Где-то в глубине его подсознания промелькнуло, что он когда-то видел нечто подобное, но не придал этому значения.
– Кто ты? – вдруг спросила она у него.
– Моралус, – ответил, удивляясь, что может с ней разговаривать, он ведь раньше этого не делал. Это позабавило его.
– Откуда ты? – вновь задала она вопрос.
– С Драготариуса. А ты? – задал встречный.
– А я отсюда. Зачем ты убиваешь? – спросила она.
– Я ем, – он хмыкнул, – я всегда хочу есть. И мне нравится, как ты пахнешь.
– Уходи отсюда, людей нельзя убивать! – крикнула она ему в лицо.
– Мне всё равно. Ваши запреты не касаются меня. Вы для меня всего лишь жалкий источник энергии, которая мне необходима, чтобы вернуться.
Он придвинулся к ней и осторожно вдохнул её энергию, стремясь растянуть блаженство. И тут произошло неожиданное. Вместе с её такой сладкой жизненной силой пришло жуткое жжение и резкая боль. Казалось, что внутри всё воспламенилось. Моралус отпрянул, из его глаз первый раз исчез холод смерти, и появилась растерянность, страх и обида.
– Кто ты? – просипел он, жар не утихал, сжигая его.
– Илинара, – гордо подняв голову, ответила женщина. И он, услышав ненавистное имя, взвыл, метнулся в ближайшую тень между зданиями и пропал.
– Папа, – Лина бросилась к лежащему Ветрову, – папочка, – шептала, стуча его по щекам, – пап. Очнись, пожалуйста, прошу тебя.
– Лина, подожди, – Егор подошёл к ней и отстранил её от Сергея. – Надо пощупать пульс, а не трясти его. Мы же не знаем, что с ним.
Парень настойчивым движением отстранил её, осторожно приподнял руку Ветрова, и когда нащупал слабый пульс, с облегчением вздохнул.
– Он живой, Лин, не переживай, он живой, – и обнял её свободной рукой. От облегчения девушка разрыдалась, уткнувшись в его плечо, жуткое напряжение, сковавшее её, наконец, стало отпускать.
– Я так испугалась, Егор, думала, что это конец. Я бы себе не простила, если бы он умер. Послушай, – лихорадочно зашептала она. – Эта тварь назвала себя Моралусом и сказала, что мы для него лишь еда. Егор, представляешь, всего еда. А я так не хотела умирать. Это какое-то безумие. Да? – она закрыла лицо руками и тут же словно вспомнив, попросила. – Вызови скорую.
– Мы уже всё вызвали, – раздался голос Молчанова. Вернулись опера, задерживавшие Василевского. Стояли рядом охранники, ничего не понимающие.
– Что это тут было? Может, кто объяснит, – пытался выяснить седоволосый начальник охраны. – Опера, где ваш начальник? Где Фадеев?
– Петрович, да здесь я, что ты кричишь? Надо оцепить завод, у вас тут непонятно что происходит?
– У нас непонятно? – Петрович покрылся красными пятнами. – Это вы тут развели… Так что это было, кто-нибудь мне ответит?
– Если бы мы знали, кто это, – Лина встала и только сейчас увидела лежащее высохшее тело. – Кого он убил? – она, не отрываясь, смотрела в сторону трупа мужчины. Он ей смутно кого-то напоминал. К телу направились двое сотрудников, а она никак не могла понять кто это.
– Лисицына. Жалко, хороший мужик был, – вздохнул, стоящий рядом Молчанов.
– Вениамин, – прошептала Лина и закусила до крови губу, чтобы снова не зареветь, – прости нас, пожалуйста.
– А вы-то тут при чём?
– Это мы его в это расследование втянули, – глаза всё же наполнились слезами.
– Не льстите себе девушка, – Молчанов серьёзно посмотрел на ней. – Лисицын никогда не делал того, чего не хотел. Так что вряд ли бы у вас получилось его куда-то втянуть без его желания.
Вдалеке раздался вой сирены скорой. Через десять минут Ветрова повезли в больницу. Лина с Егором отправились следом, пообещав Фадееву потом заехать в участок и всё рассказать. Садясь в машину, девушка предупредила его, что пусть подготавливает себя морально к тому, что придётся услышать нереальные вещи.
– Да видел я это собственными глазами, куда уж нереальней, – буркнул он. – Как ты думаешь, куда он делся?
– Я не знаю, честно, но боюсь, что это ненадолго.
